"Дьявольская сила" - читать интересную книгу автора (Файндер Джозеф)19Джон Матера, мой брокер с фондовой биржи, так удивился, что насилу смог выдавить из себя: – Черт побери, ты слышал? Мы разговаривали по телефонной линии биржи, где записываются все переговоры, поэтому я ответил тоном, будто знать ничего не знаю: – Чего слышал? – Ну этот… «Бикон»… что произошло с ним… его приобрела Саксонская корпорация… – Какой ужас, – вскричал я, притворяясь взволнованным. – А как это скажется на акциях? – Скажется? Уже сказалось. Они подскочили на целых тридцать вонючих пунктов. У тебя, Бен… да ты же увеличил втрое свои денежки, а день ведь еще не кончился. Ты уже загреб побольше шестидесяти тысяч, что очень даже недурственно за пару часиков работы. – Продавай акции, Джон. – Да на кой черт?.. – Продавай, Джон. И немедля. По некоторым причинам я отнюдь не радовался привалившему богатству, наоборот, ощутил, как меня охватила волна необъяснимого тупого страха. Все случившееся со мной за прошедшие несколько часов я мог как-то оправдать игрой своего воображения, как некое ужасное заблуждение. Но в данном случае я исхитрился прочитать мысли человека, следовательно, узнал его внутреннюю информацию, и вот – конкретный результат моего подленького действия. Причем моим новым свойством мог воспользоваться и кто-то другой, внимательно за мной наблюдавший. Я понимал, что серьезно рискую, так как Комиссия по контролю за ценными бумагами не дремлет и вполне сможет усмотреть что-то нечестное в моем быстром обогащении. Но я сильно нуждался в деньгах и поэтому позволил себе воспользоваться своим даром. Я быстренько дал указания Джону, как поступить с деньгами, на какой счет их перевести, а потом позвонил Эдмунду Муру в Вашингтон. В трубке долго раздавались длинные гудки – автоответчика Мур не признавал и всегда считал подобные хитроумные штучки бестактными. Я уж было собирался положить трубку, но тут в ней прорезался чей-то мужской голос. – Да? Голос явно не Эда, говорит какой-то молодой мужчина, да еще начальственным тоном. – Позовите, пожалуйста, Эда Мура, – попросил я. – А кто говорит? – Его приятель. – А как зовут этого приятеля? – Не ваше дело. Позовите тогда Елену. Из глубины комнаты доносились рыдания женщины, то усиливающиеся, то затихающие. – Кто там меня спрашивает? – послышался откуда-то издалека ее ломающийся голос. – Извините меня, сэр, но она не может подойти к телефону, – объяснил мужчина. Женщина зарыдала еще сильнее, а потом я разобрал и слова: – О Господи Боже мой! Деточка моя, детка… Тут раздались судорожные мучительные всхлипывания. – Что за чертовщина там происходит? – не сдержавшись, закричал я в трубку. Человек на том конце провода прикрыл трубку рукой, посоветовался с кем-то, а потом ответил: – Мистер Мур скончался. Его нашла мертвым супруга всего несколько минут назад. Самоубийство. Извините меня. Это все, что я могу сказать. Меня как обухом по голове хватило, я не мог вымолвить ни слова. Эд Мур… самоубийство? Мой дорогой друг и учитель, такой тщедушный, взбалмошный и вместе с тем столь сердечный старикан. Я был шокирован, потрясен столь основательно, что даже слез у меня не было. Быть того не может. Самоубийство? Он упоминал что-то смутно о нависшей над ним угрозе и об опасениях за свою жизнь. Да, конечно же, нет тут никакого самоубийства. Но все же, когда мы с ним говорили, он показался мне каким-то расстроенным, немного сбитым с толку. Эдмунд Мур мертв. Нет, это наверняка не самоубийство. Я позвонил в Массачусетскую больницу и попросил подозвать Молли, ибо верил в ее здравомыслие, полагался на ее советы, в чем, собственно, и нуждался сейчас, как никогда прежде. Было от чего перепугаться не на шутку. Молодым разведчикам, только что поступившим на секретную службу, присуще свойство подавлять в себе чувство страха и сводить его на нет, ибо они считают, что тем самым проявляют силу воли и способность управлять собой. Но опытные ветераны хорошо знают, что страх может оказаться их самым надежным и ценным союзником. Поэтому следует всегда прислушиваться к своему врожденному чутью и полагаться на него. И вот теперь моя интуиция подсказывала, что мой нежданно-негаданно приобретенный дар поставил меня и Молли перед очень серьезной угрозой. Молли долго искали по всей больнице, наконец, дежурный телефонист прокуренным голосом сказал: – Извините, сэр, ее телефон не отвечает. Может, мне соединить вас с кем-нибудь из отделения интенсивной терапии? – Да, пожалуйста. К телефону подошла какая-то женщина и ответила с испанским акцептом: – Извините, мистер Эллисон, но она уже ушла. – Куда же? – Домой. Минут десять назад. – Как это? – Она ушла как-то сразу. Сказала, что ей нужно срочно уйти, что-то связанное с вами. Я была уверена, что вы в курсе дела. Положив трубку, я кинулся к лифту. Сердце у меня неистово забилось. Дождь лил, как из ведра, потоки воды хлестали под напором шквального ветра. Над головой низко нависли свинцовые тучи, перемежаясь с желтоватыми просветами. Мимо пробегали люди в непромокаемых макинтошах и дождевиках, порывы ветра выворачивали у них черные зонтики. Пока я бежал от такси до парадной двери, успел промокнуть до нитки. Уже смеркалось, но в доме нигде не горел свет. Странно как-то. Я буквально влетел в переднюю. Почему она пришла домой? Ведь она должна дежурить в больнице всю ночь напролет. Первое, что мне бросилось в глаза, – выключенная охранная сигнализация. Означает ли это, что она уже дома? Молли ушла утром после меня, а она всегда такая аккуратная, даже, может быть, чересчур, и никогда не забывала включать сигнализацию, хотя в доме не было ничего ценного, на что можно позариться и стащить. Отпирая дверь из передней в комнаты, я заметил и вторую необычную вещь: кейс Молли, стоящий тут же, – она никогда не расставалась с ним, куда бы ни шла. Значит, она должна быть дома. Я включил свет и тихонько поднялся по лестнице к спальне. Свет там тоже не горел, Молли не было. Тогда я быстро поднялся по лестнице к другой комнате, которую она приспособила под свой кабинет, несмотря на царящий в нем из-за ремонта беспорядок. Никого нет. Тогда я позвал: – Молли? Никакого ответа. В крови у меня резко подскочило количество адреналина, в голове завертелись всякие мысли. Если ее здесь нет, тогда, может, она задержалась в пути? А если так, то кто и зачем вызвал ее домой? И почему она даже не позвонила мне? – Молли? – снова позвал я немного погромче. Кругом тишина. Тогда я быстро помчался вниз, по пути включая повсюду свет. Нет ее нигде – ни в гостиной, ни на кухне. – Молли? – еще раз позвал я, на этот раз в полный голос. Во всем доме царила гробовая тишина. И тут зазвенел телефонный звонок, от чего я даже вздрогнул. Быстро подскочив к телефону и сняв трубку, я крикнул: – Молли? Но это оказалась не она. Чей-то незнакомый мужской голос произнес: – Мистер Эллисон? Голос с акцентом, но каким? – Да, я. – Нам нужно поговорить. Дело срочное. – Что вы с ней сделали, мать вашу так, – взорвался я. – Что вы… – Пожалуйста, не кипятитесь, мистер Эллисон. Разговор не телефонный и не у вас дома. Я глубоко и медленно задышал, стараясь успокоить бешено стучавшее сердце. – Кто это говорит? – Встретимся на улице и прямо сейчас. Дело касается безопасности вас обоих. Ну и всех нас. – Где же, черт бы вас побрал… – начал я было говорить. – Вам все объяснят, – снова стал успокаивать меня незнакомец. – Мы поговорим… – Нет! – решительно возразил я. – Я хочу знать немедленно! – Послушайте, – зашептал в трубку вкрадчивый голос. – В самом конце вашего квартала стоит такси. В нем сидит ваша жена и ждет вас. Вы выйдете из дома, повернете налево и пойдете по… Но я даже не стал слушать до конца. Швырнув на пол телефонную трубку, я резко повернулся и вихрем помчался к парадной двери дома. |
||
|