"Опасные забавы" - читать интересную книгу автора (Гарвуд Джулия)Глава 32Горести быстро тают среди жарких объятий. Они любили друг друга, ласкали и целовали каждый сантиметр тела друг друга и в конце концов откинулись на подушки, опустошенные. — Теперь ты не можешь жаловаться, что я обратил мало внимания на твой вид сзади… Эвери засмеялась, не столько шутке, сколько самодовольному виду Джона Пола. — Ты — ненасытное животное! — поддразнила она. — Только с тобой. И снова она подумала: никогда и никто еще не сделал ей такого чудесного комплимента. У Джона Пола это выходило естественно, как дыхание, может, потому, что так он и чувствовал. — Подвинься, не то я свалюсь с кровати. — В самом деле, в такой только спать, да и то вытянувшись в струнку. Придется купить «сексодром». — Купить? — с подозрением спросила Эвери, настроение у которой менялось в этот день с пугающей быстротой. — А что? Знаешь, бывает такая штука — мебельный магазин. Есть еще каталоги… — Зачем ты все это говоришь? Наш роман долго не продлится. — Увидим. — Эти разговоры о совместных покупках!.. — Милая моя, расслабься наконец. Ты чересчур беспокойная. Эвери не могла не признать правоту этого замечания. Она вечно тревожилась, мысленно перебирала возможности, представляла то одно, то другое, чаще всего в мрачных тонах, потому что больше всего на свете боялась все испортить, — ну и, конечно, портила этим своим беспокойством. Неожиданно разразившаяся любовь не столько радовала, сколько пугала. Что с ней будет, когда они расстанутся? Сможет ли она жить, словно ничего не случилось? — Беспокойная, да… но разве брак — не повод для беспокойства? Смотри, что он делает с людьми! — С какими это? — Ну, хотя бы с той парой из магазинчика у реки. — Тоже мне люди! — А Парнеллы? Хозяин дома «Два озера» и его жена? — Еще хлеще! — Однако ты должен признать, что разводы происходят сплошь и рядом, чаще всего со скандалом. — Вокруг них всегда шум, вот и кажется, что кругом одни разводы. А между тем много пар живет мирно и счастливо. — Не каждый создан для брака. Я — нет. Ответа не последовало. Эвери подождала-подождала, потом приподнялась на локте взглянуть, не уснул ли собеседник. — Ты слышал, что я сказала? Джон Пол только улыбнулся. От него распространялось чувство восхитительной уверенности в себе и в том, что все будет хорошо, если только он за этим присмотрит. Этот человек никогда не оглядывался на других, в то время как она ради других и жила — чтобы не обмануть их ожиданий, чтобы их порадовать. Они были как два полюса, она и Джон Пол. Джон Пол, который жил просто ради того, чтобы жить. — Ты не слишком веришь в себя, ведь так? — вдруг заметил он. — Ничего страшного. Моей самоуверенности хватит на двоих. Эвери с тихим вздохом уронила голову ему на грудь и расслабилась. Он умел представить все таким доступным, таким простым. Он был чудо, непостижимое чудо в ее напряженной, трудной, нестабильной жизни. Он был как столп Вселенной, и казалось, стоит прижаться к нему, как наполнишься силой, физической и моральной. Никогда еще с мужчиной она не чувствовала себя подругой на равных и даже не думала, что это возможно. Он действовал на лучшее в ней, поднимал ее над собой, но самое главное, принимал ее такой, какая есть: его не нужно было ублажать, под него не требовалось подстраиваться, вечно думать, правильно ли то и это и нельзя ли было сделать иначе, лучше. С ним можно было просто быть собой. Однажды доверившись, она готова была доверять ему всю жизнь, полностью и абсолютно. Он научил ее этому — поистине бесценный дар. — Джон Пол! — М-м… — Спишь? — Засыпаю. — Знаешь, я хочу… — Хорошо, только дай мне немного времени. Пять минут — и буду как новенький. — Я не об этом! — засмеялась Эвери, все еще переполненная чувством довольства. — Я хочу ответа на один очень важный вопрос. — Ладно. Ты — само совершенство. — И не об этом тоже! — Она ущипнула кожу на округлости мышцы. — Скажи, почему ты оставил службу? — Судя по тому, как сразу замкнулось лицо Джона Пола, он готовил отговорку, и она поспешно продолжала: — Я рассказала о себе все, что только можно, и не уклонялась от вопросов. Теперь твоя очередь. Итак, почему ты оставил службу? — Это скучно. — Не важно! — Эвери еще раз ущипнула его. Джон Пол приподнял веки, заглянул ей в глаза и понял, что на этот раз отвертеться не удастся. Что ж, подумал он, это только справедливо. В самом деле, за ним числится объяснение. — Ты, конечно, думаешь, что случилось нечто огромное, что в одночасье изменило мою жизнь. — Он хмыкнул. — Как раз наоборот, мелочи заставили по-другому взглянуть на то, чем я занимаюсь. Я сам себе создал проблему. — Какую? — Начал задумываться. У того, кто вечно торчит в какой-нибудь дыре и ждет очередного задания, остается масса времени на раздумья. Задание, кстати сказать, — это чаще всего смерть какого-нибудь мелкого диктатора, который собрал вокруг себя всякую шушеру и взобрался на самый верх по лестнице из мертвых тел. Я относился к этому как к убийству во благо. Еще больше нравилось освобождать заложников — при этом чувствуешь себя как носитель справедливости. Но однажды ночью, весь промерзнув от долгого ожидания, я чисто случайно заметил, что на «спусковом» пальце у меня наросла мозоль. Это была последняя капля. — Ты не выполнил задание? — Почему же, выполнил. Но потом сказал, что с меня довольно, и вернулся домой. — Так просто? И тебя отпустили? Даже не пытались отговорить? — В то время многое было проще, к тому же я был под началом у хорошего, достойного человека. Он нашел способ, как мне помочь, — отправил в бессрочный отпуск. — А теперь тебя пытаются заполучить назад. — Нетеперь, а время от времени. Но у них ничего не выйдет. Я не вернусь. — Джон Пол снова прикрыл глаза. — Кое-что из того, что я делал, у меня на совести. — Понятно, — тихо произнесла Эвери. — Но главное, конечно, в другом. Ты уже не веришь, что действовал во благо? Что хоть немного изменил этим мир к лучшему? — Нет, не верю, — мрачно признал Джон Пол. — Диктаторы как сорная трава — сколько ни выпалывай, тут же прорастает снова. Он рассказал Эвери об одном задании, о котором особенно не любил вспоминать, при этом наблюдая за реакцией. Лицо ее заметно омрачилось за время повествования, но она не убрала руку с его груди — наоборот, начала поглаживать в знак безмолвного сочувствия. — Зато теперь ты плотник, — сказала она чуть погодя. — Да. — И получается? — Очень неплохо. Приятно работать руками и знать, чтосоздаешь, а не уничтожаешь. — Джон Пол помолчал. — Странная это штука! — Что именно? — Потребность убивать. Раньше я не знал, что это такое. Теперь знаю. Это мрачное откровение прозвучало небрежно, но Эвери округлила глаза. — Тебя тянет убивать? — Убить. — Кого? — Скаррета. — Нет! — сказала она, невольно содрогнувшись при звуке этого имени. — Я не хочу, чтобы он умер. — Шутишь? — Отнюдь нет. Я предпочитаю, чтобы он жил долго-долго… в колонии строгого режима. — Но почему бы, если подвернется шанс… — Нет! — повторила Эвери. — Хорошо, — поспешно ответил Джон Пол, заметив, как она огорчилась. — Дай слово! — Я же обещал. — Монка, если хочешь, можешь убить, — сказала она, поразмыслив. — Он слишком ловок. Но лучше, если его достанут живым. Только представь, чего он может порассказать! — Он не расколется. Киллер — крепкий орешек, к тому же в отличие от маньяков они терпеть не могут бахвалиться. Правда, толковый следователь мог бы надавить на его профессиональную гордость, но где ты таких видела? Кто станет обращаться с киллером как с равным? А иного отношения он не простит. Так что на его показания рассчитывать нечего. Лучше уж придавить, как клопа. — А Джилли? — Решай сама. — Ее бы отправить в клинику для безнадежных психопатов, с усиленным досмотром и минимальными льготами. На всю жизнь. — Не хочешь, чтобы придавили и ее? — Она заслуживает смерти не больше, чем клоп, который по природе своей питается человеческой кровью. Знаешь такое выражение: «Не ведает, что творит»? Достаточно, если она больше не сможет вредить. А изучить ее было бы полезно. — У тебя золотое сердце. — Как и у тебя. — У меня? Вот еще! У меня только и есть золотого, что руки. Джон Пол потянулся заключить Эвери в объятия, но она уклонилась. — Знаю, знаю, что ты умеешь работать руками, но погоди… — В глазах ее прыгали знакомые веселые чертики. — Я тоже кое-кто умею. Сейчас увидишь! Эвери не бросала слов на ветер. Воображение у нее было живое, и потому их любовные игры становились раз от разу занимательнее. То, что она выделывала руками и ртом, было потрясающим и запретным в некоторых штатах (включая, возможно, и данный конкретный), но Джон Пол не стал выяснять, знает она об этом или нет. Они уснули этой ночью, так и не разжав объятий, остро сознавая, что приятная интерлюдия долго не продлится. Они как будто выпали из времени и пространства, однако вскоре предстояло вернуться к действительности. Эвери проснулась раньше Джона Пола, приняла душ и оделась в ванной, чтобы не будить его. Затем, убедившись, что дверь в спальню плотно прикрыта, она прошла в жилую комнату узнать, сколько времени. Там над столом висели часы на батарейках — хотелось верить, что точные. Они показывали без четверти шесть. В Виргинии, таким образом, время близилось к восьми. Дверь спальни скрипнула, послышались шаги и чуть по^ годя — шум воды в душевой кабинке. Эвери выждала минуту и взялась за телефон, бормоча: «Надеюсь, ты не сменила привычек, Марго. Сейчас не время для этого». Набрав номер, она в нетерпении подождала ответа. Трубку сняли уже после третьего гудка. Эвери назвалась первым попавшимся именем, сказала, что речь идет о жизни и смерти, и попросила позвать к телефону Марго. — Она приходит точно без десяти восемь. — Такая низенькая, изящная леди? — Да, да! — Только что вышла за дверь. — Бегите за ней, держите ее! — крикнула Эвери. — Если нужно, тащите волоком! Судя по звуку, трубка свалилась с того, на что ее в спешке бросили. Послышался приглушенный расстоянием оклик по имени. Эвери ждала, затаив дыхание. Наконец трубку подняли. — Никто не знает о том, что я бываю здесь ровно без десяти восемь. Что значит «о жизни и смерти»? Кто это? — Эвери. — Боже мой, Эвери! Неужто я так предсказуема? Откуда тебе известно?.. — Что по дороге на работу ты заходишь в кондитерскую? Мы слишком давно друг друга знаем. — Слушай, ты хоть понимаешь, что натворила? — Ничего плохого я не сделала. — Как не сделала? А кто сбежал из полицейского участка в Эмерсоне, в Колорадо? Между прочим, этих ребят послали для твоей охраны! — Охрана у меня уже есть. — Рейнар? — Да-да, — в нетерпении отмахнулась Эвери. — Говори все, что знаешь! Из душевой появился Джон Пол. Вид у него был ошарашенный. Он бросился было к Эвери, но она жестом остановила его. — Марго, подожди минутку, ладно? — Она зажала трубку ладонью. — Доверяй мне, Джон Пол. — Освободив трубку, она поощрила Марго: — Теперь можешь говорить. — Пересмотр дела начинается десятого июля. При этом будет рассмотрено и прошение о досрочном освобождении — понимаешь, его никто не отменял. Похоже, на этот раз Скаррету повезет. — Только через мой труп! — Эй, такими словами не бросаются! — А прошение по-прежнему назначено на шестнадцатое? — Вроде бы да. — Вроде бы или точно? — Точно. И не надо, не надо бросаться на человека из-за первой же обмолвки! История с Джилли попала куда следует благодаря твоей тетке. Для тебя это, должно быть, был ужасный шок, и я тебе от души… — Не будем об этом! — перебила Эвери, которой вовсе не хотелось сочувствия по такому поводу. — А «там, где следует» известно местонахождение Монка и Джилли? — Откуда? — Что с Кэрри? Она еще в больнице? — Пока да, но можешь о ней не беспокоиться. К ней и комар не пролетит. Охранники там так и кишат. — Беспокоиться в самом деле не о чем. Никто, даже этот Монк, не может быть сразу в двух местах. — То есть? — В ближайшее время ему будет чем заняться — ведь нужно как-то удержать меня от появления в суде. — Какое отношение Монк имеет к Скаррету? — Лично он — никакого, зато Джилли — самое прямое, а он теперь во всем идет у нее на поводу. Джилли постарается вызволить Скаррета. Уверена, если бы кому-то пришло в голову поднять тюремную книгу регистрации посещений, там неоднократно встретилось бы женское имя. По-моему, у них со Скарретом существует договоренность. — Насчет тех драгоценных камней? — Скаррет, конечно, уверен, что они с Джилли благополучно заберут камешки, покинут страну и заживут, как два голубка. А у нее наверняка другие планы. Как только алмазы будут у него, Монк его прикончит, а камни заберет. — Откуда тебе знать? — Нутром чую, — усмехнулась Эвери. — Я не могу сейчас вернуться — это все равно что отступить на полдороге. Что касается суда… — Да? — Узнай, кто обвинитель и есть ли я в списке свидетелей. — Будет сделано. А Картеру можно сказать, что ты прорезалась? «Можно сказать»? Эвери скорчила гримаску. Марго ни за что не промолчала бы — разумеется, из самых лучших, самых благородных побуждений. Вот что значит быть лояльным сотрудником. — Можно. — Но он спросит, откуда ты звонила! — Скажи, что из Алабамы. Мне пора. Скажи Картеру, что со временем я свяжусь и с ним. — Постой! — воскликнули в трубке. — Как ты поступишь? Это не представляло сомнений, другое дело — Эвери понятия не имела, с чего начать. Внезапно в памяти вспыхнул фрагмент разговора с Джилли. Как она обозвала ее тогда? Ну конечно! — Как поступлю? Стану занудой. Джон Пол доверял ей, вне всякого сомнения: вместо того чтобы рвать у нее из рук трубку, он мирно сидел на диване и ждал окончания разговора. Впрочем, узнав, что Эверп отловила Марго в кондитерской, он вздохнул с откровенным облегчением. — Умница! — Она очень пунктуальна. — Ты в самом деле хочешь связаться с начальником? — Когда будем во Флориде. — Но не раньше? — Нет. А тебе советую хорошенько подумать, составлять мне компанию или нет. Дело может кончиться… — Кровопролитием? Эвери кивнула. — Считай, что я уже подумал. Вместе так вместе. — Джон Пол привлек ее к себе за плечи, поцеловал долгим, откровенно собственническим поцелуем и продолжал: — Эта история может еще и затянуться. Надеюсь, ты не против. — Пока не доберемся до Монка и Джилли? — При чем тут они? Я имел в виду нас с тобой, и ты это отлично знаешь. Эвери приготовила завтрак (бутерброды и кукурузные хлопья с молоком), а потом, не в силах оставаться праздной, до блеска вымыла все, до чего могла дотянуться. Джон Пол при этом намечал по карте кратчайший маршрут до Шеддон-Бич. Как раз когда Эвери истощила весь свой запал, он ее окликнул. — Что такое? — У нас гости. Она выронила полотенце и бегом бросилась в жилую комнату. Джон Пол стоял у окна и, отодвинув край занавески, смотрел наружу. В руке у него был револьвер. Эвери уловила звук мотора и приблизилась. Из-за рощицы как раз появилась машина. При виде ее Джон Пол расслабился. — Начинай собирать вещи. — Он поставил револьвер на предохранитель и сунул в карман. — Наш новый транспорт! — Ты что, ожидал этого? Солнце било прямо в ветровое стекло, мешая разглядеть водителя, но машина была именно та, насчет которой договаривались, — новенькая серая «хонда». — Кто это? — Я попросил обеспечить нам средство передвижения. Полиция, конечно, уже получила описание моей машины и усердно ее разыскивает. Я подумал, ты не придешь в восторг, если нас задержат и передадут ФБР, которое спит и видит, как бы поскорее взять тебя под охрану. — Для начала им потребуется мое согласие. Джон Пол насмешливо хмыкнул. — Никто не посягнет на мои гражданские права! — Еще как посягнет, а на все твои протесты ответит, что это ради твоего же блага. Эвери промолчала, отчасти потому, что была не в настроении для препирательств, отчасти потому, что в словах Джона Пола была доля правды, и доля немалая. Как-то не хотелось на опыте убеждаться, что он прав на все сто. — Неужто Тео пригнал машину из самой Луизианы? — Нет, конечно. Вообще-то он был не против, но я отговорил: напомнил, что скоро ему предстоит стать отцом, а стрелок он никудышный. Видишь ли, если он по неосторожности даст себя подстрелить, кому-то придется служить ребенку примером, а кому и быть, как не родному дяде? Я спросил Тео, как ему понравится, если сын вырастет похожим на меня. — И что же он? — Побледнел как мел. Эвери засмеялась. — Нет, в самом деле, у него нет к стрельбе никаких способностей. Хорошо хоть, человек он гражданский, не то давно бы пришил сам себя, доставая оружие из кобуры. — Переживаешь за него? Ты поосторожнее, а то становишься все лучше и лучше. На этот раз засмеялся Джон Пол. Машина шла прямо к дому, и стекло по-прежнему немилосердно отражало солнечный свет. — Короче, Тео сказал, что есть у него один человек, надежный и не болтун, который всегда не прочь преступить парочку правил. Машина за окном слегка сменила курс. — Что за чертовщина? — крикнул Джон Пол, разглядев водителя. — Только не это! Ну и сукин он сын! — Кто? — Да Тео! У него больное чувство юмора! — В чем дело? — Тео послал… Тео послал… — остальное потерялось в скрежете зубов. — Да кого же?! — нетерпеливо поощрила Эвери. — Клейборна! Ноя Клейборна, вот кого! — Имя слетело с губ, как плевок. — А чем он плох, Ной Клейборн? — осторожно осведомилась она, пораженная такой неистовой антипатией. — Не ты ли сам звонил ему из «Утопии»? Значит, ему можно доверять. Или нет? — Я звонил, верно, и доверять ему можно, но, черт возьми, ни за какие блага мира я бы не позвал его сюда! — Джон Пол повернулся со свирепым блеском в глазах, окинул Эвери взглядом и скомандовал: — Оденься! Она, в свою очередь, оглядела себя. Шорты и майка — это разве не одежда? С каких пор? — Я одета. — Наполовину! Все ноги голые и руки тоже. А, какая разница!!! Будь ты хоть в монашеской рясе, все равно этот негодяй будет делать авансы, и мне придется его пристрелить. — Джон Пол прошагал к двери, чуть не сорвал ее с петель, открывая, и вышел на крыльцо, бормоча: — Пристрелю и глазом не моргну! «Однако!» — подумала ошеломленная Эвери. — Помни, он оказал нам услугу — пригнал машину! — крикнула она вслед. — Не злись заранее, еще ведь ничего не случилось. — И не случится! — отрезал он. — Потому что с нами он не поедет! Пусть берет мою машину или торчит здесь! Понятное дело, все эти разговоры только подогрели любопытство, и Эвери прильнула к окну, чтобы разглядеть предмет неукротимой ярости Джона Пола. Не верилось, что Ной Клейборн так отвратителен, как он пытается представить. Машина остановилась, мотор затих, дверца распахнулась. Бывший коллега Джона Пола вышел и выпрямился во весь рост. У Эвери захватило дух. Это был высокий, потрясающе сложенный блондин. Джинсы сидели на нем, как вторая кожа, простая серая майка казалась верхом элегантности, а старомодная наплечная кобура придавала острый штришок, довершавший картину. Словно не замечая выпяченной челюсти Джона Пола, он дружески улыбнулся ему, и улыбка была столь же сексуальной, как и весь его облик. Эвери подумала: хорошо, что он запоздал с появлением. Даже теперь, на пике влюбленности в Джона Пола, она не могла не отдать должное Ною Клейборну, его прямой противоположности, с отстраненным восхищением признавая, что, сложись все иначе, она не осталась бы к нему равнодушной. Неужели пары хороших ночей с одним мужчиной достаточно, чтобы проснулся интерес ко всему мужскому полу? — Когда все кончится, пойду проверюсь, — сказала Эвери себе под нос. — По-моему, это ненормально! Она приосанилась, приняла строгий вид и вышла приветствовать гостя. Ной уже собрался пройти в дом, но при виде ее замер на нижней ступеньке. Наступила затяжная пауза — манеры Джона Пола оставляли желать много лучшего. Поняв, что он не намерен представлять ее, Эвери шагнула было вперед, но была остановлена за плечи. Джон Пол привлек ее к себе так крепко, словно хотел, чтобы они срослись на манер сиамских близнецов. Этот собственнический жест только позабавил Ноя. Он снял темные очки, и Эвери встретила взгляд глаз той же пронзительной голубизны, что и у нее, — взгляд, что шутя разбивает женские сердца. Хватка Джона Пола усилилась. Эвери задалась вопросом, женат ли их гость. Она очень надеялась, что нет, потому что сразу вспомнила по крайней мере о трех подругах, каждая из которых с радостью ухватилась бы за такой шанс. А вдруг его умственный потенциал невелик? Марго это не понравится. Зато Пейтон, подруге детских игр, ничего другого и не нужно. — На что уставился, Клейборн? — спросил Джон Пол. Чтобы поставить точку на назревающем конфликте, Эвери высвободилась и вторично сделала шаг вперед. — Большое спасибо за помощь, — сказала она политически корректным тоном и протянула руку: — Эвери Делейни. Ной поднялся на крыльцо, принял руку и пожал, но не выпустил. Назвав свое имя, он медленно добавил: — Можно узнать?.. — Что? — Как вышло, что такое милое создание оказалось в одной команде с Рейнаром? — Этому милому созданию повезло! — рявкнул Джон Пол. — Отпусти ее руку! Ной осиял его улыбкой. Он и не подумал выпустить руку Эвери, наоборот, взял уже в обе свои. Это явно был не первый подобный инцидент, и он отлично знал, как взбесить Джона Пола. Правда, для этого и не требовалось особых усилий, но тут был мастерский подход. — Мы рады видеть вас, правда, Джон Пол? Чтобы вырвать скрипучее «угу», пришлось толкнуть его локтем в бок. — Пройдемте в дом. — Эвери первой переступила порог. — Хотите чего-нибудь выпить? — Захочет — выпьет, — процедил Джон Пол, — и прекрати кудахтать над ним, как клуша над цыпленком! — Тогда прекрати валять дурака! — отчеканила она в ответ. — Это всего лишь элементарная вежливость! Слышал о такой? Что-то не похоже! Если я клуша, то ты драчливый петух! Прекрати сейчас же! — Ладно, как скажешь, — примирительно произнес он. Ной при этом давился смехом. — У нее взрывной темперамент, — объяснил Джон Пол с некоторым смущением. — Вижу. — Только не надо думать, что… — Нет, надо, — хмыкнул Ной. — Вот уже не думал увидеть тебя в такой роли! В том смысле, чтобы нормальная женщина могла… — Прикуси язык! — Слушай, Рейнар, я тут только ради Тео, — легким тоном объяснил он. — Совсем ни к чему вымещать на мне свою злость. Эвери расслышала в этом небрежном тоне больше, чем Джон Пол. Ной Клейборн уважал бывшего коллегу, но еще больше завидовал, что у него хватило сил остановиться на пороге того, откуда чаще всего нет исхода. Эвери вышла на кухню, взять из холодильника содовой воды для гостя, а когда вернулась, то нашла жилую комнату пустой. С крыльца доносились голоса, но разобрать слов было невозможно. По крайней мере говорили не на повышенных тонах. Она решила не терять времени и собраться, а для начала подкралась к окну и прислушалась. После пары крепких выражений послышался смех. Мужчины, что с них взять! В спальне при виде постели у Эвери загорелись щеки — казалось, на ней шла групповая тренировка акробатики. Скомканные простыни свешивались до пола. Эвери сдернула их, сунула в корзину для грязного белья и постелила свежие. Сборы не заняли много времени. Эвери сбросила шорты и майку, порылась в чемодане в поисках чего-нибудь подходящего в дорогу и на самом дне наткнулась на блузку, в которой не так давно штурмовала лесистые склоны гор Колорадо. Добросердечная Верна не только выстирала, но и тщательно выгладила ее. Эвери сделала мысленную пометку на досуге связаться с ней и поблагодарить за все. Вообще говоря, список тех, у кого она в долгу, все удлинялся. К примеру, шеф Тайлер. Тут одной благодарностью не отделаться. Предоставить в распоряжение целый дом — это выходит далеко за рамки служебного долга. Надо бы и ему сделать что-то приятное. В ванной, собирая туалетные принадлежности, Эвери бросила случайный взгляд в зеркало и ужаснулась собственному бледному и усталому виду. Пришлось прибегнуть к косметике. Тональный крем скрыл темные круги под глазами, румяна придали живых красок щекам, а помада — губам. Причесавшись, Эвери торопливо закончила сборы, огляделась и заметила в стаканчике зубную щетку Джона Пола. Сунула в косметичку и ее. Они столкнулись в спальне, куда Эвери вернулась за чемоданом. Джон Пол прикрыл дверь и устремил на нее пристальный взгляд. Застегнув молнию, она поднялась и стояла, раз за разом нервно отирая руки о штанины, словно пыталась таким образом разгладить заложившиеся складки. Поскольку он продолжал смотреть молча, она робко осведомилась: — Что-нибудь не так? — Мне не хочется уезжать. — Сказав это, Джон Пол бросил выразительный взгляд на постель. — Мне тоже. — Тогда иди ко мне! Голос изменился, стал тише и требовательнее. Эвери, не колеблясь, бросилась навстречу раскрытым объятиям… Когда они наконец оторвались друг от друга, в глазах у нее стояли слезы, а в душе царило беспросветное отчаяние, какого до сих пор еще не приходилось испытывать. Сердце болезненно трепетало, словно намекая, что не выдержит и разобьется. Как же она позволила себе так размякнуть? Откуда эта беспомощность? Почему столько боли там, где должно быть счастье? Не потому ли, что любовь пришла слишком быстро и внезапно? Да и вообще, пропади она пропадом, любовь! Непонятно, чего ради все о ней столько распинаются, превозносят ее до небес! Что толку в любви, если от нее одни страдания? И страх. Безмерный страх за любимого. Зачем она только полюбила?! — Знаешь что, поезжай-ка ты домой… — Эвери высвободилась, отступила подальше и повторила громче, с нажимом: — Нет, правда, поезжай! Я так хочу. — Почему? Это был вполне очевидный вопрос, но дать очевидный ответ она не сумела и выдумала отговорку: — Я прекрасно доберусь до Флориды без вас с Ноем! Нянька мне не требуется. Голос поднялся до пронзительной ноты. Джон Пол отреагировал странным образом: вместо того чтобы спорить, начал бросать в кучу свои вещи. Эвери не нашла сил продолжать и только молча следила за ним. К тому времени, когда они появились из спальни, Ной уже успел соорудить себе громадный бутерброд и теперь за столом в комнате поедал его, запивая молоком. Эвери безмолвно прошествовала мимо него к двери. За ней по пятам шел Джон Пол с вещами. — Пора, — буркнул он на ходу. — Сейчас, доем и приду. Эвери уже стояла возле машины. Джон Пол приблизился, открыл багажник, побросал туда вещи и с треском захлопнул, сопроводив это свирепым взглядом в ее сторону. — Я в самом деле думаю… — начала она. — Не надо. — Что не надо? — Вторично обижать меня. Я вполне сыт и тем, что ты уже сказала. Не понимаю, ты что, забыла, что мы теперь одна команда? Эвери бросила вороватый взгляд на дверь. Ной еще не появлялся. — Я не хочу, чтобы ты пострадал, понимаешь? Если с тобой случится что-нибудь… что-нибудь ужасное, я этого… я просто… — Я тоже люблю тебя, Эвери. — Но для меня это слишком скоро! — Для меня тоже. — По-твоему, так бывает? — прошептала она. Джон Пол подошел вплотную и привлек Эвери к себе. — Какого ответа ты ждешь? Слезы выступили снова. Этот человек не желал прислушиваться к голосу рассудка. — Какой же ты все-таки упрямец! — Не больше, чем ты. — У нас ничего не получится, не может получиться! — Может, если постараться. — Я же… я же… либерал! — выпалила она первое, что пришло в голову. — С этим еще можно как-то жить… — Джон Пол коснулся ее лба поцелуем, — а вот без тебя — нет. Поцелуй был долог и в первый момент отдавал отчаянием, но по мере того, как длился, на душе становилось все легче. Пора было отстраниться, однако Эвери не находила сил, и только звук отворяющейся двери заставил ее отступить. Ной аккуратно прикрыл внутреннюю сетчатую дверь и сплошную наружную, запер и сунул ключ под крыльцо. — А ключи от машины? — спросил Джон Пол. — Поведу я. — Ради Бога. — Ной бросил ему ключи. — Я хоть высплюсь. — Ты будешь моей женой, — сказал Джон Пол Эвери. — Я не могу… — Это не было предложение. — Да, но… — Я просто поставил тебя в известность. Они говорили вполголоса, поэтому Ной, подойдя, с интересом осведомился: — Что это у вас? Любовная ссора? — Нет! — отрезали оба. Он только засмеялся и полез на заднее сиденье. Эвери выхватила ключи из руки Джона Пола. — Эй! — Машину поведу я. Дальнейших возражений не последовало. Ной, совершенно зачарованный происходящим, переводил взгляд с одного из них на другого. Ему и в самом деле не приходило в голову, что «медведь» (так он про себя окрестил Джона Пола) тоже может пасть жертвой стрелы Амура. Выходит, думал он, старая пословица права: все до поры до времени. Вот и «медведь» встретил свою суженую. Надо поскорее рассказать Тео! Эта новость свалит его с ног! Ной снова засмеялся, предвкушая этот момент. — Что, черт возьми, смешного? — сразу ощетинился Джон Пол. — Как это что? Да ты, приятель! Эвери, как насчет анекдота? У меня есть отличный, про морского пехотинца. Джон Пол со вздохом откинулся на сиденье и закрыл глаза. Дорога обещала быть долгой. |
||
|