"Даже не мечтай" - читать интересную книгу автора (Ортолон Джулия)

Глава 6

— Господи ты Боже мой, может, ты объяснишь наконец, что происходит?! — рявкнула Рори.

Стиснув зубы, Элли заставила себя оторваться от изысканного черного платья для коктейлей, которое она только что выудила из шкафа и разложила на кровати. На пороге комнаты с видом разгневанной богини-воительницы стояла ее сестра. Элли тяжело вздохнула — она только что вернулась к себе после изнурительной схватки с братом, и сейчас ей меньше всего хотелось объясняться с сестрой.

Рори, ожесточенно жестикулируя, направилась к ней.

— Что происходит, а?! Не успела я прийти в себя, после того как застукала тебя целующейся с одним из наших постояльцев в магазине сувениров, и подумать: «Ну, слава тебе Господи! Наконец-то моя сестренка нашла себе подходящего мужчину! Самого Скотта Лоренса, который богат, знаменит и с виду чертовски хорош», — как тут случается еще нечто невообразимое — Эйдриан мечется по кухне, швыряет кастрюли и крушит все вокруг! Его бесит, что ты уезжаешь в город и вернешься только утром. Это правда, что Скотт пригласил тебя поужинать и ты планируешь остаться с ним на ночь?

— А что, это плохо? — усмехнулась Элли.

— Нет… наверное, это неплохо… для тебя, — заикаясь, пробормотала Рори. — Только вот Эйдриан страшно злится — он вбил себе в голову, что Скотту нужно только затащить тебя в постель и тебя, дескать, это полностью устраивает. Но ведь он ошибается, верно? — В глазах Рори вспыхнуло беспокойство. — То есть я хочу сказать, что он просто переживает за тебя, как положено брату, и все такое… я угадала?

— Скотт не использует меня, если это то, что ты имела в виду.

— Вот и я про то же. — Рори со вздохом уселась на кровать.

— Это я использую его, если хочешь знать.

— Что?! — Рори снова вскочила.

— Ну, не совсем. Мы используем друг друга… э-э-э… обоюдно, — туманно объяснила Элли.

— Не понимаю, о чем ты…

— Забудь. — Эллисон тяжело вздохнула. — Послушай, Рори, нас со Скоттом тянет друг к другу, но ни мне, ни ему серьезные отношения не нужны.

— То есть вы собираетесь просто снять номер в гостинице и заняться сексом? — Голос Рори поднялся на октаву.

— Ну… что-то вроде этого, — смущенно промямлила Элли.

— Послушай, ты в своем уме? — Рори ошеломленно уставилась на сестру широко раскрытыми глазами. — Но ты же не можешь просто прыгнуть в постель к мужчине, чтобы заняться с ним сексом?

— А, собственно говоря, почему? — Одернув нежно-розовый махровый халат, Элли уселась перед туалетным столиком и с независимым видом принялась красить ресницы. — Другие же женщины делают это, и ничего.

— Но ты не «другие»! Ты…

— …слишком чистая и все такое? — Элли слегка трясущимися от злости руками стала наносить на скулы румяна. — Послушай, мне осточертело жить словно я монашка, осточертело терпеть, что мужчины смотрят на меня как на старую деву! И вот мне наконец встретился мужчина, который находит меня соблазнительной. И если я хочу провести с ним ночь, это никого не касается. В конце концов, я уже совершеннолетняя!

— Эллисон, послушай меня! — Рори присела на краешек постели возле Элли. — Не делай этого! Ты ведь потом будешь мучиться…

— Не буду. В этом все и дело. Я иду на это с открытыми глазами. И ничего не романтизирую, как я это делала… раньше, — со вздохом закончила Эллисон.

— С Питером, ты хочешь сказать? — робко переспросила Рори, впервые произнеся то имя, которое в семье давно уже было под запретом. — Так это все из-за той истории? Элли, но ведь это же было бог знает когда…

Эллисон внутренне похолодела.

— Ну, тогда тем более пришло время окончательно поставить на ней крест.

— Как? Переспать с мужчиной, к которому ты совершенно равнодушна?

— Да. — Элли с громким щелчком захлопнула пудреницу. — Питер нанес мне глубокую рану, он лгал только ради того, чтобы затащить меня в постель. Скотт в отличие от него честен и не скрывает, чего хочет, и мы оба знаем, что это всего лишь физическое влечение, не более того.

— Так вы обсуждали с ним это? — пискнула совершенно потрясенная Рори.

— Да, если хочешь знать, — с ледяной решимостью отрезала Эллисон.

— Элли, ты должна меня выслушать. Взгляды сестер встретились в зеркале.

— Так же как ты в свое время слушала меня, когда я уговаривала тебя не связываться с Чансом, потому что он, мол, разобьет тебе сердце? — усмехнулась Эллисон.

— Это совсем другое дело! — возмутилась Рори. — Я ведь была по уши влюблена в Чанса. И потом, вспомни, ты ведь ошиблась насчет него. Он вовсе не разбил мне сердце.

«Да… пока еще нет», — подумала Эллисон, с трудом подавив страх, терзавший ее сердце. Откуда ей знать, что ждет их впереди? Что, если Чанс умрет от инфаркта? Или у него вдруг окажется рак? Или он погибнет в автокатастрофе, как это случилось с их родителями?

— Может, теперь ты ошибаешься? — усмехнулась она. — Но даже если и так, все равно это тебя не касается. И Эйдриана, кстати, тоже. — Поднявшись, Элли подошла к кровати и принялась собирать небольшую сумку, укладывая в нее все, что ей понадобится утром. — Я все равно поступлю так, как мне хочется, слышишь? И буду очень благодарна, если вы с Эйдрианом не станете вмешиваться.

Рори была потрясена. Здравый смысл подсказывал ей взять себя в руки и не приставать к Эллисон, но она тем не менее словно клещ вцепилась в сестру, умоляя ее передумать.

Перепалку сестер прервал Эйдриан, с мрачной ухмылкой просунувший голову в дверь.

— Твой ухажер явился. Ждет тебя внизу.

У Элли перехватило дыхание. Возможно ли, что она, скромница Эллисон, решилась на такое? Или она и впрямь не в своем уме, как сказала Рори?

— Передай ему, что я сейчас спущусь. — Слегка трясущимися руками она схватила разложенное на постели вечернее платье. Дождавшись, когда за Эйдрианом захлопнется дверь, она повернулась к сестре. — Не знаю, поймешь ли ты, но мне до смерти надоело чувствовать себя так, словно у меня что-то сломалось внутри. Конечно, мне никогда не удастся забыть ту историю… с Питером. Я знаю, что никогда не стану такой, как любая нормальная женщина: не смогу никого полюбить, — да мне это и не нужно. Но зато это по крайней мере в моих силах. Прошу тебя — постарайся меня понять. И не надо меня ненавидеть, хорошо?

— Ах, Элли, разве я смогу когда-нибудь тебя возненавидеть?! — Рори неловко обхватила руками свой огромный живот. — Я просто не хочу, чтобы ты опять страдала, вот и все.

Эллисон зажмурилась — страх холодной змеей ужалил ее в сердце, кольцами свернулся где-то в самом низу живота и притаился там. Это чувство последние дни преследовало ее постоянно. Рори была так счастлива с мужем, они вместе так радовались скорому появлению малыша, что это порой пугало ее до смерти. Вдруг что-то разрушит их счастье?

Будь проклята жизнь, которая иной раз бывает такой жестокой! И будь проклята любовь, что наносит раны, которые не может залечить даже жизнь!

Затолкав страх поглубже, чтобы сестра ничего не заметила, Эллисон ободряюще улыбнулась:

— Не бойся, я не стану переживать. Неужели ты подумала, что я смогу влюбиться в такого надменного, заносчивого, самовлюбленного индюка, как Скотт Лоренс? Восхищаться его талантом — сколько угодно! Но романтическая любовь… чушь! Ни за что на свете! Так что выкинь это из головы!

Спустя всего десять минут она уже была не так уж сильно в этом уверена.

Элли сбежала в холл на первом этаже и почти сразу же увидела Скотта — картинно облокотившись о каминную доску, он молча ждал ее, холодно и неодобрительно разглядывая каминную решетку. Услышав торопливые шаги Элли, он поднял голову, и усмешка его мгновенно исчезла, сменившись довольной улыбкой. При виде его, такого спокойного, уверенного в себе, в горле у Эллисон все пересохло. На нем был элегантный итальянский пиджак цвета маренго, черная рубашка и такого же цвета галстук. Его можно было бы принять за высокопоставленного банковского служащего, если бы официальный вид Скотта не нарушали высокие сапоги из оленьей кожи — вроде тех, что обычно носят ковбои.

Скотт окинул взглядом ее простое, но элегантное черное платье и одобрительно вскинул бровь.

— Слушай, ты выглядишь… просто невероятно! — присвистнул он, подойдя к Элли.

— Спасибо. — Опустив глаза, Эллисон смущенно заправила за ухо выбившийся из прически локон. Она лихорадочно пыталась придумать какой-нибудь остроумный, а главное, оригинальный ответ, но так и не нашлась, что сказать.

— Позволь, я это возьму. — Скотт забрал у нее из рук сумку с вещами. — Ты готова?

Элли храбро расправила плечи и посмотрела ему в глаза. — Да.

— Итак… — Элли старательно откашлялась, но как ни старалась, так и не смогла заставить себя оторвать глаза отлежавшего перед ней на столе меню. — Как мы… я хочу сказать… мне бы хотелось знать… как все будет?

Скотт с таинственным видом наклонился к ней через стол, словно боялся, что их подслушают.

— Просто скажи официанту, что ты выбрала, и он все принесет.

Она вздрогнула, подняла голову, увидела его смеющиеся глаза, и с губ ее сорвался сдавленный смешок.

— О Боже… я не об ужине. А о… хм… о предстоящем вечере. У меня… э-э-э… никогда ничего такого не было.

— Эллисон. — Скотт понизил голос до едва слышного шепота. — Ты очень удивишься, но я уже и сам догадался.

Боже… Он смеется над ней или… или хочет заставить ее смеяться вместе с ним? Эллисон оторвала-таки глаза от меню и переключилась на то, что ей предстоит. С той самой минуты, как Скотт увез ее из гостиницы, он вел себя как истинный джентльмен — с изысканной вежливостью открывал перед ней дверь, пододвигал стул и все остальное в том же духе.

Внутри у нее все оборвалось, когда она вспомнила, как в последнюю минуту испугалась и какое-то время бесцельно бродила по своей комнате, все не решаясь спуститься вниз. Она до сих пор не поняла, чего, собственно говоря, ожидала — возможно, что он, едва дождавшись, когда они поднимутся в заранее снятый им номер, накинется на нее словно дикий зверь, — но ничто не подготовило ее к тому, что произошло в действительности. Он принес ей цветы… две дюжины свежих, ароматных, только что срезанных фрезий. Они стояли в вазе на кофейном столике в гостиной их номера. Почему-то вид этих цветов потряс ее куда больше, чем упаковка презервативов, которую она случайно заметила в ящике ночного столика… или тот факт, что кому-то — Скотту или горничной — пришло в голову заранее постелить постель.

Когда Скотт заметил, каким завороженным взглядом Элли смотрит на цветы, он вынул из вазы один цветок и протянул его ей, а потом галантно предложил руку, чтобы проводить наверх.

Она и сейчас не могла отвести глаз от этого цветка, лежавшего на льняной скатерти рядом с ее пустой тарелкой. Накануне Скотт признался, что ему нужен только секс — секс и ничего кроме, — но тогда почему он принес ей цветы? А потом пошептался с метрдотелем и попросил, чтобы их усадили в каком-нибудь тихом и спокойном уголке. Раньше Эллисон казалось, что он остановил свой выбор на ресторане при гостинице только из-за удобств… но теперь она уже не была в этом уверена.

Элли украдкой окинула взглядом зал — на столиках горели свечи, в их свете матово мерцало серебро, тяжелые хрустальные бокалы на тонких изящных ножках сверкали и переливались, кидая радужные блики на тонкие льняные скатерти… сидевший за роялем мужчина мечтательно перебирал клавиши, слышался легкий смех и негромкие разговоры — словом, повсюду витал дух романтики.

Так почему же Скотт все-таки подумал о том, чтобы принести ей цветы? А потом привез ее в этот ресторан, где все буквально дышало романтикой… если ему не нужно ничего, кроме секса? Эта мысль не давала Эллисон покоя. Она подняла на Скотта глаза:

— Ты обставил все так, будто у нас свидание…

— А это и есть настоящее свидание. То, что мы с тобой честны друг с другом и не пытаемся притворяться, что испытываем какие-то нежные чувства, вовсе не означает, что нам с тобой не может быть хорошо вместе. — Взяв руку Эллисон, Скотт поднес ее к губам и осторожно поцеловал холодные пальцы. — Если честно, я твердо намерен доставить тебе удовольствие. Причем на нескольких уровнях сразу.

— О-о-о… — Эллисон расширившимися глазами уставилась на его губы, а перед ее мысленным взором замелькали картины одна другой откровеннее… как он целует и ласкает губами ее шею… плечи… грудь. Вздрогнув, она вспыхнула от смущения, выдернула свою руку и принялась снова старательно изучать меню.

Скотт тяжело вздохнул — то ли удивленный, то ли раздосадованный такой бесконечной наивностью.

— Послушай, нет такого правила, запрещающего любовникам оставаться ко всему прочему еще и друзьями!

— Но… как же это? Не понимаю… — с легким отчаянием в голосе пробормотала Элли. — Ты хоть сам представляешь себе, как это может быть? Итак, мы с тобой наслаждаемся обществом друг друга, стараемся узнать друг друга получше, стать друзьями, а потом… вдруг возьмем и отключим разом все чувства, чтобы, упаси Боже, не зайти слишком далеко?

— Один из способов — не затягивать.

— Этот как?

Скотт закрыл меню и отложил его в сторону.

— Встречаться по уик-эндам, например. Это один из способов. Кстати, именно поэтому так подолгу длятся именно те романы, где двое живут далеко друг от друга и не стремятся к серьезным отношениям. Вы оказываетесь вдвоем в каком-то городе, проводите вместе одну или две ночи, а потом как ни в чем не бывало возвращаетесь каждый к своей жизни. Что вы делаете или чем занимаетесь в промежутке между этими короткими встречами, никого не касается. Типа «не задавай лишних вопросов».

— Мне казалось, это относится только к геям в армии.

— Это может относиться ко всему на свете. Особенно к тому, что касается самых обыденных вещей. Ты открываешь ровно столько, сколько считаешь нужным. И не требуешь при этом, чтобы твой партнер выворачивал перед тобой наизнанку душу. Пусть все остается на поверхности. И тогда никому не удастся причинить тебе боль.

— И не затягивать.

— И это тоже.

Элли задумалась над тем, что Скотт только что сказал.

— Возможно, нам стоит заранее оговорить какие-то временные рамки. Если ты собираешься пробыть здесь целый месяц, значит ли это, что мы… — Язык ее разом точно присох к гортани.

— …будем заниматься любовью весь этот месяц? — Скотт вопросительно вскинул бровь, и Элли молча кивнула в ответ. — Думаю, вряд ли это получится, учитывая, что твой братец будет все время крутиться возле нас. Поправь меня, если я ошибаюсь, но когда я заехал за тобой в гостиницу, у меня сложилось впечатление, что он многое отдал бы, чтобы сделать из меня мясной фарш.

Вспомнив заодно и собственную перепалку с Эйдрианом, Эллисон пригорюнилась.

— Просто они с Рори до смерти боятся, что я останусь с разбитым сердцем. Я уже сто раз им объясняла, что ничего такого со мной не случится, что влюбиться в тебя мне не грозит, только все напрасно. — Она безнадежно махнула рукой. — Впрочем, ты же знаешь, какие они, эти братья. Да и сестры тоже!

Скотт что-то уклончиво пробормотал.

— Нет, ты прав, конечно, — спохватилась Эллисон. — Мне бы тоже было неловко… ну, я имею в виду у нас, в гостинице. Тогда, может, лучше вообще договориться заранее, что все ограничится одной ночью? А завтра, вернувшись в «Жемчужину», мы снова станем друг для друга только тем, кем были раньше: я — хозяйкой гостиницы, а ты — одним из ее постояльцев.

— Ограничиться одной ночью? — Скотт уставился на Элли с таким видом, будто гадал, уж не спятила ли она окончательно. — Не слишком-то ты расщедрилась, — усмехнулся он.

— Я решила, что так будет лучше для Нас обоих. А на целый месяц… нет, слишком рискованно. Разве ты не согласен?

Вид у него был не очень довольный. Но, взглянув на Элли, он только терпеливо вздохнул.

— Ладно, как скажешь. Одна ночь так одна ночь. Возле стола появился официант, всем своим видом показывая, что готов принять заказ.

— Закуску? — любезно предложил Скотт.

— Да. Закуска — это здорово. — Отложив меню, Эллисон сложила руки на коленях.

Скотт задумчиво пригладил бороду и немного смущенно отвел глаза в сторону, но Элли все равно успела заметить усмешку, скользнувшую по его губам и спрятавшуюся в бороде, и тут же догадалась, что его забавляют ее чопорный вид и напряженные вздернутые плечи. Неужели это его смешит? Или ему просто нравится ее дразнить?

— Возьмем салат из шпината с артишоками, — предложил он, заглянул в карту вин, а потом повернулся к Эллисон. — Что закажешь на горячее — бифштекс или какие-нибудь морепродукты?

— Я еще не решила, — растерялась она. Скотт выбрал шардонне.

— От красного вина меня моментально кидает в сон, — объяснил он Элли, когда официант убежал. — А раз у нас впереди всего одна ночь, я не собираюсь терять даром ни минуты.

Сердце у Элли екнуло, и она почувствовала, как ее охватывает жар.

Официант вернулся с бутылкой вина, и Скотт со знанием дела сделал все, что положено в таких случаях — оценил букет, попробовал и одобрительно кивнул. Элли сидела, с напряженным видом выпрямившись на стуле, словно аршин проглотила. Скотт догадался — один неверный шаг с его стороны, и она окончательно замкнется в себе.

Странно… она ведь сказала, что сама хочет этого. А он и сейчас хотел. Он даже припомнить не мог, когда в последний раз был так возбужден и радостно взволнован оттого, что просто сидит напротив женщины, глядя, как она играет бокалом с искрящимся вином. Ее изящные руки, казалось, были созданы для того, чтобы разливать чай в чашки из тончайшего полупрозрачного фарфора, которые Элли продавала в своем магазинчике сувениров. Но сейчас Скотт мог думать только о том, каково это — чувствовать, как эти руки ласкают его тело.

И если Эллисон вдруг замкнется в себе или пойдет на попятную, он просто взорвется.

К тому времени как на столе появились заказанные закуски, Скотт решил, что выбор у него невелик. Либо плюнуть на все и отвезти Элли обратно домой, либо перевести разговор на какую-нибудь нейтральную тему, что позволит ей немного расслабиться, либо… попробовать соблазнить ее прямо здесь, чтобы она, завороженная и очарованная, согласилась подняться в номер сейчас, немедленно, не дожидаясь ужина. Язык у него был подвешен на совесть, и Скотт сам хорошо это знал. Он давно уже овладел искусством очаровывать, возбуждать желание, настолько острое, что женщина забывала обо всем. Полузакрыв глаза, он смотрел, как Элли смущенно ковыряется в тарелке, посредине которой высилась аппетитная горка тонко нарезанного черепашьего мяса, залитого густым соусом из шпината. Скотт подцепил на вилку тоненький ломтик мяса, окунул его в соус и положил в рот.

— М-м-м, — с удовольствием промычал он. И наставительным тоном добавил: — Видишь ли, некоторые вещи могут доставить удовольствие, только если ты позволишь себе наслаждаться ими. — Он потянулся к Эллисон с очередным кусочком мяса на вилке.

Элли слегка дернулась, потом покраснела и попыталась отобрать у него вилку.

— Ну уж нет… — Скотт моментально отодвинулся. — Ну-ка открой ротик… доверься мне.

Поколебавшись немного, Элли приоткрыла рот, и взгляды их встретились.

— Послушай, — понизив голос, проговорил Скотт, не отрывая взгляда от ее лица, — ты никогда не задумывалась, почему мужчины любят приглашать женщин поужинать? Ведь это не просто так…

Элли мгновенно покраснела.

— Знаю. Прости. Обычно я разговариваю за столом как любой нормальный человек. Просто сейчас я немного нервничаю, ну и…

Губы Скотта тронула легкая улыбка.

— Нет, я вовсе не об этом. То есть не о разговорах за столом. А о… предвкушении.

Глаза у нее расширились.

— Штука в том, — Скотт придвинулся к Эллисон, — что вот мы сейчас сидим с тобой за столом — хорошо одетые, воспитанные, интеллигентные люди, которые решили поужинать вместе, — улыбаемся, разговариваем, а в то же самое время я, дав простор воображению, мысленно представляю себе, что буду делать с тобой, когда мы поднимемся наверх.

Элли, вспыхнув до ушей, опустила глаза, уткнувшись в тарелку, и принялась изучать ее с таким пристальным вниманием, что Скотт даже испугался, как бы не задымилась столешница. Ладно, черт возьми, выругался он про себя, похоже, его замысел провалился. Вместо того чтобы очаровать ее, он добился совершенно противоположного результата — окончательно перепугал. Но если Эллисон намерена передумать и сбежать, так уж лучше пусть сделает это сейчас, а не когда они окажутся в постели.

Поставив локти на стол, Скотт задумчиво повертел в руках бокал с вином. Теперь он сидел так близко, что его губы оказались совсем близко от ее уха и он мог говорить почти шепотом.

— Э-э-э… у меня всегда было богатое воображение, — смешливо протянул он. — А хочешь, расскажу, о чем я сейчас думаю?

Элли не шелохнулась — только дыхание ее мгновенно участилось, а на щеках появилась легкая краска.

— Я думаю о том, какое наслаждение будет медленно стянуть с твоих плеч это черное платье, дюйм за дюймом обнажая твое прекрасное тело… знала бы ты, до какой степени мне не терпится узнать, что у тебя под ним. — Скотт отпил немного вина. — Готов поспорить, что у тебя там что-нибудь белое… девственно-невинное, с огромным количеством кружев и крохотным розовым бантиком, завязанным под грудью. Ну как — угадал?

Эллисон, побагровев от смущения, едва могла дышать. Взгляд ее по-прежнему не отрывался от стола. Что ж, похоже, это и есть ответ, которого он ждет, подумал Скотт. Все ясно… она явно к этому не готова.

Острое разочарование захлестнуло его. Проклятие! Наверное, лучше всего усадить ее в машину и отвезти домой, как только они покончат с ужином.

В этот момент губы Эллисон слабо шевельнулись, и она беззвучно прошептала что-то вроде «лаванда».

— Не понял, — переспросил Скотт. Честно говоря, он даже не был уверен, не почудилось ли ему это.

— Мое белье… не белое. — Элли подняла ресницы, и Скот увидел смятение в ее глазах. — Оно цвета лаванды… с черными кружевами…

Скотт внезапно почувствовал себя так, словно его ударили в солнечное сплетение. Острое желание скрутило его, когда он меньше всего этого ожидал.

— Какое оно? Опиши, — негромко попросил он. Эллисон прерывисто вздохнула — как будто всхлипнула.

— Бюстгальтер… почти целиком кружевной, с узкой полоской атласа. Я всегда любила… — Она замялась.

— Да? — нетерпеливо переспросил Скотт.

Вместо ответа Элли схватила со стола бокал вина и сделала большой глоток.

— Мне всегда нравилось чувствовать, как атлас ласкает обнаженную кожу. Он такой же нежный и соблазнительный, как… как сам грех.

Скотт смущенно поерзал на стуле, изо всех сил стараясь скрыть овладевшее им возбуждение, и мысленно представил себе, как коснется гладкого, упругого атласа, и едва не застонал.

— А твои трусики… они тоже атласные? Элли смущенно кивнула.

— Высоко вырезанные на бедрах. И с кружевными вставками по бокам.

«Святители небесные, спасите!» Опустив глаза, Скотт несколько раз глубоко вздохнул, стараясь взять себя в руки. Он едва сдерживался, чтобы не схватить Элли в охапку и не овладеть ею тут же, на полу. Он даже не ожидал, что возбудится до такой степени. Это слегка озадачило его — сколько он мог помнить, еще не было случая, чтобы он так отчаянно желал какую-то женщину. Никогда.

— Ты всегда носишь такое сексуальное белье?

— Нет. — Эллисон глотнула, и ее нежное горло слегка задвигалось. — Обычно я ношу самое обычное, белое хлопковое. Но тут как-то раз случайно увидела этот комплект на витрине одного магазина и просто влюбилась в него, сама не знаю почему. Но я еще ни разу не надевала его…

«До сегодняшнего дня». Она не договорила, однако Скотт догадался, и фраза эта как будто повисла в воздухе, до дрожи пугая его. Да, предчувствие не обмануло его — во многих отношениях Эллисон действительно оказалась совершенно невинной, как он и предполагал, однако в ней чувствовалась скрытая страстность, которую Элли старательно подавляла в себе и которая требовала выхода. Скотт разрывался на части — с одной стороны, он хотел бы посадить ее под стеклянный колпак, чтобы ничто низменное не смогло причинить ей боль… а с другой — сделать все, чтобы помочь ей воплотить в жизнь все ее самые безумные, неистовые и страстные мечты — даже те, в которых она боялась признаваться самой себе.

— Вы уже готовы сделать заказ? — осведомился невесть откуда появившийся официант, и оба невольно вздрогнули.

Скотт бросил быстрый взгляд на Эллисон. Она смотрела на него — ее серые глаза потемнели словно грозовое небо, губы были чуть-чуть приоткрыты.

— Если честно, — едва слышно призналась она, — я не очень хочу есть.

— Я тоже. — Скотт заставил себя отвести от нее глаза и попросил принести счет.