"Когда любовь рядом" - читать интересную книгу автора (Росс Джулия)Глава 5Когда Гай вернулся в Блэкдаун-Хаус, Поул поспешил принять у него шляпу. – Кажется, вы с Розой собираетесь вскоре пожениться? – спросил Гай. Лакей опустил глаза. – Да, сэр. – Ну так я желаю счастья вам обоим. – Гай стянул перчатки. – Но герцогиня не позволяет городской прислуге заключать браки друг с другом, так что вы не сможете остаться здесь. Пожалуйста, не забудьте, что у меня всегда найдется место для вас обоих: мой отец придерживается сельских обычаев и не возражает против семейной прислуги. – Вы очень добры, сэр, но леди Райдерборн уже позаботилась о том, чтобы нас взяли на службу в Дербишир-Хаус, где у нас будет отдельный коттедж. Гай улыбнулся: – Тогда позвольте поздравить вас с удачей. – Благодарю вас, сэр, но я бы скорее согласился вывозить по ночам нечистоты, чем расстаться со своей девушкой, а Роза скорее стала бы стирать белье, если бы смогла таким образом остаться со мной. Хотя мы оба родились и выросли в Лондоне, мистер Деворан, и мы мало что знаем о Дербишире. И все же любовь часто требует жертв, не правда ли, сэр? Кивнув, Гай с облегчением подумал, что, кажется, никто не заметил ничего необычного – в том числе и тот человек, которого он выставил часовым у гостиницы. Хотя одна спокойная ночь еще ничего не доказывает, очень может быть, что появление того человека со светлой кожей, которого он видел до того, было просто-напросто совпадением. Десятью минутами позже он уже стучался в дверь комнаты на втором этаже, где, сидя за столом, миссис Сара Каллауэй читала какие-то письма. Рыжие волосы Сары были зачесаны назад и заплетены в тугие косы, а простое серое платье с высоким вырезом изящно облегало ее фигуру, и вся она выглядела настоящим воплощением школьной учительницы. – Добрый день, миссис Каллауэй. – Гай поклонился. – Вижу, Миракл хорошо о вас позаботилась. Сара подняла на него свой загадочный взгляд. – Ко мне все были очень добры, мистер Деворан, благодарю вас. Лорд и леди Райдерборн пришли проститься со мной примерно час назад. Полагаю, вы уже велели привезти все мои вещи из гостиницы? – Зачем оставаться в гостинице, когда можно сколько угодно пользоваться гостеприимством Блэкдаун-Хауса? – Гай с наслаждением вдохнул исходящий от нее запах, говорящий о простоте и покое. Сара оправила юбку. – Благодарю вас, сэр. Я всю ночь думала о Рейчел и очень признательна вам за помощь, а также лорду и леди Райдерборн. – Это мой конек – улаживать проблемы, – важно произнес Гай. – Я рад, что вы пришли ко мне. – Гай провел рукой по волосам. – К сожалению, я проспал до полудня, а потом зашел ненадолго к Грейлу до того, как он уехал из города. Полагаю, герцог и герцогиня уже уехали в Уайлдши с Миракл и Райдером? – Да, но перед этим они зашли проститься. Кажется, здесь никого не осталось, кроме вдовствующей сестры герцога леди Кроуз. Дедал тоже, наверное, уедет в деревню. – Дедал? – Я перечитывала послания Рейчел. – Сара указала на письма, разбросанные по столу. – Это имя я дала человеку, который терроризировал ее. – Дедал был создателем лабиринта. Возможно, вы предпочли бы выбрать какое-то иное имя? – Нет, это вполне годится. – Гай взял стул и сел. – Вы позволите мне прочесть письма вашей кузины? Внезапно румянец окрасил лицо Сары. – Некоторые из них очень личные, и многое из того, о чем она пишет, без сомнения, покажется вам откровенно глупым… Тем не менее, я, наверное, должна это сделать. – Сара протянула руку и взяла со стола большой лист плотной бумаги. – Это первое письмо, в котором кузина сообщает мне о дне, проведенном с вами на яхте. – Письмо написано после того, как Рейчел приехала в Лондон? – Да, в июне прошлого года. Я не могу себе представить, почему она так долго лгала мне. Боюсь, должно было случиться нечто очень страшное, чтобы заставить ее оставить Грейл-Холл в то Рождество, и Рейчел действительно была в отчаянии, когда встретилась с вами. Лорд Джонатан тоже так думает? – Совершенно так же. – Вы заплатили ей так много за простую увеселительную поездку, чтобы она могла прожить несколько месяцев не работая, верно? – Ваша кузина сыграла более важную роль в спасении Анны, чем это ей представляется. Джек очень богат, и это он проявил щедрость, а не я. – Возможно, страхи Рейчел были вызваны не столько вероятностью потерять место, сколько опасениями относительно своего неопределенного будущего, но тут она знакомится с вами – человеком, бесконечно любезным и внимательным, и находит у вас участие… – Вот как? – Да, я так думаю. Рейчел не привыкла работать на кухне, но вы не пытались полюбопытствовать, почему она оказалась в таком странном положении, не так ли? – Сара протянула Гаю письмо. – Теперь, когда я знаю, что именно произошло, читать это безумно огорчительно, но все же я не думаю, что это полная выдумка. У Гая возникло странное ощущение, будто он – лисица, попавшая в западню. Его глаза забегали по строчкам, написанным витиеватым почерком. Гай пропустил несколько абзацев, заполненных потоками лжи насчет пребывания у лорда Грейла, затем его взгляд задержался на собственном имени. Гай бросил письмо на стол. Пока он тщетно искал Рейчел, очарованный первой встречей, она писала кузине всю эту белиберду. – Большая часть этого послания – полная бессмыслица, – спокойно сказал он. Сара испытующе посмотрела на него, и румянец вдруг сошел с ее щек. – Суть случившегося все равно верна, даже если факты и не соответствуют действительности. Полагаю, это относится ко всем остальным ее письмам. – Господи, откуда вы можете это знать? Читать такое – это все равно что плыть под поверхностью пруда, застряв между миром воздуха и темными подводными течениями. Когда встречаются двое, все искажается. – Я ничего не знаю об этом. – Сара вздохнула. – Леди редко плавают в прудах. Гай рассмеялся. – Итак, какова же суть этого письма? Радость по поводу получения значительной суммы золотом и благополучного избавления от сложной ситуации, так? – Да. – Сара кивнула. – И еще восхищение вами. – Мне это очень лестно, – Гай вдруг нахмурился, – но я не припоминаю, чтобы Рейчел обращала на меня особое внимание в тот день. Сара стала торопливо перебирать разбросанные по столу письма. – Во многих письмах содержатся такие же лестные отзывы. Воспоминания о том единственном дне на море были ярким светом среди сумрака ее существования – это слова самой Рейчел. Гай вздрогнул. Рейчел сказала то же самое, когда впервые ступила на его порог. «Я просто не могла забыть вас, мистер Деворан». Но это не могло быть правдой! Она исчезла и не откликнулась, даже когда он осторожно начал искать ее, давая объявления в газете. – Это море она так нежно вспоминала, а не меня. Сара побледнела, потом вспыхнула, как будто ее опустили, как омара, в кипяток. – Вы на самом деле не понимаете, какое действие производите на женщин, мистер Деворан? – Я племянник Блэкдауна, и это привлекает ко мне определенное внимание. Тем не менее, я, как видите, до сих пор не женат. Сара опустила глаза. – Я думала, что вам, джентльменам, просто нравится быть неженатыми… – Конечно, почему бы нет. Как бабочки, мы порхаем с цветка на цветок, с орхидеи на орхидею. Вздохнув, Сара принялась собирать письма и укладывать их в несессер. – Поверьте, я все тщательно обдумала, все преимущества и риски. Гай выпрямился. – Какие риски? – Увидев вас, я сразу предположила, что вы попытаетесь флиртовать со мной. Молодые джентльмены всегда флиртуют – они делают это бессознательно, однако в нашем случае в этом нет необходимости, мистер Деворан, и я предпочитаю не быть объектом ухаживания с благотворительными целями. Гай от удивления просто прирос к стулу. – По-моему, я чего-то не понимаю… – Конечно, потому что вы вряд ли размышляли об этом. Но поскольку я не хорошенькая и ни в каком смысле не подхожу вам, ваши попытки польстить мне только еще определеннее ставят меня на место как женщину. – Простите, сударыня, но… – Я женщина и, следовательно, зависимое существо. Я просто надеялась… – Она вдруг закрыла лицо руками. – Господи, снова я все испортила! Гай рывком поднялся со стула. Ну что за бред! Разве экзотическая орхидея бывает хорошенькой? Достаточно и того, что Сара Каллауэй – самая привлекательная женщина, какую только он встречал за всю свою жизнь. Соблазн таился в веснушках на ее лице, прятался в затененных ямочках, скрывался в пышных округлых формах. Тем не менее, ему не стоит забывать, что она – двоюродная сестра его последней любовницы, и из-за этого вот уже второй день он чувствует себя трусом. – Вы хотите, чтобы мы работали как товарищи, – сказал Гай, – а я вместо этого вызвал у вас неловкость, за что прошу прощения. С этого мгновения я – исправившийся человек. К его величайшему изумлению, Сара усмехнулась: – Что ж, посмотрим! Вчера вы сказали, что собираетесь отыскать дом мистера Харви Пенленда в Хэмпстеде, не так ли? – Да, если вы дадите мне точный адрес. Я намерен отправиться туда верхом во второй половине дня. – Я тоже умею ездить верхом. Гай повернулся и устремил взгляд на один из шкафов, где зверушки из слоновой кости маршировали вдоль полок. – Я могу с куда большим успехом выяснить реальность существования мистера Пенленда, если буду один. – Вы просто оскорбляете меня предположением, что я не смогу вынести правду, мистер Деворан. – Какую правду? Сара глубоко вздохнула. – Ночью, лежа без сна, я пришла к выводу, что к утру вы решите отстранить меня от поисков, хотя речь идет о моей пропавшей двоюродной сестре. – Почему же вы решили, что я хочу отстранить вас? – Возможно, вы и лорд Джонатан боитесь, что Рейчел грозит настоящая опасность, и хотите скрыть это от меня? – Возможно, но вы – женщина замечательного ума и даже перед лицом самых огорчительных новостей способны заострить внимание на очень важном вопросе – были ли руки вашей кузины похожи на руки судомойки. Тем не менее, я принял твердое решение продолжать это расследование в одиночку. – Рейчел – моя двоюродная сестра, мистер Деворан. Если вы откажетесь помогать мне на моих условиях, я обращусь к леди Райдерборн, а также не позволю вам прочесть остальные письма кузины. Гай пожал плечами: – Хорошо, пусть так; но вы сначала скажете мне адрес Пенленда. – Нет. Гай молчал. Разумеется, никто не знал о доме в Хэмпстеде, который он по настоянию Рейчел снял для нее весной. Они приехали туда, когда стемнело, и оттуда она никуда не выходила дальше сада. Тем не менее, он не хотел даже близко подводить Сару к этому дому. – Вы играете в шахматы, миссис Каллауэй? – Играю, но довольно плохо. А что? – Не важно. Я дал вам слово не бросать поиски и не собираюсь вас обманывать. Но мне хотелось бы знать, почему вы так скоро показали мне вашу стратегию? – Похоже, вы что-то от меня скрываете, мистер Деворан, что-то важное. Гай резко обернулся. – Да, скрываю. – И вы не скажете мне, что именно? – Нет. Казалось, солнечный свет вдруг зажегся вокруг головы его собеседницы, как золотой ореол. – Это «что-то» может повредить Рейчел или помешать ее розыскам? – Не думаю. – Гай снова отошел к стене. – И вообще, вам лучше просто довериться мне, миссис Каллауэй. – Разумеется, вам нет никакой необходимости раскрывать интимные вещи, сэр, но вы тоже должны мне доверять. Я не впаду в истерику и не стану капризничать, поскольку не лишена некоторой храбрости. У вас нет никакой веской причины не брать меня с собой в Хэмпстед, сэр. – Если не считать ваших слов в книжной лавке, помните: никто не должен видеть нас вместе. – Гай холодно посмотрел на нее, но Сара твердо выдержала его взгляд. – К счастью, с тех пор положение изменилось. Во-первых, тогда я понятия не имела, кто вы на самом деле, и поэтому сочла благоразумным встретиться с вами в первый раз в общественном месте. К тому же Рейчел боялась, что Дедал может оказаться вашим другом… Гай улыбнулся: – Так вот оно что! Значит, это была идея вашей кузины – чтобы вы отыскали меня? Сара порылась в несессере и, вытащив оттуда письмо, развернула его, а затем указала на несколько строчек в самом конце: Гай уставился на вычеркнутые строчки, которые следовали за этой фразой. Разобрать можно было только несколько слов, но этого оказалось достаточно. Неужели намек на любовь? У него перехватило дыхание, как будто он упал с лошади. Да как она смеет?! Он подошел к окну и рывком захлопнул ставень, чтобы преградить доступ солнечному свету. Если Рейчел хотела обратиться к нему за помощью, почему она сама не пришла к нему? У него возникло такое ощущение, будто Сара только что раскрыла одну из вставленных друг в друга коробочек, каждая из которых содержит в себе более губительную правду, чем предыдущая. – Почему же вы сразу не сказали мне? – А вдруг у Рейчел составилось неверное мнение о вас? Я не могла этого знать. Ее ответ не слишком удовлетворил его. – Зато теперь знаете. – До какой-то степени. И все равно вы могли слишком резко осудить ее, узнав, что она возлагала серьезные надежды на ваше великодушие после столь короткого знакомства. – В итоге вы взяли на себя вину за ее нескромные желания. – Я люблю Рейчел как сестру, сэр, но не имею права забывать, какой она иногда бывает наивной. Устремив взгляд на вазы, стоявшие на камине, Гай некоторое время боролся с непреодолимым желанием превратить их одним ударом в груду битого фарфора. – Как часто вам приходилось защищать Рейчел? – Я вдова, сэр, и не рискую так, как она. – Хорошо. Теперь, если вы позволите, я вам кое-что скажу. Дедал, даже если он действительно числится среди моих знакомых, никогда не узнает, что существует связь между мисс Мэнсард и мной. Точно так же никто в Лондоне не знает, что она ваша двоюродная сестра. Следовательно, страхи относительно моей связи с вашей кузиной можно считать беспочвенными… Гай отвернулся к окну и стал наблюдать за тем, как солнце пытается пробиться сквозь облака. – Тем более справедливо, сэр, что мы можем соединить наши усилия, не вызывая ни у кого подозрений. Рейчел переехала жить в Хэмпстед сразу же после того, как оставила вас на яхте, и все ее письма были посланы оттуда. Вот почему я должна поехать туда, сэр. В конце концов, никто не знает Рейчел лучше, чем я. – Значит, если я отстраню вас от поисков, вы не дадите мне адрес Пенленда? Рыжеватые ресницы взметнулись вверх. – Я могу предложить для обмена только то, что у меня есть. – И вы обратитесь за помощью к Миракл, не так ли? Что ж, я в ловушке. Если вы скажете, где ваша кузина получала письма, мы можем выехать в Хэмпстед прямо сейчас. Сара открыла крышку несессера. – Вот. – Она достала клочок бумаги. – Тут все написано. Гай мельком взглянул на адрес. Именно это он и предполагал. Это была несомненная победа, но Гая она не слишком радовала. Тем не менее, его карета вскоре уже выезжала за пределы Лондона. Пока Сара смотрела на луга, разбросанные вдоль дороги загородные дома, фермерские усадьбы и покрытые лесом холмы, руки Гая уверенно держали поводья. Спины лошадей блестели, словно были вылиты из бронзы. Сара подняла лицо к солнцу. Она ни о чем не жалела; главное, с помощью Гая Деворана она приближалась наконец к раскрытию тайны и спасению Рейчел. Ей неясно было только, что скрывает от нее мистер Деворан, но и это, как она надеялась, вскоре тоже должно разъясниться. Лошади шли рысцой, подняв уши, как будто в конце поездки их ожидала конюшня, а не возвращение в Лондон. – Вы хорошо знаете Хэмпстед? – поинтересовалась Сара. – Достаточно хорошо. Прекрасная дорога, здесь можно пустить лошадь во весь опор. В прежнее время все приезжали сюда на воды, и многие по-прежнему приезжают поправить здоровье или чтобы обрести вдохновение подальше от дурного лондонского воздуха. – Вдохновение? Гай слегка натянул поводья. – В Хэмпстеде много меблированных комнат для художников и писателей, а также для больных. – Но мог ли Дедал быть среди них? – Нет, если вы уверены, что он познакомился с Рейчел вскоре после Рождества. Зима – малоподходящее время для приезда в Хэмпстед с целью поправить здоровье. Дорога пошла вверх, туда, где впереди над крышами маленького городка поднималась церковь из красного кирпича. Через несколько минут они миновали заставу, и Хэмпстед встретил их стоящими поодаль друг от друга домиками среди маленьких рощиц, за которыми располагались более солидные строения. Экипаж свернул на боковую улочку и остановился во дворе придорожного трактира. Вывеска выцвела, и надписи на ней превратились в какие-то смутные зеленоватые очертания на светло-желтом фоне. Подбежав к карете, грум принял вожжи, и Гай, соскочив на землю, помог спуститься Саре. – Предлагаю немного подкрепиться, прежде чем возвращаться обратно в Лондон. – А как же мистер Пенленд? – Очень просто. Мы находимся по названному вами адресу. Сара оглянулась на ряд элегантных фасадов из красного кирпича, и нервная дрожь пробежала по ее спине. – Какой же из этих домов? – Никакой. «Пять дубов» – это здесь. Сара сглотнула. – Рейчел жила на постоялом дворе? Я что-то не совсем… – Пойдемте, сперва выпьем чаю, а потом, может быть, что-нибудь узнаем. Они вошли в маленькую гостиную, и Деворан заказал чай с кексом. – Я ищу некоего Харви Пенленда, мистер Тренч, – сказал он, когда хозяин вернулся с подносом. – Он все еще работает здесь? – Господи помилуй, сэр! Парень уехал к себе на родину в Норфолк примерно две недели назад. – В Норфолк? – переспросила Сара. – Так он действительно работал здесь? – Это истинная правда, мэм. Пенленд – паренек из Норфолка, там он родился и вырос. Потом он год обучался обращению с лошадьми в Ньюмаркете и наконец перебрался сюда. Парнишка довольно умный, хотя и нахальный, и вы, возможно, видали его, сэр, когда он чистил конюшню. Впрочем, вряд ли джентльмен вроде вас мог заметить такого простого работягу. – Я его и в самом деле не помню. Но не мог ли мистер Пенленд выполнять какие-либо поручения так, чтобы вы об этом не знали? – Наверное, мог, сэр. Мы частенько посылали его с мелкими заданиями, потому что на него можно было побожиться. Жаль, что он ушел от меня. – Значит, он мог бы доставлять письма и отправлять ответы так, чтобы никто не знал об этом? – Не могу сказать в точности, сэр. Не вижу причин, почему бы он не мог этого делать, но заметьте – только если бы ему хорошо заплатили. – Благодарю вас. – Гай сунул трактирщику монету. – Благодарю вас, сэр! – Трактирщик поклонился и торопливо ушел. Сара была откровенно расстроена. – Выходит, я посылала письма в этот трактир, а не в частный дом. Вы, кажется, предполагали именно это? Гай пожал плечами и откинулся на спинку стула. – Поскольку никто не слышал о Харви Пенленде, я догадывался, что это не джентльмен, но все же он должен был существовать, иметь доступ к почте и свободу передвижения. Нетрудно было предположить, что, скорее всего, работает в трактире, но я не знал, в каком именно… – Пока я вам не сказала. Потом вы приехали сюда и кое-что узнали, так? – Сара стала наливать чай, и носик чайника, дрожа, ударил по чашке. – Так где же на самом деле жила Рейчел? – Вчера вечером я навел справки у Сен-Джона. Викарий помнит леди, похожую на нее: она жила одна в наемном доме под названием Найтс-Коттедж, это рядом с Хэмпстедом. По воскресеньям она иногда предпринимала долгие прогулки в одиночестве, хотя никогда не принимала гостей и не ходила в церковь. От мучительного беспокойства у Сары заболела голова. – Вы думаете, это была Рейчел? Гай кивнул: – Да, но в точности я не уверен. Поговорив вчера вечером с владельцем дома, я узнал, что леди заплатила ему золотом вперед за несколько месяцев. Ладони Сары стали липкими. – Значит, Рейчел жила одна в этом коттедже несколько месяцев, а мне писала, что нанялась в гувернантки к шестерым воображаемым детям? – Получается, что так. Сара взяла кусок кекса и тупо уставилась на него. – Интересно, держала ли она прислугу? – Зачем, если в доме есть экономка? – Деворан полузакрыл глаза. – Эта женщина все еще работает там. Горячий чай тихо колыхался в чашке, и Сара никак не могла унять дрожь в руках. Наконец она поставила чашку на блюдце. – Значит, она может подтвердить, приносил ли Харви Пенленд мои письма. Нельзя ли мне съездить в этот коттедж? – Таково было и мое намерение, мадам. Сара быстро взглянула на Гая: его черные глаза, казалось, были полны сожалений, как если бы ему было тяжело огорчать ее. – В детстве мы жили в Норфолке, – медленно сказала Сара, – и, наверное, Рейчел заметила акцент Пенленда. Это могло помочь ей купить его преданность. Гай встрепенулся. – Я пошлю человека по его следам. Думаю, ваша кузина воспользовалась золотом, полученным от Джека, чтобы переехать сюда после дня, проведенного на яхте. У вас есть какие-либо предположения относительно того, почему она это сделала? Сара резко отодвинула от себя тарелку. – Нет. Зачем вообще было выдумывать все эти истории о том, что она по-прежнему работает гувернанткой? – Возможно, чтобы вы не задавали неловких вопросов о том, почему Рейчел живет здесь одна. – Одна? Но она могла именно здесь познакомиться с Дедалом, не так ли? – Напротив, я уверен, что она познакомилась с ним задолго до этого. – Это невозможно! Я бы догадалась об этом по ее письмам. – Значит, вы все еще верите, что ваша кузина не могла лгать относительно своих чувств? – Вы не читали других ее писем, мистер Деворан. Если бы Рейчел встретила Дедала до того дня, который она провела на яхте, я бы это поняла. – Вот как? – Гай нагнулся вперед, словно убедить ее в этом пункте для него было крайне необходимо. – Но почему тогда она оставила дом лорда Грейла? И почему она работала посудомойкой в «Трех бочонках»? Сара отодвинулась от стола. – Не знаю, сэр. Я все еще не уверена, что это было именно так. Неожиданно поднявшись, Гай взял ее за локоть и вывел из гостиной. – Миссис Каллауэй, вы обещали мне не устраивать истерик, – убедившись, что их никто не видит, строго произнес он. – Я и не устраиваю, сэр. Вы манипулировали мной, а теперь подвергаете сомнению мои суждения о чувствах кузины. Да, произошло что-то такое, что заставило ее уехать из Грейл-Холла, и очень может быть, что причиной был сам лорд Грейл. Рейчел никогда не любила его и не доверяла ему… – Значит, ваша кузина ничего не понимает в людях. Грейл – крайне учтивый человек. Нельзя себе представить более приятного дома. Судя по тому, что он рассказал мне, в то лето к ним постоянно приходили визитеры, и… – Но ведь Рейчел была гувернанткой, место которой в детской, разве не так? – Напротив. Рейчел Мэнсард имела массу возможностей встречаться с гостями. Вам не кажется, что любой мужчина среди них мог бы воспользоваться возможностью пофлиртовать с ней? От возмущения спина Сары напряглась. – Сэр, Рейчел была невинной девушкой, она встретила Дедала именно здесь и влюбилась в него, а потом начала его бояться. Она убежала от него после Пасхи и поселилась на Гоустолл-лейн, потому что злодей преследовал ее здесь, в Хэмпстеде, и я представить себе не могу, почему вам пришло в голову усомниться в этом. |
||
|