"Обретение чуда" - читать интересную книгу автора (Эддингс Дэвид)

Глава 10

Постепенно почти незаметно небо стало бледнеть. Неутомимые кони летели навстречу разгорающемуся свету; толстое покрывало снега, лежащее на широкой поверхности Великого Северного пути, заглушало стук копыт. Гарион, оглянувшись, заметил измятые сугробы и извилистую полосу, оставленную кавалькадой; снег, резко белеющий в сероватом тумане, уже начал засыпать следы.

Когда совсем рассвело, господин Волк придержал лошадь, от которой шёл пар, и поехал шагом.

– Далеко успели уйти? – спросил он Силка.

Человечек с лицом хорька стряхнул с плаща снег, огляделся, пытаясь найти хоть какую-то веху в мельтешащем занавесе падающих снежинок.

– Десять лиг, – решил он наконец, – может, чуть больше.

– Отвратительный способ путешествовать, – проворчал Бэйрек, морщась и неловко ёрзая в седле.

– Лучше подумай, как себя чувствует твой конь, – ехидно ухмыльнулся Силк.

– Далеко ещё до Камаара? – спросила тётя Пол.

– От Мероса сорок лиг, – ответил Силк.

– Нужно найти убежище, – решила она. – Нельзя без отдыха промчаться галопом сорок лиг, кто бы там ни преследовал нас.

– Думаю, о погоне беспокоиться не стоит, – сказал Волк. – Олгары задержат Брилла и его прихвостней и даже Эшарака, если им вздумается помчаться вслед.

– Да, по крайней мере олгары хоть на это годятся, – сухо согласился Силк.

– Если я точно помню, здесь недалеко, в пяти милях к западу, должна находиться имперская гостиница, где живут легионеры, – объявил Волк. – Хорошо бы добраться туда к полудню.

– А нам позволят там остановиться? – засомневался Дерник. – Толнедрийцы особым гостеприимством не отличаются.

– Зато они способны продать всё по сходной цене, – возразил Силк. – Неплохое место для ночлега. Даже если Бриллу или Эшараку удастся ускользнуть от олгаров и проследить, куда мы пошли, легионеры не допустят в своих стенах никаких глупостей.

– Что делают толнедрийские солдаты в Сендарии? – спросил Гарион, почувствовав прилив патриотического негодования.

– Толнедрийцы наловчились составлять договоры даже лучше, чем обвешивать покупателей, – пояснил Силк.

– Ты непоследователен, Силк, – хмыкнул Волк. – Не возражаешь против построенных ими приличных дорог, но терпеть не можешь толнедрийских солдат!

Одно без другого не бывает!

– Я и не пытаюсь быть последовательным! – жизнерадостно ответил остроносый акробат. – Если мы собираемся насладиться их сомнительным уютом к полудню, нужно спешить. Не хотелось бы лишить возможности его императорское величество обчистить мои карманы!

– Ну что ж, едем, – согласился Волк, вонзая каблуки в бока олгарского коня, нетерпеливо перебиравшего под ним ногами.

Они добрались до гостиницы к полудню, почти ничего не видя из-за сильного снегопада. Крепкий забор окружал несколько приземистых зданий. Легионеры, населявшие их, были совсем не похожи на тех толнедрийских торговцев, которых встречал Гарион, – ни вкрадчивых манер, ни льстивого голоса; закалённые в боях солдаты с жёстким взглядом и грубыми манерами, в латах и шлемах с перьями. Они держались гордо, даже высокомерно, с сознанием того, что за их спинами – сила и мощь Толнедры.

Еда в обеденном зале была самой простой и сытной, но ужасно дорогой.

Крохотные спальные закутки оказались безукоризненно чистыми, с жёсткими узкими постелями, толстыми шерстяными одеялами, и тоже обходились недёшево. В стойлах было прибрано, и тут господину Волку опять пришлось выложить немалую сумму.

Гарион забеспокоился при мысли о том, во что обошёлся старику ночлег, но Волк платил с таким безразличием, как будто имел бездонный карман.

– Отдохнём здесь до завтра, – объявил после обеда старик, – а вдруг снегопад к утру прекратится. Не нравится мне, что приходится брести вслепую через метель. Слишком многое может ускользнуть по пути от нашего внимания.

Гарион, совершенно отупев от усталости, с благодарностью выслушал Волка, клюя носом за столом. Остальные о чём-то тихо говорили между собой, но он был слишком измучен, чтобы вслушиваться.

– Гарион, – наконец сказала тётя Пол, – почему бы тебе не пойти спать?

– Не хочу, тётя Пол, – быстро встрепенувшись, ответил он, снова расстроившись, что с ним обращаются как с ребёнком.

– Немедленно, Гарион, – приказала она приводящим в бешенство, хорошо знакомым тоном. Казалось, всю жизнь он только и слышал от неё эти два слова:

«Немедленно, Гарион…» Но спорить, по всей видимости, не имело смысла.

Он встал и поразился тому, как трясутся ноги. Тётя тоже поднялась и повела его к выходу.

– Я сам найду дорогу, – запротестовал Гарион.

– Конечно, – согласилась она, – а теперь пойдём.

Из последних сил забравшись на кровать, Гарион блаженно растянулся во весь рост. Тётя подоткнула одеяло, натянув его чуть ли не до носа.

– Устройся хорошенько, а то простудишься, – велела она и притронулась прохладной рукой к его лбу, как часто делала с самого детства.

– Тётя Пол… – сонно позвал мальчик.

– Что, Гарион?

– Кем были мои родители? То есть я хочу сказать, как их звали?

Тётя серьёзно взглянула на него:

– Поговорим об этом позже.

– Я хочу знать, – упрямо настаивал он.

– Хорошо. Отца звали Гирен, а мать – Илдера. Гарион задумался.

– Имена не сендарийские, – наконец объявил он.

– Совершенно верно.

– А почему?

– Это долгая история, – ответила она, – а ты сейчас слишком устал, чтобы слушать.

Повинуясь какому-то внезапному импульсу, Гарион протянул руку и коснулся белого локона на лбу тем местом ладони, где белела метка. И как уже случалось раньше, по коже побежали мурашки, странное окошко приоткрылось в мозгу, на этот раз осветив что-то гораздо более важное. Гариона охватила ярость, и перед глазами встало лицо – лицо, непонятно каким образом напоминавшее лицо господина Волка, и весь ужасный всепожирающий гнев был обращён именно на этот образ. Тётя Пол отодвинулась – Я просила, Гарион, не делать этого, – сухо сказала она, – ты ещё не готов!

– Но ты скажешь, когда придёт время?

– Может быть, но не сейчас. Закрой глаза и спи.

И тут, как будто приказ полностью лишил его воли, Гарион немедленно погрузился в глубокий безмятежный сон.

На следующее утро снег больше не падал, и мир, лежавший за стенами имперской гостиницы, был закутан толстым нетронутым белым одеялом, а воздух стал полупрозрачным от влажной дымки, почти тумана.

– Туманная Сендария, – иронически заметил за завтраком Силк. – Иногда я просто поражаюсь, как ржавчина ещё не проела насквозь всё королевство!

Путешественники ехали весь день, мчались головокружительным галопом и к ночи успели добраться ещё до (одной гостиницы, почти ничем не отличавшейся от той, какую покинули утром, так что Гариону показалось, будто они сделали круг и вернулись назад. Он так и сказал Силку, когда они ставили лошадей в конюшню.

– У толнедрийцев никакой фантазии, – ответил Силк, – и все их гостиницы абсолютно одинаковы. Подобные здания можно увидеть в Драснии, Олгарии, Арендии и везде, где есть проезжие дороги. Это их единственный недостаток – полное отсутствие воображения.

– Им самим не надоедает делать одно и то же из года в год?

– Может, так удобнее, – засмеялся Силк. – Пойдём лучше поедим.

На следующий день снова валил снег, но к полудню Гарион внезапно ощутил аромат, то самое благоухание, которое доносилось с моря, когда до Дарины было ещё далеко, и понял: их путешествие подходит к концу.

Камаар, самый большой город в Сендарии и крупный морской порт на севере страны, раскинулся в устье великой реки Камаар.

Великий Северный путь, проложенный до Боктора в Драснии, и Великий Западный путь, ведущий через Арендию в Толнедру и императорскую столицу в Тол Хонете, кончались именно здесь. Не преувеличивая, можно было сказать, что все дороги ведут в Камаар.

Позже, холодным снежным днём, они спустились по пологому холму к городу.

Не доезжая до ворот, тётя Пол остановила коня.

– Поскольку больше нет нужды притворяться бродягами, – объявила она, – не вижу необходимости останавливаться на самых убогих постоялых дворах, не так ли?

– Я об этом не успел подумать, – сказал господин Волк.

– Зато я успела. Хватит с меня гнусных гостиниц и грязных деревенских дворов. Мне нужна ванна, чистая постель и приличная еда. Если не возражаешь, я сама выберу, где остановиться.

– Конечно, Пол, – с готовностью ответил Волк, – всё как скажешь.

– Вот и прекрасно, – заключила она, пришпорив коня и оставив позади всех всадников.

– Что вам нужно в Камааре? – довольно грубо спросил один из стражников, закутанный в меховой плащ.

Тётя Пол, откинув капюшон, пронзила нахала ледяным взглядом.

– Я герцогиня Эратская, – объявила она звенящим голосом, – а это мои слуги, и никого не касается, зачем я прибыла в Камаар.

Стражник, моргнув от неожиданности, почтительно поклонился.

– Простите меня, ваша светлость, я не хотел оскорбить вас.

– Разве? – осведомилась тётя Пол холодно, не сводя с несчастного уничижительного взгляда.

– Не узнал вашу светлость, – униженно молил бедняга, извиваясь под этим высокомерным взором. – Не могу ли я помочь чем-нибудь?

– Вряд ли, – процедила тётя Пол, презрительно оглядев его. – Какой в Камааре лучший постоялый двор?

– «Лев», ваша светлость – И?.. – нетерпеливо спросила она.

– И что, госпожа? – удивился совершенно сбитый с толку стражник.

– Где он? – оборвала тётя Пол. – Нечего стоять с раскрытым ртом, как последний дурак! Говори!

– Вон там, за зданием таможни, – покраснев до ушей, пробормотал тот. – Поезжайте по этой улице, пока не доберётесь до площади Таможни. Там каждый покажет.

Тётя Пол снова натянула капюшон.

– Дайте ему что-нибудь, – приказала она, не оборачиваясь, и въехала в город с высоко поднятой головой.

– Покорно благодарю, – поклонился стражник, подхватывая из рук Волка мелкую монету. – Должен признаться, никогда не слыхал о герцогине Эратской.

– Значит, повезло, – хмыкнул Волк.

– Какая красавица! – восхищённо прошептал он.

– И характер соответствующий, – заверил Волк.

– Я и сам заметил.

– Мы заметили, что ты заметил, – ехидно подхватил Силк.

Пришпорив коней, они догнали тётю Пол.

– Герцогиня Эратская? – мягко осведомился Силк.

– Манеры этого парня мне не понравились, – надменно заявила она. – И к тому же я устала притворяться нищенкой.

Оказавшись на площади Таможни, Силк остановил торговца, с озабоченным видом трусившего по замёрзшему тротуару.

– Эй ты! – оскорбительным тоном позвал Силк, осадив коня прямо перед носом перепуганного торговца. – Моя хозяйка, герцогиня Эратская, хочет знать, где находится постоялый двор «Лев». Немедленно отвечай!

Торговец заморгал, лицо побагровело от злости.

– Дальше по улице! – коротко ответил он, поднимая руку. – Не сворачивайте.

По левой стороне. На воротах вывеска.

Силк, презрительно фыркнув, швырнул несколько монет к ногам торговца и лихо развернул коня.

Гарион заметил, что торговец выглядел страшно разъярённым, но тем не менее начал шарить в снегу, отыскивая брошенные Силком монеты.

– Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из добрых горожан скоро забыл о нашем прибытии, – кисло пробормотал Волк, когда они отъехали.

– Они запомнят приезд высокомерной аристократки, а эта маскировка ничем не хуже прежней, – возразил Силк.

Прибыв на постоялый двор, тётя Пол потребовала не скромную спальню, а целую анфиладу комнат.

– Казначей заплатит вам, – заявила она содержателю постоялого двора, показывая на господина Волка. – Лошади с багажом задержались в пути, так что остальные слуги прибудут позже. Немедленно найдите мне портниху и горничную!

Шевелитесь!

И, повернувшись, величественно поплыла по высокой лестнице, ведущей в её комнаты, в сопровождении угодливо кланяющегося слуги.

– Суровая женщина герцогиня, не так ли? – отважился спросить хозяин.

– Вы правы, – согласился Волк. – Я давно понял, что мудрее всего нам исполнять все её желания и никогда не противоречить.

– Буду следовать всем вашим указаниям, – заверил хозяин. – Моя младшая дочь – девочка услужливая. Приставлю её горничной к её светлости.

– Благодарю, приятель, – вмешался Силк. – Наша госпожа приходит в дурное расположение духа, если ей не угодить, а больше всех страдаем именно мы.

Они поднялись в снятые тётей Пол комнаты и оказались в большой, богато обставленной гостиной, роскошнее которой Гарион в жизни не видел. Искусно вытканные гобелены со сложными рисунками, вплетёнными в ткань, закрывали стены.

Множество свечей, не чадящих, сальных, а из настоящего воска, стояли в подсвечниках и массивном канделябре на полированном столе. Яркий огонь весело полыхал в очаге, на полу лежал большой красивый ковёр.

Перед камином, протянув к огню руки, стояла тётя Пол.

– Разве это не лучше жалкого портового постоялого двора, где разит рыбой и потом? – спросила она.

– Если герцогиня Эратская простит мои слова, – ехидно начал Волк, – вряд ли таким способом можно избежать любопытных взглядов окружающих, а на деньги, потраченные здесь, можно прокормить целый легион в течение недели!

– Хорошо бы приступ старческого слабоумия ещё не усугублялся и твоей жадностью, – фыркнула она. – Никто не принимает всерьёз избалованную аристократку, а твои фургоны не помешали этому мерзкому Бриллу найти нас. По крайней мере, здесь спать удобнее, чем на мёрзлой земле, и можно передвигаться с большой скоростью.

– Надеюсь, – проворчал Волк, – мы не пожалеем, что послушались тебя.

– Хватит ныть, старик!

– Делай как хочешь, Пол, – вздохнул он.

– Как нам следует себя вести, мистрис Пол? – нерешительно спросил Дерник, явно смущённый столь величественными манерами. – Я совсем незнаком с привычками аристократов.

– Всё очень просто, Дерник, – ответила она, смерив взглядом кузнеца, вглядываясь в ничем не примечательное открытое лицо и мускулистые плечи. – Думаю, ты не против стать старшим конюхом герцогини Эратской и управляющим всеми конюшнями?

Дерник неловко усмехнулся:

– Пышные титулы для работы, которую я выполнял всю жизнь. Конечно, все эти обязанности мне привычны, но вот красивые слова…

– Ты прекрасно справишься, дружище Дерник, – заверил Силк. – Твоё честное лицо вызывает доверие у любого человека, что бы ты ему ни наплёл. Имей я такую физиономию, смог бы полмира ограбить И, повернувшись к тёте Пол, спросил:

– А какую роль придётся играть мне, госпожа?

– Будешь стряпчим. Эта должность всегда достаётся ворам, так что она тебе подходит. Силк отвесил иронический поклон.

– А я? – вмешался Бэйрек, широко улыбаясь.

– Оруженосец. Сомневаюсь, чтобы кто-то принял тебя за учителя танцев.

Держись с грозным видом поблизости, больше ничего не требуется.

– Ты забыла меня, тётя Пол. Кем буду я?

– Можешь стать моим пажом.

– Что делают пажи?

– Будешь бегать по моим поручениям.

– Но я и так всегда делал это и без должности пажа.

– Не груби! Будешь также открывать дверь, объявлять имена посетителей и ещё петь, когда на меня найдёт меланхолическое настроение.

– Петь? – неверяще переспросил Гарион. – Я?!

– Пение входит в обязанности пажа.

– Но ты не заставишь меня делать это, тётя Пол?

– Ваша светлость, – поправила она.

– Вряд ли тебе понравится, – предостерёг он, – голос у меня не очень-то хорош.

– Думаю, ты прекрасно справишься, дорогой, – заверила она.

– Что касается меня, принимаю должность казначея, – добавил Волк.

– Главного эконома, – поправила она, – управляющего имениями и хранителя финансов.

– Почему-то я так и понял.

В дверь нерешительно постучали.

– Посмотри, кто это, Гарион, – приказала тётя Пол.

На пороге стояла девушка со светло-каштановыми волосами, в скромном платье, накрахмаленном фартуке и такой же наколке. Очень большие карие глаза робко взирали на мальчика.

– Да? – спросил он.

– Меня послали прислуживать герцогине, – тихо ответила она.

– Горничная пришла, ваша светлость, – объявил Гарион.

– Превосходно! Заходи, дитя моё. Девушка вошла в комнаты.

– Очень миленькое личико! – заметила тётя Пол.

– Спасибо, моя госпожа, – краснея и низко приседая, пролепетала девушка – Как тебя зовут?

– Донья, госпожа.

– Красивое имя. Ну, теперь о делах. Есть ли здесь ванна?

На следующее утро всё ещё шёл снег, дома и улицы совсем утонули в сугробах – Думаю, мы уже близки к цели, – заметил Волк, вглядываясь в белую пелену через волнистое стекло окошка гостиной.

– Вряд ли тот, кого мы ищем, задержится в Камааре, – возразил Силк.

– Совершенно верно, но, как только мы найдём след, проволочек больше не будет. Пойдём в город, проверим, прав ли я.

После их ухода Гарион немного поболтал с Доньей, по всей видимости его ровесницей. Хотя она была не так красива, как Забретт, мальчика неодолимо влекли эти огромные карие глаза и ласковый голос. Всё шло хорошо, пока не прибыла портниха и Донью срочно не потребовали в комнату, где герцогиня Эратская примеряла новые платья.

Поскольку Дерник, явно чувствующий себя неловко в роскошно обставленных комнатах, сразу после завтрака улизнул в конюшни, Гарион остался в компании Бэйрека, терпеливо работавшего маленьким точильным камнем, удаляя зазубрину на острие меча – памятку о неприятной встрече в Меросе. Гарион никогда не знал, о чём говорить с рыжебородым гигантом – Бэйрек был по природе молчалив, а кроме того, умел создавать вокруг себя угрожающе зловещую атмосферу. Поэтому Гарион провёл утро, изучая гобелены на стенах гостиной, где были изображены рыцари в латах, замки на холмах и странные худые угловатые женщины, скучающие в садах.

– Их делают в Арендии, – неожиданно раздался голос Бэйрека.

Гарион подпрыгнул от неожиданности. Великан подошёл так неслышно, что мальчик ничего не заметил.

– Откуда ты знаешь? – вежливо спросил он.

– Аренды любят вышивать и ткать, – пояснил Бэйрек, – и выделка гобеленов помогает женщинам скоротать время, пока мужчины стараются продырявить друг друга мечами.

– Неужели они действительно носят всё это? – спросил Гарион, показывая на изображение рыцаря в тяжёлом вооружении.

– Конечно, – рассмеялся Бэйрек, – это и ещё многое. Даже лошади закованы в латы. По-моему, это сплошная глупость.

Гарион шаркнул ногой по ковру:

– Он тоже арендийский?

– Маллорийский, – покачал головой Бэйрек.

– Как удалось доставить его из Маллории? – удивился мальчик. – Я слыхал, что Маллория находится на другом конце земли.

– Далеко, – согласился Бэйрек, – но купцы пройдут и дальше, лишь бы получить прибыль. Такие товары обычно перевозят по Северному караванному пути из Гар Ог Недрака в Боктор. Маллорийские ковры очень ценятся богачами. Мне самому они не очень-то по душе, потому что я не желаю иметь дело с любой вещью, имеющей отношение к энгаракам.

– Сколько племён у энгараков? – спросил Гарион. – Мне говорили, что бывают мерги и таллы, да ещё слыхал рассказы о битве при Во Мимбре, но в общем-то мало о них знаю.

– Всего пять племён, – ответил Бэйрек, усаживаясь и вновь принимаясь за дело. – Мерги, таллы, недраки, маллорийцы и, конечно, гролимы. Они живут в четырёх восточных королевствах: Маллории, Гар Ог Недраке, Миша-рак-ас Талле и Ктол Мергосе.

– Где живут гролимы?

– У них нет своего города, – мрачно ответил Бэйрек. – Гролимы – Х жрецы Торака Одноглазого и селятся повсюду в землях энгараков. Именно они приносят жертвы Тораку. Кинжалы гролимов пролили больше энгаракской крови, чем дюжина сражений при Во Мимбре.

Гарион вздрогнул:

– Но почему Тораку доставляет такое удовольствие убивать собственный народ?

– Кто может сказать? – пожал плечами Бэйрек. – Извращённый и злобный бог.

Некоторые считают, что он сошёл с ума, когда использовал Око Олдура, пытаясь разрушить мир, и Око отплатило ему, испепелив глаз и Руку.

– Но как можно разрушить мир? – удивился Гарион. – Никогда не понимал этой части рассказа.

– Могущество Ока Олдура таково, что оно может совершить всё. Когда Торак поднял его, земля раскололась, а в трещины ринулось море. Это было очень давно, но я считаю, что так и произошло на самом деле.

– Где сейчас Око Олдура? – неожиданно спросил Гарион.

Ледяные синие глаза уставились на мальчика. Лицо Бэйрека стало задумчивым, но он ничего не ответил.

– Знаешь, что я думаю? – внезапно вырвалось у Гариона. – Наверное, Око Олдура украли. Именно его пытается найти господин Волк.

– А я вот думаю, что лучше бы тебе поменьше думать о подобных вещах, – покачал головой Бэйрек.

– Но я хочу знать, – запротестовал Гарион, не находя места от любопытства, несмотря на предупреждения Бэйрека и остерегающий голос в глубине души. – Все обращаются со мной словно с глупым мальчишкой. Приходится ехать неизвестно куда и зачем. Кто вообще такой господин Волк? Почему олгары так вели себя, завидев его? Как он может следовать за тем, чего не видит? Пожалуйста, объясни мне, Бэйрек!

– Только не я, – рассмеялся тот. – Твоя тётя бороду мне вырвет по волоску, если я осмелюсь на что-нибудь подобное.

– Ты ведь не боишься её, правда?

– Любой человек, у которого в голове есть хоть капля мозгов, боится её, – ответил Бэйрек, поднимаясь и кладя меч в ножны.

– Тётю Пол?! – недоверчиво ахнул Гарион.

– А ты? Разве ты не трусишь? – многозначительно осведомился Бэйрек.

– Нет, – ответил Гарион, но тут же понял, что это не совсем так. – Ну… не то чтобы трушу. Всё по-другому…

И тут же запнулся, не в силах объяснить.

– Вот именно, – кивнул Бэйрек. – Ты, я вижу, не храбрее меня, да к тому же задаёшь слишком много вопросов, на которые мудрее всего не отвечать. Хочешь знать об этих вещах, спроси у своей тёти.

– Она не скажет, – угрюмо признался Гарион. – Ничего никогда не говорила.

Даже не желает рассказать о моих родителях… только два-три слова.

– Это странно, – нахмурился Бэйрек.

– Думаю, они не были сендарами, – решил Гарион. – Имена точно не сендарийские, и Силк утверждает, что я не сендар, по крайней мере не выгляжу как они.

Бэйрек внимательно присмотрелся.

– Нет, – сказал он наконец, – теперь я тоже это вижу. Похож скорее на райвена, но не совсем.

– А тётя Пол – райвенка? Глаза Бэйрека слегка сузились:

– Опять вопросы, на которые не стоит отвечать, по крайней мере мне.

– Но когда-нибудь я всё узнаю, – пообещал Гарион.

– Только не сегодня. Пойдём лучше во двор. Мне нужно немного размяться.

Покажу тебе, как обращаться с мечом.

– Мне? – обрадовался Гарион. Всё любопытство куда-то пропало, сметённое возбуждением при одной мысли о таком замечательном уроке.

– Ты как раз в том возрасте, кода нужно начинать, – объявил Бэйрек. – Может случиться так, что тебе пригодится это умение.

Позже, когда рука Гариона заныла от тяжести меча Бэйрека, а охота обучиться воинскому искусству слегка притупилась, возвратились господин Волк с Силком в одежде, мокрой от падавшего весь день снега. Но глаза Волка блестели, а на лице застыло ликующее выражение. Он повёл всех в гостиную.

– Попроси тётю присоединиться к нам, – приказал старик Гариону, снимая сырой плащ и подходя ближе к огню.

Гарион быстро сообразил, что задавать вопросы сейчас не время, поспешил к полированной двери комнаты, где целый день сидели тётя Пол с портнихой, и постучал.

– Что случилось? – спросила она из-за двери.

– Господин… то есть ваш казначей вернулся, моя госпожа, – отозвался Гарион, вспомнив в последний момент, что она в комнате не одна. – Просит разрешения поговорить с вами.

– Хорошо, – ответила она и через минуту вышла, плотно прикрыв за собой дверь.

Гарион охнул. Тётя выглядела настолько прекрасной в богатом платье из тёмно-синего бархата, что у него перехватило дыхание. Мальчик восхищённо уставился на эту необыкновенную женщину.

– Где он? – спросила тётя. – Не стой с раскрытым ртом, Гарион. Это неприлично.

– Ты прекрасна, тётя Пол, – выпалил он.

– Да, дорогой, – ответила она, похлопав его по щеке. – Знаю. Ну а теперь скажи, где Старый Волк.

– В комнате с гобеленами, – прошептал Гарион, не в силах отвести от неё глаз.

– Тогда пойдём, – позвала она, величественно направляясь через короткий коридор в гостиную. Остальные уже собрались около камина.

– Ну? – спросила тётя.

Волк поднял на неё сияющие глаза.

– Превосходный выбор, Пол! – восхищённо воскликнул он. – Синий всегда был твоим цветом.

– Правда, хорошо? – обрадовалась она, поднимая руки и поворачиваясь на каблуках, чтобы все увидели, как она выглядит. – Надеюсь, тебе понравится, старик, потому что обошлось оно недёшево.

– Я почти не сомневался в этом, – засмеялся Волк.

Впечатление, произведённое платьем тёти Пол на Дерника, было даже слишком очевидным. Глаза бедняги чуть не вылезли из орбит, а лицо попеременно становилось белым и багрово-красным и наконец выразило такую безнадёжность, что Гариону стало его жалко до слёз.

Силк и Бэйрек в забавном замешательстве одновременно низко и безмолвно поклонились тёте Пол, а её глаза сверкнули при виде этого молчаливого признания.

– Вещь была здесь! – серьёзно объявил Волк.

– Ты уверен? – строго спросила тётя Пол. Волк кивнул.

– Даже камни носят на себе отпечаток её пребывания.

– Доставлена морем?

– Нет. Он, возможно, сошёл на берег вместе с вещью в какой-нибудь укромной бухточке, а потом прибыл сюда посуху.

– И снова сел на корабль?

– Сомневаюсь, – покачал головой Волк. – Я его хорошо знаю. Не выносит моря.

– Кроме того, – добавил Бэйрек, – одно слово Энхегу, королю Чирека, и по его следам пошли бы сотни военных судов. Никто не скроется на море от чирекских кораблей, и он это знает.

– Ты прав, – согласился Волк. – Думаю, он будет избегать владений олорнов и именно поэтому, скорее всего, не пожелает идти по Великому Северному пути через Олгарию и Драснию. Дух Белара силён в королевствах олорнов, и даже этот вор не настолько смел, чтобы рисковать встречей с Богом-Медведем.

– Значит, остаётся Арендия, – решил Силк, – или земли алгосов.

– Скорее всего, Арендия, – кивнул Волк. – Гнев Ала ещё страшнее ярости Белара.

– Простите меня, – вмешался Дерник, не спуская глаз с тёти Пол, – но всё это очень странно. Я так и не понял, кто этот вор.

– Извини, дорогой Дерник, – сказал Волк, – но произносить его имя вслух – опасно. Он обладает особым даром, позволяющим, возможно, знать каждое наше действие, если мы привлечём его внимание, назвав имя. Поверь, он слышит всё за тысячу лиг и тут же определит, где мы сейчас.

– Чародей? – недоверчиво спросил Дерник.

– Ну я бы не сказал так, – покачал головой Волк, – подобные слова часто используют люди, не понимающие, в чём суть этого необычайного могущества. Лучше называть его просто «вор», хотя для него это слишком ласковое прозвище.

– Но можем ли мы с уверенностью сказать, что он отправился в королевство энгараков? – спросил, нахмурясь, Силк. – Если это так, не будет ли удобнее сесть на судно, идущее прямо в Тол Хонет, а потом вновь отыскать его на Южном караванном пути и отправиться до самого Ктол Мергоса?

– Лучше идти по уже найденному следу, – покачал головой Волк. – Нам неизвестны его намерения. Может, хочет оставить украденную вещь себе, а не отдавать гролимам или даже искать убежища в Найссе.

– Но без потворства Солмиссры он не может сделать этого, – вмешалась тётя Пол.

– Не первый раз королева Змеиного народа суёт нос в дела, её не касающиеся, – ответил Волк.

– Если это правда, – угрюмо заметила тётя Пол, – думаю, я найду время разделаться с этой змеёй раз и навсегда.

– Слишком рано строить планы, – решил Волк. – Завтра купим всё необходимое для путешествия и переправимся на пароме в Арендию. Там я вновь отыщу след.

Пока мы можем идти по этому следу, но как только убедимся, куда он ведёт, – сразу решим, что делать дальше.

За окном сгустилась темень Волк хотел что-то сказать, но тут во дворе послышался стук копыт. Бэйрек быстро подошёл к окну и выглянул на улицу.

– Солдаты! – коротко объявил он.

– Здесь? – удивился Силк, поспешно направляясь к Бэйреку.

– По-моему, принадлежат к одному из королевских полков, – объявил тот.

– Значит, не мы им нужны, – заметила тётя Пол.

– Если только они солдаты, – возразил Силк. – Раздобыть военные мундиры не составляет никакого труда.

– Они не мерги, – вмешался Бэйрек.

– Брилл тоже не мерг, – сказал Силк, глядя во двор.

– Попробуй подслушать, о чём они говорят, – приказал Волк.

Бэйрек осторожно приоткрыл окошко; пламя свечей заколебалось от внезапного порыва ветра. Капитан о чём-то спрашивал содержателя постоялого двора.

– Ищем мужчину чуть повыше среднего роста, с седыми волосами и короткой белой бородой; с ним ещё несколько человек.

– Да, есть такой, ваша честь, – колеблясь, пролепетал хозяин, – только не уверен, что он именно тот, кого вы ищете. Это управляющий имением герцогини Эратской, почтившей мой двор своим присутствием. Благородная дама необыкновенной красоты и очень властная.

– Хотел бы я перемолвиться словом с её светлостью, – сказал капитан, спрыгнув на землю.

– Пойду спрошу, сможет ли она принять вашу честь, – ответил хозяин.

Бэйрек закрыл окно.

– Сейчас разделаюсь с этим надоедливым капитаном, – твёрдо объявил он.

– Нет, – покачал головой Волк. – С ним слишком много солдат, и если они настоящие солдаты, значит, это добрые люди, не сделавшие нам никакого зла.

– Здесь есть чёрный ход, – предложил Силк. – Пока они доберутся сюда, мы можем отойти довольно далеко.

– А вдруг он расставил солдат по всему двору? – спросила тётя Пол. – Что тогда? Если капитан собирается поговорить с герцогиней Эратской, почему бы герцогине не принять доблестного воина?

– Что ты задумала? – поинтересовался Волк.

– Если все вы будете держаться подальше, я побеседую с капитаном и смогу отделаться от него до утра. Когда они вернутся, мы будем в Арендии.

– Возможно, – буркнул Волк, – но этот капитан кажется мне довольно сообразительным человеком.

– Я уже имела дело с такими людьми и раньше, – заметила тётя Пол.

– Нужно решаться на что-то, – вмешался стоявший у двери Силк. – Он уже на лестнице.

– Ну что ж, будь по-твоему, Пол, – кивнул Волк, открывая дверь в соседнюю комнату.

– Гарион, – приказала тётя Пол, – оставайся здесь. Не годится герцогине оставаться без слуг. Волк и остальные поспешно вышли.

– Что мне делать, тётя Пол? – прошептал Гарион.

– Помни только, что ты мой паж, дорогой, – ответила она, усаживаясь в большое кресло посреди комнаты и тщательно расправляя складки платья. – Стань около кресла и постарайся выглядеть как подобает верному слуге. Об остальном я позабочусь.

– Хорошо, моя госпожа, – кивнул Гарион.

В дверях появился кланяющийся хозяин постоялого двора, за его спиной стоял высокий спокойный офицер с проницательными серыми глазами. Гарион, изо всех сил стараясь выглядеть как можно более услужливым, спросил имя капитана и обернулся к тёте Пол.

– Капитан Брендиг просит принять его, ваша светлость, – объявил он, – говорит, по важному делу.

Тётя Пол задумчиво взглянула на него, как бы решая, удовлетворить ли просьбу.

– Ну хорошо, – наконец решила она, – зови его. Капитан Брендиг вошёл в комнату; хозяин поспешно удалился.

– Ваша светлость, – почтительно приветствовал офицер, низко поклонившись – В чём дело, капитан? – высокомерно спросила она.

– Я не побеспокоил, бы вашу светлость, но дело чрезвычайно важное, – извинился Брендиг. – Приказ отдан лично королём. Кому, как не вам, знать, что любые желания монарха должны выполняться незамедлительно.

– Думаю, в этом случае могу уделить вам несколько минут, – кивнула тётя Пол.

– Король приказал задержать некоего человека. Пожилой, с седыми волосами и белой бородой. Мне сообщено, что среди ваших слуг есть похожий.

– Этот человек преступник? – осведомилась она.

– Король этого не сказал, ваша светлость, – объяснил Брендиг, – велел только схватить этого человека и доставить во дворец в Сендаре, и всех его спутников тоже.

– Я редко бываю при дворе, – ответила тётя Пол, – и вряд ли какой-нибудь из моих слуг мог привлечь внимание короля.

– Ваша светлость, – вежливо возразил Брендиг, – кроме обязанности командовать полком, я ещё удостоен титула барона; но, хотя я всю жизнь провёл при дворе, должен признаться, что никогда не встречал вас. Даму такой необыкновенной красоты не так то легко забыть.

Тётя Пол слегка наклонила голову в знак признательности.

– Я должна была догадаться, мой господин! – воскликнула она. – Такие манеры не присущи простому солдату.

– Более того, ваша светлость, – продолжал капитан, – я знаком со всеми владениями в королевстве, и, если не ошибаюсь, Эрат – это графство, а граф Эратский – низенький плотный человек, кстати, брат моего деда. В этой части Сендарии нет ни одного герцогства ещё с тех пор, как королевство находилось под властью весайтских арендов.

Тётя Пол пронзила его ледяным взглядом.

– Моя госпожа, – почти извиняющимся тоном пробормотал Брендиг, – весайтские аренды были свергнуты их астурийскими кузенами в последние годы третьего тысячелетия. Весайтских аристократов не существует уже две тысячи лет.

– Благодарю за урок истории, мой господин, – холодно ответила тётя Пол.

– Но, впрочем, всё это несущественно, не так ли? – продолжал Брендиг. – Мой король повелел найти старика, о котором я говорил. Можете ли вы поклясться, госпожа моя, что вы не знаете этого человека?

Вопрос зловеще повис в воздухе, и Гарион, охваченный внезапной паникой, поняв, что их поймали, чуть не выкрикнул вслух имя Бэйрека.

Но тут открылась дверь соседней комнаты, и господин Волк шагнул в гостиную.

– Незачем продолжать всё это, – рявкнул он, – я именно тот, кого ты ищешь.

Что хочет от меня Фулрах Сендарийский?

Брендиг без особого удивления взглянул на старика.

– Его величество не удостоил меня доверием, – ответил он, – и, без сомнения, объяснит всё лично, как только мы доберёмся до Сендара.

– Значит, чем скорее, тем лучше, – решил Волк. – Когда мы отправляемся?

– Утром, сразу же после завтрака, – ответил Брендиг. – Прошу дать слово, что никто из вас не попытается покинуть этой ночью постоялый двор. Предпочитаю не подвергать герцогиню Эратскую такому унижению, как заключение в местной тюрьме. Камеры здесь крайне неудобны, как я слыхал.

– Обещаю и клянусь, – объявил Волк.

– Благодарю, – слегка поклонился Брендиг. – Должен также объяснить вам, что собираюсь поставить охрану у ворот постоялого двора – для вашей защиты, конечно.

– Ваша забота просто подавляет, господин мой, – сухо заметила тётя Пол.

– Покорный слуга госпожи, – ответил Брендиг, снова кланяясь, и, повернувшись на каблуках, вышел.

Полированная дверь была из твёрдого дерева, это Гарион знал точно, но, когда она закрылась за капитаном, слабый стук почему-то напомнил ужасный лязг ржавой двери темницы.