"Обретение чуда" - читать интересную книгу автора (Эддингс Дэвид)

Глава 6

Они прошли много лиг, Гарион не знал сколько. Он клевал на ходу носом и несколько раз спотыкался на неровной, вымощенной камнями дороге. Больше всего на свете ему хотелось спать. Глаза горели, ноги тряслись от усталости.

На вершине очередного холма, какие сплошь и рядом встречались в Сендарии, выглядевшей сверху, словно измятая ткань, господин Волк остановился и огляделся, внимательно всматриваясь в зловещую темень.

– Сворачиваем с дороги сюда, – объявил он.

– Стоит ли? – спросил Дерник. – Вокруг леса, и я слышал, в них могут скрываться разбойники. Даже если это и не так, мы, скорее всего, заблудимся в темноте.

– Думаю, нам нечего бояться грабителей, – уверенно ответил Волк, – и нам просто везёт, что луны на небе нет. Похоже, нас пока не преследуют, но лучше, чтобы никто вообще не видел, куда мы пошли. Золото мергов может купить много тайн.

И с этими словами старик повёл их в поля, раскинувшиеся рядом с дорогой.

Гарион почти не мог идти. Если он спотыкался даже на дороге, то теперь на каждом шагу проваливался в невидимые норы и выбоины. Когда наконец они добрались до лесной опушки, мальчик едва не падал от усталости.

– Как мы найдём здесь дорогу? – мрачно спросил он, пытаясь разглядеть хоть что-то в непроходимых зарослях.

– Недалеко отсюда дорожка, протоптанная дровосеками, – ответил Волк. – Нужно только пройти ещё чуть-чуть И он снова пошёл вперёд, огибая край тёмного леса; остальные, еле волоча ноги, тащились следом.

– Пришли, – объявил он наконец, остановившись и поджидая спутников. – Здесь очень темно, а тропинка не очень широка. Я пойду впереди, вы за мной.

– Я буду держаться позади тебя, Гарион, – сказал Дерник. – Не волнуйся, всё будет в порядке.

Однако в голосе кузнеца звучали странные нотки, словно он пытался, скорее, приободрить себя, чем успокоить мальчика. В лесу, казалось, было теплее.

Деревья укрывали от беспощадного ветра, но стояла такая темень, что Гарион не понимал, как удаётся Волку не сбиться с пути. Ужасное подозрение росло в душе: а что, если Волк сам не знает, куда идёт, и просто слепо бродит по лесу, положившись на волю удачи!

– Стойте! – раздался внезапно громовой голос впереди.

Глаза Гариона, немного привыкшие к темноте, различили едва заметный силуэт, такой огромный, что казалось, он принадлежал не человеку.

– Великан! – завопил Гарион, охваченный паникой.

Мальчик так устал и был потрясён всем происшедшим за сегодняшний вечер, что нервы не выдержали: он бросился бежать.

– Гарион! – закричала вслед тётя Пол. – Вернись!

Но ужас уже завладел его душой. Гарион мчался, спотыкаясь о сучья и корни, падая, ударяясь о деревья, окружённый бесконечным кошмаром мрачного леса.

Наконец он сильно, так что из глаз посыпались искры, ударился головой о преградившую ему путь ветвь и упал на влажную землю, задыхаясь и всхлипывая, пытаясь привести мысли в порядок.

И тут почувствовал на теле чьи-то руки, страшные, невидимые, цепкие. Ужас вновь сковал мальчика: он отчаянно забился, пытаясь вынуть клинок.

– О нет, – сказал чей-то голос, – потише, мой кролик!

Нож немедленно отобрали. Враг торжествующе захохотал.

– Вставай, кролик!

Сильная рука подняла Гариона с земли; чья-то ладонь крепко сжала пальцы, и невидимый похититель потащил мальчика через лес.

Где-то впереди мигнул огонёк; Гариону показалось, что его волокут именно в этом направлении. Он сознавал, что необходимо срочно придумать, как ускользнуть, но усталый мозг, измученный страхом и усталостью, отказывался повиноваться.

Вокруг костра не правильным полукругом стояли три фургона. Дерник с тётей Пол и Волком уже сидели там вместе с таким огромным человеком, что Гариону просто не верилось, как этот великан может быть настоящим. Ноги, похожие на стволы дерева, были обернуты шкурами и перевязаны крест-накрест кожаными ремнями, кольчуга, перехваченная поясом, облегала торс, доходя до колен. С одного боку свисал тяжёлый меч, с другого – топор с короткой рукояткой. Волосы заплетены в длинные косы, а борода – густая и ярко-рыжая.

Только выйдя на свет, Гарион смог разглядеть того, кто его поймал. Он увидел перед собой коротышку, не выше себя, с длинным острым носом, маленькими прищуренными глазками и неровно остриженными чёрными волосами. Вид его не вызывал особого доверия, а грязная заплатанная туника и короткий зловещий меч только усиливали неприятное впечатление.

– А вот и наш кролик! – объявил человечек с лицом хорька, выталкивая Гариона в круг света. – Задал же он мне жару!

Тётя Пол была вне себя от гнева.

– Никогда не смей больше так делать! – строго приказала она.

– Не спеши, мистрис Пол! – сказал Волк. – Для него сейчас лучше убежать, чем драться. Пока мальчик не повзрослеет, его лучшие друзья – ноги.

– Нас захватили разбойники? – дрожащим голосом спросил Гарион.

– Разбойники? – засмеялся Волк. – Что за буйное воображение! Эти двое – наши друзья.

– Друзья? – с сомнением переспросил Гарион, подозрительно глядя на рыжебородого гиганта и остролицего человечка. – Ты уверен?

Великан тоже рассмеялся, громко, радостно, голос перекатывался эхом, словно громовые раскаты.

– Мальчик у вас, кажется, недоверчивый, – протрубил он. – Должно быть, твоё лицо не понравилось, дружище Силк.

Коротышка, кисло скривившись, оглядел своего могучего компаньона.

– Это Гарион, – сказал Волк, показывая на мальчика. – Вы уже знаете мистрис Пол, – продолжал он, слегка подчёркивая голосом это имя. – А это Дерник, храбрый кузнец, решивший сопровождать нас.

– Мистрис Пол? – переспросил коротышка, неожиданно беспричинно засмеявшись.

– Меня зовут именно так! – подтвердила тётя Пол.

– Большая честь для нас, благородная дама, – ответил коротышка, шутовски кланяясь.

– А вот это наш старый друг Бэйрек, – продолжал Волк. – Его хорошо иметь рядом на случай неожиданной беды. Как видите, он не сендар, а чирек из Вэл Олорна.

Гарион никогда раньше не видел Чирека, но все устрашающие истории об их отваге в бою внезапно приобрели правдивый оттенок в присутствии гиганта Бэйрека.

– А я, – начал коротышка, показывая на себя, – зовусь Силком, имя, конечно, не очень звучное, но мне вполне подходит, я родом из Боктора в Драснии. Жонглёр и акробат.

– А кроме того, вор и шпион, – добродушно прогудел Бэйрек.

– У всех свои недостатки, – не моргнув глазом заявил Силк, почёсывая щетинистые бакенбарды.

– Меня зовут господин Волк, по крайней мере в этих местах. Имя мне нравится, потому что его придумал мальчик.

– Господин Волк? – повторил Силк, снова засмеявшись. – Весёленькое имечко!

– Рад, что ты так считаешь, дружище, – коротко ответил Волк.

– Волк так Волк, – согласился Силк. – Подходите в огню, друзья, грейтесь, а я пока принесу поесть.

Гарион не знал, что и думать об этой странной паре. Они, очевидно, хорошо знали тётю Пол и господина Волка, и явно под другими именами. Тот факт, что тётя Пол, вероятно, не та, за которую себя выдавала, очень тревожил Гариона.

Одно из оснований, на которых покоилось его существование, рухнуло.

Силк принёс незатейливую еду: тушёную репу с толстыми ломтями мяса и неровно нарезанный хлеб, но Гарион, сам удивляясь своему аппетиту, набросился на варево, будто неделю не ел.

Набив желудок и согрев ноги, он привалился к бревну и задремал.

– Что теперь, Старый Волк? – услышал он сквозь сон голос тёти Пол. – Зачем тебе эти неуклюжие фургоны?

– Блестящий план, – ответил Волк, – хотя себя хвалить некрасиво. Как ты знаешь, фургоны путешествуют по Сендарии круглый год – перевозят зерно и овощи с ферм в деревни, а из деревень в города. Зрелище это настолько привычное, что на них никто не обращает внимания. Значит, мы должны путешествовать именно так.

Считай, с этого дня вся наша компания честно зарабатывает свой хлеб извозом.

– Что? Объясни-ка! – потребовала тётя Пол.

– Возчики, – терпеливо повторил Волк. – День за днём, усердно работая, перевозим тяжёлые грузы через всю Сендарию – добываем пропитание… ну и ищем приключений, уж больно велико желание путешествовать, увидеть новые земли, познать романтику дальних дорог.

– А ты имеешь представление, сколько времени займёт такое путешествие?

– Если считать по шесть-десять лиг в день… – задумался Волк, – действительно, продвигаться будем медленно, но это лучше, чем привлекать внимание.

Она с отвращением покачала головой.

– Куда сначала, господин Волк? – спросил Силк.

– В Дарину! – объявил Волк. – Если тот, кого мы ищем, пошёл на север, ему придётся пройти Дарину по пути в Боктор.

– А что же мы повезём в Дарину? – спросила тётя Пол.

– Репу, благородная дама, – ответил Силк. – Вчера утром мы с приятелем купили три воза репы в деревне Винольд.

– Репу? – переспросила тётя Пол весьма красноречивым тоном.

– Да, благородная дама, – торжественно подтвердил Силк.

– Значит, всё готово? – вмешался Волк.

– Всё, – кивнул великан Бэйрек, поднимаясь и звеня кольчугой.

– Нужно выглядеть в соответствии с нашим занятием, – осторожно заметил Волк, меряя взглядом Бэйрека. – Ваши доспехи, друг мой, вовсе не того сорта одеяние, которое носят возчики. Думаю, лучше найти что-нибудь попроще, из плотного сукна.

Лицо Бэйрека оскорблённо скривилось.

– Я могу надеть тунику поверх кольчуги, – нерешительно предложил он.

– Ты весь гремишь, – вмешался Силк, – а кроме того, распространяешь довольно сильный запах ржавого железа.

– Но без доспехов я чувствую себя голым, – пожаловался Бэйрек.

– Приходится чем-то жертвовать, – неумолимо настаивал Силк.

Бэйрек, ворча что-то под нос, пошёл к одному из фургонов, рывком вытащил тюк с одеждой и начал снимать кольчугу. На холщовой нижней рубашке краснели большие пятна ржавчины.

– Я бы на твоём месте и её сменил, – посоветовал Силк. – Пахнет так же противно, как и доспехи.

– Что-нибудь ещё? – огрызнулся Бэйрек. – Надеюсь, ты не собираешься раздеть меня догола, ведь тут дама!

Силк только засмеялся. Бэйрек стянул тунику, обнажив невероятно широкую мускулистую грудь, заросшую густыми рыжими волосами.

– Выглядишь как меховой коврик, – заметил Силк.

– Ничего не поделаешь. Зимы в Чиреке холодные, а волосы защищают от простуды, – улыбнулся Бэйрек, надевая чистую тунику.

– В Драснии так же холодно. Уверен, что твоя бабушка не заигрывала с медведем в какую-нибудь морозную зиму?

– Когда нибудь длинный язык доведёт тебя до беды, дружище Силк, – зловеще пообещал Бэйрек. Силк снова расхохотался.

– Я и так всю жизнь терплю неприятности, приятель Бэйрек.

– Интересно, почему бы это? – ехидно осведомился тот.

– Думаю, лучше обсудить всё это позже, – вмешался Волк. – Неплохо бы уйти подальше ещё до конца недели.

– Конечно, старый приятель, – кивнул Силк, вскочив. – Мы с Бэйреком можем развлечься и потом.

Лошади паслись неподалёку; все начали дружно запрягать их в фургоны.

– Сейчас погашу огонь, – сказал Силк, отправляясь с вёдрами к роднику.

Угли зашипели, облака пара рванулись к низко нависшим ветвям.

– Поведём лошадей к опушке леса, – велел Волк, – иначе ветки разорвут всю одежду.

Отдохнувшие лошади без понуканий направились через тёмный лес по узкой тропинке и остановились только у края поля. Волк пристально осмотрел окрестности.

– Никого не видно. Тронулись, – наконец решил он.

– Садись ко мне, добрый человек, – предложил Бэйрек Дернику. – Беседовать с честным человеком гораздо приятнее, чем проводить ночь, терпя оскорбления чересчур уж умного драснийца.

– Как хочешь, друг, – вежливо согласился кузнец.

– Я поеду впереди, – объявил Силк. – Знаю здесь все окрестные дороги и выведу караван на тракт, проходящий за Верхним Гральтом, ещё до полудня. Бэйрек с Дерником должны ехать позади. Уверен, что все мы вполне сможем справиться с теми, кому вздумается нас преследовать.

– Решено, – согласился Волк, взбираясь на сиденье первого фургона. Потом протянул руку и помог взобраться тёте Пол. Гарион поспешно последовал их примеру, боясь, что ему предложат ехать вместе с Силком. Может, господам Волк и не лжёт, утверждая, что эти двое людей его старые приятели, но страх, пережитый в лесу, был ещё слишком свеж в памяти, и он довольно неловко чувствовал себя в их присутствии.

Мешки с пахнущей гнилью репой больно врезались в спину, но Гариону вскоре удалось устроиться поудобнее позади господина Волка и тёти Пол. Ветер больше не впивался в тело ледяными пальцами, тётя была рядом, а плотный плащ согревал его, и, несмотря на все события, случившиеся ночью, скрытый страх, неугасшее возбуждение, Гариону довольно скоро удалось задремать. Знакомый сухой внутренний голос объяснил, что его поведение в лесу было совсем не героическим, но вскоре всё смолкло, и Гарион заснул.

Разбудил его какой-то новый звук. Мягкое шлёпанье копыт по просёлочной дороге сменилось цокотом подков по булыжникам деревенской улочки, где все обитатели ещё досыпали последние часы холодной осенней ночи. Гарион открыл глаза, сонно оглядел высокие узкие дома с крохотными тёмными окнами.

Где-то лаяла собака, но, тут же замолчав, ушла в тёплое место под лестницей. Гариону захотелось узнать, какая это деревня и сколько народу спит под этими остроконечными крышами, не подозревая о трёх проезжающих фургонах.

Мощёная улочка была очень узкой, и Гарион, если бы захотел, мог коснуться замшелых камней стен.

И вот безымянная деревушка осталась позади; они опять выехали на широкую дорогу; Гарион вновь задремал под мерный тихий топот.

– Что, если он не прошёл через Дарину? – тихо спросила Волка тётя Пол.

Только сейчас до Гариона дошло, что из-за всей этой суматохи он так и не узнал, кого они ищут. Не открывая глаз, мальчик прислушался.

– Не начинай снова свои «если», – раздражённо ответил Волк, – иначе нам никогда ничего не удастся.

– Я просто спросила.

– Если он не был в Дарине, тогда повернём на юг, в Мерос. Может, он присоединился там к каравану, чтобы отправиться по Великому Северному пути к Боктору.

– Но вдруг он и в Меросе не был?

– Тогда пойдём в Камаар.

– А потом?

– Посмотрим, когда доберёмся до Камаара, – тоном, не допускающим дальнейших расспросов, заключил Волк.

Тётя Пол громко втянула воздух, как бы собираясь оставить за собой последнее слою, но, очевидно передумав, устроилась поудобнее на сиденье.

На горизонте, прямо перед ними, первое розоватое пятно коснулось низко нависших облаков, и караван двинулся через овеянный ветром последний предрассветный час ночи в долгое путешествие на поиски чего то непонятного, но очень-очень важного: ведь из-за него вся жизнь Гариона переменилась в один день.