"Степные разбойники" - читать интересную книгу автора (Эмар Густав)

ГЛАВА IV. Красный Кедр доведен до крайности

Все шестеро всадников ехали друг за другом по извилистым тропинкам, протоптанным дикими зверями во все стороны.

Сын Крови служил маленькому отряду проводником, за ним следом ехал Курумилла. Индейский вождь ехал, как всегда, молча, лишь по временам бросая по сторонам быстрые проницательные взгляды, от которых ничто не укроется и которые столь характерны для краснокожих — этих необыкновенных созданий.

Вдруг Курумилла соскочил с лошади и, удивленно воскликнув, пригнулся к земле. Поведение индейца было таким странным, что Валентин поспешно к нему подъехал, чтобы узнать, в чем дело.

— Что с вами, вождь? — спросил он, приблизившись к нему.

— Пусть брат мой посмотрит сам, — ответил Курумилла.

Валентин также сошел с лошади и нагнулся, чтобы увидеть то, на что указывал ему индеец. Тот показал ему на почти уже изгладившийся след лошадиной подковы.

Охотник долго и с большим вниманием рассматривал этот след, потом он прошел несколько шагов в том направлении, куда он вел, и вскоре заметил такие же, но гораздо более отчетливые отпечатки подков.

Товарищи его остановились и молча ждали, что он скажет.

— Ну что же? — спросил наконец дон Мигель.

— Сомнений быть не может, — ответил Валентин, говоря точно сам с собой, — здесь проезжал Красный Кедр.

— Гм! — пробормотал генерал. — Вы так полагаете?

— Я в этом уверен. Вождь указал мне сейчас на совершенно отчетливый след лошадиных подков.

— О-о! — заметил дон Мигель. — След подковы еще далеко не) верный признак — все подковы похожи одна на другую.

— Да, как одно дерево походит на другое, — с горячностью возразил на это Валентин. — Но вот в чем дело: я не знаю, благодаря какому случаю, но вождь заметил, что лошадь скваттера была подкована на все четыре ноги, тогда как лошади его спутников — только на две передние, кроме того, лошадь скваттера засекает на ходу, и благодаря этому след ее не отчетлив.

— Действительно, — пробормотал Сын Крови, — это замечание справедливо, на такую подробность мог обратить внимание только индеец. Но ведь Красного Кедра сопровождает большой отряд, который, очевидно, не проходил здесь — в противном случае мы видели бы и его следы.

— Это правда, — сказал генерал. — Что же вы из этого заключаете?

— Очень простую вещь: по всей вероятности, Красный Кедр по каким-нибудь причинам, неизвестным нам, оставил свой отряд на биваке в нескольких милях отсюда, а сам на время удалился.

— Понимаю теперь, в чем дело! — сказал Сын Крови. — На небольшом расстоянии отсюда находится разбойничий стан, и Красный Кедр, вероятно, ехал к бандитам просить их содействия на случай надобности.

— Так и есть, — сказал Валентин. — Следы совершенно свежие. Тот, кого мы ищем, должно быть, близко отсюда.

— Надо его преследовать, — с живостью сказал дон Пабло, который до этого времени хранил мрачное молчание.

— Что вы на это скажете, сеньоры кабальеро? — спросил Валентин всех присутствующих.

— Давайте преследовать его, — ответили они в один голос.

После этого все без дальнейших колебаний последовали за Валентином и Курумиллой по тропинке, на которой были замечены отпечатки лошадиных копыт.

То, что предполагал охотник, действительно случилось. Когда Красный Кедр оказался в прерии, первой заботой его было расположить свой отряд в удобном месте; после этого он снова сел на лошадь и уехал, предупредив своих товарищей, что через два, самое большее через три дня он возвратится и что поэтому он временно оставляет их под началом брата Амбросио. Красный Кедр не подозревал, что Валентин находится так близко от него, а потому не принял всех мер предосторожности, чтобы скрыть свои следы. Тем не менее, несмотря на то, что Курумилла напал на его след, ему все же удалось бы скрыться, но на свою беду Красный Кедр, уезжая из лагеря, не заметил, что одна из его собак побежала за ним, а отпечатки лап этого животного могли помочь преследователям продолжить свои поиски с той минуты, когда они потеряют след лошадиных копыт.

Тем временем охотники продолжали свои исследования. Валентин и Курумилла, сойдя с лошадей, внимательно осматривали во время пути песок и землю у себя под ногами.

— Идите осторожно, — сказал Валентин своим товарищам, следовавшим за ним по пятам. — Когда идешь по чьему-либо следу, нельзя ехать быстро. Нужно стараться по возможности ступать подальше от этих следов, чтобы сохранить их в полной неприкосновенности. Смотрите, дон Пабло, — добавил он, — сейчас вы едва не затоптали след. Посмотрим! — продолжал он, разглядывая след вблизи. — Вот опять отпечаток подковы, который нам давно уже не попадался. Лошадь Красного Кедра очень своеобразно ставит ноги, я с первого взгляда могу различить ее след. Гм, гм! — продолжал он. — Теперь я знаю, где его найти.

— Вы в этом уверены? — спросил его дон Мигель.

— Быть уверенным в этом нелегко, — ответил тот. — Вы сами это видите.

— В путь! В путь! — воскликнули в один голос дон Пабло и генерал.

— Сеньоры кабальеро, — заметил охотник, — примите к сведению, что в этих местах никогда не следует повышать голос. В прерии каждая ветка имеет глаза, а каждый листок — уши. А теперь сядем снова на наших коней и переправимся через реку.

Шестеро всадников сомкнулись тесной колонной и вошли в Рио-Хилу, имевшую в этом месте очень сильное течение. Переправа прошла благополучно, и вскоре всадники выбрались на противоположный берег.

— Теперь, — сказал Валентин, — удвоим наше внимание. Дело принимает серьезный оборот.

Дон Пабло и генерал остались на берегу реки стеречь лошадей, а остальные пошли вперед, как бы образуя линию застрельщиков длиною в пятьдесят ярдов. Валентин приказал приближаться к реке полукругом и, держа ружья наготове, дойти до почти непроходимой чащи кустарников, росших у подножия холма, спускавшегося к реке.

Охотники шли крадучись, как волки, внимательно всматриваясь в каждый кустик, попадавшийся им на дороге, в каждый камешек, в каждую травинку.

Вдруг Курумилла издал крик сороки, до того натуральный, что каждый бы принял его за крик этой птицы. Это был условный знак, который означал, что сделано важное открытие.

Все бросились к тому месту, откуда раздался сигнал. Возле высоких кустов трава была примята, и нижние ветви этих кустов были кем-то объедены.

—Здесь была привязана лошадь Красного Кедра, — сказал Валентин. — Будьте внимательны — мы обложим медведя в его берлоге. Вам известно, с каким человеком мы имеем дело: будьте же осторожны, а не то вы костей не соберете.

Не прибавив более ни слова, охотник не колеблясь пошел вперед и, осторожно раздвигая кустарники, углубился в чащу, сопровождаемый своими товарищами.

В этот момент послышалось злобное рычание собаки.

— Сюда! — воскликнул грубый голос. — Блэк! Что там такое? Разве краснокожим не достаточно того урока, который они получили сегодня ночью, и они снова хотят совершить нападение? — Слова эти сопровождались сухим щелчком взводимого курка.

Валентин жестом приказал своим товарищам остановиться, а сам смело вышел вперед.

— Это не индейцы, — сказал он громким, твердым голосом. — Это я, Кутонепи, ваш старый знакомый, который желает говорить с вами.

— Мне нечего сказать вам, — ответил Красный Кедр, все так же не показываясь. — Не знаю, зачем вам нужно было отыскивать меня здесь. Мне помнится, мы никогда не были настолько близкими приятелями, чтобы вы почувствовали теперь настоятельную потребность оказаться в моем обществе.

— Это правда, — ответил охотник. — Напротив, вы даже можете утверждать, что мы всегда были в дурных отношениях, но что же из этого?.. Отзовите вашу собаку!

— Если ваши намерения чисты и вы одни, то вас примут как друга.

Говоря это, он свистнул своей собаке, которая тотчас же возвратилась к нему.

— Что касается моих намерений, могу уверить вас, что они добрые, — ответил бывший драгун, раздвигая ветви. В тот же миг он оказался лицом к лицу с Красным Кедром, который стоял с ружьем в руках у узкого входа в грот.

Их разделяло теперь расстояние не более пятнадцати шагов, и они подозрительно оглядывали друг друга.

Впрочем, в прериях подозрительность всегда на первом плане.

— Стойте там, — сказал скваттер. — То, что мы собираемся сказать друг другу, нам нет надобности говорить на ухо. Какое нам дело до того, что птицы и змеи услышат наш разговор? Говорите, зачем пришли вы сюда? Говорите все, но будьте кратки: у меня нет времени выслушивать пространное повествование.

— Гм! — сказал охотник. — Мое повествование стоит вашего, и, быть может, с вашей стороны было бы лучше выслушать его, чем поступать так, как вы поступили.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил Красный Кедр, с силой ударив прикладом ружья о землю. — Вам известно, что я не люблю загадок. Я вольный охотник и поступаю так, как мне заблагорассудится!

— Ну, ну, — продолжал француз примирительным тоном, постепенно приближаясь между тем к своему собеседнику, — не придавайте этому серьезного значения, карамба 10! Все может уладиться! О чем идет речь в настоящее время? О девушке, которую вы похитили, и только.

Разбойник слушал Валентина, не придавая большого значения его словам. В продолжение уже нескольких минут ухо его различало какие-то неопределенные звуки. Глаза его впились в чащу леса, ноздри стали раздуваться — одним словом, в нем проснулся инстинкт дикого зверя. Опасность близка, — говорило ему предчувствие.

Охотник, в свою очередь, следил за каждым движением своего мрачного собеседника. От него не ускользнуло ни малейшее изменение выражения его физиономии. Валентин был спокоен только внешне, на самом же деле он держался настороже.

— Предатель! — воскликнул вдруг скваттер, вскидывая ружье на плечо. — Ты умрешь!

— Не сейчас! — ответил Валентин, бросаясь за дерево.

— Стойте, Красный Кедр! — воскликнул дон Мигель, появляясь из-за кустов в сопровождении Мстителя и Курумиллы. — Сдавайтесь!

— Как? Что такое?.. Я должен сдаваться! Попробуйте принудить меня к этому, by God 11! Клянусь вам, я убью вас раньше, чем это случится. Знайте — жизнь ваша в моих руках!

— Хватит шутить, — возразил Валентин. — Нас четверо, не рассчитываете же вы, черт возьми, в самом деле перебить нас всех!

— В последний раз спрашиваю: уйдете ли вы отсюда?! — гневно спросил разбойник.

— Довольно, довольно! — воскликнул Сын Крови громовым голосом. — Не пытайтесь оказать сопротивление, Красный Кедр, час ваш настал.

При звуках этого голоса лицо разбойника покрылось вдруг мертвенной бледностью и нервная дрожь пробежала по всему его телу.

— Остерегайтесь! Он собирается выстрелить! — крикнул Валентин.

Два выстрела раздались почти одновременно. Ружье выскользнуло у скваттера из рук и, разбитое в куски, рассыпалось по земле.

Валентин, желавший захватить разбойника живым, не нашел иного способа отвратить от себя его выстрел. Пуля Красного Кедра прожужжала мимо его ушей, не причинив ему вреда.

— Con mil demonios 12! — воскликнул скваттер в бешенстве и вслед за этим он бросился как безумный в отверстие грота. Следом за ним ринулись и его враги, за исключением Курумиллы. Разбойник теперь вооружился пистолетами и, словно медведь, застигнутый в своем логовище, с безумным отчаянием стал защищаться, не теряя, однако, надежды на бегство. Собака, стоя рядом со своим хозяином, сверкала глазами и, разинув пасть, только ждала знака броситься на нападающих. Скваттер сделал один за другим четыре выстрела, которые, благодаря торопливости прицела, не ранили никого. Тогда, решив не стрелять больше, он бросил в голову своего ближайшего противника ни к чему уже не годное оружие и, прыгая как пантера, исчез вдруг в глубине грота, воскликнув со зловещим смехом:

— Я еще не пойман!

Защищаясь от своих преследователей, он вспомнил, что грот имеет еще один выход.

Вдруг разбойник остановился и изрыгнул страшное проклятие: он совершенно забыл, что в это время был разлив Рио-Хилы и она залила этот выход. Негодяй несколько раз пробежал по гроту в бессильной ярости дикого зверя, пойманного в капкан.

Он слышал, как в коридорах пещеры раздавались шаги врагов, которые в потемках преследовали его и с каждой секундой приближались. Еще минута — и он погиб!

— Cascaras 13, — пробормотал он. — Судьба изменила мне! Надо было во что бы то ни стало бежать и добраться до лошади, привязанной недалеко от грота, на небольшом островке, который все продолжавшая подниматься вода угрожала также в скором времени затопить. Разбойник бросил вокруг себя последний взгляд и с разбега бросился в пучину, которая с глухим рокотом тотчас же сомкнула свои воды над его головой. В ту же минуту показался Валентин со своими товарищами, с факелами в руках. Но разбойник уже исчез, и все в гроте безмолвствовало.

— Негодяй сам совершил над собой суд! — сказал асиендадо.

Охотник на это только покачал головой.

— Сомневаюсь, — сказал он, помолчав немного.

— Слушайте! — с живостью воскликнул Сын Крови.

Раздался ружейный выстрел.

Все трое бросились к выходу.

А произошло вот что.

Вместо того, чтобы следовать за своими товарищами, индейский вождь, вполне уверенный в том, что Красный Кедр не будет настолько глуп, чтобы скрыться в пещере, не имеющей другого выхода, предпочел караулить берег реки на случай, если разбойник сделает попытку спастись с этой стороны.

Предположение вождя оправдалось. Красный Кедр, как нам уже известно, сделал попытку спастись через другой выход грота. Проплыв некоторое время по реке, скваттер вышел на берег на небольшом островке и тотчас же исчез в густой чаще леса.

Ни одно движение его не укрылось от Курумиллы, спрятавшегося за выступом скалы.

Красный Кедр показался снова. Он был верхом на лошади.

Вождь тщательно прицелился, и в тот момент, когда лошадь скваттера опустила передние ноги в воду, она упала, сраженная выстрелом, увлекая за собою всадника.

Пуля Курумиллы раздробила животному череп. Красный Кедр молниеносно вскочил и с отчаяния бросился вплавь.

Охотники разочарованно переглянулись.

— Ба-а! — сказал философски Валентин. — Этот разбойник теперь безопасен, мы обрезали ему когти.

— Это правда, — сказал Сын Крови. — Но они отрастут!