"Деревня восьми могил" - читать интересную книгу автора (Ёкомидзо Сэйси)СинтароИнтересно, сколько времени мы просидели там? Я, к несчастью, забыл наручные часы. Мне казалось, что прошла целая вечность. Норико никак не отпускала меня. Общих тем для беседы у нас было не так уж много, но ей достаточно было того, что я сижу рядом. Она вспоминала что-то, о чем-то рассказывала. Разговоры ее напоминали бесконечную сказку, в которой не было и следов ехидства, злословия, недоброжелательности, и в какой-то момент я, неожиданно для себя самого, почувствовал, что впервые после приезда в Деревню восьми могил я обретаю ощущение покоя. Меня постоянно окружали здесь лица людей озлобленных, ощетинившихся словно ежи, готовые исколоть всех подряд. А сегодняшняя встреча дала мне возможность расслабиться и взглянуть на людей, на жизнь вообще новым, более объективным и одновременно просветленным взглядом. Я рассеянно слушал бесконечную, но такую милую болтовню Норико, пока до нас не донесся откуда-то бой стенных часов. Двенадцать! – Уже двенадцать часов! Очень поздно, пора идти. – Да, действительно… Даже до Норико дошло, что расставаться все-таки придется. – Надо домой. Хотя брат, кажется, еще не вернулся, – грустно сказала она. – Все же – куда он уходит? Да еще каждый вечер… – Представления не имею. Когда-то мог до утра засиживаться за го[32], очень любил эту игру. Но после того, как вернулся в деревню, перестал играть, здесь не с кем. Норико, казалось, не беспокоило ночное отсутствие брата, а меня почему-то мучил вопрос, где и как проводит ночи Синтаро. – Когда ж он обычно возвращается? – не удержавшись, спросил я. – Понятия не имею. Когда он приходит домой, я всегда сплю. – А в котором часу вы спать ложитесь, Нори-ко-сан? – Часов в девять–десять. Сегодня – исключение. Но я так рада, что не спала. Благодаря этому я увиделась с вами… Послушайте, Тацуя-сан, вы завтра вечером придете ко мне? Норико спросила таким тоном, будто это уже дело решенное. Обезоруженный ее бесхитростностью, я не мог ответить отказом. – Можно, конечно. Только если не будет дождя. – Конечно, если будет лить дождь, из дома не выйти… – И у меня есть просьба к вам, Норико-сан: пообещайте никому не рассказывать, что сегодня ночью видели меня тут. И ни в коем случае не говорите об этом Синтаро. – А почему? – Удивленная Норико уставилась на меня округлившимися глазами. – Так надо. И молчите не только о сегодняшней ночи, но и о завтрашней, если мы встретимся тут. Если вы не сдержите обещания – я не буду больше приходить. Это подействовало. – Хорошо, я никому ничего не скажу. Но тогда вы будете приходить ко мне каждый вечер? Женщины – дипломаты от природы. При всей своей наивности Норико ловко продвинулась в желанном направлении. Ну что тут поделаешь? Я печально улыбнулся; – Буду. – Обязательно? – Да. Обязательно. Ну ладно, Синтаро-сан скоро должен вернуться домой. Идите и вы, Нотт-тян[33]. Это ласковое обращение вырвалось у меня неожиданно для себя самого. Она послушно кивнула в ответ. – Что ж, Тацуя, до свидания! – До свидания. Пройдя по склону пять-шесть шагов, Норико снова обернулась: – До свидания! – Ага, пока! Норико продолжала спускаться по склону, но вдруг вскрикнула и остановилась. – Что случилось, Нотт-тян? – Я в испуге повернулся в ее сторону. Как я уже говорил, мы находились на склоне, спускавшемся к низине, словно стенами, окруженной горами. Норико уже спустилась к низине; там, в некотором отдалении от поселка, одиноко стоял маленький домик; сквозь его застекленную стену наружу проникал красноватый электрический свет. В тот момент, когда я обернулся, темная тень мелькнула по этой застекленной стене – это произошло мгновенно, но мне все же показалось, что это была тень мужчины в европейской одежде и охотничьей шляпе. Мое сознание даже не успело четко зафиксировать это; свет погас, и мгла накрыла весь дом. – Ой! – Норико на мгновение застыла как вкопанная, а потом бросилась ко мне наверх. – Тацуя! Там кто-то есть! – В чем дело, Нотт-тян? – Я про тень! Вы ведь тоже видели ее – похоже на мужчину в охотничьей шляпе. – Ну и что? – Но там не мужчина живет, а монахиня! Как это? В недоумении я еще раз оглянулся. В домике монахини царила полная темнота и тишина. – Нотт-тян, а эта «монахиня с крепким чаем» – она что, здесь живет? – Ну да! Ее зовут Мёрэн. Очень странно, что к ней в дом сейчас зашел мужчина. И почему свет погасили? – А что, нельзя гасить свет? – Так Мёрэн-сан всегда спит при свете. Она сама жаловалась, что без света заснуть не может. Мне тоже стало как-то не по себе. – «Монахиню с крепким чаем» сегодня вызывали в полицию? – Вызывали. Но ни слова от нее не услышали. Она вернулась домой очень гордая собою. Ой, она такая! Ее ни в коем случае нельзя злить. Разозлишь – ни за что ничего не добьешься. Но все-таки что же там произошло? Свет погашен… А потом, что это за мужчина? В голову лезла всякая пошлятина, я почувствовал, что краснею. Чего только не случается в этом мире: вдруг нашелся мужик, который тайно посещает эту уродину с заячьей губой? С Норико я, конечно, своими предположениями делиться не стал. – Ну чего ты испугалась? Все в порядке. Ну пришел к монахине гость. И что? – Но ведь странно это: в доме появился гость, и сразу погас свет. – Ну ладно-ладно! Возвращайся домой, а то уже скоро час. – И правда! Спокойной ночи, Тацуя. – Спокойной ночи. Норико спускалась по склону, время от времени оглядываясь назад, но уже не останавливаясь. Дождавшись, пока она скроется из виду, я сквозь заросли бамбука выбрался на дорогу под утесом и услышал наверху осторожные шаги. От неожиданности я вздрогнул и остановился. Кому взбрело в голову бродить ночью по холмам, окружавшим восемь могил?.. Я взглянул наверх, но дорога петляла, и увидеть путника никак не удавалось, хотя ясно было, что он спускается сюда, в мою сторону. Странно только, что он шел крадучись, стараясь остаться незамеченным. Я спрятался в густых зарослях, где меня невозможно было увидеть, сам же я имел при этом прекрасную возможность разглядеть прохожего. Шаги приближались и, когда послышались уже совсем рядом, стали еще медленнее, что свидетельствовало о предельной осторожности незнакомца. Сердце у меня колотилось, во рту пересохло, в горле запершило. Затем шаги и вовсе прекратились: путник остановился где-то поблизости от меня. На дороге появилась длинная тень, за ней и отбрасывавший ее человек. При виде него сердце у меня ушло в пятки. Напугавшим меня человеком оказался Синтаро. Охотничья шляпа на голове, на поясе рабочей спецовки платок, которым обычно повязывают лоб, чтобы пот не мешал работе, на ногах гетры и таби[34], а под мышкой мотыга. И вообще-то вид дикий, а уж его глаза! Лихорадочно блестящие, они, казалось, готовы были выскочить из орбит, дрожащие губы сводило судорогой, лицо блестело от пота. На людях человек, как правило, старается скрыть, что творится в его душе. Но когда человеку кажется, что он один и никто его не видит, все, что таится внутри него, включая самое гадкое, находит выход и отражается на его лице, в его глазах. Представший передо мной Синтаро не остерегался чужих глаз. Он показался мне диким зверем, диким и опасным, – такая темная, злая, жестокая сила исходила от него! Затрясшись от ужаса, я еле сдержал крик. А не удержи я его, острый конец мотыги, несомненно, вонзился бы мне в голову… С великим трудом я все-таки справился со своими эмоциями, и Синтаро так и не заметил меня. Крадучись, он прошел мимо, и вскоре его фигура исчезла в зарослях бамбука. Я же еще довольно долго просидел в своем убежище, и когда наконец выбрался из него, колени у меня дрожали, голова кружилась, я обливался холодным потом. Только полностью успокоившись, я решился вернуться к водопаду и спуститься в пещеру рядом с ним. Возвращение домой прошло благополучно, но уснуть удалось только на рассвете. |
||
|