"Не имей сто рублей..." - читать интересную книгу автора (Горбачевская Елена)

12. Легенда Черного озера

Было это давным-давно. Даже никто не помнит, когда именно. Мне эту историю часто рассказывала бабка. А ей — ее бабка.

В густом лесу, среди озер, далеко от городов стояла небольшая деревенька. И жила в этой деревушке девушка неописуемой красоты. Звали ее Мария. Многие парни заглядывались на нее, любовались прекрасными белокурыми косами, бездонными голубыми глазами. Сватов засылали к ней неоднократно. Но только смеялась Мария, отмахивалась от ухажеров. Мол, и с родителями ей неплохо, не спешила замуж. А надо сказать, что не только красотой своей необыкновенной привлекала она. Любая работа спорилась в ее проворных руках: корову ли подоить, воды ли наносить, спрясть, соткать — нигде не было ей равных. А нрава она была веселого, что бы ни делала, напевала себе песенку. Сколько раз пастухи ли, пахари ли забывали о работе своей, заслушавшись ее пением.

Так и жила Мария с отцом-матерью, с братьями и сестрами в большой и дружной семье, пока не минуло ей восемнадцать.

И вот однажды летом, собирая с подругами в лесу грибы, встретила Мария Андрея. Никогда раньше не видела она этого хлопца. Да и немудрено. Жил он на хуторе, в деревню наведывался редко, потому как тринадцати лет остался он сиротой, отец его помер. А мать хворая была, да младших братишек-сестричек орава. Да хозяйство большое, везде глаз да глаз нужен. Пока был жив отец, они никогда не бедствовали, а теперь приходилось Андрею одному все на себе тянуть. Да не беда, парень он был крепкий да работящий, только вот на девушек времени не оставалось. «Чует мое сердце, помрешь ты бобылем!» — вздыхала больная мать, с тревогой глядя на сына. А тот только смеялся в ответ: «Успею еще, маменька!» И то правда: только двадцать третью свою весну встретил он. Правда, был не по годам рослым и сильным, да еще серьезным. И вот однажды пошел Андрей в лес, на охоту. И встретил девушку с волосами цвета спелой пшеницы, в глазах которой словно небо отражалось. И с той минуты потерял он покой и сон.

И Мария никак не могла забыть лесного богатыря, его добрую улыбку. И когда пришел он в их деревню, в лавку за солью, словно обмерло что-то у нее внутри.

— Как зовут тебя, девица? — улыбаясь, спросил он ее.

— Мария…, — прошептала она, потупив очи долу.

— Славная ты… И имя у тебя красивое.

С тех пор Андрей все чаще стал наведываться в деревню. То к кузнецу, то в лавку. Бывало, придет, купит спичек. А на следующий день снова является — оказывается, про гвозди забыл. И каждый раз старался будто бы случайно встретиться с Марией. И та встреч этих не избегала. Даже подруги стали подсмеиваться, что это она в лавку зачастила. А сами ждали, когда же лесной великан сватов засылать будет.

Все было бы ладно, и к осени сыграли бы свадьбу. Да был в тех краях один пан. Нрава премерзкого. Старый уже, пузатый и плешивый, увидел он однажды красавицу Марию и решил забрать ее к себе в имение. В неволю темную на муку вечную.

Да слухом земля полнится. Не дали люди добрые девушке погибнуть, предупредили заранее и ее, и Андрея. Бросил он хозяйство, оставил мать и малышей и собрался в дорогу дальнюю. Потому как решил, что без Марии жизнь ему не мила будет. Забрал ее от отца-матери, да в темный лес повел, от злого пана прятаться. Никто лучше него не знал леса, никто не смог бы выследить их. Собрав в мешки скудные пожитки, на ночь глядя отправились они в густую пущу.

А тем временем набежали огромные тучи. Как радовались им родители Марии, думая, что ливень смоет следы беглецов. Но не тут-то было! На дворе стоял август, и небо вовсю полыхало зарницами, не даря земле долгожданного дождя. Только гром грохотал, да молнии сверкали одна за одной.

Вовремя убежали влюбленные. Потому как утром в деревне пан объявился со своими гайдуками. Ой, и разгневался же он, узнав о побеге Марии! Велел всыпать плетей ее отцу, чуть до смерти не забил. Да не догнать, не найти в лесу беглецов, что иголку в стогу сена. И тогда велел пан спустить своих собак охотничьих, ищеек, на дикого зверя натасканных. Чтобы по следу найти, чтобы Марию забрать, а Андрея на месте растерзать.

С лаем и воем бросились свирепые псы в пущу. Почуял Андрей неладное. Побежали они вперед изо всех сил. Только все ближе слышится лай, все меньше сил у Марии. Видно, не спастись им от проклятых собак!

И решил тогда Андрей прятаться в проклятом месте, на Черном озере. Десятой дорогой обходил он его в былые времена, потому как знал он, что там — логово лесного царя, Верховного Владыки над всеми тварями пущи. И ведал он, что шутки с лесным царем плохи. Ибо никому тот не прощает вторжения в свои владения. Он спит годами, но ежели кто-то потревожит его сон, то горе ему, зверь он или человек!

Но не было у парня другого выхода. Лучше уж вдвоем у лесного царя пропасть, чем отдать любимую ненавистному пану на гибель и поругание!

Выбиваясь из последних сил, добежали они до Черного озера. День уже клонился к вечеру. Стоячая бездонная вода словно глядела на них глазом лесного царя. И не было в этом взгляде ни доброты, ни сочувствия. Только дымился столетний дуб, в который попала молния во время ночной грозы. Да расстилался по берегу сизый туман. А собачий лай совсем уже настигает, уж сквозь подлесок окрики гайдуков слышны. И решились влюбленные, бросились прямо в сизый туман, надеясь у него найти защиту.

Пану сказали, что собаки потеряли след. Ох, и разозлился же он! Трех псарей избил до смерти, да все без толку. Андрей и Мария словно сквозь землю провалились! Пан кричал, бранился, кружил вместе с верными гайдуками вокруг Черного озера, да все напрасно. Солнце уже село, и пришлось ему стать лагерем. Отправил он одного посыльного в имение, а сам решил утром продолжить погоню. Слышал он крестьянские байки о Черном озере, да считал, что это от темноты и необразованности болтают, значения им не придавал. И потому, видать, разбудил Хозяина пущи, потому как вернувшийся посыльный никого не нашел. Будто и не было ни пана, ни его гайдуков и собак. А Андрей с Марией, перестав слышать собачий лай, повалились прямо на мох и уснули, как убитые. Несколько дней прятались они в пуще, питаясь грибами, ягодами, дичью да скудными припасами, захваченными из дому. И когда, спустя неделю, не обнаружили они и следа погони, решили они тайком наведаться в деревню.

Но жестоко насмеялся над ними лесной царь! Андрей, который знал в лесу каждый кустик, не мог найти обратной дороги. И тот вроде бы лес, а совсем не тот! И та вроде речка, а где же деревня? Лишь дикие звери оглашали лес своим воем. Так бродили они, неприкаянные, много дней и ночей. А лесной царь только посмеивался над ними. И вот однажды под вечер пришли они снова к Черному озеру. Так же недобро смотрела на них вода, так же зловеще перешептывались камыши, да стелился туман. Но вот выглянул из-за туч последний лучик заходящего солнца, по воде пробежала рябь, словно озеро усмехнулось. Пожалел их лесной царь, отпустил на свободу. Только прошли они через туман, как сразу же оказались в знакомом месте.

А дома их поджидали уже добрые вести. Пан как сгинул тогда, во время погони, так с тех пор его никто не видел, ничего о нем не слышал. Видно, сильно прогневал он лесного царя!

Спустя пару дней Андрей чин чином посватался к Марии, и после сбора урожая решено было играть свадьбу. Но не все на этом закончилось.

Однажды ночью вся деревня проснулась от страшного грохота. С той стороны, где находилось проклятое озеро, приближались исчадия ада: муравьи ростом с человека сидели верхом на рогатых ревущих чудовищах, издающих смрад. У каждого из них, этих порождений преисподней, было по одному сверкающему глазу, ослеплявшему человека в одно мгновенье. Не иначе как лесной царь прислал свою свиту за беглецами! В страхе попрятались люди по погребам, разбежались кто куда. А кто не успел, тот стоял, не смея пошевелиться, и смотрел на приближение чудовищ, ожидая неминуемой смерти.

Но не стали порожденья мрака убивать людей. Даже наоборот, муравьи остановили своих чудовищных скакунов, и те замолкли, перестав извергать гром, пламень и смрад. И каково же было удивление всех, когда прямо у них на глазах муравьи стали превращаться в людей! Сперва сняли свои муравьиные головы, а потом и гладкие, блестящие разноцветные панцири. Но больше всего удивились люди, когда посланцы лесного царя заговорили человечьими голосами! Правда, речь их была странной, торопливой, много слов было непонятно, но разве же они могли, живя в лесу, говорить по-человечьи красиво и гладко!

Наконец, люди поняли, что лесные посланцы просили еды. Им дали молока, хлеба. А за это они стали давать какие-то разноцветные бумажки. Может быть, это были даже лесные деньги, потому как на них были нарисованы разные звери. Но людям их бумажки были не нужны, да и брать что-либо у лесного царя опасались. Лесные люди подкрепились, при этом постоянно задавая вопросы и быстро переговариваясь между собой на своем странном наречии. И только искоса бросали взгляды на Марию. Но ничего не спрашивали ни о ней, ни об Андрее.

А люди тем временем с любопытством рассматривали их. Непонятно было, мужчины они или женщины, потому что лица у всех были гладкими, а тела обтягивала странная разноцветная блестящая и шуршащая кожа. Да и на кожу-то она была не особенно похожа, поскольку снималась. Мгновенно распарывалась спереди, а когда ее надевали обратно, так же легко сшивалась. Более чудного зрелища жители деревни никогда и не видели!

Насытившись, слуги лесного царя стали собираться в обратную дорогу. Люди даже удивлялись, потому как пришлые не вели себя враждебно, даже никого не забили, а наоборот, поблагодарили за пищу. Только их картинки все равно никто брать не хотел. Один из них достал из мешка, притороченного к одноглазому чудищу, большую стеклянную бутыль, выпил из нее жидкость такого же цвета, как вода в Черном озере, и бросил эту бутыль возле забора. После чего они снова превратились в муравьев, вскочили на своих рогатых скакунов и умчались туда, откуда приехали. И только когда рев страшных тварей затих вдали, вернулись остальные крестьяне, прятавшиеся кто где.

Долго судили и рядили старики, что же это такое могло быть, да наконец порешили, что лесной царь решил проверить, спаслись ли его бывшие пленники и прислал своих гайдуков. Но поскольку гайдуков этих встретили приветливо, накормили и напоили, то не разгневался и разбоя не учинил. А ведь всякое могло быть!

Бабка Фекла не утерпела и подобрала странную бутылку. Она, бутылка эта, была прозрачной, как самое лучшее стекло, но при этом тонкой, легкой и мягкой. Никто другой не решился прикасаться к этому сосуду, даже предлагали спалить ее от греха подальше, да бабка не соглашалась. А спустя несколько дней бутылка эта сама вдруг пропала. Никто ее не крал, просто словно растаяла в воздухе. А вскоре и сама бабка Фекла померла, нечего брать подарки от лесного царя!

— А что же Андрей с Марией?

— А ничего. Как собирались, так и поженились той же осенью. Детишек у них родилось целая дюжина. Так они им наказали, а те наказали своим детям и внукам десятой дорогой обходить Черное озеро, логово лесного царя, Верховного Владыки пущи.

Уже давно ушли ребята, костер догорал, бросая причудливые отблески на наши лица, а мы все не ложились спать. Надо же, лесной царь! А ведь и вправду весь этот лес, бесконечная пуща, озера и речки были в представлении местных жителей их Вселенной. Другого мира они попросту не знали. И был он, этот их мир, далеко не всегда добрый и щедрый. Почти всегда суровый, а порой и вообще опасный. И условием выживания была полная и абсолютная гармония. Не будить лесного царя, дабы не разгневать. Мы, потомки, забыли об этом. Забыли о гармонии всего мира и каждой его отдельной части. Такой, как, например, этот лес. А ведь из-за нашей забывчивости он не перестал быть единым организмом, где слаженно взаимодействуют все биологические системы, и нарушение в одной из них тут же влечет боль и страдания для всех остальных. Другое дело, что у этого гигантского организма и восстановительные ресурсы просто фантастические. Но ведь не бесконечные!