"Магия черная, магия белая" - читать интересную книгу автора (Хорватова Елена)

ГЛАВА 7

А в старинном замке, магическим образом спрятанном внутри обычного подмосковного коттеджа, разыгрывалась страшная драма. Александр объяснял Хозяину причины, по которым полученный приказ остался невыполненным, и было видно, что объяснение дается ему нелегко. Поджилки у бедняги со страху так сильно тряслись, что эта дрожь передавалась и пальцам, и щекам, и голосу… Он прогневал господина, он не оправдал доверия! Что же теперь с ним будет?

Милость Хозяина наделила его такими возможностями, о которых он прежде не смел и мечтать, ему удалось добиться высокого положения и вообще всего, что только мог пожелать обычный человек, сделавший головокружительную карьеру и получивший власть, деньги и связи… Но оплачивать это пришлось большими трудами и унижениями, и нервы Александра давно были на пределе. Прогневив господина, можно было не только лишиться всех материальных благ, но и оказаться в нищете и ничтожестве, втоптанным в грязь… Можно было даже… Эх, и думать-то страшно о том, что может случиться: фантазии Александра не хватало, чтобы вообразить наказание, которому его подвергнут в случае неудачи. Но приказ Хозяина не выполнен! И страшное наказание надвигается неотвратимой тенью…

– Я не могу объяснить, что произошло, мой господин, – запинаясь, шептал Александр. – Это просто невероятно. Сперва мы планировали обыкновенную автомобильную аварию. Все было бы так естественно: поздний вечер, мокрый асфальт, машину занесло, проходившая по улице девушка пострадала… Хозяин, я сам наблюдал за происходящим, чтобы проконтролировать ситуацию до мельчайших деталей. Девка была уже почти под колесами, но в последний момент некая сила буквально отшвырнула от нее автомобиль. Машину словно вихрь какой-то закрутил и бросил к противоположному тротуару, прямо на столб. Водитель до сих пор в коме…

Хозяин ничего не отвечал, глядя на гостя мрачным, темным взглядом, в глубине которого горел огонь, и Александру казалось, что эти горящие глаза прожигают его насквозь.

– Я вынужден был подослать снайпера, хотя это большой риск, – продолжал он свои объяснения, потому что молчать сейчас было еще страшнее. – Это высококлассный специалист… Но он промахнулся! Такого с ним еще не случалось. По его словам, пули летели куда угодно, но только не в цель… Он вернул гонорар, так как работа не сделана, но нашу проблему это не решает, Хозяин…

– Это не решает твою проблему, Александр. Ступай и жди. Я буду думать, что делать. Но ты в любом случае будешь наказан за нерадение.

– Все в вашей воле, мой господин.

Втянув голову в плечи, Александр поплелся к выходу. Слуга Хозяина, мрачный человек по кличке Ворон, хлопнул за его спиной дверью, словно выстрелил вслед.

Человек в черных одеждах сел к столу и задумался. Да, старая ведьма Маргарита успела поставить мощную защиту на свою внученьку, этого следовало ожидать… Пожалуй, он слишком легкомысленно отнесся к делу. Если уж решил заполучить кольцо Бальдра, то придется затратить на это определенные силы. А обрести кольцо, созданное великим Одином, отцом колдовства, для своего любимого сына, теперь хотелось как никогда сильно: Хозяин привык получать все, о чем хоть мельком подумал. И надо сказать, происходило это обычно с такой легкостью, что вело к смерти желаний: что толку чего-либо желать и о чем-то мечтать, если не успеешь и глазом моргнуть, как все это само сваливается в твои руки? Скука и тоска…

Но вот кольцо Бальдра, наделенное невероятной мощью и способное увеличить его магическую силу, и без того немалую, получить оказалось непросто. И это желание наполняло жизнь смыслом и делало ее похожей на азартную игру. Значит, старая ведьма посылает ему вызов? Что ж, вызов принят…

Судьба кольца, названного тевтонскими богами «Драупнир» (тогда асы предпочитали все громоздкое и неуклюжее, включая имена собственные и названия, придуманные ими для магических артефактов), всегда интересовала владельца замка. Когда-то он грезил о господстве над миром, о полной и великой власти, которую могло дать кольцо своему обладателю. Но со временем он понял, что господство над миром – дело утомительное, суетливое и такое же скучное, как и все остальное. Ну сколько можно наслаждаться собственным величием, восседая на троне в роскошных чертогах, – два дня? Две недели? Два года? Рано или поздно эта мишура и льстивые речи надоедят, а ведь придется решать массу утомительных вопросов… Даже если повелевать судьбами народов и стирать их с лица земли, даже если творить невероятное зло и проливать реки крови – что дальше? Ну сотрет он своим повелением или простым мановением пальца какой-нибудь народишко, ну устроит битву, в которой будут тысячи и тысячи погибших, и что? Поля, залитые кровью и заваленные гниющими телами убиенных, выглядят крайне неопрятно, а до того, будет ли пребывать на лице Земли некий народ или не будет, Хозяину вообще никогда не было дела.

Он остыл ко всем проявлениям суетной жизни, и жажда неограниченной власти его оставила, как и другие вожделения. Какой-то поэт, вроде бы из русских, однажды сказал:

Да, в России поэты не такие дураки и пустые романтики, как в иных странах, и каждый из них при этом – больше, чем поэт… На что уж он, Хозяин, скептически смотрит на этот мир, но с подобным выражением трудно не согласиться. Покой и только покой остался для него единственным наслаждением в этой жизни. Покой, воля делать или не делать все то, что сочтешь нужным, и обладание магическими сокровищами. За долгие века ему удалось собрать невероятную коллекцию орудий магии и чародейства, пожалуй, единственную в мире. У него в сокровищнице хранились даже янтарное ожерелье «Бринсхаммен», принадлежавшее богине Фрейе, которое давало власть над природными стихиями, и меч, выкованный Тором для битвы с великанами и делавший владевшего им воина непобедимым.

И никто, кроме него, никогда не видел этих вещей и не мог обладать ими! Разве с таким наслаждением сравнится скучная возможность истреблять народы? Пусть себе копошатся, жалкие муравьи, не способные подняться ни к вершинам тайных знаний, ни к вершинам духа…

Конечно, он редко пользовался магическими предметами: женские янтарные бусики на шее придавали ему слишком легкомысленный вид, а для сечи на мечах давно не представлялось возможности – ныне в ходу иное оружие. Но сам факт обладания делал его сильнее и возвеличивал в собственных глазах. Изредка, не в силах противиться искушению, он извлекал ожерелье Фрейи и насылал с его помощью ураган куда-нибудь на атлантическое побережье, а то ведь атрибуты магии без практики теряют свою силу.

И только кольцо Бальдра, проклятое кольцо никак не давалось ему. Когда-то еще сам Один наложил на кольцо заклятие: его нельзя было ни украсть, ни купить, ни отнять – кольцо сразу теряло свою мощь. Только в том случае, если обладатель кольца сам, по доброй воле и совершенно сознательно отдавал кольцо другому, новый владелец получал вместе с кольцом магический дар невероятной силы.

Но, воспользовавшись силой ума, можно было обойти даже заклятие Одина. Если добыть кольцо чужими руками, то именно тот, кто обретет реликвию неправедным путем, и возьмет на себя грех и проклятие, именно тот и не получит магической силы – у него в распоряжении окажется лишь древняя золотая побрякушка. А вот передав, добровольно передав кольцо Хозяину, этот жалкий исполнитель в тот же миг вернет могучему «Драупниру» все фантастические возможности, но воспользуется ими уже достойнейший и величайший.

Да, в теории все получалось просто. Но вот воплотить эту несложную задачку в реальности никак не мог даже такой могучий чародей, как Хозяин. Порой казалось, что кольцо Бальдра – живое и живет по каким-то собственным законам и установлениям. Хозяин уже не раз выходил на след кольца и был близок к тому, чтобы завладеть им, но в последний момент чертова побрякушка бесследно исчезала, или что-то мешало его планам, или не срабатывали мощные и многократно проверенные чары – и приходилось начинать все заново.

Теперь, когда в очередной раз кольцо обнаружилось в самом невероятном месте – у старой московской ведьмы, которая ничем особенным не прославила и не возвеличила свое имя в магическом мире, – он понял, что предстоит новый этап борьбы за обладание кольцом «Драупнир».

Ведьма вознамерилась передать дар Одина своей внучке, полному ничтожеству, бесцветной моли… Только для того, чтобы этого не допустить, он готов был тряхнуть стариной и вступить в борьбу. Тем более с этой семейкой и их дальними и близкими предками у него были старые счеты.

Своим мрачным огненным взором он уставился в середину большого хрустального шара, стоявшего перед ним на столе. Прозрачный шар помутнел, в нем заклубился голубоватый туман, потом клубы тумана рассеялись и показался смутный женский силуэт. Хозяин шара напрягал зрение, чтобы рассмотреть женщину в мелких деталях, и под его взглядом детали эти становились все яснее.

Это была Маргарита-младшая. Она занималась обычными домашними делами – собирала со стола и мыла посуду, оставшуюся после ухода гостей. Но наблюдавшего за ней человека интересовало не это – он мучительно вглядывался в ее руки и вскоре сумел рассмотреть то, что заставило затрепетать его сердце. На пальце у Маргариты блестело массивное кольцо старинной работы…

Глядя, как бесценный дар вместе с женской рукой, на которую его водрузили, опускается в мыльную пену, чтобы извлечь оттуда очередную чашку, хозяин шара издал стон. Повелители силы, неужели эта идиотка не испытывает никакого почтения и душевного трепета при мысли о том, что судьба предоставила ей величайшую ценность мира? Полоскать кольцо Бальдра в растворе «Фэри» вместе с грязной посудой?! Нет, он поклянется чем угодно, что лишит мерзавку бесценного дара, если она не понимает, чем обладает…

Гости ушли, усталая бабушка задремала в кресле, Маргарита, укрыв ее шалью, убрала в гостиной и перемыла посуду. Бабушкина кухня была оснащена посудомоечной машиной, но Маргоша решила, что для дорогого антикварного фарфора (который был подан к столу, чтобы подчеркнуть торжественность момента) такие агрегаты не подходят. Чашечки лучше перемыть вручную: старинные вещи требуют бережного отношения.

Когда все в доме было уже на своих местах: фарфор – в серванте, остатки торта и прочих сладостей – в холодильнике, а пепельницы, опорожненные от окурков, сияли девственной чистотой, – бабушка проснулась.

– Ты уже успела убраться? – удивилась она. – Умница, девочка. Но в следующий раз я тебе покажу несложный магический обряд, без лишнего труда уничтожающий грязь в доме. Силы надо беречь для важных дел.

– Наверное, для подобных обрядов и нужно то кольцо, которое вы мне сегодня подарили? – поинтересовалась Маргарита.

Ей так никто и не объяснил, что же это такое – кольцо Бальдра, чем оно ценно и замечательно, и теперь она сгорала от любопытства, пытаясь навести бабулю на разговор о волшебном кольце, чтобы выведать хоть что-нибудь.

– Какая ты, в сущности, еще дурочка, – усмехнулась бабушка. – Придет же такое в голову – мыть грязную посуду при помощи кольца Бальдра! Конечно, его сила огромна и способно оно на многое, но подобные задачи для кольца оскорбительны!

Маргоша про себя отметила, что бабуля говорит о кольце словно о живом существе, способном испытывать эмоции, но вслух ничего не сказала. А бабушка тем временем продолжала:

– Кое-что узнать об этом магическом атрибуте тебе не помешает, но начинать придется издалека. Об Одине, верховном боге нордических язычников, ты, надеюсь, наслышана?

– Да, в общих чертах…

Маргарита Стефановна усмехнулась, но комментировать ответ внучки не стала.

– Итак, у Одина было несколько сыновей, и самый любимый из них – прекрасный Бальдр, бог весны и солнечного света. В общем-то он был славным парнем – милый, добрый, ласковый, обаятельный, всеобщий любимец, но при этом – легкомысленный, с ленцой и без больших способностей. Как теперь говорят – типичный представитель золотой молодежи. Представь, его родители – Один и Фригг – пребывают на вершине власти, сын избалован, ему нет ни в чем отказа, он привык получать все, что только пожелает. В Асгарде у него один из самых роскошных дворцов – Брейдаблик, что означает «широкий блеск». Название само за себя говорит: блеска там было много, вечные пиры, вечные дружеские компании, возлияния, песни до утра… А магию Бальдр так толком и не освоил. И Один, который превзошел все магические тайны и заслужил гордое имя Отец колдовства, очень из-за этого переживал. Знаешь, каждый отец иногда думает про любимого сына: «Как мальчик будет жить в этом жестоком мире, если меня не будет рядом и я не смогу ему помочь? Сам он не способен к борьбе!» И такие мысли заставили Одина изготовить специально для юного Бальдра кольцо, дающее неимоверную магическую силу и охраняющее своего владельца.

Но отец не торопился вручать подарок сыну: ему все казалось, что мальчик еще недостаточно опытен, недостаточно зрел и не сможет правильно использовать могучую власть кольца. Пусть остепенится, пусть станет серьезнее, и вот тогда… А Бальдра между тем стали мучить кошмарные сны – каждую ночь ему виделось, как он сходит в царство мертвых, и он просыпался в холодном поту. Родители заволновались. Один отправился к прорицательнице – мертвой вёльве – и заставил ее выйти из могилы и сказать ему правду о судьбе сына. Увы, вёльва лишь подтвердила, что для Бальдра уже сварен светлый мед в царстве вечной ночи. Тогда мать Бальдра Фригг отправилась по миру и взяла клятву у всех живых существ и у всех предметов, что они не станут вредить ее сыну. Каждый зверь и человек, каждый камень, каждый кусок металла, каждое растение обещали Фригг, что никогда, ни в каком обличье они не убьют Бальдра. Лишь крошечный побег омелы Фригг сочла совсем безобидным и не стала затруднять себя разговором со слабой былинкой.

Но об этом узнал бог огня и коварства Локи, ненавидевший Бальдра (тот, кто красив, беспечен, удачлив и богат, часто сталкивается с черной завистью).

Фригг успокоилась: никто и ничто не убьет Бальдра, раз все связаны клятвой его пощадить. А Локи дождался, когда омела немного подрастет, сделал из нее стрелу и стал выжидать подходящий момент. Легкомысленный Бальдр, зная, что он неуязвим, придумал игру – он предложил богам поразвлечься, стреляя в него из лука, кидая копья и разя мечом, все равно эти предметы не могли его убить. Нечто вроде тира с заданием «попади в Бальдра!», глупость, конечно, неимоверная. Ну Локи и воспользовался ситуацией, вложив стрелу из омелы в руки брата Бальдра, слепого Хёда. Стрела, выпущенная наугад, попала прямо в сердце бога весны, и он упал замертво.

– Бабушка, вы рассказываете так, словно сами там побывали и увидели все своими глазами.

– Дорогая моя, сама я там не была, я, как ты понимаешь, в те давние времена еще и на свете не существовала. Но сведения у меня достоверные, со слов очевидцев. Наша валькирия присутствовала и при гибели Бальдра, и при его погребении, и Нининсина тоже.

– Но ведь Нининсина – шумерская богиня? А нордические боги – совсем другая компания, – заметила Маргарита.

– Деточка, богиня целительства и врачевания – существо планетарного масштаба. А прожила она долгую жизнь, и ей довелось побывать в самых разных компаниях. Во времена Одина ее звали Эйр и служила она в пантеоне богов все по той же медицинской части, покровительствовала врачевателям… Сама она почему-то не любит вспоминать те давние времена.

– А что же кольцо? – напомнила Маргарита.

– Ах да, кольцо. Один проклинал себя, что не передал сыну кольцо «Драупнир» вместе с присущей ему магической силой вовремя. Кольцо могло бы спасти юного бога, пока он был еще жив. Когда Бальдра, согласно обряду, возложили на погребальную ладью и снабдили всем необходимым, что могло бы понадобиться ему в мире теней, вплоть до оружия и любимого коня, Один взошел на палубу и надел кольцо «Драупнир» на палец мертвого сына, чтобы Бальдр унес его с собой в мир иной. На ладье разожгли огромный костер и столкнули ее в морские волны.

Но при этом родственники все же пытались предпринять шаги, чтобы вернуть Бальдра в мир живых. Хёрмод, младший сын Одина, которому едва исполнилось восемнадцать лет, по настоянию матери даже ездил в царство мертвых и пытался предложить его владычице, великанше Хель, богатый выкуп за брата. Увы, из этой затеи ничего не вышло, но братишка смог повидать Бальдра. «Возьми кольцо «Драупнир», которое дал мне отец, – сказал ему Бальдр. – Здесь, в мире теней, у меня нет в нем нужды. Покажи кольцо Одину, чтобы доказать, что видел меня. И прощай, брат!»

Бальдр так и остался в царстве мертвых, а его кольцо вместе с силой прежнего обладателя и всей магической мощью вернулось на землю и зажило своей жизнью, переходя из рук в руки, надолго исчезая и снова возвращаясь в мир… Мне когда-то вручил его человек, которого я очень любила. Узнав, что у нас будет ребенок, он, не жалея, передал кольцо в мои руки. Стояли страшные времена, деточка, и твой дед верил, что кольцо сможет защитить меня и твоего еще не родившегося отца… А сам он, оставшись без магической защиты, попал в лагерь на Колыме и сгинул там. И ни мои слезы, ни мои чары не смогли его спасти – он пал жертвой более могущественного чародея. А мы с моим сыном выжили. Вот так, девочка моя. А теперь я передала эту бесценную реликвию тебе, последней представительнице нашего рода. Не буду повторять ошибок Одина и ждать, когда ты поумнеешь и наберешься опыта. У тебя достаточно ума, чтобы сделать в жизни правильный выбор. А кольцо «Драупнир» поможет тебе и защитит.

Все тайны кольца я раскрывать не буду, с течением времени они откроются сами. А ты, дорогая моя, должна для начала освоить азы бытовой практической магии. Знаешь, нельзя преподавать высшую математику тому, кто еще не выучил таблицу умножения.

– А для чего же тогда кольцо, если мне придется начинать с азов?

– С кольцом-то любой дурак чудес натворит, а ты попробуй-ка без кольца, вот тогда и почувствуешь собственную силу. Впрочем, пожалуй, кое-что, связанное с магией кольца, тебе освоить не помешает. Пойдем-ка в прихожую.

В холле бабушкиной квартиры прямо напротив входной двери на стене висело зеркало в старой деревянной раме с грубоватой резьбой. Маргоша давно обратила на него внимание и еще подумала, что бабушка, наверное, почитывает книги по фэн-шуй и кое-что применяет на практике.

Кажется, именно правила фэн-шуй требуют вывешивать зеркало напротив входной двери, чтобы отражать негативную энергию…

– Посмотри на резьбу рамы, – попросила бабушка.

Резьба была затейливой, но без той художественной тонкости, которая присуща ценным декоративным предметам. По периметру рамы тянулся узор из листьев, чем-то смутно напоминающих стилизованное изображение французской геральдической лилии – флёр-де-лис, а углы украшали розетки с овальным углублением в центре.

– Вставь в них кольцо, – предложила бабушка, кивнув на эти розетки. – Во все четыре угла. Руку веди слева направо по диагонали, а потом справа налево. И каждый раз повторяй: «Со мной сила Бальдра!»

Кольцо идеально ложилось в углубление резьбы, и каждый раз, когда Маргоша произносила: «Со мной сила Бальдра!», по стеклу зеркала бежали голубые волны.

– Со мной сила Бальдра, – сказала Маргоша в четвертый раз, дотронувшись кольцом до левого нижнего угла, и вдруг их с бабушкой отражения в зеркальном стекле исчезли, а все пространство внутри рамы заполнило темное звездное небо…

– Ой, это что такой домашний планетарий? – восхитилась Маргоша. – Как красиво!

– Если тебе понадобится, можешь использовать его и как планетарий, но зеркало способно показать тебе все что угодно. Обращайся к нему с любой просьбой. Только, я надеюсь, у тебя хватит ума не допытываться, кто на свете всех милее, в надежде на дешевые комплименты? Ну так что или кого тебе сейчас хотелось бы увидеть?

– Я даже не знаю, – замялась Маргоша.

Она конечно же не отказалась бы одним глазком взглянуть, что сейчас делает Игорь, но бабушка не одобрила бы подобное любопытство. Да и сама Маргоша твердо решила оставить бывшего мужа в прошлом, а для этого следовало бы пореже его вспоминать.

– Ну ладно, я понимаю, твой интерес может быть сугубо личным, и не буду тебе мешать. Подумай, о чем попросить, и скажи: «Свет мой, зеркальце, покажи мне то-то и то-то». А когда насмотришься, не забудь сказать спасибо и закрыть зеркало кольцом, проведя его по всем углам в обратном порядке. Зеркало нельзя надолго оставлять в рабочем состоянии – может установиться непредсказуемая астральная связь между тобой и объектом наблюдения. Четверть часа – это максимум, что ты можешь себе позволить при работе с зеркалом. Ну дорогая, дерзай!

И бабушка ушла в комнату, закрыв за собой дверь. Маргоша тут же постаралась сформулировать свою просьбу – раз уж отведено всего пятнадцать минут, а минут пять из них уже прошли, надо поторопиться.

– Свет мой, зеркальце, покажи мне того, кто сейчас обо мне думает! – попросила Марго, рассчитывая увидеть какое-нибудь знакомое лицо.

Но за стеклом возник мрачный темный зал готического замка. В большом очаге горел огонь, бросая отсветы на лицо стоящего рядом мужчины в темной одежде. Он был строен, этого не скрывал даже бесформенный балахон, наброшенный на его плечи, и, пожалуй, красив, но вот только лицо его было полно какой-то отчаянной мрачной решимости, глаза горели злобой, брови были насуплены, а губы плотно сжаты, и это не придавало ему ни капли привлекательности…

Человек в черном, словно почувствовав, что на него устремлен чужой взгляд, вздрогнул и нервно оглянулся.

Марго была уверена, что впервые видит и этого мужчину, и этот зал, и этот старинный каменный очаг, а ведь зеркало должно было представить ей человека, который о ней думает и, стало быть, как минимум с ней знаком… Наверное, она по неопытности сделала что-то не так в магическом действе и у зеркала случился сбой. Поблагодарив, Маргоша от греха подальше поскорее «закрыла» волшебное стекло.

Хозяин замка смотрел на огонь и думал, как бы добыть заветное кольцо, обойдя магическую защиту, поставленную ведьмой из Гагаринского переулка на свою внучку. Маргарита – ведьма сильная, но он-то гораздо сильнее и могущественнее. Захотел бы – давно стер старую перечницу с лица Земли, просто лень было возиться и тратить на нее силы. Как-никак, а кольцо превращало ведьму в непростую добычу… А он привык бережно и даже скупо тратить силы, ведь их запас никогда не бывает безграничным и самое мощное существо может однажды дойти до своего предела.

Это лет пятьсот назад, когда он был молод и глуп, а силы казались неисчерпаемыми, ему случалось заниматься всякой ерундой – квитаться с обидчиками, мстить каким-то жалким, ничтожным людишкам… Он давно остыл к таким пустякам. Его воля была столь несокрушимой, что рано или поздно она приводила всех его недругов к поражению, и вовсе не нужно было самому суетиться, заботиться, плести интриги и ловушки, чтобы ускорить этот процесс.

Последние полвека он предпочитал, по совету древних китайцев, сидеть у своего дома и ждать, когда мимо пронесут гроб с трупом врага. У него, как-никак, впереди вечность, можно не торопиться. А загнать врага в гроб можно и чужими трудами. В редких, очень редких случаях приходилось самому вступать в игру и марать руки…

Стоила ли серьезного внимания глупая ведьма? Да к тому же, неизвестно почему, он вообще постоянно и надолго забывал о существовании Маргариты и даже о кольце, которое всеми силами жаждал заполучить. Наверное, здесь не обходилось без заклятия забвения…

Стоп… Заклятие забвения? Ну конечно же, без сомнения! Как он не задумался об этом прежде! Старуха наверняка насылала на него свои чары, чтобы уйти от борьбы и пребывать в безмятежности. Он и вправду не раз забывал, что эта мерзавка вообще существует на свете, что само по себе невероятно! Ведь его память – нечто уникальное… Без заклятия не обошлось. И одно только это, пожалуй, достойно самого сурового наказания – какая-то смертная тля, ничтожество, посмела шутить с его памятью, покушаться на его волю!

Все-таки придется явить свое могущество, о котором уже стали забывать. Теперь, когда старуха слабеет, а внучка еще толком не вошла в силу, самое время свести счеты с этой семейкой. Надо бы подослать к ним убийц с заговоренным оружием… Ведьмы смертны. А как говаривал один из его старых друзей, нет человека – нет проблемы!

И вдруг хозяин замка почувствовал на себе взгляд. Не тяжелый, давящий взгляд, а скорее удивленный. Резко обернувшись, он никого не заметил. Мрачный, освещенный огнем очага зал был совершенно пуст.

Как и следовало ожидать, его одиночество нарушать никто не отваживался… Но чужой взгляд был здесь, в этом он не сомневался. Значит, некто наблюдал за ним при помощи магических атрибутов, настиг его своим взглядом сквозь пространство и установил незримую связь. Причем, едва чародей это почувствовал, астральный канал закрылся так быстро, что он даже не успел проследить, откуда этот канал был направлен.

Стало быть, с ним затевают игру… Ну что ж, кому-то еще придется сильно пожалеть об этом!

Чтобы потушить вспыхнувшее раздражение, он решил наказать Александра. Раз уж кара за нерадивость была обещана, она должна быть неотвратимой. Слово и дело. Слово чародея – это закон! А дело может получиться забавным…

Сосредоточившись на этой легкой, практически детской задачке, он уставился на магический шар и сверлил его взглядом до тех пор, пока не увидел Александра, безмятежно подносившего ко рту чашку с чаем.

Это была старинная фарфоровая чашка, украшенная весьма художественно изображенным венком из дубовых листьев. Чашка была драгоценным подарком чародея и наделяла своего обладателя чудесными возможностями. Александр успел привыкнуть к этой вещице и уверился, что она всегда будет ему помогать. Что ж, вот и наказание – ничто так не мучает смертных людишек, как лишение их магических артефактов, с которыми они успели сродниться.

Чародей сосредоточенно разглядывал обреченную на скорую гибель чашку, причем выражение его глаз становилось все более зловещим.

Не прошло и минуты, как чашка разлетелась в руках Александра на множество мелких фарфоровых черепков, забрызгав чаем его лицо, рубашку и стол. Похоже, пара-тройка осколков успела впиться ему в щеки, потому что на коже Александра выступили маленькие капельки крови…

Глядя на растерянно-отчаянное лицо преданного слуги, человек в черном расхохотался. А ведь этот глупец еще до конца не осознал, чем грозит ему потеря чашки и какие неотвратимые, неуклонные изменения начнут происходить с ним уже с сегодняшней ночи. Да, теперь каждое утро, взглядывая на себя в зеркало, он будет все отчетливее понимать, что чашки Хозяина у него больше нет.

Вернет ли Хозяин подобную магическую вещицу нерадивому слуге или нет – время покажет. Александр надоел своей ограниченностью и бестолковостью, но с другой стороны… Хозяину нужен посредник между миром людей и его собственной персоной, он вовсе не желает постоянно общаться с людишками, это действует раздражающе.

Александр по крайней мере всегда беспрекословно подчиняется его воле и бывает полезен для решения практических вопросов. А если с чем-то он не в силах справиться, что поделать – слаб и не слишком умен человечишко. Глупо ставить ничтожной мыши в вину тот факт, что она не может сдвинуть гору. Но наказания все же необходимы, ибо лишь они заставляют стремиться к совершенству.