"Карта любви" - читать интересную книгу автора (Картер Эмма)

Глава 4

– Простите. – Улыбка Джека лучилась теплом и домашним уютом. Сердце Келли обмерло и упало.

Слегка удивленная, она не знала, за что просит прощения Джек: уж не за тот ли свой взгляд, которым он смотрел на нее? Впрочем, фантазия явно разыгралась.

– Опять я совершил непростительный поступок, да? – продолжил он, поясняя ей свою предыдущую фразу. Наверное, речь шла о том, что он снова занял ее кабинет, причем совершенно случайно, точно так же, как тогда, когда он прибыл к утреннему совещанию.

Он отодвинул кресло от стола и приподнялся.

– Как я понял, после обеденного перерыва вы предпочитаете занимать именно этот кабинет? В таком случае я удаляюсь.

– Нет, нет, вовсе нет, пожалуйста, можете остаться. – Присутствие Джека волновало ее, пульс участился, ей хотелось поскорее сбежать от него в другой конец отделения. Но Келли лишь вежливо махнула рукой. – Я могу занять и соседнюю комнату, они обе похожи как две капли воды. – Внезапно она почувствовала, как пересохло в горле, и кашлянула. – Я хотела с вами поговорить. Заняты ли вы вечером после работы? Если вы сегодня свободны и до сих пор хотите познакомиться с некоторыми достопримечательностями города, то я была бы рада составить вам компанию и быть вашим гидом.

Ей казалось, что такое предложение выглядело достаточно ординарно. Любой другой на ее месте мог бы предложить новичку такие услуги. Но желто-зеленые глаза Джека странно блеснули, и ее предложение тотчас же показалось ей дерзким.

– Составить компанию... – повторил он задумчиво. – Быть моим гидом... Вы предлагаете мне экскурсию?

И тут Келли вспомнила: еще сегодня утром она жаловалась, что у нее так мало свободного времени. Еще бы ему не удивиться предложению доктора Уэст. На самом-то деле у нее и не было свободного времени. Конечно, у нее не было времени на прогулку в окрестностях. В отделении на нее навалилось столько дел, кроме того, ей было нужно собрать сведения и утвердить график работы на следующий месяц. Столько хлопот! Впрочем, сегодня вечером она смогла бы выделить часа два для прогулки. И это ее решение никак не связано с происками подруг и советами Сары. Человек впервые приехал в незнакомый город и поэтому необходимо... Да, то было всего лишь вежливое гостеприимство с ее стороны, не более.

– Я довольно хорошо знаю эту часть Веллингтона, – продолжила она, – самые лучшие магазины района и парки отдыха. Еще я могла бы показать вам Торндон, там есть несколько замечательных кафе, которые полезно знать любому человеку. Если же вы уже знакомы с этой частью города, то мы с вами могли бы поехать на побережье и совершить небольшую вечернюю прогулку.

Сама она уже давно не была там, поэтому одна лишь мысль о том, чтобы оказаться на тихом, спокойном берегу с шуршащей под ногами галькой, показалась ей недосягаемо прекрасной.

– В будни там достаточно тихо, – добавила она.

– Так какого рода прогулку вы предлагаете? – спросил он.

– Пешую прогулку. – Келли облизнула пересохшие губы. Ее взгляд стал вызывающим. «Он ведь не думает, что я его приглашаю?» – Вы бы могли поплавать, если бы захотели. Правда, вода еще холодновата для этого времени года.

Он привык к тому, что женщины на него бросаются, поэтому машинально именно так воспримет ее предложение. Сама мысль об этом выбивала ее из колеи и ставила в неловкое положение. Келли вовсе не желала бросаться в объятия мужчины, однако эта мысль буквально витала в воздухе, грозя обрушиться на нее шквалом страсти и она некстати покраснела.

– Если бы мы отправились рано, засветло, у нас было бы время пройтись по берегу, – продолжила она, зачем-то ускорив темп речи. – Вряд ли мы увидим что-то особенное, зато там тихо и спокойно. Самый короткий путь назад – это пройти по холмам над фермерскими полями. Там отличная тропинка, проделанная сельскими жителями, хотя и не без препятствий. Зато будет о чем вспомнить, к тому же это хорошая разминка.

Внезапно Келли остановилась, отдышавшись от поспешной речи. Она вдруг осознала, что бормочет невесть что. И хуже всего то, что Джек отлично это видит.

– Я был бы не против.

– Да? О, замечательно. – Келли перевела дух: положительного ответа после своего бормотания она не ожидала. Сейчас, когда у нее все получилось, ей вдруг захотелось взять назад свое предложение. Она растерялась и не знала, как выкрутиться. Пытаясь скрыть замешательство, она широко улыбнулась. – Отлично.

– В таком случае встречаемся после работы?

– Да, конечно. – Келли отступила чуть назад, к двери, и остановилась. – Джек... – обратилась она к нему. Тот оторвал свой взгляд от записок. – А после прогулки мы с вами могли бы поужинать. – А что же она ему предложит теперь? – спросила она сама себя, шокированная собственным поведением. Не может же она в самом деле предложить ему... Неужто она сама назначает ему свидание? Сегодня вечером... О нет, не могла она до такого дойти. Или могла? – Конечно, если бы вы захотели сами, – осеклась она и понурилась. Между ними повисла пауза, затем Джек ответил:

– Звучит неплохо.

– Да? Отлично. – Келли охватила волна радости и накрыла с головой, она не чуяла под собой ног. «Ты явно сошла с ума», – твердила она себе. Паника внутри нарастала. «Ты же не девочка, Келли, опомнись», – говорил ей внутренний голос. Рука, которой она судорожно схватилась за дверную ручку, отчаянно дрожала. Келли резко дернула дверь и выскочила в коридор, не отдавая отчета в своих действиях.

Обычно в конце рабочей смены персонал собирался в общей комнате попить чаю. Келли вызвали поговорить с отцом ее пациента в конце рабочего дня, и когда она вернулась, молодые специалисты уже покинули клинику, уйдя на курсы повышения квалификации, а медсестры, помогавшие им, тоже собирались уходить.

Через две минуты в комнате остались только Келли и Джек. Она подождала, пока Джек сложит в портфель документы, которые изучал.

– Как здоровье вашего сложного пациента сегодня? – спросила она, всеми силами стараясь придерживаться официального тона, тогда как на самом деле ей очень хотелось завести его в темную ординаторскую и стянуть с него всю одежду.

Келли вдруг испугалась своих фантазий и тряхнула головой, чтобы избавиться от наваждения. «Дорогуша, – сказала она себе, – будь посдержаннее. Не то надо будет признать, что ты просто больна. Уже давно и серьезно!»

– Заметно некоторое улучшение состояния.

Келли вдруг представила себе, как изменился бы его тон, узнай он, о чем она только что думала. И улыбнулась.

– Если вы не возражаете, я бы осмотрел вашу пациентку сейчас, до того как мы отправимся на прогулку по побережью.

– Конечно, я не возражаю. – Келли продолжала поддерживать официальный разговор, будь он неладен. Она и сама навещала Синди, свою маленькую пациентку со сложным заболеванием на фоне менингита. Она навещала ее несколько раз на протяжении одной ночи, еще бы ей не понять коллегу. – Я была бы сама не прочь навестить ее.

По дороге в реанимационное отделение они обсуждали заболевание Синди и способы ее лечения. Затем оба облачились в белые халаты. Перед тем как зайти в бокс к больной, им пришлось надеть также перчатки и маски.

У палаты они встретили родителей ребенка, и Келли с удовлетворением заметила, что они наконец-то переоделись. Ведь до сих пор они безотлучно дежурили возле малышки. Еще утром она видела, какими усталыми были их лица.

– Медсестры показали нам, где можно умыться и принять душ, а также выдали специальную одежду, – объяснил отец Синди, когда Джек спросил, удалось ли им отдохнуть хоть минутку и пообедать. – Да, они принесли нам поесть, только у нас совсем не было аппетита.

Синди все еще находилась в коме. Ее руки и ноги были опутаны сетью проводов и датчиков, подключенных к машинам с мониторами. Для Келли такая практика ухода за больными в реанимации не была новостью, но даже для нее представшая картина показалась чудовищной. Девочка по сравнению с машинами выглядела такой беспомощной! Как же хрупка жизнь человека! Красные пятна, которые уже видела доктор Келли, когда Синди только поступила в больницу, превратились в легкие розовые следы на руках и ногах. Только опытный взгляд доктора определил, что болезнь не отступила ни на шаг.

– Доктора из хирургического отделения используют для ее ног специальные аппараты, доктор Мак-Юэн. Чтобы измерять ее пульс, – сказала мама девочки. Потом она подождала, когда врачи закончат осмотр, и продолжила: – Они сказали, что должны посоветоваться с вами, прежде чем делать какие-либо выводы, но они считают, что все идет к лучшему по сравнению с утренним состоянием.

Келли прекрасно видела, как страдают родители девочки. Мать, казалось, постарела на целую жизнь, а лицо ее мужа избороздили морщины, руки невольно дрожали, когда он обнимал за плечи жену.

Джек подошел ближе к матери ребенка.

– Налицо некоторые улучшения в состоянии девочки, – попытался уверить он безутешных родителей. – Но по внешним признакам не просто определить, насколько она лучше себя чувствует. Еще очень рано делать любые прогнозы. – Они с Келли переглянулись, в глазах обоих промелькнула неуверенность, оба знали, что слишком рано давать уверения в том, что Синди выживет. – Одно я могу сказать точно: сейчас мы склонны считать ее положение намного лучше, чем сегодня утром.

– Мы чувствуем себя такими беспомощными. – Мама Синди приняла из рук Джека коробку с лекарствами и просяще заглянула ему в глаза. – Еще в воскресенье она чувствовала себя вполне нормально, только была повышенная температура и небольшая боль. А когда ее ноги стали стремительно покрываться красными пятнами, я тут же вызвала врача, но никогда бы не подумала, что болезнь может быть последствием менингита.

– Эта инфекция совершенно непредсказуема, – вынужден был признать Джек.

Келли кивнула, подтвердив его слова. А в случае с Синди обычные классические признаки болезни, такие, как головная боль и боль в области шеи, полностью отсутствовали. Ее случай был скорее исключением, опасным исключением. Хотя Синди получила большую дозу антибиотика от лечащего врача, когда ее везли из дома в больницу, болезнь прогрессировала на глазах. Уже в машине «скорой помощи» все признаки были налицо. Так что ответ доктора был щадящим.

Они провели некоторое время с семьей малышки, и Келли заметила, что Джек очень озабочен тем, чтобы после их визита родители не почувствовали себя хуже. Затем они продолжили осмотр, пообщались с родителями других детей, передали заботу о них ночным дежурным и остановились в кабинете рентгена. Им надо было еще проверить дневные снимки.

– Интересно, вы всегда мечтали работать с детьми? – спросила Келли. Это было очевидно, даже спрашивать не надо. Если бы не попадались такие случаи, как случай Синди... Обычно в детской медицине осложнений было меньше, чем в других сферах. Однако Келли Уэст могла равно представить его работающим и в травматологии, и в хирургии, и даже в неотложке.

Джек молча поменял снимки.

– В детстве я мечтал стать космонавтом, – признался он, усмехнувшись. – Перед тем как поступить на медицинский, я серьезно обдумывал возможность вступления в ряды доблестных летчиков. Но когда я закончил медицинский, у меня уже не было колебаний по поводу моей профессиональной судьбы. Я решил специализироваться именно на детских болезнях. А как насчет вас?

– Я с самого начала была прямо-таки пленена работой в роддоме, но по окончании первого курса сменила квалификацию.

– Испугались бессонных ночей?

– За несколько месяцев до окончания курса я потеряла ребенка, – сказала она как можно проще и легче, хотя ей было тяжело вспоминать об этом эпизоде своей жизни. – Меня стали раздражать счастливые лица всех этих молодых матерей. Лечение детей, уход за ними дают мне возможность общаться с детишками, избегая при этом контроля чересчур заботливых мамаш. – Тут Келли остановилась, изумленная собственной откровенностью. – Не могу поверить, что сказала вам это, – проговорила она. – Просто не могу поверить, что так просто выпалила эту фразу, даже не продумав ее как следует.

– А вы сами можете иметь детей? Если захотите?

– Не знаю, – печально покачала она головой. – Впрочем, это никак не связано с моей работой и семейным положением. Я ведь разведена.

– И вы не хотите снова замуж? Келли поджала губы.

– В любом случае не сейчас.

– Почему же так категорично?

– Есть причины. – Келли опустила глаза. – Не знаю точно насчет беременности с точки зрения физиологии, но я знаю, что было бы очень тяжко ждать все эти месяцы, я бы не выдержала сейчас, – продолжила она резко. – Я потеряла ребенка во втором триместре, именно тогда, когда чувствовала себя особенно надежно и уверенно. Никто не смог мне ничего толком объяснить, но мне все равно было очень тяжело перенести потерю. Это слишком болезненный для меня опыт. И даже если у меня не будет своих детей, моя работа сможет несколько компенсировать эту утрату. Может, и жестоко так говорить, но я очень довольна, что мы с вами ухаживаем за больными детьми.

Господи, да почему же она разоткровенничалась с этим мужчиной? С неизвестным, по сути. Ведь они были знакомы всего ничего! С ее бывшим мужем они никогда подробно не обсуждали ее потерю, даже как причину смены специализации и изменения карьеры. Может быть, доверие, которое он вызывал у детей, действовало и на нее? Его обаяние?

– Ничего это не жестоко, – сказал он медленно, словно обдумывая проблему. – Самая обычная и естественная реакция. Вам хочется здесь работать, и вы хорошо работаете. Вы на своем месте. Вам нравится ваше занятие, чего же здесь стыдиться? Будьте счастливы.

– Я и счастлива, – твердо заявила она. – Конечно, счастлива. – Однако ситуация требовала от нее еще большей искренности. – То есть я хочу сказать, что большей частью счастлива.

– А вы не думали обратиться к врачу? Еще тогда, давно? Ведь в организме могли произойти изменения. Причем существенные.

– Мне сейчас не до мыслей о детях, – сказала как отрезала. Да и в самом деле, она не могла думать о детях. Как она могла? В этом году, например, для нее важнейшим делом была работа, и только работа, много работы. Испугавшись, что еще больше разоткровенничается, доктор Келли быстро схватила файлы с другими снимками. – Я думаю, вот этот случай мог бы вас заинтересовать.

В то время как сферой ее интересов был канцерогенез, Джек специализировался на детских инфекционных заболеваниях.

– Роджер положил ее сюда с тяжелой формой пневмонии, до того как я уехала на Рождество.

– Да, Роджер просил меня понаблюдать за ней, и я смотрел ее три недели назад, – сказал он вежливо и вежливо же отодвинул файл в стопку файлов, откуда она его извлекла. – Она сейчас в порядке. Я видел ее на прошлой неделе в палате выздоравливающих, кажется, она здорова. Так мы закончили?

– Думаю, да. – Келли чувствовала себя ужасно неловко перед этим мужчиной. – Я подумала... о нашей прогулке.

Внезапно ей пришла в голову мысль, что лучше не болтать так откровенно с этим человеком. Она не могла избежать прямого разговора в случае прогулки. Может, ее отменить сегодня вечером? Нет, она не хочет. Это будет неразумно и непонятно для него. Она не должна показывать, насколько волнуется, находясь рядом с ним, и как важно ей то, что она рассказала ему о своем прошлом. Кроме того, отказаться сейчас – значит показать себя крайне невежливой.

– К тому времени как мы доберемся до побережья, наступят сумерки, а темнеет здесь очень быстро, – решила объяснить она. – Я бы не хотела, чтобы кто-нибудь из нас споткнулся о кроличью нору и сломал ногу. – «Ну же, – лихорадочно соображала Келли, – придумай что-нибудь, где не надо было бы много говорить». – Ну тогда, может мы… как вы насчет кинотеатра? Хотите пойти в кино?

Джек смотрел на нее – словно просвечивал рентгеновскими лучами. У нее возникло ощущение, что он видит все ее тайные мысли и чувства.

– На какую картину?

– О, их не так много сейчас. – Келли не знала ни одного фильма, которые идут на этой неделе в кинотеатрах. Она давно не была в кино. К счастью, современные кинотеатры имели несколько залов, поэтому уж какой-нибудь фильм они выбрать смогут.

Келли настояла, чтобы они поехали на ее машине. Вспомнив свой ночной эротический сон, она не хотела оказаться в «порше» Джека Мак-Юэна. Мужчина с сомнением осмотрел бампер ее автомобильчика и в удивлении изогнул бровь, когда она попросила его перебраться на заднее сиденье, потому что вторая дверца не открывалась. Как она объяснила, дверцу заклинило, когда кто-то по случайности врезался в нее на стоянке у супермаркета. Джек молчал.

Они приехали в огромный развлекательный комплекс в центре города. Кроме детских фильмов и реалистической драмы, которую можно было посмотреть только через два часа, в их распоряжении оказались романтическая комедия, совершенно бездумная, как показалось Келли, и боевик.

Романтическая комедия начиналась буквально через пять минут, требуя особенной прыти от зрителей, чтобы те успели купить билеты. Но даже если бы времени хватило с лихвой, Келли все равно хотела что-то другое. Она заказала билеты на боевик. Однако Джек каким-то невообразимым образом опередил ее у кассы и, пока она искала свою кредитную карточку, он уже взял билеты на романтическую комедию.

На экране еще мелькали кадры рекламы новых фильмов, так что они ничего не пропустили. Однако Джек почувствовал ее глухое раздражение; передавая ей мороженое, он заметил недовольное выражение ее лица и спросил:

– Неужели все так плохо?

– Я просто немного удивлена. Если вы взяли билеты на комедию только потому, что думали, будто я втайне хочу видеть романтику, то вы грубо ошиблись, – сказала она хриплым от досады голосом. – Я уже давно не романтична. Знайте на будущее. Если мне станет противно, я могу уйти.

Он усмехнулся:

– Хотел бы я это увидеть.

Она лизнула сладкое мороженое и чуть скривилась. Джек еще раз усмехнулся.

– Тогда вы циничны, – заключил он. – Неужели трудно признать, что я могу быть романтиком?

– Признать невозможно, – твердо заявила она.

Фильм оказался не таким уж противным, как она думала вначале. Любовная история строилась на ошибках и недопонимании и заканчивалась вполне предсказуемо – долгожданной счастливой свадьбой. Хороши были актерская игра и поразительный юмор.

Однако дело портили эротические сцены. Любовь была излишне страстной и даже несколько вызывающей. Главный герой-любовник выглядел настоящим плейбоем: высокий, смуглый, сексуально привлекательный. И неожиданно он чем-то напомнил ей Джека. В любое другое время ей бы понравилось наблюдать за актерскими пассами, но ведь сейчас рядом сидел реальный мужчина из ее жизни. Она чувствовала себя очень неудобно. Всей кожей Келли ощущала на себе взгляд Джека, и поэтому она решила во время эротических сцен смотреть прямо на экран, не обращая внимания на соседа.

После картины, когда они вывалились на улицу вместе с другими зрителями, Келли смущенно заметила его лукавый взгляд.

– Конечно, в жизни она бы вышла замуж за его брата. Он гораздо симпатичнее. К тому же он стал бы хорошим мужем.

– Но она не была влюблена в его брата.

– О, любовь... – Келли возвела глаза к небу. – Держите меня. Или, может, вы не шутили? Может, вы и впрямь романтик?

– Конечно, я романтик. – Он даже рассмеялся в ответ на ее удивление. – Каждый мужчина романтик. Каким еще образом люди могли бы выжить? Пойдем ужинать.

Они зашли в кафе, расположенное недалеко от кинотеатра, и заказали сырные и ананасовые бургеры. В кафе было людно, играл джаз, чему Келли втайне радовалась, потому что на фоне музыки и болтовни во время еды было просто невозможно вести серьезные беседы. Ужин оказался превосходным. Булочка была свежей, чипсы хрустели, с одной стороны гладкие, с другой – рифленые, они были крупными, как раз такими, какие она любила.

Никто из них не заказал десерта. Джек взял пиво, потом еще, а Келли заказала колу, и они сели куда-то совсем далеко в уголок и стали наслаждаться музыкой. Вот оркестр стих, Келли взглянула на часы и увидела, что уже час ночи. Как быстро пронеслось время! Она едва могла поверить. Вечер пролетел почти незаметно. Внезапно она подумала, что слишком давно не выходила на люди, не отдыхала в кафе и очень давно не задерживалась допоздна.

Келли оплатила оба заказа, довольно быстро на сей раз вытащив свою карточку и подав ее продавцу, причем ей удалось это сделать гораздо раньше, чем Джеку. Она заметила, что он не выказал по этому поводу никакого недовольства и, к ее удовлетворению, не стал спорить, лишь поблагодарив ее за удивительный ужин.

Теперь ей придется работать, как ломовой лошади, чтобы покрыть ощутимую денежную потерю. Но ведь не так часто приходится бывать в таких заведениях, поэтому для нее оказалось важным самой заплатить за этот ужин.

От кафе до ее машины было десять минут ходьбы. Джек предложил проводить ее, на что она радостно согласилась. В медицинском центре, где она работала, настаивали на том, чтобы она парковала машину в одном и том же месте. Для нее это было слишком дорого, поэтому Келли была вынуждена искать варианты.

На пути в «Кэрори» она неожиданно вспомнила свое намерение показать Джеку окрестности и начала делать робкие попытки послужить гидом: показала некоторые известные места на окраине города, знаменитые сады и торговый центр. Припарковалась она рядом с дорогой в больницу, недалеко от дома Джека, и быстро выскочила, чтобы дать ему выйти.

Как только они оказались на свежем воздухе, Келли внезапно почувствовала себя слишком взволнованной. Теперь, когда она стояла рядом с машиной, она колебалась, не зная, правильно ли сделает, если поцелует Джека на прощание. Всего лишь добрый поцелуй на ночь, как пожелание спокойной ночи. После замечательного ужина то была бы завершающая прощальная нота. Возможно, да. Она не против поцелуя, долгого и сладостного, а может, быстрого и резкого. Представив себе, как их губы сливаются, Келли почувствовала, что ее колени подогнулись. Нет, скорее всего поцелуй должен быть очень медленным, даже затяжным, чтобы прочувствовать всю земную страсть. Келли нужен был этот поцелуй.

Однако Джек всего лишь нежно провел по ее щеке кончиками пальцев и погладил длинные волосы.

– Спасибо за чудесный вечер. – Он опустил руку, и волосы каскадом рассыпались по ее плечам. – Увидимся утром?

– Конечно, на утреннем обходе.

– А у вас красивые волосы.

– Да. Но чересчур длинные. – Невольно она покраснела. – Я все думаю их отрезать, да только до дела никак не дойдет. Ну что же, всего доброго, – произнесла Келли, чуть разочарованная тем, что между ними так ничего и не произошло. Ее щека между тем все еще горела от его легкого прикосновения. Келли послушно села в машину.

Неожиданно раздался тревожный стук в окно, и послышался зов Джека:

– Келли!

Она в мгновение ока опустила стекло.

– Что? – в нетерпеливом ожидании спросила она.

– Не надо. Не надо отрезать волосы. Оставьте все как есть.

Его глаза горели зеленым огнем, и женщина почувствовала, как ее пульс участился. Она затаила дыхание.

– Ладно, – пробормотала она.

– Вы еще любите вашего бывшего мужа?

– Уорика? – Келли слабо улыбнулась, покачав головой. – Я не видела его вот уже несколько лет. Он сейчас живет в Европе.

– Так, значит, не любите?

– Нет. – Громкое слово резануло воздух. Келли покраснела, смутившись от своего порыва. – То есть да, не люблю, в общем, нет. – Неожиданная запутанность в словах рассмешила ее. Словно подростки, право же. – Уорик теперь навсегда ушел из моей жизни.

– Тогда, может, нам завтра встретиться на берегу и совершить-таки прогулку, которую мы отложили сегодня?

– Завтра в городе будет совещание на целый день. Оно может продлиться до вечера. – «Так, Келли, правильно», – подбодрила она себя. – Заседание затянется, тогда мы точко не сможем пойти вместе. К тому же из города до «Кэрори» ехать довольно долго.

– Ах да, я только что вспомнил. Мне же тоже надо уехать завтра. – Джек улыбнулся, только улыбка оказалась немножко натянутой. – Тогда, может, в четверг?

«Готова ли ты к свиданию?» – спрашивала себя Келли.

– Я свяжусь с вами, – пообещала она. – Утром.

Однако и наутро волнение не покинуло Келли Уэст. Подобное волнение в последний раз она испытывала в юности. Зачастую она волновалась, идя на работу. Чувство неудобства часто мешало ей. От него не было никакой возможности избавиться. Что-то теплое и беспокойное внутри. Уже гораздо позже это чувство возвращалось к ней не раз: когда она потеряла ребенка; когда от нее требовалось срочно помочь семье, а она была не в состоянии это сделать, не в состоянии избавить близких от страдания.

Теперь же она волновалась по поводу своего нового коллеги.

Келли еще пока точно не знала, что собирается сказать ему. По дороге на работу, остановившись на светофоре, она размышляла о сложившейся ситуации. «Да, он всего лишь обыкновенный мужчина», – усмехалась она самой себе перед зеркалом.

Повернув на больничную стоянку, она припарковалась.

Но и она давно уже не ребенок. Она может начать игру сама и способна ее контролировать. Наверное, Сара была все же права. Надо было признать в себе ту часть природы, которую она так тщательно до сих пбр игнорировала. Сексуальную часть природы. Правда, признаться себе в этом – одно дело, и совсем другое – совершить соответствующий поступок. И потом, ей же прямо предлагали свидание. Конечно, «порядочные девочки» не делают предложений первыми. Но ведь иногда пока дождешься от мужчин первого шага, годы уйдут. К тому же Джека она знала уже по работе как отличного специалиста. Он вовсе не первый встречный.

Кроме того, она зашла уже слишком далеко со своими приглашениями на прогулки, не поздно ли отступать? – терзала себя Келли, взволнованная предстоящей встречей. Подсознание подавало ей явные сигналы: конечно, она бы сейчас не вспомнила отдельные детали тех двух снов, которые мучили ее накануне две ночи подряд, но она могла точно сказать, что это были ее дневные эротические фантазии, во сне облаченные в плоть и кровь ярких образов вполне определенных людей. Сознание все больше контролировал разум. Зная свою впечатлительную натуру, Келли вполне могла предсказать, чем кончится история с Джеком. В крайнем случае он ее соблазнит, не больше, а она непременно его полюбит. Ничего оригинального. Старо как мир. Так, может, не стоит избегать судьбы, если случай сам просится в руки?

Встреча с Джеком была назначена на утро. В восемь тридцать должен был состояться сбор всех врачей по поводу проведения осмотра больных в их корпусе. Сейчас было только восемь часов, и ее ассистента не будет по крайней мере еще полчаса. Но Джек, одетый в кремовые брюки и мягкий желтый джемпер с открытым воротом, уже находился в комнате. Он выглядел чрезвычайно сексуально. Он стоял рядом с Таней, старшей медсестрой.

Таня была энергичной и дальновидной женщиной. Не то чтобы она была отличным специалистом, хотя и этого у нее не отнять. Келли любила ее просто как человека. Но ей не понравилось, как мило она беседовала с привлекательным молодым мужчиной.

Келли вошла в холл через главные двери. Беседовавшие были так увлечены разговором, что даже не заметили ее, буквально не обратили на нее на никакого внимания, и она могла свободно наблюдать за ними. Она заметила, как спокойно Таня положила свою ладонь на руку Джека, потом похлопала его по плечу, как она смеялась над некоторыми его замечаниями. Как блеснули глаза Тани! Такого взгляда Келли давно у нее не видела.

Вдруг Таня посмотрела в ее сторону, отвернулась и снова посмотрела, уже во второй раз. Ее щеки невольно зарделись.

– А, привет, Келли! – И Таня тут же убрала руку с плеча Джека.

Что позволяла себе Таня, так фамильярно обращаясь с Джеком? Она же буквально увивалась вокруг него. Подойти к ним или нет, думала Келли. Помнится, в свой первый день после отпуска она слышала разговоры, ходившие вокруг этой парочки. Однако ей было хорошо известно о неудачном опыте Таниного замужества, и она знала, что сейчас очаровательной медсестре не до нового романа, поэтому тут же отвергла всяческого рода подозрения как глупые слухи.

– Приветик! – окликнула Таня еще раз, пожалуй, даже слишком бодро, как показалось Келли. – Я не слышала, как ты вошла. Джек как раз рассказывал мне курьезные случаи из его практики в больнице Лондона, где он работал. Однажды мальчик принес своего питомца в палату. Это была ручная крыса. Он хранил ее в коробочке в шкафу, хранил чрезвычайно бережно. Но однажды ночью крыса сбежала и прыгнула прямо на колени дежурной медсестры, так с ней, с медсестрой, чуть припадок не случился. Персонал ничего не понял. Все подумали, что это обычная крыса, и начали полную дезинфекцию помещения. Можешь себе представить переполох?

– Ну, эта история не такая уж смешная, – прокомментировала Келли. Она натянуто улыбнулась и кивнула в знак приветствия одному из коллег, который тоже слегка поклонился ей. Он посмотрел на нее более внимательно, чем обычно, словно увидел в ней что-то странное, непривычное. Она действительно выглядела излишне обеспокоенной. «Впрочем, я рада за Таню», – сказала она себе твердо. Джеку удалось переломить подавленное настроение Тани, ему удалось-таки рассмешить старшую медсестру. Однако Таня сама лучше знала, принимать его всерьез или нет. Почему же у Келли вдруг защемило в груди и она почувствовала ломящую боль в правом виске?

– Нет, нет, еще рано, продолжайте, – сказала она, пожалуй, чересчур слишком легко, когда доктор сделал движение, чтобы последовать за ней в сестринскую. – Я вовсе не хотела вас прерывать. В общем-то я даже не собиралась идти на осмотр. Право же, не знаю, каким образом я оказалась здесь. – И Келли развернулась. – Пойду попью кофе, перед тем как мы начнем работать. Джек, я жду вас на общем совещании с другими врачами в половине...

– Я приду, – пообещал он. – А как насчет вас, Таня?

– У меня слишком много работы, и вся срочная, – сказала ему старшая медсестра. – Мне надо бежать к себе. А для вас я уже сделала все, что нужно, и даже больше. Ладно, увидимся через некоторое время.

Келли неожиданно заметила, что опять волнуется. Тогда она поняла, что так на нее влияет одно только присутствие Джека, который стоит рядом с ней. Они вместе поднялись по лестнице наверх в комнату отдыха медицинского персонала. Ощущение тревоги не покидало ее.

– А знаете, мне нравится ваш одеколон, – вдруг сказала она. Уже два дня назад она уловила едва заметный лесной аромат, который неизменно появлялся в комнате, стоило только оказаться там Джеку. – Что это за запах? Сосна?

– Не знаю, честно говоря. Могу только сказать, какая бутылочка: она синего цвета, названия не помню. – Джек немного опередил ее и открыл дверь, пропуская вперед. Его рука случайно коснулась ее плеча, и чувствительные ноздри вновь уловили мягкий лесной аромат теплого тела. – Мне его подарила мама на Рождество. Реклама обещала, что этот запах сведет с ума любую женщину.

– О, думаю, они не соврали, – пробормотала неосторожно Келли, почувствовав, как загорелись ее губы. – Впрочем, вам этот одеколон не нужен. Женщины и без того падают к вашим ногам гроздьями. – И Келли резко отвернулась. Джек укоризненно взглянул на нее. – Не могу представить себе вашу маму. Какая она?

– Добрая, любящая и нежная, со стальными нервами. У моих родителей ферма в районе Палмерстона, – добавил он.

Келли догадалась, что мужчина имеет в виду Палмерстон-Норт, город к северу от Веллингтона.

Келли положила ложечку кофе в чашку и добавила воды из чайника.

– Да, наверное, у них нелегкая жизнь. – На самом деле она не знала о сельской жизни ровным счетом ничего, ведь она росла настоящей городской девочкой. Ни разу ей не довелось побывать ни на одной ферме. Однако ей приходилось кое-что слышать о сложностях ведения фермерского хозяйства.

– Им нравится, они справляются.

– Рада слышать. А еще мне очень понравилось, что вам удалось рассмешить Таню. – Она поднесла чашку с кофе ко рту и встретилась глазами с любопытным взглядом Джека. – Там, на лестнице, вы так посмотрели на меня, словно думали, будто я против ваших разговоров с ней. Но это вовсе не так, уверяю вас. Даже наоборот. Я очень рада за нее.

Его темноволосая голова склонилась набок.

– Да? Но ведь это еще далеко не все, что вы хотели сказать, я прав?

Итак, его обмануть не удастся. Он достаточно наблюдателен и обладает хорошей интуицией. Это его «но», конечно, очень показательно. Келли была вынуждена многое объяснить, иначе он неправильно ее поймет.

– Недавно Тане было очень плохо, ее сильно обидели. Правда, мы с ней никогда этого не обсуждали, – призналась Келли. – Но вы здесь совсем недавно, поэтому не знаете, что происходило в ее жизни. Я прекрасно понимаю, как она себя чувствует. Потому что мы обе женщины, любая бы себя так чувствовала на ее месте. Поэтому, что бы ни происходило между вами, я бы очень хотела, чтобы вы имели это в виду.

– Если вы хотите рассказать мне историю о том, как ее оставил муж ради другой женщины, можете не стараться, я в курсе событий, – проговорил он медленно. – Таня мне сама рассказывала об этом. Так вы считаете, будто я не смог бы ее понять без ваших наставлений?

– О нет, теперь я точно уверена, что вы сможете. – Келли стала пить кофе, полностью уйдя в себя. Итак, он очень проницателен и чувствителен. Впрочем, это осложняет дело. Потому что с такими мужчинами хочется быть откровенной. И Келли вспомнила свою неосторожную с ним болтовню. – Женщины часто доверяют вам свои секреты, не так ли?

– Доктор Уэст, – сурово произнес он, – вы опять наслушались сплетен обо мне.

Келли гордо вскинула голову и зарделась под его пристальным взглядом.

– Я вижу то, что вижу.

– И что же вы такого видите? – загадочно улыбнулся он. – Неужели вам мало своих забот? Зачем влезать в чужую жизнь? Вам недостаточно своей? Я чисто дружески беседую с женщиной и вдруг...

– Вы симпатичный, привлекательный, сексуальный мужчина. Вы настолько самоуверенны, что занимаетесь любовью с Вероникой Хей в своей машине при дневном свете, – напомнила она ему, забавляясь тем, что он до сих пор не хотел признать этого факта. – И вы хотите, чтобы о вас не сплетничали?

– Я уже говорил вам, все было не так...

– Это меня не касается, – перебила она его. – Не мое дело, что у вас там было с Вероникой, или с Таней, или с кем бы то ни было вообще, мне все равно. Я просто хочу вам напомнить, что вы даете людям основания для сплетен. А ведь нет дыма без огня. Хотите дружеский совет: чтобы избежать слухов, думайте головой, а не другим местом,..

– Вы хотели сказать, чтобы я не слушал своих желаний? – интеллигентно поправил он ее невольную грубость.

– Да, если хотите. – Келли ничуть не смутилась, встретив его укоризненный взгляд. – Если вы будете думать, то поймете, почему вызываете в людях такую реакцию. Здесь не огромный американский госпиталь, не английское учреждение. Это всего лишь маленькая новозеландская больница. Здесь замечается каждая мелочь. Поэтому вам надо научиться быть осторожным. Если я неправильно поняла про ваши отношения с Таней – и дай Бог, чтобы так оно и было – и если вы случайно заинтересовались мною, то было бы гораздо лучше, чтобы ни одна живая душа про это не прознала. Я настаиваю на полной конфиденциальности и...

– Стоп, стоп, стоп! Погодите минуточку! – Джек поднял руку в знак протеста, полностью сбитый с толку. – Не может быть, чтобы вы предлагали мне...

Келли судорожно сжала чашку дрожащими пальцами, шокированная своим разнузданным поведением. О Господи! Не было сомнения, что она только что сама открыто предложила ему встречаться. Один Бог знает, зачем ей это понадобилось и как она на это решилась. Однако она сделала это, не больше и не меньше. Во время своей пламенной речи в защиту осторожности она сама потеряла бдительность и выпустила из глубин подсознания собственные желания. Все произошло помимо ее воли. Что же теперь ей делать и как выкрутиться из создавшейся ситуации?

– ... если... я бы предложила вам, – заикаясь, продолжила она, – то вы бы как на это посмотрели?

Под тяжелым мужским взглядом, явно оценивающим ее внешность и ее личность, Келли уныло опустила голову, прекрасно понимая, какого дурака она сейчас сваляла. Смутно надеясь, что земля под ногами сама собой разверзнется и поглотит ее, скрыв от горячего мужского взгляда, она услышала неожиданный ответ:

– Конечно, я бы согласился. – Джек окинул быстрым взглядом ее фигуру: светлые волосы, упругие груди и длинные стройные ноги, и лишь тогда он снова посмотрел ей в глаза. – Но вы же и сами это знаете. Вы наверняка привыкли к поклонникам. К чему такая спешка?

Келли свободно вздохнула. Набравшись храбрости, она ответила:

– Да зачем терять время? Я вам нравлюсь, вы нравитесь мне. Мы оба достаточно зрелые люди, к чему тянуть?

– Может, для начала надо сказать пару слов о таком понятии, как любовь?

Он шутил с ней, она поняла и дружелюбно улыбнулась:

– Думаю, что вы не то слово употребили. Надо сказать о другом слове, начинающемся с буквы «л», – либидо, желание.

– Ужасно, – искренне удивился он. Если бы она встретилась с ним только что, то подумала бы, что он зануда и педант, не признающий физиологической стороны любви. – Первое слово куда как романтичнее, с ним живется легче.

– Не для меня. – Когда-то любовь сделала ее жизнь невыносимой. Теперь Келли была тверда как кремень. – И что бы с нами ни случилось, помните: мы работаем вместе. Думаю, соглашение должно быть честным с обеих сторон.

– Честным? – Он задумался. – Как в романах. Вы в этом уверены?

– Полностью. – Она гордо подняла голову. – Так как насчет Тани?

– Она все еще влюблена в своего мужа.

– Вероники?

– Ничего не было.

– Кого-нибудь другого?

– Больше никого нет.

– Тогда отлично. – Келли на мгновение задумалась.

Она сможет это сделать, сказала она себе твердо. Конечно, сможет. Она больше не маленькая наивная девочка, которая влюбляется в кого попало, она взрослая, умудренная опытом женщина. Женщина, которая уже была замужем, развелась и которая определенно не ищет крепких уз. Итак, все должно быть легко и забавно, весело и сексуально. Так, как было вчера.

– Так почему бы нам не начать наши отношения с прогулки по городу сегодня вечером? – спросила она так легкомысленно, как только могла. Совещание, назначенное на сегодня, собиралось один раз в три месяца, оно имело целью переподготовку молодых специалистов и представляло собой длинную лекцию по нужной теме. – Мы можем поехать на твоей машине. Знаешь, мне всю эту неделю ужасно хотелось узнать одну вещь, – таинственным шепотом сказала Келли, сама удивившись тому, как спокойно звучит ее голос. – Мне было очень интересно, на самом ли деле в «порше» можно заниматься любовью.