Афанасьев Сергей
Звездный странник – 3. Лес

1) Появление.

Он сильно ткнулся головой в мягкую густую листву, почувствовав как мелкие пушинки защекотали ноздри. Но боли еще не было – тело словно отмерло и больше не принадлежало ему. Не в силах определить где же он находится, Сергей замер, тяжело дыша и боясь пошевелиться. И тут, разрушив все с таким трудом созданные им преграды, боль прорвалась стремительной лавиной, скручивая его тело в тугой узел, и Сергей мгновенно потерял сознание.

Он долго падал в темноту. И все никак не мог упасть. Полет его был бесконечен. Время от времени кто-то пролетал рядом. Иногда он видел чьи-то глаза, слышал странные вздохи, бессвязную речь…

Когда он очнулся, первое, что он увидел – густые заросли из плотных зеленых листьев, пуха и необычных цветов. Он был в замкнутом зеленом пространстве без неба. Но вокруг было светло – казалось, сами листья испускали необычный желтоватый свет. Да и воздух вокруг был по настоящему лесной – свеж и ароматен.

Сергей с трудом сообразил, что лежит не на земле, а на твердой шершавой коре дерева, абсолютно голый, как и в тот раз, когда он попал в Эпоху Великих Свершений. Где это я? – мелькнула совсем слабая мысль. – Словно какие-то дикие джунгли Амазонки. Он с трудом перевернулся на бок и замер от сильной боли, пронзившей его тело тысячами острых игл. А может, я на Земле? – осторожно подумал он, боясь ошибиться и в глубине души уже не в силах поверить в это. – В каком-нибудь глухом заповеднике или оранжерее?

Однако он был еще сильно слаб, чтобы хотя бы встать. К тому же нестерпимо мучила жажда. Сейчас воды бы, подумал он прикрывая глаза, холодной, родниковой. Сергей ясно представил себе тонкую струйку родника, тихо журчащего среди камней, и солнечные блики, весело играющие в воде, и ее неземной вкус на губах, прохладный и освежающий. И так у него внутри все заныло от этих манящих видений, а во рту пересохло еще сильнее, что жажда, казалось, только усилилась в несколько раз и стало только хуже.

Нет ничего проще, вдруг раздался у него в голове чей-то тихий бесцветный голос. Точнее – этот кто-то даже не сказал, а подумал головой Сергея. Слева за большим комом пуха, – продолжил неизвестный, – будет большой желтый цветок. Внутри него – вода.

Надо встать, совершенно ничему не удивляясь, твердо подумал Сергей сквозь мутную пелену ослабленного сознания, то и дело пытающегося снова покинуть его тело и погрузить его в кому. Надо встать хотя бы на четвереньки, приказывал он сам себе, все еще неподвижно лежа. Вода придаст тебе силы. Ну же, шевелись!

И он медленно перевалился на живот и снова замер, пережидая, когда утихнет вновь вспыхнувшая боль. Потом он очень осторожно поднялся на четвереньки, мутным взором оглядывая окружающий его мир, и от слабости в глазах у него двоилось и изредка темнело.

Что-то похожее на большой ком пуха находилось прямо перед ним – бело-серое пятно среди густой зелени, зацепившееся за многочисленные ветки.

Шатаясь, он упрямо пополз вокруг него, словно автомат, стиснув зубы и превозмогая острую боль всего тела.

Увиденный за пуховой шапкой желтый цветок, размером в пол его роста, Сергей воспринял как должное.

Просунув свое измученное тело между тугими лепестками гигантского цветка и стоя на коленях, он уже с полчаса жадно пил холодную воду. Зачерпывая ее ладонью, он брызгал себе в лицо, на шею и спину, чувствуя, как с каждой каплей обыкновенной воды к нему прибывают силы, а ее холод притупляет боль его тела. И он снова пил, не в силах все еще напиться…

Наконец он отполз назад, на мягкую пуховую подстилку, раскинулся, устало закрыл глаза. Что-то непонятное обволокло его с боков. На секунду стало тепло и уютно. И Сергей мгновенно уснул, словно стремительно провалившись в бездонную темную яму.

Неизвестно сколько времени он плавал в этом тумане – пять минут, несколько суток, а может быть и целую вечность. Над его головой проплывали невероятно белые облака, синело чистейшее небо, стояла удивительно звездная ночь. Над ним склонялись какие-то люди, смотрели с любопытством, качали головами. Иногда из этой толпы выглядывал Закир, странно улыбалась Алла, задумчиво молчала Лана. А когда народ расходился, к нему неслышной грациозной походкой приближался знакомый женский силуэт. Он силился вспомнить, кто же это мог быть, но память отказывала ему. И почему-то именно в этот момент становилось совсем темно и лица ее не было видно. Женщина гладила его по голове теплой нежной ладонью, наклонялась к нему близко-близко, касаясь своими мягкими волосами его лица, успокаивающе шептала что-то. А утром ее сменял Женька. Он был почему-то в форме… Устало садился у изголовья, смотрел на него с грустной улыбкой, подбадривающе подмигивал ему – ну что же ты, мол, заканчивай давай болеть то…

Сергей очнулся так же неожиданно как и потерял сознание. Словно вынырнул из тьмы. Долго лежал совершенно неподвижно, потихоньку приходя в себя и вспоминая все, что с ним случилось. И холодный пот прошиб его.

Элора! – резанула острая мысль. – Она ведь осталась совсем одна! Без моей помощи! И теперь ничто не защитит ее перед Давором!

В бессильной злости он зачем-то резко попытался подняться. Наверное, в желании хоть что-то сделать. Но не смог – острая боль накрепко приковала его к этой лежанке. И Сергей в бессилии заскрипел зубами. Тьма снова навалилась на него.

Он долго метался в полубреду, пока окончательно не осознал – они теперь в разных мирах. И тот мир, мир Элоры, ушел куда-то в свою сторону, двигаясь своим путем. А его жизненная тропа свернула на другие рельсы. И скорее всего – окончательно. Их пути больше не пересекутся. И такая тоска навалилась на него!

Потом он смог все-таки взять себя в руки – рано было еще раскисать. Открыл глаза. Вокруг – все та же светящаяся зелень совершенно незнакомых растений.

Однако пора заняться своим лечением, решил он, с трудом переворачиваясь на спину. Мелькнула далекая мысль – интересно, кто теперь будет начальником его группы? Густав, наверное. Мелькнула, и пропала. Чтобы больше уже никогда не возвращаться к тому, уже прошедшему для него миру.

Он закрыл глаза, расслабляясь. Что-то мягкое и теплое снова незаметно обволокло его, совершенно не причиняя никакого дискомфорта.

Он мысленно просканировал себя. Все та же опухоль в голове. Заметно увеличилась. Да и весь организм был достаточно сильно поврежден. Стало ясно, что лучше бы ему не двигаться хотя бы несколько дней.

Но ведь надо было чем-то питаться?! Иначе откуда взялись бы силы на восстановление?

А еще сильнее его мучила жажда.

Стараясь не делать резких движений, Сергей осторожно открыл глаза. Он лежал в каком-то светящемся изнутри зеленом мешке. Причем светился именно сам мешок. И поэтому вокруг него было довольно светло. А воздух почему-то был свеж и чист, несмотря на замкнутость этого пространства.

Сергей медленно протянул руку. Ткань была теплой и мягкой, и легко поддавалась его слабым усилиям.

Он осторожно выполз наружу. С трудом поднявшись и шатаясь от слабости он первым делом добрался до желтого цветка, надеясь, что он ему не привиделся в горячечном бреду. К счастью цветок был на месте и воды в нем было еще много. Сергей напился от души, чувствуя, как сильно болят суставы и органы ослабленного тела.

Вернулся обратно, с удивлением обнаружив, что мешок, в котором он спал, оказался огромным листом дерева, свернутым в аккуратный квадратик. Сергей устало лег сверху. Это совсем не Земля, подумал он, бессмысленно глядя вверх – на фосфоресцирующие заросли над головой. И листьев у нас таких нет, и деревьев с ветками по три-пять метров в диаметре. Возможно я в каком-нибудь первобытном лесу, сделал он первый вывод, и то, скорее всего, это в лучшем случае. А то вполне может оказаться, что в этом мире и первобытные обезьяны еще не появились, а бродят какие-нибудь огромные динозавры – какова растительность, таков, наверное, должен быть и животный мир. И совершенно непонятно, как я сюда перенесся, ведь я ничего не пил и никаких розовых шариков не проглатывал?! Хотя, впрочем, это могла быть и остаточная реакция от прошлого переноса. И эта странная опухоль в голове – явно увеличившаяся с прошлого раза – тоже имеет ко всему этому какое-то отношение? Например – разрушительный последствия для организма? Ведь такие процессы не могут протекать бесследно?!

Он лежал на мягком листе и мысли его текли устало и отрешенно, словно это думал не он сам, а кто-то другой, а он просто их повторял.

И еще этот бесцветный голос про воду в цветке, снова подумал он. Хотя это, наверное, результат бреда и острой жажды. В человеке все-таки еще так много необъяснимого!

И он расслабился, полностью очистив свою голову, и снова занялся аутотренингом, стараясь мысленными усилиями снять боль и направить остатки сил своего организма на скорейшее исправление нанесенных ему повреждений и ускорению процесса регенерации клеток.

А огромный, чужой, вечно светлый мир плотно обступил его со всех сторон сплошной стеной зелени, навис над ним узорчатыми переплетениями невиданных лиан и неизвестными плодами и ягодами, придерживая его снизу гигантской полукилометровой веткой, окруженной по краям сплошным зеленым ковром и большими скоплениями бело-розового пуха.

Лес принял его в свои объятия.

2) В поисках еды.

Огромная фиолетовая шишка, размером со средний автомобиль, со свистом пронеслась мимо, с жутким треском разрывая массовые скопления мелких листьев. Где-то внизу гулко ухнуло и дерево недовольно загудело. Вжавшись в вертикально торчавший отросток Сергей проводил глазами это явление. Да, подумал он, в этом мире для него, по всей видимости, будет много еще неожиданностей.

Вот уже около часа он осторожно бродил по этой огромной как автострада ветке, не в силах даже представить – каково же тогда само дерево. И за это время ни небо ни земли он так и не увидел. И даже не представлял, как высоко он находится над землей, и на сколько высоко распространяется крона. И пока попытка выйти на край ветки не увенчалась успехом – она часто разветвлялась и Сергей все время выбирал крайний правый путь – чтобы не заблудиться. И когда, став тонкой, ветка изрядно провисал под его тяжестью, все равно со всех сторон его окружала сплошная растительность.

Сергей вернулся к ближайшей развилке, продолжая свое методическое обследование.

Раздвигая руками густые заросли из мелких цветков и листочков он осторожно пробирался по новому ответвлению. Главная опасность, как он уже понял, это не заметить в сплошной густой листве край ветки и оступиться. Ведь совершенно неизвестно, что там ожидает внизу за плотными зарослями, и большая ли здесь высота.

В принципе, этот мир мало чем отличался от земного. Вот только листья обладали странной особенностью рассеивать свет и поэтом даже в самых густых зарослях темно не было. Да и ночи здесь отсутствовали совершенно. Что вело к полной потери чувства времени. Когда захотел тогда и спи. А это, в свою очередь, нарушало весь жизненный цикл земного организма – время приема пищи, время сна – ничего уже не совпадало.

Тщательно выискивая щели в шероховатой поверхности дерева и выбирая ветки по толще он медленно продирался сквозь листву. Видимость была от силы на полметра. Интересно, вяло думал он, то и дело прислушиваясь к себе – тело все еще болело, но уже не так сильно, хотя движения все еще причиняли боль, – должна же эта ветка когда-нибудь закончиться?

Легкое неуловимое движение справа заставило его мгновенно замереть. Неизвестно ведь, как могут выглядеть местные хищники и насколько они опасны. Но ближайшие к нему листья и ветки оставались совершенно неподвижными. Впрочем, при такой-то видимости, подкрасться в этом мире не составляло большого труда.

Немного помедлив, Сергей осторожно продолжил свой путь, решив, что еще метров десять – и уже пора будет возвращаться – телу требовался длительный отдых.

И когда ветка под ним стала уже тревожно прогибаться, густая чаща листвы вдруг резко оборвалась, явно обрезанная чудовищной молнией, и он, покачнувшись, крепко ухватился за ближайший отросток. Прямо перед ним, метрах в двухстах, закрываемый густой кроной, возвышалось соседнее дерево, а под ногами, где-то совсем глубоко внизу виднелись совершенно немыслимые по размеру листья, самое большое из которых было с приличный стадион.

От неожиданности он присвистнул. И как это я не свалился с такой высоты в первое время, когда корчился на ветке?! – подумал он слегка холодея.

Сергей посмотрел наверх и обомлел еще больше. Прямо над ним, метрах в тридцати, нависло странное сооружение явно искусственного происхождения, закрывая собой фактически всю видимую верхнюю часть. А по краям – снова густые заросли. Так что какого цвета здесь небо он так и не узнал. Но сейчас это его совсем не волновало. Не отрываясь, он смотрел на эту замысловатую конструкцию, силясь разглядеть хоть какое-нибудь движение на ее поверхности, созданной из сложного переплетения каких-то вытянутых длинных элементов. Больше всего его занимало одно – кто ее создал, для чего, и есть ли в ней обитатели?

И в этот момент он увидел дриаду. На сколько он помнил, именно так в греческой мифологии назывались лесные нимфы. Опершись на локоть, она небрежно полулежала на ближайшей к нему ветке, слишком тонкой, чтобы выдержать ее тяжесть, и ее тело и миниатюрная набедренная повязка из мелких цветков и листьев настолько слились с окружающей природой, что, если бы не ее лицо, не тонкие руки и ноги, и не пушистая копна светлых волос, он мог бы решить, что она ему почудилась. Да и сейчас он не был твердо уверен в том, что видит перед собой живое существо – ведь ее лицо могло быть только что распустившимся цветком, а ее руки и ноги – золотистыми просветами в листве, а волосы – зацепившимся за тонкий сучок пухом, в изобилии летавшем в этом мире.

Некоторое время он не шевелился и смотрел на это невероятное видение. Мысленно он предполагал, что в этом мире он не мог быть одинок – ведь кто-то же поил его все эти дни, пока он бредил или был без сознания, и пока его организм боролся с последствиями пыток Давора.

Он немного передвинулся назад, в заросли, чувствуя себя без одежды совершенно неловко. Впрочем дриада тоже была обнажена. Хотя на ней было какое-то подобие одежды – из легких и тонких листьев. А он вот не удосужился себе сделать что либо подобное, считая себя чуть ли не единственным человеком на планете.

Не отрываясь они молча смотрели друг на друга.

– Добрый день, – наконец сказал Сергей, пугаясь собственного хриплого голоса, так некстати прозвучавшего в этом зеленом безмолвии. Отцепившись от коры, он поднял правую руку в легком приветствии.

И тут она неожиданно угасла, растворяясь в окружающей природе. И вот ее уже совсем не стало. И даже ветка не качнулась. Видение мелькнуло и исчезло. Остался лишь слабый намек на контуры тела, вспышку красок, волшебный овал лица. И вслед за растаявшим образом постепенно растаяла и его уверенность, будто он видел ее.

Сергей долго смотрел на то место, не зная, как отнестись к только что виденному, и что в связи с этим нужно предпринять. Развесить на листве какие-нибудь оригинальные знаки, привлекающие внимания? Выложить из цветов теорему Пифагора? Броситься искать какие-нибудь поселения? Но как здесь вообще можно перебраться на другие такие же толстые ветки или спуститься на землю? Ведь ничего же совершенно не видно – в том числе и этих других веток, не говоря уже о самой, такой притягательной в этих условиях, земле.

Внезапно чья-то гигантская тень накрыла его. От неожиданности Сергей инстинктивно попытался спрятаться в листве, вскидывая глаза. Прямо над ним сидела огромная бабочка с легким розовым рисунком на крыльях. Вяло шевеля большими мохнатыми лапами она грустно смотрела на него своими черными выпуклыми глазами и от этого взгляда ему вдруг стало жутко.

Не будем пока выяснять, чем питаются местные бабочки, подумал он, на всякий случай скрываясь поглубже в зарослях, мало ли что… И он отправился в обратный путь – на сегодня впечатлений и нагрузок пожалуй было уже многовато.

Выбравшись на твердую ветвь он как смог сделал себе что-то вроде набедренной повязки из опавших листьев и цветков – срывать свежие было неимоверно трудно. Остановился у грозди диковинных плодов, ощущая, как заныл желудок от голода. Но надо соблюдать и элементарную осторожность. Огромные, бросающиеся в глаза ярко-красные ягоды он, на всякий случай, отмел сразу – ведь красный цвет всегда был в природе цветом опасности. Потрогал руками желтоватые и гладкие – твердые, зубами и не укусишь. Зато коричневатые с черными пятнышками были на ощупь мягкими и вполне возможно, что и спелыми. Он немного откусил для пробы – надо же как-то изучать этот мир. Ведь неизвестно надолго ли он здесь задержится? Возможно, что и навсегда.

Сладковато-вязкая мякоть не вызывала отвращения. Больше пробовать он не стал, решив дождаться реакции желудка на эту пищу, и, захватив с собой большую охапку застрявшего в ветвях пуха, доковылял до своего импровизированного жилища.

Устало забрался внутрь, ощущая, как здесь, внутри листа, было все же тепло и уютно. Расстелил пух, смягчив свое ложе. Лег. Боль, усилившаяся после такой затяжной прогулки, сейчас потихоньку отпускала.

Он отсканировал себя более внимательно и поразился – как много все-таки у него было внутренних повреждений. И восстановительные силы организма также разрушены, так что придется только ждать, да потихоньку правильно распределять оставшиеся силы на те или иные участки тела.

Снаружи что-то тихо прошелестело. Кто-то неизвестный осторожно прошел мимо. Задержался на секунду перед его жилищем. И ушел дальше, хрустя валяющейся шелухой. Но Сергей уже не обратил на это внимания, расслабляясь и погружаясь в целительный, как он сильно надеялся, и такой необходимый сейчас сон.

3) Дриада.

Слегка покачиваясь, Сергей уютно развалился на давно уже облюбованном небольшом листе, удачно скрученном в форме кресла и расположенном на самом конце "его" ветки. Вдыхая чистый ароматный воздух этого зеленого мира и посматривая на широкую гладь воды под собой, скопившуюся на гигантском листе, он невольно задумался о своей дальнейшей судьбе. Всю жизнь прожить в пространстве нескольких сотен метров, даже в таком райском уголке как этот, его совершенно не прельщало. Итак, подведем итоги, рассуждал он про себя после того как исследовал все имеющиеся более или менее прочные боковые ответвления, которых оказалось довольно много – более тридцати только найденных им. А сколько еще осталось скрытых от его глаз!? Я здесь заперт, словно в тюрьме, думал он. По стволу далеко уйти не смог – без молотка и гвоздей здесь явно не обойтись. Ни перейти, ни перепрыгнуть на соседние ветки, ни спрыгнуть вниз, ни подняться наверх – все свисающие лианы, которые еще можно разглядеть в этой густой зеленой каше, как назло находятся слишком далеко, не допрыгнуть. Перспектива на будущее – лучше и не придумаешь, усмехнулся он, почесав свой подбородок, начинающий уже существенно обрастать. Однако, судя по щетине, я здесь где-то около недели, заметил он про себя. И Сергей нерадостно перевел взгляд на чуть видневшуюся ветку соседнего дерева, поймав инстинктивный сигнал от подсознания, что там что-то изменилось.

На первый взгляд на ней было все как обычно – сплошной зеленый ковер. Сергей хотел было снова углубиться в свои невеселые мысли о житье-бытие, решив, что скорее всего какая-нибудь мелкая живность мелькнула в зарослях, но тут он вдруг увидел…

Сначала он увидел только отдельные штрихи: сияющую белизну ног, нежное мерцание рук; тени, где тело дриады скрывали мелкие цветки и листочки, расплывчатое серебристое пятно неземного лица. Наконец все это соединилось воедино, и девушка возникла перед ним во всей своей призрачной недосягаемой красоте.

Он узнал ее сразу. Она стояла у вертикального отростка, прислонившись спиной к коре, и ее непропорционально длинные и стройные ноги опирались на шершавую ветвь. Тонкая фигура, сказочное лицо феи, пепельный цвет волос. Та же самая набедренная повязка из редких листьев и цветков также слегка прикрывала ее тело. По инерции он протер глаза, надеясь, что она не исчезнет.

И она не исчезла. И даже наоборот. Справа от нее проступили контуры еще одного тела и из зарослей также медленно возникла еще одна дриада. Она ничем не отличалась от первой, разве что волосы у нее были золотистого цвета. А потом он разглядел еще двух дриад, уютно полулежащих на боковых ветвях.

Одинаково красивые они все смотрели на него, совершенно без эмоций и без каких-либо улыбок.

Это просто какой-то супермодельный рай, подумал он вставая. Придерживаясь левой рукой за тонкую ветвь, он прижал к сердцу правую ладонь и чуть склонил голову в вежливом приветствии. И тут, как и в прошлый раз, они одна за другой угасли, постепенно расплываясь.

Наверное, я их чем-то напугал, решил он, снова усаживаясь в свое кресло. Возможно, они не любят, когда прижимают руки к сердцу. Либо что-то еще.

Некоторое время он терпеливо ждал. Но никто больше не проявлялся из зарослей, и он поковылял к бассейну, найденному ранее в огромном чашеобразном листе. Не глубокому, по пояс, но более двадцати метров в диаметре. Мне бы лежать надо на самом деле, думал он про себя, превозмогая тупую боль при каждом шаге. Да вот что-то никак не лежится.

И когда он, отодвигая очередные заросли, вдруг нос к носу снова столкнулся с гигантской бабочкой, он уже не вздрогнул и не удивился.

– Привет, – небрежно произнес он, ощущая какое-то успокоение и единение с этим миром из-за этого приветствия. – Интересно, ты это или не ты? – спросил он, разглядывая розовый рисунок.

Но бабочка резко хлопнула огромными крыльями, чуть не сбив его воздушной волной, и улетела, ловко лавируя в просветах среди зарослей.

Ну вот, я уже начал разговаривать сам с собой вслух, вяло подумал он. Впрочем, теперь это и мой мир и надо быть вежливым с его обитателями.

На самом подходе к листу-бассейну путь ему преградил пустой кокон. Метра полтора в длину. Сосем свежий, судя по влаге на твердых стенках. А ведь в прошлый раз его здесь не было, вспомнил Сергей. И когда только 'они' успевают? – подумал он, совершенно пока еще не представляя, кто здесь пристроился и кто из этого вылупился.

Справедливо решив, что кокон уже сослужил свою службу и больше никому не понадобится, Сергей толкнул его ногой, и тот с шумом упал в зеленую массу, исчезая в ней, словно в болоте. Некоторое время еще слышался удаляющийся шум и треск. Но все глуше и глуше. А потом и вообще все стихло. И как он не прислушивался – больше ничего не услышал. Либо кокон где-то застрял или увяз, либо земля настолько мягкая и болотистая, что не слышно было падения. Либо вообще он находится очень высоко и шум от удара просто не дошел до него, затерявшись в зарослях, решил он про себя, перестав отсчитывать секунды – попытка определить высоту над поверхностью земли пока не увенчалась успехом.

Широкая зеркальная гладь чистейшей воды этого необычного озера раскинулась перед ним, снова резанув глаза. Она поражала и смотрелась так непривычно и нереально, словно какой-то сказочный мираж добрых и наивных детских фантазий. Казалось, ступишь сейчас, и все рухнет вниз проливным дождем. Но разум подсказывал – раз лист держит такую массу воды, значит выдержит и его без всяких проблем.

Впрочем, лист все-таки чуть покачивался вместе с толстой ветвью. И это было заметно только по легкой ряби, время от времени пробегающей по гладкой поверхности озера.

Он ступил на плоский, чуть шероховатый, край листа. Прошел метра три. Осторожно присел, стараясь не делать резких движений по причине ломоты в теле, а потом и лег на спину, широко раскидывая руки. И прохладная вода приподняла его и держала его тело, хоть и не была соленой.

Он лежал, чуть покачиваясь, наслаждаясь приятной свежестью и чувствуя, как живительные силы вливаются в его тело.

Неподалеку что-то мелькнуло, но он не стал оборачиваться – совершенно не хотелось прерывать приятное ощущение. Тем более, что все эти дни, как он начал выползать из своего жилища, Сергей ловил себя на чувстве, что за ним наблюдают, замечал какие-то блики, легкие мелькания, неожиданный шорох листвы. Впрочем, так ведь и должно быть в любом живом мире, решил он, продолжая лежать на поверхности воды и равнодушно поглядывая на светящиеся заросли над головой, но возникшее чувство легкого беспокойства не проходило, и даже наоборот, слегка нарастало. И Сергей понял, что и сейчас за ним наблюдают. И довольно пристально. А вдруг это какой-нибудь местный хищник? – подумалось ему. Вроде леопарда, например. А я тут разлеживаюсь, словно на курорте. И он с сожалением присел в воде, медленно оглядываясь по сторонам.

Это снова оказалась дриада. Он разглядел только часть лица и кисть руки. Та же самая, судя по пепельным волосам.

Сергей осторожно вышел из воды, стараясь не делать резких движений. Дриада не исчезала. Почти полностью слившись с зарослями она наблюдала как он приближается. И когда осталось метра три, ветка чуть качнулась, и дриада исчезла. И тут Сергей решительно раздвинул заросли, успев увидеть удаляющуюся обнаженную спину – эта игра в прятки и подглядывание стала его раздражать. Тонкое гибкое тело мягко скользнуло в густые заросли, мгновенно растворившись в них. Ни один листочек не шелохнулся.

Он пошел за ней, по мере своих, пока еще немногих, сил, но она ускользала, словно играла с ним – это ощущение не покидало его все время этих гонок. Он все шел и шел, чувствуя нежные прикосновения изумительных по красоте цветков, мягких теплых листьев, а может быть – и чьих-то рук. А она все мелькала впереди, не позволяя ему сократить расстояние, но и не исчезая из виду. Может – она меня зовет куда-то? – мелькнуло у него, – и это совсем не прятки?

Порядков устав, он осторожно отодвинул очередную густую ветку, плотно усыпанную желто-зелеными мелкими листочками и необычными по форму и расцветке фиолетово-черными цветами, сделал по инерции пару шагов, и замер.

Девушка сидела на тонкой ветке, поджав под себя стройные ноги и ее длинные пепельные волосы прикрывали ее обнаженные плечи и тонкую спинку.

– Привет, – вежливо кивнул он, следуя своему правилу здороваться со всеми, кого увидит.

Она тоже кивнула, вдруг улыбнувшись приятной чистой улыбкой, сверкнув при этом идеально белыми ровными зубами.

Он больше не делал попыток приблизиться к ней, боясь что она снова исчезнет. Может я пугаю ее всем своим видом, а не каким-то поступком? – подумал он про себя, медленно присаживаясь на ветвь по соседству. И моя внешность вызывает у нее отвращение?

Но на этот раз она не исчезала.

– О чем говорить будем? Как жизнь тут у вас? – снова сказал он. Она не шелохнулась. Тишина. – Какие здесь у вас развлечения? – продолжил он. – Как погода? – Все то же молчание в ответ. – Впрочем я и сам это вижу, – пробормотал он уже самому себе. – Можете не отвечать.

Девушка и не отвечала. И не шевелилась, глядя на него своими большими глазами, слегка удлиненными к вискам, поражая удивительной и необычно насыщенной синевой белков.

– Ты живешь в том сооружении? – наконец снова спросил он, показав пальцем вверх. Впрочем на ответ он и не надеялся.

Она внимательно посмотрела наверх, на свисающую листву и цветы. Потом снова выжидательно повернулась к Сергею.

Он замолчал, не зная, как себя вести и что делать, и просто разглядывал девушку, поражаясь про себя увиденному.

Красота ее была совершенна. Кожа имела светло-зелено-желтый оттенок, а грудь была небольшой, но тугой, с темно-зелеными сосками.

Чуть заметно перебирая цветы в руках, она серьезно смотрела на него, словно чего-то ждала. Он не шевелился и ничего уже не говорил, чувствуя, что сегодня он излишне много двигался, и это стало о себе давать знать.

И тут он вдруг понял, что стал видеть листву и цветы за ее спиной. Сначала несколько туманно, а потом все яснее и яснее.

Она снова исчезла.

Все, пора домой, устало подумал он, мысленно подразумевая под домом свернутый листок, ставший ему жилищем. Он тяжело поднялся с ветки, осознавая, что смертельно устал он всей этой беготни, и ему срочно требуется отдых.

Сергей медленно шел по теплой шершавой коре, возвращаясь словно на автопилоте к своей хижине и чувствуя как голова кружится все сильнее и сильнее, а тело ломит все больше и больше. И когда к горлу подступила еще и тошнота, он присел, тяжело привалившись спиной к небольшой вертикальной ветке, решив что в сущности нет никакой разницы, где лежать, а отдых ему требовался… и немедленно…

Боль вернулась, тело заломило и мир снова поблек и потерял фокусировку.

Он сидел, чувствуя усиливающееся головокружение, и видимый им мир стал потихоньку вращаться.

Легкий шорох привлек его ослабевающее внимание. Два крупных желтых цветка мягко упали ему на колени. Он с трудом поднял голову – нет никого. Может это уже начинается бред? – подумал он. Снова отвернулся, лежал, смотрел на листву над головой, пытаясь хоть как-то побороть головокружение – провалиться в темноту ему не хотелось, да и неизвестно было – выберется ли он из этой темноты обратно. Снова шорох, теперь уже более явственный. И вдруг от зарослей отделилось что-то, что мгновение назад составляло с ним одно целое. И это что-то снова оказалось дриадой.

Она приблизилась к нему легкой невесомой походкой, ступая прямо по хрупкой листве зарослей – необычайно высокая (выше его на полголовы), и такая же необычайно тонкая, а судя по походке – к тому же еще и ужасно гибкая – как лоза.

Сейчас, вблизи, ее лицо виделось гораздо отчетливей – очаровательное своей сказочной миниатюрностью черт и яркой синевой глаз. Но и эта отчетливость постепенно исчезала, расплываясь от слабости и головокружения.

Она села напротив него, плотно сжав тонкие коленки. Молчала. Молчал и он. Так они тихо сидели. И что-то было в этом сидении, какой-то скрытый, ускользающий для него смысл, он что-то чувствовал, но не мог уловить это, ни объяснить, ни осознать. Она долго смотрела на него. Затуманенным взглядом Сергей глядел в ее большие синие глаза, все больше и больше погружаясь в бесконечную бездну ее черных зрачков. И голова закружилась еще сильнее.

Пошарив рукой возле себя он собрал охапку упавших цветов и протянул ей слабеющей рукой, силясь при этом улыбнуться.

– Это тебе, – сказал он еле разлепив непослушные губы.

Она посерьезнела еще больше и вместе с тем какая-то волна облегчения промелькнула на ее лице. Необычайно торжественно взяв цветы, она придвинулась к нему вплотную, осторожно и как-то неуверенно обняв его своими тонкими руками. Его тело немедленно прореагировало на это прикосновение резкой тупой болью и Сергей непроизвольно вздрогнул, подавив стон. Девушка тут же отстранилась, ее глаза выражали неподдельную тревогу.

– Испугал? – Он попытался улыбнуться, стараясь, чтобы его гримаса окончательно не напугала это небесное создание. – Извини. Так получилось.

Она положила руки ему на плечи и закрыла глаза. Ему стало тепло от ее прикосновения и словно даже чуть-чуть полегчало. А ее лицо становилось все сумрачнее и сумрачнее.

Неожиданно распахнув свои и без того огромные зрачки во всю свою ширь – он снова непроизвольно вздрогнул – она посмотрела на него так, словно пыталась заглянуть в самую глубь коры его головного мозга. И мурашки забегали по его телу, а голова закружилась с новой силой.

Девушка мягко и вместе с тем властно подтолкнула его.

Уже давно ничему не удивляясь, он покорно лег, и от ее взгляда не ускользнуло, как тяжело он это сделал.

Она склонилась над ним, касаясь его своими длинными волосами, и он расслабился и наготы своей больше не стеснялся, словно находился на приеме у врача.

Она осторожно трогала его своими необычайно тонкими и длинными пальцами, нежно гладила его кожу, совершенно не причиняя боли, но при этом озабоченно покачивала головой.

Сорвав в ближайших зарослях какой-то совсем маленький по местным меркам плод, она осторожно мазала Сергея горячей мякотью, почему-то пахнувшей медом. Изредка целуя его грудь и живот – что воспринималось им как часть лечебной процедуры – она натирала все-все его тело и от ее нежных прикосновений он размякал еще больше.

А потом она закончила свой лечебный массаж и легла рядом, осторожно прижавшись своим таким необычным, но все-таки человеческим телом. И это ее движение неожиданно не доставило ему боли.

Секс с ней был странен.

Но когда они наконец успокоились, лавина усталости и тьмы мгновенно навалились на Сергея и он провалился в глубокую бездонную пропасть. Он падал весь свой сон, изредка сквозь проблески сознания замечая, что чьи-то тонкие пальцы и ладошки энергично втирают в него пахнущую хвоей мазь, время от времени с трудом переворачивая его на другой бок. А перед ним снова проходили вереницей знакомые все люди – Закир, небрежно прячущий во внутренний карман легкий пистолет, Алла, аккуратно складывающая в дамской сумочке маленькие жучки, снова появлялся Женька, и снова – в форме, глядя куда-то поверх его головы… и Элора, в разорванном вечернем платье, связанная на полу… Он шагнул к ней. Ты? – хотел он произнести. – Как ты здесь очутилась? И проснулся, потихоньку осознавая, что это всего лишь сон и Элоры нет здесь, и не будет… уже никогда…

Он лежал на левом боку. Бешено колотилось сердце. Кто-то, прижавшись к нему сзади, спал рядом, тихо сопя в спину. Кто бы это мог быть? – без всякого любопытства вяло подумал Сергей. Он медленно протянул руку за спину, нащупав теплое нежное тело. И тут же все вспомнил… И снова забылся…

4) Лея.

Он проснулся в хорошем настроении. Сон был на удивление глубоким и спокойным. Дриады рядом не было. Впрочем, этому он совсем не удивился, смутно вспоминая все произошедшее накануне.

Он лег на спину. Расслабился. Просканировал себя. Организм заметно шел на поправку, причем за последние несколько часов он сделал большой скачок в данном направлении. Интересно, подумал Сергей, чем же это она меня натирала? Надо будет как-нибудь узнать у нее при встрече. И тут он осекся – а будет ли она, эта встреча? С чего он вообще вдруг решил? И это было логично, но настроение несколько испортилось.

Сергей вылез из хижины, внимательно огляделся. Но вокруг было тихо – никто грациозно не лежал на ветке, ни чьи длинные ножки не ступали по коре дерева. Он взял из заранее сложенной кучки ближайший плод, из уже проверенных, и слегка позавтракал. Прогулялся к желтому цветку, вдоволь напился прохладной водой с сильным минеральным привкусом. Сходил к бассейну, искупался, полежал на поверхности на спине, по привычке бесцельно разглядывая листву над головой. Вернулся обратно. Заглянул в хижину. Пусто. Да и по дороге никто не касался его, никто не мелькал. Сергей посмотрел на обыкновенную зеленую гусеницу, чуть больше его размером, которая совсем недавно пристроилась на соседнем с его жилищем листе. Впрочем, ее бока были расписаны яркими сочными красками, а в довершении всего впереди виднелся небольшой желтый венчик, словно корона.

– Ну что, Принцесса? – сказал он, снова ощущая, как неуместно звучит человеческий голос в этой зеленой тишине. – Вот и остались мы с тобой совсем одни.

Гусеница чуть скосила глаза и толстую шею, наверное среагировав на шум. Посмотрела на собеседника, ничего интересного для себя не нашла, и снова отвернулась. Да и мысли Сергея тоже витали где-то далеко, совсем в ином направлении.

Женщины – существа непредсказуемые, думал он. Ветреные. Удовлетворили свое любопытство и пропали. Формы жизни разные, а суть, скорее всего, везде одинакова.

Он прогулялся до кресло-образного листа. Небрежно развалился, впрочем уже совершенно равнодушно. Долго смотрел на ветки напротив – но никто там не появился. Потом поднял голову. Интересно все же, несколько вяло подумал он, что же это за конструкция такая, и для чего она нужна? И кто ее построил? Впрочем и вопросы он задавал уже просто так, по инерции, понимая, что чтобы ответить на них необходимо как минимум как-то туда подняться.

Мягкие теплые руки нежно обняли его за плечи. Он резко обернулся уткнувшись в густую копну пепельных волос.

– Привет! – выдохнул он с огромным облегчением. – Не успел тебе сказать в прошлый раз – спасибо за лечение, – быстро проговорил он, словно боясь, что она снова исчезнет. Впрочем Сергей нисколько и не надеялся на то, что она сможет понять его.

Девушка внимательно посмотрела на него, прислушиваясь к звукам его голоса, и чуть заметно и несколько неуверенно улыбнулась. Теперь ее лицо было совсем близко, а его организм не был затуманен тем упадком сил, который мешал ему реально воспринимать окружающий его мир. И при более внимательном разглядывании она оказалась еще более изумительно красива. И эти огромные глаза с синими белками совсем не казались чем-то неправильным. Тем более, что они напоминали ему Элору, хотя и были заметно темнее. Зеленоватый оттенок кожи не был навязчивым. А тонкость тела и длина ног только усиливали ее красоту и совершенно не казались чем-то уродливым. Но больше всех его поражала глубина ее глаз, и та открытость и доверчивость, что так притягательно светилась в них.

Повинуясь его жесту дриада села к нему на колени, поражая его почти полным отсутствием веса, прижалась всем своим телом, впрочем все также неуверенно, словно боялась, что он ее прогонит. Может, ей снова надо подарить цветы? – подумал Сергей. Может это какой-то местный ритуал или знак? Он огляделся по сторонам. Сорвал пару цветков, которые поддались ему, протянул их дриаде. И она вдруг улыбнулась более открыто, с каким-то облегчением и с жаром прижалась к Сергею, нежно прикасаясь к его телу своей щекой и твердыми темно-зелеными сосками упругих грудей. Не упасть бы с листа, несколько отстранено подумал Сергей, помня, что лист навис над пропастью метров этак в сто, а то и больше. Но и эта мысль быстро пропала, уступив место нахлынувшему жару, и зов плоти еще сильнее перекрывала волна успокоения, возникшая от того, что он не одинок на этой планете, теперь уже не одинок, теперь их стало уже двое. И все это привнесло ему огромное облегчение, и девушка с зеленой кожей была уже родной и близкой, и окружающий мир вместе с ласками дриады тоже становился роднее и ближе.

Обнявшись они тихо сидели на ветке, свесив вниз ноги.

Открыто улыбаясь, она срывала какие-то маленькие плоды, ловко доставая их из самых зарослей и угощала ими Сергея. Плоды были вкусными и необычайно ароматными.

Доев очередной плод, Сергей перехватил ее руку, крепко прижав девушку к себе.

– Подожди, – сказал он. – Скажи лучше, как тебя зовут?

Должна же она издавать хоть какие-то звуки, подумал он. Да и голос ее очень хотелось бы услышать.

Девушка молчала, с интересом прислушиваясь к его словам.

– Я вот Сергей, – он демонстративно ткнул себя в грудь открытой ладонью. – Понимаешь? – спросил он, пытаясь прочесть ответ в ее глазах – поняла ли она его жесты. Девушка все также доверчиво смотрела на него и в ее глазах пока ничего не промелькнуло.

Он еще раз ткнул себя в грудь.

– Сергей, понимаешь? – переспросил он. – А ты? – Он мягко прикоснулся ладошкой к ее груди. Прижав его руку к своему телу, дриада взяла из своей легкой туники цветок и неуверенно протянула его Сергею. В ее глаза был немой вопрос.

– Нет, я не про это, – покачал он головой, думая, как все-таки ей объяснить. Ведь надо же с ней как-то общаться, как-то ее называть, даже несмотря на то, что она совершено не разговаривает. Не говорить же ей – Эй, подойди ко мне, Эй, помоги… Или может назвать ее Эей? – вдруг мелькнуло у него. – Эя.. Эя.. Эя… – протянул он задумчиво. – А что? В этом что-то есть.

Сергей чуть поморщился и девушка, отстранившись, тут же увяла на его глазах. Лицо ее стало печальным. Видно было, что она старается понять его, хочет понять, но ничего у нее не получается.

– Ладно, – сказал он, притягивая ее к себе и стараясь как-то успокоить. – Я тебе сам дам имя. Ты не будешь против? – Она внимательно смотрела на Сергея. И от этого ее искреннего желания понять его ему вдруг стало легко и приятно. Сергей мягко прижал дриаду, слегка поглаживая по теплой спинке. – Имя "Пятница" конечно с большими традициями, но, наверное, несколько комично и глуповато, – говорил он ей, и этот односторонний разговор все равно был приятен, словно она ему отвечала. Хотя она, конечно же, отвечала, только что-то свое, взглядом, движениями тела и ресниц… – Назову тебя Леей, – сказал он первое, что пришло ему в голову, этакое певучее, короткое и созвучное имени "Эя". – Не возражаешь?

Возражений в ее синих словно море глазах не было. Она все также внимательно смотрела на него, и ему вдруг очень сильно захотелось ее поцеловать. Обняв ее за теплый затылок он притянул ее к себе и в ее глазах прочел легкую тревогу. Тогда он свободной рукой быстро пошарил вокруг себя, нащупал какой-то цветок и протянул его девушке. Ритуал был соблюден.

На сегодня с цветами пожалуй надо уже повременить, подумал он, откидываясь на кору дерева и прислушиваясь к своему телу. Сердце бешено колотилось, слегка подташнивало и голова кружилась. Уж очень большая выпала нагрузка за последнее время.

Дриада привстала, чуть склонившись над ним, потерлась щекой о его щеку, а потом как-то незаметно втянулась в заросли листвы словно в туман.

Сергей снова остался один, в легком недоумении и озадаченности – появится ли она снова, и если да, то когда? Впрочем – на сегодня все, надо отдохнуть, приказал он себе, прогоняя все остальные мысли.

Он лежал неподвижно, усиленно занимаясь аутотренингом. После мазей Леи организм шел на поправку ускоренными темпами. Полностью погрузившись внутрь себя, Сергей помогал ему быстрее восстанавливаться. Абсолютно отрешившись от окружающего мира он лежал совершенно неподвижно полностью подчинив все проходящее внутри тела процессы своей воле, слившись с ними в одно целое.

Часы проходили один за другим, пока легкий листочек не упал ему на лицо. Стряхнувшись и снова возвращаясь к реальности он спокойно, не поворачивая головы, одними только глазами, посмотрел наверх и в бок.

Почти прямо над ним, только немного в стороне, на листьях, грациозно полулежала Лея в изящной позе пресытившейся аристократки.

Как всегда она была ужасно красива.

Улыбнувшись, он показал рукой вверх, на странное сооружение, последнее время занимающее все его мысли.

– Ты оттуда?

Дриада посмотрела в указанную сторону, потом – опять на Сергея. И у него снова мурашки пробежали по коже от синевы ее глаз. Словно они имели какое-то гипнотическое воздействие.

– Ты там живешь? – повторил он.

Она молчала.

– Или оттуда? – он показал вниз, на предполагаемую землю. – Где твой дом, друзья, родители?

И тут она вдруг покачала головой, потом обеими ладошками провела прямо перед собой, крест на крест, словно выстраивая какую-то стенку. А затем взяла его за руки, закрыла свои глаза, снова открыла, провела правой рукой по его глазам. Он покорно прикрыл свои веки. Она снова взяла его руки, чуть сжимая его ладони своими тонкими пальчиками. Сергей расслабился и тут же что-то резкое толкнуло его мозг, решительно потеснив его мысли. От неожиданности он вздрогнул и попытался поймать этого интервента. Но все уже затихло. Сергей насторожился, ожидая повторения. На этот раз он был готов и успел уловить быстро промелькнувшие образы – какие-то невероятно объемные скопления чего-то непонятного, какой-то бесформенной массы, копошащиеся и сталкивающиеся друг с другом, словно облака, какое-то чувство неожиданной раскрепощенности, словно вдруг видишь мир одновременно из тысячи разных точек.

От напряжения он взмок и открыл глаза, тяжело дыша. Дриада тут же открыла свои и с тревогой посмотрела на Сергея.

– Все нормально, – устало улыбнулся он, вытирая пот и стараясь утихомирить сердцебиение. – Просто я несколько не приспособлен к такому способу общения, извини. Мне нужны будут тренировки.

Она неуверенно улыбнулась в ответ.

Расслабляясь, он нежно положил ее на тонкий слой мягкой листвы и пуха, животом вниз. Лея покорно вытянула руки и закрыла глаза.

Сергей чуть дотрагивался до ее хрупкого тела, внимательно его изучая. Такое же строение как и у людей, рассуждал он про себя. Позвоночник, лопатки, ребра… Только вот косточки довольно мягкие, больше напоминающие хрящики. Кожа – гладкая и ровная, с желтовато-зеленым отливом.

Довольно крупное, размером с ладонь, темноватое пятнышко между лопаток привлекло его внимание. Наверное, что-то вроде родимого пятна, подумал он, осторожно поглаживая это место пальцами. Оно не имело четко очерченных границ и по форме напоминало кленовый листок. Больше пятен на ее теле он не обнаружил.

Потом Сергей, продолжая свои приятные исследования, осторожно перевернул ее на спину. Лея по прежнему лежала с закрытыми глазами, но дыхание ее заметно участилось.

И здесь все было так же, как и у людей. Возможно, только температура тела была несколько побольше – градусов сорок.

Он нежно водил пальцами по ее тонкой коже, изучая дриаду, каждый сантиметр ее пространства, каждый скрытый уголок, и легкая дрожь пробегала по телу девушки.

А потом Сергей взял ее за руку и твердо повел в свое жилище. Почему-то ему хотелось, чтобы она обязательно жила там. Скорее всего это был пережиток его цивилизации. Мой дом – моя крепость, замкнутое пространство собственного мира.

Она покорно пошла следом и походка ее была удивительно грациозной, мягкой и величественной. Даже королевы и принцессы не смогли бы пройтись с большим достоинством.

Они отдыхали на мягкой пуховой подстилке его жилища. Точнее – отдыхал он один, а дриада просто лежала рядом, посматривая на Сергея, и изредка, ненароком, щекотя своими пушистыми мягкими волосами. Так они мирно и лежали рядышком, наслаждаясь присутствием и теплом друг друга, пока Сергей не забылся, не противореча в самом необходимом своему ослабленному организму.

Сон его был недолог, но тем не менее проснулся он снова в одиночестве. Довольно бодро выбрался наружу.

– Ну что, зеленая? – весело спросил Сергей гусеницу, зачем-то дружески похлопав ее по спине. – Как лежится? Жирок нагуливаем?

Гусеница только вяло пошевелила усиками. А Сергей, не зная, чем бы заняться, пошел просто бродить по веткам, собираясь осмотреть те боковые ответвления, на которых он еще не был.

Лежа на небольшой, прогнувшейся под его тяжестью, веточке он с интересом смотрел вниз, в небольшую щелку среди густых зарослей. Под ним, метрах в десяти, виднелась другая толстая ветка, идущая почему-то перпендикулярно той, на которой он жил. Возможно, она росла от другого дерева. Но не сама по себе ветвь привлекла его внимание, а то, что на ней происходило. По ней шли муравьи. Целая колонна. Они шли в два стройных ряда, друг за другом, вполне организованно, неся в своих щупальцах плоды разных размеров и расцветок, крылья бабочек, чьи-то огромные щупальца и лапы, а также всевозможный строительный мусор. А самое интересное было то, что размер этих муравьев был вполне соизмерим с его собственным размером.

Наверное, и сооружение над головой, это всего лишь улей гигантских пчел, мелькнуло у него. Или все тот же муравейник. Правда, я пока там не видел ни одной пчелы или муравья, но ведь это еще ничего не значит.

И, глядя на останки живых когда-то существ, он подумал, что в сущности ему повезло, что он живет на этой ветке, а не на той, например. Оказаться у этих муравьев на пути ему не очень-то хотелось.

Впрочем, везение это какое-то не такое… Жить в ограниченном пространстве одной, хоть и гигантской, ветке, ему по-прежнему мало улыбалось. Дриадам то хорошо, они созданы для этого мира, их тела необычайно легки, а вместо костей возможно у них тонкие хрящики, и поэтому им совершенно несложно перемещаться с ветки на ветку – были бы хоть какие-то промежуточные веточки.

Лея все также неожиданно вышла из зарослей. Казалось, она просто отделилась от них. Она медленно приближалась к Сергею и он присел, залюбовавшись ее походкой, красотой и стройностью ее притягательного тела. Вдруг очень сильно захотелось подарить ей цветы, но он отбросил эти мысли – надо все-таки давать возможность своему организму восстанавливаться. К тому же сейчас у него появились совсем другие идеи, которые усиленно боролись с его желаниями.

Лея остановилась прямо перед ним и Сергей любовался ею снизу – она была хороша абсолютно со всех сторон и, вполне возможно, что она понимала это и ей было приятно его внимание.

Он привстал. Дриада обняла его, крепко прижавшись своим плотным животиком и сверху заглядывая в его глаза – она все-таки была выше его. Сергей поцеловал ее теплые нежные губы. В ответ она потерлась щекой о его щеку. Но научный азарт и жажда естествоиспытателя все-таки взяли вверх в поединке желаний, и он, взяв ее за руку, отвел на ближайший, давно уже присмотренный им, отросток. Здесь, встав на самый край, он показал пальцем на видневшийся глубоко внизу гигантский лист, размером больше стадиона. Сергей попытался объяснить ей, что он хочет туда – пройтись по этому листу. Но Лея ничего не понимала и он вспомнил, что язык жестов в этом мире почему-то не прижился. И тогда Сергей взял ее руки в свои и закрыл глаза. Он представил тот лист во всей его гигантской ширине, и что он сам находится точно на его середине, и причем идет легким прогулочным шагом. Сергей силился изо всех сил, пытаясь как можно четче и красочнее передать увиденное, чтобы она поняла, какой именно лист он имеет ввиду, и что он именно хочет. Он вспотел от усилий и, устав, наконец посмотрел на дриаду. Она стояла перед ним с закрытыми глазами, бледнее обычного, и еле держалась на ногах. Испугавшись за Лею он быстро потряс ее руки. Глаза дриады с трудом приоткрылись. Вялым движением она потерла свои виски и покрутила рукой над головой. Возможно, она хотела сказать, что он несколько перестарался в своих усилиях. Отстранившись, она подошла к выступающему вверх отростку и прислонилась обеими руками к коре. Буквально несколько секунд она стояла совершенно неподвижно, а потом подошла к Сергею уже вполне бодрая и улыбающаяся.

Лея стояла рядом, внимательно вглядываясь в его лицо, а потом вдруг быстро приблизилась и крепко его обняла, неуверенно улыбаясь при этом. Она настойчиво подвела его к другому краю ветки – противоположному тому, откуда был виден заветный лист. Остановилась у густого скопления мелких листочков под ногами. Она сделала легкий шаг вперед, но Сергей непроизвольно удержал ее от неминуемого падения.

Лея улыбнулась.

– Надо прыгать? – спросил он.

Она молчала, продолжая приятно улыбаться.

Будем считать, что она правильно меня поняла и лучше знает, что надо делать, подумал он про себя, решив полностью довериться дриаде. Единственное, что его тревожило, так это то, что их массы абсолютно разные, и что для нее безопасно, то для него может оказаться смертельным.

Он прижал ее к себе поплотнее, и, зачем-то набрав в легкие воздух, прыгнул вниз, в эти густые заросли.

5) Полет вниз.

От свободного полета желудок с непривычки сместился куда-то в ноги. Они летели сквозь густую кашицу и мягкие листочки нежно щекотали их кожу. А потом они упали на большой наклонный лист и покатились по нему, словно по большой горке, с завитушками и поворотами, ускоряясь все сильнее и сильнее.

Лист был влажным. То ли по нему стекала вода из какого-то природного резервуара, то ли он сам выделял влагу. И они, крепко держась за руки, стремительно неслись по этой природной горке словно находились в старинном аквапарке. И Лея радостно улыбалась чему-то.

Непривычный к такому способу передвижения Сергей прилагал немало усилий, чтобы держаться того же пути, что и Лея, старательно прикрывая рукой обожженный бок – он боялся ободрать уже образовавшиеся подсыхающие коросты, оставшиеся от ожогов в Подземке.

Впрочем, скольжение было легким и даже приятным, окружающий мир светился невероятным разноцветием, радуя глаз буйством своих красок и многообразием их оттенков.

Напряжение первых метров пути постепенно прошло и Сергей уже с радостным любопытством стал посматривать по сторонам, как вдруг, впереди из зеленой массы медленно проступила ветвь толщиной около метра, преграждая им дорогу. А потом эта преграда вдруг стремительно понеслась им навстречу. Дриада, отпустив его руку, совершенно не двигаясь телом, тем не менее как-то ловко стала перемещаться по листу вправо на более крутой участок. Сергею, следуя за ней, пришлось изрядно поработать пятками и ладонями, стараясь не потерять прямолинейности своего положения, чтобы тело не закрутило на листе.

Здесь, на новом месте лист имел уже совсем другой изгиб. Впрочем, Сергей успел уже разглядеть, что под веткой они явно не проскочат, и слегка пожалел, что согласился на это путешествие. Ведь у дриад и масса другая и строение тела иное. Да и местная среда для них все-таки более привычная. А что для дриад – родной мир, то для него вполне может оказаться сплошными опасностями. Впрочем, решил он, даже дриады при вертикальном спуске вряд ли безболезненно ударяются о такую твердую преграду. Скорее всего – они ее как-то обходят. Осталось только верить Лее и внимательно наблюдать за ней.

Дриада уже неслась далеко впереди. Где-то у самой преграды, когда казалось, столкновение было неминуемо, и Сергей, похолодев, ожидал услышать тупой удар и увидеть как ломаются мягкие хрящики дриады, Лея ловко подлетела на своеобразном трамплине – выпуклости на листе, и ловко перелетела через ветку, тут же исчезнув в листве.

Энергично заработав руками Сергей постарался выбраться на этот курс, надеясь что скорости спуска и изгиба трамплина вполне хватит и для его массы. Со всего разгона шмякнуться в кору этой деревянной стены ему совсем не хотелось.

А вот и крутой трамплин. Сергей напрягся. Резкий провал в яму, и тут же – сильный подброс. И он сам тоже, для надежности, постарался подпрыгнуть телом.

Ветвь стремительно пронеслась под ним в паре каких-то сантиметров. И он, словно снаряд, вошел в очередные заросли, разрывая из своим телом и прикрывая лицо рукой.

От свободного полета снова захватило дух. Сердце замерло, словно он, находясь у себя, в грузовых секторах Атланта, выключил гравитацию и с разбега нырнул в невесомость…

Он летел довольно долго, и дуга уже плавно перешла в вертикальное падение. И то, что совсем не видно было куда же он летит и что там ждет его внизу – сильно его нервировало.

Вдруг, среди редеющей массы листвы он разглядел что-то темное и огромное. Понял – он падал на гигантский лист. Возможно – на тот же самый, по которому только что катился. Наклон листа был довольно крут, так что какое-то время Сергей еще летел рядом с ним, медленно сближаясь с гладкой зеленой поверхностью, словно космический челнок на посадке.

А вот и касание. Легкий толчок. Он немного прокатился, подпрыгнув и перекувыркнувшись через голову. Но смог быстро застабилизироваться – работа в невесомости давала о себе знать.

А скорость все нарастала. В ушах уже начало свистеть, и влага, выделяемая листом, рассекалась его телом, образуя две мощные, словно от глиссера, расходящиеся в разные стороны струи, весело барабаня брызгами по стремительно пролетающей мимо растительности.

Впрочем, вскоре заросли начали потихоньку редеть. Горка была абсолютно прямой, без низко нависших веток и он расслабился, созерцая окружающий его мир. Вот кто-то пузатый и толстый медленно и упорно пробирался по ветке, неторопливо перебирая мощными мохнатыми лапами. Вот промелькнули две обнаженные длинноволосые дриады. Радостно улыбаясь, они спрыгнули со своих цветочных лож, легко обогнали Сергея и исчезли где-то совершенно в ином направлении…

Постепенно видимость улучшилась. Он стал видеть метров на сто, сто пятьдесят вперед. И то что он там разглядел – совсем его не обрадовало.

Он стремительно приближался к гигантскому темному пятну могучей ветви, которая словно скала метров в тридцать высотой выросла на его пути. И эта скала стремительно приближалось. Казалось, лист упирается прямо в нее, словно сросся с веткой в единое целое. Такую мощь не перепрыгнуть. И не обойти. И Леи уже не было видно. И подсказать было не кому.

Теоретически он понял – надо спрыгивать с этой горки. Но вот в каком ее месте?

Он быстро стал перемещаться к центру листа, пытаясь найти листовую жилку, понадеявшись на эту выпуклость.

Впрочем, жилкой оказалась не выпуклость а ложбинка. Вернее – целый канал, словно трасса бобслея. И по нему несся мощный поток воды. Сергей свалился в кипящую водную стихию, успокоенный уже тем, что вода в горах всегда пробивала себе пути, что уж тогда говорить о дереве…

И все же ему пришлось вжаться в листок всем телом, набрав побольше воздуха и погрузившись с головой в эту своеобразную речку.

Сергей стремительно пролетел под мощной ветвью, глядя из воды на темную массу над головой и надеясь, что здесь нет выступающих сучков – на такой скорости его просто распороло бы на две половинки.

Но вот темень над головой наконец-то сменилась радостным зеленоватым светом и он, вынырнув из канала, вздохнул с облегчением.

А дальше наклон листа резко пошел на убыль, скорость совсем угасла и вскоре он, провалившись в листовую лакуну, выпал на небольшую пуховую полянку.

Он неловко приземлился, еле сдерживая стон. Прокатился по инерции несколько метров, перекувыркнувшись пару раз. Замер, лежа на животе и широко раскинув руки. Тело уже ломило от этой гонки. Неловко поднялся. Огляделся. Небольшое свободное пространство, образованное в густой листве, явно походило на логово какого-то крупного животного. Оно было тщательно устлано толстым слоем пуха, что и обеспечило Сергею мягкую посадку. В дальней части этой берлоги виднелись густые заросли молодых веток. Расходясь широким веером, они огибали какой-то толстый нарост. По бокам логова в зарослях листвы виднелись два протоптанных тоннеля – широкое и узкое. Узкое уходило горизонтально, а широкое явно шло откуда-то сверху. Леи нигде не было видно и подсказать куда двинуться дальше было некому. Недолго раздумывая он нырнул в узкое, решив, что более просторное протоптал сам хозяин этого места и ходить по его дороге не следует.

Пригнувшись, Сергей пополз на четвереньках, прокладывая головой путь среди мягких цветов.

Метров через пять он выбрался на свободную развилку-тоннель. Сел передохнуть.

Среди хаоса лиан и листвы, сквозь переплетения изогнутых веточек разной толщины, среди обилия цветов разных размеров, форм и расцветок, ровными рядами висели огромные гроздья одинаковых черных плодов, по форме напоминающих собою цилиндры с округлыми краями.

Что-то заскрипело – протяжно и неприятно. Сергей успел заметить, как вдали кто-то достаточно крупный – явно не дриада, поспешно спрятался за плод. Но Сергей не успел как следует разглядеть это существо.

И в этот момент что-то звонко и оглушительно треснуло. Да так, что в голове зазвенело. Сергей мгновенно упал на ветку, прикрывая голову руками. Слышать на какое-то время он перестал. И когда все стихло, он осторожно огляделся. Оказалось, что это лопнул один из цилиндров, и его семена, словно снаряды, разнеслись в разные стороны, разорвав зеленую завесу и проделав в ней отверстия. Лепестки побитых цветков упали к ногам Сергея.

Он на всякий случай спрятался за толстый отросток, у которого со стороны этих странных плодов весь бок был избит, образуя на коре ветви большую гору из трухлявых опилок. Здесь-то Сергей и разглядел тонкий просвет вокруг прочной лианы, уходящей вертикально вниз. Значит этим путем достаточно часто пользовались, решил он.

Ухватившись за природный канат, Сергей, предварительно подергав его для надежности, неторопливо спустился вниз, оказавшись на твердой деревянной опоре.

Пройдя несколько шагов по тропинке он уперся в другую ветку, по диагонали пересекающую эту и давно уже вросшую в нее. Пройдя вдоль новой преграды Сергей убедился, что ее не обойти. Вздохнув, он ухватился за щели в коре и кряхтя пополз наверх.

Выбрался на ровное место. Отдышался. Огляделся.

Он сидел на узкой, но очень хорошо утоптанной тропинке. Совсем рядом с ним лежал наполовину обкусанный плод. И судя по следу укуса – рот или пасть этого едока была достаточно внушительной.

Сергей протянул было руку к этому плоду, как вдруг что-то мягкое коснулось его сзади. Он вздрогнул от неожиданности, резко разворачиваясь.

Это была Лея. Улыбнувшись своей загадочной улыбкой, она поманила его за собой.

Вздохнув, Сергей с трудом поднялся. Идти уже никуда не хотелось. Но тонкий силуэт дриады уже растворялся в листве, норовя совсем исчезнуть за ближайшим поворотом, и Сергей по мере своих сил кое-как ускорил шаг. Вдруг дриада свернула с тропинки в сторону – на более тонкое ответвление. Остановилась на краю облома – по всей видимости кто-то достаточно массивный, в несколько тонн, оборвался здесь, обломив собой хрупкую ветку.

Лея легко и очень высоко подпрыгнула. Ухватилась за провисшую дугой лиану. Скользя по ней она опустилась метров на пять. Разжала руки. Заросли в виде мелких листочков, цветов и пуха сомкнулись над дриадой. Сергей немного помедлил, наслаждаясь тишиной и возможностью дать своим еще не окрепшим мышцам отдохнуть. Ни звука вокруг, ни шороха, ни какого-либо движения. Вздохнув он изловчился и, превозмогая боль, слегка разбежался и что есть силы подпрыгнул. Это у него получилось достаточно неловко, но все-таки он умудрился ухватиться правой рукой за лиану. Подтянул и левую. Лиана провисла гораздо сильнее – по сравнению с дриадой – все-таки разность их масс давала о себе знать. Он медленно переместился по ней, выискивая в сплошных зарослях под собой то место, где исчезла дриада. По дороге он задел что-то мягкое и фиолетово-красное, которое тут же обдало его вязкой пахучей слизью.

Вздохнув в очередной раз он разжал руки.

Снова свободное падение. На этот раз – совсем недолгое. Неожиданно он с шумом упал в воду. Ушел метра на два.

Энергично вынырнул, судорожно глотая воздух и ошеломленно выискивая глазами, где же здесь берег. Кругом, на сколько позволяла видимость, только густые заросли плотной стеной нависали над гладью воды.

Из-за большой грозди бананообразных плодов, но только ярко красного цвета, наполовину погруженных в воду, медленно выплыла Лея. Она почему-то радостно улыбалась ему. Развернувшись, она легко и свободно поплыла куда-то в сторону. Сергей последовал за ней.

Плыли они достаточно долго, и Сергей начал уже уставать, когда наконец-то показалась кромка листа. Впрочем, здесь она была достаточно крутой. Хотя для Леи это не явилось серьезным препятствием, и дриада легко выбралась на берег. Но Сергею пришлось проплыть еще немного прежде чем он обнаружил нависшую над водой лиану.

Кое-как выбрался на берег. Сил уже ни на что не оставалось. Устало лег на берегу, упав в мягкие скопления белого пуха. Идти давно уже никуда не хотелось. Тем более – на далекую середину выбранного им листа-стадиона.

Лея присела рядом, с любопытством посматривая на него и улыбаясь своей загадочной улыбкой – одними уголками губ.

Она поманила его дальше. Но Сергей решительно покачал головой, чем ее сильно удивил – она просто этого не поняла.

Тогда он показал руками, что хочет пить и лежать. Это она поняла. Сунув руки куда-то в заросли она вытащила малиново-желтый цветок, с толстыми мясистыми листьями. Протянула Сергею. Внутри была вода. Ее вкус сильно отличался от того, что ему приходилось пить раньше. Он пил ее долго и с большим наслаждением.

Изредка ему казалось, что что-то большое медленно движется по ровной глади бассейна, прячась в нависших зарослях. Но когда он резко оборачивался – там ничего совсем не было – пустота. Открыто улыбаясь и совершенно не подавая признаков какого-то волнения, Лея принялась кормить его диковинными плодами, вкус которых невозможно было описать.

А потом они снова отдыхали.

А потом они снова шли какими-то, известными только Лее, тропами. Цели этого путешествия он не понял. В переданных ею образах он смог разобрать только то, что она хочет показать ему что-то большое и живое. Но вот что?

Лея стремительно вела его по незнакомым местам, заставляя время от времени прыгать вниз в указанных ею точках. А иногда приходилось и подниматься по лианам, чтобы через несколько метров снова спрыгнуть в густые плотные заросли, и очутиться на поджидающей их другой ветке или листе.

Впрочем, этот путь был недолог, и вскоре огромное, даже по местным меркам, свободное пространство распахнулось прямо перед ним, и противоположный край терялся где-то вдали, в легкой зеленой дымке.

И все это пространство было густо усеяно дриадами. Их было тысячи, а возможно – и десятки тысяч. Заняв все многоярусные замысловатые переплетения веток и лиан, гроздья цветов и нераспустившихся бутонов. И вся эта масса молчаливо кишела, разбившись на группки, которые время от времени распадались, образовывая новые. Лесная жизнь бурлила во всю.

Лея ловко лавируя среди всего этого столпотворения повела Сергея куда-то в самую гужу.

Стараясь ни кого не задеть и не наступить Сергей с любопытством осматривал местное население.

Одинаково высокие и тонкие дриады все-таки были разными. Разными были цвет волос, оттенок белка глаз, рисунок между лопатками. Изредка в группе дриад выделялась одна, имеющая несколько другой цвет кожи. И как заметил Сергей, такая дриада пользовалась повышенным внимание. Близнаходящиеся старались дотронуться до нее, погладить. А такие дриады посматривали на всех с какой-то странной снисходительной улыбкой.

Наконец Лея подвела Сергея к небольшой группке дриад, расположившейся в чашечке небольшого цветка, на подобие земной ромашки. Дриады сидели и возлежали на мягкой желтой сердцевине.

Обрадовавшись появлению Леи они стали ласково дотрагиваться до нее руками, весело улыбаясь. Касались друг друга телами, обнимались. Стоя в сторонке Сергей изредка ловил на себе их доверчиво-любопытные взгляды.

Среди всей этой компании особенно выделялась одна дриада. Этакая роскошная красавица. Выше всех ростом. С манерами, явно выделяющими ее из всех. С яркими рыжими волосами и с более светлой, чем у подруг, кожей. Она одна не проявила интереса к вновь пришедшим. Только раз посмотрела на Сергея и отвернулась, совсем не обращая на него внимания, не смотря на сильно выраженное любопытство к нему других дриад.

Может, местная аристократия? – подумал он, отметив про себя ее явно барские замашки.

Но потом она вдруг снова внимательно посмотрела на него. И что-то странное промелькнуло в ее огромных, даже по местным меркам, глазах. Если бы она была земной женщиной, он бы подумал, что она его где-то видела, и теперь узнала его.

Так же к ним подходили дриады и из других групп. У него создалось такое впечатление, что они прибегают посмотреть именно на него.

Впрочем, любопытство дриад не вызывало у него удивления – они ведь были все-таки женщинами.

Изредка они вдруг устремлялись к вновь появившейся дриаде, особенно, если та имела отличный от всех остальных цвет кожи. И та явно млела от получаемого удовольствия.

Между тем Лея с подружками уселись в кружок, и Сергей, немного помедлив, лег на ближайший лепесток, решив как следует отдохнуть.

Он лежал, от нечего делать наблюдая за Леей и ее подружками. Вдоволь наобнимавшись, остальные дриады вновь переключились на рыжеволосую. И та восприняла это как должное, кинув на Сергея, как ему показалось, насмешливый взгляд.

Впрочем и Лея не осталась совсем одна. Две дриады остались возле нее, продолжая ее обнимать и ласкать. Лея улыбалась подругам в ответ и тоже нежно поглаживала их руки и животики. Они весело и беззвучно смеялись.

А красивая дриада расслаблено полулежала на пуховой перине. И группа дриад возле нее ласкала ее тело, поглаживая живот и ноги, целуя плотные соски крепких грудей, создавая небольшую толкучку. Впрочем, места всем не хватало. Да и она в свою очередь кого-то отвергала, а кого-то – допускала до себя. И такая дриада была этим счастлива.

Обратный путь был более утомителен. Превозмогая вновь вернувшуюся боль, Сергей поднимался по лианам, которые показывала ему Лея. Изредка отдыхал на сучках и ветках, и снова лез вверх. Лея же, ловко изгибаясь всем своим телом и почти не пользуясь руками и ногами легко скользила вверх среди обилия веток и листьев, словно красивая рыбка среди экзотических водорослей.

И когда он выбрался на свою ветку, ставшую за это время ему родной, он почувствовал себя дома.

Тесно обнявшись, они тихо лежали на мягком листе. Сергей набирался сил. Хотя они время от времени и целовались. Впрочем, их идиллия длилась совсем недолго – из зарослей вышла еще одна дриада – тоже необычайно красивая, с густыми волосами цвета морской волны. Ступая прямо по тонкой листве, она неторопливо приблизилась к ним, плавно присев напротив Сергея. Чему-то улыбаясь и не мигая глядя прямо в его глаза своими синими глазами, дриада грациозно сняла венок из цветов со своей головы и протянула его Сергею, величественно тряхнув при этом своими длинными волосами. Лея замерла в руках Сергея и словно окаменела. Лицо ее стало необычайно серьезным. Казалось, она нервничала, но старалась сохранить достоинство. Хотя и волновалась, теребя руками цветки и листья в своем наряде, с выпрямленной спинкой и гордой осанкой. А в глазах у нее была такая мольба!..

Мир абсолютно простых отношений, отрешенно подумал Сергей, целуя Лею в щечку, чтобы она больше не переживала. Потом он повернулся к гостье и отрицательно покачал головой, отстраняя от себя венок. На лице отвергнутой дриады выразилось невероятное изумление. Видать, не принято у вас здесь отказываться от цветов, грустно подумал он, и за этой мыслью логично следовал неутешительный вывод, что тогда у них здесь нет и твердых семейных пар, и значит Лея очень скоро его покинет.

А гостья, обидевшись, гордо удалилась, красиво покачиваясь при каждом своем шаге.

Лея, все еще нервничая, вдруг тоже ушла за нею вслед, словно пыталась для чего-то догнать ее. Некоторое время Сергей смотрел вслед ушедшей дриаде. Вот и снова я один, подумал он, словно узник в зеленой клетке. Хотя эта клетка имеет и свои выходы. Да и глупо в своей свободе полностью зависеть от Леи.

И Сергей решительно прислонился ладонями к дереву – основываясь на своих наблюдениях за дриадами, он решил, что и растения в этом мире, похоже, тоже умеют общаться. Сосредотачиваясь, он внутренним взором представил все протекающие внутри этого гиганта процессы, и как с ними сливаются его собственные жизненные потоки. И могучее дерево вдруг вздрогнуло. В нем заметалась паника. Кто это? Чужой? Зачем? Сергей открыл глаза и взглянул на уже успевшую вернуться Лею. Она тоже прислонилась к дереву, но глаза ее были открыты. Она улыбалась ему – смелее мол, продолжай, объясни, что ты с добрыми намерениями. И он снова закрыл глаза.. И увидел. Точнее – почувствовал. Он ощутил себя деревом, во всей его мощи. Он чувствовал каждую ветку, каждый листочек, он чувствовал, как по теперь уже его веткам бегают какие-то зверьки, кто-то копошится в густых зарослях, кто-то прячется в гигантских дуплах и ходах, прогрызенных огромными короедами, ощутил присутствие сотен дриад, отдыхающих в зарослях листвы, просто сидящих на ветках, либо катающихся с больших и наклонных листьев, и почувствовал даже тепло их многочисленных тел.

Он ощущал всю крону могучего дерева во всем ее многокилометровом размахе. И во всей этой массе он почувствовал Лею. Она была уже далеко от него, на противоположной стороне дерева, с той самой зеленоволосой дриадой. Скорее из баловства, чем на самом деле Сергей попытался обратиться к ней. Заговорить с нею. Передать привет.

Последствия были совершенно неожиданными. Лея примчалась мгновенно, испуганно глядя на него широко открытыми глазами. Наверное, посредством деревьев здесь еще не пробовали общаться, местный прогресс не дошел до этого, подумал он, успокаивающе целуя ее в щечки и свободной рукой торопливо выискивая в ближайших зарослях цветы.

6) Корабль.

Леи как всегда не было и Сергей вот уже который час "общался" с деревом.

Поначалу он пытался как-то зафиксировать полученные образы. И это давалось ему с большим трудом, потому что такой огромный поток информации разом перегружал мозг.

Сергей потел от напряжения, голова шла кругом и болела. Но, тем не менее, после часа усиленных тренировок он кое-как научился сосредотачиваться на каком-то одном, узком, участке.

И дальнейшее обучение пошло гораздо быстрее.

И сразу же возникла первая мысль – вырваться наконец-то на свободу и прогуляться по этому миру. Но вот куда пойти? Вниз, к земле? В надежде найти там обихоженные поля, дороги и поселения? Или вверх? К этому странному сооружению? Ведь может быть и так, что поселения в этом мире как раз строятся именно на деревьях! А заодно и взглянуть на местное небо и солнце – уж очень ему этого хотелось – вдруг он увидит какие-нибудь летательные аппараты, замысловатые крыши далеких городов?

Сергей, целенаправленно общаясь с деревом, шаг за шагом изучил свою ветку и ее ближайшее окружение. И понял, что путь с нее есть только вниз – ни одной лианы с верхних слоев не проходили в пределах его досягаемости, даже если бы он прыгнул с разбега.

И Сергей решил первую свою прогулку посвятить походу к земле, полностью сосредоточившись на этом маршруте.

Во-первых, путь показанный Леей на большой лист, отпадал – оттуда не было пути вниз – ни одна из свисающих лиан и близко не проходила от веток нижнего яруса. Но зато где-то неподалеку от его жилища, сразу под ним проходил кривой изгиб нижней ветви, лианы которой в одном месте опускались прямо на большой лист следующей.

Сергей легко нашел место спуска. Но на всякий случай еще раз уточнил у дерева. И дерево подтвердило – да, точно, это то место, как раз между большим (больше Сергея) красным цветком и двумя желтыми.

И все же Сергей медлил. Придерживаясь за огромный лепесток он задумчиво смотрел на зеленую кашицу под ногами, за которой была неизвестность. В том смысле, что уверенности, что он получает от дерева правильную информацию (или правильно ее понимает) у него не было.

Впрочем, заодно проверю и это, бесшабашно подумал он, решительно садясь на шершавую кору и отталкиваясь пятками. Он медленно скатился по боковине и нырнул в заросли ногами вперед. Небольшое легкое падение. Заросли быстро закончились и он увидел стремительно приближающуюся поверхность нижней ветки – гораздо более толстой, чем уже им обжитая.

Сергей успел сгруппироваться и мягко приземлился, спружинив ногами.

Ну вот, дерево его не обмануло, с удовлетворением отметил он про себя. И было это просто замечательно. Теперь осталось пройти метров сто и там, у развилки, с более тонкого ответвления должны спускаться нужные ему лианы.

Сергей неторопливо шел, с любопытством разглядывая новый для него мир. Ветка была заметно толще – метров на пять наверное в диаметре, и ее поверхность не была прямой – по крайней мере в этом месте она шла вниз, но не круто, и босые ноги Сергея легко цеплялись за шершавую кору, не давая ему скользить.

Неожиданно прямо перед ним качнулся цветок. Там явно кто-то прятался. Он осторожно приблизился. Медленно развел листья руками. И вздрогнул. За ним – лицо незнакомой дриады. Близко. Рукой подать. Глаза ее лукаво смеялись. Она очаровательно улыбнулась, нежно протягивая ему свой венок. Сергей не шелохнулся. Улыбка исчезла с ее лица. Дриада равнодушно отвернулась, предоставив ему на обзор свою обнаженную спину и ягодицы. Красиво нагнулась к цветку, слизывая пыльцу. Он отвернулся.

С вами тут с ума сойдешь, подумал он, упрямо продолжая свой путь. Хотя впрочем, наоборот. Я слышал где-то, что одинокий мужчина, попав в окружении многочисленных красавиц, как правило, быстро теряет к ним интерес. То ли наскучивают, то ли что-то еще. Ну что ж, вот и увидим, верно ли это, решил он.

А в следующий раз Сергей увидел только убегающую стайку дриад. Они обернулись, беззвучно смеясь, и скрылись в листве, не шелохнув ни одним листочком.

Впрочем, ветки качались на всем протяжении его пути, скрывая за собой дриад, обитающих в этом месте. По одной или группами, лежа на пуховых перинах или лепестках цветов, они очаровательно улыбались ему, некоторые грациозно протягивали свои венки.

Но он, не останавливаясь, продолжал свой путь, поняв, что если ветка качнулась – значит с ним просто играют местные дриады, это они сделали специально.

Однако этот мир был заселен не только одними дриадами.

Вот пара каких-то незнакомых небольших зверюшек юркнула в заросли. Две толстые зеленые гусеницы куда-то ползли по своим делам прямо навстречу ему. Но места хватало всем и они разошлись совершенно не побеспокоив друг друга.

А вот и какой-то просвет в зарослях.

Сергей из любопытства остановился, заглядывая. Метрах в ста впереди виднелась часть ветки другого дерева – но не того, которое он мог наблюдать со своего кресло-образного листа.

Сергей стоял и смотрел на заросли соседнего великана, думая, что когда-нибудь он наверняка посетит и это дерево, и в этот самый момент густые листья соседа слегка качнулись и на ветку вышла дриада. Совершенно обнаженная, без какого-либо украшения из цветов – только один венок на голове. Она спокойно присела на самый край тонкого отростка, свесив стройные ноги и задумчиво глядя куда-то вниз, и легкий ветерок нежно играл ее роскошными темными волосами.

Несколько секунд Сергей оторопело смотрел на это видение. А оторопеть было от чего – хоть было и далеко, и невозможно было как следует ее рассмотреть, но, наверное, какие-то ее движения, наклон головы, волосы, формы тела, очень сильно напомнили ему об Элоре.

Посидев на ветке несколько секунд дриада снова скрылась в зарослях, а Сергей продолжал стоять и тупо смотреть на опустевшее место.

А потом наконец-то появились лихорадочные мысли.

Первая – немедленно догнать. Но как? Ведь дерево показывает только саму себя, и где ее ветки пересекаются с ветками соседних деревьев оно не знает. Может, ей стоило покричать? – пришла вторая мысль. Но зачем? Дриады на голос не реагируют. Это во-первых. А во-вторых, конечно вероятность схожести все-таки очень велика. Элора – девушка высокая и стройная, и волосы у нее густые и длинные. Достаточно, чтобы у дриады были похожие волосы, плюс, например, схожесть каких-либо жестов, манеры держаться, а уж воображение дорисует все остальное.

Наверное, я просто схожу с ума, мелькнуло у него где-то совсем в глубине.

Он все стоял и не уходил, но никто больше так и не появился, а мысли его текли совершенно в ином направлении. Они вернули Сергея к казалось уже давно забытому, навсегда канувшему в прошлое – к жителям Мегаполиса. К бывшему спецназовцу Закиру, молчаливому Густаву, старающимся как можно интереснее прожечь жизнь Алле с Ники, к добродушному шоферу Ларри, к Коурису наконец. А в первую очередь конечно же к девушке с темными волосами и такими глубокими глазами. Он стоял, смотрел на заросли соседнего дерева и вспоминал их такую смешную свадьбу, а еще раньше – как они прятались вдвоем в нижних уровнях монолита, и она была такая беззащитная! Ну а еще раньше – совсем первая их встреча на лестнице, и голос хозяйки квартиры – Познакомьтесь, моя дочь – Элора… И такая тоска навалилась на Сергея…

И он быстро пошел прочь от этого места, решительно прогоняя некстати нахлынувшие воспоминания. Хватит, думал он, все ускоряя и ускоряя шаги, это все давно уже в прошлом. Забудь. И нечего его ворошить. Как остались там, где-то далеко, и Женька с командиром. Теперь это уже другой мир, и надо как-то находить в нем свое место… И вообще, чем дальше в пространстве видишь человека – тем больше у него сходства с кем-то из знакомых. Наверное, столкнулся бы с этой дриадой лицом к лицу – и внимания бы не обратил. И от подобных мыслей на душе у него несколько полегчало. Вот освоюсь здесь, доберусь до этого дерева, найду ее, загляну ей в глаза, увижу, что сходства то и нет никакого, кроме, наверное, волос… Впрочем, грустно подумал он, Элору я все равно ведь никогда не забуду.

Этот монстр совершенно неожиданно возник у него на пути. Высокое худощавое существо, обтянутое сухой черной кожей, с длинным ворсистым хвостом и с перепончатыми крыльями летучей мыши за спиной, оно имело вполне человеческое лицо, впрочем, такое же неприятное как и весь его облик. Гуманоид!? – мелькнуло у Сергея в голове шальная мысль, впрочем тут же и пропала – на этом существе не было ни следов одежды, ни каких-нибудь посторонних предметов. Зло сверкнув (как ему показалось) красными глазами, оно скрылось в боковых зарослях, неприятно шурша перепонками сморщенных крыльев. И Сергей, поддаваясь неожиданному порыву, пошел за ним. Он не прошел и десяти шагов как снова увидел этого монстра на небольшом открытом пространстве. И не одного. С ним была еще дриада. Причем они занимались сексом. Монстр, услышав шум в зарослях, снова недовольно посмотрел на Сергея, впрочем не прерывая своего занятия, а на лице дриады было написано огромное блаженство, от которого обычно сходят с ума или теряют в экстазе сознание.

А вот и змей-искуситель, поспешно удаляясь подумал Сергей, продолжая "райскую" тему и поражаясь тому, как здесь выглядят дриады мужского пола. И яблоко видать ему совершенно не нужно. Впрочем, интересно, мелькнуло у него, а не будет ли у меня проблем с этими существами из-за Леи? Как они относятся к чужакам и к вторжению на их территорию?

Вот и долгожданная развилка. И густые сети лиан опутали более тонкую ветку. Но надо все-таки еще раз уточнить у дерева, точно ли это то самое место. Он хотел было опуститься на корточки, чтобы положить ладони на кору, но решил, что и так ведь касается дерева – своими босыми ногами. Так почему бы и не попробовать общаться через них?

Он прошелся по дереву босиком, мысленно сосредотачиваясь, но ничего не получалось – контакта не было. Никакого. Почему так – он не знал, ведь в ступнях ничуть не меньше нервных окончаний, чем в ладонях. Возможно – это все психологического плана – человек привык за свою многомиллионную историю ощущать внешний мир через прикосновения пальцев и ладоней, решил он.

Он спустился по лианам в совершенно зеленой каше, ощупью найдя твердую кору ветки.

Продираясь сквозь еще более сгустившиеся заросли, Сергей упорно шел по выбранному им маршруту, стараясь не замечать, что боль в теле несколько усилилась, и совершенно не думать об Элоре.

Изредка перед ним мелькали легкие светлые блики, расплывались контуры женских тел, слышался какой-то посторонний шорох, чьи-то руки нежно касались его.

Несколько раз Сергей быстро оборачивался, но дриады еще быстрее исчезали, и он вскоре перестал обращать на них внимание.

Неожиданно заросли закончились и Сергей просто уперся головой в гигантский скелет абсолютно неизвестного существа. Длинное тело, короткие конечности, оканчивающиеся длинными пальцами – как у человека, длинная шея, огромная зубастая пасть… И размер – гораздо больше скелета бронтозавра, виденного им когда-то в музее, еще на своей Земле.

Остановившись, он долго смотрел на видимую часть этого гиганта, пытаясь совершенно по-новому осознать местный животный мир, осмыслить их взаимоотношения. Но связать хрупких нежных дриад и этого гиганта-монстра в единый конгломерат он никак не мог. Для него они были представителями совершенно разных миров.

Только сейчас в полной мере почувствовав усталость Сергей решил сделать привал. Неторопливо бродя между внушительными ребрами, он осторожно дотрагивался до этих останков, боясь потревожить дух умершего существа.

Кости были гладкими, серо-желтого оттенка. Было видно, что этот монстр пристроился здесь уже давно. Вот только как он погиб? Умер от старости? Или его победило еще какое-то более грозное существо? Или более умное? Человек, например? Или дриады? И откуда он здесь взялся? Или он относится к давно вымершим? А может, такие вот существа до сих пор бродят в редком одиночестве по деревьям? Ведь следы от их движения должны оставаться довольно внушительными. Но Сергей ничего подобного еще не встречал. Хотя, по правде говоря, он нигде еще толком и не был в этом мире, чтобы мог более или менее уверенно судить об его обитателях.

Перекусив подвернувшимися плодами и напившись воды, Сергей продолжил свой путь, решив, что сюда он еще вернется. И обязательно с Леей – для более подробного изучения. Хоть он и не палеонтолог, но все-таки было просто любопытно, что за живность обитала или до сих пор обитает в этом мире.

Размышляя о превратностях жизни он не прошел и двадцати метров, как вдруг, совершенно неожиданно, прямо над ним, метрах в трех, величественно проступила гигантская ветвь чужого дерева.

– Опа-на! – не удержавшись, воскликнул Сергей. Другое дерево – это словно другой мир, совершенно еще неизведанный. И он тут же изменил свой маршрут.

Судя по направлению ветки, это было не то дерево, которое он решил посетить (в смысле, где обитала дриада, так похожая на Элору), но любопытство брало свое, и он лихорадочно взобрался по свисающей лиане и осторожно, с трепетом, ступил на чужую древесину.

У него создалось впечатление, что здесь было уже все по другому – другие заросли, хоть на первый взгляд точно такие же, но чем-то неуловимым отличающиеся, и совершенно другая атмосфера…

Он приложил ладони к коре тонкой вертикальной ветки, и закрыл глаза. Дерево с неохотой – он почувствовал, как оно вздрогнуло – но все-таки пустило его к себе и он увидел весь его грандиозный размах…

Оно было гораздо больше его теперь уже родного дерева и еще сильнее раскинуло свою крону вширь. Он увидел все ветки и все листья на них, всех зверюшек, снующих по ветках, прячущихся в норах или лениво застывших на листьях, все больные и здоровые места дерева, его дупла и находящихся внутри здоровенных жуков. Хотя многое еще было ему непонятно в увиденном – очень и очень много неясных образов.

Вот хотя бы этот предмет – достаточно больших размеров – с летний дачный домик, правильной треугольной формы. Что это может быть? Муравейник? Но вряд ли, маловат, судя по размерам местных муравьев. И Сергей решил заодно посмотреть и на этот объект – любопытство, как известно, двигатель любого прогресса.

Пробравшись сквозь густые переплетения тонких веток он дошел до очередной развилки. По идее где-то внизу должен находится большой лист, и если скатиться по правой его части, то можно попасть на другой, более горизонтальный, который находился всего лишь двумя метрами ниже интересующего его объекта.

Сергей прыгнул в скопившийся пух, разрывая своим весом завесу из мелких веток, мягко приземлился на покатый листок, сгруппировавшись лег на спину и покатился, набирая скорость и вжимаясь в гладкую поверхность, так как в этом месте было более густое скопление мелких веточек, которые неприятно хлестали его по обнаженному телу. Скользя по ворсистой плоскости он старался забирать вправо. Наклон был довольно крут и Сергей быстро набрал скорость, чувствуя, как от трения начинает гореть кожа на влажной поверхности листа. Но вот крутизна стала уменьшаться и скорость быстро перешла на легкое скольжение.

Лист закончился совершенно неожиданно, и следующая листовая пластинка, слегка прогнувшись, мягко приняла его.

Теперь осталось только дойти до ветки, потом – до ствола, обойти вокруг него и он окажется на предпоследней ветке, совсем рядом с этим таинственным предметом. Заодно Сергей наделся, что там тоже будут лианы (так далеко он еще не просматривал свой путь) и по ним он сможет спуститься на самую нижнюю ветку. А оттуда, наверное, и до земли совсем недалеко.

Неровность в коре ствола оказалась не такой широкой как он предполагал и Сергей, прижавшись к стволу дерева, осторожно продвигался вокруг него, пробуя ногой каждый новый выступ – вдруг он окажется трухлявым или слабым?

Но вот и гигантское начало другой ветви. Он присел на растущий листок, переводя дух. Заглянул в цветок-колокольчик, обнаружил воду – напился, почувствовав как заурчало в животе – есть тоже хотелось.

Огляделся, выбирая из множества растущих плодов уже известные – экспериментировать с едой ему сейчас совсем не хотелось.

Знакомый коричневый плод был самим дальним. Сергей потянулся за ним, раздвигая заросли и натолкнулся на что-то настолько чуждое этому миру, что резко отскочил, чуть не потеряв равновесия, напрягаясь и ожидая худшего… И только потом, не сразу, он сообразил, что это был металл.

Небольшой сине-зеленый кусок какой-то конструкции слегка выглядывал из зарослей. Это и был интересующий его объект.

Переждав нахлынувшее волнение, Сергей зачем-то постучал костяшками пальцев. Глухой металлический звук неожиданно отрезвил его.

С трудом продираясь сквозь основательно сгустившиеся заросли, он прошелся вдоль металлической конструкции, пока не наткнулся на небольшой вертикальный отросток, по которому он легко забрался на самый верх этого сооружения.

Он стоял на плоской, но слегка наклоненной, поверхности, и то, что он увидел, поразило его еще больше. Это был небольшой корабль, больше напоминающий космический бот или шлюпку. Но совершенно незнакомой ему конструкции.

Сергей осторожно шел босыми ногами, чувствуя ступней удивительную теплоту этого металла.

Откуда он мог здесь взяться? – пронеслись в голове хаотичные мысли. Местного производства? Или прилетел из глубин космоса?

Сергей посмотрел на густые заросли над головой. Никаких повреждений или остатков какой-либо катастрофы заметно не было. Значит этот бот пристроился здесь уже давно.

А может, это и не звездолет вовсе? А просто какое-нибудь местное сооружение, так на него похожее? В принципе, конечно, все могло быть, но все же больше хотелось верить в его космический характер.

Сергей тщетно искал хоть какое-то подобие люков или иллюминаторов. Но боковые и верхняя поверхности были абсолютно гладкими и без единого шва. И только в одном месте корпус звездолета был поврежден. Волнуясь, Сергей осторожно пробрался в неровное отверстие, но попал в совсем крохотное абсолютно пустое помещение, в котором не было ничего примечательного. Бесцельно постучав и потолкав стенки – в надежде, что возможно одна из них вдруг отъедет в сторону – Сергей выбрался наружу, направившись к самому острию этого вытянутого треугольника. По идее, если это звездолет, то именно там должна находится рубка управления, и большая вероятность найти какие-либо подобия антенн и локаторов.

Но и здесь ничего подобного не было – обыкновенный тупой нос, словно у тарана или молотка. И только на самом его кончике Сергей увидел четкий выдавленный в металле рисунок, сильно напоминающий классическую свастику. В воздухе сразу же повеяло войной, скрипом начищенных сапог, взрывами, лагерями смерти и огромными пожарами. От ближайших кустов потянуло необъяснимой опасностью, словно там затаилось что-то глубоко враждебное всему живому… Чего-чего, а такого он в этом мире почему-то совсем не ожидал.

Сергей передернул плечами, отгоняя это наваждение. Ну зачем же сразу думать о плохом? – рассуждал он. Ведь в мире может быть очень много совпадений. Возможно, это какой-нибудь научный знак или эмблема какого-нибудь исследовательского корпуса.

Вот только все-таки к какой цивилизации принадлежит этот механизм? Но на этот вопрос вряд ли я получу ответ, решил он. Хотя обязательно надо будет привести сюда Лею – возможно, вдруг она сможет мне что-нибудь рассказать очень интересное?

Сидя на теплом металле Сергей решал – что ему делать дальше. Идти вниз? Но туда, после подробного опроса дерева, путь оказался совсем не такой близкий, как ему думалось ранее, а он уже порядком устал, серьезно перегрузив свой еще больной организм. Заночевать здесь и набираться сил перед спуском? Но там осталась Лея. И позвать ее сюда не удастся – дерево все-таки другое. И там в общем-то его какой никакой дом, к которому он уже привык и с которым сроднился.

И он, немного передохнув, отправился в обратный путь.

Последние метры дались ему особенно тяжело. Тело не просто болело – его нещадно ломило, голова кружилась, и в глазах мутнело. Но он все лез и лез по лианам, забравшись в конце концов на ветку, нависшую над его родной.

Удачно соскользнув по лиане и спрыгнув, он точно приземлился неподалеку от своего жилища. Высокая и тонкая дриада стремительно скользнула к нему, вытирая зеленые слезы с больших синих глаз. Прижалась, и это движение уже не вызвало у него боли – он просто уже не чувствовал своего тела.

Сергей прижал ее в ответ, успокаивающе поглаживая по обнаженной спине и волосам.

А ведь она легко могла найти меня, опрашивая дерево за деревом, подумал он отрешенно. Отсюда следует, что логика им не свойственна, либо она и не собиралась его искать. Хотя может быть я и не прав – и логика у них совершенно своя, и мыслят они по-другому.

Уложив его на свежее ложе из пуха, Лея принялась за свое традиционное лечение, снова втирая лесную мазь и чередуя эти действия легкими поцелуями. Приятное тепло мгновенно разлилось по его измученному телу.

А может, мне все это почудилось? – думал он, даже самому себе не сознаваясь, что виденная им (на самом ли деле?) дриада была уж очень сильно похожа на Элору. И сейчас ему казалось, что она совсем и не похожа. Ни капельки. Видать, Элора не хочет меня отпускать, грустно подумал он, все более и более расслабляясь от массажа Леи и незаметно погружаясь в болезненный сон.

Спалось ему плохо. Он то и дело просыпался и засыпал вновь, успокаиваемый нежными движениями прижавшейся Леи. Из головы никак не выходило одно и то же видение. Всю "ночь" он вспоминал Элору, как увидел ее впервые на корабле после извлечения из саркофага, ее испуганные глаза в его каюте, напряженная поза. И она же, такая беззащитная, в заброшенной комнате, где они прятались…

Он снова засыпал и снова просыпался, сквозь сон видя иногда тревожные и вместе с тем преданные глаза дриады. Возможно, мои сны передаются и ей заодно, мелькнуло у него, раз мы спим тесно прижавшись друг к другу.

Надо обязательно и как можно скорее зайти к этой дриаде в гости, забываясь думал он, посмотреть на нее вблизи, увидеть что это совсем даже не Элора, и успокоиться. А то эти сны мне совсем не дадут покоя.

Мыслей о неизвестном космическом корабле, а тем более – о загадочном скелете гиганта, у него в голове даже и не возникало.

7) Корзинка

Он проснулся совсем разбитым. Долго лежал с закрытыми глазами, чувствуя, что Леи рядом нет. Расслабился. Мысленно просканировал себя. Результат был неутешительным.

Что-то я вчера все-таки сильно перестарался, подумал он озабоченно, надо срочно отдыхать и набираться сил, иначе – слягу надолго.

Сергей осторожно, избегая резких движений, выбрался наружу, напился лесной воды, с сожалением отметив, что плоды, которые он припас – все уже закончились, а за новыми идти – потратиться много сил. Снова забрался в свое жилище.

Он неподвижно лежал и неторопливые мысли хаотично протекали в его голове. Скорее всего – это остаточное действие розового шарика, думал он о возможных причинах своего переноса в этот мир. Что-то изменилось в моем организме… на клеточном уровне – иначе я бы заметил. Интересно только, когда это "что-то" активизируется? Стечением каких-либо обстоятельств и внешних раздражителей или само по себе, с какой-то определенной периодичностью? Он задумался. В любом случае выходит, что я в этом мире надолго, почему-то с грустью решил он, а может даже и навсегда. А ведь я больше никогда не увижу Элору, – внезапно промелькнуло у него в голове и такая тоска навалилась на него… – А также и Закира с Густавом, девчонок отдела, семейство Дебюсси, Коуриса, шефа в конце концов… Все они уже навсегда потеряны для меня.

Впрочем, понимая, что от одних сожалений проку не будет, он постарался сменить тему, переключившись на настоящее. Здесь тоже было о чем подумать.

Наверное, пора уже определяться, стал размышлять он, продолжая неподвижно лежать на своем родном листочке, бесцельно наблюдая за жизнью в этом зеленом мареве, что окружала его со всех сторон, а также нависала сверху плотным зеленым ковром. Надо будет найти себе здесь какое-нибудь занятие – не век же валятся на ветках. Что-нибудь полезное, чтобы жизнь имела хоть какой-то смысл, кроме откровенно созерцательного… Сергей сменил позу, попутно отгоняя совсем редких мелких мошек. И я, кстати, так и не расспросил Лею на счет детей. Он задумался. Да, семья, добрая ласковая красавица-жена, ватага детишек, весело играющая в прятки в зеленом мареве веток и листьев… Скорее всего в этом плане у них с Леей ничего не получится. Хотя – все еще может быть.

Мысли все текли и текли, но просто так лежать и ничего не делать, честно говоря, становилось ужасно скучно и в конце концов вскоре ему надоело. Обычно в подобных ситуациях он читал книжки, отвлекаясь. Но теперь единственно чем он мог заняться, продолжая лежать, это разглядыванием жучков, копошащихся в листве над головой. Немного подумав, Сергей огляделся по сторонам и меланхолично подгреб поближе нападавшие вокруг цветы и мелкие отростки старых лиан.

Надо будет обязательно спуститься на землю, думал он, машинально плетя маленький венок – в глубоком детстве соседские девочки помнится зачем-то учили его этому. Но и тогда он не смог, да и не хотел, освоить эту науку – не мужское это дело – и сейчас венок получался довольно кривоватый и постоянно разваливался.

Но это нисколько его не огорчало, главное – что он нашел себе хоть какое-то занятие. И на результаты своего труда он совсем не обращал внимания.

Ведь эта железяка могла быть и местного происхождения, продолжал размышлять он. Неизвестно ведь, как обстоят дела в других частях этой планеты. И вполне возможно, что сейчас небо над моей головой бороздят сотни разных аппаратов, вдруг лихорадочно забегали мысли и он, незаметно для себя перешел от плетения венка на корзинку. А на земле, вполне возможно, проложены дороги, и по ним передвигаются те жители планеты, которые не живут на деревьях…

Монстр-дриад неожиданно возник прямо перед ним. Словно нарисовался из воздуха. Сергей вздрогнул, но остался лежать, отложив свою поделку в сторону. Сверкая огромными красными глазами (это белки глаз у него такие, сообразил Сергей), он буравил его своим взглядом, явно чем-то недовольный. Сергей не мигая смотрел в эту красную муть, помня когда-то давным-давно прочитанное, что в природе отвод взгляда означает слабость и подчинение. Если этот дьявол хочет меня прогнать, думал он, то почему-то он это делает несколько пассивно. Сергей уже наметил точки, куда будет бить, если этот его собеседник вдруг набросится на него. Но монстр не шевелился и не отводил свой взгляд, и только его помятые крылья вдруг резко распахнулись и мелко затрепетали с противным шумом, открыв его взору неприятный белый рисунок, к тому же вроде как бы шевелящийся сам по себе из-за колебаний кожаных перепонок. От неожиданности Сергей дернулся, но взгляд не отвел, представляя, что он находится в своей родной школе штурманов на занятиях по укреплению воли и кто-то из его группы просто нарядился в такой вот маскарадный костюм, и ему дали задание напугать, и за это он получит внеочередное увольнение.

Монстр еще некоторое время пыжился, но в конце концов вдруг резко развернулся, укрываясь крыльями словно плащом и исчез на месте, слегка колыхнув порывом воздуха пару мелких цветочков. Сергей, правда, успел заметить удаляющееся преломление изображений листвы, понимая, что это исчезновение – всего лишь очень хитрый эффект хамелеона.

И когда все стихло Сергей облегченно вздохнул. Что это было он конечно не знал – то ли борьба за территорию, то ли борьба за самку, а то ли что-то еще. Но пока ясно было одно – он победил в этом состязании. И теперь возникал следующий вопрос – каковы будут последствия данной победы? Чем она ему обернется? Впрочем Сергей сдаваться не собирался. Выкинув на какое-то время все из головы, он снова взялся за поделку, успокаивая этим нехитрым занятием свои нервы.

Дриада с густыми рыжими волосами неожиданно проявилась прямо напротив него. Она именно "проявилась", а не вышла, так как ни один листочек не шелохнулся, и она ни одну веточку не отодвинула в сторону. Красивый венок из красных, фиолетовых и голубеньких цветков очень ей шел. Вокруг тонкой и длинной шеи свободно лежало красивое ожерелье из коричневых и синих совсем миниатюрных цветочков, ниспадая на плотную грудь. Кисти рук были обхвачены парой переплетенных цветков. На узких бедрах – символическая узорчатая набедренная повязка из длинных стебельков диковинных растений. И в довершении ее наряда тонкие полоски лиан переплетали щиколотки ног от ступней до самых коленок.

Грациозно ступая, она медленно приближалась к нему, и ее загадочная улыбка сильно его насторожила.

Ну вот, опять все сначала, недовольно подумал Сергей, незаметно оглядевшись – но Леи нигде не было видно и помочь ему было некому.

Дриада остановилась возле него, ничуть не смущаясь своей наготы, сверкнув чересчур белыми зубами, плавно провела ладонью по красно-фиолетовым цветкам, вплетенным в волосы, и этот ее жест заставил Сергея непроизвольно напрячься – судя по выражению ее глаз, казалось, что она сейчас решительно вырвет цветы прямо вместе с пучками волос, а его самого просто разорвет на части. Такого огня он ни разу еще не видел.

Сергей замер, тщетно стараясь немного расслабиться – вроде совсем негоже так сильно напрягаться, в, казалось бы, простейшей житейской ситуации. Возможно, у них нет такого понятия как брак, думал он, ожидая, когда дриада предложит ему цветы и уже готовый решительно отказаться от этого подарка. Либо семья здесь имеет свои, особенные формы, которые мне пока совершенно не ясны.

К удивлению Сергея и большому его облегчению, дриада и не помышляла ни о чем подобном. Плавно присев рядом, она с интересом смотрела на маленькую корзинку в его руках, чуть наклонившись вперед и касаясь его своими горячими бедрами.

Сергей повертел в воздухе своей поделкой.

– Нравится? – спросил он по привычке.

Дриада склонилась еще ближе, как завороженная глядя на его руки, неуклюже доплетающие корзинку, в которую можно положить разве что маленький орешек. И, наконец вплетя последний цветок, Сергей протянул ей свою поделку, поражаясь ее чересчур увлеченному взгляду. Вежливо кивнув – или это ему просто показалось? – дриада бережно взяла хрупкую корзинку двумя длинными нежными пальчиками, разглядывая со всех сторон, и при этом слегка облокотившись на Сергея.

А собственно говоря, чего я испугался? Светло, тепло, я один, вокруг сплошь красивые женщины, радующие собой глаз! – он непроизвольно улыбнулся. И хоть я и не отношусь к сторонникам гаремов, но все же надо заметить – не только красивых, но еще и обнаженных женщин. Короче – жизнь все-таки прекрасна!

И он с чисто мужским любопытством покосился на дриаду, сознавая, что ему приятно чувствовать тепло ее тела, и что ее прикосновения несколько волнуют его. Не стесняясь, он разглядывал ее, непроизвольно сравнивая с Леей. Конечно, при ближайшем рассмотрении они были совсем непохожи – и не только цветом своих волос… какими-то отдельными чертами лица, движениями рук, походкой, поворотом головы, разрезом глаз, взглядом… Он с удовлетворением заметил, что не смотря на броскую красоту и аристократические замашки рыжеволосой дриады, его Лея была гораздо лучше. Впрочем, иначе и быть не могло.

Положив корзинку на ладонь, дриада с любопытством заглядывала внутрь, совсем не обращая внимания на его интерес к ней и не замечая, что ее разглядывают.

Можно было и раньше догадаться, что с такими вещами они совсем не знакомы, переключившись на другую тему, рассуждал он. Да и зачем они им? Ведь переносить ничего никуда не надо – все и так в избытке и под руками. Правда, тогда совершенно непонятно, зачем они создают это подобие одежды, ведь наготы они не стесняются, а от холодов эти несколько листочков на бедрах вряд ли спасут.

И тут он почувствовал присутствие Леи, не смотря на то что она появилась как обычно – совершенно беззвучно. Осторожно прижавшись к его плечу теплой упругой грудью, она нежно поцеловала его в щеку, задумчиво глядя то на корзинку в руках соседки, то на него самого. Сергей обнял Лею, с интересом поглядывая на рыжую дриаду. Но Лея его интереса не разделяла и вскоре, привстав, снова мягко положила свои руки ему на грудь и замерла. Сергей тоже закрыл глаза, расслабляясь и ложась на спину, и заодно быстренько просканировав свое тело. Лежание – это конечно хорошо, но все-таки и не волшебная палочка, и больших сдвигов за такой короткий срок естественно не произошло.

Стараясь не шевелиться, дышать ровнее и не мешать девушке, он тихо приоткрыл глаза. Лея сидела рядом, на коленках, очень серьезная, полностью сосредоточившись на своих внутренних ощущениях, слегка откинув голову назад, и Сергей непроизвольно залюбовался ее гордой осанкой и тонкими греческими чертами лица. Эх, сфотографировать бы ее в этот момент!, с легким сожалением подумал он, или статую вылепить… интерес публики был бы потрясающим.

Внезапно распахнув свои огромные глаза она озабочено посмотрела на Сергея лазурной синевой белков и недовольно покачала головой. Он улыбнулся ей в ответ, стараясь дать понять, что у него все замечательно. Впрочем, о его состоянии, она скорее всего знала гораздо больше чем он, и бодрыми улыбками обманывать ее было бесполезно. Лея ловко вынула откуда-то из веток маленький плод и Сергей покорно расслабился.

Лечение ее ничем не отличалось от предыдущего – сначала втирание мази, сопровождающаяся поцелуями, а потом, когда он совсем расслабился и разомлел, она осторожно легла сверху…

Сергей скосил глаза – рыжеволосая дриада все еще сидела рядом с ними, самозабвенно играя с корзинкой и, казалось, совершенно не интересовалась тем, что у них происходит. И все же ему было неловко. Лея в это время чуть нависла над ним, опираясь на коленки и руки, чтобы не создавать ему неприятностей, нежно целуя его лицо. Взяв уже сильно увлекшуюся дриаду за руку он переслал ей образ их соседки. Лея открыла глаза, продолжая учащенно дышать. Ее взгляд был затуманен и в нем сквозило непонимание. Сергей рукой показал на рыжеволосую. Лея ничего не понимала, продолжая тереться о Сергея своим плоским животиком. Но присутствие посторонних совершенно его не вдохновляло, и он не мог, да и не желал расслабляться, и рыжеволосая дриада, улыбнувшись, вдруг стала полупрозрачной, слившись с окружающими предметами, впрочем, оставшись сидеть на месте и продолжать осторожно вертеть в руках корзинку, теперь как бы подвешенную в воздухе. Незримая тень мешала ему еще больше и его напряжение в конце концов передалось и Лее.

Ничего не понимая, она присела рядом с ним, взглянув на него неожиданно увлажнившимися глазами, от чего белки ее глаз приобрели еще более темно-синий оттенок. И ему стало ее очень жалко, и он уже было решил как-то уговорить рыжеволосую покинуть их на какое-то время, но тут из зарослей проявились еще две дриады и заключительную фазу лечения пришлось немного отложить.

Такие же прекрасные, как и все остальные, эти две феи приближались с таким величием и грацией, что почему-то захотелось встать и старомодно поклониться, шаркнув при этом ножкой, а в голове завертелись позабытые слова, вычитанные в старинных книгах – мосье, мадемуазель, мерси…

Гостьи присели рядышком, разглядывая сделанную им корзинку, которая от верчения медленно рассыпалась. Но при этом дриада с голубыми волосами почему-то положила свою ладошку на живот Сергея, слегка поглаживая его при этом. Он посмотрел на Лею, но в ее глазах не было тревоги, и Сергей понял, что никаких сексуальных домогательств не будет, и подобные жесты ее не задевают – лишь бы дело не доходило до цветов.

И тут вдруг он почувствовал несмелый поток каких-то образов, словно ему хотели что-то сказать или о чем-то спросить – сплошные зеленые листья, но почему-то находящиеся в непрерывном хаотичном движении – быстро сворачивались в трубочки, еще быстрее разворачивались и снова туго переплетались между собой.

Тщетно пытаясь осмыслить, что от него хотят, но так в этом и не преуспев, Сергей решил ничего пока не отправлять в ответ, так как совершенно не знал, что же на это ответить.

Вновь прибывшие дриады осторожно разглядывали эту новую для них вещицу, причем не выдергивали ее друг у друга, и вообще – не проявляли каких-либо бурных эмоций. Впрочем, возможно, такое поведение и было для них верхом эмоциональности, а возможно и наоборот – по его скромным наблюдениям дриад в этом мире мало что могло сильно поразить.

Он хотел было бросить внутрь цветок, чтобы продемонстрировать корзинку в действии, но потом решил, что это может быть ими неверно истолковано и кинул внутрь листочек, чем привел всех в бурный молчаливый восторг.

Сергей еще сильнее прижал к себе Лею. Да уж, думал он, идиллия, тихая семейная жизнь, красавица-жена, красавицы-соседки, не склочницы, не крикливые какие-нибудь. Можно ходить друг к другу в гости. Простые открытые отношения…

Продолжая лежать в самом центре этого небольшого собрания – все дриады сидели вокруг него – он с нескрываемым интересом наблюдал за ними, как они грациозно сидят, вместо разговоров постоянно дотрагиваясь друг до друга, словно исполняя какой-то молчаливый сидячий танец или балет. Вот голубенькая положила свою руку Лее на коленку, погладив ее, вот рыженькая мягко обняла зеленоволосую за плечи, и та в ответ слегка прижалась своей щекой к ее щечке. Прекрасные феи, все как на подбор. Он заметил одну любопытную особенность – у каждой дриады было родимое пятно между лопаток, и у всех – разной формы. У Леи – небольшое подобие кленового листа, у рыжеволосой – два пятна в виде желудя, а еще у одной – вообще какой-то китайский иероглиф.

Вот так наверное "рай" и должен выглядеть, подумал Сергей в очередной раз. Вот только яблок он тут не встречал. Да и змей тоже. Но зато был здесь Адам. И это – он сам. Один на всю округу.

Безусловно, рыжая среди них – самая аристократичная, более холеная что ли, в своих движениях и взглядах, решил он про себя, сравнивая их между собой – исключая, естественно Лею, которая была вне всякой конкуренции. А голубенькая – более скромная. Реже всех первой трогает руками соседок, и при явном любопытстве уступает осмотр корзинки другим. Зеленоволосая – эта, скорее всего, самая холодная в эмоциональном плане, по крайней мере в этой группе. Держится так, словно она все знает и ни чем ее не удивишь. Вон как смотрит – словно таких корзинок видела сотнями. Но однако, не уходит, и в ее руках моя поделка задерживается дольше, чем в других.

Вот Лея взяла в руки корзинку, и тут же рыженькая дотронулась до ее плеча – видно, что-то ей сказала. И Лея в ответ чуть заметно кивнула головой… Он неожиданно поймал быстрый взгляд рыжеволосой дриады, брошенный ею из-за плеча Леи. И Сергей почему-то смутился, поспешно отводя глаза. А дриада чуть улыбнулась, снова отворачиваясь к подружкам. Глупости какие, недовольно подумал Сергей, злясь на себя. Здесь нет понятия стыда, отношения все естественны как и сама природа, и не надо навешивать на них штампы своей цивилизации.

Но вместе с тем он все-таки непроизвольно, украдкой, посмотрел на рыжую. Дриада весело общалась с подружками, слегка приобняв одной рукой голубенькую и мягко поглаживая другой рукой зелененькую по бедру. И, наверное, почувствовав на себе его взгляд, она озорно, как ему показалась, улыбнулась, и слегка поменяла позу, выгнув и без того прямую спинку и откинув волосы назад, став еще более соблазнительной. И Лея, не оборачиваясь на Сергея, тоже вдруг как-то странно улыбнулась, чуть дотронувшись до коленки рыженькой.

Вот черт!, засмеялся он про себя, какими глупостями голову себе забиваю! На этом дереве обитают порядка тысячи дриад, и наверняка ведь из этой массы найдутся и такие, которые будут гораздо красивее и соблазнительнее этой огненно-рыжей… Да и Леи, наверное, тоже… Но что ж теперь? Бросить все и начать путешествовать по веткам в поисках самой красивой? А зачем? У меня уже есть Лея. И я уверен – такой как она нет и больше не будет.

Его взгляд остановился на Лее, и легкая теплая волна приятной нежности нахлынула на него. Все-таки мне ужасно повезло, подумал он вдруг. Интересно, а как бы она выглядела в одежде? – промелькнула неожиданная мысль. Вечернее платье, туфельки на высоком каблуке, ожерелье на шейке и браслеты на руках? Но почему-то представить Лею во всем этом, да еще где-нибудь в земном офисе или на танцевальной площадке, он не смог – Лея и зеленая крона деревьев, усеянные фантастическими цветами, были для него неразрывны. Впрочем, он только сейчас заметил, что цвет ее кожи несколько отличается от цвета ее подружек. Стал более розоватым что ли. Хотя раньше такого он не наблюдал. И ее глаза… И эта странная ласковая улыбка, характерная для всех дриад подобной расцветки. Интересно, с чем это связано? – подумал он. Впрочем, не надеясь получить ответ.

Дам-ка я им всем имена, вдруг решил он. Чтобы самому не путаться. А то ведь рыженьких и зеленоволосых дриад наверняка здесь очень много.

Не сильно задумываясь и исходя из принципа, что не имя красит человека, Сергей решил назвать рыжую дриаду Эей, как наиболее часто заглядывающую к ним в гости и, значит, обитающую где-то совсем по соседству. Дриаду с голубыми волосами, которую он тоже пару раз видел на ветках – Аэтой. А последнюю из компании – Аэлитой. Что-то меня потянуло на древнегреческие мотивы, усмехнулся он, довольный тем, что мир вокруг него стал обретать индивидуальные черты. Хотя ведь и дриады – существа греческой мифологии, и привычные мне имена, такие как Таня, Наташа или Марина, например, здесь смотрелись бы совсем не к месту.

Первой отвалилась ручка, а за ней и вся корзинка быстро расползлась, рассыпавшись на голые колени девушек бесформенной грудой лиан. И дриады одновременно повернулись к Сергею. Их взгляды выражали какое-то детское недоумение и разочарование. Они явно чего-то ждали. И Сергей согласно кивнул. И самому так болеть веселее, и такое внимание к своей персоне ему было приятно. К тому же ему показалось, что и самой Лее нравится тот интерес, который проявляют к нему ее подружки.

Чуть передвинувшись по листу на новое место – на старом уже все было подчищено – он, все также лежа на боку – чтобы было удобнее – подгреб к себе нападавшие остатки старых лиан.

Корзинку плести было уже неинтересно, и он, как смог, сплел небольшую куклу, которая, впрочем, оставила дриад совершенно равнодушными. Вот кстати, вспомнил он, и детей здесь что-то совсем не видно. Возможно, их воспитывают в специальных яслях, всех вместе? Надо будет потом расспросить про это поподробнее.

Его плетеночная фантазия довольно быстро иссякла и он просто сложил детскую свистульку – прижал большие пальцы рук друг к другу, а остальные пальцы зажал в общий кулак, но так, чтобы внутри оставалось пустое пространство. Он дунул в щелку между большими пальцами и полученный звук явно заинтересовал девушек. И дискотек у вас здесь тоже совсем не бывает, подумал он, высвистывая простенькую мелодию, и дриады вдруг принялись ритмично покачиваться в такт.

Стало еще веселее.

Небрежно развалившись на левом боку, словно римский патриций, и захваченный всеобщим весельем, Сергей взял ближайшую скорлупу от большого ореха и, увлекшись, принялся барабанить по ней что есть сил.

Результат его ошеломил. Дриады вдруг все замерли на месте, округлив в ужасе и без того большие глаза, и мгновенно слились с природой, используя эффект хамелеона. Замер и Сергей, перепугавшись не меньше их и не понимая, в чем тут дело. Стало тихо. Никто не шевелился.

Первой очнулась Лея, вдруг скинув с себя этот столбняк и быстро прижавшись к Сергею, словно ища у него защиты и успокоения.

– Извини, маленькая, – зашептал он ей на ушко, чувствуя необъяснимую вину, и стараясь как можно нежнее гладить ее спину и голову. – Я же не знал. Извини.

Следом очнулись и остальные. Они почему-то тоже все прижались к Сергею, словно маленькие дети, а в их наивно-детских глазах все еще стоял пережитый ужас. И Сергей гладил и успокаивал их всех.

Впрочем, их дрожь потихоньку проходила, и Эя вдруг быстро исчезла в зарослях и тут же появилась снова, неся в ладошках что-то похожее на маленькие белые сморщенные грибы. И дриады разобрали их, словно это было какое-то огромное лакомство или скорее всего – необходимое лекарство. Лея протянула один гриб и Сергею, и он взял, действуя по принципу – раз уж предстоит жить в этом мире, то попробовать надо все.

Гриб был безвкусным. Первое время. А потом в голове потеплело, словно он выпил полный стакан водки, и мышцы сами собой окрепли. Сергей огляделся. Дриады раскраснелись и улыбались ярко и раскованно.

И тут такое началось…

Полностью раскрепостившись, дриады, стоя на коленках и часто касаясь друг друга, словно по команде принялись неторопливо раскачиваться в каком-то танце. И эти касания незаметно перешли в легкие поглаживания и ласки. И Лея, не дожидаясь обряда с цветами, вдруг прильнула к нему, энергично ласкаясь, а остальные дриады смотрели на них, возбуждаясь все больше и больше…

Чем-то недобрым повеяло в воздухе. Это похоже на пир во время чумы, вяло подумал он, не в силах выплюнуть эту белую безвкусную жвачку.

Сергей попробовал было сопротивляться, но Лея и присоединившиеся к ней дриады были очень настойчивы, а наркотическое действие грибов захватывало все больше и больше. И вот уже окружающий мир стал добрым и ласковым, и покачивающиеся в бесшумном танце дриады, с шальными пьяными глазами, мелко вибрируя в трансе, стали невероятно родными и близкими, и все вокруг было просто замечательно, и что-то неизмеримо радостное витало в окружающей атмосфере. А от ласковых прикосновений дриад в голове весело мелькало что-то красное, желтое и голубое.

И он потонул в этой огромной лавине хаотичных красочных картинок…

8) На пути к небу.

Уже больше двух часов он упорно поднимался наверх. Весь путь, естественно, проходил по лианам – лифтов здесь не было. Иногда подъем довольно сильно затягивался и тогда Сергей устраивал себе небольшой привал. Потом следовал опрос дерева о дальнейшем маршруте (иногда, балуясь, он находил Лею, но потом и она куда-то пропала). И снова – в путь. Желание расширить горизонты своих знаний об этом мире было очень велико.

К концу пути первого этапа его маршрута заросли стали особенно густы и он лез по лианам в сплошной зеленой каше, совершенно ничего не видя, но твердо зная, что где-то наверху есть ветка, за которую цепляется нижняя часть той странной конструкции, что притягивала его все это время – первой цели этого путешествия.

Он лез по лианам, чувствуя, что уже начинает уставать, а сколько еще взбираться – неизвестно, может – метров десять – пятнадцать, а может – ветка уже в полуметре, прямо за этими скоплениями фиолетово-красных цветов.

Какие-то мелкие жучки и насекомые сновали среди зарослей, иногда падая ему на плечи и спину. Ядовиты они или нет он конечно не знал. Но они не кололись и не кусались, щекотя его своими лапками и мохнатыми брюшками, и Сергей старался не обращать на них внимания. Правда, один паучок никак не хотел покидать его плечо и Сергея это стало в конце концов раздражать. Остановившись и крепко переплетя ноги лианами, чтобы не соскользнуть вниз, он подставил пальцы левой руки к мохнатому насекомому. Паучок, осторожно оптрогав потные пальцы своими лапками и усиками, все же переполз на подставленную руку, и Сергей поднес паучка к ближайшему цветку, предлагая своему попутчику сменить место. Цветок покачнулся, заросли чуть разошлись и взгляд Сергея уперся в шершавую темно-коричневую кору долгожданной ветви.

Он стоял на прочной опоре и смотрел на выступающую из зарослей маленькую часть этой гигантской конструкции. Она была деревянной и сложена из тонких и гладких бревен, неизвестно как скрепленных между собой. Щели были тщательно проконопачены сухими листьями и пухом и замазаны чем-то бордовым, вроде смолы. Но что больше всего поразило его в конструкции, так это наличие двери, висевшей на белых и толстых шнурах возле аккуратного прямоугольного проема чуть пониже его роста. Ровный и гладкий пол уходил куда-то вверх и вглубь, и внутри было темно. И чем пахло оттуда Сергей определить не мог – чем-то сладковатым и не резким.

Сергей внимательно осмотрел двери, особо остановившись на веревочных петлях – складывалось такое впечатление, что веревки сразу заплели в кольца прямо в двери – никаких швов или узелков не было.

Он долго мялся в нерешительности – заходить или все-таки не стоит? Ведь там в темноте может быть все что угодно – от скопления гигантских пауков, ос или муравьев до жилища каких-либо невраждебных разумных существ, либо вообще оно давно уже заброшено и там никого нет. Впрочем, если это улей или муравейник, рассуждал он про себя, то зачем ему такие плоские полы и ярко выраженные стены и потолки? Ведь такая планировка характерна только для существ, передвигающихся исключительно по горизонтальным плоскостям.

Но и не зайти тоже будет неправильно – иначе зачем было лезть на такую высоту?, подумал он наконец, оглядываясь в поисках чего-нибудь, что могло послужить хоть каким-то оружием, но ничего подходящего не нашел – молодые ветки руками сломать было невозможно, какими бы тонкими они не были, а ни шипов ни сухих веток поблизости не было. И он решительно ступил внутрь, продумывая систему движения, чтобы не заблудиться.

Метров через десять крутого подъема в сгущающейся темноте он вышел на ровную темную площадку. Отсюда расходились три пути: правый – снова куда-то вниз, средний – еще дальше вверх и левый шел горизонтально.

В многоярусных лабиринтах нет смысла придерживаться правила левой руки, подумал он задумчиво. Тут надо свой путь чем-нибудь отмечать на каждой развилке. Например – выкладывать плодами или лианами. Но в любом случае в темноте здесь делать нечего – необходим источник света. Так что придется отложить исследование до лучших времен, решил он. А сейчас – поднимусь еще по среднему коридору – и обратно.

Метров через пять он неожиданно споткнулся о ступеньку, потом – еще об одну, понимая, что теперь пчел и муравьев уже точно можно исключить – им такие детали конструкции явно ни к чему. Он пошел осторожнее, прощупывая в темноте дорогу босыми ногами и держась за стенку. И тут неожиданно его руки провалились в пустоту. Правда – тут же снова уперлись в деревянную стенку. Это была небольшая ниша, размером метр на метр и полметра в глубину. Сергей тщательно ощупал ее стенки – ведь для чего-то же ее сделали? Но вроде щеколд и задвижек нет, и стенка достаточно крепкая, так что на люк или закрытое окно не похоже. А так – что еще может быть? Для чего обычно делают ниши? Для ваз с цветами – единственное что пришло ему на ум. Сергей стал осторожно ощупывать ее дно и тут же наткнулся на какой-то холодный округлый предмет. Еще не видя его, он понял – это был череп. Причем – череп человека, или по крайней мере, человекообразного существа, но никак не дриады, судя по твердости кости.

И в этот момент где-то вдалеке что-то свернуло. Словно кто-то прошел с факелом… Или с фонарем.

Его погоня не была долгой. Таинственный свет так же внезапно пропал, как и появился. А на его крики никто не прореагировал – не вернулся с источником света, чтобы хотя бы посмотреть – кто это здесь шумит? И Сергей, быстро пробежав четыре поворота, остановился – темнота была кромешной, а догонит он этот источник света или нет – было совершенно неизвестно. А остаться здесь и бродить в темноте всю жизнь ему совсем не улыбалось.

Выбравшись из этой конструкции на свет Сергей убедился в правильности своей догадки. Гладко отполированный череп был сильно похож на человеческий и никак не мог быть черепом дриады – у той в теле не было таких крепких и массивных костей.

Да уж, подумал он, там в глубине наверняка ведь скрывается море таинственного и загадочного. Впрочем, любой незнакомый мир на первый взгляд хранит в себе очень много тайн, которые на самом деле всегда имеют какое-то простое и естественное объяснение, подумал он, сожалея что нет здесь никаких автономных источников света – сорванные фосфоресцирующие листья тут же гасли.

Походив еще немного возле двери и постучав в нее несколько раз, в слабой надежде, что вдруг кто-то откликнется и выглянет, Сергей, вздохнув, привязал череп к своему набедренному поясу и полез дальше вверх, стараясь добраться до самой верхушки дерева, увидеть небо, солнце, наконец-то одним взором окинуть этот мир сверху.

В скором времени ветки становились все тоньше, а качание дерева – все ощутимее.

Изредка что-то мелькало в листве, но кто это был – местная дриада или еще кто-либо, Сергей разглядеть не мог. Впрочем, кто бы то ни был, они были у себя дома, и если не захотят показаться – он их никогда не сможет увидеть, а захотят – сами покажутся.

Наконец, изрядно устав, он поудобнее устроился на узком листочке – листьев побольше здесь уже не было – стараясь не свалиться с тонкой ветки от качания. А амплитуда была уже порядочной – пару сотен метров в одну сторону – толчок, остановка, и снова мощный мах в другую… И зачем я сюда забрался? – промелькнула предательская мысль. Скинет ведь. Он усмехнулся. Нет уж, сказал он самому себе, хватит того, что не смог выполнить поставленной цели в первом своем путешествии – добраться до почвы этой планеты. А недостижение результата это, оказывается, очень обидно.

Он лежал, набираясь сил, и думал, что совсем неплохо бы найти еще и воду. Внизу, в просвете, он ясно видел дриаду, сидящую у небольшого вогнутого листа, наполненного водой. Прикладывая к волосам разные цветы, она явно любовалась своим отражением. Но не спускаться же к ней, туда, вниз.

А потом он отвлекся на легкое движение справа.

Тонкое гибкое тело ловко скользило среди густых веток, листьев и цветков. Сергей с любопытством наблюдал за дриадой, до сих пор поражаясь их умению как бы плыть среди местных зарослей и ни за что не цепляться.

Дриада остановилась над Сергеем, свесив длинные тонкие ноги. Полупрозрачная, покачиваясь, она сидела на небольшой веточке, обхватив руками колени, и в ее глазах сквозило легкое любопытство и что-то еще, ему непонятное.

– Добрый день, – сказал он, улыбнувшись.

Дриада тоже улыбнулась в ответ, хотя на ее красивом лице не отразилось никаких эмоций.

Может, у нее узнать про воду? – подумал Сергей. Ведь дерево совсем не сообщает в каких цветах или листьях есть вода, а все встреченные по пути цветы-колокольчики были пусты, а спускаться вниз, к тому озерку, у которого сидела и любовалась своим отражением дриада, примеряющая наряды, он считал лишней тратой сил и потерей времени.

Чуть приподнявшись он медленно протянул к девушке раскрытую ладонь, как бы показывая ей, что хочет что-то сказать. Дриада, не шевелясь, с легким интересом наблюдала за приближающейся рукой.

Сергей смог дотянутся только до ее ноги. Взяв дриаду за тонкую щиколотку, он попытался передать ей образ цветка, наполненного водой, но видно через ногу общения не получалось. И тогда он несильно потянул к себе девушку. Она послушно соскользнула с веточки, прямо ему на руки, совершенно свободно обвив его шею своими тонкими нежными руками и потеревшись своей зеленой щечкой о его бороду.

Она очень удивилась, когда он решительно отказался от предложенных цветов. С таким явлением местный мир явно сталкивался впервые.

Однако трудно мне тут будет, подумалось ему, глядя вслед упорхнувшей дриаде. Обидевшись, она потеряла к нему всякий интерес и выслушивать его просьбы не пожелала.

Наконец ветви стали совсем тонкими и сильно прогибались под его тяжестью. А амплитуда колебания дерева – просто угрожающей – такой что приходилось постоянно привязываться двумя лианами и при передвижении просто перевязывать лианы друг за другом – иначе его точно бы скинуло вниз. Он понял – вершина совсем уже близко. Немного передохнув у тонкого ствола, привязанный лианой, он осторожно пошел по ветке, балансируя в качке и держась за края небольшого листа.

Многочисленные солнца неожиданно ударили в глаза сразу же со всех сторон и он с силой зажмурился, с трудом привыкая к непривычному свету. Потом медленно приоткрыл стиснутые веки. Да, подумал он, это точно не Земля. Такой она никогда не была – да и не будет.

На темно-фиолетовом небе неподалеку друг от друга висели два солнца. Массивные розоватые тучи цепляли ветви деревьев. А перед ним расстилался сплошной зеленый ковер. И только где-то вдалеке в облаках терялись гигантские фиолетовые горы.

Совсем неподалеку над кроной деревьев завис рой, состоящий неизвестно из кого. Кругом порхали бабочки, летали гигантские стрекозы. А где-то вдалеке что-то парило в воздухе, словно висело на одном месте – но местные ли это птицы или какие-нибудь летательные аппараты – Сергей сказать не мог.

Солнц, как оказалось, здесь было все-таки трое. Разных цветов и размеров. Одно большое и желтое находилось в зените, а двое остальных – красное и белое – нависли над горизонтом. Сергей сквозь пальцы быстро засек положение светил относительно дальней кроны деревьев. Досчитав до ста, он снова сверил их положения. Верхнее светило быстро уходило к горизонту, а два остальных перемещались вдоль горизонта, но с небольшим наклоном вниз и рано или поздно оба должны были скрыться, причем почти одновременно. Значит точно, подумал он, этот мир неуклонно темнеет. Впрочем, при таком количестве светил темнота должна быстро пройти.

Плотно привязав себя к гибким веткам, под стремительные рваные колебания верхушки дерева, Сергей пытался что-нибудь соорудить этакое, что с высоты бы воспринималось как признак присутствия разумного существа – на всякий случай – вдруг в этом небе кто-то все-таки летает, разумный?

Конечно, лучше всего было вывесить большой флаг яркой расцветки, из материала явно не местного производства. Но ничего подобного у него, естественно, не было и Сергей не смог придумать ничего лучшего, как просто связать длинные и тонкие ветки верхушки в один большой пучок, в надежде, что такое явление окажется единственным в этом мире и привлечет к себе постороннее внимание.

Качаясь на этих гигантских качелях, так что перед глазами мелькало то небо с облаками, то кроны более низких деревьев, он почти на ощупь находил ветки, уходящие еще дальше вверх, и на несколько раз стягивал их кусками лиан. И когда голова совсем закружилась и к горлу начала подступать тошнота от непрерывной болтанки (отвык от непривычки, наверное – на тренировках подготовки штурманов раньше и не такое бывало), Сергей решил, что хватит уже, и, отдышавшись, осторожно полез вниз.

Неплохо бы еще на звезды взглянуть, думал он по дороге. Как стемнеет, надо будет подняться сюда. Я хоть не обладаю такими знаниями как Женька, но все же, какой никакой, но бывший штурман, и вдруг что-нибудь прояснится, мысленно добавил он.

Превозмогая усталость, он спускался вниз, подальше от этой изнуряющей качки, ища место, где он сможет наконец-то как следует отдохнуть.

И когда колебания дерева стали вполне приемлемыми он с огромным удовольствием растянулся на крепком вогнутом внутрь листе, ощущая как обрадовались клетки его организма.

Немного отдохнув, он побродил по ветке, нашел воду, напился как следует и от души побрызгал на себя, смывая пот, а потом взял найденные плоды и снова улегся в приглянувшийся листок.

Утолив голод и удобно устроившись и закинув руки за голову, он смотрел на редкий в этом зеленом мире, еще видимый в небольшой просвет кусочек неба, сквозь который пробивались редкие лучи солнца, придавая природе веселый, жизнерадостный вид. Непроизвольно прислушиваясь к стрекоту местных насекомых тоже гигантских размеров, мух, бабочек, стрекоз и птиц, и наблюдая за их полетом, он совершенно не к месту подумал, что, наверное, здесь, на этой планете, кислорода должно быть больше, чем на Земле. Ведь там размер насекомых впрямую зависит от его процентного содержания в воздухе. Хотя, скорее всего, эти существа никакого отношения не имеет к членистоногим, неожиданно закончил он. Просто похожи. И также, наверное, и дриады.

И мысли его тут же переключились на Лею. Он подумал было уже позвать ее сюда, к себе, но потом решил, что дорога вниз все-таки ни в какое сравнения ни идет с подъемом, и его следующая остановка наверняка будет уже дома. Так что ни к чему зря гонять девушку и тревожить ее понапрасну.

Он долго стоял у зарослей и смотрел в просвет на ту, манящую его чем-то, ветку, где видел дриаду, так похожую на Элору. Снова опросил дерево, пытаясь в этом потоке образов уловить хоть что-то, хоть какой-то намек на возможность перехода на соседнее, но так ничего похожего не обнаружил – дерево рассказывало только о себе, и, значит, места где ветви чужого дерева подходят достаточно близко – надо искать самому. И вот теперь он стоял и просто смотрел, ожидая, что вот сейчас листья раздвинутся и она выйдет. Он ждал этого момента в нетерпении, отчего-то сильно волнуясь, но никто так и не появился. И Сергей наконец, стряхнув с себя эту непонятную тягу, направился к себе домой.

Спускаясь по гибкой словно резина лиане он решал куда ему пойти в следующий раз. И обязательно надо будет взять Лею с собой. И привести ее, например, к верхней конструкции – наверняка с ее природной интуицией ему легче будет пройтись по его коридорам. Или спуститься к скелету и кораблю – вдруг она что-нибудь сможет прояснить и по ним?

На подходе к дому он снова натолкнулся на бабочку – правда теперь уже с бело-желтым рисунком.

– Привет, – по привычке сказал он.

Бабочка, наверное тоже по привычке, промолчала. Но и не улетала, явно что-то высматривая, и Сергей, опять же на всякий случай обошел ее стороной, непроизвольно ощущая между своих лопаток тяжелый взгляд ее выпуклых, нечеловеческих, немигающих глаз. И это было неприятно. Спина сама по себе, без его вмешательства, напряглась, ожидая предательского нападения, и он, углубляясь в заросли, все ждал почему-то (почему – он ответить не мог), что вот-вот, вот сейчас, она взмахнет своими огромными крыльями и… Но все, к счастью, обошлось. Заросли сомкнулись, скрыв его от неподвижных глаз бабочки, и на душе стало гораздо спокойнее.

Леи нигде не было видно.

Ну вот, как обычно, подумал он, прогуливаясь по своей родной ветви, никто не соскучился по мне и никто не встречает. Но никто и не касался его теплой рукой, и не вышел из зарослей. Да и дерево сообщило, что Леи на нем нет – по крайней мере в ближайшем окружении. Наверное, где-нибудь заигралась с подружками с соседних деревьев, решил он и, сняв с пояса череп и спрятав его под спальный листок – вдруг он напугает Лею? – направился к бассейну – захотелось немного поплавать и освежиться с дороги.

И здесь Сергей опять натолкнулся на пустой кокон. На том же самом месте, что и раньше. Ну вот, усмехнулся он, снова сталкивая его с ветки, повадился тут кто-то, место себе облюбовал. Надо будет как-нибудь устроить засаду, посмотреть, кто их тут складирует. И, подумав так, Сергей с короткого разбегу нырнул в прохладную чистую воду, бороздя животом мягкое, ворсистое дно совершенно неглубокого бассейна.

Когда он вынырнул, большая тень накрыла его. Сергей быстро вскинул глаза. Та же самая бабочка, судя по рисунку, сидела прямо над ним, сверля его своим безжизненным взглядом. Вот пристала-то, сердито подумал он. Надеюсь, она здесь не высматривает себе добычу? Или, может быть, здесь у бабочек водопой?

Он вылез из воды, недовольный, что ему помешали. Сел поближе к зарослям – на всякий случай.

– Ну что ты привязалась ко мне? – спросил он прямо. – Что ты хочешь?

Бабочка не улетала.

Так они и сидели некоторое время.

– Ну ладно, я домой, – сказал он поднимаясь и видя, что искупаться ему больше не придется. – И не надо меня провожать.

Сергей ворочался с боку на бок и никак не мог уснуть. В одиночестве уже не спалось, да и мысли разные и тревожные не давали ему покоя. Может, что случилось с Леей? – с легким беспокойством думал он. Ведь наверняка и у дриад есть враги. Но вот только кто? Надеюсь – это не бабочки. Да и дерево, опрашиваемое каждые десять минут, молчало. В смысле – ничего утешительного на счет Леи сказать не могло. И на месте сбора дриад ее тоже не было, впрочем, как и самих дриад. Видать, они собирались только по каким-то своим событиям, решил он, например, цветением каких-либо растений, или еще чего. Ведь недаром они меняют окраску. Хоть и не одновременно, впрочем. А она так красиво выглядела с этой порозовевшей кожей! – с тоской подумал он.

И от мысли, что ее он может больше никогда не увидеть, Сергею стало не по себе. И тогда он решительно поднялся, попил воды жадными глотками, успокаивая себя, долго смотрел на заросли в тщетной сумасшедшей надежде – не выйдет ли кто? Ведь знал – нет ее поблизости. Но уж очень хотелось, чтобы дерево ошибалось.

А потом снова лег.

И так – всю свою 'ночь'.

Время шло, на смену сну приходил период бодрствования, потом снова наступал сон, мир вокруг медленно темнел, а Лея все не появлялась. Не приходила и соседка с рыжими волосами. И даже прилипчивая бабочка давно улетела. И только одна мохнатая гусеница продолжала скрашивать его одиночество.

Сергей больше никуда отсюда не уходил, все это время бесцельно бродя по ветке, либо подолгу просиживая в кресло-образном листе, упрямо теребя дерево своими безрезультатными опросами.

Но Лея так больше и не появилась.

9) Сумерки.

Он неподвижно сидел на самом краю листа, тяжело смотрел на те ветки, на которых любила лежать Лея, и ни о чем не думал. На душе была полная пустота. Три дня искали мы в тайге капот и крылья, – вдруг всплыли у него в голове строчки старинной песни. Продолжать, правда, не стал, зная, что дальше там идут такие слова – Три дня искали, мы Серегу… И это было совсем грустно, так как его-то как раз никто и не искал, не собирался искать и никогда этого делать не будет. Никому во всем этом мире он был не нужен. Одинокий чужой человек на чужой для него планете…

В очередной, тысячный поди раз, он меланхолично опросил дерево – Леи нигде не было.

На ветках напротив снова возникла Эя – соседская рыжеволосая дриада. Чуть покачиваясь, они внимательно смотрела на Сергея. Он ей вяло помахал рукой – все-таки старая знакомая.

Сергей и не успел заметить, как она возникла прямо перед ним, неизвестно как держась за легкие заросли. Снизу вверх заглянула ему в глаза, неприятно опалив своей синевой – ведь точно так же это делала и Лея.

Несколько секунд Сергей безразлично смотрел на дриаду.

– Впрочем, ты-то как раз мне и нужна, – сказал он пересохшими от жажды губами, медленно просыпаясь от нахлынувшего на него столбняка. – Может, ты мне сможешь рассказать, куда делась Лея?

Повинуясь его жесту дриада пересела к нему рядом и, чуть улыбнувшись одними кончиками тонких губ, неторопливо выдернула один из цветков, заплетенных в волосы.

Сергей решительно потряс головой, беря ее за свободную руку.

– Нет, – сказал он для большей убедительности – общаться, не произнося ни слова было все-таки тяжеловато. – Сосредоточься.

Крепко и вместе с тем аккуратно держа ее хрупкую руку, Сергей закрыл глаза. Он попытался передать ей образ Леи. Вот она лежит на ветках, а вот ее лицо вблизи – тонкие темные стрелки бровей, большие красивые глаза, поражающие своей глубиной и нежным теплым взглядом, аккуратный ротик приоткрыт в легкой полуулыбке, обнажив белые зубки…

И Эя вдруг резко выдернула руку. В ее глазах он успел прочесть тревогу и беспокойство, прежде чем она растворилась в ближайших зарослях.

Сергей долго смотрел на этот участок зеленого ковра, где скрылась дриада, безразлично отметив про себя, что Эя качнула только два или три листика, и пустота на душе становилась все больше и больше.

Он не знал, сколько он так просидел. Что-то мелькало перед его пустым взором, кто-то проходил мимо, пролетал, проползал. Чьи-то мохнатые лапки щекотали его руки, чье-то низкое жужжание доносилось за его спиной, пока рыжий цвет не заслонил весь мир и густые волосы не уткнулись ему в лицо, щекотя нос и мешая дышать.

Сергей очнулся и отстранился. Это конечно же снова была Эя. И глаза ее на этот раз были печальны и серьезны, а в руках она неловко сжимала все тот же маленький цветочек.

– Это потом, – устало покачал он головой. – Пока не расскажешь.

И он снова взял ее за свободную от цветов руку.

Сергей передал ей только одно изображение – Лея, удаляющаяся по ветке, но зато – несколько раз. В ответ он получил неясный хаотичный поток разноцветных образов. Он сосредоточился, но ничего не было понятно. И он снова передал дриаде образ удаляющейся Леи. В ответном потоке он смог различить что-то похожее на гусеницу и бабочку.

Ее унесла гигантская бабочка? – мысленно спрашивал он, пытаясь нарисовать картинку как бабочка с бесцветными крыльями – вдруг все их образы носят конкретный характер? – хватает Лею и уносится ввысь. А в ответ – образ полета, причем явно все выше и выше. Умерла? – снова спрашивал он, пытаясь мысленно представить как Лея перестает жить и ее плоть разрушается прямо на глазах. Правда он не знал, как дриады устроены внутри, картинка получилось расплывчатой и неясной, и на этот свой посыл он не получил никакого ответа.

Общение у них было долгим, но кроме образов гусеницы, бабочки и свободного парения в воздухе он больше ничего разобрать не смог. Наконец, сильно устав, Сергей отпустил руку Эи и открыл глаза.

Дриада выглядела так, словно ее долго и изощренно мучили.

Мелко подрагивая, она неуверенно обняла его, протягивая уже порядком помятый цветок, и под ее взглядом Сергей устало кивнул головой.

– Ладно, сдаюсь, – тихо сказал он. – Тем более, что уже пообещал.

Сергей обнимал и ласкал девушку и думал только о Лее – это ее тело, ее кожа, ее тепло и ее любовь. И если он сейчас откроет глаза, то увидит ее густые пепельные волосы, ее нежный внимательный взгляд, ее открытую улыбку, утонет в синеве ее глаз. Но он только сильнее жмурил глаза, боясь разрушить это наваждение, боясь снова потерять Лею, только что вновь приобретенную, хоть и в мыслях, и совсем на короткое время. И он не думал тогда, что потом разочарование будет еще горше, а боль утраты – еще острее…

Он проснулся один.

Устало поднялся.

Встретился глазами с гусеницей, куда-то упорно ползущей.

– Принцесса, ты только не лезь, – недовольно сказал он ей.

Гусеница, подъев все приглянувшиеся ей листья, видно решила сменить место своего жительства, оставляя его совсем одного, и отвечать на глупости не собиралась.

Сергей механически умылся. Прошелся по ветке, в тайне ожидая за каждым сгустком зарослей увидеть Лею, спокойно сидящую на ветке. Она подойдет к нему, обнимет, и все будет хорошо… и все будут счастливы. Впрочем, так он думал уже более спокойно – боль утраты все-таки несколько притупилась. Опросил дерево – Леи среди этой массы живых существ, заполонивших дерево, по-прежнему не было. На всякий случай он в очередной раз кинул клич по дереву – Лея, где ты? Отзовись! Лея, приди! Мне плохо!

Подождал немного – никто на этот призыв как обычно не откликнулся. Поплавал в бассейне, посидел в кресле, вяло помахал рукой какой-то дриаде, на секунду задержавшейся напротив него и тут же растворившейся в зарослях, без всякого интереса посмотрел на сооружение над головой, краем глаза ловя любое движение – а вдруг это Лея?

– Ладно, что уж сидеть, – сказал он сам себе, устало поднимаясь. – Надо чем-то заняться, а то закисну.

Он недолго колебался куда направить свой путь – вверх или вниз. Желание идти вниз перебороло.

В его потайном месте за время его отсутствия зарослей несколько прибавилось и пришлось отодвигать их руками, чтобы увидеть ту, так притягивающую его мысли, ветку.

Он сидел и ни о чем не думал. Время шло, никто не появлялся, а он все сидел и сидел. Это ведь было последнее живое существо, которое хоть как-то было ему близко.

Она вышла буквально на секунду. Дриада, так похожая на Элору. Сорвала плод и снова исчезла. А он тоже не стал больше ждать, и все также апатично развернулся и, направившись к спуску, ведущему к космическому боту, прыгнул в заросли в установленном месте. Он скатился по листу, почувствовав, что его изгиб несколько изменился, и ему пришлось во время скольжения несколько раз перекатиться вправо, чтобы попасть на старое место приземления.

На ветке у ближайших зарослей что-то теплое коснулось его. Сергей обернулся. Полупрозрачная дриада с темно-зелеными волосами неуверенно протянула ему свой венок цветов. Он устало покачал головой, отводя в сторону ее руку, и тут случайно увидел ее глаза. И такая в них стояла мольба и отчаяние, словно речь шла о ее жизни и смерти.

Сергей остановился, приблизился к дриаде, мягко, чтобы не повредить хрупкие косточки, взял ее за подбородок, развернул лицом к себе, заглядывая в ее глаза. Да, все правильно, ему не показалось. В них стоял настоящий страх. Все словно сдурели, вяло подумал он, свободной рукой беря ее венок и вешая его на ближайший сучок. Лицо дриады мгновенно вспыхнуло радостью и огромным облегчением. Она стремительно обняла его, прижимаясь всем телом. Впрочем, потереться щекой он ей не позволил – это движение уж слишком резало его сердце.

Хоть она и была ужасно красивой, как и все дриады, но тем не менее секс с ней был не долгим. Они разошлись без всякого сожаления или попытки задержать партнера. Краем глаза он успел заметить как из боковых зарослей, шелестя крыльями, вышел дриад и был тут же стремительно атакован его бывшей партнершей. Сергей даже не усмехнулся про себя – ему совершенно не хотелось думать ни про этот мир, ни про его обитателей и их нравы.

А мир этот между тем потихоньку темнел.

10) У заброшенного космического бота

Он сидел на верхней части космического бота, машинально срывал с ближайших веток мягкие розовато-серые плоды, похожие на ягоды, и думал.

Итак, что мы имеем, меланхолично размышлял он. Какой-то аппарат из металла. Явно – искусственного происхождения. Конечно, самое лучшее для меня, это если он местный. Тогда, значит, где-то здесь, на этой самой планете, находятся существа, владеющие высокими технологиями. И найти их – всего лишь вопрос времени. Другое дело – если он прилетел из космоса… Сергей осторожно погладил теплый корпус, словно он мог рассказать о том мире, откуда он прибыл.

В этом случае тогда все несколько сложнее, продолжил Сергей свой поток умозаключений. Но… что мы видим? Кто-то прилетел – это раз. Второе – явно потерпел аварию. (Конечно, данная поза корабля могла быть вполне естественной для него, но Сергей отбросил эту мысль, как маловероятную). И какие выводы из этого следуют? Опять же, во-первых, раз уж авария, то наверняка была и спасательная экспедиция. А во-вторых, раз уж летели из космоса, в такую даль, то значит им здесь что-то было нужно. И из всего этого следует, что кроме этого корабля сюда должны были прилетать и другие корабли – разные научные экспедиции и все такое прочее. И даже если эта планета совсем не заинтересовала этих исследователей, то должны же остаться какие-нибудь базы или маячки? Пусть даже полностью автоматические.

Сергей меланхолично доел сочную мякоть ягоды, вытер тыльной стороной ладони рот и заметно отросшую бороду.

Мяса бы сейчас, в который раз грустно подумал он. Но не убивать же этих беззащитных доверчивых зверьков? И Сергей, вздохнув, взял следующий плод, слегка напоминающий клубнику, но только идеально черного цвета.

Так что, подвел он итог, в любом случае надо настойчивее изучать планету, понаблюдать за небом, посмотреть на звезды. И если здесь нет технически развитой цивилизации, то следует искать места маячков и баз. Что будет делать когда найдет их, Сергей думать не стал – там на месте будет видно, решил он, главное – это сначала найти. К тому же, вдруг осенило его, наверняка один из них должен находиться где-то поблизости от разбившегося звездолета. Хотя, – задумался Сергей, – где здесь лучше всего разместить маячки? Казалось бы, наверху, ближе к космосу. Но ведь дерево растет и изменяется. А маяк или база, это не то сооружение, которое строят на десятилетия. А если база стоит на почве? То как тогда прилетевшие до нее доберутся?

Сергей кинул кожуру в заросли, и она, кожура то есть, спружинив, вернулась обратно, упав возле его ног.

Короче, решил он, тут думай – не думай, а правильный ответ можно только угадать. Так что лучше планомерно выполнять все, что наметил. И в данном случае, раз собрался дойти до земли – надо это сделать, чтобы потом голова не болела.

Сергей решительно поднялся. Возможно, я еще пожалею, что так поздно туда собрался, подумал он в заключении. Кстати, возможно, что эта деревянная на первый взгляд конструкция на "моем" дереве и есть маяк. Надо будет осмотреть ее сверху. Может там что-нибудь вроде посадочной площадки случайно обнаружится?

И тут внимание его привлек далекий нарастающий гул, словно приближался скорый поезд или реактивный самолет. В воздухе заметно потемнело. Сергей посмотрел себе под ноги. Может, это за тобой? – мысленно спросил он, глядя на корабль, и собираясь отойти подальше – возможно, предполагаемые спасатели, не мудрствуя лукаво, просто выжигают крону дерева, освобождая доступ к своему собрату?

Но тут шум быстро перешел в настоящий рев и с листьев стремительно хлынула вода. Капли дождя, собираясь где то вверху в маленькие ручейки, в конце концов вылились в целые реки, и теперь несколько огромных водопадов, ломая мелкие ветки и срывая листочки и цветы, ухнули на несчастный корабль, который вздрогнул от такого удара и недовольно загудел. К счастью, все эти потоки минули Сергея, иначе его бы просто смыло с дерева.

Спрятавшись под кораблем Сергей продолжил свои неторопливые размышления. Хоть люков видно и не было, но должны же были пилоты как-то входить и выходить? И даже, возможно, экипаж до сих пор пользуется им – ведь неизвестно все ли погибли при аварии и какова у них продолжительность жизни? Впрочем, и предками дриад они быть не могли, улыбнулся он вдруг мелькнувшей мысли, уж больно короткий срок получается для такой эволюции.

Сверху на корабль упало что-то большое, и корпус угрожающе загудел. Но и не шелохнулся.

Сергей поежился. Вода лилась одним сплошным потоком. Вокруг потемнело еще больше. Стало сыро, довольно прохладно и неуютно. Интересно, а как дриады прячутся от такого катаклизма?, подумал он. И в этот момент где-то совсем недалеко гром как шарахнет… И жуткий треск от молнии… Аж в ушах заложило.

Сергей покрутил головой. Однако в раю таких ливней скорее всего не бывает, усмехнулся он про себя. Вот дождь закончится, листья и лианы немного обсохнут, и продолжу свой путь.

Он снова поежился – от возникшего холода. Надеюсь – здесь нет сезона дождей, как в Индии, продолжающегося месяцами. Это было бы совсем нежелательно.

К счастью, дождь вскоре прекратился. Вдруг мгновенно стало тихо, и только остатки воды, уже довольно слабыми маленькими горными ручейками, стекали по листьям, становясь все тоньше и тоньше. Быстро стало светло и влага мгновенно куда-то исчезла, словно впиталась в дерево.

Выбравшись на ветку, Сергей энергично растерся и сделал легкую зарядку, выгоняя из себя остатки холода. Подойдя к ближайшему цветку-колокольчику он уже было собрался напиться свежей дождевой воды, чтобы узнать ее вкус, как вдруг где-то совсем неподалеку что-то зашумело в зарослях, словно кто-то там ходил. Сергей замер. Все местные обитатели, с которыми он сталкивался, передвигались совершенно бесшумно. Находясь под впечатлением своей мысли о все еще бродящих членах экипажа, Сергей осторожно двинулся на странные звуки, углубившись в самую гущу листвы.

Подозрительный шум стих, но он все еще медленно продвигался в заданном направлении и вскоре сквозь заросли увидел небольшое открытое пространство. Именно здесь по его расчетам кто-то шумел. Сергей остался в укрытии – мысль покричать или позвать шумевшего он отбросил.

Он тихо стоял в густой зеленой каше, словно в каком-то спальном мешке, чувствуя, как начали активизироваться мелкие насекомые, и в этот момент на открытое пространство неожиданно вышла обнаженная загорелая дриада в обтягивающих кожаных шортиках. Сергей оторопел. Замерев, он смотрел на это диво, потихоньку сознавая, что эта дриада совсем не было похожа на земную женщину. Это и была земная женщина. Да и к тому же ее нереально светлые волосы были коротко подстрижены, что говорило о наличии ножниц и зеркала, короче – о мелких атрибутах большой цивилизации. Не говоря уже об одежде.

Сергей не дышал, почему-то не решаясь выйти из своего укрытия, и не делая никаких выводов по поводу увиденного – уж больно это все было неожиданно.

Между тем блондинка, спокойно оглядевшись, подняла одну ногу, для удобства оперевшись на приподнятую горизонтальную тонкую ветку, и нагнулась куда-то за заросли, что-то там доставая.

Несомненно она была хороша и красива, и от нее вдруг повеяло земным уютом, теплым летним кафе, лунной дорожкой на Черном море, тополиной аллейкой…

И Сергей неторопливо вышел из своего укрытия, стараясь побольше шуметь, чтобы незнакомка не подумала, что кто-то к ней подкрадывается, и тем самым не напугать ее.

Девушка совершенно спокойно, как-то даже лениво, обернулась на шум. Без какого-либо удивления или беспокойства открыто посмотрела на Сергея и неспешно направилась к нему мягкой кошачьей походкой, покачивая бедрами и очаровательно улыбаясь.

Сергей замер на месте и в голову ему почему-то полезли разные мысли о живых существах-хищниках, маскирующихся под что-то безобидное, красивое и приятное, и лишь в последний момент раскрывающие свою сущность, резко нападающие и поедающие свою излишне доверчивую жертву.

Между тем незнакомка, приблизившись вплотную, вдруг ласково обняла его, плотно и крепко прижавшись своей обнаженной грудью и животиком. Может это все-таки дриада?, мелькнуло у него. Те при встрече ведут себя точно так же.

– Здравствуй, Сережа, – вдруг нежно сказала она приятным грудным голосом прямо ему на ушко. Причем, на хорошо известном ему хоть и устаревшем варианте интерлинка.

Ошарашенный, он молчал, неловко придерживая ее за талию и пытаясь сохранить равновесие, так как девушка фактически перенесла всю свою тяжесть на него.

– Где ты бродил так долго? – между тем все также нежно шептала она, целуя его шею и плечи. – Это нечестно. Я уже устала тебя ждать.

Она отстранилась, заглядывая ему прямо в глаза и ожидая ответа. И то, что он прочел в ее взгляде, заставило учащенней забиться его сердце. Впрочем, там же промелькнуло и что-то вроде искорки какого-то лукавого озорства.

– Слушай, какой ты смешной с бородой! – вдруг засмеялась незнакомка, потеревшись своей нежной щекой о его щетину – прямо как дриада. – Подстричь бы ее поаккуратнее и вообще был бы неотразим.

Сергей молчал, как истукан, ничего не понимая и совершенно не зная, как себя вести в данной ситуации, что делать и говорить.

– Пойдем, – сказала она таким тоном, что ему стало еще жарче. Мягко и вместе с тем решительно она потянула его за руку. – Пойдем, любимый, – снова повторила она вполне серьезно, уже без всяких искорок и улыбок.

И он покорно пошел за ней.

Их сердца еще не успокоилось, и они тяжело дышали, откинувшись на мягком спальном матраце.

– Ты пить не хочешь? – наконец спросил он пересохшими губами.

– Слава богу, заговорил! – засмеялась она, приподнимаясь на локте и нависая над ним. – А то я уже начала бояться за тебя – все молчишь и молчишь, словно чужой. Стала уже думать – уж не разлюбил ли ты меня.

Девушка пошарила рукой в изголовье импровизированной кровати и достала настоящую железную фляжку.

– Пей, – протянула она.

Сто лет он не держал в руках ничего цивильного и эта фляжка, прилипнув к его рукам, показалась вдруг такой родной и близкой…И он жадно припал к холодному горлышку…

Девушка с интересом наблюдала за ним, кончиками тонких ухоженных пальцев поглаживая ему грудь и живот.

Сергей незаметно для себя отпил вполне прилично и протянул фляжку незнакомке, чувствуя себя из-за этого неловко. К тому же она его знала, а он ее – нет. А спросить как ее зовут было, наверное, уже поздно. А после всего случившегося – вообще явилось бы верхом идиотизма.

Девушка взяла фляжку, озорно улыбнулась Сергею, сделала пару глотков, посмеиваясь глазами, видя, что он наблюдает за ней. Завинтила колпачок и грациозно перегнулась через Сергея, пряча ее куда-то и демонстрируя свое совершенное тело во всей его красе.

– Сережка, хочешь есть? – вдруг спросила она, усаживаясь на него верхом, наверное, уже в пятый или шестой раз за их короткую встречу. Впрочем, сейчас все было несколько по другому.

– Хочу, – честно признался он, слегка кивнув головой и по инерции поглаживая ее бедра.

– Ну тогда организуй костер, – сказала она, наклонившись к нему и касаясь своей упругой грудью его груди и целуя его глаза. – Мясо поджарим.

И при упоминании о мясе к своему стыду у Сергея заурчало в животе и потекли слюнки. Ему почему-то вспомнилась рассказанная когда-то давно, еще в прошлой его жизни, Женькой наверное, история о исследованиях отношения к сексу у кошек и котов: если во время занятия сексом кот видит бегущую мышку, он ее игнорирует, а кошка в этой же ситуации всегда бежит за мышкой, бросая кота и это занятие.

Сергей покраснел.

– А мясо откуда? – спросил он, злясь на себя и пытаясь скрыть свое явное смущение.

Девушка снова засмеялась, щекотя его своими волосами.

– Давай я не буду тебе об этом говорить? – сказала она, целуя его и игриво заглядывая ему в глаза. – Хорошо?

Костер весело потрескивал на восьмиугольном железном листе. Надев бледно-розовые кусочки мяса на железные прутья они дружно жарили шашлыки.

Сделав из пучка листьев подобие метелки, Сергей время от времени окунал ее в кусок скорлупы, смачивая в мясном рассоле и сбрызгивая мясо, не давая ему подгореть. Девушка, обхватив коленки руками, задумчиво смотрела на огонь

– Странно все это, – вдруг сказала она. – Не находишь?

– Что странно? – переспросил он.

– Да все, – тряхнула она головой, поправляя волосы. – Эта непонятная планета, чей-то древний звездолет, мы с тобой у костра…

Сергей промолчал, не зная, что на это ответить. Незнакомка конечно же была права, сама наверное не понимая – насколько. И странно было уже то, что именно она говорила ему об этом.

– Готово, – сказал он, протягивая девушке первый шашлык.

Некоторое время они молча ели. Сергей с огромным наслаждением поедал нежное розоватое мясо, обалдевая от соли – ничего более вкусного он в жизни не ел, – и попутно загоняя куда-то в глубь неожиданно возникшие угрызения совести? Ведь это было какое-то местное животное. Извини, сказал он мясу, перед тем как откусить самый первый кусочек, так уж получилось.

– И кто это все-таки был? – спросил Сергей, поедая третий шашлык и чувствуя, что желудок уже основательно набит, но сам он тем не менее еще не насытился.

Незнакомка вяло махнула своим прутиком, подкинув шишек в огонь.

– Шальной кнорр сюда заскочил, – ответила она. – Видать время уже пришло.

– Кнорр? – переспросил Сергей.

– Ну да, – кивнула блондинка, думая о чем-то своем. – Я сама удивилась, увидев его, – пожала она плечами. – Но его же ни с чем не спутаешь – этакое неприятное толстое свинообразное существо с тонкими обезьяньими лапками… Набросился на меня у самого края ветки. Деваться было некуда – пришлось его на мясо пустить.

Сергей посмотрел на крепкий охотничий нож. Представить, как эта тонкая нежная блондинка втыкает его во что-то живое он не смог.

Они тихо лежали на мягких простынях, смотрели на зеленый тент над головой, отдыхая после сытного обеда.

– Давно ты здесь? – наконец спросил Сергей, желая хоть что-то узнать о незнакомке.

Она чему-то засмеялась, ложась на бок и поворачиваясь к нему лицом.

– Какая в сущности разница? – улыбаясь, ответила она, обняв его и целуя ему плечи и грудь. – Давно – не давно… Главное, что мы вместе, – добавила она уже совсем тихо, осторожно ложась на него и мелкая дрожь колдовской волной пробежала по ее телу.

11) Появление Сея.

Девушка сладко спала. И это было первое пробуждение Сергея, когда он проснулся не в одиночестве. Он сидел у костра, смотрел на огонь, получая от этого огромное удовольствие – все-таки уже большой мир, настоящая цивилизация – аккуратной железной кочергой изредка шевеля угли.

Он не сразу услышал шум зарослей – кто-то быстро пробирался к кораблю. Ветви неожиданно раздвинулись, обрызгав его оставшейся на листьях водой, и к кораблю выскочил обнаженный мужчина, правда в отличии от Сергея – в кожаных шортах, и с большим ножом в ножнах на поясе.

Замерев, они некоторое время смотрели друг на друга. Все-таки тоже человек, с легким облегчением подумал Сергей. В душе он ожидал все что угодно.

И тут незнакомец поразил его еще больше.

– Привет, Сергей! – совершенно спокойно сказал он. – Давно ждешь? Я тут немного подзадержался.

– Привет, – ответил Сергей уже ничему не удивляясь.

Незнакомец между тем вывалил из мешка кучу неизвестных Сергею плодов, среди которых особо выделялся один – желтый и большой, похожий на тыкву.

– А где Инн? – спросил мужчина, и на Сергея навалилось огромная волна облегчения – теперь он наконец-то знал имя незнакомки.

– Спит, – ответил он.

Незнакомец остановился и обернувшись к Сергею, внимательно посмотрел на него. Особо его взгляд задержался на его одежде, созданной из лианы и листьев.

– Я так и думал, – пробормотал он словно про себя. – Забавно. – Он засмеялся. Сергей просто сидел и ждал продолжения. – А Инн знает? – спросил незнакомец.

– Что знает? – не понял Сергей.

– Что ты – это уже не ты, – поразил его незнакомец.

И пока Сергей туго соображал, что бы ответить, тот сам и перебил.

– Впрочем, о чем это я… – и мужчина снова весело рассмеялся.

Сергей только пожал плечами.

– Давно ты здесь? – спросил незнакомец.

– Где? – переспросил Сергей.

– В нашем лагере, – ответил, улыбаясь, его неожиданный собеседник. – Ну и на планете тоже.

– В лагере часа два. А на планете – трудно точно сказать. Ни часов ни ночей нет.

Незнакомец кивнул, явно с чем-то соглашаясь.

– Впрочем, теперь это уже не важно, – добавил он, аккуратно свернув мешок и прибрав его под скопление цветов.

– Кнорра добыли? – опять спросил незнакомец, в то время, как Сергей продолжал бесцельно шевелить угли костра, ожидая появления хоть какого-то объяснения.

Сергей в который раз пожал плечами.

– Поди – Инн, – снова сказал мужчина. – Ты, вроде, лучше с голоду помрешь, чем убьешь какое-нибудь живое существо.

Сергей поднял глаза и внимательно посмотрел на своего собеседника. И ему на какое-то мгновение показалось, что именно это лицо он и видел в вакууме восьмого сектора шестого грузового отсека.

– Кстати, я – Сей, – наконец представился тот.

– Сергей, – машинальный кивок в ответ.

– Я в курсе, – снова засмеялся незнакомец. – Кстати, ты голоден? А то я смотрю, косточки от кнорра порядком уже заветрились.

– Не отказался бы, – ответил Сергей, все еще перекатывая кочергой дрова в кострище.

– Замечательно, – кивнул головой Сей, собирая плоды в аккуратную кучу. – Мяса правда нет. Но вот этот желтый плод по вкусу похож на белый гриб. Сейчас мы из него классный шашлык сделаем. Ты не возражаешь? – Сей обернулся, внимательно посмотрев на Сергея. – А то может, ты знаешь как его приготовить еще лучше?

– Да нет, – покачал головой Сергей. – Первый раз вижу.

Сей вытащил из поясных ножен широкий нож и, взяв его за лезвие, протянул рукояткой Сергею.

– Почистишь?

– Да запросто.

Пока Сергей примерялся к местной тыкве, Сей взял один плод из общей кучки, ухватился зубами за торчащий зеленый росток, дернул с силой. Плод издал звук, словно откупориваемая бутылка с пивом. Тоже самое Сей проделал и со вторым. Первый плод он протянул Сергею.

– Давай, выпьем за встречу, – сказал он. – Ну и за знакомство заодно.

Сергей, отложив нож, недоуменно повертел в руках предложенный продукт.

– Что это? – спросил он.

– Там внутри – сок. По-моему, давно уже бродит. Пей.

Они чокнулись. Выпили. Сладковатая жидкость с легким жаром растеклась по жилам, с непривычки ударив в голову.

– Ну как? – спросил Сей, полностью осушив свой плод и кинув его в ближайшие заросли.

– Неплохо, – подтвердил Сергей, который не допил до половины и все еще держал местный алкогольный продукт в руках.

Сей быстренько поднялся по веревочной лестнице, связанной из лиан, покопошился в зарослях наверху, скинул откуда-то сухих веток.

– Знаешь, как намучились, пока все это развесили? – сказал он, слезая обратно. – Что-то местные деревья не хотят с нами общаться. Или мы их просто не понимаем.

Быстренько наломав свежие дрова, он подкинул их в костер. Весело потрескивая, огонь запылал с новой силой.

– Не будем, наверное, ее будить, – предложил Сей, кивнув головой в сторону шалаша. – Посидим мужской компанией. Поговорим.

– Согласен, – кивнул Сергей, допив свой плод и принявшись за очистку тыквы.

Сергей аккуратно снял зубами сочный кусок с шампура.

Сей повертел в руках пустой плод, бросил его через плечо, взял следующий из редеющей кучки, обернулся к Сергею.

– Тебе? – спросил он.

Сергей кивнул. Сей поднял еще один винный продукт, бросил Сергею, сел на место.

Сергей зубами выдернул корешок. Воздух с шипением вышел из внутренностей плода.

– Неплохое вино, согласись, – сказал Сей, сделав порядочный глоток.

Сергей кивнул. Прокашлялся перед началом разговора.

– Сей, – сказал он осторожно. – Ты извини, но честно говоря я никого из вас не помню. Ни тебя, ни Инн. А точнее будет сказать – не знаю.

Сей задумчиво посмотрел на него, поглаживая рукой алкогольную емкость.

– Я это знаю, – сказал он. – А ты точно в этом уверен? – вдруг спросил он, делая ударение на слове "этом".

– В чем? – переспросил Сергей.

– В том что "не знаешь"? Может все-таки "не помнишь"? – Сей был необычайно настойчив, словно решалось что-то очень важное. – Загляни внутрь себя. Может какие-то отголоски, смутные видения? Поверь, это очень важно.

Сергей задумался – а может и правда что-то вылетело из его памяти?

– Ну, может, только когда я был в бреду, – сказал он неуверенно. – После всего, что со мной происходит последнее время, я уже ни в чем не уверен.

Сей внимательно посмотрел на Сергея.

– Слышала? – обратился он к появившейся из под спального навеса девушке.

– Я еще раньше почувствовала это, – ответила она, загадочно улыбаясь Сергею.

Сей усмехнулся.

– А наша техника ничего не зафиксировала, – сказал он слегка разочарованно. – Придется заняться более детальным анализом. – Сей задумался. – Может ты прошел по своему старому следу? – спросил он, обращаясь скорее всего к самому себе.

– Объясни? – уточнил Сергей.

Глаза Сея перестали быть задумчивыми. Он вяло махнул рукой и пробормотав что-то типа – без вина не разобраться – сделал пару хороших глотков. Сергей вопросительно посмотрел на Инн.

– А я в этом вообще ничего не смыслю, – пожала она обнаженными плечами, обтираясь со сна легким освежающим полотенцем.

Сергей требовательно повернулся к Сею, подождал пока тот закончит пить.

– Давай, рассказывай.

– Да что тут рассказывать? Мы сами пока знаем чуть больше твоего. – Сей кивком головы указал на плод в руках Сергея. – Пей. Ты сам со временем во всем разберешься. И даже будешь знать больше нас.

Сергей скептически оглядел обоих, недоумевая про себя. Глотнул сладковатой жидкости.

– Забавно, – произнес он ни к кому не обращаясь.

– Что забавного? – переспросила Инн, усаживаясь рядом с Сергеем и прижимаясь к нему. Сей взял очередную пару винных орехов. Один протянул девушке, предварительно его откупорив – не женское это дело зубами спиртное открывать.

– Зачем-то держите меня в неведении. Вам-то какая от этого польза? – объяснил Сергей, делая еще один глоток.

– Не совсем так, – покачал головой Сей. – Расскажем, конечно. Только вот пока не знаем – что рассказывать.

– Что тут сложного? – слегка удивился Сергей – уж не разыгрывают ли его. – Рассказывайте все в любом порядке – я как-нибудь сам постараюсь разобраться.

Сей чуть слышно вздохнул, глотнул совсем чуть-чуть.

– Не так все просто, – сказал он, задумчиво глядя перед собой. – Дело в том, что на данной стадии мы не все можем тебе рассказать. И на это есть серьезные причины. Со временем, конечно, ты все узнаешь. А сейчас мне надо проанализировать случившееся, разобраться что к чему. Ты подождешь немного? Хорошо?

Сергей в сотый, наверное, раз пожал плечами. Уж больно все как-то туманно и не убедительно. Возможно, они преследуют какие-то совсем другие цели? Но какие? И зачем все это? Совершенно непонятно. И логики никакой не прослеживается.

– Хорошо, – кивнул он, беря очередной плод из кучки посередине. А что еще ему оставалось делать? – Анализируй.

– Уже… – пробормотал Сей.

12) Странный разговор о времени

– Вас здесь много? – спросил Сергей, когда Инн куда-то ушла по своим делам.

– На планете? – переспросил Сей. – Только двое.

– Как попали сюда?

– Не так, как он. – Сей кивнул в сторону зарослей, за которыми находился космический бот.

– Кстати, что думаешь по его поводу? – спросил Сергей, кивая в сторону тех же зарослей. – Есть что-нибудь?

Сей отрицательно покачал головой.

– Пока точно знаю одно – его надо капитально исследовать. В спецлабораториях. – Он подбросил веток в огонь. – Ты же, наверное, уже видел – на нем ни люков, ничего нет. Вообще – ни одного шва. Одна только дырка – и та открывает совсем крохотное и совершенно пустое помещение. Там, под днищем. – Сей кивнул куда-то неопределенно. – Щит под костром оттуда. – Он неожиданно поднялся. – Кстати, пойдем, покажу одну забавную вещицу.

Они подошли к борту корабля. Сей ловко запрыгнул, приглашая за собой Сергея.

Металл после дождя был чуть прохладным и гладким, но не скользким. Сергей осторожно шел за Сеем по наклонной поверхности космического бота, отводя руками лезущие в глаза ветки.

Внезапно Сей остановился.

– Вроде где-то здесь, – сказал он, ложась на живот. Потом слегка постучал по поверхности, прислушиваясь к чему-то. Удовлетворительно кивнул головой.

– Ложись, – сказал он. – И приложи ухо.

Сергей лег, прижавшись правым ухом к темной поверхности корабля.

– А теперь постучи, – предложил Сей.

– Все равно как? – спросил Сергей, готовясь к чему-то невероятному, вплоть до возникновения в корпусе входного люка.

– Без разницы, – кивнул, улыбаясь Сей. – Просто стучи и слушай.

Сергей осторожно постучал. Два раза быстро и еще один раз – через паузу. Секунды две было тихо. А потом вдруг где-то в самой глубине корабля раздался тихий стук. Три быстрых, потом два через паузу, и еще два быстрых.

Сергей удивленно посмотрел на улыбающегося Сея. Снова постучал. Четыре раза подряд. И снова через две-три секунды услышал слабый ответ – два длинных удара и три коротких.

– Что это? – спросил он Сея, приподнимаясь. – Думаешь, там остался экипаж?

Сей пожал плечами.

– Судя по состоянию древесины, эта штуковина здесь обитает уже порядка трехсот-четырехсот земных лет. А судя по окружающим ее зарослям – из него ничто материальное не выходило по крайней мере несколько последних лет. А в остальном – можно делать самые разные выводы – экипаж долгожителей, робот-автомат, газо- или насекомообразный экипаж и так далее.

Сергей кивнул.

– И долго ты с ним перестукивался?

Сей засмеялся, присаживаясь и срывая какой-то белый цветочек.

– Дня два. Но так никакой логики и не нашел. И арифметическую прогрессию выстукивал, в надежде, что там внутри продолжат ее, и геометрическую, и Морзе, и просто один-два-три… Бесполезно. В ответ – какой-то бессмысленно-неупорядоченный набор стуков.

Сей похлопал ладошкой по металлу.

– Впрочем, глупо предполагать, что все загадки вдруг так быстро разрешатся от кустарных тыканий. Так ведь в жизни не бывает.

Сергей снова согласно кивнул.

– Так что отнесем это пока к загадкам природы, – закончил Сей. – До лучших времен.

Сергей еще раз кивнул. Он и сам мог бы предложить подобных загадок местного мира на внушительный список.

– Такое ощущение, что темнеет потихоньку, – заметил он после небольшой паузы, в надежде, что Сей, возможно, знает про это явление больше чем он.

– Надо полагать, – ответил Сей. – Сколько бы не было здесь солнц, рано или поздно наступит подобная ситуация.

– И надолго?

Сей отрицательно покачал головой.

– Не знаю. Должно быть быстро. А как ты на нас набрел? – с легким любопытством спросил он в свою очередь.

– Хотелось заглянуть, что там внизу, на земле, делается, – пожал плечами Сергей.

– Был я внизу, – покривился Сей, вертя белым цветком. – И скажу так – туда лучше без мощного оружия не соваться. Сплошной ночной кошмар.

Сергей покачал головой.

– Жизнь всегда была не сахар, – сказал он философски – с мыслью о проложенных дорогах пришлось расстаться.

– А где ты видел тихую и спокойную жизнь? Такой не бывает. Физическая жизнь – это всегда борьба. С природой, с болезнями, с самим собой в конце концов.

– А почему именно – физическая? – Сергею стало любопытно.

– Просто что-то мне лично кажется, что вселенная не ограничивается одним только физическим существованием тел. И что материя – это всего лишь малая частица, своеобразные ворота, преодолев которые ты попадаешь в по-настоящему огромное многообразие жизни.

– Все это несколько туманно. Что-то вроде жизни после смерти получается?

– Да нет, – улыбнулся Сей. – Тут суть совсем в другом. Расскажу тебе как-нибудь поподробнее.

Оба немного помолчали, чувствуя стремительное назревание серьезного разговора.

– Сей, – Сергей решил начать первым. – Выходит, что нас, Сергеев, здесь было двое, раз поначалу вы нас перепутали.

Сей кивнул, улыбнувшись.

– Да. Тот был в нормальных шортах. А этот – в листьях.

Сергей пожал плечами.

– Ну, – протянул он, – шорты могли и необратимо порваться.

– К тому же я проконтролировал момент исчезновения, – добавил Сей более серьезно. – Собственно говоря, я только для этого и нахожусь на этой планете.

Сергей прямо посмотрел на Сея.

– Ты можешь все-таки мне объяснить все происходящее? – спросил он. – Поподробнее.

Сей немного задумался.

– В принципе частично могу, – ответил он. – Но в этом объяснении, поверь, тебя не ждет ничего хорошего. Так что подумай – надо ли это тебе?

– Надо, – утвердительно ответил Сергей не задумываясь. – Даже когда тебя болтает по волнам, – добавил он, – все-таки гораздо лучше знать, что тебя несет именно на юго-запад, где расположены опасные рифы, например, чем куда-то в абсолютную неизвестность.

– Согласен, – кивнул головой Сей. – Давай так – я рассказываю, а выводы ты делаешь уже сам. Договорились?

Сергей кивнул, согласный на все, лишь бы хоть что-то прояснилось.

– Суть всей этой истории такова, – начал Сей, вяло помахивая подобранным листочком нереально стального цвета. – Совсем недавно в наш мир забрел этакий путешественник в пространстве и времени. По воле обстоятельств мы – я и Инн – забрели вместе с ним на эту планету для кое-каких исследований его перемещений. Про суть исследований пока пропустим – не возражаешь? – Сергей отрицательно покачал головой, в том смысле что нет, не возражает. – Ну вот, – продолжал Сей. – Он, этот путешественник, уходит побродить по местным окрестностям, а возвращается он же, но уже совершенно другой.

– А тот, первый, это точно был я? – требовательно спросил Сергей.

– Абсолютно, – утвердительно кивнул головой Сей. – Продолжать?

Сергей чуть заметно махнул рукой.

– Исчезновение первого мы проследили. И эти данные существенно нам помогут в решении загадки твоих перемещений. Но вот про появлении второго – мы хоть и знали об этом, но вот где конкретно?

Сей помолчал, собираясь с дальнейшими мыслями.

– Увидев тебя я конечно сразу же опросил приборы. Но неожиданного появления на планете чужеродного предмета они не зафиксировали.

– Телепатическая связь? – переспросил Сергей.

Сей кивнул.

– А возникновение массы не отловилось скорее всего потому, – продолжил он, – что эта масса возникла не вся вдруг, а по принципу плода дерева. Словно выросла.

Сей замолчал. Молчал и Сергей.

– А вся сложность на данный момент заключается именно в этих переходах во времени, – задумчиво заключил Сей.

– И в чем же тут сложность? – спросил Сергей.

– В совершенно детских ситуациях, – улыбнулся Сей. – Объясню. Например, ты попал в какой-то мир. Встретился там с человеком Икс. А потом вдруг перенесся в прошлое, где снова встретился с Иксом. И тут возникают следующие теоретические ситуации. Первая, самая безобидная. Ты рассказываешь Иксу о том, что будет в его будущем, а он возьмет например, и в тот день не поедет в ту точку, а отправится куда-нибудь на другую планету. Ситуация номер два. Ты просто убиваешь Икса, чтобы посмотреть, что же произойдет, твердо зная, что в будущем вы с ним встретитесь.

Сергей молчал, догадываясь, куда тот клонит.

– Ведь время само по себе еще толком не изучено, – продолжал Сей. – Что это такое и как оно себя поведет, если его вдруг начать тревожить. А пока мы не знаем этого – лучше уж не рисковать. Если необдуманно задеть природу, еще неизвестно каких масштабов катастрофа может возникнуть.

– Вполне возможно, – согласился Сергей.

– Хороший тому пример – уран, – на всякий случай продолжил свои объяснения его странный собеседник. – С ураном тоже все предельно просто, – добавил он, усмехаясь. – Достаточно взять пару шайб и просто свести их вместе – а дальше природа сделает все сама – превышение критической массы и лавинообразный процесс распада атомных ядер. Пол материка как не бывало. Так может быть с таким понятием как 'время' все обстоит еще проще? Достаточно самого безобидного действия, и лавинообразный процесс перевернет всю вселенную или даже больше. Никто ведь этого пока не знает. Согласен?

– В принципе, да, – пожал плечами Сергей. – Продолжай. Мне интересно.

Сей улыбнулся и отбросил в сторону листочек.

– Знаешь, мне тоже это интересно, – сказал он. – Лично я считаю, что время – это часть природы. Вернее – часть материальной части природы. И что наверняка основной мир находится именно в ее нематериальной сфере. Впрочем, я об этом уже говорил.

Сергей кивнул утвердительно.

– Так вот, – продолжал Сей серьезно. – Раз уж природа допустила это явление, как перенос во времени, то людям на самом деле уже нечего бояться. Все что могло случиться – уже произошло.

– Ну а как же с убийством господина Икс? – спросил Сергей.

– И это вполне допустимо, – несколько горячо ответил Сей. – Ведь все дело в том, как я считаю, что этот мир просто раздвоился в точке временного перехода. И когда ты переносишься в прошлое, то энергия перехода вся уходит на создание двойника этого мира, и тот мир, из которого ты перенесся в прошлое, остался без изменений. И самого себя тебе никак уж не суждено встретить. Теоретически.

– Значит, ты думаешь, что именно так и возникают параллельные миры? – перебил его Сергей, поняв уже все, что хотел сказать его собеседник.

Сей кивнул.

– И смысла править историю уже нет, – добавил он.

– Но ведь сколько же надо энергии, чтобы создать хотя бы копию планеты. Я не говорю уже о копии планетной системы и галактики.

Сей улыбнулся.

– Не обязательно все создавать самим, – покачал он головой. – Это – примитивный путь. Наверняка во вселенной, вне вселенной или между вселенными есть места скопления огромных запасов энергии. Достаточно чуть подтолкнуть их в нужном направлении и все остальное она сделает сама. По примеру лавины, где достаточно подтолкнуть камушек или хлопнуть в ладоши. Или по примеру того же урана. Хотя лично я считаю, что материя имеет квантовую природу. В первом кванте, например, существует один мир, а в следующем – уже совершенно другой. И в таком случае никаких новых объемов материи создавать совершенно не нужно. И кстати, эта теория объясняет и легкость переходов между мирами.

Сергей сменил позу, почувствовав как затекли мышцы.

– Впрочем, я высказал только свои собственные мысли, – уже более спокойно произнес Сей. – Своего рода, пока предположения, над которыми я работаю. А вот как обстоят дела на данный момент. – Он внимательно посмотрел на Сергея, чуть усмехнувшись. – Обладающая довольно высоким уровнем развития цивилизация, куда попал наш путешественник во времени, выяснив, что он прибыл из ее будущего, сильно озадачилась этим явлением. Имея возможность мгновенно опросить все население всех планетных систем, был получен следующий результат – часть проголосовала за изоляцию этого гражданина, чтобы он не смог наломать дров из вышеперечисленного списка. Кстати, были и голоса за полную физическую изоляцию объекта. Большинством голосов решено было просто понаблюдать за этим явлением и переждать его, пока оно само не пройдет. Но так, чтобы не было никаких шуток над временем.

Сей усмехнулся.

– Чтобы начинать эксперименты со временем, решили они, необходимо сначала научиться переходить в параллельные миры, чтобы оттуда наблюдать за происходящими изменениями и результатами проделанного эксперимента.

– Ясно, – кивнул Сергей. – Значит я еще попаду в твое прошлое.

Сей снова улыбнулся.

– Все может быть, – сказал он. – Но сильно не обольщайся и имей ввиду, что когда мир клонируется или распараллеливается, создаются не только копии планет, но и людей.

– Значит, сейчас по миру может бродить целая куча Сергеев? – усмехнулся Сергей.

– Может, конечно, – подтвердил Сей. – И, кстати, пока не забыл. На будущее. Если встретишь вдруг знакомых – не надо им ничего рассказывать о прошлых с ним встречах. Обещаешь? Это к тебе такая просьба от народов конфедерации.

– Ну, раз это просьба разных народов, – протянул Сергей, – тогда конечно – обещаю.

Сей засмеялся.

– Мужчины, скоро вы там? – донесся далекий голос Инн. – Мне скучно здесь одной.

Они непроизвольно переглянулись.

– Ну что, пойдем? – спросил Сей. – Вопросов больше нет?

– Да есть, конечно, – ответил Сергей. – Но уж оставим их на потом. Хорошего помаленьку.

Он задумчиво посмотрел на идеально выбритый подбородок Сея. Погладил свою отрастающую бороду.

– У тебя случаем лишней бритвы в лагере не найдется? – спросил он.

Сей усмехнулся и, продолжая сидеть, сделал ловкое движение правой кистью, словно фокусник, и в руке у него оказалась небольшая губка, желто-красного цвета.

– Примитивный аналог бритвы, – сказал он, протягивая ее Сергею. – Достаточно протереть подбородок…

– Научишь таким фокусам? – перебил Сергей, осторожно беря в руки губку.

– Конечно, – не задумываясь кивнул Сей. – Но только несколько попозже. В свое время…

Сергей повертел губку в руках.

– Прогресс… – протянул он. – А волосы с рук не сойдут?

Сей отрицательно покачал головой, продолжая улыбаться.

– Она умная, – ответил он, – сама разбирается что к чему.

– Тоже неплохо, – согласился Сергей. – Ну, тогда, может ты мне и зеркало организуешь? Очень хочется на себя посмотреть.

Перестав улыбаться, Сей вяло махнул рукой и прямо перед Сергеем, во весь рост, возникло большое зеркало, повисшее прямо в воздухе.

Не удивляясь произошедшему, Сергей с любопытством разглядывал в нем свое отражение. На него смотрел совершенно незнакомый, худой, жилистый, обнаженный мужчина, с помятыми идиотскими листочками на поясе и с небольшой дурацкой бородкой, которая нелепыми клочками торчала во все стороны.

– А ты как думал? – произнес Сей, словно читая его мысли. – Борода – те же волосы. За ними тоже уход нужен.

Сергей согласно кивнул и принялся решительно протирать губкой щеки и подбородок. Волосы отваливались после первого же движения, кожа становилась абсолютно гладкой, и никакой, даже самой мелкой щетины не оставалось.

Увидев их, Инн, совершенно по-детски подпрыгнув, радостно захлопала в ладоши.

– Я сейчас с ума сойду! – весело закричала она, подбегая к Сергею. Потом, замерев в двух шагах, она вдруг стала пристально разглядывать обоих.

– Что такое? – спросил Сей, не задерживаясь и проходя мимо. – Лица у нас помяты? Да не дрались мы там, не дрались…

Инн мягко улыбнулась.

– Просто, вы почему-то так похожи…

– Иногда мне кажется, – отшутился Сей, усмехаясь, – что мы – мужчины, для вас – женщин, все на одно лицо.

13) Разговор о дриадах

Все еще разгоряченные, Сергей и Инн лежали вдвоем в палатке, тесно обнявшись. Сей еще раньше дипломатично ушел спать в другое место.

– А ты чем занимаешься на этой планете? – спросил Сергей, вспомнив ее фразу о том, что "в этом" она ничего не смыслит.

Девушка беспечно засмеялась.

– Я здесь исключительно с туристическими целями, – ответила она. – Любительски изучаю местную фауну.

– Ну и как? – спросил Сергей. – Каковы твои наблюдения? – Ему стало любопытно.

– О, их еще очень мало, – ответила, улыбаясь, Инн. – Что тебя конкретно интересует? – И девушка легла на бок, повернувшись к Сергею, и подперев голову рукой. – Я попытаюсь угадать, – весело продолжила она, лукаво улыбаясь. – Наверное, тебя интересуют дриады?

И они тоже, подумал он про себя.

– Про них я почти мало что знаю, – продолжила девушка, восприняв его молчание как согласие. – Больше занималась дриадами-мужчинами. – Она улыбнулась и прижалась к Сергею

– Ну, тогда рассказывай про местных мужчин, – улыбнулся он, поглаживая ее спинку и бедра.

Инн смешно нахмурила лобик.

– Мне удалось выяснить только то, что их мало, – начала она серьезно. – Гораздо меньше, чем дриад-женщин. Раз в сто, наверное. Забавно еще то, что у них, у мужчин, разный набор хромосом. И чтобы дриадам забеременеть, им просто необходимо иметь сексуальный контакт как можно с большим количеством мужчин. Что несколько проблематично при их таком соотношении. Тем более, что женские особи живут в пределах своего дерева, а мужские – постоянно кочуют. И вполне возможно, что какие-то деревья так никто из мужчин и не посетит за многие десятки местных лет. Бедные мы бедные женщины…- Она очаровательно и соблазнительно улыбнулась, а ее ласки стали все активнее и смелее.

– А изменение цвета кожи у дриад? – спросил Сергей.

– Это как раз и есть признак их благополучной беременности, – ответила Инн полуоткрытым ртом. Глаза ее уже были закрыты.

– Я так и думал, – пробормотал Сергей про себя, невольно вспоминая Лею. А потом что с ними происходит? – хотел было спросить он, но девушка его перебила.

– К тому же надвигаются сумерки, – сказала она. – И дриады стараются поскорее реализовать свое женское предназначение.

– И какая здесь взаимосвязь? – спросил Сергей глухим голосом, отвечая на ее ласки.

– Не знаю, – честно пожала она плечами. – Я же все-таки любитель, а не специалист. Знаю только, что иначе потом у них будут очень большие проблемы.

Она снова засмеялась, переворачивая Сергея на спину и ложась сверху.

– Какие? – попытался уточнить Сергей, но девушка его уже не слушала.

– Вот поэтому-то дриады-женщины просто вынуждены вступать в интимную связь с любой особью мужского пола, – дрогнувшим голосом сказала она, наклоняясь, и целуя его грудь. Ее поцелуи участились, потихоньку спускаясь все ниже.

– Я – дриада этого дерева, – страстно прошептала она. – А ты – бедный странник, случайно забредший на огонек…

– Все, я больше уже не могу, – шепнула она. – Отдалась вся и без остатка. Давай теперь спать.

Сергей улыбнулся, устало поглаживая ее обнаженную спинку.

– Давай, – согласился он. – Только ты еще ничего не рассказала о дриадах-женщинах.

Инн улыбнулась, поудобнее устраиваясь у него на плече и закрывая глаза.

– А что тебя про них интересует? – спросила девушка, выгибая спинку, словно кошечка.

– Ну, например, кто они такие? – сказал Сергей. – Что из себя представляют? Разумны ли, и если да, то насколько?

– Дриады – это что-то вроде симбиоза живого существа и растения, – ответила Инн, чуть задумавшись. – А на счет разумности я так скажу – трудно об этом судить. Надо подольше пожить среди них. Где-то я слышала, что при взгляде из космоса на старый цирк не сразу можно определить кто из находящихся на арене существ разумен. Хотя с точки зрения высшего разума – любое разумное существо не может заставлять другое разумное существо что либо делать – каждая жизнь во вселенной уникальна, какой бы она ни была, и имеет полное право на самостоятельность.

Она замолчала, словно глубоко задумавшись о чем-то своем, и Сергею показалось, что она уснула.

– А может дриады – это всего лишь придатки дерева? – сонно и чуть слышно проговорила девушка. – Такие же, как, например, плоды или цветы, только более подвижные? Может, семена деревьев или цветов не разносятся ветром в надежде опылиться, а бегают по веткам с дерева на дерево? Как ты думаешь?

Но Сергей молчал, погруженный в свои мысли и воспоминания.

14) Прощание.

Когда он проснулся – рядом как обычно никого не было.

Сергей вылез из палатки, отметив про себя, что в мире стало уже заметно темнее.

Сей и Инн молча сидели в сторонке.

– Приветик, – помахала рукой девушка и улыбнулась, а Сей чуть заметно кивнул.

– Как спалось? – только спросил он.

– Вроде неплохо, – ответил Сергей. – А что вы такие серьезные? – спросил он в свою очередь.

– Сергей, такие вот дела… – начал Сей несколько грустновато. – Раз уж ты появился, значит нам уже пора уходить. Тебя с собой не берем – не имеем права. У тебя здесь свой путь, свое предназначение.

Сергей молчал.

– Ну что, будем прощаться? – спросил Сей, переглянувшись с Инн, и они оба встали.

– Может, мы еще успеем? – спросила девушка, кивая на Сергея, но Сей отрицательно покачал головой.

– Народы проголосовали за наше немедленное отбытие. Ты же знаешь сама, – ответил он.

Девушка повернулась к Сергею. Подошла, улыбаясь сквозь еле сдерживаемые слезы. И это было для него полной неожиданностью. Впрочем, как и все происходящее.

– Прощай, Сережа, – сказала она, положив свои руки ему на плечи и заглядывая в лицо блестевшими в сумерках глазами. – Не обижайся если что не так, – добавила она, быстро целуя его в губы. – Мое отношение к тебе было искренним. Жаль только, что все так быстро закончилось.

Она торопливо отступила, боясь окончательно разреветься. И ее сменил Сей. Он спокойно протянул правую руку.

– Ну, – сказал он. – Удачи тебе.

Они обменялись крепкими рукопожатиями. Часы бы оставили, что ли, или нож, подумал Сергей, но вслух ничего не сказал.

– Мы еще увидимся, – добавил Сей на прощанье, чуть улыбнувшись одними губами.

И тут они исчезли.

Мгновенно.

Словно их и не было.

А вместе с ними также исчезли и палатка с шашлычницей и все остальные принадлежащие им вещи. Осталась только восьмиугольная плита с прогоревшей золой и лестницы из лиан.

Интересно, вяло подумал он, я также быстро исчезаю, или нет?

Какая-то апатия навалилась на него и он лег прямо на кору, неподвижно уставившись на нависшие над головой заросли. Ну вот, и снова я остался совсем один, грустно подумал он. Наверное, это все было сном – длинным и интересным, но как и все сны – заканчивающимся с пробуждением.

Интересно, откуда они вообще? – вяло размышлял он, бессмысленно глядя вверх. И зачем они сюда прилетели? В смысле – посетили? И кто был с ними третий? Действительно ли я, но только из другого времени, или может быть, не совсем я? Двойник из какого-нибудь параллельного мира? Или, может быть, на самом деле и не было никакого третьего?

Две тени склонились над ним, мягко касаясь его густыми шелковистыми волосами. Две дриады. С точеными лицами древнегреческих богинь.

И все-таки они различаются, подумал он, молча забрав у обоих цветы и продолжая лежать. В красоте обеим не откажешь, но все-таки на Лею они совсем не похожи.

И в чем, интересно, это мое предназначение на этой планете? – текли его мысли дальше, не обращая внимания на действия дриад. Или это была просто отговорка, чтобы меня с собой не брать? Не хватало мощностей? А отказать прямо не могли, стеснялись? Впрочем, раз их цивилизация достигла такого уровня, что им совсем не требуется собирать свои вещи в один аппарат при отлете, значит наверняка они тщательно продумали все возможные ситуации, и то, что они и меня не забрали и ничего из вещей не оставили – выходит, на то были веские причины, мысленно оправдывал Сергей их поведение.

Наверное, все-таки третий был, продолжал он свои размышления, глядя невидящим взором прямо перед собой. Какой смысл им меня обманывать? Скорее всего – недосказанность. И действительно ли я с ними встречусь? Если да, то получается, что это еще не конечная остановка, и по миру меня еще покидает… Или я двигаюсь по замкнутому кругу? А эта теория Инн об опылении деревьев за счет дриад…

Только сейчас Сергей заметил, что на него сверху, сквозь желто-зеленые волосы, с непонятной мольбой смотрят темно-голубые глаза еще одной дриады. Предыдущих двух давно уже не было.

Да нет, бред какой-то, решил он, машинально забирая цветы и у нее. И совсем они не похожи на примитивные опылители. И что у них у всех взгляды такие грустные? – промелькнуло у него в голове, вспомнив, что и у предыдущих дриад в глазах он не заметил никакой радости. Да и Инн говорила что-то туманное про сумерки, необходимость беременности и какие-то проблемы…

Время шло. Дриады приходили и уходили, сливаясь между собой. Изредка кормили его сочной мякотью неизвестных ему плодов, имеющих явно тонизирующее действие, поили его прохладной водой, а он все лежал и лежал, и мысли его скакали как попало. Перед его взором мелькали звезды на экранах штурманской рубки, оборванные дети со старческими лицами играли старыми окровавленными игрушками в заброшенном метро, мимо Сергея суетливо сновали какие-то люди, нагло перешагивая прямо через него, пробегали какие-то темные личности, стреляя друг в друга из неизвестного ему оружия… А когда, в роскошном, прозрачном, вечернем платье, с шокирующим вырезом, на неимоверно высоких каблуках, через него переступила Элора, и с гордым видом скрылась в ближайших зарослях, Сергей не выдержал и решительно сел, разом прогнав весь этот бред.

Что-то ты совсем ослаб, сказал он самому себе. И я бы даже сказал – расклеился. Собрался идти в гости – вот и иди. И нечего валятся. Вон уже сколько цветов накопил…

15) Поход к дриаде, похожей на Элору.

Раздвинув густые листья, он вышел на самый край ветви. Буквально в двух-трех метрах сплошной стеной стояли заросли, образованные ветвями соседнего дерева. Немного сориентировавшись, он посмотрел вправо и вверх. И там, в небольшой просвет, на стыке крон разных деревьев он разглядел свою метку – гирлянду, связанную из двадцати плодов. Он удовлетворительно кивнул. Его расчеты оказались верны, и, значит, он еще не растерял своих навигационных навыков. Он находился именно на том месте, где видел дриаду, так похожую на Элору.

Сергей в очередной раз прислонился ладонями к дереву. Поблизости не было ни одной дриады. А в остальном как обычно – не дерево, а какой-то гигантский муравейник, кишащий известными и неизвестными ему существами.

Осталось только ждать. Торопиться ему было не куда.

Он лег на мягкий лист, закинув руки за голову. Интересно, думал он, а что дальше? Ну, придет она. Наверняка ведь вблизи от ее сходства ничего не останется. Ну, протянет она мне свой венок. А дальше то что? Так и буду всю жизнь болтаться по деревьям? До самой старости. Меняя дриад и не помня их ни одну…. Эх, Лея, Лея!

Он помотал головой, отгоняя грустные воспоминания. Что-то последнее время я начал сильно раскисать, недовольно подумал он.

И тут он вдруг осознал, что что-то в этом мире не так. Что-то было неправильно и не давало ему покоя. Он резко привстал, огляделся, прислушался. Заросли как заросли и шум как шум. Опросил дерево – тоже ничего подозрительного. Но ведь что-то кольнуло его!? А он привык доверять своему подсознанию.

Сергей снова лег. Итак, восстановим весь ход последних событий. Я лежу, думаю о всякой глупости. Вот я помотал головой… Стоп… Он привстал и протянул руку. Сомнений не было – совсем еще свежий цветок был помят. Сергей попытался вспомнить, видел ли он когда-нибудь помятые растения. И вынужден был признаться, что цветы мял только он сам. От неуклюжести. Ну еще и Инн с Сеем. Ни дриады ни другие местные обитатели обычно растений не мяли. И даже в порыве страстей…

Хотя что это я так всполошился, пожал он плечами. Местный животный мир мне фактически не знаком, так что мало ли кто мог это сделать.

Но на всякий случай он еще раз опросил дерево. Как раз под ним на другой ветке кто-то был, неизвестный ему и достаточно большой, чтобы в состоянии помять цветок.

Сергей легко нашел ближайшую лиану по которой можно было спуститься вниз, отметив про себя, что ей уже неоднократно пользовались. Причем – опять же не дриады. Те фактически не оставляли заметных следов, как бы быстро они не передвигались.

Зажав лиану между ступнями ног он легко соскользнул на нижнюю ветку.

Осторожно ступая он добрался до нужного ему места. Движимый чистым любопытством Сергей медленно раздвинул заросли…

Да так и замер.

Он остолбенело смотрел на дриаду, стоявшую полубоком к нему. Обнаженная и стройная, с густой копной длинных волос, она грациозно развешивала на ветках мелкие синеватые плоды. На загорелой шее – легкое ожерелье из миниатюрных цветочков свободно лежало на плотной груди. На запястьях и щиколотках – аккуратные браслеты из трав. А на бедре, почти спадая был подвязан поясок из тонкой лианы, символизирующий наверное всю остальную одежду. И кожа ее была цвета хорошего загара и не имела зеленоватого оттенка, как у тех дриад, что до сих пор попадались ему. Да и фигурой она тоже в общем-то отличалась от всех.

Никаких сомнений не было. Это не была дриада похожая на Элору. Это была именно Элора. Сама. Во плоти.

И все же он продолжал наблюдать из своего укрытия, боясь ошибиться, и боясь выйти к ней. К тому же у него совсем еще свежи были воспоминания о их совсем еще недавней последней встречи, вынужденной свадьбе, ее откровенно неприязненный прожигающий взгляд…

Покончив с плодами, девушка скрылась среди зарослей и Сергей бесшумно скользнул за ней.

Пройдя метров пять она вышла на небольшое достаточно обжитое свободное пространство, расположенное прямо у самого основания могучей ветви.

Шалаш из больших пушистых листьев, маленький костерок в скорлупе, которая почему-то не прогорала. Что-то аппетитно жарилось на прутьях – плоды или грибы. В стволе дерева – небольшое, меньше роста человека, отверстие от дупла. Девушка стояла посередине этой поляны. Оперевшись на самодельное копье, сделанное то ли из длинного шипа, то ли из большой пихтовой хвоинки, она задумчиво глядела на огонь. Ее грудь слегка терлась огрубевшим соском о твердое древко, но она этого не замечала, Вдруг, отложив копье в сторону, девушка быстро присела. Перевернула один из прутьев над огнем. Взяла другой, по-детски подула, осторожно потрогала зубками, улыбаясь чему-то. Видно, удовлетворившись результатом, она встала, отошла от костра, снова повернулась к Сергею спиной. И тут он наконец-то решился и вышел из своего невольного укрытия. Но по привычке – без шума. И девушка, не замечая того, что у нее происходит за спиной, осторожно, стараясь не обжечься, сняла небольшой кусочек, тщательно на него подула, переворачивая на ладошке, протянула куда-то в заросли.

– Том! Том! – позвала она, и от звуков ее голоса сердце его застучало с существенными перебоями. – Не бойся, он уже не горячий!

Из зарослей выглянул какой-то пушистый зверек, слегка напоминающий белочку. Осторожно обнюхал протянутую ему еду.

– Но только не капризничай, – чуть пристрожилась она. – Я с тобой долго нянчиться не буду.

Зверек, словно догадавшись, о чем идет речь, аккуратно взял передними лапками это лакомство и, поудобнее устроившись на листьях, принялся за неторопливую трапезу.

Девушка ласково погладила его по шерстке и тут вдруг ее спина и плечи неуловимо напряглись, словно невидимая волна пробежала по ней. Она замерла на пару секунд. А потом медленно обернулась через левое плечо.

Какой-то необъяснимый столбняк быстро охватил его. Сердце тоже притихло, сжимаясь через такт. Глаза их встретились. В первый момент она вздрогнула, увидев, что не одна, и руки ее непроизвольно прикрыли открытую грудь, попутно обронив шашлык, который весело подскакивая затерялся где-то в листве.

Они молча смотрели друг на друга и глаза Элоры все расширялись и расширялись, уже не уступая размером дриадам, а лицо все бледнело и бледнело. Также побледнели и ее намертво сцепившиеся пальцы.

– Добрый день, мисс Элора, – хрипло поздоровался Сергей, стараясь быть вежливым.

И девушка вдруг слабо покачнулась, явно собираясь потерять сознание и упасть.

В два прыжка он оказался возле нее и успел поймать Элору на руки.

Сергей держал ее в своих объятиях и не знал что делать дальше, все пытаясь заглянуть в лицо девушки, чтобы узнать – в сознании она или нет.

И тут вдруг Элора слабо обняла его за плечи, уткнувшись лбом ему в шею. Чуть сдержанно всхлипнула. С силой прижалась.

– Живой, – выдохнула она еле слышно, мгновенно ослабнув.

Он растерялся.

Ее пальцы крепко сжали его плечо и острые ногти впились в кожу, но Сергей не замечал боли. Он обнимал ее, боясь поверить во все происходящее. Боясь, что это снова окажется какая-нибудь насмешка, и как только он отпустит ее, она тут же исчезнет, сказав что-нибудь на прощание, вроде – Ну, раз ты появился, то значит и мне пора. И он держал ее в своих объятиях, пытаясь навсегда впитать тепло ее тела и запах ее волос.

– Элора, – только и смог вымолвить он внезапно осипшим голосом. – Элора…

А девушка вдруг неслышно расплакалась на его груди. Он понял это по мелкому подрагиванию ее плеч и влаге на своем теле.

– Как ты спасся? Как оказался здесь? Каким образом? – тихо спрашивала она.

– А ты как? – не нашелся он что и ответить, больше поражаясь ее присутствию в этом мире.

– Если бы я знала!.. – с горечью воскликнула она. – Тошнота, туман перед глазами… И все…

Как и у меня, с удивлением подумал Сергей. Но если со мной-то все ясно и понятно, то что с ней? Она-то каким боком? Или и с ней кто-то проделал подобный эксперимент? – подумал он холодея. Надо бы потом расспросить ее поподробнее, решил он, продолжая успокаивающе поглаживать девушку.

Наконец, взяв себя в руки, она высвободилась из его объятий. Села на пуховый ком. Поправила волосы и свою незамысловатую одежду. Снова посмотрела на Сергея. И в ее взгляде читалось радость и удивление одновременно.

– Сережа, – сказала она. – А ты как?

– Я тоже не знаю, – честно признался он. – Для меня это загадка.

Она кивнула, соглашаясь.

– Какие-то неизвестные силы играют нами, – сказала она. – Непонятно только – зачем? И кто еще вовлечен в эту игру?

Сергей промолчал.

Они сидели у костра напротив друг друга. Обсушив глаза, Элора сделала себе из цветов и листьев что-то подобие легкой туники, стараясь скрыть свою наготу. Но это ей не очень-то удавалось. Тело ее все равно свободно просвечивалось сквозь жиденькие листочки.

– Ты голоден? – спросила она.

– Вроде нет, – Сергей отрицательно покачал головой.

И снова молчаливая пауза. Он не отрываясь смотрел на нее, а девушка то потрогает шашлыки, то, виновато посмотрев на Сергея, быстрым движением поправит в своей одежде сползающий со своего места лист, невольно приоткрывая себя еще больше.

– Ты давно здесь? – наконец спросил он, нарушив неловкое молчание.

Элора пожала плечами, ловя падающую с груди связку цветов и водворяя их обратно на место.

– Где-то с две земные недели. Может – чуть больше. А ты?

– Тоже, наверное, около трех недель.

Элора кивнула.

– Меня здесь все принимают за свою, – сказала она, чуть улыбнувшись. – Наверное, за цвет моих белков. Местные аборигенки постоянно в гости заглядывают, пытаются завязать знакомство…

– И как? – тихо спросил Сергей.

– По разному, – также тихо ответила она.

– А эти, с крыльями?

– Как-то появился один, – кивнула она, снова поправляя свою скудную одежду. – Посверкал глазами и исчез.

Сергей посмотрел на огонь.

– А что скорлупа не прогорает? – спросил он, чтобы не молчать.

– Сама удивляюсь, – все также тихо ответила она. – Пробовала использовать точно такие же – сгорают.

Это ему показалось странным. Но только на короткое время. Он все никак не мог успокоить хаос своих мыслей, желая добраться до той единственной, которая упорно ускользает, искусно прячась за остальные. Но у него это пока не получалось.

– А это что за отверстие? – спросил он, кивая в сторону виднеющегося участка гигантского ствола, и пытаясь совладать с той дрожью, которая внезапно охватила все его тело.

– Чье-то старое дупло, – ответила девушка. – Наверное, какие-нибудь гигантские короеды его прогрызли.

– А что там не поселилась? Все-таки стены… Привычнее.

– Сыро сильно, – сказала она, нанизывая на острые веточки новую партию маленьких плодов. – Вода прям по стенкам течет. К тому же хищников, как мне кажется, здесь совсем нет, прятаться вроде не от кого.

И они снова неловко замолчали.

Сергей смотрел на девушку и никаких мыслей в голове у него больше не было. Все куда-то попрятались. Ему ни о чем не хотелось думать, ни расспрашивать ее, а просто смотреть, видеть ее, знать, что она рядом, а еще лучше – быть уверенным, что она будет рядом всегда.

А девушка под его взглядом все поправляла и поправляла свою одежду, которая от ее неловких движений становилась все непослушней и непослушней. А она нервничала все больше и больше. И уже закусила губу, готовая разорвать такие капризные цветы. И тут Сергей прикрыл своей ладонью ее руку, пытаясь успокоить.

Элора вдруг всхлипнула, быстро уткнувшись Сергею в грудь.

– Ты же погиб, – словно в бреду торопливо прошептала она. – Там… У сирен… Мы вошли потом в этот тупик, когда крэги покинули его. От тебя осталось совсем немного – два кусочка от шорт да изорванный в клочки пояс. Вот и все. Ты не представляешь, как это было ужасно!

Не зная, что и сказать, Сергей молча гладил ее по спине и волосам.

– Пояс я до сих пор храню… В верхнем ящике… – Она сбилась. – Вернее, хранила, – добавила она совсем тихо, еле заметно всхлипнув. – Там. – Она вяло махнула рукой куда-то в сторону. – А остальное, что нашли – мы похоронили. Как и положено.

Они еще какое-то время посидели у костра.

– Сереж, давай спать? – наконец просительно сказала Элора и Сергей вздрогнул – ведь такого имени не было во времена Мегаполиса, и так она его звала только на корабле. – Я что-то ужасно устала. Еле держусь.

– Давай, – согласился он, хотя спать ему почему-то совсем не хотелось.

– Вода для умывания – в желтом цветке, – устало сказала девушка, с трудом поднимаясь. – Вон полотенце, – указала она на скрученную полоску пуха. – А у меня сил нет. Я сразу спать.

И она скрылась в шалаше.

Сергей по инерции умылся, вытерся импровизированным полотенцем, поражаясь женской выдумке и стремлению обустроить свое жилище. Потом он в задумчивости постоял у входа в шалаш. Уж больно сильно ему хотелось держать ее в своих объятиях, и совсем не хотелось отпускать ее даже на минуту…

Вздохнув, он наскоро сделал себе в сторонке лежанку из пуха и листьев.

Лег.

Но ему не спалось.

Такие столкновения с Элорой, размышлял он, наводят на определенные рассуждения. Глупо верить, что это – случайности. Хотя и есть какая-то доля вероятности. Но все же… Вопрос тут в следующем – сознательно меня сталкивают с ней или нет? Кстати, из этого следует, что мои переносы не настолько хаотичны и случайны, как можно было подумать сначала. Наверное, кто-то все-таки управляет этим процессом. Но вот кто? И главное – зачем? И опять же – зачем ему нас постоянно сталкивать вместе? В чем тут смысл? Впрочем, скорее всего, ответ окажется довольно простым – как это обычно бывает. Но сейчас и зацепиться-то не за что.

– Сереж, ты что? – раздался тихий удивленный голос Элоры. Сергей оглянулся. Девушка заспанно выглядывала из шалаша. – Иди сюда.

Осторожно, боясь повредить слабую и тонкую конструкцию, он пробрался внутрь. От сумерек внутри было уже темно и он ощупью пытался определить где же лежит Элора и где есть свободное место. Женские руки поймали его за запястья.

– Ложись, – шепнула она тихо.

Он послушно лег. Замер.

Она тут же прижалась к нему.

– Спокойной ночи, – снова шепнула она куда-то ему в шею.

– Спокойной ночи, – ответил он, погладив ее по плечу.

Девушка удовлетворенно притихла засыпая.

А сон у Сергея окончательно пропал. Полежав так с минуту он неуверенно положил руку девушке на бедро. Элора не шелохнулась. Смелея он стал гладить ее тело. Ее близость сводила его с ума.

– Сереж, – тихо сказала она. – Спи.

Но руки его не убирала.

И тогда он пододвинул ее бедра к себе поближе. Девушка промолчала.

А потом, он устало лег на спину, стараясь успокоить свое дыхание.

– И это был наш самый первый раз, – вдруг с рвущей сердце горечью произнесла она, не оборачиваясь.

Сергей готов был провалиться сквозь землю.

– Извини, – выдавил он. – Нашло что-то.

Девушка промолчала.

Не шевелясь, они лежали около полчаса. Ужас охватил его. Что же это такое?! – в сильнейшем волнении думал он. – Как ни встречусь с ней, так обязательно случиться что-нибудь, что нас оттолкнет друг от друга! А если и не случиться – как сейчас, то я уж сам постараюсь все испортить.

Он заживо поедал себя, пока не убедил самого себя, что недостоин ее ни капельки.

Наконец он не выдержал и развернулся. Провел рукой по ее телу.

Она недовольно повела плечом.

– Я хочу исправить свою ошибку, – решительно сказал он, краснея. Мысленно он уже решил, что это будет их последней встречей. Он уйдет. Далеко. И навсегда. И больше никогда не увидит ее. И поэтому надо оставить о себе более приятные воспоминания.

– Поздно уже, – глухо ответила она. – Да и я не в настроении.

– Прошу только пять минут, – просительно сказал он. – Если и потом будешь не в настроении…

Девушка промолчала.

Сергей прекрасно помнил все ее эрогенные точки. Еще по счастливым дням на "Атланте". И те эротические игры, которые ей нравились больше всего.

И вскоре она откликнулась на его виноватые ласки.

И на этот раз все получилось совсем по другому.

Буре страсти и огня было тесно в маленьком шалаше и они оказались на улице, если можно так назвать пространство ветви. И им было очень хорошо.

А сквозь листву, не мигая, на них смотрела дриада с роскошными рыжими волосами.

Сергей прислушался к дыханию девушки. Элора спала, все еще прижимаясь к нему.

Интересно, она сама из какого времени? Из эпохи Мегаполиса? Или из эпохи нейтринных полей? – думал он. И сейчас это ее собственная плоть, или искусственная, и где-то неподалеку спрятан стабилизатор поля? Хотя на этот вопрос она и сама сможет ответить, решил он. Спрошу ее как-нибудь.

Сергей осторожно погладил девушку по тонкой талии.

Выходит, этот мир еще не последний в моей жизни, продолжил он свои рассуждения. Я еще попаду к каким-то сиренам. И там, значит, мне и суждено будет погибнуть. Да так, что останутся от меня одни порванные шорты. Однако это неприятно – знать как и когда ты умрешь. И ведь самое неприятное – знать, что умрешь именно так, а не как-нибудь иначе. И это, наверное, страшнее всего. Впрочем, подумал он, стараясь хоть как-то успокоить себя, у меня ведь есть еще один выход – это самому покончить с жизнью, своим способом. И эта мысль принесла ему небольшое облегчение. Он снова стал хозяином своей судьбы.

Элора чуть вздрогнула во сне и Сергей осторожно погладил ее по теплому бедру. Девушка успокоилась.

И значит, продолжал он свои думы, в этих скачках по мирам мы с ней движемся навстречу друг другу, раз она попала сюда от этих пресловутых сирен, фактически после моих похорон, а мне еще только предстоит повидаться с ними? И то, что для нее уже в прошлом, будет моим будущем. Интересно, стоит ли расспрашивать ее подробно о своей гибели? Или это в общем-то совсем ни к чему? Или, может, именно про вот эту встречу намекал мне Сей и брал с меня слово?

Элора во сне перевернулась на правый бок, оказавшись к Сергею спиной. И он тоже повернулся к ней, решив, что пора все-таки и спать. Обнял ее за животик, слегка прижимая к себе, по инерции поцеловал ее между лопаток. И девушка во сне в ответ слегка поерзала спинкой и бедрами о его тело.

16) Первые недомолвки.

Когда он проснулся – рядом никого не было. Ну вот, подумал он, снова я один.

От вчерашних мыслей – уйти от сюда навсегда – не осталось и следа.

Впрочем, быстро нахлынувшие воспоминания о его вчерашней глупости с новой силой вспыхнули в нем. Уши его запылали. Из шалаша выходить не хотелось. Вот это я влип, с отчаянной горечью смертника подумал он.

Сергей повернулся спиной к выходу. Как же это я вчера? – продолжал он свои невеселые размышления, прерванные прошедшим сном. Наверное, сказалось общение с дриадами, постарался он найти логическое объяснение случившемуся. Но легче от этого не становилось. Простила? Скорее всего – нет. По крайней мере – неприятный осадок наверняка у нее остался. И что меня ждет впереди, хотел бы я знать? Она попросит меня построить себе жилище где-нибудь в другом месте? Или сама уже переехала, стыдясь за вчерашнее?

И тут он услышал легкий шум за тонкими стенками шалаша. Кто-то ломал сухие ветки. Элора была рядом и явно занималась костром. И на душе у него стало гораздо светлее и радостнее.

Он улыбнулся, сладко и расслабленно потянувшись. Ну и ерунда же лезет мне в голову последнее время, подумал он облегченно. Наверняка, она меня простила.

Сергей выглянул наружу. Элора действительно возилась у костра. И ее туника на этот раз была тщательно и аккуратно сделана и не была уже такой прозрачной и непослушной.

Она обернулась, почувствовав его взгляд.

– Привет, – тихо сказала девушка.

– Привет, – ответил Сергей. С виноватым видом он попытался поймать ее взгляд, в слабой надежде прочесть в нем что-то что прощало его. Но ее взгляд оставался спокойным, и что самое страшное, ничего в нем совершенно не выражалось.

– Как спалось? – поинтересовалась она.

– Да вроде ничего, – пожал он плечами. – А ты чем занимаешься?

– Обед собираюсь готовить. Или завтрак. Не знаю, как и назвать, – она чуть заметно усмехнулась. – Есть хочешь?

– Не откажусь. Помощь нужна?

Элора отрицательно покачала головой, мягким и плавным движением поправив непослушные волосы.

Сергей огляделся. Несмотря на вчерашнее, и на то, что стало темнее, этот мир теперь, с появлением в нем Элоры, излучал больше доброты, радости и уюта.

– Умывайся, – сказала она. – Сейчас будет уже готово.

Окончательно выбравшись из палатки, Сергей подошел к импровизированному умывальнику, снова поразившись тому, что полотенца из скрученного пуха были уже обновлены. Умылся, неожиданно получив огромное удовольствие от этой процедуры.

– Там красные ягодки лежат, – сказала Элора не оборачиваясь. – Они хорошо очищают зубы и освежают рот. Вместо зубной пасты, – добавила она.

– Хорошо, – кивнул он, со всем соглашаясь и беря парочку ягод с листочка в виде полочки возле умывальника.

Положив ягоды в рот (они имели легкий привкус мяты), он неуверенно подошел к костру, молча наблюдая за Элорой. Девушка ловко нанизывала на острые прутья какие-то незнакомые ему плоды.

– Ты меня уж извини за вчерашнее, – глухо сказал он. – Как-то так получилось сумбурно. Одичал совсем от одиночества.

– Да ладно, что уж теперь, – устало отмахнулась она, протянув ему готовую порцию вкусно пахнущего яства.

Однако за завтраком чувствовалось какое-то напряжение. Недосказанность. Поели молча.

После завтрака, притушив огонь, чтобы зря не прогорал, Элора тщательно вытерла прутики мягким бархатным листочком.

– Может, сделаем вторую попытку? – несмело предложил он. – По заглаживанию вчерашнего.

Она внимательно посмотрела на него. Усмехнулась. Отрицательно покачала головой.

– Займись лучше сбором скорлупы, – предложила она в свою очередь. – Для костра. Только собирай мелкие, черноватого цвета. Они дольше горят и угли от них получаются лучше.

– Хорошо, – кивнул он, догадываясь, что осадок от вчерашнего у нее остался более глубокий, чем он смог предполагать. И он решил не трогать ее пока. Переждать. Со временем все образуется.

– В ближайшей округе я все подобрала, – снова сказала она. – Попробуй подняться наверх, там поискать. Хорошо?

И он снова кивнул.

17) Цветы

Сидя на гибкой ветке, свесив ноги и слегка покачиваясь, Сергей старательно переплетал растущие в изобилии цветы. Занятие было утомительным, но приятным. Он пытался создать что-нибудь по настоящему прекрасное и радостное, полностью воспользовавшись тем многообразием форм и красок, которое предоставляла ему местная природа.

Поджав губы, он аккуратно скреплял между собой три гибких стебля (рвать цветы он посчитал кощунством), стараясь получить букву 'т' в слове 'тебя'. Слабую мысль, что стоило бы придумать фразу покороче, например, ограничиться одним словом 'Люблю' он решительно отмел как малодушную.

Потянулся за следующим цветком. Потянул его за собой, вдруг увидев за ним дриаду. Это была Эя.

– И ты здесь!? – воскликнул он удивленно. – Все. Я теперь занят. И навсегда.

Она не шевелилась, спокойно, и даже как-то надменно глядя на него.

– Ну что ты за мной ходишь? – в сердцах спросил он. – Делать тебе больше нечего? Со мной тебе будет неинтересно, глупая. Иди, поищи лучше местного монстрика.

То ли она поняла, то ли еще по какой-то причине, но она также внезапно как и появилась исчезла.

Наконец все буквы были сплетены. Отойдя на несколько шагов он полюбовался делом своих рук, отмечая, что ему удалась и ровность фразы и соблюдение пропорций.

Какое-то время он болтался без дела. Скорлупы сверху он натащил предостаточно, используя в поиске помощь дерева. В волнении ожидая появления Элоры, он внутренне представлял, какое впечатление произведет на нее его поделки, и заранее радуясь этому в душе.

Но она все не появлялась.

Не зная, чем заняться еще, он натаскал в дупло разных плодов, посчитав, что там в прохладе они сохранятся подольше, а им не придется далеко ходить.

А Элора все не появлялась.

И он стал беспокоиться – уж не свалилась ли она случайно?

И тогда Сергей наконец-то опросил дерево.

Ее он увидел сразу – понял как в понятии дерева выглядит человек.

Девушка была не одна. Рядом с ней находилась дриада.

Сергей осмотрел лагерь – делать здесь ему было уже нечего. И он решительно направился к Элоре.

18) Конец идиллии.

Он шел по привычке бесшумно. По тропинке, проложенной Элорой. Ее руки заботливо отвели все веточки в стороны, скрепив их там между собой. И теперь тропинка представляла этакий туннель из плетенных стен и потолка.

Не успев выйти на открытое пространство, где находилась Элора, он вдруг в просвете среди цветов и листьев увидел такое, от чего он тут же и замер, стоя у самого выхода на эту полянку.

Элора лежала на животе, на большой пуховой шапке, положив руки под голову. Дриада с рыжими волосами сидела на ее бедрах и гладила ее талию и спинку. Изредка наклоняясь, она водила своим зеленым язычком или твердыми сосками по спинке девушки. Девушка мягко улыбалась закрытыми глазами. И вот уже ласковые руки дриады стали чаще скользить по бокам Элоры, все настойчивее поглаживая выступающие части груди, и девушка, наверное для удобства, слегка приподнялась на локтях. Грудь ее свободно повисла, перестав касаться древесины. И тонкие пальцы дриады с обеих сторон нежно взяли ее соски…

А потом дриада соскользнула с девушки, присев рядом. Элора, по прежнему не открывая глаз, неторопливо перевернулась на спину, слегка разведя коленки. Улыбаясь, дриада принялась гладить ее бедра и ноги, целовать ее плоский животик, водя кончиком языка по груди, вырисовывая замысловатые узоры. Потом плотно взяла соски ее грудей своими зелеными губами…

Дриада конечно знала о его присутствии. Оторвавшись от поцелуя она повернулась в его сторону, улыбнулась, откинув волосы и радостно прижавшись щекой к бедру девушки.

Однако подглядывать не хорошо, подумал он, злясь на себя и на свой поступок. Он уже развернулся, собираясь незаметно уйти, но то ли от расстройства, то ли еще от чего, он умудрился хрустнуть маленькой веточкой. И Элора мгновенно приподнялась, настораживаясь и быстро прикрываясь своим пояском.

Дриада ей что-то показала. Но видно девушка ее отлично поняла.

– Сергей? – воскликнула она.

Делать нечего. Он вышел, растерянный, не зная что и сказать.

– Так ты подсматривал? – пораженно сказала Элора. – Сила привычки?!

Он виновато молчал, красный как рак.

– Да что же это такое?! – в сердцах воскликнула девушка, и такая горечь была в ее голосе, что все слова оправдания, которые он подобрал с таким трудом, застряли в его горле, и он пулей исчез в ближайших зарослях.

19) Бег по лианам.

Какое-то время Сергей, злой, болтался у шалаша. Но Элора так и не появилась.

Тогда он, злясь все больше и больше, причем, совершенно непонятно на что, в сердцах рубанул по надписи, нарушая ровность и красоту рисунка. В руку ему попал оторванный цветок, и он порвав слабые лепестки, бросил обрывки на шалаш. Это ему показалось мало и он, выдрав еще несколько цветков из собственноручно сделанной надписи, раскидал их по лагерю.

И понеслось…

Распаляясь все больше и больше, он прыгнул вниз, в самую гущу зарослей. Ему было все равно.

Он долго летел в сплошной зеленой массе, не думая ни о чем. Упал на листок. Мягко спружинил. Его слегка подбросило. Перевернуло в воздухе.

В полете он ухватился за наклонную лиану. Под давлением его тела, оказавшись хрупким, растение треснула где-то внизу и Сергей снова полетел в неизвестность.

Не долго думая, он ухватился за другую лиану, подвернувшуюся ему под руку. Скользнул вниз, до ближайшей опоры. Снова прыгнул на горизонтальный листок, который подбросил его, словно батут.

И так он, словно Тарзан, носился по веткам, прыгая на лианах и совсем не обращая внимания на царапины и удары о более жесткие ветки.

Уйдя довольно далеко и порядочно устав, он наконец-то присел у цветка, наполненного водой, ополоснулся, мельком отметив, что на своем диком пути не встретил ни одной дриады.

То и дело охлаждаясь, он старался успокоить свои порядком уже расшатанные нервы.

Пытаясь логично рассуждать сам с собой, Сергей принялся энергично вышагивать на маленьком пятачке взад и вперед, со злостью отрывая тонкие лепестки цветов и швыряя их в разные стороны.

И в конце концов ему удалось взять себя в руки.

Первое, что он наконец-то увидел уже не затуманенным взором, это горы рваных стебельков и мятые жалкие лепесточки. И ему стало стыдно за себя. И в первую очередь – перед ни в чем не повинным растением.

Мысленно извинившись перед цветком и деревом, он решительно отправился в обратный путь.

20) Ссора.

Когда он вернулся, было уже поздно. В том смысле, что уже наступила условная для них ночь и Элора давно уже лежала в шалаше. И, как сказало дерево, была не одна. Несколько минут Сергей нерешительно топтался у входа и мысли одна неприятнее другой глодали его изнутри.

Наконец он заглянул внутрь.

Они лежали неподвижно. Элора и Эя. Девушка, свернувшись калачиком, уткнулась дриаде в грудь, словно ища у нее какой-то защиты. Эя, обняв ее, старалась не шевелиться.

Сергей тихо присел рядом.

Дриада радостно улыбнулась ему и ласково погладила Элору по оголенному плечу. Девушка встрепенулась во сне. Немного поворочалась. Снова притихла.

– Что? – вдруг спросила она не открывая глаз.

Сергей понял – вопрос относится именно к нему.

– Да вот, – ответил он неопределенно. – Хочу понять свое место.

Элора присела. Внешне она выглядела спокойной, но плотно сжатые губы выдавали ее внутреннее напряжение. Заметив его несколько ошарашенное лицо, она только недовольно поморщилась, отстраняясь.

– И каков результат? – спросила она, криво усмехнувшись.

– Сам пока не знаю, – признался он. – Мне уйти? Наверное, я здесь лишний?

– Ну а самому-то тебе как больше хочется? – голос Элоры звучал словно сталь боевой безжалостной сабли.

– Больше хочется быть с тобой, – честно ответил он.

Девушка не мигая внимательно посмотрела на него из под распущенных волос, волнами струившихся по ее обнаженному телу.

– Так что же тебе мешает? – тихо спросила она.

Сергей неуверенно покосился на неподвижную Эю, которая, словно греческая богиня Афродита или какая-нибудь знаменитая гетера, красиво лежала на мягком бархатистом листе и лениво наблюдала за их жесткой беседой, словно это ее совсем не касалось.

– Что конкретно? – продолжала выяснять Элора. – Тебе не нравится ее присутствие? Или что-то иное?

– Отношения у вас какие-то странные! – не выдержав, воскликнул Сергей. – Я просто обалдел, когда увидел тебя там, на полянке!

– Ну и что тут такого? – с вызовом спросила Элора, решительно тряхнув головой.

– Как – что?! – искренне удивился он, еще больше обалдевая.

Элора, чересчур спокойно посмотрела на Сергея.

– Когда я была здесь совсем одна, – тихо, но твердо сказала девушка, – она приходила ко мне в гости. И во время ужасной грозы, когда вокруг сверкали гигантские молнии и от грома тряслись деревья, мне было одиноко и страшно. Я сидела одна под листком, сжавшись, дрожа от холода и страха. И она вдруг оказалась рядом. И честно говоря – сразу стало не так страшно. Мы сидели вместе, тесно обнявшись, прячась от дождя, и нам вдвоем непогода была уже нипочем… Так что она – мой единственный товарищ в этом мире.

Он промолчал, не зная, что и сказать на это, и почему-то ощущая себя полным глупцом.

Она по-своему восприняла недовольство на его лице.

– А ты что хотел? – с легким вызовом устало спросила Элора. – Ты же знаешь – я полгода прожила среди сирен. А там, как ты видел, такие отношения были единственно возможными. Мужчин ведь там не было – ни сто лет назад, ни двести, ни триста. Так и здесь, – недовольно сказала она, словно он в чем-то ее обвинял.

Снова эти таинственные сирены, подумал Сергей, но расспрашивать про тот мир не стал, оставив на потом – другие проблемы мучили его. К тому же он и сам вспомнил себя и свои отношения с дриадами. Но правота Элоры его почему-то все равно убивала.

– Эти отношения – совершенно другие, – в досаде продолжала девушка, нервно теребя руки. – Их нельзя сравнивать с отношениями мужчины и женщины, ставить рядом. Они не конкурентно способны. Это – абсолютно разные плоскости, даже не пересекающиеся между собой. Здесь совершенно другие чувства. И женщина не может отбить другую женщину у мужчины. Она просто может дать ей то, что мужчина никогда дать не сможет в силу своей природы.

Сергей и так знал, что чувственность у девушек развивается и быстрее и иначе чем у мужчин. Он вспомнил детство, девочек, которые при встречах всегда обнимались и целовались, ходили под ручку… Мальчишками они называли это девчачьими нежностями и посмеивались про себя.

– Любое существо любит ласку и доброту, – уже спокойно добавила Элора. – И тянется к нежности. Будь оно разумным или нет. А тем более – оставшееся в одиночестве на целой планете.

Элора вдруг улыбнулась и мягко и демонстративно провела рукой по красивому телу дриады.

Эя, величественно приподнялась, чуть прижалась к девушке грудью, положив руки на ее плечи, посмотрела на Сергея, ослепительно улыбнувшись.

Однако уведут у меня девушку, в досаде, искренне удивляясь, подумал он. И Сергей вдруг, злясь не понятно на что, решительно приблизился к Элоре. Девушка, отстранив свою красавицу-подругу, развернулась к нему, приподнимаясь на коленках и внимательно глядя ему в глаза. Набедренной повязки на Элоре не было. Сергей обнял ее, твердо и решительно прижав к себе. Она не сопротивлялась, спокойно глядя куда-то ниже его шеи. Его руки скользнули вниз по ее тонкой талии, сжимая ее крепкие худые ягодицы. Элора молчала, оставаясь спокойной. И тогда Сергей…

Элора спокойно лежала с слегка раздвинутыми ногами, не делая никаких движений, не помогая, но и не мешая Сергею. И только время от времени она посматривала на дриаду. И то, что она видела в ее огромных глазах в какой-то момент вдруг возбудило Элору. И притом – очень сильно. Лавиной. И как раз вовремя.

– Ну что? Теперь тебе стало легче? – спросила она, поправляя помятые цветочные ожерелья.

– Извини, – пробурчал он, пряча глаза и ощущая себя дегенератом.

– Сереж, – вдруг сказала Элора. – Я же не могу прогнать ее. Ты пойми.

Он промолчал, в душе понимая, что она права.

– Кстати, познакомься. Это Кори.

Сергей кивнул.

– А почему Кори? – только и спросил он.

– Так звали одну мою школьную подругу. – Элора вдруг смутилась и почему-то с вызовом посмотрела на Сергея. – Впрочем, ты же ее знаешь. – Он промолчал. – Правда, сначала я хотела назвать ее Миледи или Элисон, но потом передумала. Кори – как-то и роднее и ближе. Словно я – дома.

– Все равно нам надо что-нибудь придумать, – сказал он устало. – Как-то все это решить.

– А как? – с готовностью спросила Элора и в ее голосе звучала легкая покорность. – Предложи?

Он промолчал. Никаких идей у него еще не было.

– Впрочем, – снова сказала она, – некрасиво при ней продолжать такие разговоры – прогнать ее или нет. Да и в целом так себя вести. Она ведь все чувствует и все понимает. Нельзя же так.

И с этим он тоже был согласен. Почему-то вспомнилась Лея. И ему сразу стало грустно. Но одновременно появилась какая-то злость на этот мир.

– Она давно с тобой? – наконец спросил он, стараясь рассуждать логично.

– С самого моего появления.

– И все время – рядом?

– Нет. – Элора отрицательно покачала головой. – Раньше она просто время от времени заходила в гости. А последние дня два – не отходит.

Сергей посмотрел на дриаду, грациозно сидевшую рядом с Элорой и неторопливо поглаживающую ноги девушке. Что-то в ней было не так.

– А венок ее где? – наконец сообразил он.

– Мне подарила.

– Давно?

– Дня два назад. Раньше мы его туда-сюда передаривали. А теперь он вот у меня остался.

– Все ясно, – кивнул Сергей. – Венок – это у них своеобразный признак интимной связи. Попросту говоря, у кого твой венок – с тем ты и спишь.

Элора недоуменно улыбнулась, явно не веря.

– Смотри сама.

Он решительно забрал у девушки венок, надел его на себя, и быстро выскользнул из шалаша.

21) Примирение

Сев в сторонке на мягкий и теплый лепесток цветка Сергей принялся ждать, неторопливо покачиваясь, словно в гамаке.

Эя-Кори появилась довольно быстро. Впрочем, она не улыбалась, и вид у нее был такой, словно она ничего не понимала. Дриада неуверенно приблизилась к Сергею, все также неуверенно обняла, вопросительно заглядывая в глаза. Сергей оставался неподвижным.

– Ну вот, – только и сказал он. – Ты уж извини. Ерунда какая-то творится. И тебе ни за что ни про что достается.

Дриада с внешностью богини грустно прижалась к нему. Движения ее были вялыми, но тем не менее – добрыми и нежными.

Однако, чего доброго, так она меня еще и возбудит, с опасением подумал Сергей, понимая Элору. И в этот момент девушка появилась сама.

– Кори, – позвала она.

Дриада осталась возле Сергея.

– Кори, иди в шалаш, – повторила Элора с обидой в голосе, потянув дриаду за руку.

Но Эя только беспомощно посмотрела на нее и на свой венок на голове у Сергея. Сергей усмехнулся с видом победителя. Ну, что я, мол, говорил? Он демонстративно обнял дриаду, прижимая ее сильнее, и та принялась ласкать его – точь-в-точь как и Элору.

– Прекрати издеваться над девушкой! – воскликнула Элора чуть не плача. – Как тебе не стыдно!

Сергей растерялся, опуская руки.

– Да что же это такое?! – в сердцах выпалила она. – Я представляла себе первую брачную ночь радостной и романтичной. А что оказалось? И в довершении всего ты у меня забрал единственное существо, которое по-настоящему относилось ко мне с нежностью и добротой.

Сергей, окончательно добитый, стоял, как истукан, совершенно не зная, что же ему теперь делать.

– Что же вы мужчины такие бестолковые-то?! Простых вещей не понимаете! Я же люблю тебя! Мне так было плохо все эти дни!

И тогда Сергей просто отдал венок дриаде. Взяв ее за руку, он закрыл глаза, сосредотачиваясь.

Передаваемая мысль была проста – сказать ей, чтобы она старалась при общении не целоваться и не ласкаться, и вообще – что она свободна.

Но объяснить это ей оказалось чрезвычайно сложно.

Впрочем, она вроде бы поняла. Погрустнев, дриада отошла в сторону. И Сергею показалось даже, что она слегка сгорбилась что ли. Вдруг она остановилась и обернулась. С невероятной тоской посмотрела на людей и медленно растворилась в листве.

Они остались вдвоем. Им было грустно.

– Ты этого хотел? – спросила она, когда они легли вместе в шалаше.

Он промолчал, чувствуя себя виноватым во всем и ругая себя за бестолковость, мужской максимализм и желание безраздельного обладания.

С чего это она меня полюбила? – подумал он. – Я же такой болван. Да и вроде не было никаких предпосылок в этих мирах. Хотя ведь неизвестно, что там произошло между нами у этих сирен? Да и о чем Элора думала по ночам про меня – тоже ведь неизвестно. Какие там, в ее голове, были мысли, мечты, желания?

– Спасибо тебе за цветы, – тихо сказала Элора.

Он только обнял ее, усталый от всего, ища губами ее губы. И она тоже устало прижалась к нему. И они принялись целоваться. Сначала медленно, а потом все энергичнее и энергичнее, с какой-то дикой страстью. И Элора не то что не сопротивлялась – наоборот, вдруг стала ненасытной.

Такой он ее еще не видел.

Усталые они неподвижно лежали в шалаше, отдыхая после бурно проведенного часа.

– Вот странно, – сказала Элора, все еще тяжело дыша. – Ты так хорошо знаешь мое тело, знаешь, что мне приятно, чего мне хочется. А ведь каждая женщина в этом плане – индивидуальна. А мы с тобой всего-то, на сколько я помню, два раза только и танцевали – вот и все наши прикосновения.

Он только улыбнулся.

– Я просто представил, что может понравится такой девушке как ты, – сказал он.

– А как же эрогенные зоны?

– Просто повезло, – улыбнулся он, закидывая руки за голову и глядя на такие близкие листья над головой.

– А о некоторых вещах я даже в мыслях не была уверенна – сильно мне этого хотелось или нет. А ты взял – да и сделал.

– Ну и как? Понравилось?

– Очень.

– А что это было?

– Не скажу, – покраснела она.

Сергей не стал настаивать, по-прежнему глупо улыбаясь.

– Впрочем, – вдруг серьезно сказала она, решительно поворачиваясь к нему и опираясь на локоть. – Может, в твоей бывшей конторе есть на меня досье? И довольно подробное? Скажи честно?

Сергей искренне рассмеялся.

– Глупенькая, – сказал он, привлекая девушку к себе. – Ну подумай сама – откуда агентам узнать такие тонкости? Только если у тебя было много мужчин, причем, не имевших статус первого министра, чтобы можно было спокойно следить и расставлять видеожучки. – Он посмотрел на нее. – Скажи честно – у тебя их было много?

На этот раз рассмеялась она.

– Расскажи мне про Кори, – предложил Сергей, желая сменить эту скользкую тему. – Которая твоя бывшая школьная подруга и в честь которой ты назвала дриаду.

– Глупенький, – засмеялась Элора, нежно прижимаясь к нему. – Ничего-то ты не понимаешь.

– Ну а все же?! – улыбаясь, настаивал он.

– Просто девочки взрослеют быстрее, – смущаясь, уткнулась она ему в плечо и озорно поглядывая сквозь опущенные ресницы. – А общаться мы могли только со своими сверстниками, которые были еще детьми. Кто-то из нас заглядывался на учителей. Но таких было мало. Да и учителя в основном у нас были лысые и с брюшками. – Она засмеялась, словно вспомнила что-то. – Делали мы как-то уроки. У нее дома. Потом баловались, смеялись чему-то. Обнимались. Снова смеялись. Учились танцевать вальс. Она была за кавалера. Поцеловались в шутку. В губы. Оказалось вдруг так приятно. И ее прикосновения… Тем более, что я, когда целовались, представляла себе мужчину… Моей мечты… Потом поцеловались еще раз… А потом целую неделю ходили по школе таинственные и красные от смущения. – Она снова улыбнулась.

– Вы это продолжили? – спросил он, стараясь, чтобы его вопрос прозвучал как можно тактичнее.

– Несколько раз, – ответила она, перестав улыбаться. – Пока в моей жизни не появился первый и единственный мужчина, который серьезно отнесся ко мне, был внимателен и заботлив, не пускал слюни вожделения, не дышал учащенно и совершенно не стремился залезть мне под юбку.

Цетег, догадался Сергей, но дальше расспрашивать не стал.

– Все, – решительно сказала она. – Я – на свежий воздух. Да и пить ужасно хочется.

Она выбралась наружу, и вдруг ойкнула. Сергей мигом выскочил следом, волнуясь.

– Я так не могу! – воскликнула Элора. – Ты только посмотри! Сердце кровью обливается!

Дриада лежала на ветках. Не смотря на божественную позу, вид ее был печален. Она тоскливо смотрела на людей своими огромными глазами, в которых, казалось, читалось: Что же вы со мной делаете, люди? За что? Я же ничего плохого не сделала. Наоборот…

– Хочется ее погладить. Сил нет! – воскликнула Элора в сильном волнении.

– Погладь, – разрешил Сергей. Ему самому было не по себе. Словно он совершил какую-то подлость. И теперь он был рад, что Эя вернулась.

Элора подошла к дриаде. Провела пальцами по ее пышным волосам. Дриада настороженно смотрела на девушку. Не шевелилась.

– Извини нас, – в волнении зашептала Элора, наклоняясь, и целуя ее в нежные щечки и пухлые губы. – Прости. Мы больше так не будем.

И дриада вдруг вспыхнула радостно, прижалась в порыве к Элоре. И замерла, настороженно глядя на Сергея. Он подошел к ним. Кивнул ей ресницами. И она улыбнулась ему в ответ. Положила руку Элоры на плечо Сергея, сама обняла обоих. Высокая и тонкая, выше всех на полголовы. Так они и стояли втроем, обнявшись. И в огромных сине-зеленых глазах дриады, прикрытых распущенными роскошными волосами, светилась радость и спокойствие.

22) Цветочный город

Устав весело барахтаться в гигантской пуховой шапке, обнаруженной им еще вчера во время своего сумасшедшего бега, они тихо беседовали. Вернее, это Сергей рассказывал Элоре о том, что он знал про здешний мир. О многочисленных собраниях дриад, о катаниях на лианах и листьях, плавании в природных бассейнах…

Она слушала его в восхищении.

– Да, – со вздохом согласилась она, когда Сергей замолчал. – Здесь красиво.

– Ничего, – успокоил он ее. – И мы с тобой тоже отправимся в круиз по здешним местам. Я тебе много чего покажу загадочного. Вот посветлеет, я тебя научу местному общению. И – в путь.

Элора вдруг резко приподнялась, стряхивая с себя налипший пух.

– Пойдем, – заворожено сказала она. – Я тебе тоже покажу кое-что.

Они долго шли по боковой ветви, пока та не стала прогибаться под их тяжестью. Потом, нырнув в плотные густые заросли, Сергей полз по тонкому цветочному стеблю за Элорой, и ему все время хотелось погладить девушку. Тем более, что он смотрел на нее фактически снизу и совсем иные мысли овладевали им все эту недолгую, но такую захватывающую дорогу!

И вообще, как понял он про себя, после строгости и неприязненности Элоры в Мегаполисе, теперь же овладевать ею хотелось ежеминутно, наверстывая упущенное.

Они уже почти добрались до головки большого цветка, как вдруг стебель прогнулся и, разрывая густые заросли из пуха, цветов и листьев, медленно ушел вниз, вдруг вырвавшись на свободное пространство.

Сергей замер в восхищении. Они висели под самым куполом гигантской природной сферы. А там, внизу, раскинулся огромный цветочный город, заполонив в несколько рядов все видимое пространство. Здесь были и огромные вытянутые тысячелепестковые небоскребы пестрой окраски, и массивные шикарные дворцы древневосточных пропорций, и строгие крепости с башенками и шпилями.

– Ну как?! – спросила Элора, перебираясь на лепесток, принявший в данной ситуации горизонтальное положение. Она села, свесив ноги вниз.

– Здорово! – честно признался Сергей, не скрывая своего восхищения и присаживаясь рядом с девушкой.

– Погулять бы по этим улицам! – сказала она с грустью.

– Погуляем еще, – пообещал Сергей. Здесь было метров двести, и напрямую спускаться по лианам было глупо, и стоило поискать другие пути.

– Когда было светлее – город выглядел более волшебным, – сказала Элора с легким сожалением. – Но и сейчас тоже красиво – цветы стали сильнее светиться изнутри.

И действительно – цветы излучали свет. Да не просто светились, а переливались разноцветными огнями, искрились, сверкали, придавая этому городу сказочную красоту, неземное очарование, невероятно притягивая и маня.

Элора встала на слегка качнувшемся лепестке, потянулась. И Сергей залюбовался девушкой, красотой ее обнаженного гибкого тела, да еще на фоне ярких огней далекого цветочного города.

– Кстати, пыльца здешняя очень вкусная, – сказала она, показав на висевший над ее головой продолговатый пестик на тонком и длинном стебельке. – Напоминает какую-то карамель. Но – гораздо вкуснее.

Оперевшись двумя руками о другой лепесток, стоявший вертикально, она, слегка расставив ноги для упора и поднявшись на цыпочки, принялась с наслаждением слизывать сладковатую сочную влагу нежным розовым язычком, сверкая своими белоснежными зубками. Ее открытое гибкое тело, и эта ее поза сильно возбудили Сергея. Почувствовав его взгляд, девушка замерла и медленно обернулась, внимательно посмотрев на Сергея. Потом чуть заметно кивнула ресницами – мол, я не возражаю, и чуть-чуть выгнула спинку, встав для Сергея поудобнее.

И шаткое покачивание стебля их совсем не испугало.

– Однако и Кори теперь от нас никуда не уходит, – сказала Элора, показав глазами на дриаду. – Так что твоя идея с венком не оправдалась.

Эя лежала на самом крае самого дальнего лепестка и, не мигая, смотрела на них сквозь густые распущенные волосы. Казалось – она вот-вот упадет в эту гигантскую пропасть. У Сергея захватило дух.

– Наверное, дриады боятся темноты, – высказал он свое предположение. – Или стали плохо ориентироваться. Вон как потемнело. Другие же дриады тоже в гости перестали заглядывать.

Элора кивнула.

– Иди к нам, – позвала она.

Сергей передал призыв по дереву и Эя, улыбнувшись, грациозно скользнула, присев между ними. Обняв девушку левой рукой, она правой провела по коленкам Элоры, слегка прижимаясь.

– Когда я смотрю на нее, – сказала Элора, лукаво посмотрев на Сергея и чуть заметно улыбаясь. – Мне почему-то хочется ее поцеловать.

И у меня на Атланте были точно такие же мысли, вдруг вспомнил он.

– Но ведь природа создала мужчин и женщин чтобы быть вместе, доставлять радость друг другу, – сказал Сергей. – Я, конечно, не имею ввиду себя в данной ситуации, – торопливо добавил он, смутившись.

Элора ничего не сказала.

– Что ты чувствуешь, когда Кори обнимает тебя? – спросил Сергей, стараясь избегать слова "ласкает".

Девушка задумалась.

– Честно говоря, – тряхнула она головой, серьезно посмотрев на Сергея, – ничего такого не чувствую. Одно только любопытство. Она ведь – дриада. Не человек в полном смысле. А в общем-то не могу я этого объяснить.

– Как тебе с ней – хорошо?

Девушка снова улыбнулась.

– Кори умеет делать очень забавный массаж. Сейчас покажу, – сказала она, ложась на спину и с любопытством посматривая на Сергея – как он отреагирует на это? Сергей почему-то покраснел и озорные искорки пробежали в глазах Элоры.

Ласково наклонившись, дриада принялась водить своими длинными волосами по голой спине Элоры и девушка, словно шаловливый котенок, улыбалась закрытыми глазами.

А потом вдруг дриада потянула Сергея в общую кучу. Он растерялся, неуклюже опускаясь рядом, и Элора беззвучно рассмеялась, соблазнительно сверкнув своими невероятными по красоте глазами. У него мурашки побежали по коже…

Они уже подходили к своему шалашу когда его взгляд задержался на новом объекте. Немного в стороне от костра зеленая мохнатая гусеница со знакомым рисунком на спине и желтым венчиком впереди тихо ползла по чуть прогибающемуся листу.

– Принцесса, и ты здесь?! – невольно вырвалось у него.

Элора с легким удивлением посмотрела на Сергея.

– Старая знакомая? – спросила она, улыбнувшись.

– Да, квартировала возле меня некоторое время, – ответил он. – Я даже как-то привык к ней. А потом она вдруг решила перебраться на новое место. Наверное, все вкусные листья закончились.

Элора кивнула, поворачиваясь к костру.

– Ты что предпочитаешь на обед? – спросила она. – Шашлык из этих кругленьких, или вот эти плоские подкопченные?

– Мне все равно, – сказал он. – На твое усмотрение.

Она кивнула, подкидывая мелкую скорлупу в угли.

– Как ты думаешь – мы здесь навсегда? – спросила она.

Он пожал плечами. В такую минуту ему совсем не хотелось говорить, что по крайней мере он-то точно должен исчезнуть.

– Я когда очутилась у сирен – тоже думала, что там я уже навсегда. А оказалось… Я так понимаю, что мы с тобой, вместе, по непонятным причинам скитаемся по мирам. Сережа, ты тоже участвовал в этом эксперименте? – она выжидательно посмотрела на Сергея.

Надо было что-то отвечать.

– В другом, – пробормотал он. – Но видно – они каким-то образом переплелись. Честно говоря – я и сам-то толком ничего не понимаю.

Она задумчиво кивнула. Встав на коленки Элора нагнулась к костру, по-кошачьи выгибая спинку. Придерживая свои волосы, несильно подула на угли. Стоя позади девушки Сергей невольно отвернулся, боясь дальнейшего развития событий.

Он неловко прокашлялся, решив лучше сразу же покончить со всеми вопросами и недомолвками, которых у него накопилась огромная масса.

– Элор, – спросил он, необычайно волнуясь. – Как мы будем?

– Что? – все также тихо переспросила она, замерев буквально на секунду, но потом снова продолжила свое занятие.

– Жить, – тоже тихо ответил он пересохшим горлом.

И тут она чуть заметно улыбнулась, садясь возле вспыхнувшего костерка.

– Я думаю, надо будет расширить шалаш, – просто сказала Элора, не поднимая головы и нанизывая плоды на прутья. – Сделать его более качественным. Ведь у нас с тобой будут дети.

На душе Сергея разом стало необычайно легко, и мир вдруг стал светлее, несмотря на сгущающиеся сумерки, и птички запели веселее, и листья закачались как-то более радостно.

Он стоял и молчал, мгновенно растеряв все слова. И тут она вдруг взяла его за руку. Он нагнулся – что, мол? Но она отрицательно покачала головой, чуть улыбнувшись и положив его руку себе на обнаженное плечо.

От тепла ее тела ему стало вдвойне жарче.

– Элор, – сказал он совсем осипшим голосом, готовый тут же приступить к обустройству их жилья. – Здесь неподалеку есть плетеные лестницы. Давай я их принесу? А то лазить по лианам все-таки не очень удобно.

Девушка чуть обернулась, прижимаясь щекой к его руке, и Сергею мгновенно расхотелось куда-либо уходить, а захотелось вот так стоять целую вечность и ничего больше и не делать. Много ли человеку надо для счастья?

Элора улыбнулась одними глазами.

– Хорошо, – ответила она, чуть кивнув своими длинными ресницами.

И Сергей с сожалением, решительно убрал свою руку, понимая, что если он не сделает этого сейчас, то потом его от этого шалаша никакая сила не оторвет.

– У меня все готово будет примерно через час, – сказала она ему вслед, положив свежий шашлык над углями и взяв новый прутик. – Успеешь? А то остынут – будет не вкусно.

Сергей остановился, обернувшись, прикидывая, сколько времени уйдет на поход до космического бота и обратно, и плюс – снимание и сворачивание лестниц. Про сам бот и Сея с Инн он решил пока не рассказывать.

– Может, в другой раз? – чуть просительно сказала Элора и в ее голосе послышалась тревога. – Вон как уже потемнело. Неспокойно мне что-то.

У Сергея защемило на душе, но он почему-то отрицательно покачал головой.

– Успею, – сказал он. – Жди. Зато наше жилище будет еще более цивилизованным. Устроим небольшой райский уголок, как делают в отелях на Карибских островах.

И он решительно скрылся в темнеющих зарослях.

23) Агрессия

Сгущавшаяся темень сильно мешала снятию лестниц и Сергей понял, что он потратит несколько больше времени, чем предполагал, и к горячим шашлыкам явно не успеет. Но и два раза бегать сюда ему не хотелось.

Железный щит Сергей решил не брать – слишком тяжел, а ему надо спешить. Заберу как-нибудь в другой раз, подумал он, садясь на ветку и приступая к очередному узлу.. И в этот момент, где-то сбоку мелькнула маленькая тень, прерывая ход его мыслей. Сергей с любопытством повернулся, успев заметить, как маленькое существо, размером с мышку, юркнуло в небольшое дупло, явно чем-то обеспокоенное.

Ничего, мысленно сказал Сергей торопливо продолжая свое занятие, я скоро уйду.

Однако вскоре из дупла выглянула еще одна любопытная мордочка. Сергей замер, решив своей неподвижностью хоть немного успокоить зверька. Маленькая бело-серая шерстка, тонкие высокие ушки, большие черные глаза. Держась тонкими лапками с длинными острыми коготками за край своего жилища, он внимательно наблюдал за Сергеем, который не шевелился и не подавал никаких признаков агрессии. Вскоре зверек, осмелев, выбрался из своего жилища и уверенно покарабкался вверх по ветке. Перебравшись на тонкие хлипкие отростки, он уверенно нашел среди крупных круглых пушинок какие-то мелкие плоды и быстро стал запихивать добычу в сумку на животе, подобную как у кенгуру.

Мир, в принципе, везде одинаков, подумал Сергей, развязывая очередной узел, и попутно откусив малознакомый плод с тонкой и сладкой кожурой и с большим и твердым орехом внутри. Только внешность у существ разная, продолжился ход его мысли, а жизнь такая же – добывание средств существования, обустройство жилья, забота о потомстве.

Листок, нависающий над зверьком, неожиданно качнулся под чьей-то тяжестью и вскоре сверху свесилась большая, больше трех метров, черная гусеница, вся покрытая плотным хитиновым панцирем с острыми твердыми шипами. Покачиваясь под легким ветерком, она внимательно наблюдала за ничего не подозревающим зверьком, свешиваясь все больше и больше. Однако это становится любопытным, насторожился Сергей. Во всей этой сцене ему почудилось что-то нехорошее, мир как-то сразу перестал быть добрым, а тишина из миротворящей превратилась в напряженно-звенящую.

А ты что хотел? – подумал про себя Сергей, приподнимаясь. Расслабился, понимаешь, от этой лесной идиллии, решил, что здесь совсем рай. А на самом деле ведь идеальных миров не существует. Камни поедать еще никто не научился, и поэтому, чтобы выжить, одно клеточное существо должно питаться другим.

И когда гусеница уже порядочно нависла над своей предполагаемой жертвой, Сергей кинул в дупло недоеденным орехом. Зверек исчез прямо на глазах, мгновенно отпрыгнув в сторону и сменив окраску под кору дерева. И вскоре он уже испуганно озирался из маленького отверстия, выясняя, что же случилось.

Зато гусеница, изогнувшись, долго смотрела на Сергея, по-прежнему покачиваясь на листе, и ему стало несколько не по себе. А потом она довольно ловко упала на ветку и, лениво переваливаясь с боку на бок, поползла к дуплу. Движения гусеницы-броненосца были уверенны и неторопливы. Зверек тонко заверещал, почему-то не убегая, и из отверстия вскоре выглянули еще несколько мордочек размером поменьше.

События начинали приобретать недобрый оборот.

Сергей поднялся. С голыми руками идти на такого монстра что-то не очень хотелось. Да и совершенно неизвестно, что это существо из себя представляет, можно ли до него дотрагиваться, близко подходить, и вообще, совершенно неизвестно, как оно убивает свои жертвы – перекусывает их своими челюстями, раздирает многочисленными лохматыми толстыми ножками, бьется электричеством, ядом или же как-то еще. И Сергей огляделся в поисках подходящего сучка или палки для вооружения. Неподалеку он обнаружил небольшой одинокий шип где-то с метр длинной и, мысленно извинившись перед деревом, быстро выдернул его из деревянного паза.

Между тем гусеница-монстр уже поднималась по толстой ветке, приближаясь к дуплу. Сергей подбежал к ней сзади и в нерешительности несильно ткнул ее острым концом шипа. Результат его ошеломил. Неожиданно, резко развернувшись и издав какой-то громкий воющий звук, гусеница, оперевшись на ряд задних лапок, поднялась всем своим телом, ужасающе нависнув над Сергеем. Разверзнув свои многочисленные челюсти, она вдруг сделала молниеносный выпад.

Сергей успел отпрыгнуть, поражаясь такой стремительной атаке. А чудище между тем свернулось в клубок и вдруг резко распрямилось и плюнуло в него какой-то быстро твердеющей беловатой жидкостью. Реакция Сергея и на этот раз не подвела, но часть жидкости попала на шип, прилипла, и когда чудище потянуло эту свою паутину, свое единственное оружие ему пришлось с сожалением отпустить.

А гусеница между тем снова поднялась на задних лапах и, не отрывая бессмысленного взгляда от Сергея, принялась издавать какие-то быстрые щелкающие звуки. Сергей в нерешительности замер. Может она хочет меня загипнотизировать?, подумал он, на всякий случай переводя взгляд от головы чудовища на ее не менее отвратительное брюхо. Или возможно – она убивает ультразвуком?

Но тут сбоку качнулись еще несколько листков, с которых проворно скатились парочка подобных созданий.

С тупостью членистоногих они неумолимо надвигались на Сергея, взяв его в плотное кольцо. Положение по всей видимости становилось критическим. Да и шипов поблизости не было. Сергей огляделся – наверное быстро пробежать мимо них или тем более – перепрыгнуть, скорее всего не удастся – они довольно резвы и вмиг опутают своими клейкими сетями. Вот если бы он был дриадой, шутя бы порхнул с ветки на ветку… Впрочем.. Он шагнул к краю и посмотрел вниз. Там глубоко под ним тоже были листья. Большие и плотные они, при падении на них с такой высоты, явились бы подобием бетонной площадки и шансов выжить у упавшего не было бы никаких. Впрочем, сбоку, метрах в семи от ветки болтался одинокий листок, малых, по местным меркам, размеров. Но по всей видимости он мог бы его удержать, если он не был сухим и если попасть ближе к основанию и зацепиться за саму ветку. Но как здесь выглядят сухие листья Сергей еще не знал, замерев в нерешитиельности. И в этот момент большая порция белой жидкости с звучным чавканьем шлепнулась возле его ног. И он без раздумий с короткого разбега в два шага (больше пространства не было) прыгнул что есть сил, помня еще по студенчеству, что на такую длину он, в общем-то, прыгал, правда – не всегда, да и разбег был побольше.

Летя с вытянутыми вперед руками, словно Тарзан или белка-летяга, сквозь массу мелких тонких веточек, листочков и пушинок, словно в каком-то зеленом океане, он в отчаянной попытке старался дотянуться до спасительного листа.

Он упал на самый его край и листок стремительно прогнулся под его тяжестью, уходя вниз все быстрее и быстрее. Ухватиться было не за что и Сергей, не удержавшись, сползал все ниже и ниже и в конце концов соскользнул. Но к счастью упал прямо на другой лист, более крепкий, к которому он был доставлен словно на лифте.

Перевернувшись на спину он посмотрел наверх. Гусениц видно уже не было и преследовать его никто вроде бы не собирался. Однако, подумал он, поднимаясь, вот тебе и райский уголок.

Возвращаться за оставленными лестницами не было никакого желания.

Ну что ж, подумал Сергей, опросив у дерева дорогу домой, зато теперь точно успею к горячим шашлыкам.

И от мысли, что он скоро увидит Элору, на душе у него стало светлее.

Они вышли неожиданно. Эти мерзкие существа, размером с крупную собаку, похожие на крыс в худшем их варианте, к тому же еще – на длинных и тонких человеческих руках. А среди этой мрачной стаи кто-то возвышался, темный и невидимый, и от этого еще более страшный.

Высокая фигура качнулась в сторону Сергея и крысы решительно бросились вперед, оскалившись и обнажая мощные клыки. И у одной твари из пасти что-то выпало. Сергей вздрогнул. Это была кисть руки дриады. Зеленые пальцы чуть заметно шевелились, истекая светло-зеленой кровью… И в этот момент Сергею стало необъяснимо жутко. Да так сильно, что он мгновенно потерял голову, с места рванув куда-то в заросли, совершенно не разбирая дороги. Сердце его бешено стучало.

В безумном страхе, почти с пеной у рта, он свернул в одно из многочисленных ответвлений этого зеленого гиганта. Абсолютно голая ветвь, без листьев, цветков и шипов. Он бежал в темноте, совершенно не думая, куда. Пробегая мимо редких чашеобразных цветков, он с ужасом услышал за собой глухое ритмичное царапанье и от страха рванул еще быстрее, хотя уже устал и еле дышал.

Почти уже не соображая, он где-то перепрыгнул на другую ветку, совсем слабую, углубился в редкие заросли, заметался кругами, все время возвращаясь обратно и с ужасом осознавая, что кажется заблудился.

А в опустевшем вдруг мире гулко раздавались спокойные твердые шаги, и эта неторопливость пугала еще сильнее – до животного страха – своей уверенностью в обреченности жертвы.

Он заметался у основания ветви, упершись в гладкий ствол. А шаги уже где-то рядом. Сергей замер, забился в выемку в коре, прикрывшись руками и стараясь не дышать – а вдруг мимо пройдет? А дыхание никак не хотелось задерживаться и воздух с шумом выходил из легких. И на единственный просвет в зарослях страшно было смотреть, и он закрывал лицо и голову руками, стараясь спрятаться от этого ужаса.

Вот свет в проеме чуть колыхнулся и сердце упало куда-то вниз живота и замерло там. "Не может быть… Ведь должен же пройти мимо… Так нечестно…" – торопливо, перебивая друг друга неслись в голове громкие мысли. Дышать к этому времени он совсем перестал.

Но в сумрачном просвете неумолимо потемнело, и кто-то вышел на открытое пространство. Сергей старался не глядеть в ту сторону, – вдруг сердце не выдержит – разорвется. Но какая-то сила тянула его – посмотри… посмотри… И он не удержался, глянул в щелку между скрещениями трясущихся пальцев.

Совсем рядом, близко-близко, стояла высокая темная фигура в просторном балахоне, с большим капюшоном, прикрывающим голову и лицо.

Замерло все в природе.

Сергей смотрел, завороженный, на того, кто стоял посреди ветви, не в силах оторвать взгляда, и вжимаясь все сильнее и сильнее в темноту своего угла, надеясь, что его все-таки не заметят, и все сильнее и сильнее зажимая грудную клетку, чтобы не слышно было биения сердца. А оно, наоборот, стучало все громче и громче, гулким звоном отдаваясь в ушах.

Существо в балахоне постояло немного, как бы прислушиваясь, потом медленно повернулось к Сергею, и он, с холодящим душу ужасом увидел обращенное к нему желтое, безжизненное, словно маска, лицо, где вместо глаз была черная пустота. И эта пустота смотрела, не мигая, прямо на него. Существо медленно направилось к Сергею, который еще сильнее вжался в угол между стволом и веткой, стараясь раствориться, уменьшиться в ней. Темный рукав балахона, оканчивающийся корявой рукой с желтыми тонкими пальцами протянулся к Сергею, и он, не выдержав, в ужасе закричал…

Мир стремительно темнел, но еще что-то было видно.

Сергей зажимал и зажимал голову руками, разумом пытаясь перебороть животный страх. Это всего лишь инфразвук!, твердил он себе. Это всего лишь волны! А все эти монстры – лишь наведенные галлюцинации! Но страх не проходил, хотя рядом никого уже и не было.

И тут на лист с соседнего листа перепрыгнули крысы. Раскинувшись ровной цепью и сверкая в темноте красными точками многочисленных глаз, они уверенно приближались к нему, словно загоняли легкую добычу.

Огромным усилием воли Сергей оторвал руки от головы и прижал ладони к коре.

Помоги!, только выдохнул он дереву под бешенный стук сердца… И вдруг стало гораздо легче. Страх куда-то исчез, словно его и не было.

Не отрывая рук от ветви Сергей быстро огляделся. Прыгать вниз нельзя. Пропадет контакт с деревом и тогда снова охватит страх. А будут ли потом силы оторвать руки от головы – еще неизвестно. Влево идти не куда – ствол с небольшой выемкой в коре. А справа приближалась еще парочка крысообразных существ.

Интересно, как они будут меня есть?, вяло подумал он. Сразу набросятся и начнут рвать на куски, грызясь между собой за каждый лакомый кусок, или будут поедать дружно, также как и атакуют? А может, вообще отнесут в какой-нибудь подземный тайник, создавая запас на светлый период времени?

Только бы Элора не забеспокоилась из-за моего долгого отсутствия. А то ведь еще пойдет искать. И погибнет, глупая. Или и на нее тоже уже напали эти твари?

Он встрепенулся. Решение пришло мгновенно. На четвереньках, стараясь не отрывать рук от спасительной древесины, он бросился к виденной им выемке в коре дерева – все хоть ограничит пространство для атаки – полегче будет защищаться.

Прижавшись спиной к дереву он с силой вдавил ладони в кору, крепко закрыв глаза. Он представил себе этот огромный лист, по которому сейчас бежали крысы, представил, как он вдруг начинает сворачиваться в трубочку, причем – краями вниз. Он представлял себе это ярко, видя буквально каждую жилку листа, и как эти жилки перекручиваются…

И когда он открыл глаза, мир потемнел еще больше и видимость стала гораздо хуже. Но он все таки разглядел, как лист стремительно сворачивался, все ускоряясь и ускоряясь. Крайние крысы уже давно свалились вниз, отчаянно вереща. Средние судорожно бежали к центру, скользя лапками по гладкой маслянистой поверхности, но наклон листа нагонял их и они катились вниз, с отчаянностью обреченных, уже не сопротивляясь. До центра смогла добраться только одна единственная крыса. Он понял это по двум сверкающим в темноте глазам.

С ненавистью глядя на единственного оставшегося врага, словно тот уже загрыз Элору и это ее рука, а не дриады, выпала из отвратительной пасти, Сергей осторожно оторвал руки от коры, приподняв их буквально на миллиметр. Страха не было. И тогда он, выпрямившись, решительно пошел навстречу твари, под бешенный стук сердца, боли в висках и одной единственной мыслью – ну, гнида, держись…

24) Оборона

– Жива! – облегченно выдохнул запыхавшийся Сергей, выскакивая из зарослей и увидев Элору у костра.

– Сережа, наконец-то! – всплеснула руками девушка, мгновенно прижимаясь к Сергею. И держа ее в своих объятиях он чуть не расплакался от облегчения, вдруг разом лишившись всех своих сил – уж больно крепко у него в голове сидела картина – крысы, атакующие Элору.

– Извини, с лестницами ничего не получилось.

Девушка ничего не ответила, только еще крепче прижалась к Сергею.

Костер вспыхнул, играя сухими ветками, и высветил прячущихся в темноте небольших, но довольно зубастых зверьков.

– А эти давно здесь сидят? – спросил он Элору, кивая в темноту.

– Недавно появились, – ответила девушка, чуть отстранившись и разглядывая жидкость на своей руке. – Но костра боятся, не подходят. Что это? – вздрогнула она. – Кровь? Что с тобой?

– Пустяки, – облегченно ответил Сергей, снова прижимая к себе хрупкое тело девушки. – Поцарапался об шипы на обратной дороге.

Элора только покачала головой, снимая с веток небольшой комок пуха и смочив его в ближайшем кувшинообразном цветке – явно собираясь обработать рану.

– Потом, – помотал он головой. – Мне кажется, нам надо торопиться – что-то нерадостное назревает вокруг.

Девушка согласно кивнула.

– Я тут уже кое-что перетаскала в дупло, – сказала она, быстро обмыв его царапины. – Немного продуктов, листья под спальню…

А где-то вдали что-то гулко ухнуло, словно гигантский молот ударил по стволу дерева, приведя стоявшую у дупла дриаду в жуткое оцепенение.

В тусклом свете редких огней, отгоняя факелами мелких хищников, снующих под ногами, рычащих и пытающихся укусить их за ноги, Сергей и Элора торопливо переносили в дупло необходимые вещи – костер в плотной скорлупе, еду, листья, дрова для костра в виде мелких шишек и скорлупы.

Сергей вдруг остановился.

– Посвети, – сказал он Элоре.

Она тут же безропотно подчинилась. Он прислонился руками к коре, закрыв глаза. Волна неизвестных ему существ поднималась снизу по дереву. Их было тысячи, от совсем мелких до размеров больше слона. Но скорость подъема основной массы этой волны была пока еще не велика – время у них было.

– Однако что-то непонятное лезет снизу, – поднимаясь, сказал он Элоре. – В больших количествах. У нас в запасе минут десять-пятнадцать.

И они ускорили свою работу.

Кори была им не помощник. На нее напал необъяснимый столбняк, и Сергей быстро перенес ее с листьев, где она свернулась жалким калачиком, словно это ее могло спасти от зубастых тварей, в деревянную пещеру, и дриада тут же забилась в самый дальний угол. И от ее животного страха ему стало совсем не по себе.

Пробегая мимо замершей в листве Принцессы Сергей резко затормозил, осененный внезапной идеей. Быстро схватив ее поперек туловища, он решительно потащил беспомощное животное в дупло. Гусеница замерла и не сопротивлялась, болтаясь у него в руках.

– Зачем? – спросила Элора, накидавшая разных плодов на тонкий, просторный лист. Свернув его словно мешок, она энергично поволокла его по ветке.

– Для еды, – коротко ответил Сергей – времени на объяснения совсем не оставалось.

– Ты уж как-нибудь сам, – ответила Элора с легким отвращением. – Я это есть не буду.

Сергей только улыбнулся.

– Это совсем другое, – сказал он, закидывая гусеницу внутрь, словно мешок. – Надо ей листьев натаскать. Случаем не представляешь, сколько она ест в день? – спросил он, помогая Элоре разгрузить ее поклажу.

Девушка отрицательно покачала головой.

Сергей бросился таскать листья, отпиливая их острым ребристым краем осколка скорлупы. И срезанные листья тут же гасли, переставая светится. Такое явное проявление смерти не могло не произвести тягостного впечатления. Им обоим было не по себе. Но другого выхода у них не было.

Вдруг что-то очень мощное ударило где-то внизу по стволу этого гиганта и дерево жалобно завибрировало.

От удара сверху посыпался разный мусор из плодов, листьев, мелких веток и больших и малых орехов. Также мимо пролетели несколько целых коконов, один из которых застрял в густых переплетениях лиан и тонких веток.

Потеряв опору под ногами и подлетев метра на полтора, Сергей, вместе с остальным мусором, упал на ветвь, оглушено крутя головой и приходя в себя. Он успел еще заметить, как Элора, пролетев сквозь заросли и соскальзывая с ветви, каким-то чудом умудрилась ухватиться за тонкий отросток, к счастью оказавшийся достаточно крепким, и теперь повисла над пропастью. Факелы разлетелись в разные стороны и мелкие хищники тут же бросились на Сергея.

Ловко пнув ближайшего зверька, он быстро поднял свой факел и метко запустил им в другую тварь, пытающуюся по ветке спуститься к Элоре. Факел опалил густую шерсть и зверек с визгом умчался в темноту. За ним тут же погнались остальные. И вскоре поднявшаяся неподалеку возня и визги сообщили о благополучном завершении погони.

Пользуясь затишьем Сергей бросился к девушке, отбиваясь шипом от одной все-таки оставшейся твари.

– Держись! – крикнул он Элоре. – Я сейчас!

Не обращая внимания на гул в голове и на двоение окружающего мира Сергей ногами оплел небольшой отросток и свесился вниз, вытягивая руки изо всех сил. Он торопился, боясь, что следующий удар по дереву окончательно сбросит девушку вниз, в надвигающуюся оттуда массу неизвестных тварей. Сгруппировавшись, Элора, в отчаянном броске резко выкинула руку вверх, фактически отцепившись от спасительной веточки и Сергей крепко ухватил ее за кисть, резким движением вытянув наверх.

Пинком отшвырнув близко подскочившего хищника, он быстро перенес Элору к центру ветки, подобрав по дороге свой факел.

Они сели на край выступающего листа, надеясь что он саммортизирует вибрацию. Отдышались.

– Наверное, надо натаскать побольше пуха – и на факелы пригодятся и можно будет делать метательные бомбочки, – сказал Сергей, во всеобщей суматохе забывший про этот способ защиты.

– Я уже натаскала, – ответила Элора и он с легким удивлением посмотрел на девушку.

– И где ты этому научилась? – спросил он.

– Были учителя, – чуть поморщилась она.

На какое-то мгновенье в воздухе зависла жуткая тишина, а потом ветки зашевелились. Все разом. Со всех сторон. Сергей и Элора замерли, прижавшись друг к другу, как завороженные глядя на это явление. Движение такой массы дриад, убегающих вверх с нижних слоев дерева, впечатляло. Двигались они быстро и бесшумно, совсем редко задевая листки. Но их было очень много и поэтому со стороны почудилось, что какой-то ураган с огромной скоростью несется сквозь деревья. А потом снова стало тихо. Казалось, сам воздух сгустился, словно сметана.

А тут исчезли и мелкие хищники.

– Все! – крикнул он Элоре, поняв, что волна снизу, наконец, достигла и их. – Убегаем.

Не говоря лишних слов девушка тут же бросилась в убежище, словно опасности ей были не в новинку. И так же быстро вылетела наружу. Сергей схватил шип, приготовившись к самому худшему.

– Ты Тома не видел? – волнуясь спросила девушка.

– Да нет, – облегченно ответил Сергей. – Может где-нибудь в дупле забился?

Элора отрицательно покачала головой.

– Том, Том! – закричала она в нависшую темноту.

Сергей помахал над головой догорающим факелом.

– Вон он, – воскликнула девушка и решительно бросилась к зарослям.

– Не успеем, – выдохнул он, бросаясь следом за ней.

Маленький бельчонок сжался на ветке, боясь пошевелиться, и на руки не шел. Элоре пришлось несколько раз подпрыгнуть, чтобы ухватить его за шерстку.

И в этот момент сквозь густые заросли на ветвь снизу вылезли черные огромные гориллообразные тени.

25) Морлоки.

Первая же горилла решительно направилась к их укрытию. Видно было, что огонь, горящий внутри, ее сильно раздражал. Она шла неторопливо и вместе с тем уверенно. Стальные мышцы волнами перекатывались под ее густой шерстью. В этом звере было килограммов триста, триста пятьдесят, и Сергей не видел, что они могут противопоставить этой страшной силе. Шип-копье, которое он сжимал в руках, против такого чудовища выглядел просто игрушечным и был абсолютно бесполезен – по крайней мере в руках дилетанта. Здесь требовались предварительная долгая тренировка и отработанные навыки.

Между тем зверь неумолимо приближался, и неприятные мурашки побежали по спине Сергея. Его руки предательски вспотели. Одно дело – сражаться с людьми, и совсем другое – сталкиваться с жестокой беспощадной природной силой.

Подслеповато щурясь в свете костра и прикрываясь волосатой лапой, гориллообразное чудовище нагло сунуло свою омерзительную морду прямо в дупло, сверкая матово-красными глазами.

Сергей попытался ткнуть острым концом шипа в ноздри, но зверь гораздо более быстрым и мощным движением ловко ударил по этому оружию, откидывая копье в сторону. Движение было настолько быстрым, что Сергей, даже со своей биологически улучшенной реакцией не успел среагировать на это движение. Горилла уже собралась влезть внутрь дупла, не встречая серьезного сопротивления, но в этот момент рядом с Сергеем оказалась Элора, причем – с зажженным факелом в руках. Сделав отвлекающее обманное движение она быстро и ловко ткнула огнем прямо в отвратительный оскал. Ужасный рев потряс окрестности. Горилла отскочила, зажав морду лапами, и уносясь в глубь ветки.

– Молодец, – только и смог выдохнуть Сергей, глядя на свой поломанный шип. Потом перевел взгляд на ярко горевший факел Элоры.

– В смоле измазала, – сказала она, кивнув в глубь деревянной пещеры, где на воткнутом в стенку шипе медленно собиралась густая смола, вязко сползая на кучу пуха. – Горит хорошо. Плохо только разжигается.

Сердце Сергея бешено стучало, но страх человека перед ужасной стороной природы, под решительным взглядом Элоры, медленно уползал куда-то в глубь.

– Нам просто повезло, – сказал он, стыдясь своей слабости. – Могло быть и хуже, если бы они все разом бросились на нас.

Элора молча кивнула, глядя на темную ветку.

Огромные волосатые существа неторопливо вылезали откуда-то снизу, из зарослей, собираясь в стаю.

Сергей нервно оглянулся. Эя с Томом в ужасе забились в угол, спрятавшись за гусеницу. Дриада, прикрыв голову тонкими длинными руками, обречено и безропотно ожидала своей горькой участи. Маленький зверек жался у ее ног, в тщетной надежде ища там спасительное укрытие.

Элора, бледная, тем не менее спокойно протянула Сергею смоляной факел.

– Я вымачиваю в смоле, а ты поджигаешь, и если что, кидаешь. Хорошо? – предложила она.

Он взял факел, взвесил его на дрожащей руке, примериваясь, удобно ли кидать, кивнул ей, глядя на блуждающие тени.

– Хорошо, – еле слышно произнес он, успокаивая дрожь в руках и моля бога, чтобы Элора этого не заметила.

Девушка вернулась к кучке пуха и принялась ловко скручивать факелы.

– Как ты думаешь, кто это? – спросила она со своего места.

– Наверное, морлоки, – ответил он, вспомнив знаменитый роман Герберта Уэллса.

А между тем группа темных внушительных теней на ветке неумолимо увеличивалась. Рычание зверей усиливалось, изредка переходя в неприятные визги, и гориллы все чаще ходили взад – вперед по ветке, все ближе и ближе приближаясь к дуплу, но в какой-то момент вдруг резко разворачивались и уходили обратно. И эти круги постепенно сжимались.

Глядя на эти пасти Сергей понимал, что по всей видимости их оборона не будет долгой. Ни факелы, ни тем более острые шипы не казались серьезным оружием. Себя ему не было жалко. Его бесило, что он ничего не сможет сделать для спасения Элоры. И мысль, что скорее всего он умрет первым и не увидит, как будут поедать хрупкое тело девушки, его совсем не успокаивала. И даже наоборот… В бессильной ярости он смотрел на большую стаю крупных хищников, на свое жалкое оружие, совершенно не веря в его дееспособность, и понимал, что этим количеством факелов они вряд ли продержаться хотя бы час. Максимум через полчаса с их защитой будет покончено.

А вскоре вернулся подпаленный морлок. Его яростное рычание слышалось совсем недолго.

Истошный душераздирающий визг десятка глоток потряс окрестности. Стая жуткой тупой массой бросилась на их маленькое убежище. Неуклюже ковыляя по ветви и прыгая по лианам звери атаковали в несколько ярусов.

Глядя на стремительно несущуюся лавину, слепую ярость в красных глазах, игру стальных мышц, Сергей вдруг впал в какой-то транс. Так, наверное, замирали древние первобытные охотники, перед неумолимой атакой саблезубого тигра или пещерного медведя, внутренне смирясь с неизбежным.

Из этого состояния его вывела Элора. К счастью, древние женщины не были охотниками, и чувство обреченности перед неизбежным было им неведомо. Она быстро достала ближайший факел и провела им над разгоравшимся от свежих дров огнем. Факел тут же затрещал, неимоверно чадя. Она ткнула рукояткой в бок Сергея и он очнулся от охватившего его столбняка.

– Кидай, – сдавленно выдавила Элора.

И Сергей, скорее подчиняясь ее команде, чем соображая сам, кинул горящий факел в надвигающуюся массу.

Бросок получился несильным и гориллы легко увернулись от огненного кома.

Факел упал на ветку, перевернувшись несколько раз и разбрызгивая горящие капли смолы. Кора обуглилась, и дерево, не переносящее никаких ожогов, будь то трение предметов или огонь, тут же выделило свой сок, гася пламя. Шипение и пар окутали эту часть ветки.

А Элора уже ткнула в Сергея рукояткой следующего факела.

Обозлясь и на себя и на зверей, Сергей взял горящий снаряд, чувствуя, как он довольно удачно лег в ладонь. Легко размахнувшись, он резко и прицельно бросил.

Огненный след прорезал темноту, с силой плюхаясь в ближайшую гориллу. Горящие брызги разлетелись в разные стороны. И тут же ужасные рев и визги огласили окрестности.

Подпрыгнув в воздухе, горилла шмякнулась на ветку, перекувыркнулась несколько раз, жалобно скуля, и с воем бросилась куда-то в заросли, ища спасительной воды.

Но скорость движения основной стаи не уменьшилась, что было уже тревожно. Впрочем Сергей уже взял себя в руки. С холодным спокойствием он протянул руку за следующим факелом.

Впрочем этот факел был уже последним. Отшвырнув обожженного товарища в сторону гориллы оказались прямо перед дуплом.

Мощные фигуры не могли проникнуть в узкое отверстие одновременно. На какое-то мгновение образовалась давка. Здоровые волосатые лапы все разом потянулись к Сергею скрученными когтями.

Отпрянув, Сергей беспомощно оглянулся на Элору, которая в лихорадочной спешке собирала куском пуха жалкие остатки смолы со стенки пещеры.

Оскалившись огромный зверь с подпалинами на груди и голове, энергично отпихнул остальных. Подслеповато щурясь в свете разгоревшегося костра он решительно наклонил мощную голову, собираясь проникнуть внутрь.

И в этот момент что-то случилось.

Гориллы почему-то замерли.

Воспользовавшись заминкой, Элора быстро скрутила жалкий факелок и, ткнув им в костер, замахнулась, собираясь метнуть свое оружие, пока пламя не успело прогореть.

Вылетев из-за спины Сергея, огненный ком благополучно пролетел сквозь отверстие, не встречая никого на своем пути – гориллы уже разбежались в разные стороны, повиснув на ближайших гибких ветках и лианах. Описав огненную дугу факел упал в заросли и тут же с шипением погас, затерявшись в листве.

– Быстрее на мягкое! – крикнул Сергей, догадавшись о том, что сейчас произойдет.

Девушка замерла, недоуменно оглядываясь. Но Сергей и сам сообразил – ничего подходящего у них нет и его слова были напрасны. Тогда он быстро поднял ее на руки и в этот момент сильный удар по стволу дерева сбил его с ног. Сергей подлетел, перекувыркиваясь в воздухе и теряя свою ношу. Упал на жесткую древесину. В голове у него противно зашумело, сдавливая мозги, косточки ступней заныли. И словно в замедленном кино он увидел как Элора, поднявшись на ноги, с кошачьей грацией и решительностью подняла копье и очень быстро ткнула им в отверстие дупла в высунувшуюся откуда-то сверху морду. На ветке мгновенно завыли.

Покачиваясь, Сергей приковылял к Элоре на подмогу. Буквально в трех метрах от них несколько горилл, спрыгнув с лианы, неприятно скалили свои огромные пасти. А по острию копья Элоры медленно текли капли чужой крови.

Надо бы бросить скорлупой с углями, как-то вяло подумал Сергей, все еще и действуя и соображая несколько замедленно. Но ведь не успею. Вот сейчас они бросятся… И конец…

И в этот момент где-то наверху затрещали ветки. Морлоки, потеряв интерес к обитателям пещеры, мгновенно метнулись на звук и стали ловко ловить то, что в большом количестве падало сверху.

Это были дриады и разные мелкие зверьки, сбитые невероятным по силе ударом.

Падая сквозь заросли несчастные оглушенные жертвы даже не пытались зацепиться за ветки, и гориллы, словно бойцовские бультерьеры, в резких и мощных прыжках, подхватывали их еще в полете. Кто-то сразу без усилий переламывал хрупких дриад пополам, резко сводя пятки с затылком несчастных женщин, а кто-то зачем-то оставлял их живыми.

Выхватываемые отблеском факелов, ближайшие к дуплу гориллы поедали очередную дриаду, с довольным урчанием решительно впиваясь в нежное и хрупкое тело. Она была еще жива. Глаза в ужасе застыли на прекрасном лице, но тело было уже изуродовано и изорвано на части. Более слабые морлоки, оторвав себе немного внутренностей или какую-нибудь конечность, быстро отбегали в глубь ветки и там в одиночестве доедали свою добычу.

Не в силах смотреть на это Сергей решительно схватил свеже скрученный факел, собираясь его поджечь, но Элора остановила его, сама дрожа от отвращения.

– Нет, – покачала она головой, с трудом произнося слова сквозь сжатые зубы. – Помочь ей мы уже ничем не сможем. А пух надо экономить. Неизвестно, как долго нам еще придется отбиваться.

Сергей посмотрел в ее глаза и поразился решительности и самообладанию этой хрупкой на вид девушки. Она права, тихо промелькнул голос разума, в то время как душа требовала немедленных активных действий.

Он взял себя в руки и снова выглянул наружу. Там все было уже кончено.

Гориллы расползлись по веткам и только самая последняя, держа голову дриады за волосы, лениво размахивая ею в воздухе, не спеша удалялась в темноту.

Сергей обернулся.

Спрятавшаяся за гусеницу Эя была в сильном шоке. На лице застыла маска ужаса, а глаза словно остекленели, потеряв свою доверчивую синеву.

– Помоги ей, – с трудом кивнул Сергей в сторону дриады. – Я пока подежурю.

Элора по неровному вогнутому полу спустилась к девушке.

– Ну что ты? – мягко говорила она, сама такая же бледная, трясущимися руками отрывая Эю от гусеницы. – Все уже прошло. Все убежали, – продолжала успокаивать она, пытаясь напоить дриаду, а очнувшийся от столбняка Том бешено крутился у них под ногами.

И только одна зеленая гусеница меланхолично жевала свой листок.

26) Дождь

Некоторое время на ветке перед дуплом никого не было. Если не считать постоянно доносившихся откуда-то душераздирающих визгов, мрачного рычания и далеких монотонных стуков. Время от времени кто-то стремительно проносился по зарослям, кто-то за кем-то гнался, кто-то от кого-то убегал.

– А огня-то они не шибко боятся, – усмехнувшись, заметил Сергей, успокаиваясь после боя. Вытирая пот со лба, он внимательно наблюдал за действиями противника – вдруг они снова бросятся?

– Возможно, они его просто никогда не видели, – предположила Элора, отходя от дриады и на ходу подвязывая волосы тонкой лианой, вытащенной ею из цветочного ожерелья – чтобы не мешали и случайно не коснулись огня. – Интересно, есть ли у них разум? – задумчиво спросила она.

– Раз огня не боятся – что-то наверное есть, – философски заметил Сергей. – И скорее всего, на свету они очень плохо видят, судя по тому, как у них теряется координация движений вблизи огня. Все-таки жители тьмы, – добавил он.

– Сереж, извини, что я время с Томом потеряла, – виновато взглянула на Сергея Элора. Страха в ее глазах он не увидел.

– Ерунда, – ответил Сергей как можно беспечнее. – Мы все равно успевали бы.

Она только молча поцеловала его в ответ.

– Что там с Эей? – спросил он,

– Столбняк какой-то, – ответила Элора.

– Эти удары на нее действуют сильнее, чем на нас, – сказал Сергей,

– Я думаю, может ее обтереть водой?

– Позже. Сделай сейчас штуки четыре факела, – сказал он. – Будем укрепляться.

Элора кивнула и принялась деловито втыкать короткие шипы в стенку дупла.

Сергей между тем внимательно осматривал помещение.

– Что-то ищешь? – спросила Элора, заметив его взгляд. Сидя на корточках она тщательно вымачивала в смоле небольшой кусочек пуха.

– Да вот думаю – надо бы нам сделать что-либо наподобие гамака, – задумчиво ответил он. – Вот только лиан мы не захватили.

– Всего не предугадаешь, – сказала Элора, тоже непроизвольно оглядываясь.

Сергей снова развернулся к отверстию. Помедлив, осторожно выглянул наружу.

– Что? – с тревогой спросила Элора, уже предчувствуя дальнейшее.

– Я смотрю – здесь рядом обрывки лиан валяются, – сказал он, улыбаясь улыбкой человека, решившегося на отчаянный поступок.

– Не вздумай, – постаралась остановить его Элора. – Вдруг кто из горилл замаскировался совсем рядом?

Сергей кивнул. Закрыв глаза он положил руки на кору дерева.

– Факел готов? – спросил он, решительно поднимаясь.

– Почти, – обречено ответила она.

– Зажигай.

Девушка подчинилась.

– Постой у входа. Посвети.

И Сергей быстро выпрыгнул наружу. Второпях руками он стал сгребать валяющиеся и свисающие лианы и бросать их в дупло. Элора ловила их одной рукой и пыталась втянуть внутрь.

– Хватит, достаточно! – сдавленно крикнула она. Ей было страшно.

Сергей, на этот раз не споря, быстро нырнул обратно, внутрь. И как раз вовремя. В этот момент с треском разорвались заросли над его головой и огромная горилла свалилась на ветвь, чуть-чуть не успев схватить свою жертву. В отчаянном броске зверь метнулся за Сергеем, и его острые когти просвистели в считанных сантиметрах от его пяток.

А тут и Элора быстро замахала своим факелом у отверстия и горилла отпрянула, злобно рыча. Побродив немного возле отверстия она напоследок рыкнула и спрыгнула вниз, в заросли.

На ветке снова стало пусто. И только разбросанные волосы дриад, обкусанные пальцы рук и лодыжки, свидетельствовали о произошедшем здесь кровавом пиршестве.

Вдвоем они быстренько втянули внутрь лианы. А те, которые по какой-то причине не смогли – то ли запутались где-то, то ли были не до конца оборваны – обрезали острым краем скорлупок.

Воткнув горящий факел в древесину отверстия, так, чтобы гориллы не смогли дотянуться до древка и выдернуть или отбросить его в сторону, и решив, что тем самым они хоть на какое-то время обезопасились, Сергей принялся быстренько мастерить из лиан большой гамак. Обойдя помещение и глядя под потолок он выискал несколько крепких выступов, привязал к ним лианы, протянув через помещение крест накрест. Перекрестье дополнительно обвязал короткими кусками лиан, словно паутину, создав своеобразное ложе. Сверху накидал листья и пух в несколько слоев. Сел, покачался, слегка попрыгал. Выдержало. Получилось коряво, но надежно. Лег. Спать на нем было не очень-то удобно, но от стуков он должен был защищать.

Потом Сергей перенес бесчувственную дриаду на это новое ложе.

К счастью в этот момент, когда у отверстия никто не дежурил, никто снаружи не попытался на них напасть. То ли отпугнутые слабым огнем, то ли просто поблизости никого еще не было.

За это время Элора вымочила и скрутила четыре факела.

Заботливо укрыв дриаду небольшим листком, Сергей принялся укреплять вход. Он воткнул несколько факелов по периметру отверстия. Но зажженным оставил только один – для отпугивания хищников. Остальные оставил не горящими, планируя зажечь их в случае опасности и тем самым огненной стеной перекрыть вход в пещеру.

А Элора, продолжила готовить новую партию факелов – прозапас, на случай нового нападения.

Закончив с укреплением Сергей остался дежурить у входа – усиливающиеся звуки снаружи сильно его тревожили – в любой момент гориллы могли снова броситься на них. Если, конечно, они остались все еще голодными, не насытившись дриадами.

Элора, закончив с факелами, принялась наводить порядок в их новом жилище. Уже совершенно не заботясь о спадающем наряде из листьев, она аккуратно сложила все съедобные плоды в дальний угол. Орехи с горючим маслом и копья из шипов она подтянула поближе к отверстию. Пух же наоборот – разложила на мелкие кучки – если что случилось бы неожиданное в их замкнутом жилище – он сгорел бы не весь. В пляшущем свете факелов она была красива какой-то естественной природной красотой и Сергей невольно засмотрелся на нее, потихоньку отходя от боя и от всего пережитого. Впрочем, за ней он наблюдал только краем глаза, все основное внимание направив в темноту – краткое общение с деревом дало ему понять, что здесь надо постоянно быть наготове – крупные и мелкие стаи разных существ хаотично перемещались по дереву и в любой момент могли оказаться у самого дупла.

– Как ты думаешь – это надолго? – вдруг спросила Элора.

– Да нет, наверное, – неуверенно ответил Сергей. – В системе трех солнц темное время должно быть коротким – либо несколько часов, либо пару дней.

– А откуда тебе известно про солнца? – удивилась она.

– Видел, – ответил он, и девушка с интересом посмотрела на него.

– И какого цвета здесь небо?

– Фиолетового. А облака – розового.

Элора задумчиво кивнула, принимая все это к сведению.

Сергей окинул взглядом их новое жилище. Само по себе дупло представляло из себя небольшое помещение округлой формы метров пять в диаметре. Соответственно и пол здесь был закругленным. А по стенкам медленно сочилась влага – темно-синий сок дерева – его кровь. Также имелись несколько разных темных ответвлений в разные стороны – в т.ч. и вверх и вниз, и как далеко они уходили и имели ли выходы наружу было пока неизвестно. А ведь оттуда тоже могли хлынуть полчища разных тварей, спохватившись подумал он.

Сергей приложил руки к влажной коре и вскоре получил вполне исчерпывающее представление об этой деревянной пещере и ее подробный план. Других выходов фактически не было – все эти ответвления были неглубоки и быстро заканчивались тупиками. Только двое имели совсем крохотные выходы наружу. У ближнего правого выход был сантиметра три в диаметре, да у дальнего левого ответвления, которое находилось в самой глубине и уходило вниз под наклоном, был небольшой выход наружу – диаметром около десяти сантиметров. Сергей долго думал – забить его чем-нибудь, что бы какие-нибудь змеи случайно не забрались к ним. Но потом решил распорядиться этим ответвлением несколько по другому.

– Вон тот закуток, – сказал он Элоре, показав рукой, – мы отведем под туалетную комнату. Там имеется естественный слив.

– Ну хорошо, – согласно кивнула девушка, раскладывая листья аккуратной стопочкой в углу. – Я сама как-то об этом не подумала.

Потом она перекатила гусеницу поближе к листьям, не в силах поднять ее, и накормила дежурившего Сергея заботливо очищенным плодом – голод уже давал о себе знать.

– Пора, – тихо сказал Сергей, заметив, как огромные тени бесшумно собрались на ветке. Девушка, тотчас оставив недоделанную работу, деловито подошла к Сергею. Свежие факелы ровными рядами лежали на листке.

Гориллы потихоньку собирались перед дуплом, рассаживаясь небольшими кучками.

Сергей заметил старую знакомую гориллу – с опаленной шерстью. Может, это месть? – вяло подумал он. – Наверняка ведь на деревьях осталось еще много дриад и разных мелких зверьков. И добыть их легче. Или мы столкнулись с азартом охотников?

Впрочем, скорее всего, легкая добыча уже закончилась на этой территории, решил Сергей, а на другие участки их не пускают другие стаи хищников.

Морлоки однако атаковать не торопились. Чего-то ждали, явно чем-то озабоченные и встревоженные. Почесывались под листами. Ухали, бегали кругами.

Воспользовавшись этим Сергей поудобнее разложил факелы, чтобы как можно меньше тратить время на поджигания и подготовку к броску.

Между тем, недовольно рыча, звери резкими кругами принялись ходить по ветке, все ускоряя и ускоряя свои движения. Словно пытались как можно сильнее разозлить себя. Сергей чувствовал – они вот-вот снова бросятся в атаку.

Но на этот раз морлоки неторопливо направились к дуплу, неуклюже ковыляя на четырех конечностях, ведомые Опаленным.

Глядя на приближающиеся огромные тени, Сергей попытался быстро зажечь все охранные факелы. Однако смола разгоралась очень плохо и Сергей, торопясь, в душе сильно пожалел, что взял всего один факел на разжигание.

Атакующая стая замерла в двух метрах, щурясь на огонь и недовольно рыча.

Сергей ждал в напряжении, что же они предпримут на этот раз?

Наконец один из морлоков приблизился к отверстию и, махая лапой, попытался схватить ближайший факел. Это ему никак не удавалось и он злобно рычал, сверкая глазами.

Элора сунула Сергею свеже зажженный факел и он высунул его наружу и принялся размахивать, выписывая огненные круги и стараясь отпугнуть наглого зверя.

Однако морлок тем не менее умудрился с размаху ударить лапой по одному из охранных факелов, и, завизжав, отскочил в сторону, зажав обожженную лапу под мышкой. Группа недовольно заухала, заворчала, подпрыгивая на месте, и грозно размахивая лапами. А сломанный факел упал внутрь, на мокрый пол, зашипел и погас, окутав пещеру неприятным смолянистым дымом.

Наконец, успокоившись, гориллы сели полукругом перед входом, явно чего-то ожидая.

– Что они? – спросила Элора.

– Возможно, ждут, пока факелы прогорят, – усмехнулся Сергей.

И тогда Элора перенесла смоченную накапавшей смолой кучку пуха поближе, собираясь заняться подготовкой новой партии факелов.

Но вот один из охранных факелов начал потихоньку гаснуть, слабея пламенем. Морлоки зашумели и поднялись со своих мест.

Сергей быстро разжег свежий и воткнул его вместо старого.

Еще более недовольно-возмущенное рычание огласило окрестности.

Сергей зло рассмеялся, разгоряченный боем, боем за свою жизнь и за жизнь Элоры, Эи, Тома и Принцессы. Их жизни в большей степени зависели только от него. Но и, конечно же, от той помощи, которую он получал от них.

Ухая и повизгивая, морлоки потолкались какое-то время перед стеной огня, и вдруг мгновенно разбежались. Все, решил Сергей, они наконец-то поняли, что мы им не по зубам, и побежали за другой добычей, пока ее всю не расхватали другие. Он уже хотел было поделиться своими мыслями с Элорой, обрадовать ее, как вдруг звери вернулись. Сергей не верил своим глазам. Гориллы все были абсолютно мокрые.

– Ну все, – тихо промолвил он. – Баловство закончилось. Сейчас начнется самое веселье.

Мокрые морлоки без труда затушили факелы. Вернее, они вообще не обращали внимания на огонь, а просто полезли в отверстие. Факелы сами и погасли, шипя и потрескивая в мокрой шкуре.

Сергей махал слабо функциональным факелом, пытаясь ткнуть им в отвратительные злобные морды наступающих. А Элора рядом ловко орудовала копьем. И где она этому научилась?, невольно промелькнуло у него.

Впрочем, и копье и факел не явились серьезным препятствием. Морлок со старыми подпалинами в шерсти, закрыв своей громадной тушей все отверстие, легко протиснул голову и одну лапу внутрь. Яростно отбиваясь от копья и факела, он мощно и громко зарычал, да так, что заложило уши.

Остановить эту тушу не было никакой возможности. Все было тщетно.

И не надо никаких сирен, вдруг подумалось Сергею, все еще сжимающего бесполезное древко потухшего факела. Видать, не мне суждено побывать в их малоприятном обществе.

И в этот момент где-то наверху, в невидимом небе, что-то оглушительно громыхнуло. Раз, другой, третий.

Морлок замер на какое-то мгновение, полуоборачиваясь и явно решая, то ли ему прятаться, как это он делал всегда в такой ситуации, то ли пробираться дальше внутрь – благо и укрытие здесь подходящее.

Быстро нагнувшись Сергей поднял второе копье и устремился на помощь Элоре.

Где-то наверху послышался знакомый гул скорого поезда. Сначала тихий, он все нарастал и нарастал с каждой долей секунды.

Два копья одновременно ткнулись в лапы гориллы, метя в самое мягкое место, до которого они могли еще дотянуться – в его ладони. Морлок слегка отпрянул от этих уколов. И в это мгновение мощный поток воды, хлынувший сверху, буквально смыл его от дупла, да и всех остальных нападающих, которые не успели скрыться.

На ветке в миг стало пусто.

27) Оживление Эи

Тяжело дыша Сергей смотрел в темный провал. Снаружи три бурных водопада, с ревом обрушившись на ветвь, с силой бились о кору дерева, вырывая слабые листочки и образовав шапку из брызг.

Элора подожгла два новых факела. Подошла к Сергею, передала ему один. Он помахал факелом перед отверстием, всматриваясь в темноту, и прикрываясь от обилия брызг. Огонь высветил две сжавшиеся одинокие фигурки. Оставшиеся морлоки сидели тихо, посверкивая в темноте горящими глазами. И опрос дерева подтвердил – поблизости остались только эти двое.

– Интересно, как они относятся к дождю? – спросила Элора.

– Как правило, – задумчиво пробормотал Сергей, – активная жизнь в животном мире должна затихать.

Он высунул руку наружу, под потоки воды.

– Холодная, однако.

– Думаешь, они оставят нас в покое?

– Должны, по идее. И скользко вокруг и вода ледяная. Много не набегаешь.

Он обернулся к Элоре, которая сосредоточенно о чем-то думала.

– Сереж, – вдруг сказала она. – Я, кажется, знаю, как мы можем бороться с мокрыми гориллами.

– Как? – заинтересованно спросил он, отходя от отверстия и прячась от брызг за древесину.

– Надо растапливать смолу в скорлупках, и плескать ею. И лучше – подожженной.

Сергей внимательно посмотрел на девушку, поражаясь в очередной раз. Такое впечатление, словно она уже давно воевала, и эта ситуация не была для нее непривычной.

– Согласен, – только и ответил он. – Главное, чтобы сами скорлупки не прогорели.

– Лучше это делать на углях, – пожала она плечами. – И дно почаще мочить. Долго, конечно, но зато эффективно.

Сергей кивнул, соглашаясь.

– Я этим и займусь, – сказал он.

– Хорошо, – согласилась она. – Я останусь караулить. Только принеси мне коротких шипов и пуха – факелы поскручиваю.

Выполнив ее просьбу, Сергей пошарил по пещере с факелом, выбрал несколько более или менее подходящих скорлупок. Расставил их под воткнутые в дерево шипы. Принялся терпеливо ждать. Густая смола проступала очень медленно и неохотно.

– Там где-то в глубине в стенке есть уже глубокая рана, – сказала со своего места Элора. – Посмотри. По идее, там должно набежать уже порядочно.

Она была права.

Наполнив четыре скорлупки, он перенес их к костру. Палкой притушил огонь, оставив одни угли. Осторожно поставил первую скорлупку. Тот час зашипело. Это испарялась вода с мокрого дна. Немного погодя он убрал скорлупку, поставив ее на дно пещеры. На этот раз зашипела, испаряясь, влага на полу.

– Однако, непростое это дело, – сказал он, снова возвращая скорлупку на угли. – Может ничего и не получиться.

– Это будет печально, – заметила со своего места Элора.

– Как там дела на улице? – спросил он, замечая вспыхнувший под скорлупкой огонь и быстро убирая ее на влажный пол.

– Все тихо, – ответила Элора.

– Я думаю – факелов у входа будет достаточно. Перебирайся сюда. Здесь теплее.

Немного подумав, Элора сгребла все свое хозяйство на листок и пересела к Сергею.

– А давай и Кори тоже к костру посадим – вдруг это поможет? – предложила она.

Сергей перенес неподвижную дриаду к костру. Попытался усадить, но Эя все время валилась на пол. И тогда, отложив неоконченный факел, Элора положила голову дриады к себе на коленки.

– Не знаешь, что с ней? – спросила она.

– Шок, наверное, – пожал он плечами, не отвлекаясь от своего занятия. Выставив на угли уже все скорлупки, он фактически не сидел без дела, в быстром темпе то выставив их все на угли, то так же быстро сняв.

Наклонившись над дриадой, Элора принялась растирать ее уши и щеки. Не помогло.

Тогда девушка перешла на массаж, время от времени целуя ее тело, грудь, живот, – точь-в-точь как это делали дриады.

– Вдруг это поможет, – смутилась она, заметив быстрый взгляд Сергея.

Он промолчал, хотя в душе был согласен с Элорой – ему ведь массаж дриад явно помогал.

Впрочем, дриада все равно оставалась неподвижной.

– Может, тебе с ней сексом заняться? – вдруг предложила Элора, озабоченно глядя на безучастную ко всему дриаду. И в ее глазах Сергей заметил слезы – Эю ей было очень жалко. – Вдруг она умрет?

– Зачем? – несколько опешил он.

– Я где-то читала, что секс хорошо помогает при снятии сильного шока.

Ремарк, Триумфальная арка, сообразил Сергей. Хотя, возможно, не только он один об этом писал.

– И как ты себе это представляешь? – только спросил он, быстро выставляя скорлупки с углей и отворачивая лицо от поднимающегося столба пара.

– Не знаю, – пожала она плечами. – Но ведь что-то надо делать?

– Знаешь что, – предложил в свою очередь он. – Давай-ка ложись спать. И захвати с собой Эю.

– Ты думаешь, это поможет? – тихо произнесла Элора.

– Укутаетесь как следует – она точно должна отогреться. Да и ты заодно поспишь, – сказал Сергей. – А поспать тебе просто необходимо. Лучше сейчас, когда есть еще возможность, – мягко добавил он. – Когда дождь закончится – времени на сон у нас, скорее всего, уже не будет.

Элора замялась в нерешительности.

Сергей понял ее терзания.

– Я тут немного подвигаюсь, – сказал он твердо. – А если сильно уж замерзну – к вам на пять минут в гости загляну.

Элора задумчиво посмотрела на него, но потом согласно кивнула головой.

Сергей уложил дриаду в гамак и помог Элоре поплотнее закутаться в ворсистый лист, подворачивая с боков.

– Удобно? – переспросил он.

Элора молча кивнула. Из листа выглядывали только одни ее глаза.

– Только сменишь меня часа через два, – вдруг требовательно сказала она. – И не позже. Обещаешь?

Он улыбнулся, согласно кивая.

– Ведь нам все равно придется организовать караульную службу, – твердо добавила девушка.

Сергей не возражал. Он с удивлением отметил, что совсем не видит страха в ее глазах, одна спокойная решительность и твердое знание того, что надо делать. Словно она уже воевала – и довольно успешно.

– Например, каждые два часа. – Элора скосила глаза на дриаду. – Вдвоем.

– А как будем отсчитывать время? – поинтересовался Сергей.

– На сколько я помню – у тебя очень хорошо развито чувство времени. Ты и будешь работать часами. Договорились?

Сергей кивнул.

– Но только – честно? – серьезно добавила Элора. – Без поблажек и мелких хитростей?

Он успокаивающе улыбнулся.

– Наверное, тебе тяжело пришлось у сирен? – задал он давно мучающий его вопрос.

– По-всякому, – неопределенно ответила она, странно посмотрев на Сергея.

Он снова вернулся к костру. Ткнул пальцами в смолу. Горячо. Тогда он подбросил несколько мелких и ни на что негодных скорлупок – костру ведь нужны новые угли взамен прогорающих. А сам вернулся к отверстию. Завернулся в караульный лист.

И только сейчас он понял как сильно устал – и не только физически.

Дождь все еще лил.

Обхватив плечи руками, он сидел у входа, задумчиво посматривая на брызги и прислушиваясь к монотонному шуму дождя. Видимая им парочка морлоков добросовестно дремала под широким листом, время от времени почесываясь и крикливо толкаясь, когда вдруг на кого-то начинала стекать вода. И только один, недавно появившийся на ветке, не спал, тихо сидя в стороне и блестя подслеповатыми глазами.

Стало тихо внутри пещеры. Костер еще весело горел по инерции, но и его огни тоже становились все меньше и меньше, темень в дальних углах – все густее и плотнее, а тень от Сергея на стенке – все шире и расплывчатей.

Морлоки спали. Сквозь шум непрерывно падающей воды, слышался их храп и сопение. Кто-то с чавканьем лизал воду, мучимый жаждой. Иногда проголодавшийся доставал свою заначку – спрятанные остатки дриад. Сразу же возникала возня и шум, просыпался сосед, привлеченный звуком и запахом. Но возня быстро затихала, под грозный рык третьего морлока, недовольного тем, что на него летят брызги и шум мешает дремать.

И что они к нам привязались? – невесело подумал Сергей. – Охотничий азарт? Спортивный интерес? Или все-таки что-то другое?

Он подправил покосившийся факел, заменил гаснущий на свежий.

И чем, интересно, они живут в светлое время? Ведь оно гораздо длиннее? Или они за ночь успевают заготовить себе мяса на весь длинный день? Но тогда, где они его хранят?

Но на все эти вопросы не было ответа. Просто не хватало элементарных знаний.

Сергей поежился. Стало заметно прохладнее. Но он пока не торопился подкладывать дров в костер, экономя их скудный запас. И только красноватые угли слабо посверкивали на середине пещеры.

Самодельный факел, воткнутый у входа, плохо освещал темноту на ветке, скрыв видимых какое-то время, морлоков. Но Сергей знал, они никуда не ушли, сидят здесь, рядом, под листьями. Он выяснил это, в очередной раз опросив дерево, попутно заметив, что передаваемые образы становятся неясными, расплывчатыми и неглубокими, словно дерево медленно засыпало. Да и сверкающие время от времени молнии скудными отблесками выхватывали из темноты неподвижную группку прячущихся под листьями существ.

Улыбнувшись вдруг возникшей идее Сергей немного пообщался с деревом и большой лист над морлоками медленно свернулся, окатив их водой. Недовольно ворча, звери быстро разбежались в поисках других укрытий, судя по звукам – то и дело поскальзываясь и падая.

И только одна горилла осталась сидеть на месте, не обратив на ледяную воду никакого внимания. В темноте Сергей толком не видел ее, но сердцем чувствовал – это был Опаленный.

Однако, если дерево заснет, с беспокойством подумал Сергей, то оно уже не будет защищать нас от наведенных галлюцинаций крыс, и как бороться, если эти существа, обладающие гипнозом, пожалуют к ним в гости – неизвестно.

Сергею стало совсем холодно.

Однако, так недолго и замерзнуть, подумал он. Быстро сбегал в угол пещеры, взял верхний лист из кучи заготовленных, поспешно вернулся обратно, на пост, выглянул, удостоверившись, что никто за время его отсутствия не подкрадывается к их пещере, и только после этого он тщательно, фактически вместе с ногами, закутался в лист. Снаружи остались только лоб и глаза – нос и рот он тоже опустил внутрь, стараясь быстрее согреть свою импровизированную караульную будку.

Его действия прервал легкий шум, донесшийся со стороны гамака. Сергей замер, прислушиваясь. Тихо. Но вот снова зашумели. Снова тихо. Потом – какая-то легкая возня. Смешок Элоры.

– Сереж, залазь к нам, – вдруг сказала она, хитро сверкая в темноте глазами. – На пять минут. Ты же горячий. Быстрее согреемся. Никого же нет.

Сергей посмотрел в темноту – вроде никого не видно. Опросил дерево. Опаленный куда-то исчез. По крайней мере вблизи не было ни одного морлока, а дальше дерево уже не показывало.

– Нам скучно без тебя, – снова сказала Элора, и от ее интонации у Сергея участилось сердцебиение.

Он только улыбнулся в ответ. Отбросив караульный листок и кинув еще один взгляд в темноту, он быстро подошел к гамаку, скользнул под зеленое одеяло, попав в нежные объятия двух красавиц. Невесомая Эя быстро переползла через него И Сергей оказался в самом центре. Дриада обняла его, улыбаясь. Да и он тоже с радостью прижался к горячим девичьим телам.

– Эя, я смотрю, ожила, – хрипло произнес он, замирая.

– Доброта и тепло отогреют любую душу, – сказала Элора с многозначительной интонацией, обнимая Сергея со своей стороны. – Всегда хотела попробовать, – прошептала она, поймав его озадаченный взгляд.

– Я как-то это все себе еще плохо представляю, – растерянно прошептал он в ответ.

– Тогда лежи и ничего не делай, – сказала она.

Дыхание ее участились. Возможно, только от одной мысли-желания. Элора закрыла глаза. Руки ее были горячими и слегка подрагивали от возбуждения.

И Сергей тоже расслабился…

28) Тихая атака морлоков под дождем.

И в этот момент Эя встрепенулась. Прервав ласки она приподнялась, в испуге показывая в сторону темного отверстия дупла.

Замерли и Сергей с Элорой, напряженно прислушиваясь. Все было тихо. Но тревога Эи все усиливалась и Сергей, выскользнув из гамака, положил руки на влажную кору. Но дерево молчало, окончательно уснув. Тогда он, взяв в руки факел, осторожно приблизился к отверстию, напряженно всматриваясь в темноту и прислушиваясь. Но кроме шума воды он ничего больше не слышал, ни возни в темноте, ни сопения.

И в этот момент вдруг откуда-то сбоку выскочила отвратительная морда Опаленного, мокрая от дождя. Сергей вздрогнул от неожиданности и по инерции ткнул факелом, метя в злобный оскал. Но его движение не было достаточно резким и горилла легко увернулась, сильно ударив по руке Сергея и опалив себе лапу.

От удара Сергей упал на спину, теряя факел, который со свистом улетел к гамаку и упал прямо к поджатым ногам Эи.

Обожженная огнем горилла в ярости разметала факелы у входа, освобождая себе дорогу. Но, к счастью, в слепой ярости она сама толком уже не видела отверстия, и своей мощной тушей мешала остальным, точнее, еще двум гориллам – больше Сергей атакующих не видел. Глядя снизу на эту мощь стальных мышц, заслонивших собой вход в дупло, Сергей заворожено поднимался с пола, на ощупь шаря вокруг себя в поисках скорлупы со смолой или хотя бы валяющегося факела.

За спиной вдруг затрещав, сильно вспыхнул костер от подброшенных Элорой дров, ярко осветив стены деревянной пещеры.

Морлоки от вспышки слегка замешкались и это спасло обитателей дупла. Сергей еще поднимался, как вдруг Эя, появившись откуда-то сбоку, не смотря на застывший в глазах ужас, подняла с пола факел, явно собираясь ткнуть им в гориллу. Ее движения были слабы и не слишком решительны, и вряд ли у нее что-нибудь вышло, но в этот момент Элора, размахнувшись, плесканула жидкой смолой, метя одновременно в гориллу и в факел Эи. Пролетающая жидкость ярко вспыхнула прямо перед носом обозленной гориллы.

Морлок, обожженный уже в который раз, яростно взвыв от боли, бросился куда-то в сторону, не разбирая дороги и сокрушая своих. На какое-то время возле дупла образовалось небольшое замешательство и Сергей с Элорой успели кинуть пару зажигательных скорлупок в эту массу.

Из темноты донеслись злобный рев. Второй морлок исчез в потоках дождя, спасаясь от горящей смолы. Третий нападающий зашумел, заволновался, и на всякий случай попятился, обходя стороной потоки воды, и в конце концов скрылся в темноте. Какое-то время до них еще доносился его злобный рев, но и он в конце концов затих, заглушаемый шумом падающей воды.

Атака была отбита.

29) Ночные будни.

Сергей, кутаясь в лист, мерз у отверстия. Уставшая после всех прошедших событий, завернувшись с головой, Элора спала, тихо покачиваясь в гамаке. Меланхоличная Принцесса в дальнем углу монотонно поедала свою зеленую пищу. Возле тлеющего костра неподвижно сидела Эя, съежившись в комок и обхватив коленки руками. Прижавшись к ее ногам притих Том, свернувшись пушистым клубочком. На ветке было тихо. Ничто уже не нарушало ровный шум падающей с листьев воды.

Решив, что при таком хрупком телосложении холод дриаде явно вреден, Сергей поднял Эю на руки и отнес в гамак, осторожно уложив рядом с Элорой. Ни Элора ни Эя даже не шелохнулись. Он с сожалением посмотрел на спящую девушку. Совсем ведь осунулась! Его хоть специально тренировали на долгое отсутствие сна. А вот каково ей? Два часа, отведенные Элоре на сон, уже прошли. Но будить ее очень уж не хотелось. Но и не будить было некрасиво – обещал же ведь!

Впрочем, если и он спать не будет, то при следующей атаке толку от него будет уже меньше.

Минут через десять листок спального гамака чуть шелохнулся. Это Эя вдруг быстро выскользнула наружу, не разбудив при этом Элору. Прошла к запасам продуктов. Немного погрызла какой-то плод. Присев на корточки у стены, несколько раз лизнула древесину мягким язычком, собирая влагу. Потом вдруг приблизилась к Сергею. Скользнула под листок. Прижалась к его спине. Замерла, согревая его свои телом. Так они стояли минут пять. Неподвижно. Потом она все также молча развернулась и вернулась к гамаку. Легла.

После тепла дриады окружающий холод прочувствовался еще острее и Сергей непроизвольно поежился, с тоской глядя на угли. Эх, разжечь бы сейчас огонь как следует, да погреться, чтобы жарко стало! Да дров у них всего ничего.

Посидев еще с полчасика, Сергей, скрепя сердцем приблизился к гамаку. Погладил Элору по плечу.

Она проснулась мгновенно.

– Что? – беззвучно спросила она, словно боялась разбудить невидимых противников.

– Смена караула, – также тихо ответил он.

Она кивнула, решительно выскальзывая наружу, и сражу же ежась от холода.

– Не выспалась, поди?

– Потом отоспимся, – сказала Элора.

– Температура заметно падает, – сказал Сергей, быстро укутывая девушку в свой, еще теплый, караульный листок.

Она кивком поблагодарила его. Смочив небольшой кусочек пуха в стенном соке пещеры, Элора протерла лицо и глаза, прогоняя остатки сна.

– Точно прошло два часа? – спросила она, внимательно глядя на него и расчесывая волосы каким-то природным гребешком.

Сергей кивнул.

– Честно? – снова переспросила Элора.

Он смутился.

– Два с половиной, – сознался он.

Девушка улыбнулась.

– Ложись, спи, – сказала она, нежно поцеловав его. – Но только в следующие разы чтобы все было по честному.

Сергей отвернулся в сторону от отверстия, ложась поудобнее. Все тело ломило от прошедшего боя. Голова от долгого недосыпания болела.

Он закрыл глаза, стараясь побыстрее уснуть. Эя, выскользнувшая было вместе с Элорой, снова легла рядом с ним, почти незаметно скользнув под листок. Ее присутствие он почувствовал только по теплу ее тела. И это тепло было очень приятным. Подвинулся, освобождая дриаде больше места. Мгновенно уснул, проваливаясь в какую-то вязкую пустоту.

Сны мелькали один за другим, словно в калейдоскопе. На смену гигантским монстрам, в виде скелетов бегающих по веткам, пришли большие муравьи, перетаскивающие по ровному полю космодрома огромную деревянную конструкцию с единственной дверью, которая равномерно хлорала при каждом шаге стройных рядов. А потом был солнечный берег Оби, песчаный пляж, какая-то девушка остановилась рядом – он видел только ее ноги. Спокойные ласковые волны широкой реки тихо накатывали на песок зеленого островка. Кто-то плавал там вдалеке, кто-то его звал и махал руками. Но в воду ему почему-то не хотелось, не смотря на жару. К тому же горячий песок нестерпимо жег ноги. Но вместо того, чтобы нырнуть в воду, Сергей почему-то лег, зарываясь в этот жар. И даже во сне он удивился своему поступку. Но теплее все равно не становилось. И даже наоборот. Он зарывался все глубже и глубже, а ему становилось все холоднее и холоднее.

Да что же это такое? – в отчаянии воскликнул он. И проснулся.

Какое-то время он лежал с закрытыми глазами, возвращаясь к суровой действительности. В гамаке он был совершенно один. Спальный лист, захваченный Принцессой, частично сполз на пол, поэтому ему и было холодно. Дернув лист на себя, он снова укутался, стараясь согреться и попутно прислушиваясь к окружающему миру. Все вроде было спокойно. Тогда он открыл глаза и огляделся. В пещере было темно. Костер давно уже не горел, поблескивая углями. У входа, завернувшись в караульный лист, тесно прижавшись друг к другу, тихо сидели Эя и Элора, задумчиво глядя на слабый огонек нащипленной неизвестно из чего лучины.

Дальше валяться было уже неудобно.

– О чем беседуем? – бодро спросил Сергей, энергично выпрыгивая на холод из теплой постели.

Элора весело засмеялась.

– Доброе утро, соня! – сказала она. – Меня тут учили как правильно надо разделывать наши запасы. Какие части есть, какие – выбрасывать. Было довольно интересно.

– Доброе утро, – улыбнулся он в ответ, взбираясь по наклонному полу вверх к девушкам. – Значит, вы тут обедаете? Кстати, не замерзли?

– Нет, – отрицательно покачала головой Элора, поблескивая в темноте глазами. – Дриада горячее чем мы. Так что вдвоем гораздо теплее.

– Значит, будем больше времени проводить в объятиях, – улыбнулся Сергей.

– Между прочим, гусеница тоже довольно теплая, – улыбнулась в ответ Элора, явно намекая на то, кто и с кем будет обниматься.

– Кстати, ее зовут Принцессой. – Сергей вспомнил, что не представил их друг другу.

– Это она сама тебе сказала? – лукаво улыбнулась Элора.

– Да нет, – покачал он головой, по прежнему радостно улыбаясь какой-то глуповатой улыбкой. – Это я ее так назвал.

– Приятно познакомиться, Элора, – представилась девушка гусенице, сделав легкий сидячий реверанс.

Принцесса, естественно, не обратила на это никакого внимания. А они оба весело рассмеялась.

– А вот это смешное существо, – сказала она, поглаживая высунувшуюся из листа пушистую головку местного бельчонка, и продолжая официальную часть знакомства, – которое нас чуть не подвело, зовут Томом.

– Мы уже знакомы, – улыбнулся Сергей.

– Пить хочешь? – спросила Элора.

Сергей кивнул.

– Вода вон в скорлупках на стенках. Мы с Эей развесили. От дерева должна уже накапать. Бери. Не брезгуешь?

Сергей отрицательно покачал головой беря ближнюю скорлупку. Сок дерева был тягучим, но вполне нормальным для питья.

– Поешь?

– Да, не откажусь.

– Ну тогда забирайся к нам – замерзнешь.

Элора приоткрыла край листа со своей стороны и съежившийся Сергей не стал дожидаться повторного приглашения. Внутри, как в хорошем спальном мешке, было тепло и уютно, и тело Элоры было горячим и дышало возбуждающим жаром. С другой стороны своим еще более горячим телом к нему прижалась Эя, образуя этакий согревательный треугольник, и в мини-палатке стало совсем хорошо.

– Попробуй вот это. На хурму похож. – Девушка протянула ему какой-то кусочек, плохо различимый в темноте. – Только осторожно – косточки большие и острые.

Проголодавшийся Сергей быстро проглотил предложенный дегустационный продукт, толком не успев понять, похож ли он на хурму или нет. Обглоданную косточку он нерешительно держал в руках.

– Вон, за скорлупками, мы организовали место для продуктовых отходов, – сказала, Элора, поняв его замешательство. – Кидай туда. Гусеница большинство подъедает.

Сергей согласно кивнул, освобождаясь от косточки.

– А вот этот плод на что похож? – с хитринкой в голосе поинтересовалась Элора, подавая следующий кусочек.

Сергей взял его в руки.

– Мы же недавно ели, – определил он на ощупь. – Безвкусный такой.

– А мы сейчас кожуру с него счистили и мякоть ядра удалили.

На этот раз Сергей жевал дольше обычного, добросовестно пытаясь определить его вкус.

– Яблоки с апельсином? – предположил он.

– Ну а еще что? – азартно спросила Элора, с каким-то игривым возбуждением сильнее прижимаясь к Сергею.

– Что-то знакомое. – Он смешно наморщил лоб, пытаясь вспомнить вкус и названия земных фруктов и овощей.

– Да дыня это! – весело засмеялась довольная Элора.

– Все вкусы уже позабыл, – улыбнулся Сергей, доедая мякоть очередного плода. – А что костер не жгете? Дрова экономите?

Элора кивнула.

– Неизвестно ведь, сколько это все продлится, – снова повторила она. – А этот угадаешь? – продолжила Элора свою игру, протягивая очередной плод. Было видно, что с Эей они сидели уже довольно долго.

Свеже срезанную кожуру и сердцевину плода она бросила к гусенице, которая вернулась к этой кучке после того как Сергей отобрал у нее спальный листок. Впрочем, горка из обрезков была довольно порядочной и Принцесса принялась меланхолично все это подъедать.

Дриада положила голову Сергею на плечо, внимательно и серьезно наблюдала за обоими.

Сергей тщательно продегустировал новую порцию.

– На персик с маракуйей, – в этот раз решительно сказал он и вопросительно посмотрел на девушку.

– Правильно, – улыбнулась она.

– Кстати, пора нам дать им какие-то названия, – предложил он. – Например, этот фрукт я для краткости предлагаю назвать 'пермайей'.

– Точно! – обрадовалась она. – Мы в этом мире – первопроходцы. Имеем полное право. – Глаза ее разгорелись. Она явно уже придумывала названия и планете, и предполагаемому континенту, и вообще – всем растениям и обитателям этого мира

Сергей тщательно облизал сочные пальцы и вдруг хитро улыбнулся.

– А давай, я тебя тоже угощу, – сказал он как можно интригующе.

– Угости, – заинтересовалась Элора.

Сергей быстро выскользнул из мешка, нашарил в темноте пустую скорлупу из под какого-то использованного ореха, мысленно отметив про себя, что их запасы еды не такие уж и большие и уже скоро закончатся, подошел с ней к Принцессе…

– Попробуй, – протянул он Элоре скорлупку с бело-розовой жидкостью.

– Что это? – с подозрением спросила она, видя все его манипуляции.

– Узнаешь, – улыбнулся Сергей. – Смелее.

– Что-то не хочется, – сказала она, недоверчиво заглядывая внутрь и принюхиваясь.

– Пей – не бойся, – настаивал он.

– Может – в другой раз? – просительно и как-то по-детски произнесла Элора.

– Вот смотри. – Сергей решительно отпил большую часть и снова протянул скорлупку Элоре. – Пей.

Девушка нерешительно взяла, долго держала в руках, а потом, сильно зажмурившись и задержав дыхание, решительно поднесла к губам и сделала маленький отчаянный глоток.

– Ну как? – спросил Сергей, хитро улыбаясь.

– На кефир похоже, – наконец выдохнула Элора, возвращая недопитую скорлупку. – Только сладкий сильно. С привкусом зелени.

– Но питаться-то можно? – снова спросил Сергей, передавая скорлупку Эе, которая осушила ее короткими аккуратными глоточками.

– Можно, – честно ответила Элора. – Но попозже. Привыкнуть надо.

Догорающие угли еле мерцали в кострище. В пещере стало совсем темно. Дальние углы укутались завесой мрака и тайны, и даже огромные тени от костра перестали бегать по невидимым теперь уже стенкам.

Сергей посмотрел в черный овал выхода. Там вообще ничего не было видно. Сплошная непроницаемая тьмы, таящая в себе неведомые опасности и страхи. Иногда оттуда, сквозь шум дождя, доносились разные шумы, чья-то возня, на которую кто-то невидимый тихо и недовольно рычал. И во всей этой темноте только блеск глаз сидящей рядом девушки приносил истинное удовольствие и радость.

Он крепче прижал ее к себе. И Элора послушно подалась его движению, прижимаясь плотнее.

С другой стороны тихо сидела дриада, и ее теплые ладони также неторопливо двигались по его ногам.

– Несколько мрачновато становится, не находишь? – сказал он тихо. Наверное, повинуясь каким-то старым первобытным инстинктам, боялся нарушить эту тревожную первозданную тишину.

Она поежилась, но ничего не ответила.

– Я немного подкину, – сказал он, хотя ему совсем не хотелось выползать из теплого листа на холод. А еще больше не хотелось хоть на миг расстаться с Элорой и с нежным теплом ее тела. – А то угли прогорят, – добавил он.

Девушка не возражала.

Быстро выскользнув наружу, он в темноте торопливо ощупал пол, набирая осколки разных скорлупок, кинул весь это мусор в огонь. Передвинул кострище поближе к выходу и сидящей Элоры и еще быстрее скользнул в услужливо распахнутый караульный лист, в тепло, в приятные объятия любимой девушки.

Какое-то время было совсем темно. Новые дрова полностью прикрыли слабое мерцание углей. Но потом жар взял свое. Сначала показался один маленький язычок пламени. Вспыхнул, и тут же погас, только усилив темень в пещере. Потом несмело выбился второй. К нему подтянулся третий. Язычки все усиливались, увеличиваясь в размерах. И вот наконец в пещере радостно вспыхнул долгожданный огонь, высветив и Принцессу, и небольшие кучки запасов еды и пуха, и маленькую горку листьев, и, наконец, и самые дальние углы. Стало светло и уютно. А в темноте на ветке глухо и недовольно зарычали.

Дым от костра белым облачком стал собираться под деревянным потолком, и, вытянувшись в струнку он медленно уходил куда-то в сторону.

Высунув руки наружу девушка, греясь, протянула их костру, и отраженное пламя колдовскими блестками заиграло в задумчивых глазах Элоры.

Недаром говорят: все женщины ведьмы, вспомнил Сергей слова Закира. Только у кого-то это свойство больше проявляется, а у кого-то – меньше. Но зато эта черта присуща всем, как многомиллионнолетнее наследие от предков.

– Продуктов у нас совсем мало осталось, – сказал Сергей, переведя взгляд от лица и глаз Элоры в глубь пещеры.

– Больше принести не успели, – сказала она. – Надо бы их пересчитать и распределить по дням. Растянуть как можно экономнее.

Сергей согласился.

Не сговариваясь, они вдвоем, не вылезая из листа и продолжая обниматься, медленно перекочевали к небольшой кучке съестных припасов. Приступили к недолгим подсчетам.

– Итого у нас шесть пермайев, – подвела итог Элора. – И четыре вот этих, продолговатых.. Кстати, как мы их назовем? – Она вопросительно посмотрела на Сергея. – Решили же всему давать имена, – добавила несколько нерешительно.

– Бананами? – пожал плечами Сергей.

Элора отрицательно покачала головой, соблазнительно сморщив в задумчивости носик.

– Не пойдет, – сказала она. – Такой продукт уже есть. Надо придумать что-то свое, особенное.

– Придумаем еще, – сказал Сергей. – Сейчас пока ничего в голову не лезет.

Элора согласно кивнула.

– Интересно, – сказала она. – Сколько в среднем съедает Кори за условные двадцать четыре земных часа?

Сергей пожал плечами.

– Я думаю – гораздо меньше чем мы.

– Впрочем, в любом случае получается, что продуктов нам остается на один день. И то – максимум.

Маловато, подумал про себя Сергей, но вслух ничего не сказал.

– По идее – должно хватить, – продолжила Элора, что-то подсчитывая в уме. – Темень длится где-то вторые или третьи земные сутки. Не засекал? – посмотрела она на Сергея. Он отрицательно покачал головой. – Плюс еще день – это уже трое или четверо. И, значит, либо нам продуктов хватит, либо в крайнем случае придется продержаться еще одни, – закончила она несколько оптимистично. Сергей понял – она исходила из трех суток, названных им просто так, без всякой мысли, плюс, наверное, запас.

Разубеждать ее он не стал.

Элора повертела в руках бананообразный продукт.

– И мне ничего в голову из названий не лезет, – сказала девушка, легко переключаясь на другую тему. – А знаешь что? – вдруг развернулась она. – А давай дадим названия и всему остальному?!

– Давай, – согласился он, радуясь хоть какому-то отвлечению от грустных тем.

И, все также вместе в одном листе вернувшись на свой караульный пост, они принялись отчаянно фантазировать, смеясь и споря, увлекаясь этим процессом все больше и больше.

– Я предлагаю начать с самой планеты, – сказала она.

– Не возражаю, – улыбнулся он. – Дерзай.

– Назовем ее 'Зеленой'.

Сергей усмехнулся.

– А мы, значит, как ее обитатели, получается, будем 'зелеными' ?

Она засмеялась.

– А о нас то я и не подумала, – сказала она. – Ну тогда планета Грин. Это на одном из древних языков.

– Гринцы, – протянул Сергей с сомнением.

– Да, – согласилась она. – Тоже ничего хорошего.

– А на древнегреческом Зеленый это Прасинос. Мы тогда получаемся прасиносцы, или прасинцы.

Радости на ее лице не было.

– Однако непростое это дело, оказывается! – заметил он.

– А "земля" как у них? – задумчиво спросила Элора.

– Ги.

– Вспомнила! – вдруг радостно воскликнула она. – Земля в древней мифологии, это же Гея! Красиво звучит! Давай так и назовем?

Элора вопросительно посмотрела на Сергея.

– Да будет так, – сказал он, воздевая руки, словно бог. Девушка засмеялась. – А наше жилище предлагаю назвать 'Форт древесный' – по аналогии с крепостями первопроходцев Дикого Запада.

Элора энергично кивнула, стараясь не терять время, полностью охваченная этим новым для нее действием.

– Тогда то, что я тебе показала – Цветочный город.

– А полянка перед ней – Земляничная.

– А развилка – Развилка любви, – сказала она, весело улыбаясь, но тем не менее слегка смутившись

– Тоже пойдет! А нашу ветку как назовем?

– Слушай, – вдруг нахмурилась она. – А правильно ли давать названия частям растений? Ведь это все-таки живой организм, а не гора. Он растет, изменяется, умирает, наконец.

– Эти деревья, что горы, – возразил он. – Явно живут уже пару другую тысяч лет. И простоят как минимум еще столько же.

Они оба, не сговариваясь посмотрели на улицу, где все еще стояла густая темная ночь, и такие же темные силы бродили по гигантским веткам в поисках легкой добычи.

– Ну хорошо, – вежливо кивнула она. – Тогда нашу ветку назовем Пристанищем отшельников.

– А ветку внизу – Якорь надежды…

– Ветка над головой – Древо мечтаний. Мы же ведь мечтаем отправиться в путешествие. Куда-нибудь наверх, – добавила она.

Он засмеялся.

– А соседнее дерево как назовем? – спросила она.

– Гавань Скитальцев, – предложил он.

– Почему так? – удивилась она.

– Честно говоря, – почесал он затылок, – на нем я обнаружил старый космический бот, который висит среди веток явно не одну сотню лет.

Элора еще более удивленно посмотрела на Сергея.

– В смысле – космический корабль? – несколько растерянно уточнила она.

Сергей молча кивнул.

– Настоящий? – продолжала она свои вопросы, перейдя почему-то на шепот.

– Только не наш, не землянский.

– Как ты определил? Ты же не был в космосе.

Сергей замялся. Выходит, она еще не была у нас корабле? – промелькнуло в голове.

– На картинках видел, – наконец нашелся он.

– И как он выглядит? – спросила она с жаром и тут же слегка смутилась. – Никогда не видела инопланетные корабли, – добавила она виновато.

Сергей улыбнулся.

– Этакая треугольная железяка метров десять-двенадцать в длину. Без люков, иллюминаторов и швов. Так что, что там внутри – неизвестно.

– Может – это и не корабль, – сказала она с сомнением.

– Вполне возможно, – согласился он.

– Другой разум, – тихо произнесла она.

– Скорее всего, – пожал он плечами.

– Как ты думаешь, кто это? Откуда они прилетели? – спросила она. В ее глазах он прочел детский захватывающий душу восторг при встрече со сказкой.

– Откуда – трудно сказать, – улыбнулся он. – Мы же не знаем, где мы находимся. И в нашей ли Галактике вообще.

Элора замолчала, глубоко задумавшись о чем-то. Игра в первооткрывателей закончилась.

– А вот то, что ты прижимаешься к древесине, это зачем? – вдруг спросила она с легким любопытством.

Сергей немного помедлил, краем глаза продолжая наблюдать за тем, что происходит вне пещеры.

– Местные деревья здесь тоже несколько особенные, – наконец произнес он. – С ними тоже можно общаться. Образами. По крайней мере, так они рассказывают о себе, где и как расположены ветки, лианы и листья, кто по ним бегает и все в таком же духе.

– Надо же?! – удивилась Элора, слегка покачав головой. – Что ж получается, что у них то же есть разум?

Сергей пожал плечами.

– В принципе, все может быть, – ответил он.

– А ты сам как до этого додумался? – снова спросила Элора.

– Дриады научили, – честно признался он. – Кстати, и с ними можно общаться точно также.

– Я тоже хочу! Научи, – вдруг загорелась Элора.

– Давай, – улыбнулся он. – Но пока – друг на друге. Хорошо?

– Хорошо, – чуть игриво улыбнулась она, подсев к нему поближе. – Что надо делать?

Сергей опросил дерево. Но оно по-прежнему молчало. Тогда он внимательно посмотрел на темень перед дуплом. Прислушался. Вроде все было спокойно. Морлоки разбежались и поблизости никого не было. Так что как минимум несколько свободных минут у них было.

– Протяни ладошки и закрой глаза, – сказал он, повернувшись к Элоре. – Сосредоточься и попробуй мне передать какое-нибудь изображение.

Девушка послушно закрыла глаза и протянула свои руки.

Сергей мягко сжал ее хрупкие ладони и сосредоточился. Он пробовал передать ей вид парка из своего детства – изобилие яркой зелени, веселые и захватывающие аттракционы, большие извилистые горки, улыбающиеся лица детей… Но ничего не получалось. Он не чувствовал контакта и ничто от нее в свою очередь не получал – даже самой малости, какого-нибудь всплеска или штриха. И он украдкой открыл глаза и, бросив короткий взгляд на ветвь, принялся разглядывать девушку, втайне ею любуясь – ее серьезным лицом, тем, как она старательно морщит лоб, незаметно при это шевеля соблазнительными губами, которые тут же сильно захотелось поцеловать. Но он удержался.

Устав, она открыла глаза.

– Ты что-нибудь почувствовал от меня? – спросила она, почему-то слегка расстроено.

Он отрицательно покачал головой, подбадривающе улыбнувшись.

– Я что-то, наверное, не так делала? – виновато сказала она, словно подвела его в каком-то очень серьезном деле.

– Да нет, что ты, – ободряюще ответил он, обнимая ее за тонкую талию. – Просто тренироваться надо. Не все же сразу. Со временем научишься.

Она с благодарностью поцеловала его в уже начинающую зарастать густой щетиной щеку.

– Ты научишь меня? Обещаешь? Я буду прилежной ученицей.

– Конечно, – ответил он, нежно целуя ее в губы. – Это на самом деле совсем нетрудно – время только нужно. Ты же научилась летать в невесомости.

Девушка удивленно посмотрела на него.

– Я всего лишь один раз и летала на Луну, – чуть растерянно сказала она. – Но мы были пристегнуты. А в лунном городке – в общем-то уже не невесомость…

– Ошибся значит, – поспешно сказал он. – Мне почему-то казалось, что ты летала…

– Честно говоря – очень этого бы хотелось, – сказала она с легким сожалением, явно уносясь куда-то в воспоминания. Скорее всего – об этом единственном в ее жизни космическом полете.

Ну что ж, почему-то с грустью подумал он про себя, выходит, что к нам на корабль ей еще только предстоит попасть, и там встретиться со мной, ничего еще не знающим ни об Элоре, ни о бетонных трущобах Мегаполиса…

– А что ты мне передавал? – лукаво улыбнувшись, спросила девушка, незаметно тряхнув головой и прогоняя ненужные теперь воспоминания.

– Парк из своего детства, – ответил он. – Мы там часто с мамой гуляли. Качели, детские машинки, мороженое. А ты?

– А я – аленький цветочек, – почему-то смутилась она. – Из сказки. Как на картинке был нарисован. Очень нравилась в детстве. Часто представляла его по ночам, какой он красивый, как светится в темноте… – И погрустневшая Элора снова замкнулась.

30) Будни замкнутого пространства

Завернутые все втроем в караульный листок, они по-прежнему сидели на посту, у отверстия. Снаружи по прежнему шел бесконечный дождь. Мощные потоки воды, падая сверху, ледяными брызгами залетали внутрь деревянной пещеры. Где-то вдали гремел гром, изредка сквозь густую мокрую листву проникали скудные всполохи гигантских молний.

– А давай Кори порасспрашиваем? – вдруг предложила Элора.

Сергей покосился на притихшую дриаду, уютно устроившуюся на его плече. То ли она спала, то ли возможно от одного этого получала удовольствие.

– А что ты хочешь у нее узнать? – тихо спросил он.

– Ну, – протянула Элора. – Кто такие морлоки, например? Где они живут? Что им надо от нас? Кто ее родители? Есть ли у нее братья и сестры? Где они обитают и как выглядят их жилища? Есть ли на этой планете города и люди, в конце концов?

Сергей кивнул, соглашаясь с ее доводами. Этих вопросов было более чем достаточно.

Повернувшись к дриаде, он погладил ее по плечу, ища ее ладони.

Эя встрепенулась, затуманено посмотрела на него. Сергей взял ее за руки. Легкое недоумение на ее лице сменилось сосредоточенностью. Она вдруг вспыхнула, дыхание участилось, колыхая цветки ожерелья, лежащие на ее груди, а зеленые соски почему-то напряглись и стали темно бордовыми. Дриада закрыла глаза и тут же на Сергея хлынул хаотичный поток непонятных образов. Сергей растерялся, не зная как с этим совладать. Из всего этого хаоса он смог почувствовать только состояние полета. Причем, землю внизу видно не было, одно только небо.

Сосредоточившись, он сам принялся энергично посылать образы дриаде.

Он ярко представил ствол дерева, и как он спускается все ниже и ниже, в темноту, к земле.

И тот час от дриады повеяло ужасом. В сплошной темноте мелькали какие-то тени, нагоняя необъяснимый страх. Но как Сергей не силился, больше никаких подробностей он разглядеть не сумел.

Тогда он представил, как он стоит на ветке, перед странной деревянной конструкцией, перед ее воротами. И как он входит внутрь. И тот час он почувствовал затхлость замкнутого помещения. Опять же темноту. И где-то вдалеке множество мелькающих огней. Но опять же – ни источника, ни обитателей видно не было. Только огни. И все.

Вздохнув, Сергей представил, что он стоит на черном треугольном предмете. Нагнувшись, он вдруг руками разрывает корпус и заглядывает вниз. И тот час представленный им корпус космического бота вдруг сам собой замерцал. Странным желто-крансо-голубым пламенем. И это свечение то пульсировало, то шло волнами, то вдруг усиливалось, разгораясь, то вдруг становилось тусклым и в конце концов гасло. Но потом вспыхивало с новой силой. Сергей представил, как он спускается вниз, но видение подернулось дымкой, и видно ничего не стало.

Отказавшись от этой затеи Сергей представил современный дом, со множеством этажей, зеленые улицы, по которым передвигается разнообразная техника, по зеленым паркам ходят люди, гуляют молодые мамы с детьми, уютно расположились на лавочках старики. А в ответ – пустота. То есть – совершенно ничего. Ни одного образа. Тогда он представил полет, вид леса сверху, как он летит, летит, и вдруг зеленый ковер заканчивается и начинаются какие-то строения. Но в ответ – та же пустота.

Устав, он открыл глаза.

Эя с огромным удивлением смотрела на него, все тем же странным затуманенным взглядом, явно не понимая, что же от нее хотели.

– Ну что? – с любопытством спросила Элора, обхватив его правую руку и непроизвольно прижимая ее к груди.

Сергей добросовестно рассказал ей все что увидел.

– Да, – вздохнула она. – Это надо видеть самой.

– Да, – согласился Сергей. – Образы передать словами невозможно. Как ни старайся.

– А давай я попробую?! – вдруг загорелась Элора.

– Пожалуйста, – Сергей чуть отстранился, передавая ладошки дриады девушке.

Эя вспыхнула, улыбаясь и светясь радостью.

Они закрыли глаза, сосредоточились.

В мутном отблеске гаснущего костра их лица слабо были различимы. Но все же Сергей видел, как вдруг поджались губы Элоры, дрогнули ее веки, как она вдруг учащенно задышала, как вдруг улыбнулась, засмеявшись уголками губ, потом внезапно покраснела…

И когда она открыла глаза радость и смущение светилось в них.

– Это здорово! – только и смогла выдохнуть Элора, учащенно дыша от возбуждения.

– И что ты видела? – с интересом спросил он.

– Не скажу, – еще больше смутилась она, с легким вызовом и в то же время просительно посмотрев на него.

– Ну хорошо, – пожал он плечами, внутренне озадачиваясь, что же это такое могло быть. Лично он все мог бы рассказать, что видел от дриад. Тут же вспомнилась Лея, ее серьезный взгляд, общение образами. Остро защемило сердце.

Возможно, женщины видят совсем другие образы, либо обмениваются совсем иначе, чем мы, мужчины, с грустью подумал он.

Однако дыхание Элоры все не успокаивалось.

Прижавшись к плечу Сергея она коснулась губами его шеи.

Он тоже обнял ее, поглаживая ее бедра.

– Наверное, не очень удобно без нижнего белья? – спросил он. – Привыкла все-таки к одежде?

– Ну почему же? – прошептала она с закрытыми глазами и еле заметно пожала плечами. Дыхание ее участилось еще сильнее и ласки усилились. – Если помнишь, мода у нас в округе позволяла. Мужчины, зная, что на женщине нет нижнего белья, относятся к ней совершенно иначе, – добавила она. – С гораздо большим вниманием и сильно повышенным интересом.

– Удобно, – только и пробормотал он в ответ, тоже незаметно возбуждаясь.

– А давай научим Кори нести вахту? – вдруг тихо предложила она.

– Зачем? – глухо спросил он.

– А ты как думаешь? – еще глуше переспросила она, слегка приподнимаясь и целуя его в мочку уха. – Может, другого такого случая у нас с тобой больше и не будет?

– А ты не боишься, что при атаке морлоков на Кори нападет столбняк? – осторожно спросил он, не открывая глаз.

– Боюсь, конечно, – также тихо ответила она. – Но что делать? Должна же она учиться давать отпор?! К тому же она ведь один раз нас уже предупредила. У нее чутье все-таки гораздо лучше нашего. Значит и часовой из нее – более надежный. И вообще – я ей верю.

– Ну, хорошо, – сдался он, заглушая голос рассудка. Чуть отстранившись, он снова повернулся к Эе, которая к тому времени снова прижалась к его спине и снова притихла.

Он взял ее за руки. Закрыл глаза. Он представил себе внутренность дупла, себя и Элору, спящих в гамаке, дриаду у отверстия. Время от времени, когда пламя факелов начинало тускнеть, дриада брала готовый факел, мочила его в масле, поджигала и вставляла в древесную щель вместо прогоревшего. Но вот гориллы на ветке зашевелились, собираясь приблизиться к ним и дриада ловко кинула скорлупкой в Сергея, разбудив его.

Он открыл глаза. Эя странно улыбалась. Мягко обвила его своими длинными тонкими руками. Прижалась теплым телом.

– Вроде все, – сказал он Элоре. – Теперь – в гамак. И немного понаблюдаем.

Оставив Эю одну в караульном листе они быстро перебежали к гамаку, нырнули под холодный листок, завернулись с головой, подтянув коленки к животу, согреваясь.

Специально оставив охранный факел догорающим, Сергей теперь внимательно наблюдал в маленькую щелку. Элора горячо дышала ему в спину, слегка подрагивая от холода.

И когда огонек факела совсем сник, готовый вот-вот потухнуть, дриада исполнила все в точности, как и полагалось. То есть, взяла новый факел, из заранее скрученных и пропитанных горючей смолой. Подожгла. Заменила старый, уже потухший.

– Все нормально, – прошептал Сергей, разворачиваясь к уже согревшейся Элоре и погружаясь в ее теплые ласковые и нежные объятия. – Ноги ледяные совсем. Грей, давай.

– Они у меня всегда такие, – улыбнувшись, ответила она, послушно переплетая их вокруг ног Сергея, прижимаясь холодными ступнями к его лодыжкам.

Потом она повернулась к нему спиной – погреть спинку.

– Хорошо так лежать, – тихо сказала она. – Уютно, спокойно на душе.

– Мне тоже, – согласился он. – Особенно когда еще и грудь возьмешь… Тогда совсем замечательно.

– Возьмись, – сказала Элора, переходя на волнующий шепот.

Он положил левую руку на ее грудь.

– Наверное, если другой рукой держать грудь Кори – будет еще спокойнее, – сказала девушка, и в ее голосе прозвучала лукавая насмешка.

Он тоже усмехнулся.

– Мужчина, конечно, существо, полигамное, – сказал он, просунув и правую руку под Элору и взяв вторую ее грудь. – Но по мне – лучше смотреть стриптиз, когда на сцене только одна женщина, чем – когда их с десяток, например. Чем больше женщин – тем меньше уделяешь внимания каждой в отдельности, и, соответственно, меньше от них получаешь.

– Ну почему же, – возразила она тихо. – Если у женщины никого нет – то она отдает тебе все.

– Я думаю – она бы и рада отдать тебе все, – ответил он, взяв пальчиками твердые соски девушки и принявшись мягко их вращать – на четверть оборота влево и четверть оборота вправо – словно закручивал и выкручивал два соблазнительных винтика. – Но времени у нее на это совсем нет – мужчина уже переключается на другую. Впрочем, возможно, я говорю и глупость.

Сергей приподнялся на правом локте, заглядывая Элоре в лицо. Глаза девушки были уже закрыты.

– Не останавливайся, – только выдохнула она.

– Хорошо, – также шепотом ответил он.

Сергей ласкал ее грудь, целуя ее спинку, и дыхание девушки становилось все учащенней.

– Ляг на меня, – наконец выдохнула она, ложась на живот.

Сергей приподнялся. Лег сверху, на ее спинку, мельком заметив любопытный взгляд дриады, которая явно тоже порывалась поучаствовать, но все-таки оставалась на своем месте.

И в этот момент гамак рухнул. Какая-то из лиан не выдержала, лопнула, и они шумно плюхнулись на влажный пол.

Элора первой вскочила на ноги. Ярость ее была неописуемой.

Сергей остался сидеть. Ему было смешно.

Девушка, заметив его идиотскую улыбку, застыла, села рядом с ним на корточки, засмеялась. Засмеялся и он.

И так они сидели и смеялись все громче и громче и напряжение последних дней выходило из них через этот смех.

Дриада смотрела на них непонимающе, неуверенная улыбка, чередующаяся со страхом блуждала на ее губах.

Сергей первым взял себя в руки. Хотя это и далось ему с большим трудом.

– Я – на пост, – сказал он, пытаясь сдержать смех. – Мало ли что.

– Иди, – сквозь зубы, с трудом выговорила Элора, не в силах совладать со своими нервами. – Я гамаком займусь.

По дороге Сергей перехватил дриаду, в волнении бросившуюся было к ним. Решил, что она не даст успокоиться Элоре. Обхватил дриаду за осиную талию. Поднял ее на руки – чтобы она совсем поняла, что остается с Сергеем. Отнес ее обратно. Тщательно завернулся в охранный лист.

Эя сидела тихо, как мышка. Так они вдвоем молча и наблюдали за Элорой, которую все еще разбирал смех. Завязывая порванную лиану, она казалось бы, успокоилась, делала это молча. Но вот взглянула на них, туго завернутых в лист, и только глупо смотрящих на нее, и снова рассмеялась, бросив лиану на пол и сама опускаясь на корточки.

Сергей было тоже засмеялся, но тут же нахмурился, сдерживая себя. Смех, это конечно хорошо, но не такой, не нервный.

В конце концов Элора восстановила гамак, улеглась, пробуя на прочность и заодно согреваясь.

Дрожащий и мокрый Том тут же шмыгнул под лист, устроившись на плече Элоры. Ухватившись губами за мочку уха девушки, зверек с наслаждением зачмокал, словно соской… Продукты уже закончились и есть ему, как и всем, кроме Принцессы (которая снова принялась за спальный листок), было совершенно нечего.

– А мы тоже тут вдвоем!, – смеясь, сказала она. – Вот!

Сергей подтолкнул дриаду, направляя ее к Элоре.

Эя вышла.

Прошла пару шагов. Остановилась. Подняла руки, разметала волосы, тряхнула головой.

И вдруг затанцевала…

Именно так он понял ее плавные движения.

Дриада танцевала в абсолютной тишине и ее странные танцевальные па завораживающе действовали на двух зрителей, тревожа их души. Ее руки грациозно изгибались волнами, словно она летела куда-то, и огромные тени в слабом отблеске костра жутко извиваясь, плясали на деревянных стенках пещеры. Гипнотизируя плавными, тихими и мерными движениями, она вдруг взрывалась бурей страстей, сумасшедше блестя глазами. Движения ее становились неистовыми и резкими, напоминающими ловкие увертки хищного зверька…

Сергею в какой-то момент даже показалось, что он что-то понял, то, что она хотела передать этим своим танцем, какое-то свое внутреннее состояние. Но вот словами это он описать не смог. Все было только на уровне чувств и ощущений. Что-то крутилось в голове, но не улавливалось никак.

Вдруг дриада замерла, резко оборачиваясь к отверстию.

– Что случилось? – спросила Элора, очнувшись от гипноза и заволновавшись.

Сергей, и так вполглаза наблюдающий за темнотой снаружи, полностью развернулся, всматриваясь и прислушиваясь. Но ничего нового казалось бы не происходило – тот же несмолкаемый шум падающей воды, легкая возня в темноте, чьи-то сверкающие глаза…

– Пока не пойму, – сказал он.

Эя, подойдя, провела теплой ладонью по его груди и Сергей протянул ей свою руку.

– Что там? – снова спросила Элора.

– Что-то с дождем наверное, – ответил Сергей, разобрав неясные образы, полученные от дриады. – По крайней мере только образ водопада я и смог разобрать, – добавил он.

Для удобства он полностью вылез из листа, встал у отверстия.

Мощные потоки воды все также стремительно падали на ветку, разбиваясь на тысячи брызг, которые создавали почти непрозрачную водяную завесу. По-прежнему было темно и ничего не видно. Только защитный факел, воткнутый у отверстия, медленно догорал маленьким колеблющимся огоньком.

– Что-то я пока не пойму, – скорее самому себе, чем кому-то еще, сказал Сергей, энергично растирая голые руки и плечи. – Вроде все как обычно. Без изменений.

Но Эя была неумолима и тревога в ее глазах была неподдельной.

Ну что ж, начнем еще раз и повнимательнее, решил Сергей, ополоснув лицо холодной дождевой водой и тщательно протирая глаза. Итак, вода. Льются все те же потоки, в те же самые места. И слабее они вроде не стали. И так же шумят. Что еще может быть? Он прислушался. И на фоне шума падающей воды Сергей ясно различил усиливающуюся возню в темноте. Прислонил ладони к дереву – оно по-прежнему молчало, погруженное в свой деревянный сон.

– Что-нибудь прояснилось? – спросила встревоженная Элора.

– Я так понимаю, – ответил Сергей, – что дождь, наверное, скоро закончится. Морлоки что-то сильно завозились. Да и Эе вода почему-то не нравится.

И он оказался прав.

31) Таран

Покинув теплый гамак Элора встала рядом с Сергеем, который в это время зажигал все охранные факелы, осветив ветку перед дуплом.

В темноте глухо заворчали. В неярком свете разгорающейся смолы можно было уже разглядеть, как гориллы энергично поднимали на ветку довольно увесистый камень продолговатой формы.

Казалось бы бестолково суетясь и беспорядочно прыгая вокруг, они толком ничего созидательного и не делали, но тем не менее камень упорно поднимался вверх, и наконец, перекувыркнувшись, застыл на середине ветви.

А гориллы принялись решительно перевязывать опутавшие его лианы на новое место – где-то прямо над дуплом, подтверждая свое прозвище, данное им Сергеем.

– Интересно, не им ли они стучали? – спросила Элора, глядя на возню морлоков.

– Не похоже. – Он с сомнением покачал головой. – Маловат для такого эффекта. Здесь нужен камень раз в десять больше.

Брови девушки изогнулись в легком удивлении, представив какие требуются механизмы, чтобы поднимать и раскачивать подобную махину.

– Однако, получается, что мы не одни здесь такие, кто прячется в убежищах, – сказал Сергей. – Раз такое занятие, как взлом закрытых помещений, им хорошо знакомо.

– Ты думаешь, на этой планете есть еще люди? – тихо спросила Элора. – Кроме нас?

– Вполне возможно, что и есть, – пожал он плечами. – Хотя и не обязательно – люди. Какие-нибудь группы животных, обитающие в подобных дуплах, с очень маленьким для горилл входом, либо что-то еще. – Он вспомнил о странной деревянной конструкции и о наличии прочной двери на входе.

– Удивительно, что они еще не орудуют палками, – задумчиво произнесла Элора.

– Мы бы тогда не долго оказывали сопротивление, – согласился Сергей.

Элора промолчала, погруженная в свои мысли.

– Ну что ж, – криво усмехнулся он. – Видно, осада теперь пойдет по всем правилам военной науки.

– Что будем делать? – спросила Элора, осознавая опасность и стараясь скрыть свое волнение.

– Пока еще не придумал, – честно признался он. – Единственное, что приходит в голову – это закидать лианы на камне маслом и поджечь. Правда лианы явно не сухие и как долго будут гореть пока не лопнут – неизвестно.

Между тем основная масса морлоков совсем не обращала внимания на обитателей деревянной пещеры, словно не для них затевалось все это. И только одна горилла – старая знакомая, если можно так сказать, – с опаленными пятнами на шкуре, все ходила в сторонке кругами. Касаясь длинными мощными руками-лапами коры ветви, она то и дело бросала в сторону дупла злобные взгляды, сверкая при этом кроваво-красными глазами.

В какой-то момент взгляды Сергей и опаленного морлока встретились.

Горилла замерла. Оскалилась, обнажив мощные клыки. Раздалось угрожающее рычание.

Сергей поежился.

А горилла вдруг направилась прямо к нему. Сергей насторожился, на всякий случай подняв скорлупу с маслом. Впрочем, он понимал – в одиночную цель он не попадет – горилла наверняка с легкостью увернется. Кидать можно было только в толпу. Либо в упор. Но с оружием было как-то поспокойнее.

Метра за два морлок с опаленной шерстью резко притормозил. Издав еще более угрожающее рычание он принялся прохаживаться возле дупла, мощно раскачиваясь и злобно вертя головой. Качание его становилось все энергичнее, а развороты -более резкими, словно он себя таким образом распалял.

Сергею стало не по себе. Копье он давно убрал в сторону, понимая, что толку от него мало. Любая горилла легко отобьет это жалкое оружие. А уколы только усилят их ярость.

– Мстят что ли? – задумчиво сказала Элора. – Заняться им здесь больше не чем?

– А может, им нужны вовсе не мы? – вдруг сказал Сергей. – Может, им нужна только Эя?

И Элора внимательно посмотрела на Сергея.

Эя, встрепенувшись, вдруг стремительно поднялась с гамака и оказалась у отверстия, пристально всматриваясь куда-то.

Морлоки откуда-то вытащили еле живую дриаду. Какое-то время они просто таскали ее за волосы по ветке, радостно ухая и повизгивая. Перекидывали друг другу, словно мячик. А потом началось изощренное сексуальное насилие.

Сергей прикинул расстояние. Далековато для результативного броска.

– А войны везде одинаковые, – сквозь зубы процедила Элора. Обернулась к Сергею. Лицо – бледное, глаза – словно две черно-голубых щелочки. – Сереж, – сказала она. – Возьми Кори и займись смолой. Разогрейте, что есть, наберите еще.

Он кивнул. Увел ошеломленную и испуганную дриаду вглубь пещеры. Объяснил ей, что нужно делать. Она поняла.

Набрал оставшихся скорлупок, в которых можно было держать смолу – всего оказалось шесть штук. Кори довольно ловко наполнила их смолой. И Сергей принялся разогревать это оружие на углях, постоянно смачивая дно деревянных посудин водой.

Когда он вернулся к Элоре, на ветке все уже было кончено. И только расколотая словно орех голова дриады, с выгрызенным зеленым мозгом, валялась недалеко от дупла, молчаливо свидетельствуя о той трагедии, что здесь разыгралась.

А повеселевшие и возбужденные гориллообразные существа с большим энтузиазмом суетились вокруг своего тарана.

Морлоки быстро раскачали подвешенный камень. Сергей всего два раза успел кинуть скорлупки с маслом, а на третий раз таран с хрустом ударил в дерево довольно близко от отверстия. Удар был, конечно, не таким сильным как те, которые сбивали дриад с деревьев, и Сергей устоял на ногах, но от дупла пошла небольшая трещинка – камень все-таки крушил дерево, которое обливалось своей, темно-синей деревянной кровью.

От удара скорость у тарана загасилась и Сергей, пока морлоки заново раскачивали свое орудие, еще раз кинул скорлупку со смолой – уже зажженной. Горячая смола на камне лениво загорелась. Впрочем, огонь был только в передней части, и морлоки, ничуть не пугаясь этому обстоятельству, продолжали дружно раскачивать камень, и вскоре еще один удар потряс жилище, круша дерево у входа и заодно сбивая огонь с тарана.

Помогая Сергею Элора решительно плеснула горячей смолой на камень, пока он не начал свой обратный ход, и пламя вспыхнуло вновь. Девушка замахнулась следующей (шестой) скорлупкой, как вдруг из темноты в них полетели камни и ветки, сбив один из воткнутых факелов, и больно ударив Сергея в плечо. Защитники поспешили спрятаться.

И пока одна группа раскачивала таран, другие гориллы кидались мелкими камнями, сбив еще один факел под радостные визги осаждавших.

А одна из горилл вдруг невесть откуда возникла прямо перед отверстием. Не растерявшись, Элора ткнула копьем в морду гориллы, но та ловко перехватила его и шутя выдернуло, без усилий сломав и отбросив в сторону, словно соломинку. Хорошо, что в руках у Сергея уже была подожженная скорлупка с маслом и он быстро выплеснул ее содержимое.

– Так они могут сообразить кинуться на штурм сразу же после удара, – уж очень спокойно сказала Элора и Сергей невольно обернулся к девушке, поглаживая ушибленное место.

Взгляд девушки был решительным и смелым. Только бледность и плотно сжатые губы выдавали ее волнение.

Она посмотрела на руки Сергея.

– Последняя?

Он кивнул.

– Все когда-нибудь заканчивается, – философски заметила она.

– Придется переходить на следующую стадию войны, – сказал Сергей, мрачно усмехаясь.

Он передал четыре пустые скорлупки Эе, и дриада принялась наполнять их смолой.

В этот момент очередной удар выломал приличный кусок древесины, расширив входной проем. Снаружи радостно заревели.

Сергей беспомощно оглянулся на дриаду. Она не наполнила еще и первую. Так что ее работа предназначалась теперь только на будущее, если оно у них, конечно, будет. Холодная вязкая смола и разгоралась отвратительно и фактически самостоятельно не выливалась из емкости, так что толку от нее было мало.

Пользуясь временной передышкой, Сергей перетащил гусеницу, скорлупу с углем и Тома в узкое боковое ответвление. А возле отверстия он накидал жалкие остатки пуха, чтобы поджечь их во время нападения. И теперь они стояли вдвоем, держа в руках копья и факелы, наблюдая за действиями морлоков, и надеясь, что в этом узком пространстве им все-таки будет полегче, хотя в душе Сергей и понимал, что атакующие пятьсот килограммов сплошных мышц никакое копье остановить не в силах.

Камень медленно стал отходить назад, подготавливаемый для следующего удара.

Элора тихо пожала руку Сергею и у него внутри вдруг что-то лопнуло. Он отпустил копье и быстро обнял ее.

– Я люблю тебя, – шепнул он ей торопливо, боясь, что не успеет сказать ей эти самые главные слова, на которые он все время не решался, боялся произнести их, и даже подумать. И теперь он старался наверстать то – глупо потерянное время. – Я всегда тебя любил, – шептал он, в то время как девушка, опустив свое копье, обняла его.

– Сережа, я тоже тебя очень и очень люблю, – тоже быстро зашептала Элора, словно так же как и он боялась не успеть.

– И думал и мечтал всегда только о тебе… – торопился он.

– Ты у меня самый лучший, – шептала она в ответ, слабея в его руках…

И в этот момент шум по ту сторону дупла неожиданно перешел в вой и душераздирающие визги. На ветку что-то спрыгнуло. Довольно массивное, судя по тому, как она затряслась.

Спрятав за себя Элору, Сергей видел, как обезумевшая горилла с опаленной шерстью в отчаянном прыжке попыталась юркнуть к ним в дупло и была в воздухе перехвачена вытянутой гигантской пастью, мгновенно перекусившей массивное тело морлока пополам под ужасный хруст крепких костей. Одна только верхняя половина туловища шлепнулись на ветку, пару раз перекувыркнувшись в воздухе. Ухватившись за край дупла и царапая кору когтями, этот обрубок по инерции попытался еще заползти в спасительное убежище. Последним усилием слабеющие руки подтянули остаток тела и перевалили его внутрь, волоча за собой болтающиеся внутренности и заливая все кровью. Мутнеющие глаза, полные страха, мольбы и отчаяния, встретились со взглядом Сергея, и какая-то наивная детская надежда светилась в них. Сергею стало не по себе. Он бы и помог – но не знал – чем. И так они и смотрели друг на друга, пока красные зрачки не подернулись смертельной пленкой.

– Жизнь – дерьмо, – неожиданно вырвалось у Сергея, а Элора только молча прижалась к нему.

32) Дракон

– Интересно, что это за зверь? – произнесла Элора.

– Не знаю, – ответил Сергей. – Не успел толком рассмотреть. Что-то очень огромное и вытянутое, словно ящерица. Местный дракон, наверное.

– А к нам он может проникнуть?

Сергей пожал плечами.

– Тогда нам не будет смысла сопротивляться, – тихо сказала она. – Останется только молча ждать прихода смерти.

Ошарашенный Сергей, отстранив в страхе прижавшуюся к нему дриаду, слегка встряхнул девушку, находящуюся в легком столбняке.

– Придумаешь тоже, – только и смог выдохнуть он возмущенно. – Никто не собирается умирать, – добавил он, чуть касаясь ее сухих губ своими не менее сухими губами. – И нечего раскисать.

– Да нет, – устало ответила она. – Это я так… подумалось что-то… Такая узкая пасть вполне может быть у какой-нибудь гигантской змеи, которой ничего не стоит проникнуть в дупло и приняться за нас.

– Не стоит себе самим придумывать врагов, – сказал Сергей мягко. – Что появится – с тем и будем бороться. К тому же, как мне кажется, если пасть она и просунет к нам внутрь, то раскрыть ее точно не сможет. И вообще, мне кажется, темное время здесь не должно длиться долго. Возможно – совсем скоро уже рассвет. И все хищники вот-вот уйдут.

Элора только кивнула.

Все видимое пространство ветви было усыпано еще живыми морлоками. Хрипы, стоны и бульканье доносились со всех сторон. С перебитыми конечностями и позвонками гориллы не могли шевелиться. Часть из них висела на ветках. Капала кровь.

– Где он сам?

– Где-то неподалеку, – сказал Сергей. – Вряд ли он только убивает. Наверняка все это подъест.

И в этот момент что-то молниеносно промелькнуло сверху и один из морлоков исчез. И через некоторое время прямо перед дуплом что-то свалилось сверху. Это были кисти лап гориллы.

– Это он себе запас наделал, – сказал Сергей, кивая на стонущие окровавленные тела.

Элора ничего не сказала.

И в этот момент полутораметровый коготь монстра вдруг возник в выемке дупла, с треском шаря у входа. Наконец он подцепил остатки Опаленного, с хрустом проткнув ее череп и черная жидкость мозга потекла на пол. Коготь вытянулся наружу и окровавленный обрубок исчез.

Только сейчас лианы, обвязанные на таране, как следует занялись огнем. Через некоторое время одна из них лопнула, камень резко накренился, тут же с треском полопались остальной крепеж, и первобытный таран грузно упал на ветку, вяло подпрыгнул и исчез в зарослях, ломая ветки и удалясь к земле, и его путь отдавался сдержанным гулом дерева при каждом ударе о новое препятствие.

Сергей и Элора терпеливо ожидали попытки дракона проникнуть к ним внутрь, но пока все было тихо. Монстра снова не было видно и слышно.

– Может, он не любит лазить по дуплам? – тихо спросила Элора.

– Клаустрофоб? – попытался пошутить Сергей, и тут на ветку перед дуплом сверху что-то снова упало. Это была раздробленная голова гориллы. Насмотревшись на кровь и смерть они уже спокойнее отнеслись к увиденному.

– Он обосновался где-то над нами, – прошептала Элора.

Сверху упал обглоданный скелет с вывернутой наизнанку мохнатой кожей.

– Такое ощущение, – промолвил Сергей, – что он и наверху сделал основательный запас из морлоков, и теперь преспокойно их поедает, брезгуя слишком костлявыми местами.

– Надеюсь, этот запас у него более чем большой, – сказала Элора, отворачиваясь от вида падающих сверху остатков.

– Вполне возможно, – попытался подбодрить девушку Сергей. – При такой скорости атаки от дракона уйти могла только треть горилл. А их на ветке было не менее тридцати.

Элора обернулась к Эе, чтобы посмотреть, как та прореагировала на появление нового персонажа среди череды хищников тьмы. Свернувшись калачиком, дриада неподвижно лежала у дальней стенки.

– Что с тобой? – спросила Элора, приблизившись к Эе, наклонившись и дотронувшись до ее плеча. Потом резко выпрямилась.

– Сереж, – сказала она со странной интонацией, – посмотри. Что-то непонятное.

Эя не шевелилась, не подавала признаков жизни и ее тело было измазано какой-то липкой холодной жидкостью. Впрочем, взгляд дриады был спокоен, и только какая-то грустная улыбка проступила на ее губах. Эя обвела своих единственных друзей печальным взглядом, подолгу задерживаясь на каждом из них.

Сергей потрогал дерево вокруг дриады.

– Вроде нет нигде такой слизи. Где она умудрилась так испачкаться?

– А что с ней? – спросила Элора. – Может, болезнь какая-нибудь?

Сергей пожал плечами.

– Я не специалист в этом вопросе, – ответил он, пытаясь стереть слизь с дриады. – Может – это от холода? Тело у нее совсем ледяное.

Не обращая внимание на продолжающееся пиршество за окном, Сергей и Элора некоторое время энергично растирали тонкое тело дриады, расположив его у самого костра. И даже попробовали массаж сердца и искусственное дыхание. Но все было тщетно. Пульс у Эи слабел, лицо неузнаваемо деформировалось, а слизи на теле становилось все больше. В какой-то момент она чуть заметно шевельнулась, посмотрела на них с невыразимой тоской, слабо дотронулась до руки Сергея, коснулась коленки Элоры, грустно улыбнулась, глаза ее закрылись и в сознание она больше не приходила.

– Она так умерла? – волнуясь и переживая, тихо спросила Элора. Оставив тщетные попытки, они сидели в гамаке, кутаясь в остатки последнего листка, половина которого была уже объедена гусеницей.

Сергей пожал плечами.

– Я думаю – перерождается.

– В смысле?

– Сворачивается в кокон, скорее всего.

Элора с ужасом посмотрела на меняющуюся прямо на глазах дриаду.

– Думаешь – из ее кокона кто-то вылупится другой?

Он утвердительно кивнул.

– Интересно, кто это может быть?

– Бабочка, – коротко ответил Сергей.

Элора с сомнением посмотрела на него.

Гора из остатков горилл перед дуплом неуклонно вырастала и в них уже рылись мелкие твари, шумно грызясь между собой.

Сергей быстренько сходил за плодами, ежась от холода. С трудом нашел только один. Самый последний. Некоторое время он думал: оставить или не оставить? Решил, что от одного плода проку все-таки мало. Разорвав его пополам он большую часть протянул Элоре.

– Последний, – сказал он устало.

Девушка ничего не ответила, в темноте не заметив его заботы, иначе бы возмутилась.

Несмотря на голод, они старались не торопиться, невольно растягивали, так как потом из еды у них оставалась только вода и гусеничная сметана. Некоторое время они ели в полном молчании, думая каждый о своем, и эти мысли совсем не были веселыми. А эта тишина становилась все тягостнее и тягостнее.

– Давай поговорим о всех этих событиях, – первым не выдержал Сергей возникшего напряжения. Сказал просто так, чтобы не молчать. Да и когда-то надо было начинать этот разговор.

– О каких? – не поняла Элора, тщательно облизывая пальцы.

– Ну, о наших с тобой перемещениях с планеты на планету, например, – уточнил он. – Кстати. Может гусеничной сметаны? А то голод от этой малости только усилился.

– Хорошо, – согласилась Элора, и Сергей сбегал к гусенице, наполнив две скорлупки. Вернулся обратно.

– Мы же говорили об этом сто раз, – грустно сказала она, благодарно кивая и беря свою скорлупку.

– Давай еще раз, – повторил Сергей, понимая, что тут явно опять что-то со временем.

Элора пожала плечами. Отхлебнула. Без всякого отвращения. Подумала. Снова отхлебнула.

– Ну хорошо, – согласилась она. – По крайней мере, я стала жертвой эксперимента. А вот ты как попал во все это – мне не совсем понятно. Поначалу я думала, что ты специально преследуешь меня с целью вернуть обратно. А сейчас я и не знаю что думать. Так что на самом деле это тебе надо объясняться, а не мне.

Я бы рад, с горечью подумал он, если бы хоть что-нибудь знал.

– А что за эксперимент? – решил поподробнее разузнать он.

Девушка покачала головой.

– Научный, – задумчиво сказала она. – Я и сама толком не знаю. Уже в этом мире долго думая над всем этим я пришла к выводу, что меня просто использовали как подопытного кролика и я ни о чем не подозревала. Что-то в клетках у меня было особенное, чего ни у кого больше не было. – Сергей насторожился. – И вообще, странно, что ты только сейчас заинтересовался этим. Раньше ты не проявлял никакого любопытства. И это тоже было не в твою пользу, так как создавалось впечатление, что из нас двоих ты один точно знал, как попал в этот мир и с какой целью.

Да уж, подумал он, женская логика довольно интересна.

Между тем гусеница подъела остатки разбросанной кожуры. Потыкалась, в поисках новой пищи, но ничего не нашла. Немногочисленные обрывки лиан, разбросанные по полу, она упорно не ела.

Видя это, они, вздохнув, отдали ей свой спальный лист, еще теснее прижавшись друг к другу от холода и кутаясь в жалкий остаток караульного листа.

– А ты как попал в этот мир? – спросила Элора, мелко подрагивая и наблюдая, как их изрядно помятое одеяло медленно исчезает в челюстях гусеницы.

– Да тоже, в общем-то, в результате эксперимента, – ответил он. – И тоже, кстати, не по своей воле.

– Выходит, мы с тобой – жертвы? – еле заметно улыбнулась она.

– Выходит, – тоже улыбнулся он. – Вот, мучаемся теперь…

Покончив с листом Принцесса в поисках еды потыкалась в кокон Эи носом (который уже принялся затвердевать), подъела оставшиеся от дриады венок и завядшие ожерелья, которые украшали руки, ноги и бедра дриады. Насторожившись, пошарила вокруг себя в поисках чего-нибудь еще съестного. Замерла в недоумении.

Заметив это, Сергей и Элора, вздохнув и не сговариваясь, сняли с себя охранный лист и подсунули его гусенице

Обхватив свои длинные ноги руками и прижав коленки к обнаженной груди Элора пыталась согреться.

– Надо будет перенести кокон Эи к Принцессе, – вдруг сказала она. – Мешает. Да и нехорошо, что он лежит вблизи нашего туалета. Не по-товарищески это как-то.

Быстро спрыгнув с гамака, она на цыпочках подбежала к кокону и схватила за острый край.

– Да он теплый! – неожиданно воскликнула она.

Сергей подошел к ней на помощь. Дотронулся ладошкой, от холода нетерпеливо переступая босыми ногами.

– Действительно, – удивился он. – Слушай, давай положим его к нам в гамак. Все теплее будет.

Прижавшись к кокону, они лежали в гамаке, поочередно отхлебывая сметану из маленькой скорлупки и отчаянно мерзли, молча наблюдая, как Принцесса доедает последний лист. Вот осталось на пять укусов, вот уже – два, один, все… Гусеница покрутила головой в поисках пищи – но рядом ничего уже не было.

– Ну вот и все, – вздохнул Сергей. – Интересно, на сколько у нее хватит запасов сметаны? И как на нее подействует голод? Погибнет?

Он встал. Подошел к Принцессе. Набрал розовой жидкости на полскорлупки – больше у нее не было. Протянул Элоре.

– Возможно, это последняя, – сказал он.

На этот раз Элора добросовестно отпила свою половину.

Осушив до дна емкость, Сергей, стараясь не глядеть на Элору, решительно снял с себя свою слабенькую набедренную повязку.

Элора улыбнулась.

– Тебе-то уж точно неудобно без одежды, – сказала она.

– Ко всему надо привыкать, – ответил он.

Молча положил жалкие листочки перед Принцессой, которая долго обнюхивала предложенный ей продукт. Она съела их за минуту, хотя есть там было совершенно нечего.

Замерев, гусеница некоторое время еще чего-то ждала, словно думала, что ей подсунут еще что-то, но так и не дождавшись, осторожно стала ощупывать пространство перед собой своими усиками, неторопливо тронувшись в очередной обход по пещере. Не менее голодный Том, который уже на несколько раз вылизал все пустые скорлупки, испуганно отскочил в сторону, мелко дрожа на тонких исхудалых лапках.

И тут Элора, спрыгнув с гамака, завела руки за спину. Немного помедлив, она, вдруг слегка покраснев, стыдливо сняла свою и без того редкую набедренную повязку и протянула ее Принцессе. Гусеница, перестав волноваться, все так же меланхолично принялась за новую пищу.

– Ей этого хватит на полминуты, – заметил Сергей.

– Нам тоже проку мало от этих повязок, – ответила Элора

Оставшись без еды, Принцесса еще некоторое время озабоченно ползала по дуплу в поисках пищи, но так ничего подходящего и не нашла.

– Может, нам ее выпустить наружу? – спросила Элора, глядя с гамака на проползающую под ними в очередной раз гусеницу. – Может, эти существа гусениц не едят?

– Все может быть, – согласно кивнул Сергей. – Но может – и наоборот – гусеницы для них – деликатес. А мне что-то не хочется выяснять это на Принцессе.

Элора тоже согласно кивнула, незаметно стуча зубами от холода.

Как можно теснее прижавшись, они уже давно растирали друг друга, пытаясь таким образом хоть как-то согреться.

– Пусть она сама решит, – предложил Сергей, немного подумав. – Ведь есть же у нее какие-то инстинкты. Если полезет наружу – что ж, не будем ей мешать.

Но Принцесса, обшарив на пятый раз все углы и так и не найдя ничего съестного, наружу тем не менее не полезла, а забилась в угол и там затихла. И сметаны она больше не давала.

А вскоре и она покрылась слизью и как-то довольно быстро свернулась в кокон. Они лишились последнего источника пищи и это вскоре дало о себе знать.

Прижавшись к теплому кокону Эи, они лежали в гамаке и по-прежнему сильно мерзли. Костер давно уже потух – дрова все закончились, а лианы гамака они решили не жечь – на полу совсем замерзнут.

– Холодно, – сказала Элора, зябко ежась. – Кокон Принцессы затвердеет, надо будет и его положить. Все – теплее.

– Положим, – согласился Сергей. – А пока надо греться.

– Как?

– Активно, – пожал он озябшими плечами.

Они энергично растирали друг друга. Массировали, невольно получая удовольствие от этих прикосновений.

– Есть еще одно хорошее средство, – вдруг сказал он без всяких задних мыслей.

– Какое?

– Надо немного помассировать эрогенные точки человека. По крайней мере это разгонит кровь по венам. – И от этих слов Сергей вдруг сам забыл про холод.

А Элора неожиданно густо покраснела.

– Как-нибудь в другой раз, – тихо и серьезно сказала она.

Но тем не менее его массаж сам собой незаметно изменился. Элора притихла и ничего не говорила. И вскоре их дыхание участилось, а сердца забились сильнее. Вот казалось бы и губами коснулись несмело и как бы случайно. Замерли оба. Потом снова… И еще раз… И… Но тут сильнейший рев потряс окрестности. Вздрогнув, они прижались друг к другу, напряженно всматриваясь в отверстие дупла. Также неожиданно как и начался, рев смолк и наступила пронзительная, гнетущая тишина. Никто не шевелился и, казалось, не дышал. Пауза становилась невыносимой.

И вдруг какая-то тварь, с глазами без зрачков и размером с собаку, выбравшись из зловонной кучи останков, разогнавшись по ветке решительно прыгнула в дупло, сбивая своей тушей одинокий караульный факел.

Сергей растерялся, явно ожидая, что существо сверху вот сейчас легко перекусит агрессора своей огромной пастью. Но толи оно уже ушло, рыкнув напоследок, то ли просто переело и разленилось.

Упав на кокон Принцессы, псевдособака совсем им не заинтересовалась, а злобно рыча прыгнула прямо на гамак…

Сергей успел только оттолкнуть Элору от себя, как зверь в коротком прыжке ударил Сергея лапами в грудь, сбивая его с гамака. От сильного толчка лианы лопнули и падая Сергей перекувыркнулся через голову, коленками перекинув отвратительно пахнущего зверя через себя.

Злобно рыча новый хищник ловко приземлился на лапы и мгновенно развернулся, снова бросаясь в атаку и не давая своей жертве опомнится и организовать хоть какое-то сопротивление.

Мохнатое мускулистое тело пружинисто распрямилось в последнем прыжке – зверь собирался вцепиться в горло лежачему человеку. Но Сергей, крутанувшись на месте, развернулся к этой твари ногами, и, поймав ее прыжок, снова перекинул через себя.

Развернувшись еще в воздухе, зверь шлепнулся на четыре лапы, уже мордой к Сергею, тут же без подготовки бросившись на свою жертву. Причем Сергей не успел сгруппироваться, стоя на четвереньках.

Острые клыки готовы были уже впиться в незащищенный бок человека, ломая ребра и выгрызая внутренности, как в этот момент большая скорлупа с углями прилетела точно ему в морду, ловко пущенная Элорой.

От боли ожогов зверь подпрыгнул в воздухе, непроизвольно делая сальто, и Сергей, воспользовавшись этой заминкой, вскочил на ноги, успев прихватить и валяющийся на полу острый шип.

Между тем угли, запутавшиеся в шерсти зверя, задымили, и зверь, взвизгнув, принялся бешенно кататься по мокрому полу.

Сергей, схватив оборванный конец лианы, перекинул ее крест на крест, сделав тем самым на полу петлю. И когда зверь, успевший потушить угли в своей шкуре, с еще больше злобой снова бросился в атаку, Сергей резко дернул за лиану в тот момент когда зверь оказался над петлей. Лиана затянулась на животе хищника. Сильнейшим рывком он разорвал эти слабые путы, но этой задержки было вполне достаточно, чтобы Сергей прицелился, и пользуясь тем, что зверь отвлекся на новое препятствие, точно и сильно вонзил свое копье в район предполагаемого сердца и легких.

Резко дернувшись и тут же обломав шип, тварь, тонко и хрипло завыв, судорожно поползла по небольшому полу древесной пещерки, раскидывая разбросанную скорлупу, остатки заготовленного пуха и разметая аккуратно сложенные шипы для факелов. Элора, подняв второе копье, кинула его Сергею. Тяжело дыша и крепко сжав свое оружие, Сергей подпрыгнул еще раз, самый последний, и с силой сверху нанес удар куда-то в район шеи, скользя босыми ногами по мокрой шерсти. Копье треснуло и сломалось, а он упал, не удержавшись на ногах. Тут же быстро откатился в сторону, стараясь не попасть под большие и острые когти агонизирующего хищника. Снова вскочил на ноги. Подобрал с пола окровавленный обломок. Тварь закрутилась на месте волчком, тонко подвывая и хватая воздух гнилой пастью…

Она умирала долго и мучительно.

Усталые Сергей и Элора молча наблюдали за затянувшейся агонией. Сергея тошнило. Это все-таки было первое живое существо, которое он убил в своей жизни. На душе было гадко. Руки и ноги ослабли.

– Убивать всегда тяжело, – казала Элора, успокаивающе поглаживая Сергея и прижимаясь к нему.

– Противно, – сказал он, все еще тяжело дыша. – Первый раз все-таки, – сознался он.

И девушка с легким удивлением посмотрела на него.

Наконец тварь затихла. Минут пять они еще смотрели на неподвижную тушу.

– Как ты думаешь, он уже умер? – тихо спросила Элора.

Сергей пожал плечами.

– Считаешь – пора выбрасывать?

– Не с ним же жить? – протянула Элора, обтирая Сергея смоченным кусочком пуха, и от влаги ему становилось еще холоднее, и зубы сами собой начали выстукивать мелкую дробь, а в голове прочно засели мысли о стакане водки и горячей бане. – Да и его кровь может привлечь внимание других хищников, – добавила она.

– Так то оно так, – протянул он, непроизвольно морщась от зудевших ран. – Но все-таки столько мяса…

Элора внимательно посмотрела на Сергея.

– Ты собираешься его есть? – искренне удивилась она.

– Да вот пока только думаю, – задумчиво ответил он. – Еда у нас закончилась. А светлее пока не становится…

– Неизвестно, съедобно ли оно? – с некоторым сомнением, разумно заметила Элора. – Да и разделывать все равно нечем. Не зубами же срывать с него шкуру?

– Вот именно, – подтвердил Сергей. – Может – придумаем что-нибудь? А иначе нам придется запекать в углях и обгладывать кисти морлоков – на них кожа тоньше. – Он кивнул в сторону отверстия и Элора в ужасе передернула плечами, представив эту картину.

– Кстати, – задумчиво проговорил Сергей. – Пока не забыл. А огонь ты где раздобыла?

Девушка пожала плечами. Задумалась на какое-то мгновение.

– В общем-то от молнии, – как-то неуверенно ответила она.

– Ловко, – одобрил Сергей. – Откуда такая сноровка у городской девушки?

– А ты как думал? – вдруг чуть озорно и вместе с тем серьезно улыбнулась Элора. – В школе скаутом была. Ходили в разные походы…

– Вот, кстати, о пожаре, – спохватился он. – Наверное, пора уже дров подбросить. А то эти угли скоро совсем прогорят.

К счастью угли не все высыпались из костровой скорлупы и Сергей накидал веток, набросанных морлоками во время их атаки на факелы.

Радостно вспыхнул огонь, весело затрещали дрова, осветив тесное помещение в ярко-красный цвет, и в пещере стало гораздо веселее и уютнее. Они придвинулись поближе к костру, протягивая руки и ноги к жарким языкам пламени, подставляя спины и бока. Грелись.

Глотнув из скорлупки на стене – воды набежало на четверть, Сергей, оставив Элору дежурить у входа, взял караульный факел и принялся осматривать пещеру в поисках чего-нибудь острого, чем можно было бы разделать тушу убитого им зверя. Он начал со скорлупок. Выбрал одну, поострее. Подошел к неподвижной туше. Постоял немного, не зная, с чего начать. Вспомнил откуда-то, что вроде бы сначала распарывают брюхо. Присел, морщась. То ли от запаха, то ли от того, что ему предстояло проделать, Сергея мутило.

Он потыкал острым концом скорлупки в шкуру. Никакого эффекта. Морщась от отвращения, надавил что есть силы. Скорлупа треснула, острый край ее раскрошился.

Сергей с облегчением выкинул остатки жалкого ножа в сторону. Оглянулся. Взгляд задержался на камнях, которыми кидались гориллы.

Устроившись на дне пещеры подальше от воняющей туши, Сергей принялся энергично бить камнем о камень, пытаясь расколоть их, в надежде, что получится тонкий и острый скол.

Вдруг Элора коротко вскрикнула. Сергей мгновенно оказался рядом с ней с факелом в одной руке и камнем в другой.

– Что? – коротко спросил он, видя, что с девушкой вроде все в порядке – никто на нее не напал.

Она медленно протянула руку в темноту, показывая на что-то.

– Что там? – настороженно спросил он, тщательно прислушиваясь и выглядывая светящиеся точки глаз какого-нибудь крупного хищника.

– Огонь притуши, – еще тише сказала Элора. Сергей, недоумевая, тем не менее послушно ткнул факелом во влажную стенку дерева. Зашипело. Легким паром окутало пещеру.

Стало совсем темно.

Первое, что осознал Сергей – это неимоверная тишина на ветке. Никто не грызся в куче остатков и не хрустел костями сверху, не слышно было и рева вдали и стуков. А потом он вдруг понял, что видит контуры зарослей напротив дупла.

Светало.

33) Рассвет.

Замерев, они сидели у входа и заворожено смотрели, как становится все светлее и светлее, с радостью отмечая то, что уже становилось видимым (Вон смотри цветок проступил!), и как кромешная тьма потихоньку уходит и проступают темные пока еще контуры близких предметов, а потом – и более дальних.

– Сереж, может уже можно выйти? – просительно сказала Элора, когда они смогли различить большинство предметов на ветке. – Тихо ведь кругом. Убежали все.

Сергей отрицательно покачал головой.

– А вдруг не все? Сидит сейчас кто-нибудь неподалеку в засаде. Так что ты пока близко к отверстию не подходи. Дождемся когда дерево проснется, опросим…

Элора послушно отошла в глубь пещеры и тихо забралась на гамак, прижавшись спиной к теплому кокону Эи. А Сергей снова прикоснулся к дереву. Но дерево вроде бы пока молчало. По крайней мере он ничего еще не ощущал. Но силился хоть что-то разглядеть. И тут вдруг кто-то спросил его из пустоты.

– Ты где?

Именно так Сергей понял эту вдруг возникшую в его голове постороннюю мысль. И никаких образов, которые обычно передавали дриады или деревья. От неожиданности он вздрогнул.

– Ты кто? – послал он в неизвестность. А в ответ снова, еще более настойчиво – Ты где?

Сергей в недоумении убрал руки с коры.

– Что случилось? – тревожно спросила Элора.

– Да так, – Сергей покрутил головой, выгоняя из нее чье-то постороннее присутствие. – Ерунда какая-то. Надо еще подождать.

Но и через пять минут и через полчаса было то же самое. Та же сверлящая голову чья-то посторонняя настойчивая мысль. Одна и та же – на все его вопросы.

На всякий случай Сергей не стал говорить где он находится – возможно, это еще одна из уловок местных хищников. Если они здесь могут лезть в мозг и извлекать оттуда видения и пользоваться ими как псевдокрысы, например, то почему бы им не извлекать оттуда же и разговоры, которые тоже можно использовать как приманку.

И тут вдруг бельчонок Том неожиданно выскочил из их укрытия, качаясь от голода, и, словно ошалелый, скрылся в ближайшей листве.

– Может и мы? – неуверенно спросила Элора.

– Лучше подождем еще немного – скоро дерево должно проснуться. Том все-таки местный. Ему легче.

Сергей немного помолчал.

– Я думаю, – добавил он, – как только свет солнц коснется верхней кроны и листья начнут передавать свет сверху вниз, и он дойдет до нас – можно считать, что дерево проснулось.

Они поплотнее прижались друг к другу, борясь с холодом, и просто смотрели на серые и пока еще черно-белые заросли.

Свет ударил неожиданно. Темный до этого мир вдруг разом вспыхнул, словно кто-то включил невидимую лампу. Природа радостно заискрилась праздничными разноцветными огоньками, и все разом зашумело – задвигались листья и цветы, расправляясь после спячки, забегали и зашуршали миллионы притихших до этого мелких насекомых. В мире застрекотало, заголосило и затрещало.

Закрыв от неожиданности глаза, Сергей еще некоторое время прикрывал их руками, привыкая к свету. А потом обратился к дереву. Таинственный голос наконец-то исчез и дерево вяло нарисовало несколько размытую картинку.

Сергей поразился, увидев, насколько опустела жизнь на дереве. Если раньше дриад было около тысячи, то сейчас их присутствовало не больше десяти. Впрочем, ночные хищники, к счастью, тоже отсутствовали – только где-то далеко внизу остатки этих масс стремительно убегали вниз, на землю.

– Ну вот и все, – выдохнул Сергей. – Можно выходить.

И они оба, радуясь как дети, быстро выскочили из своего убежища, старательно огибнув мрачные остатки чужого пиршества, и чувствуя кожей, как стремительно нагревается воздух и холод легкой испариной убегает с пожухлых листьев.

Все видимое пространство было основательно завалено различным мусором – поломанными ветками, оборванными листьями, кусками лиан, остатками каких-то существ и многим другим, им неизвестным.

Замерев, они какое-то время смотрели на все это.

– Надо бы плоды поискать, – наконец первой нарушила молчание Элора, рефлексорно прикрывая руками свое обнаженное тело.

Сергей с усилием оторвал взгляд от чьих-то коричнево-зеленых внутренностей, на которые уже стали слетаться мелкие насекомые, и огляделся. Вокруг царила полная разруха. Словно после страшной и продолжительной войны. Густые некогда заросли были основательно разворочены. Пустые ветки одиноко торчали, словно арматура. Голо. Полное опустошение природы. Плодами здесь и не пахло. И хотя за все это время они ему ужасно надели, но сейчас он бы съел парочку, покрупнее.

– А дерево не сможет помочь нам в поисках? – тихо спросила Элора.

Сергей отрицательно покачал головой.

– Может оно и говорит об этом, – ответил он. – Только, я его не понимаю. Возможно, слишком мелко. На данный момент я могу разобрать только где находятся большие скопления плодов. Да и то сейчас дерево еще сонное, и даже этого пока не показывает.

– Ну что ж, – вздохнула она. – Будем искать.

И они, не сговариваясь, направились к видневшимся неподалеку более густым, по сравнению с окружающими, зарослям.

Чуть разошлись, увеличив границы поиска.

Оставшись один Сергей первым делом быстро сделал себе легкую набедренную повязку из опавших в большом количестве листочков.

Энергично раздвигая мелкие веточки он залез уже в самую гущу зарослей, осторожно ощупывая ногами невидимую теперь уже ветку. Но плоды так и не попадались.

В очередной раз он с усилием отодвинул зеленую массу… и замер. На ветках, запутавшись длинными густыми голубыми волосами, висела голова дриады, и ее давно уже помутневшие, но все еще синие глаза, безжизненно смотрели прямо на него. Ни крови, ни другой какой жидкости не было – все давно уже высохло. Лишь на шее остались грубые следы от чьих-то огромных клыков и остаток позвонка одиноко торчал мрачным огрызком. А по ее когда-то красивому и живому лицу уже бегали сотни маленьких насекомых, занятые своим извечным делом – чисткой леса.

Сергей осторожно попятился назад, и тут на него сверху упал обрубок чьей-то волосатой лапы – возможно, маленькой гориллы или еще кого-либо подобного. Отшатнувшись и стиснув зубы, чтобы случайно не высказаться по поводу увиденного и не напугать тем самым Элору, он посмотрел наверх – остатки разных существ висели там и тут.

– Нашел? – крикнула Элора, и за спиной Сергея зашумела листва.

– Нет здесь ничего. Пусто, – поспешно ответил он быстрее идя ей навстречу.

– И с моей стороны тоже ничего нет, – грустно заметила Элора, когда они столкнулись. – Одни трупы.

Сергей заглянул в ее глаза и нежно обнял ее за тонкую талию, уводя подальше от этого места, попутно отметив про себя, что она тоже сделала себе небольшую юбочку из листьев.

– Там тоже самое, – сказал он. – Наверное, сейчас все деревья забиты подобными гирляндами.

Элора передернула плечами, выходя вперед – идти рядом друг с другом в этих зарослях было невозможно.

– Ужас, – вырвалось у нее.

– Обыкновенные природные будни, – постарался он ее успокоить, глядя ей в затылок и на обнаженную спинку, и не зная как ее такую хрупкую и нежную защитить от всего этого кошмара. – В природе вечно кто-то кого-то поедает. И мы сами все-таки тоже ее часть.

– Это мне известно, – ответила Элора, ускоряя шаг и стараясь побыстрее выйти на свободное пространство. – Но, согласись, одно дело – знать, и совсем другое – видеть собственными глазами.

Они вышли на открытый участок ветки.

– А что тут будет, когда все это начнет гнить и разлагаться? – задумчиво промолвила она.

– Будем надеяться, что этот мир умеет быстро очищаться, – ответил Сергей, думая о том же самом.

Совсем одинокий плод, со следами чьих-то мелких зубов, они нашли в зарослях небольшого бокового отростка. Поделили его пополам и мгновенно съели, впервые, наверное, получая огромное удовольствие от поедания растительной пищи, хоть он и был безвкусным и, наверное, только поэтому и сохранился.

А дальше ветка была перегорожена гигантским трупом какого-то существа. Неимоверно огромная пасть была разинута в предсмертном крике, обнажая тройной ряд клыков, каждый из которых был больше Сергея. Под почти полностью обглоданными костями они могли свободно пройти дальше, не пригибаясь, но им что-то не хотелось этого делать. Тем более, что возле трупа уже суетились гигантские муравьи. А один, самый ближний, неторопливо направился к ним.

– Уходим, – проговорил Сергей, потихоньку пятясь и уводя с собой Элору. – Кто их знает, что у них на уме.

– А я с ними уже сталкивалась, – пробормотала Элора. – Их колонна прошла мимо и ни меня не тронули, ни моих запасов.

– А костер горел? – спросил Сергей, продолжая пятиться и неотрывно глядя на гигантскую голову муравья и его огромные мощные челюсти. Впрочем, тот уже остановился, словно дошел до какой-то невидимой черты.

– Горел, – кивнула Элора.

– Возможно, они хорошо относятся только к тем, у кого огонь, – пожал он плечами, продолжая потихоньку пятиться. – На земле по крайней мере муравьи вроде бы едят все подряд.

Отойдя на безопасное расстояние Элора поискала лианы, по которым она спускалась вниз. Но их уже не было. Так что спрыгнуть-то Сергей еще мог – было совсем недалеко, а вот как подниматься?

И они печально вернулись к пещере.

– Подождем, пока дерево окончательно проснется, – предложил Сергей. – Узнаем, как теперь можно перебираться с ветки на ветку и где какие заросли сохранились. А может – оно случайно покажет уцелевшее скопление плодов.

Заметно становилось все ярче и ярче. И теплее.

Не в силах смотреть на весь этот кошмар, царивший возле их убежища, они решили пока заняться приборкой. Да и запах и вид разлагающихся останков сильно притуплял чувство голода.

Самую грязную работу Сергей взял на себя. Он шипом сгребал кишащие мошкарой и червячками останки на небольшой лист и оттаскивал их к тому краю ветки, где было видно, что внизу – пропасть на многие десятки метров. Сергей не хотел чтобы сбрасываемые им останки зацепились где-нибудь внизу совсем неподалеку от них.

Элора, сделав из ветки и длинной и толстой хвоинки небольшое подобие метлы, молча подметала ветвь, придавая ей вполне жилой вид. Ветки она складывала в аккуратную кучку – пригодятся для костра.

Вытащив из пещеры труп хищника и так же сбросив его вниз, Сергей достал еще не прогоревшие угли – за ними в последнее время никто как-то не следил – развел небольшой костерок.

И тут Элора радостно вскрикнула. Подняв край небольшого, но сильно изорванного листа, она смотрела на небольшое скопление маленьких беленьких сморщенных комочков.

– Что это? – спросил Сергей.

– Что-то типа грибов, – ответила Элора, аккуратно отрывая их от древесины. – Я уже жарила такие на углях – вполне съедобно. Хоть и без соли.

Девушка принялась надевать эти плотные, словно резина, комочки на тонкий шип, а Сергей в задумчивости стоял у коконов, еще в самом начале атак горилл свалившихся откуда-то сверху. Размышлял – что с ними делать?

Элора, убрав и загасив горящие ветки и оставив одни угли, положила сделанные ею шашлыки и подошла к Сергею.

– Как ты думаешь, чьи это? – спросила она, прижавшись к его руке.

Он пожал плечами.

– Возможно – дриад. А возможно – и еще чьи-либо, – ответил Сергей. – Видать – коконами и их содержимым никто из хищников снизу не питается, – заметил он. – Видно, поэтому-то перед наступлением сумерек и усиливается активность дриад, которые еще не успели перейти в подобное состояние. Выходит кокон – единственное их спасение от ночи.

Элора ничего на это не сказала. Дружно откатив коконы как можно дальше от пещеры, они вернулись к костру. Вернее, к жарившимся на углях древесным грибам.

– Наверное, нам надо будет укрепить свое жилище, – проговорил Сергей, глядя на огонь. – На будущее.

Элора кивнула.

– Неплохо бы найти пещеру посуше, – сказала она.

– Можно, конечно, и поискать, – согласился он, переворачивая свой шампур. – Хотя можно жить, как в старые добрые времена, когда народ прятался в заранее укрепленных местах только на время опасности.

Элора только улыбнулась, наблюдая за приготовлением своих грибов.

– И неплохо бы решить проблему с острыми и режущими предметами, – добавил Сергей.

– Зачем? – подняла глаза Элора. – Не боишься, что дерево обидится, если мы начнем его резать?

– Договоримся. По чуть-чуть я думаю будет не страшно. Да и мясо надо будет как-то разделывать. А то на одних плодах, боюсь, я долго не протяну, – ответил Сергей, невольно залюбовавшись девушкой, ее порозовевшим лицом, волнующим телом и глазами, сверкающими колдовскими искорками в первобытных отблесках огня.

Он пересел к ней поближе и Элора чуть заметно улыбнулась.

– Сколько мы пробыли в темноте? Как ты думаешь? – спросила она, все еще улыбаясь уголками красивых губ.

– Около пяти дней, – не задумываясь ответил Сергей, пробуя на зубок крайний гриб. – У меня уже готово, – сказал он. – Хочешь?

Она засмеялась и ничего не ответила.

Сергей протянул ей свой шампур и девушка, озорно поглядывая на него, осторожно откусила часть гриба, обнажив свои ровные белые зубки, и от ее взгляда Сергею стало жарко.

Они молча, поочередно откусывая, съели сначала грибы с его шампура, а потом и с ее. Последний грибочек, как джентльмен, Сергей отдал Элоре, и пока она доедала его, он нежно водил кончиками пальцев по ее ровной спинке.

– Сереж, – засмеялась она, передергивая плечами. – Мурашки по коже бегают.

– А так? – Сергей провел всей ладонью, ощущая тепло и хрупкость ее лопаток.

– Так вроде ничего… – улыбнулась Элора.

Она обернулась, продолжая загадочно улыбаться, и губы ее оказались совсем близко от его внезапно пересохших губ.

Надо что-то срочно сказать, лихорадочно думал он, глядя в ее блестевшие глаза. Что-нибудь нежное, хорошее… Но слова застряли где-то в глубине и он только прижимал ее к себе все крепче и крепче. И уже совсем не для того чтобы согреться.

Он сходил с ума от ее тела, от того, что может свободно к ней прикоснуться и не увидеть в ответ обжигающего ледяного взгляда и колючих слов, а наоборот – ее руки неуверенно ласкали его тело, отвечая полной взаимностью на его ласки. Он целовал ее спину между лопаток, дурея от ее запаха, нежности и теплоты ее кожи. А она, чуть царапая его спину, комкала острыми ногтями пух и мелкие листья.

Они лежали усталые и счастливые.

– Хорошо, что есть такой человек, – проговорила она нежным тихим голосом, в то время как Сергей гладил ее по обнаженной спинке. – К которому можно прижаться, к тепленькому, который приласкает, пожалеет, поддержит в трудную минуту.

– А как мне повезло, – сказал он, – что я встретил тебя. И не только здесь. А вообще – в своей жизни. Я и подумать не могу, как бы я жил без тебя.

Она молча поцеловала его.

– Ты даже и не представляешь, – вдруг тихо сказала она быстро прижавшись, – как я тебя люблю.

И снова их поцелуи стали более горячими, а ласки – более энергичными и откровенными…

– Сережа, – устало улыбнулась Элора, слегка приподнимаясь на локотках. – Мы с тобой умрем от истощения.

Сергей тоже улыбнулся, не выпуская ее тела из своих объятий.

– Почему-то никак не могу насытиться, – виновато проговорил он.

– Все равно надо хоть что-нибудь перекусить, – взмолилась она, смешно улыбаясь. – Воды попить. Я припасла несколько грибов. Отпусти – я быстренько их принесу.

– Очень не хочется тебя отпускать, – честно признался он. – А хочется держать и держать тебя вечно.

– Я тоже не хочу уходить, – сказала Элора серьезно. – Но поесть все-таки надо.

– Ну хорошо, – сдался Сергей. – Неси. Но только быстро. А то я соскучусь.

Они поели, тесно обнявшись и кормя друг друга вперемешку с поцелуями. А когда грибы закончились и вся вода из скорлупки была выпита, они вдруг разом посерьезнев, медленно легли на мягкий лист… И тут, в сторонке, где лежали вытащенные из пещеры коконы Эи и Принцессы, что-то громко затрещало.

Они молча наблюдали, как из треснувшего кокона Эи, делая судорожные движения и размазывая липкую коричневую слизь, пыталось выбраться что-то ужасное.

– Думаешь – вот этот кошмар – это и есть бабочка? – тихо спросила Элора.

– Думаю – да. Хотя сейчас я не так уж и уверен в этом.

Элора покачала головой.

– Подождем, – сказала она.

Они помолчали.

– Как ты думаешь? – снова спросила Элора. – Память Эи останется при ней?

– Вот этого я и не знаю, – ответил Сергей. – Забавная ситуация, – хмыкнул он. – Если оно направится к нам, мы даже не будем знать – то ли в нем осталась память Эи и она хочет с нами пообщаться, то ли наоборот – это существо просто хочет подкрепить нами свои силы.

Существо между тем, энергично двигая черными лапками, все-таки стянуло с себя кокон и неподвижно замерло на ветке, похожее на гигантского слепня, измазанного чем-то липким.

Слизь высыхала прямо на глазах и вскоре существо, вздрогнув, вдруг резко распахнуло огромные крылья ярко-красного цвета.

– Ух, ты! – вырвалось у Элоры от неожиданности.

Это была действительно бабочка. К тому же – с ослепительно красивым рисунком. Чуть подрагивая слабыми еще крыльями, она принялась чиститься лапками.

– Как ты думаешь, она нас все-таки помнит?

Сергей пожал плечами.

– По идее – не должна, – пессимистично заметил он.

Элора вдруг поднялась и смело подошла к бабочке. Сергей напрягся, быстро нашарив возле себя среди остатков мусора небольшой камень – на всякий случай.

Девушка уже вплотную подошла к бабочке. Некоторое время они неподвижно смотрели друг на друга.

– Ну, здравствуй, Кори, – сказала Элора, протянув руку.

Бабочка не шевелилась. Рука Элоры осторожно легла на мохнатую спинку. Бабочка чуть повела крыльями и ее длинные усики коснулись тела Элоры.

– Щекотно, – произнесла Элора, поежившись. – Смотри, смотри, у нее внизу на крыльях такой же рисунок, какой был у Кори между лопаток!

Он молча кивнул.

– Сереж, попробуй поговорить с ней, – попросила она, оборачиваясь.

Он поднялся, отбросив камень. Подошел. Положил руки на тело бабочки, оказавшееся неожиданно теплым, и закрыл глаза, сосредотачиваясь и пробуя передать образ Эи, такой, какой он ее запомнил. Хаос размытых образов в ответ нахлынул на него.

Тогда Сергей попытался передать образ Элоры и Эи, кутающихся в темноте в лист, в дупле. В ответ – тот же поток трудноуловимых образов.

– Ну ладно, – вздохнул Сергей, убирая руки. – Все это, конечно, интересно. Но надо и о пропитании подумать. Попробую-ка я спуститься вниз еще раз.

А бабочка, вздрогнув, словно только что очнулась от гипноза, неторопливо направилась к ближайшему уцелевшему большому цветку, пока еще покачиваясь на ходу от слабости.

– Хорошо, – согласилась Элора, погладив Сергея своей рукой и глядя вслед мохнатой соседке. – А я пока продолжу наводить порядок.

– Только ты с ней поосторожней. – Он кивнул в сторону фигуры, неподвижно застывшей у цветка – один только хоботок, опущенный внутрь, быстро вибрировал.

Элора улыбнулась.

– С Кори? – переспросила она. – Обещаю, – и она шутливо прижала правую руку к обнаженной груди. Взгляд Сергея невольно задержался на ее темных сосках.

– Все, иди, – засмеялась девушка, поймав его взгляд, прикрывая грудь и отворачиваясь. – Нечего филонить.

Сергей притворно вздохнул и, закрыв глаза, положил ладони на кору дерева. Полученные образы все еще были расплывчаты, но кое-что разглядеть все-таки удалось, и он направился к тому месту, где висели лианы, ведущие на нижнюю ветку.

Лиана была одна. И немного тонковата. Но делать было нечего. Сергей осторожно спустился вниз. После ночного нашествия крона дерева и здесь существенно изменилась – все те же отломанные ветки, порванные лианы и оторванные листы. И трупы.

Он долго бродил по этой ветке в поисках плодов, но ему попадались только уже начинающие разлагаться остатки прошедшего пиршества, густо облепленные мелкими жучками и червячками. Сергей, морщась, шипом скидывал их дальше вниз, чтобы вонь не доходила до их жилья.

Он вышел на самый край и огляделся. То, что он увидел, походило на последствия очень сильного урагана. В этом мире досталось всем – и живым существам и растениям. Сергей вздохнул. Видно, после сезона тьмы здесь наступает сезон голода, нерадостно подумал он. Пока еще вырастут новые плоды, мы тут успеем на червячков перейти.

Порыв воздуха обдал его сверху и Сергей поднял глаза. Над ним, как он понял по рисунку, сидела бабочка-Эя.

Как там Лея сейчас? – вдруг с грустью подумал он. Где она? Как бабочки вообще переносят темноту? Где прячутся? Или они улетают на освещенную часть планеты?

– Привет еще раз, – сказал он, присаживаясь на ветку. – Как там жизнь наверху? Плодов, случаем, не видела?

Бабочка, осторожно перебирая лапками, спустилась к нему, щекотно ощупывая его своими усиками. Шальная мысль мелькнула в голове у Сергея и он решительно положил обе руки на спинку гигантскому насекомому. Закрыв глаза, он передавал образы плодов. Их было много, целые горы, всяких разных, сочных и аппетитных, большими кучами собранные вокруг Сергея. И от этих картинок у него засосало под ложечкой и заурчало в животе. Сергей непроизвольно облизнулся. И когда он передавал во всех подробностях вид четвертой или пятой горы плодов, бабочка вдруг неожиданно взмахнула крыльями, сбив Сергея с ног, и улетела.

Он упал на ветвь, успев ухватиться за торчащие сучки, и удивленно посмотрел вверх. Бабочки уже нигде не было видно. Сергей еще некоторое время постоял, заметив на соседнем дереве одинокую полупрозрачную дриаду. Помахал ей. Но она не обратила на него никакого внимания, так же неожиданно, как и появилась, исчезнув в редких зарослях.

Сергей собрался было уже искать путь на другие ветки, как вдруг прямо перед ним, на плоскую поверхность листа упал красно-коричневый плод. Весело и аппетитно подпрыгнув, он бодро покатился к краю.

Еще не успев ничего сообразить, Сергей кошкой бросился за ним, успев поймать в самый последний момент. Упал на спину, на шершавую кору, крепко держа плод над собой. А над его головой плавно кружилась бабочка с яркими красными крыльями.

Элора, убрав весь мусор с ветки перед дуплом и даже подметя ее, восстанавливала разрушенный шалаш. Вернее, строила его заново. Причем, уже несколько больших размеров.

– Это временно, – сказала она, обернувшись на шум и поймав его взгляд. Потом Элора посмотрела на мешок из листка в его руках. – Нашел что-нибудь? – спросила она.

Он кивнул.

– Сложи пока к костру, – сказала она не оборачиваясь и крепя лиану где-то в верхних слоях нависающих мелких веток. – Потом сделаем что-нибудь специальное.

Набедренная повязка Элоры состояла всего из четырех листков величиной с ладонь каждый, два – спереди и два – сзади, которые почти ничего не прикрывали. Встав на цыпочки, она изо всех сил тянулась вверх, и ее тело было настолько обворожительным, притягательным и манящим, что Сергей не выдержал и подошел к ней сзади.

– Помочь? – спросил он, осторожно беря ее за талию и почему-то волнуясь.

– Не надо, – помотала она головой, цепляя лиану. – Сама справлюсь.

Но руки Сергея уже сами собой настойчиво гладили нежную кожу Элоры, не в силах оторваться от этого занятия, плавно спустившись на ее открытые бедра и непроизвольно сжав их.

– Сереж, – выдохнула она, замерев с поднятыми руками. – Не надо. Я еще не закончила, – добавила она, чуть улыбаясь и тем не менее покорно наклоняясь под действием его движения и упираясь руками в ствол. – Сережа… – снова чуть слышно выдохнула она, закрывая глаза.

Замерла.

– Расслабься, – сказал он через некоторое время. – Напряжена сильно.

– Стараюсь, – виновато ответила девушка. – Не получается что-то.

– Наверное, мысли разные мешают, – сказал он с уже закрытыми глазами. – О том, о сем…

– Наверное, – еле слышно ответила она.

Потные и усталые, они расслаблено лежали на листе, причем Элора лежала на животе, а Сергей лежал на ней сверху.

– Какой-то праздник, – улыбаясь, устало произнесла она.

– Ночь прошла, – ответил Сергей, все еще тяжело дыша. – А с ней – и хищники.

– Я поражена, – прошептала она, приподнявшись на локтях и полуобернувшись.

– Я сам собой удивлен, – сказал Сергей.

– Слазь, – сказала Элора. – Тяжело.

– Зачем? Сейчас немного отдохну и продолжим.

Элора только улыбнулась.

– Хорошо, – вдруг покорно сказала она, блестя своими сводящими с ума глазами. – Но только в другой позе.

– Выбирай любую, – согласился Сергей, ложась рядом с девушкой и лаская ее тело. – Я на все согласен.

Она снова таинственно улыбнулась, прогибаясь от его ласк и втягивая животик.

– Ты уже отдохнул? – шутливо спросила она, садясь на него сверху и игриво щекотя его лицо своими мягкими пушистыми волосами.

– Еще как, – в тон ей ответил он.

– Ну, тогда я сейчас тебя изнасилую!.. – шутливо воскликнула она, впрочем слегка покраснев при этом.

– Сережка, ты меня всю уже выжал, – еще через некоторое время улыбаясь ему в плечо сказала Элора. – Куда мы торопимся?

– Я и сам, честно говоря, устал, – признался он. – Но желания еще очень и очень много.

– Какой ты ненасытный, – засмеялась девушка. – У нас вся жизнь впереди. Я тебе успею еще надоесть. Ты мной еще пресытишься.

Сергей улыбнулся.

– Вот этого как раз и не дождешься. Так что готовься – свободного времени у тебя не будет. Обещаю.

Она снова его поцеловала, нежно прижимаясь своей упругой грудью.

– Живем с тобой вместе, – вдруг сказал он. – Можно сказать – нормальная семья. Давай что ли поженимся?

Она весело рассмеялась.

– Сережа, я же и так твоя жена! И мы давно уже женаты! Забыл?!

Он тоже засмеялся, облегченно.

– Да нет, помню конечно. Просто я не был уверен – помнишь ли ты. Да и в этом мире у нас ведь еще не было свадьбы.

Она мягко улыбнулась.

– Ну хорошо, – неожиданно согласилась она. – Только я так думаю, что свадьбу тогда надо сыграть по местным обычаям, – добавила Элора, осторожно прижимаясь к Сергею сзади и слегка коснувшись губами его шеи.

– Это ты на дарение цветов намекаешь? – спросил Сергей, улыбаясь в ответ.

Девушка кивнула.

– Ну тогда надо будет сплести настоящие венки.

И тут на ветку совсем рядом с ними упали плоды. Высунувшаяся из зарослей над головой бабочка скинула им еще парочку, вслед за этими, и как-то задумчиво посмотрела на них.

– Спасибо, Эя, – кивнул ей Сергей, и бабочка снова скрылась в листве.

А Сергей и Элора перебрались в недостроенный шалаш, раскинувшись на мягком ложе из свежего пуха. Отдыхали.

– Найдем пещеру посуше, – рассуждал Сергей вслух, – обустроим ее как следует – гостиная, столовая, детская… Согласна?

Элора кивнула, лежа у него на плече.

– Лестниц из лиан навешаем, подвесные мосты между ветками и деревьями проведем, – продолжал он, погружаясь в мечты. – Мебель, посуда, детские игрушки…

– И на ветке пространство надо будет огородить, – вдруг добавила Элора серьезно, – чтобы дети случайно не свалились.

– А ты сколько хочешь детей? – спросил он, глядя на девушку и поигрывая ее густыми волосами.

– Не меньше трех, – ответила она не задумываясь. – Ты не против? – И Элора серьезно посмотрела на Сергея.

– Нет, конечно, – ответил он. – А почему именно трое?

– Одному в семье обычно скучно. Родители не могут же ведь все свое время уделять ребенку. Двое – уже веселее, есть чем заняться. Но все равно – получается два четко выраженных лагеря. Отсюда и конфликты, разделы игрушек, территорий… А трое – уже коллектив.

Сергей улыбнулся, целуя ее в ушко.

– Согласен, – сказал он весело. – Чем больше – тем лучше.

– А ты роды умеешь принимать? – вдруг спросила она.

– Не доводилось, – ответил Сергей. – Но теоретически знаю. Так что думаю – справлюсь. Не переживай.

– Придется ведь пуповину перегрызать, – сказала она серьезно.

– Перегрызу. Зубы еще в порядке.

И тут снова раздался знакомый уже треск.

Измазанная противной зеленой слизью, дриада энергичными нечеловеческими движениями срывала с себя остатки кокона Принцессы.

Сергей и Элора снова молча наблюдали за происходящим, как и в прошлый раз.

– Какая странная цепочка получается, – тихо промолвила Элора. – Гусеница – дриада – бабочка. Ты знал об этом? – Она посмотрела на Сергея.

– Предполагал с некоторых пор, – ответил он так же тихо.

– Интересно, бабочка тоже со временем превращается в кокон? Из которого потом вылупляется гусеница?

– Вполне возможно, – кивнул он, глядя на освободившуюся от оболочки дриаду, неподвижно лежащую с закрытыми глазами. Ее мокрые слипшиеся волосы неряшливыми прядями прилипли к ее слизистому телу. – Хотя может быть и так, что между бабочкой и гусеницей еще есть какие-то звенья. И не одни.

– Мир – загадка, – промолвила Элора. – Может – ее надо обмыть водой?

– Я думаю – не стоит, – покачал он головой. – Они обходились без этого миллионы лет. Вдруг мы своими действиями что-нибудь нарушим?

Элора чуть заметно кивнула, соглашаясь.

Между тем, как и в случае с бабочкой, слизь исчезала прямо на глазах. То ли испарялась, то ли впитывалась. Сергей сходил к уже довольно ощутимой кучке плодов, добросовестно принесенных бабочкой-Эей за все это время, взял парочку самых спелых, положил их перед дриадой, лежащей на боку в неестественно скрюченной позе. Потом зашел ей за спину, внимательно что-то разглядывая.

– Что там? – спросила Элора.

– Да ничего особенного, – пожал он плечами. – Ее рисунок между лопатками напоминает тот узор на Принцессе, на который я надавливал, чтобы получить гусеничную сметану.

– Значит и она тоже будет называться Принцессой, – утвердительно сказала Элора.

– Пожалуйста, – согласился Сергей. – Только у меня пока с этим именем ассоциируется мохнатая и зеленая гусеница, – улыбнулся он.

– Но ведь они фактически одно и тоже, – заметила Элора.

– Кто их знает? – снова пожал он плечами, и замер – на него совершенно не мигая смотрели огромные синие глаза.

– Привет, Принцесса, – вежливо поздоровался он. – Как самочувствие?

Дриада не шевелилась, не мигала, и на лежащие перед ней плоды совсем не обращала никакого внимания. Сергей дружески протянул руку, чтобы попытаться пообщаться с ней, но она вдруг стала прозрачной и неожиданно исчезла в неизвестном направлении.

– Испугалась, – заметила Элора.

– Наверное, – согласился он. – Но ничего, думаю – еще придет, наладим контакт.

Они сидели на краю ветки, задумчиво глядя на окружающий их мир. Бабочка-Эя сидела чуть поодаль.

Жизнь потихоньку восстанавливалась. То там, то здесь мелькали редкие дриады. И время от времени их листьев выползали бабочки, расправляли красивые крылья и взмывали вверх. Со временем их стало много и бабочки начали сбиваться в небольшие стаи, которые постепенно объединялись в одну большую, летая кругами в свободном пространстве между двумя гигантскими деревьями.

Пестрая стая выписывала огромные круги, и Сергей и Элора, завороженные, любовались этим буйством красок. Вдруг передние бабочки рванули куда-то в сторону и вверх, покидая этот район, и все остальные потихоньку потянулись за ними следом. Рванула и Эя, резко сорвавшись с места и обдав их мощным потоком воздуха. Но, отлетев на несколько десятков метров, она вдруг заложила крутой вираж и вернулась обратно, быстро кружа перед ними, словно хотела им что-то сказать.

– Это какая-то миграция, – предположил Сергей и махнул бабочке свободной рукой. – Лети – Эя,- негромко добавил он, понимая, что она все равно его не слышит. – Мы тебя будем помнить.

Но она все никак не улетала. И Сергей с Элорой печально смотрела на ее отчаянное кружение. И Эя, наконец, сделав пару кругов и мелко затрепетав крыльями, словно прощаясь, вдруг резкими сильными взмахами набрала скорость и стремительно полетела вслед за улетевшей стаей, быстро скрывшись вдали.

Им стало грустно. И немного одиноко. Их было пятеро – вместе с Томом, Принцессой и Эей. Впятером они делили все опасности прошедшей ночи. И вот вдруг остались вдвоем, распрощавшись с теми, к кому уже успели сильно привыкнуть и привязаться.

– Жалко-то как, – тихо сказала Элора.

– Есть такое дело, – согласился Сергей, обнимая девушку.

В грустном настроении они вернулись к себе домой. Впрочем и здесь им легче не стало – ведь буквально все напоминало про Эю, Тома и Принцессу.

– Что ж в жизни всегда так бывает? – в сердцах проговорила Элора. – Что-нибудь хорошее обязательно сменится чем-нибудь тоскливым.

Сергей внимательно посмотрел в ее глаза и нежно обнял за плечи.

– Это пройдет, – сказал он. – Надо только немного потерпеть. В жизни все со временем забывается.

Надо чем-нибудь заняться, подумал он про себя, и тут вдруг весело улыбнулся возникшей мысли и, быстро собрав большую охапку мелких цветов, протянул их Элоре.

– Зачем? – спросила она, внимательно наблюдая за ним.

– Венки будем плести, – подбадривающе улыбнулся он.

Она слабо засмеялась.

– Так сразу? Без подготовки?

– Подготовка была у нас совсем недавно, – снова улыбнулся он. – Да и что тянуть? Через двадцать минут ты будешь моей официальной женой по всем правилам местных законов.

Элора села поудобнее.

– Хорошо, – согласилась она, кинув на Сергея такой взгляд, что он сильно пожалел, что уже истратил все свои силы на ближайшие несколько часов. – Но только – не подглядывать.

– Договорились, – засмеялся Сергей, садясь рядом, но спиной к спине Элоры, и выбирая отдельные цветки из охапки.

34) Свадьба

Они плели венки, кто как умел. Сергей еще совсем недавно плел корзины и поэтому венок у него получался довольно легко, главное – это выбрать композицию цветов.

Время от времени он украдкой смотрел на Элору, любовался. И вдруг подумал, что этот мир для них ведь не навсегда. Они оба его покинут. Ведь Элора рано или поздно – а вернее – все-таки рано, судя по ее возрасту еще там, на Корабле – попадет под аппарат Майера. И значит – ей в конце концов суждено вернуться назад, в свою эпоху. А он сам должен еще встретиться с Сеем. Правда – в этом же самом мире, но зато – в его недалеком прошлом. А ведь где-то впереди маячат какие-то сирены и снова встреча с Элорой. О своей гибели в том мире ему думать совершенно не хотелось.

Между тем у Элоры дела шли неважно, и она, наконец, обернулась к Сергею

– Э, нет, – сказал он шутливо, закрывая венок своим телом. – Не подглядывать.

– Я не смотрю, – улыбнулась девушка. – Вот посмотри – глаза даже закрыла.

Сергей засмеялся.

– Сереж, – сказала девушка с виноватым видом. – Научи как их плести. А то я теоретически все прекрасно понимаю, а практически ничего у меня не получается.

Сергей отложил свой венок в сторону.

– В детстве не плела что ли?

– Где ты у нас в округе видел столько много цветов? – спросила в свою очередь Элора, и Сергей слегка устыдился. Действительно, подумал он, в ее мире цветы были редкостью.

Он быстро сплел ей венок из тех цветов, что она выбрала, стараясь сделать его как можно красивее. А спереди он украсил маленькими красными цветками-колокольчиками, словно венец короны.

– Принимай, – сказал он бодро, протягивая свое творение.

– Спасибо, – смутилась она. – Но как-то это не совсем правильно.

– Ничего страшного, – заверил он. – Твоя учеба отняла бы много времени. А мне не терпится назвать тебя своей женой.

– Мне тоже, – тихо сказала она, улыбаясь, и они оба рассмеялись.

– Ну, тогда положи его на пол, – решила Элора, – чтобы не с рук его брать.

Сергей аккуратно, чтобы не повредить, положил венок перед Элорой, и она, еще более осторожно и торжественно подняла его.

Они стали напротив друг друга, необычайно серьезные, словно в церкви, держа венки на вытянутых руках.

– Наверное, надо что-нибудь сказать? – волнуясь, неуверенно спросила она.

Сергей подумал.

– Дорогая Элора, – начал он торжественно, протягивая ей свой венок. – Вручаю тебе этот убор и клянусь быть верным мужем и любить тебя всегда и сильно-сильно.

Девушка серьезно кивнула.

– Сережа, – сказала она в ответ. – Любимый. Я вручаю тебе это украшение и прошу тебя взять меня в жены. Клянусь любить тебя вечно. И быть тебе верной женой в печали и в радости.

Необычайно торжественно, они, волнуясь как дети, протянули венки друг другу, стараясь надеть их на голову. И тут… Он не успел еще поднять свой венок над головой Элоры, как вдруг по ее телу прошла легкая судорога. Она удивленно прислушалась к себе, ее контуры подернулись легкой рябью, стали размытыми и расплывчатыми, подвергаясь неуловимым превращениям и необъяснимой трансформации. Осознав все, она с невыразимой мольбой посмотрела на Сергея, беззвучно прощаясь. Образ ее поблек и она исчезла. Без следа. Только венок, упав вместе с ее набедренной повязкой, потерял свой торжественный вид.

Остолбенев, он ошарашено смотрел на то место, где она только что стояла.

Как? За что? – стремительно пронеслось у него в голове. – Это же несправедливо!!!

Он зачем-то бросился по ветке, все еще бережно держа свой венок и еще не веря и не желая верить в то, что он может уже и не пригодиться. Сергей стремительно заглянул в дупло, обшарив там все углы. Потом заглянул в шалаш. Бегая по ветке, он заглядывал под каждый листок. Совершенно не обращая внимания на муравьев, он пронесся под костями гигантского скелета, выскочив на самый край ветви… Элоры нигде не было. Ни в своем обличии, ни в виде бабочки… ни в каком. И только теперь он осознал, что остался один. И мало того – он потерял Элору. И вполне возможно, что навсегда. Неизвестно ведь, доведется им еще встретиться в этой непонятной гонке по чужим мирам. И так же неизвестно – когда он появится в том мире? Вполне возможно, что до этого события пройдет несколько невыносимых лет одиночества. А может – она сейчас уже вернулась к себе домой, и ее путь по мирам уже закончен? И мало того – ее ждет неумолимая встреча с аппаратом Майера?

Обессиленный, он устало опустился на ветку, привалившись к какому-то листу. И венок он все еще бережно держал на своих коленях.

А позади, в отдалении, слившись с листвой, неотрывно глядя на него, неподвижно сидела Принцесса.

Сам Сергей исчез из этого мира примерно через месяц.

35) Эпилог.

Он стоял у огромного смотрового иллюминатора этого низкопробного бара и наблюдал за жизнью в кольце Сатурна. Камни разных размеров стройной толпой неслись по своей раз и навсегда заданной орбите, наполовину заслоняя красивый вид планеты. Хаоса здесь не было – каждый камушек находился на своем месте.

Как там Эя? – с грустью думал он. – Летает поди где-нибудь, совершенно в других краях, с другой природой. И как там Принцесса? Сидит поди сейчас на нашем любимом месте, скучает, ждет.

Целая волна образов пролетела в его голове. Дриада с пепельными волосами и необычайно серьезными глазами. Большая зеленая гусеница. Обворожительная улыбка рыжеволосой Кори. Распущенные волосы совсем худенькой Принцессы, ее большие и нежные глаза. Обнаженная Элора, опирающееся на копье…

И ему стало совсем тоскливо. К этому новому для себя миру он пока привыкнуть так и не успел.

Стараясь отбросить нахлынувшие воспоминания, он повернулся к гудящему залу.

Все было как обычно и ничто не предвещало неприятностей. Старый Реник все так же слонялся от столика к столику, за дармовую выпивку рассказывая красочные небылицы из своей повидавшей виды жизни бывшего космического исследователя. Разгоряченная алкоголем и весельем Кэрол уже выбралась на танцевальный помост, оттолкнув местных стриптизерш. Надо признаться – танцевала она очень даже неплохо. Казалось, что танцевальный помост был ее родным домом. На нем она чувствовала себя гораздо увереннее, чем в обычной жизни, и даже то немногое из одежды, что на ней осталось, было для нее еще много – она могла обойтись и без них. Заметив его взгляд, девушка сексуально крутнулась на шесте, заплетая в захватывающие узоры свои длинные ноги.

– А твоя подружка очень даже недурна, – прокричал ему в ухо подошедший бармен, перекрикивая шум музыки.

Сергей молча кивнул, небрежно облокотившись на толстое стекло иллюминатора.

– Если ты не против – я взял бы ее к себе, – продолжал кричать бармен, – за довольно хорошую плату.

– Я узнаю у нее, – честно ответил Сергей. Он знал – она всегда любила и танцы и раздевание, поэтому могла и увлечься этим предложением. Хотя больше всего она любила свободу и вряд ли согласилась бы в одно и тоже время приходить в одно и тоже место.

Бармен кивнул и вернулся за стойку.

Эти двое с сером совершенно неожиданно возникли у помоста. Бесцеремонно сняв Кэрол и нагло завернув ей руки, они решительно поволокли обнаженную девушку к выходу. А местные вышибалы почему-то замерли с равнодушными лицами.

Сергей догнал их сразу же за дверью, на узкой лестнице. Он сходу ударил ногой правому верзиле в печень, но эти двое явно были профессионалами и среагировали мгновенно. Правый в сером костюме успел поставить блок, а левый между тем быстро ударил Кэрол под дых, отключив ее на какое-то время. И они остались вдвоем против его одного.

Сергей мгновенно расслабил все мышцы и встал в боевую стойку, сразу вспоминая все то, чему его учили на тренировках инспекторов. А реакция у него была улучшена на клеточном уровне – еще со времен штурманской школы.

Бой был коротким и протекал по принципу – если твой первый удар не достиг цели, то второй ты сделать уже не успеешь. И в этом поединке больше повезло Сергею.

Старый Реник, выглянув из-за дверей, только покачал головой.

– Лучше бы ты этого не делал, – испуганно сказал он и тут же скрылся.

Догадавшись, что это совсем не бытовая драка, Сергей быстро привел девушку в чувство.

– Вроде нам пора убегать, – сказал он.

Кэрол посмотрела на неподвижно лежащих людей в сером и, наверное, поняла больше, чем он.

– Поздно уже, – сказала она почти равнодушно, приподнимаясь с холодного пола. – Зря ты вмешался во все это. Теперь глупо куда-то бежать.

Сергей спорить не стал и спокойно присел рядом. Все-таки про этот мир девушка знала гораздо больше, чем он.

– Да у тебя кровь! – вдруг воскликнула она, совершенно не обращая внимания на свою наготу.

Пустяки, – ответил Сергей, зная, что это обыкновенные мелкие царапины.

Кэрол, присев на корточки на ступеньку повыше, ладошкой аккуратно вытерла ему лоб и щеку, то и дело задевая своей обнаженной упругой грудью его небритый подбородок.

А по лестнице тем временем быстро поднимался отряд человек в десять. Все – в одинаковых серых костюмах.

Крепко и умело связанные, они сидели на стульях в одной из тесных служебных комнат бара. Двое в сером стояли за их спинами. Остальные куда-то ушли. За стеной по прежнему весело гремела музыка.

Узкая неказистая дверь резко распахнулась и в комнату буквально влетел маленький и толстенький мужчина в солидном костюме и при дорогом галстуке с драгоценным зажимом.

– Дура! – закричал он прямо с порога. – Я зачем тебя активировал?!

– Да пошел ты! – со спокойной злостью произнесла девушка. – Урод недоделанный.

– Да я ж тебя могу запросто убить, – разозлился толстяк.

Кэрол только неприятно засмеялась.

И толстяк совершенно неожиданно для Сергея выхватил автоматический нож и, щелкнув кнопкой, вдруг принялся острым лезвием методично полосовать лицо девушки. Сергей, сидя с кляпом во рту, беззвучно закричал, судорожно пытаясь разорвать тугие путы или хотя бы допрыгать со стулом к месту трагедии. Двое в сером разом ухватили его стул, продолжая оставаться безучастными к происходящему. А толстяк между тем совершенно спокойно поднял голову девушки за окровавленный подбородок и, немного помедлив, медленно перерезал ей горло. Тело Кэрол забилось в предсмертных конвульсиях, с хрипом брызгая кровью из окровавленной раны.

– Вот дура! – промолвил толстяк, вытирая лезвие о волосы затихшей жертвы. После чего он повернулся к Сергею.

– Опять ты?! – произнес он, неторопливо приближаясь. – И снова ее любовник. Как ты мне надоел!

– А этот уже наш, – тихо проговорил один из серых, молчавший все это время. И толстяк остановился, сложил нож, спрятал его в карман и, махнув рукой, скрылся за дверью.

Ближайший охранник похлопал Сергея по плечу.

– Сам пойдешь? – спросил он вежливо.

Сергей кивнул, надеясь, что хоть ноги ему развяжут.

– Э-э, нет, – протянул второй. – Жирный боров-то скрылся, и этот тип теперь все свои эмоции выплеснет на нас. Лучше мы уж как-нибудь сами.

Устало привалившись к холодной стене камеры Сергей безучастно слушал болтовню своих соседей.

– Рыжего точно забрали в шестой отдел. Клянусь, – горячо шептал один. – А оттуда – сам знаешь – еще никто не возвращался.

– Говорят, они там людей всю жизнь держат в клетках, – зашептал в ответ второй.

– Точно-точно, – закивал первый. – Мне уже много раз об этом рассказывали. Они там какие-то ужасные опыты делают над людьми.

– Что ж они, сволочи, из тюрем то набирают?! – искренне возмутился второй, даже привстав от избытка чувств.

– Да тише ты, – успокоил его первый, потянув за рукав и оглядываясь на Сергея. – Наверное, так им проще.

Дверь камеры неожиданно распахнулась, лязгнув мощными засовами, и вошедший охранник равнодушно посмотрел на Сергея.

– На выход, – коротко бросил он.

Вот уже полчаса они шли полупустыми коридорами. Спускались по каким-то лестницам, поднимались на каких-то лифтах. Сергей был пристегнут наручниками к двоим. Третий шел впереди. Старший. Сергей ни о чем не спрашивал, безразлично поглядывая на поспешно сторонящихся встречных прохожих. Но на одном из них взгляд его замер. Напряженно сжимая в руках сумочку и постоянно озираясь, в красивом обтягивающем платье с открытым животиком ему навстречу шла Кэрол. Живая. И без шрамов. Причем девушка была не одна. Она шла вместе с тем самым толстяком, слегка чем-то явно напуганная.

– А вы кто? – спросила она толстяка. – Я не расслышала.

– Потом объясню. Не на улице же. Пошли, – вяло отмахнулся тот.

– А где это мы? И как я сюда попала?

– Скоро все узнаешь. Садись. Вот наша машина.

– Кэрол! – неожиданно окликнул их Сергей, желая проверить вдруг возникшие собственные мысли.

Девушка обернулась. Недоуменно посмотрела на Сергея, совершенно не узнавая.

– Не обращай внимания, – сказал ей толстяк, зло посмотрев на Сергея. – Это местный сумасшедший.

Взгляд девушки задержался на Сергее. Она помедлила, разглядывая его, наручники и охрану.

– Садись, поехали, – приказал толстяк.

Она задумчиво села и они уехали.

О чем-то подобном я и догадывался, невесело подумал Сергей ей вслед.

Обескураженный этой встречей он не заметил как они оказались перед широкой дверью с печально-известной надписью – 6-й отдел.

Один их охранников положил ладони на панель и дверь открылась. Забавно, думал Сергей, как все сегодня неудачно складывается. Ни подопытной крысой, ни кем-то еще ему быть не хотелось, и он решил для себя, что во время передачи работникам отдела бить их сразу и как можно сильнее – бежать все равно не получится – и коридоры незнакомые, и все многочисленные двери открываются только по коду.

В коридорах отдела было совершенно безлюдно. Впрочем, немного погодя они снова остановились. Серая неприметная дверь с маленькой неказистой надписью – Начальник отдела.

Старший охранник снова положил ладонь на светящуюся панель и дверь бесшумно откатилась в сторону. Оправив форму он по-военному переступил через порог.

– Разрешите доложить, – прочеканил он. – Доставили. Можно заводить?

Они ввели Сергея в просторный кабинет. У обширного стола спиной к вошедшим стояла довольно стройная женщина в тонком обтягивающем комбинезоне черного цвета, небрежно перебирая какие-то бумаги. И от нее вдруг повеяло чем-то недобрым. Еще вполне молода, решил про себя Сергей, значит – щадить не будет.

Начальник шестого отдела медленно обернулась и Сергей, встретившись с ее холодно-равнодушными глазами, замер на месте, забыв про все свои мысли.

Это была Элора.

Конец третьей части

Start to type here