"Колыбельная для мужчин" - читать интересную книгу автора (Росмэн Эстер)5Сухой ветер дул с полей, неся с собой облака пыли и запах дизельного топлива от работавшего неподалеку трактора. Солнце палило нещадно. Но Зак не замечал этого. Впервые за последние недели он чувствовал себя совершенно свободным. Ему нравилось это ранчо, раскинувшееся в самом центре Орегона. Окруженные цепью холмов владения Денверсов занимали триста гектаров. После давящих потолков и унылых стен больничной палаты, духоты коридоров отеля в Портленде они казались Закари бескрайними. Накануне отъезда его допрашивал Роджер Фелпс. Детектив вел себя очень сдержанно, говорил негромким голосом, незаметно подводя Зака к вопросам, на которые желал получить ответы. Но при этом Закари все время не покидало ощущение, что сыщик считает его чуть ли не главным виновником похищения Лонды. В ходе допроса это чувство крепло. И если вначале Закари хотел выложить всю правду до мельчайших подробностей, то через десять – пятнадцать минут после начала их разговора отказался от этого намерения. Действительно, чего ради сообщать этому явно предубежденному человеку о том, что Джейсон практически уговорил его сходить к той проститутке в отеле «Орион»? Разве это поможет найти Лонду? И потом, Зак с детства ненавидел наушничество и доносы. Сразу после допроса его посадили в отцовский «линкольн» и привезли сюда. Уитт посчитал, что работа на ранчо, уход за животными, верховая езда окончательно поправят здоровье сына. Но в глубине души Денверс-старший прекрасно осознавал, что просто хочет отослать Зака подальше. Подальше от подозрительных взглядов, которые бросали на него в семье. Подальше от своей молодой жены, которую начинал ревновать. Подальше от лейтенанта Джека Логана и частного детектива Роджера Фелпса, подозревавших Закари во всех возможных и даже невозможных преступлениях. Конечно, у Зака были неприятности с законом. Еще в детстве он попал в полицейский участок после того, как дружки постарше напоили его допьяна и бросили на улице. Затем он сыграл жестокую шутку с директором местного похоронного бюро. Заметив во дворе бюро автомобиль с гробом, без водителя, но с включенным двигателем, Зак пробрался в кабину и угнал машину далеко за город. Убитые горем родственники умершего прождали целый день и устроили шумный скандал директору. Зака схватили, привели в полицейский участок и хотели, несмотря на возраст, отдать под суд. Уитту пришлось выслушать от семьи покойного и директора похоронного бюро немало неприятных слов. А еще выложить кругленькую сумму. Но Зак был неисправим. Прошло совсем немного времени, и его исключили из школы за взрыв, устроенный в физическом кабинете. Это не считая многочисленных драк, хулиганств, опасной езды на мотоцикле и еще… и еще… и еще… Чего еще только не было! Но больше всего Денверса-старшего удручало полнейшее нежелание среднего сына выбрать себе дорогу в жизни. Пока Трейси занималась искусством, а Джейсон – юриспруденцией, Зак гонял на мотоцикле по улицам и окрестностям Портленда, снискав себе у Джека Логана прозвище «черт на колесах». Его нисколько не интересовало ни гостиничное дело, ни лесоразработки и вообще ничто из того, что каким-либо боком соприкасалось с деятельностью «Денвере интернэшнл» – фамильной фирмы отца. Но вот ранчо Зак любил. И был очень доволен, что вновь здесь очутился. Единственное, что отравляло его радость, были мысли о похищении Лонды. Он не участвовал в нем! И его бесило, что никто не хотел этому верить. Почему? Конечно, Уитт избаловал младшую дочку. Но Заку нравилась эта девчушка. И в первую очередь тем, что чуть ли не с пеленок проявила свой независимый характер. Его завораживали ее голубые, еще совсем детские, но порой смотревшие так серьезно глаза, в которых, казалось, постоянно светилась какая-то тайна. Но больше всего Зака поражало то, как эта кроха сызмальства сумела подчинить себе папу Уитта и вила из него веревки. Качество, которое Закари особенно ценил в своей младшей сестренке. Он порой сокрушался, что Лонде всего лишь четыре года… Зак был по-настоящему глубоко опечален ее исчезновением, поэтому старался не думать о ее судьбе. Это было слишком тяжело. Тем более что он был почти уверен: в живых девочки уже нет. Вот и сейчас Зак старался гнать от себя мрачные мысли. – Что ж, вы неплохо потрудились сегодня, Закари, – прервал его размышления Мэнни, управляющий на ранчо, в обязанности которого входило следить за дисциплиной работников. Поскольку Закари тоже принадлежал к их числу, то Мэнни в конце каждого дня оценивал и его труд. Причем никаких поблажек не делал. Как и все, Зак начинал работу в пять часов утра, а заканчивал в восемь вечера. Усталый как собака он приходил домой, ужинал и заваливался спать, чтобы на следующий день встать спозаранку. Но сегодня была пятница, когда работа заканчивалась в пять пятнадцать. Кроме того, прошла ровно неделя с того дня, когда Зак приехал сюда. Он вынул из кармана платок, вытер пот и грязь с лица. Затем, взяв из конюшни седло и уздечку, не спеша направился к речке, на берегу которой паслась его лошадь. На ранчо Закари никогда не ездил в повозке или в кабине грузовика. Ему нужен был простор, почувствовать который можно было лишь сидя в седле. На ранчо содержалось много лошадей. Но больше всего Заку нравился Циклон – молодой, сильный жеребец гнедой масти. Увидев подходившего к нему Зака, Циклон прижал уши и забил копытом: перспектива быть оседланным его не очень устраивала. Зак протянул к нему руку, но конь сделал резкий рывок вправо. – Ах ты, сукин сын! – громко выругался Закари и, подскочив к Циклону сбоку, ловко взнуздал его. Через минуту он был уже в седле. – Ну, пошел! – крикнул он. Циклон сорвался с места и галопом понесся вдоль кромки поля. Ветер свистел в ушах Зака. Мимо проносились высокие стройные сосны и разрисованные белыми полосками столбы с уходящими вдаль проводами. В душе родилось ощущение какой-то необузданной дикости и пьянящего освобождения от всяческих оков… Не доезжая конюшен, Зак остановил лошадь и спрыгнул на землю. – Молодец, Циклон! Славно прошел! И потрепал жеребца по потной шее. Тот тяжело дышал. Ноздри его широко раздувались. Взяв лошадь за повод, Зак направился с ней в конюшню. Но вдруг почувствовал, что за ним кто-то наблюдает. Он оглянулся и понял, что не ошибся. В тени росшей неподалеку сосны, прислонившись спиной к ее стволу, стояла девушка. Зак пригляделся и узнал сестру. Что ж, этого надо было ожидать. Трейси отделилась от сосны и двинулась ему навстречу. На ее лице не было даже тени улыбки. Поравнявшись с Заком, она пошла рядом. – Это ранчо – просто тюрьма. Как здесь только можно жить! – Что ты тут делаешь? – спросил Зак, но тут же понял всю глупость своего вопроса. Ведь Уитт сказал, что вскоре на ранчо нагрянет все семейство! – Что я здесь делаю? – переспросила Трейси. – Ты хотел спросить, что мы здесь делаем? Отвечаю: проводим семейные каникулы. Войдя в конюшню, она сморщила нос. Запах конского пота, навоза и пыли ее явно шокировал. – Поверь, я всячески пыталась отговорить отца от затеи перевезти всех сюда. Но ты же знаешь его упрямство! Если Уитт что-нибудь решил, переубедить его невозможно. Кроме того, он не устает повторять, что мы все действуем ему на нервы. – Зак промолчал, Трейси испытующе посмотрела на него и добавила: – А еще мне кажется, что отец обеспокоен возможностью нового похищения. – Вот уж нет! – отозвался Зак, принимаясь расседлывать лошадь. – И разве не ты сама говорила, что он и пальцем не пошевелил бы, исчезни любой из нас, кроме Лонды? Трейси надула губы. Зак повесил уздечку на гвоздь и с усмешкой произнес: – Если бы пропал я, то наш папенька купил бы бутылку шампанского и устроил себе праздник. – Не такой уж он плохой, Зак! – ответила Трейси. Но в голосе у нее не было уверенности. Зак заметил это и демонстративно вздохнул. – Хорошо, пусть он плохой, – сдалась сестра. – Но даже тогда ему не следовала отсылать нас всех в это забытое богом место! – Всех? – Всех. – Без исключения? – Без исключения. Приехала даже Кэт! Зак почувствовал, как у него под сердцем что-то кольнуло. Но сдержался и ничем не выдал своего волнения. – Ему за это от нее достанется! – спокойным тоном сказал он. – Уже досталось. Если бы ты слышал, какая стояла ругань! Они орали друг на друга так же, как Уитт с нашей родной маменькой перед их разрывом. Отец вышел победителем и заставил Кэт уехать из Портленда, несмотря на все ее протесты. И вот она здесь вместе с нами. Причем в совершенно депрессивном состоянии! Главным образом из-за того, что лишена возможности следить за ходом расследования дела о похищении Лонды. Но ведь отец всегда добивается своего! – Да, ты права. От задуманного он никогда не отступал. Трейси внимательно посмотрела на Зака. Затем сказала, чуть понизив голос: – Мне кажется, что у отца были какие-то свои причины отослать Кэт из Портленда. Зак никак не отреагировал на это предположение. – Она нервничает, – продолжала Трейси, – потому что расследование зашло в тупик. Ни полиция, ни ФБР до сих пор не продвинулись ни на шаг. Впрочем, чего еще можно ожидать от полудюжины кретинов, просиживающих штаны в кабинетах? – А Фелпс? – Этот частный детектив? Смешно! Я в жизни не встречала более серой личности. Но какое это имеет значение? Ведь уже давно ни для кого не секрет, что Уитт поставил перед собой единственную цель: заставить всех и вся поверить, будто в похищении Лонды виновны Полидори. – Ты считаешь, что нет? – Зак, они же не идиоты! Уж кто-кто, а Энтони не мог не понимать, что он будет первым среди подозреваемых. Это не убедило Закари, но он снова воздержался от каких-либо комментариев. Пусть Трейси думает что хочет. – Пока же все это порождает лишь головную боль, – продолжала она. – Сейчас никто не смеет никуда выйти из дома без телохранителя или полицейского. У Зака не было ни малейшего желания выслушивать душевные излияния сестры. Тем более что он отлично понимал: Трейси не в себе, потому что лишена возможности встречаться с Марио. Несмотря на все ссоры и разногласия, оба семейства сошлись в одном: свиданиям Марио и Трейси необходимо положить конец. На яростные протесты дочери, на ее заявления, что она уже взрослая и сама имеет право решать свою судьбу, Уитт неизменно отвечал: пока они живут под одной крышей, ей придется подчиняться его воле. Но Трейси смотрела на все со своей колокольни, считая себя современной Джульеттой, а Марио – возродившимся в наши дни Ромео. Когда она проговорилась об этом Заку, тот расхохотался. Трейси обиделась и больше разговоров на подобные темы не заводила. Для Зака это стало большим облегчением. У него хватало своих забот, чтобы еще разбираться в сердечных проблемах сестры. А теперь их еще и прибавилось. Хотя Уитт и отослал сына на ранчо, но от мысли отдать его в военную школу окончательно не отказался. Будущее представлялось Закари туманным. – Пойдем, мне нужна твоя помощь, – прервала его размышления Трейси. Не отвечая, Зак снял висевшую на крючке попону и встряхнул ее. В воздух поднялось густое облако пыли и конских волос. Трейси закашлялась. Зак подавил усмешку. Так ей и надо! Она никогда не любила лошадей. А пришла сюда только потому, что у нее было дело к нему, Заку. Причем, видимо, очень важное и срочное. – Хорошо, – с сожалением сказала девушка, видя, что Зак не собирается покидать конюшню. – Поговорим здесь. Мне необходимо сегодня ночью улизнуть отсюда. – Зачем? – Это мой секрет. – Опять свидание с Марио? – Чем меньше будешь знать об этом, тем лучше. Помоги мне! – Нет. – Что?! От изумления у Трейси отнялся язык. Потом глаза сверкнули злобой, и она сдавленно прошептала: – У тебя есть совесть, Зак? Ведь я защищала тебя! – Каким образом? – Сказала Кэт, что ты никогда бы не позволил и волосу упасть с головки Лонды. А потому подозревать тебя в похищении девочки просто глупо! – Спасибо за столь великое благодеяние! Зак вытащил из кармана большой платок и вытер потное лицо. – Не смейся, Зак. Это больше, чем кто-либо другой сделал для тебя. Ведь Кэт до сих пор еще не совсем уверена, что ты не замешан в этом деле. – И зачем мне это? – Похищать Лонду? – Да? – Чтобы получить деньги. Трейси произнесла эти слова очень тихо. Но Зак вздрогнул, как от пощечины. Прищурившись, он в упор посмотрел на сестру: – Значит, я выкрал сестренку, чтобы вытянуть из Уитта и Кэт деньги? – Именно в этом кое-кто тебя и подозревает. – Почему же, в таком случае, я не запросил выкуп? – Прошло слишком мало времени. – Тогда как я смог все это провернуть? Украсть Лонду вместе с нянькой, увезти черт знает куда и по дороге еще завернуть в «Орион», чтобы быть избитым чуть ли не до смерти? Что за нелепица! Неужели ты сама этого не понимаешь? – Понимаю. Но почему все-таки подозревают именно тебя? – Да потому только, что в ту ночь меня не было дома и свалить вину больше не на кого. – Так скажи об этом Логану. – Логан болван. Ой, подожди минутку! Я совсем забыл… Зак схватил ведро и выбежал из денника. Вернувшись, поставил ведро с водой перед Циклоном и некоторое время смотрел, как тот жадно пьет, изредка поднимая голову и фыркая. Трейси стояла на том же месте, переминаясь с ноги на ногу. – Вы все пошли по ложному пути, – сказал он очень спокойно. – Ищите в другом месте. – Ладно, ладно, – засуетилась сестра. – Может быть, ты действительно не так уж виноват… – Спасибо! – Но кто же тогда выкрал девочку? – Мне даже не хочется думать об этом. Правда! – Все же кто-то совершил то преступление! – О господи! Может, это была нянька! Или такое никому из вас в голову не приходит? – Не исключено. Но нянька должна была на кого-то работать! Разве не так! – Откуда я могу это знать? Ну, хватит копаться во всем этом дерьме! Ведь от наших с тобой предположений ничего не изменится! Зак не признавался даже самому себе, как ему не хватает Лонды. Он все время думал о ней. И даже порой не спал по ночам. – Хорошо, – не унималась Трейси. – Я сейчас скажу нечто такое, что заставит тебя серьезнее посмотреть на всю ситуацию! – Что ты имеешь в виду? – Марио сказал мне, что ты замешан в похищении Лонды. – Твой Марио врет; – Если хочешь знать, многие могут в это поверить. Уже и так ходит немало слухов, что без тебя там не обошлось! – Уволь меня от этих разговоров, – раздраженно сказал Зак. Об этих слухах он хорошо знал. Но не хотел говорить на подобную тему или слушать чьи-либо рассуждения. Тем более что в конечном итоге все они сводились к одному: в жилах Зака течет кровь Полидори, а потому он вполне может быть с ними заодно. Взяв скребницу, Закари принялся чистить Циклона. Тот яростно отмахивался хвостом от слепней и время от времени бил копытом. – Я также не хотела бы вести подобные разговоры, Зак. Особенно сейчас, когда тебе необходимо отдохнуть и набраться сил. Но они неизбежны. Потому-то я и собираюсь вернуться в Портленд. – Ты же только что приехала. – Не имеет значения. – Скажи лучше, что хочешь быть поближе к Марио. – Ну и что же? Зак бросил на сестру взгляд, ясно говорящий, что считает ее круглой дурой. Это сравнение вертелось у него на кончике языка. Но он сдержался и спокойно сказал: – Образумься, Трейси. Ты ведь отлично знаешь, что ничего у вас с Полидори не получится. Уитт просто-напросто этого не допустит. – А тебе-то до всего этого какое дело? – Никакого. Просто хочу дать тебе полезный совет. – Оставь его для себя. – Что ж, пусть так. – Значит, ты не хочешь мне помогать? – снова спросила Трейси. – Не хочу. И Зак отрицательно покачал головой. Трейси чуть сдвинула брови, глубоко вздохнула и сказала полунасмешливым тоном: – Не пришлось бы тебе пожалеть об этом. – О-о! Угрозы! Слушай, ты не можешь придумать что-нибудь поновее? Не в силах более сдерживать раздражения, Закари круто повернулся и, выйдя из конюшни, быстро пошел по направлению к дому. Через пару часов его нашла Кэт. Солнце уже скрылось за горизонтом. Джейсон уехал в город, взяв с собой Трейси и Нельсона. Зак, чтобы сократить время пребывания в кругу семьи, стащил из холодильника две банки пива, взобрался на крышу конюшни и, вытянув усталые ноги, наслаждался одиночеством. Взошла луна. Ее матовое сияние осветило дом, выстроившиеся вдоль дороги деревья, хозяйственные постройки. Несмотря на то что в доме оставалась одна Кэтрин, все окна были ярко освещены. У одного из них, видимо, сидела его мачеха. Зак не хотел с ней встречаться. Тем более наедине. Он решил терпеливо ждать, пока свет во всех окнах погаснет, и только тогда попытаться тихонько проскользнуть в свою комнату. Зак открыл одну жестянку, и пенистый фонтанчик ароматного напитка брызнул ему в лицо. Счастливо засмеявшись, он запрокинул голову и затяжным глотком отпил половину банки. В голове сразу зашумело, а по телу разлилась блаженная истома. Зак лежал на спине и смотрел в небо. Где-то поблизости, наверное около дома, залаяла собака. Странно, он где-то читал, что на луну собаки не лают, а воют. А эта лает. Значит, не на луну… Вероятно, кто-то пришел. Или вышел из дома… Вышел… Вышла… Легкие шаги. Зак узнал бы их из сотен тысяч. И они все ближе… Ближе… Нет, он не может ошибиться! Это Кэт. Она идет сюда! Сердце юноши замерло. Дыхание участилось. Вот заскрипели ступеньки приставной лестницы. Она поднимается на крышу… Заку почудилось, что он уже ощущает аромат ее духов… – Мэнни сказал мне, что ты здесь, – услышал он голос Кэт. Причем такой ровный и спокойный, будто его обладательница всю жизнь только и делала, что лазила по крышам. – Чего вы хотите, Кэт? – прерывающимся голосом спросил Зак. – Общества. В данном случае – твоего. Разве мы не друзья? Вдалеке заржала лошадь. И тут же в лесу завыл койот. Заку стало жутко. Все выглядело таким нереальным, будто происходило в потустороннем мире. Но что она сказала? Что?.. Ах, да! Она спросила, друзья ли они? Надо ответить? Надо… – Боюсь, что это для нас вряд ли возможно, – произнес он каким-то чужим, деревянным голосом. – Что вряд ли возможно? – Быть друзьями. – А почему бы нам не постараться? Может, получится? Особенно если ты угостишь меня пивом. В горле у Зака вдруг так пересохло, будто кто-то насыпал туда горячего песку. А пиво в жестянке свежее, прохладное… Но, видимо, придется отдать ей. Он взял оставшуюся банку, потянул на себя рычажок, и тонкие пальцы Кэтрин покрылись белой пеной. Она поднесла напиток к губам и сделала маленький глоток. – Какая прелесть! И вообще, разве не чудесная ночь? Тебе нравится? – Я люблю ранчо. А вы нет? – Я горожанка. Родилась и выросла в Оттаве. Конечно, город небольшой, но все же не деревня. Зак ничего не ответил. Он просто больше не мог говорить. Они сидели в молчании, которое, казалось, могло длиться вечно. Сердце Зака громко стучало, и ему казалось, что Кэт это слышит. – Я не хотела приезжать сюда, – нарушила тишину Кэтрин. – Не хотела, потому что сюда не приходит никакой информации о поисках Лонды. Кэтрин произнесла имя дочери, и у нее сразу перехватило дыхание. Заку показалось, что она сейчас разрыдается. Но этого не случилось. Справившись с волнением, Кэт отпила еще глоток пива и неожиданно, резко обернувшись к Заку, посмотрела ему прямо в глаза: – Я тебе не нравлюсь, Зак? Верно? Он потупил взор и растерянно проговорил: – Ведь вы моя… мачеха. – Ты хочешь сказать – дрянная мачеха? Зак пожал плечами и допил пиво. Потом принялся вертеть в руках пустую жестянку. Кэтрин подняла на него глаза, которые светились каким-то странным светом. И прежде чем Зак успел опомниться, привлекла к себе и прильнула своими губами к его. – Боже мой, Кэтрин! – захрипел, отбиваясь, Зак. – Что вы делаете?! Не надо! Умоляю! – Тсс! И он снова ощутил тепло ее нежных, жадных губ. Этот поцелуй продолжался всего какую-то секунду. Но Закари уже знал, что он перевернет всю его жизнь. И навсегда. – Не надо, Кэтрин! – задыхаясь, прошептал Зак. – Ты же хочешь этого, я знаю! – так же шепотом ответила ему Кэт, обжигая горячим, страстным дыханием. Зак говорил себе, что не будет ни целовать Кэт, ни даже дотрагиваться до нее. Но чувствовал, что вырваться из ее волшебных объятий у него не хватит сил. Ее губы снова жадно впились в его, упругие груди с острыми твердыми сосками плотно прижались к его телу, словно стремясь проникнуть сквозь ткань тенниски. Маленький язычок разжимал его губы, бедра касались самых интимных мест его тела. Силы изменили Заку, м он начал сдаваться. Возбужденная плоть неудержимо требовала своего. Губы страстно отвечали на ее лобзания. Руки сжимали грудь Кэтрин. И только в висках молотом стучала одна-единственная мысль: «Опомнись! Что ты делаешь?! Ведь она жена твоего отца!» И все-таки он нашел в себе силы оттолкнуть ее. – Это омерзительно! – прошептал он. – Не прикасайтесь ко мне. – Что ты сказал? – задыхаясь, переспросила Кэт. – Сказал, что это нечестно, нехорошо! – Это когда ты успел понять, что хорошо, а что – нет? Мне показалось, что минуту назад ты так еще не рассуждал! – Не играйте мною, Кэт! – Я и не думаю тобой играть. Напротив, у меня было ощущение, что мы полностью понимаем друг друга. Разве ты не хочешь меня? – Нет, не хочу! – Дорогой мой, я отлично знаю, что тебе сейчас нужно. – Вы мне не нужны, Кэтрин! – Ты в этом уверен? – Уверен. Скажу больше, мне вообще никто не нужен. Ни одна женщина! – Детка! Вот здесь-то ты и заблуждаешься! Кэтрин фыркнула и потрепала Зака по щеке, как ребенка. Он вздрогнул и инстинктивно отшатнулся от нее. – Кэтрин, молю вас! Оставьте меня! – трясущимися губами проговорил Зак. Он не мог больше смотреть на нее. И его почти безумный взгляд, скользнув по казавшимся заиндевелыми в свете луны деревьям, устремился куда-то далеко за горизонт. Зак слышал, как Кэт глубоко вздохнула. Потом заскрипели ступеньки приставной лестницы. Наконец до его слуха донеслись звуки ее удаляющихся шагов. Закари опустился на крышу и уставился на звезды. Их уже было много. Они подмигивали ему и, казалось, говорили: «Эх, ты! Ведь она могла бы сейчас стать твоей! Для того и пришла сюда! А ты оттолкнул ее. Оттолкнул, может быть, навсегда. Господи, какой идиот!» В последующие несколько дней Заку удалось в какой-то степени держаться от мачехи на расстоянии. Он выходил на работу в поле задолго до того, как она просыпалась. А возвращался уже после захода солнца Кэт же в основном сидела у себя в комнате и смотрела телевизор. Практически они не сталкивались. Что же касается братьев и сестры, то те постоянно пребывали в состоянии какого-то непонятного раздражения. Причем каждый по-своему. Джейсон несколько раз приставал к нему с предложениями свозить в Бенд и познакомить с какими-то женщинами. Но Зак решительно отказывался. В конце концов Джейсон плюнул и перестал ему докучать. Трейси вздыхала по Марио и, видимо, строила планы бегства из дома. Время от времени она покуривала марихуану, отчего ее глаза становились совсем безумными. Нельсон ходил за Заком хвостом, как за героем, и все пытался выведать у него подробности о ночи с проституткой. И сколько бы Зак ни уверял его, что в ту ночь ничего не было, он не верил. . В этот раз Нельсон пристал с самого вечера. Зак снова ушел от ответа, решив, что его младший братец страдает сексуальной озабоченностью. Приняв душ, он прошел на кухню, разогрел себе пару свиных бифштексов и с аппетитом съел. Тем временем у стола появилась колли, жившая в доме с незапамятных времен. Виляя хвостом, она села у ног Зака и уставилась на него преданными, просящими глазами. – Нет, душа моя, – серьезно сказал он собаке. – Этого тебе нельзя. Ты и так уже порядком растолстела. Колли, видимо поняв, что ей ничего не перепадет, обиженно встала и понуро поплелась в коридор. Зак подошел к окну и открыл его. В кухню ворвался ночной воздух с запахом сосны, скошенной травы и конских яблок. Где-то ухала сова. Шелестя крыльями, пролетела летучая мышь. Зак сокрушенно вздохнул. Как хорошо он мог бы здесь отдохнуть, если бы… Если бы не все это семейство! Он пошарил по столам, нашел несколько косточек и сложил их в алюминиевую миску. Все будет хоть какая-то радость для обиженной колли! Затем открыл банку пива и с наслаждением выпил. Покормив собаку, Зак вернулся к себе в комнату, включил приемник и лег. Глядя в потолок, он перебирал в памяти все последние события. Кэт… Ее поцелуи… И главное, жгучее желание, которое он сам испытал. Черт побери! Что, если и впрямь поехать с Джейсоном в город? Там у него есть какая-то женщина… Говорит, что неплохая. Может быть, это положит конец его влечению к Кэтрин. Но тут же в его сознании возникла комната в отеле «Орион», полуголая Софи и те двое… Нет, только не это! Или печальный урок так его ничему и не научил? Где гарантия, что такое не повторится? Кроме того, в глубине души Закари понимал, что ему нужна не первая попавшаяся женщина. Кэт! Его мачеха… Она одна может принести ему успокоение… Зак перевернулся на один бок, потом на другой. Наконец выключил приемник и уткнулся лицом в подушку. Ничего не помогло! Кэтрин стояла перед глазами как живая. Страстная, красивая, желанная… Да-, он хотел ее! Ее одну! И нечего хитрить перед собой и делать вид, что это не так! Ведь его так и тянет выйти в коридор, спуститься на первый этаж и оказаться в ее спальне… В этот момент скрипнула дверь его комнаты. Потом медленно приоткрылась. Зак смотрел на нее как завороженный. А она открывалась все шире и шире… На пороге возникла женщина. Прекрасная, с густыми, падающими на плечи волосами, точеной фигурой, чуть скрытой пижамой. Она сделала шаг и вошла в комнату… – Кэт? – почти с ужасом воскликнул Зак. – Зачем вы пришли? Вам нельзя здесь быть! Уходите… – Я знаю, Зак, что мне нельзя здесь быть. Но случилось нечто ужасное. Может быть, непоправимое. Он взглянул ей в лицо. Оно было залито слезами. – Что такое?! – Только что позвонил Уитт. Сказал, что полиция потеряла след. ФБР тоже не продвинулось ни на шаг. Они продолжают расследование, но уверены, что Лонды уже нет в живых… Последние слова Кэтрин произнесла чуть слышно. Зак бросился к ней и прижал к себе. А она спрятала заплаканное лицо у него на груди. Ее тело сотрясли рыдания. – Боже мой! Боже! – повторяла она. Зак гладил ее пышные волосы. Он уже забыл, что перед ним женщина, которую он страстно желал всего несколько минут назад. Сейчас это был убитый страшным горем человек. И он хотел его утешить, как мог. Кэтрин прижималась к нему и плакала, как ребенок. А Зак, сам не веря своим словам, упрямо твердил, что все обойдется. Лонда, конечно, жива и скоро вернется домой… Когда рыдания Кэт чуть-чуть утихли, он мягко отстранился и, еще раз ласково проведя ладонью по ее волосам, сказал: – Вам надо пойти к себе и выпить чего-нибудь успокоительного. Какие-нибудь таблетки. Или валерьянку. – Я не могу. Зак! Мне трудно, просто невозможно оставаться одной! Ни на минуту! Пожалуйста, не гони меня! Умоляю! Он наклонился и поцеловал ее в распухшие губы. Поцеловал почти бессознательно, даже не подумав, что, возможно, переступает грань, за которой прежняя жизнь будет уже невозможной… А потом еще и еще. Она отвечала ему, И они оба чувствовали, как в них поднимается волна непреодолимого желания. Судорожными движениями Кэтрин принялась срывать с него рубашку, касаясь тела и заставляя кровь в жилах Зака закипать, а плоть – неумолимо подниматься… Они упали на кровать, и их губы соединились в бесконечном, горячем поцелуе. Руки Зака, отрывая пуговицы, расстегивали пижаму на груди Кэт. Его лихорадочное дыхание сливалось с ее. Она раздвинула ноги и плотно прижалась бедрами к его паху… – Кэт… – задыхаясь прошептал Зак. – Иди! Ну, иди же ко мне! Я хочу… Безумно хочу! Не отвергай меня! Прошу… Закрыв глаза, Зак с громким стоном проник в нее. Теплую, влажную… Желание было нестерпимым. Он не мог сдержаться. Три судорожных движения, и наступил сладостный конец. Он испытал неизведанное доселе блаженство, и его тело обессиленно обмякло. …Он потерял невинность с женой своего отца. Но не чувствовал ни раскаяния, ни даже угрызений совести. И мгновение спустя опять, уже уверенно, властно стал целовать Кэт. Потом снова взял ее… На этот раз близость продолжалась дольше. Так долго, как она хотела. И Кэт поняла, что очень скоро у нее будет самый лучший любовник, какого она могла бы себе пожелать… Зак не мог припомнить, когда он спал таким здоровым сном. Иногда он просыпался и чувствован рядом тепло обнаженного тела Кэтрин, видел ее лицо. А она улыбалась ему из-под наполовину опущенных ресниц. И счастливый, он засыпал снова. Но забрезжил рассвет. Скоро надо было вставать и идти на работу. Зак блаженно потянулся и шумно вздохнул. Кэтрин открыла глаза и запустила пальцы в его густые волосы. Она улыбнулась Заку, но было что-то нестерпимо грустное в выражении ее лица. – Еще совсем недавно я думала, будет ли мне хорошо с тобой. – Ну и как же? – Лучше не бывает! И все же в глазах Кэт стояла непонятная тревога. Зак протянул руку и убрал с ее лица упавший локон. Ему хотелось разгладить скорбные морщинки, обозначившиеся в уголках этого прелестного маленького рта. Поняв это, Кэтрин вдруг разрыдалась. – Не надо, Кэт! Успокойся! – поспешил утешить ее Зак. – Не могу! Я… я… – Тсс! Мы найдем Лонду… Обязательно! Я… найду! – Зак! Что ты можешь сделать! – Поверь мне! – Милый, но ведь… Кэт оборвала фразу и прислушалась. – Слышишь? Какой-то шум! – Нет. Я ничего не слышу. С чего ты взяла? – Шаги… Кто-то идет! – Наверное, Пит. Он иногда приходит очень рано. – Ты уверен? Зак приподнялся на локте и прислушался. Сердце его тревожно забилось. Выглянув в окно, он с ужасом увидел стоявший у входа «линкольн». Боже, неужели отец? – молнией мелькнула в голове мысль. Между тем снаружи раздавалось поскрипывание гравия под чьими-то ботинками… – Уитт… – прошептала Кэтрин. – Это он! Закари уже и сам не сомневался, что гравий скрипел под ногами его отца. Шаги Командора… и они приближались. – Боже, что сейчас будет! – шепотом запричитала Кэт. Зак схватил ее за руку. – Черт! Тебе надо срочно выбираться отсюда! Но было уже поздно. Входная дверь хлопнула, и, судя по шагам, приглушенным ковром коридора, Уитт направился в комнату жены. – Кэт, ты здесь? – раздался его голос. Скрипнула дверь. Видимо, не дождавшись ответа, Уитт вошел внутрь. – Кэт! – еще раз позвал он уже с раздражением в голосе. – Уходи! – зашептал Зак, открывая дверь на галерею, с которой в сад вела наружная лестница. – Вот сюда! Под грузным Денверсом уже скрипели ступени – он поднимался на второй этаж, в комнату Зака. – Беги же наконец! – почти выкрикнул Закари и силой вытолкнул Кэт на галерею. Едва он успел захлопнуть дверь и добраться до кровати, как на пороге появился Уитт. Притворяться спящим было бессмысленно. Денвере втянул носом воздух, все еще благоухавший духами Кэт, бросил взгляд на скомканную простыню, на две недопитые банки с пивом на ночном столике и понял все. Лицо его налилось кровью, веки нервно задергались. – Ты вонючая, неблагодарная скотина! – взревел Уитт. – Вставай! Зак хотел было подняться, но тут же получил удар кулаком в лицо. – Остановись! – раздался пронзительный женский голос. Уитт обернулся и увидел стоящую в дверях жену. – Не трогай его! Во всем виновата одна я! – Ты? Ты заставила его себя трахнуть? Так, что ли?! И, снова обратив свою ярость на Зака, принялся с такой силой трясти его за плечи, что, казалось, вся комната заходила ходуном, а створки зеркального трельяжа с грохотом захлопнулись. – Гаденыш! Мерзавец! – продолжал орать Уитт. – Я всегда подозревал, что ты не мой сын! Но не хотел этому верить! Теперь же у меня не осталось никаких сомнений на этот счет! Убирайся отсюда вон, грязная тварь. Или я задушу тебя своими руками! И он с такой силой отшвырнул Зака к стене, что тот вскрикнул от боли и чуть было не потерял сознание. В" глазах у него потемнело, по затылку потекло что-то липкое и теплое. Едва придя в себя, он начал медленно, держась за стену, пробираться к двери. – Не смей! – закричала Кэтрин. – Оставь его сию же минуту! Слышишь?! Или я… Раздался звонкий звук пощечины. Взглянув на Кэт; Зак увидел, как по ее щеке расползается широкое розовое пятно. У Уитта при этом был столь обалделый вид, будто он сам не верил, что ударил жену по лицу. – Только посмей еще раз дотронуться до меня, негодяй! – четко произнесла Кэтрин, отступая к окну. Несколько мгновений с невыразимым отчаянием Уитт смотрел на жену, затем сделал шаг к ней. – Не подходи! – взвизгнула она. – Но я… я не хотел! Это получилось случайно! Кэт! Клянусь тебе, что никогда больше не позволю себе такого… Он растерянно посмотрел на Зака и сказал, тяжело дыша: – Смотри, что ты наделал, Зак! Затем ослабил узел галстука, но все равно еще долго не мог отдышаться. А Закари, глядя на узкую ленту галстука отца, вдруг вспомнил… ремень своего родителя. И то, как тот, бросив сына поперек кровати, безжалостно истязал его. Порой у того изо рта начинала идти кровь… – Уходи отсюда немедленно! И чтобы впредь ноги тво… Уитт не договорил фразы, полез в карман и, вынув какие-то пилюли, проглотил сразу несколько штук. Потом глубоко вздохнул и докончил: – …ноги твоей здесь не было! – И не будет, – ответил Зак, стиснув челюсти. Лицо его выражало непоколебимую решимость. – Больше вы никогда меня не увидите… Голубые глаза Уитта, казалось, были холоднее льда. Губы сложились в одну жесткую линию. Некоторое время он молча смотрел на сына. Затем проговорил, точно зачитал обвинительный приговор: – И правильно поступишь, Зак. Я сам не хотел бы тебя больше видеть. Но, предупреждаю, если выяснится, что ты участвовал в похищении Лонды, пощады не будет! Я достану тебя из-под земли. Клянусь в этом! А сейчас ступай отсюда! Еле передвигая ноги, Зак вышел в коридор. Голова его разламывалась. И он сжал зубы, когда в последний раз бросил взгляд на человека, которого всю жизнь называл отцом… |
||
|