"Пандурочка" - читать интересную книгу автора (Салиас Евгений Андреевич)XIПрошло полгода… Был май месяц. Петербург только что начинал одеваться зеленью, но в саду Таврического дворца уже была настоящая весна в расцвете, пахло травой и листвой. В самом дворце, казалось со стороны, происходит что-то необычайное, редкое, торжественное. Пиршество или празднество по случаю праздника дня ангела… В действительности не было ничего особенного, а заурядное и ежедневное явление, к которому весь Петербург уже давно привык. У светлейшего князя Таврического был простой прием… Но дело в том, что весь Петербург, а за ним приезжая Москва, а за ними и приезжая провинция от Балтийского моря до Черного, от польских пределов до уральских, заливали волнами стены дворца всемогущего вельможи… Все залы были переполнены военными и гражданскими чинами, где все перемешалось в яркую радужную толпу, где толкались рядом и генерал, и капрал, и сенатор, и регистратор земского суда, и купец в длиннополом кафтане и в бороде… А среди них и посланники, и дипломатические агенты, и гонцы разных иноземных государств, которые «искали» у светлейшего больше, чем у самой царицы. Если она обещает что-либо, то прежде, чем решить, посоветуется с ним: нужно ли? Если он что обещает, то прежде, чем решить, доложит ей, что так дело и след. Прошел уже час, что Таврический все еще не открывал дверь своего кабинета… Наконец из этой двери вышел Василий Степанович Попов и, смешавшись с толпой, здоровался кругом себя, кланялся или кивал головой. А вместе с тем он озирался пытливо, будто искал кого глазами. Наконец он улыбнулся и двинулся к угольному окну, где стоял, стиснутый другими, молодой и красивый офицер… – Князек! – позвал он. – Вас ищу, сударь мой. Еле узнал. У-у! Постарел, молодец! Да и давно, впрочем, не видались. Пожалуйте… – К князю? – отозвался офицер, радостно удивленный. – Вестимо… Дивитесь, что вас первого желает видеть Григорий Александрович. Что ж? По заслуге. Забыли, что я тогда сказывал, что он на добро, а не на зло сугубо памятен… Оба двинулись к дверям кабинета, и Попов по дороге спросил: – Как здоровье супруги? – Слава Богу… – А вашего… Ну, все-таки надо сказать: вашего… наследника? Или дочки, может быть… – Только еще ожидаю таковых… Бог даст, чрез три месяца буду отцом… – А тот-то… Ну, что прихватили тогда по недосмотру… Пандурчонок? – Тот, видите ли… Тот, как бы сказать… Уж очень заспешил на свет прийти… Ну, и… – Помер. За отцом последовал… – И не жил! – Да. Вот что! Однако, надо сказать, что если он и не жил и, стало быть, не мыслил, а все-таки умно поступил. Оба рассмеялись и вошли в кабинет князя. Чрез полчаса, пока сотни гостей, сановников и просителей, и сильных мира, и маленьких людей терпеливо ждали, князь Девлет стремительно вышел от вельможи, радостный и сияющий с бумагой в кармане. Светлейший наградил по-царски. Сто душ крестьян в Белоруссии, чин капитан-поручика и двести червонцев на будущий зубок будущих князька или княжны. Вместе с тем он нес нижайший поклон светлейшего почти незнаемой им, но немало потешившей его княгине Девлет-Ильдишевой. |
||
|