"Сенатский секретарь" - читать интересную книгу автора (Салиас Евгений Андреевич)VIIК одиннадцати часам того же дня сенатский секретарь был уже около своего стола и сидел глубоко задумавшись; но затем он встал, встряхнулся, как делает мокрая птица, и повеселел. «Не беда… – подумал он. – После той беды, что миновала, все эдакие беды смех один…» Поздняк вспомнил, что за время своих треволнений он ничего не дал знать по месту службы, не сказался больным и ничего не объяснил. Просто пропадал без вести. «Хорош!» Явившись в Сенат, он прежде всего спросил у солдата, дежурившего всегда у дверей Трощинского, спрашивал ли об нем начальник. Солдат объяснил, что вчера Дмитрий Прокофьевич приказывал позвать Поздняка, а затем тотчас же вернул и сказал: «Не надо». Стало быть, ему и не известно ничего. Около двенадцати часов солдат явился и выговорил с полгорницы: – Иван Петрович – вас! Поздняк украдкой перекрестился, собрал бумаги, положил поверх всех указ и двинулся… Когда он вошел в горницу Трощинского, то сердце замерло в нем. Начальник глянул на него угрюмо из-за своего стола и проговорил строго: – Помни вперед… заруби себе на носу, что когда я даю особливое какое дело, то не жди, чтоб я сам тебя вызывал. Я могу за делами позабыть. Ровно в двенадцать часов сам о себе докладывай… Ну, что там?.. – Указ приказывали переписать в двух видах и еще другие бумаги… – прошептал Поздняк, подавая указ и копии. Руки его задрожали… Трощинский удивленно взглянул на него и сказал мягче: – Беды особой нет. И вины особой нет! Вот впредь того не делай и не получишь замечания. Трощинский принял бумаги и стал проглядывать копии с указа. – Хорошо… Красиво ты пишешь. Просто рисуешь. Ну, а указа не измарал? – Никак нет-с… – едва слышно вымолвил Поздняк. Трощинский осмотрел обе страницы императорского указа и указал на край листа, где была маленькая чернильная крапинка с булавочную головку. – Гляди… Капнул… Поздняк молчал. Он сам не заметил этой черной точки… А кто ее сделал? – сама государыня. – Что делать? Все это от твоего жениховского положения… – усмехнулся Трощинский. – Ну, бери. Тут все пустые бумаги. Можешь взять отпуск на неделю ради свадьбы. Гуляй. Отгуляешься – явись на службу и служи по-прежнему… Ну, ступай… Поздняк не помня себя вышел из кабинета начальства. Он не шел. Его будто какая-то невидимая сила подняла и понесла по Сенату… Гроза совсем, совсем миновала! Поздняк вернулся к своему столу и, не имея возможности сдержать в себе радость и счастье, стал болтать с двумя секретарями. Не прошло десяти минут, как в горницу вбежал тот же солдат и, запыхавшись не столько от бежанья, сколько от перепуга, закричал Поздняку не своим голосом: – Вас! Вас! Скорее… Поздняк переменился в лице и задохнулся. Он двинулся за солдатом и сам себя спросил раза три: – Чего я струсил? Войдя в кабинет начальника, Поздняк сразу лишился со страху способности мыслить и соображать. Трощинский ходил взад и вперед по горнице быстрыми шагами… А этого никогда не бывало с ним. Лицо его было искажено волнением и гневом. Такого выражения лица Поздняк никогда не видал у него. Молча начальник приблизился… – Это невероятно! Это неслыханно! Этого на Руси спокон веку, со времен варягов не бывало… – заговорил Трощинский глухим голосом и нагибаясь к секретарю, как бы ради того, что поверяет ему страшную тайну. – За это повесить мало… Голову отрубить мало! Четвертовать… Трощинский задохнулся и затем уже громко выкрикнул: – Отвечай!.. – Не… не могу знать-с… – прошептал Поздняк… – Отвечай! Говори… Признавайся! Я знаю… Я под присягу пойду… Я не ошибаюсь… Говори! С лица земли сотру!.. Будешь ты говорить?! – Что прикажете… – поперхнулся Поздняк. – Указ подложный! Указ не тот! Указ другой! Ты не был два дня на службе. Где пропадал? Где указ? Потерял! И сам подпись монархини… Сам… Подложно… Ах ты!.. Ах!.. Трощинский задохся от собственного крика и взял себя за голову… – И это у меня! У меня! Мой домашний секретарь! Что скажет граф, когда вернется из Молдавии? Каково я людей себе выбираю… Зарезал! Трощинский кликнул солдата и велел послать к себе экзекутора. Поздняк стоял у самой стены, готовый прислониться к ней, так как ноги под ним подкашивались. Голова холодела, и пред ним двигались в горнице целых трое Дмитриев Прокофьевичей… – Царица простила, а он погубит!.. – шептал будто кто-то ему на ухо. И сквозь какой-то туман, сквозь какой-то шум, даже грохот, Поздняк глядел на Трощинского и появившегося экзекутора и слышал: – Пометку свою карандашом я потом стер хлебом, но остался значок, А теперь, глядите на свет – ничего нет. Это раз! Здесь в последней строке была козявка с усами… Черт! Не козявка, а крючочек у буквы «рцы». Его нет. Это два! А чернила? У государыни аглицкие чернила, черные, густые… У нас простые, серые, бледные… Глядите! Вот еще два нынешние указа… Глядите подпись государыни. И глядите эту… Какие это чернила? Наши, сенатские! Это три!.. Да-с. Вот что у нас произошло! Опозорил негодяй весь Сенат. Я ему голову сниму… Прикажите написать доклад… Как я с ним к государыне пойду, и сам не знаю… Дожил до сраму!.. Мой секретарь личный. И затем через несколько мгновений Поздняк услыхал снова голос Трощинского: – Прикажите его арестовать. Пока здесь при Адмиралтействе на гауптвахте… А завтра и в крепость. Поздняка кто-то взял за локоть, он двинулся и пошел… Всюду, где он проходил, все чиновники толпились кругом него и испуганно заглядывали ему в лицо. – Молодец Поздняк!.. – выкрикнул кто-то. – С учреждения Сената таких мерзавцев не бывало у нас! Нас всех осрамил! Мошенники за подложные подписи на векселях в Сибирь идут. Что же с эдаким гусем сделать, который под руку царицы подписался? – Неправда! Неправда!.. – вскрикнул Поздняк, и слезы досады и обиды выступили у него на глазах. Слова Поздняка подействовали на многих. Слишком много чувства правды сказалось в звуке его голоса. Но в ту же минуту вбежал какой-то молоденький чиновник чуть ли не вприпрыжку и крикнул весело: – Нашел! Нашел! На квартире разыскал! Разорван указ-то… Настоящий-то! Разорван надвое!.. Поздняк ахнул и пошатнулся как от удара. Между тем молоденький чиновник радостно и весело объяснял собравшимся в кучу чиновникам, что, отправившись на квартиру Поздняка по приказанию Трощинского с обыском, он нашел подлинный царский указ в двух клочках и доставил их. – Дмитрий Прокофьевич обещал меня наградить за успешный обыск… – закончил он, почти приплясывая от радости. |
||
|