"Алгорифма" - читать интересную книгу автора (Борхес Хорхе Луис)

ШАХМАТЫ

Наряду с диптихом «Лабиринт», диптих «Шахматы» является одним из самых прославленных поэтических текстов Борхеса. Задача переводчика в первом сонете осложняется двумя формальными требованиями: 1. Не банально срифмовать катрены; 2. Перечислить во втором катрене все шахматные фигуры, украсив каждую эпитетом. Перемножив одну сложность на другую, сделайте ещё одно умножение: переводчик всё-таки обязан ещё и донести до читателя смысл оригинала в неискажённом виде! Если все три задачи мне удалось успешно решить, значит я создал не перевод, а, скорее всего, обнаружил русский оригинал «Шахмат». Но, допустим, это всё-таки перевод. Всё равно непостижимо, как мне удалось справиться с такой версификационной головоломкой. Открою секрет: мне помогла марихуана.

А не игры, что — как другая! — вечна — Одно из названий игры в звуко-буквенные перестановки внутри слов, а Борхес подразумевает именно её — «игра в бисер» (читай одноименный роман Германа Гессе). зато пешка — полиглот… Слово «полиглот» (человек, свободно владеющий несколькими иностранными языками) в русском языке ассоциируется с жаргонным словечком «проглот». Получается каламбурный смысл: «пешка всепроглот». На тему этой прожорливой пешки Арсений Тарковский пишет юмористическую свою «Удивительную пьесу в одном действии» под названием «Каждому своё». Всё говорит о том, что словечко сперва было найдено в русском языке, а потом перекочевало в испанский вариант сонета. Наглость пешки-всепроглота тут же иллюстрируется через наглость же, но — воссоздателя сонета, который действует по принципу: если недостающей рифмы нет, её надо придумать. И вводит в рифмовку катренов аж четыре неологизма. Весь секрет в том, что каждый из них обладает не только контекстуальной, но и собственной внутренней ценностью. Даже рассмотренные в автономно-номинальном употреблении эти неологизмы хороши настолько, что сами по себе обогащают язык. Слово «светолот», к примеру, образованное по аналогии с «эхолотом», таит в себе целый сюжет для фантастического рассказа. Абстрактные шахматные фигуры образуют комбинации, которые сравниваются Борхесом в первом катрене с распускающимися цветами, а во втором — с зубастым зевом крокодила и кашалота. В больном воображении переводчика виновна, опять-таки, марихуана.

Омара дорогого здесь вспомянём… — то есть, персидского поэта Омара Хаяма.