"Там, где колышется высокая трава" - читать интересную книгу автора (Ламур Луис)

Глава 11

Не желая привлекать внимание к своему убежищу, они сидели у маленького костерка, разведенного в ложбине на вершине горы Тысячи Родников. С приходом ночи на землю опустилась долгожданная прохлада и тишина. В посвежевшем воздухе витал терпкий аромат свежесрезанного можжевельника, смешанный с горьковатым запахом дыма от горящих кедровых веток. Безоблачное небо усеяли мириады звезд. Отсюда до ближайшего ранчо было не меньше десяти миль, а до Соледада и того больше.

Барт добровольно взял на себя все хлопоты, связанные с приготовлением еды, и теперь колдовал над мясным рагу. Рядом на раскаленных углях стоял закопченный, видавший виды кофейник. Марби растянулся на земле, пристроив седло вместо подушки и закинув руки за голову.

— Бог знает, что там происходит, — рассуждал он, — но, похоже, что Левитт собирается воровать по-крупному… скот или землю, а возможно, и то и другое вместе. Судя по тому, что ты рассказал, выходит, что Войль, Бердью и Даль к этому тоже имеют отношение, в чем я лично ни капли не сомневаюсь. За последнее время в нашей долине появилось довольно много крутых ребят, но только далеко не все подались на «ЧР» или «Бокс-Н». Взять хотя бы Стритера и Хенсона. Оба они сейчас работают на ранчо у Пога. Но только на него ли они работают? По-моему, если Левитт прикажет, то и Стритер, и Хенсон выполнят его приказ. Мне кажется, ему уже удалось разрушить все планы Пога и Рейнолдса.

— Те клейма, которые я увидел, никого не введут в заблуждение, — в раздумье произнес Кеневен. — По-моему, они понадобились для того, чтобы начать большую заварушку. Все обнаружится во время загона скота, и рассчитано на то, чтобы спровоцировать побоище. Пог и Рейнолдс достаточно злы друг на друга и готовы в любой момент схватиться за оружие, и Левитт прекрасно знает об этом. Так что он со своими парнями может оставаться в стороне, пока те будут убивать друг друга, а потом уж сам добьет тех, кто останется в живых.

— А на кого из своих людей Винейблы могут положиться? — спросил Барт.

Марби пожал плечами.

— Таких наберется три-четыре, но все они просто хорошие работники, а не ганфайтеры. Далю и его приятелям недавно удалось выжить с ранчо еще двоих таких. Создали им невыносимые условия для работы, и тем не осталось ничего, как бросить все и уйти. Теперь я понимаю, что они все задумали заранее.

— Скажи, Марби, что же происходит у них на ранчо? Ведь ты жил там.

— Это еще ничего не значит. Хотя, похоже, под покровом ночи там действительно творились какие-то делишки. Несколько раз, опять же по ночам, приезжали какие-то всадники. Уезжали они затемно, оставляя в стойле взмыленных лошадей. Даль со своим приятелем всегда спали у дверей, так что разузнать, в чем там дело, всегда выходили они. Я думаю, что туда наведывались их дружки-бандиты, чтобы поменять лошадей. — Он посмотрел на Кеневена. — Но ведь, в конце концов, среди наших знакомых нет-нет да попадется хотя бы один человек, преступивший закон.

Они тихо разговаривали, расслабляясь и давая отдых натруженным мускулам после тяжелого дня. Время от времени кто-нибудь из них удалялся от костра и прислушивался к безмолвию ночи. Несмотря на всю кажущуюся неприступность их лагеря, они не были склонны полагаться на случай.

Кеневен взял протянутую ему тарелку с вареной фасолью и добавил к ней немного рагу. Оставался нерешенным еще по крайней мере один вопрос. Вскоре ему предстоит совершить несколько ночных поездок. А это означает, что ему понадобятся лошади. Вообще-то теперь лошади будут нужны им всем. Он подумал о тех животных, которых нашел на потайном пастбище. Конечно, некоторые из них в свое время ходили под седлом. Хотя, возможно, ему удастся позаимствовать несколько лошадей у Винейблов — разумеется, тайно, держа все в строгом секрете.

— Завтра начнут сгонять скот, — заметил Барт. — И пока все не зашло слишком далеко, мы должны хотя бы кое-что узнать наверняка.

С вершины горы они наблюдали за тем, как ковбои с «ЧР» и «Бокс-Н» начали сгонять скот к загонам.

День выдался жарким и сухим, и над землей поднимались клубы пыли. Коровы лениво отходили от воды, с видимой неохотой покидая тенистые пастбища у Тысячи Родников. У Кеневена захватило дух при виде такого огромного, пришедшего в движение стада. Ему всегда нравилось наблюдать, как «текут» большие стада, слышать пронзительные крики ковбоев, то и дело пришпоривавших коней, чтобы догнать или перерезать дорогу одичавшим животным, пытавшимся прорваться на волю.

Какими бы ни были личные пристрастия собравшихся внизу всадников, но все они оказались умелыми работниками, трудившимися много и со знанием дела, выгоняя скот из расселин и направляя его вниз, на равнину. Ковбои добродушно шутили, спорили и перекликались между собой. Им предстояло согнать несколько тысяч голов скота, и еще до того, как все будет закончено, основное действие переместится в дальний конец пастбища. «

День медленно тянулся, однако внизу по ходу развития событий произошла какая-то перемена в поведении людей. Во всем чувствовалась некая натянутость, и всадники с одного ранчо предпочитали держаться вместе, не уезжая далеко от своих товарищей. Ну вот, начинается. А значит, пришло время спуститься вниз.

Марби подошел к Биллу и встал рядом.

— Слушай, Кеневен, может быть, мне отправиться туда? Или ты сам будет загонять?

Кеневен на мгновение задумался.

— Мы поедем вместе. Дадим им понять, что мы тоже собираемся работать.

— А что, если начнется стрельба?

— Постараемся побыстрее выбраться оттуда. Разумеется, если они к нам первыми не полезут. Сейчас нам нет никакого резона хвататься за оружие. Хотя не исключено, что как только мы окажемся внизу, кому-нибудь вдруг вздумается попытать удачу и как будто нечаянно выстрелить в нашу сторону. Самое интересное начнется потом, когда они узнают, что у меня на этом пастбище есть собственное стадо. Пока я для них лишь сторонний наблюдатель, но как только все станет известно, они будут обо мне уже совершенно другого мнения.

— Тебе может понадобиться помощь.

— Пока еще нет. Я не хочу, чтобы из-за меня кто-нибудь погиб. Так что, если начнется стрельба, разворачивай коня и быстро уезжай оттуда.

На рассвете следующего дня они съехали вниз, чтобы присоединиться к занятым работой ковбоям. Дикси тоже выехала на пастбище. Она сидела верхом на своем коне. Том был рядом.

— Возможно, мне понадобится несколько лошадей, — обратился к нему Кеневен, — не могли бы вы одолжить мне на время?..

— Ну разумеется, — ответил Том. — Если вы не имеете ничего против лошадей из табуна. Наши парни по большей части разъезжают на собственных конях… я в том смысле, что они предпочитают ездить только на них. Но мой табун, голов шестьдесят, сейчас находится в загоне. Это недалеко от нашего дома в каньоне. Так что можешь увести оттуда столько лошадей, сколько нужно.

— Если вы не возражаете, я одолжу у вас дюжину голов и верну их сразу же по окончании работ.

Дикси пристально посмотрела на него, но промолчала. Кеневен сидел в седле, наблюдая за тем, как идут дела на пастбище.

— Ты думаешь, что здесь может возникнуть какая-то заваруха? — немного помолчав, спросила она.

— Да, я так думаю.

— И ты считаешь, что это кем-то специально подстроено, да?

— Именно так. — И, немного помолчав, он добавил: — Возможно, вы знаете об этом больше меня и, конечно, гораздо ближе знакомы с людьми, которые имеют к этому самое непосредственное отношение. Хотя Пог с Рейнолдсом мне глубоко несимпатичны, я не хочу кровопролития. Но они оба уже давно нарывались на неприятности, и, наверное, их час настал.

— И что ты теперь собираешься делать?

— Я хочу остаться здесь… быть рядом с тобой.

Ее щеки зарделись.

— Билл… умоляю! Ты не должен так говорить. Здесь кругом уши… И дела творятся такие… тебе не понять. Я не хочу, чтобы тебя тоже убили.

— Покончить со мной им будет непросто, к тому же у меня тоже есть кое-какие планы. Мне понадобятся люди, но двое самых лучших уже работают на меня.

Тут Кеневен заметил, что к ним направляется Уолт Пог.

— Только что видел Марби, — начал он, осадив коня. — Вы с ним вместе работаете? Мне как раз нужна пара хороших ковбоев. Деньгами не обижу, заплачу больше всех.

— Нет, спасибо. Я приехал присмотреть за своим стадом.

Мотнув головой, Пог подался вперед, становясь похожим на старого быка, собравшегося бодаться.

— Ты сказал… твоим стадом?

— Ну да, — как ни в чем не бывало подтвердил Кеневен. — Тавро «Виселица».

Ранчеро так резко натянул поводья, что Кеневен невольно поморщился, подумав о том, как несладко, должно быть, пришлось в этот момент коню.

— А кто тебе разрешил пасти здесь свой скот?

Рейнолдс подъехал как раз вовремя, чтобы услышать их разговор, и теперь у него был такой же изумленно-суровый вид, как и у Пога.

— Это пастбище находится в ведении правительства, — спокойно ответил Кеневен, — поэтому и я, и ты, и он имеем на него равные права.

— А вот на сей счет наши мнения расходятся, и очень скоро ты узнаешь об этом! — зло бросил Пог. — Пастбище и без того переполнено!

— Ты об этом лучше Стару Левитту расскажи.

Они свирепо глянули на него, но оба промолчали. Очевидно, ни один, ни другой не хотели сводить разговор к обсуждению личности Стара Левитта. В конце концов затянувшееся молчание нарушил Рейнолдс.

— Ничего, и до него очередь дойдет. Поговаривают, что в наших местах какой-то искусник промышляет подделкой клейм.

Билл Кеневен закинул согнутую в колене ногу на луку седла.

— Рейнолдс, — проникновенно заговорил он, — будет лучше, если вы с Погом внимательно, пристально взглянете на те переделанные клейма и хорошенько пораскинете мозгами, прежде чем начнете лезть со своими подозрениями. И тогда вам бросится в глаза, что тот, кто это сделал, совершенно не беспокоился о том, будет ли обнаружена подделка или нет. Он просто дожидается, чтобы вы вцепились друг в друга.

— Ничего, уж я-то им устрою! — Рейнолдс был вне себя от негодования. — Подожди, вот пройдет загон…

— Ах, так! Так это ты мне грозишь? — полез на стену Пог.

Он задыхался от душившей его ярости и, видно, был оскорблен и раздосадован. Теперь, когда ситуация в долине развивалась с угрожающей быстротой, он хотел поспеть везде, с тем чтобы отразить любые нападки со всех сторон.

— А что, если вам все же на какое-то время оставить свои амбиции и самим разобраться что к чему, — предложил Кеневен. — Просто повнимательнее оглядитесь вокруг себя. И, возможно, вместе вам удастся справиться со стоящей перед вами огромной проблемой. Или, может быть, вы оба испугались Левитта? Ведь это из-за него вам житья не стало; он даже не утруждает себя тем, чтобы пригнать сюда собственное стадо, — попросту лепит свое тавро на ваших коров.

Кеневен усмехнулся, а лицо Рейнолдса еще больше побагровело.

— Уж мы-то объединимся! Будь спокоен. Мы с Уолтом объединимся, но лишь для того, чтобы прикончить тебя!

— Всему свое время, — не повышая голоса, парировал Кеневен. — Больше всего вреда вы причиняете себе сами, и уж вторым по списку идет Стар Левитт со своей компанией. Что же касается меня, то я могу дать вам очень ценный совет: просто оставьте меня в покое. Я здесь для того, чтобы остаться. У меня есть свое стадо, которое пасется на этом пастбище и впредь будет пастись на нем. Я приехал сюда далеко не случайно. Я знал, что вы двое готовы начать войну. Правда, никак не рассчитывал на то, что Стар Левитт возьмется расправиться с вами, оказав мне тем самым немалую услугу, но, похоже, к этому все и идет… если только вы, ребята, не помешаете ему. А я здесь переживу вас всех. Хотите объявить мне войну — ваше право, можете начинать. Но только потом пеняйте на себя. Мне-то не привыкать. Что до пастбищных войн, то я к ним давным-давно приобщился. Короче говоря, если ищете неприятностей, они у вас будут. Так что действуйте!

Опустив ногу, он сунул носок сапога в стремя и, развернув коня, поехал прочь.

Пог взглянул на Марби.

— Что происходит, Марби? Ты ведь порядочный человек.

— Тебе лучше обратиться к нему, Уолт. И можешь мне поверить, с ним шутки плохи. Ему нет никакого смысла любить или жалеть вас. Просто в настоящее время он занят другим. И если тебя интересует мое мнение, то я полностью поддерживаю его. Я и Ролли Барт.

— Барт? — Пог посуровел. — Так где же скрывается этот проклятый убийца?

Марби украдкой огляделся по сторонам, придерживаясь рукой за заднюю луку седла.

— Послушай, Пог, а почему бы тебе не попытаться выяснить, отчего это двое из твоих людей затеяли с ним перестрелку? Готов побиться об заклад, что ты этого не знаешь! А ты, Чарли? Постарайся разузнать, почему как раз в тот момент никого из твоих ребят не оказалось в городе, чтобы вступиться за него? И может быть, тебе все же стоит поинтересоваться у своего племянничка, зачем это ему вдруг понадобилось так спешно отсылать Барта в город?

— Что такое? К чему ты клонишь? — грозно спросил Рейнолдс.

Но ковбой поехал дальше, а ранчеро остался неподвижно сидеть в седле, задумчиво глядя ему вслед. Теперь, впервые за все время, его начали одолевать сомнения и страхи. Что Марби имел в виду, советуя ему поинтересоваться у племянника?..

Марби подъехал к Кеневену.

— Дал им повод для беспокойства. Пускай поволнуются. Им полезно, — весело объявил он и тут же пересказал суть своего разговора.

— Должно подействовать. Во всяком случае, на неделю пищи для размышлений им хватит… если они, конечно, проживут столько. — Кеневен указал на стадо. — Скот тут поистине замечательный.

— А сколько голов ты держал здесь? — спросил Марби.

— Пару дюжин, наверное. Я просто хотел, чтобы заприметили мое тавро. Только и всего.

— И что мы будем делать теперь? Ждать?

Кеневен задумался. Пока все шло как по писаному, но он не забывал о том, что в любой момент пуля… всего одна пуля… могла положить конец всему. Он затеял опасную игру, но ведь и ставки в ней были очень высоки.

— Подождем немного. — И затем, поколебавшись, добавил: — Хватит того, что я застал их врасплох, да еще и утер носы, не дав им и рта раскрыть. Так что теперь неплохо позаботиться и о собственной шкуре. Я не могу рассказать тебе обо всем, что сделал, но мне удалось кое-что разузнать.

— Что?

— У них лишь один выход — убить меня, — продолжал Кеневен. — И они все ополчатся против меня, Марби.

— Как думаешь, Погу и Рейнолдсу удастся провести загон и избежать стычки со стрельбой?

— Едва ли. Они оба слишком твердолобы и упрямы, а их люди настроены чересчур воинственно. Им стоит лишь отдать приказ, и в тот же момент начинается настоящее побоище.

Билл Кеневен обвел взглядом просторы долины, будучи не в силах сдержать волнения при виде такого зрелища. Загон скота для ковбоя не очень продолжительная, но самая тяжелая работа. Большую часть времени пастухи проводили в дальних переходах, когда приходилось преодолевать огромные расстояния, сдерживать стихийное движение стада, если среди животных возникала паника. Сгоняя скот, они долгие часы не покидали седла. Но среди ковбоев было принято вслух ругать предстоящий загон, однако в душе все они жили ожиданием тех жарких и пыльных дней, когда всюду их подстерегала опасность в виде грозных рогов, лягающих копыт или взбесившейся от страха лошади, переставшей подчиняться седоку. Именно в эти дни в работе формировалась особая атмосфера товарищества, и со всех сторон слышались дружеские приветствия, шутки, и каждый старался в трудную минуту прийти на помощь другому.

Он глядел на колышущееся море рогов огромного стада. Всякий раз, когда коровы вдруг начинали отклоняться от намеченного пути и брели куда-то в сторону, рядом немедленно оказывался какой-нибудь бдительный ковбой, который тут же загонял их обратно, и тогда рябь пробегала по бескрайнему морю коровьих спин и голов.

В силу специфики рабочего процесса в загонах, где производилось клеймение скота, демаркационная линия между двумя враждующими сторонами нарушилась, в остальном же парни с «ЧР» и «Бокс-Н» держались порознь. Скорее всего так повелось с самого начала, однако, предчувствуя недоброе, всадники с «ВВ» тоже последовали их примеру.

Стар Левитт разъезжал верхом на великолепном белом коне, успевая повсюду. Вот он объехал загоны, где клеймили коров, наблюдая за тем, как идет работа, а вот уже осматривал отогнанную от стада группу животных, дожидавшихся клеймения. Заметив Кеневена и Марби, он направился к ним.

Кеневен обратил внимание на то, каким холодным и настороженным взглядом встретил Марби приближавшегося Левитта. Наверное, такое выражение лица бывает у человека, обнаружившего гремучую змею, подползавшую ночью к его кровати.

— Как дела, Кеневен? — без тени замешательства поинтересовался Левитт.

Как всегда, он был чисто выбрит и безупречно одет. Могло показаться, что висевшая в воздухе пыль оседала на всех, кроме него.

Марби смотрел то на одного, то на другого, пораженный своим открытием. Как много общего между этими двумя. Но разница, хоть и небольшая, все же существовала, и именно она и привлекала его в Кеневене больше всего.

Противники отличались атлетическим сложением, хотя Левитт выглядел чуть выше и массивнее. Оба имели мужественные, волевые лица. Левитт, как и Кеневен, держался с небрежной самоуверенностью, но более изысканно-утонченной. Билл же старался напускать на себя непроницаемый вид.

Этих двоих природа, казалось, создала для того, чтобы стать врагами и соперниками. Двое сильных мужчин, устремленных к одной цели, руководствовались в своих действиях совершенно разными убеждениями и принципами. Один — безжалостный и вероломный, готовый на все и не останавливающийся ни перед чем. И другой — непреклонный, закаленный в неимоверно тяжелых трудах и междоусобных войнах за землю, ставших обычным делом на Диком Западе, но предпочитающий жесткие правила честной борьбы. У Марби промелькнула мысль, что если эти двое когда-либо сойдутся в рукопашной схватке один на один, то будет на что посмотреть.

— Прекрасное стадо, — как бы между прочим заметил вслух Кеневен. — У тебя здесь много коров?

— Нет, не очень. Я слышал, что твое тавро «Виселица»?

— Точно так.

— Довольно странно, но, насколько мне известно, за последнее время новые стада сюда никто не пригонял. Ты что, отлавливал коров на пастбище?

В большинстве случаев подобный вопрос мог послужить прекрасным поводом для того, чтобы тот, кому его адресовали, выхватил револьвер, но теперь, после не менее оскорбительных замечаний, высказанных Биллом пару дней назад в салуне, это не имело смысла. Они были квиты. Оба знали, что ждать им осталось уже совсем недолго, и не торопили события. Совершенно спокойный Левитт превосходно держал себя в руках, Кеневен всем своим видом давал понять, что уж ему-то в жизни приходилось сталкиваться лицом к лицу со многими противниками и оказываться в самых разных ситуациях, из которых он всегда выходил победителем. Или почти всегда.

— Нет, мне это не нужно. У тебя свои методы, у меня свои. Мой скот уже дожидался меня здесь, когда я приехал.

Реакция на его замечание оказалась в точности такой, как он и ожидал.

— Брось, ерунда! Я хорошо знаю каждое тавро на этом пастбище. Еще до того, как я приехал сюда, здесь существовало только четыре клейма.

Кеневен загадочно улыбнулся, мысленно представляя себе, как, должно быть, злит Левитта его улыбка и манера вести разговор.

— Стар, — вкрадчиво произнес он, — ты привык считать себя слишком умным, и уж, во всяком случае, гораздо умней окружающих. Возможно, тебя и в самом деле приняли бы за умного, если бы ты не держал других за дураков. Понимаешь, у человека с таким мировоззрением нет никаких шансов на победу. Ты убежден, что твой противник глупее тебя и вокруг лишь полнейшие идиоты и тупицы с интеллектом месячного теленка. На этом основании ты суешь свой нос, не опасаясь того, что когда-то его тебе все-таки прищемят. Впрочем, твой большой недостаток — отличительная черта большинства мошенников. Все они неисправимые оптимисты. И вот ты приехал сюда, напустил на себя внушительный вид и собираешься стать боссом. На Пога и Рейнолдса ты уже нашел управу. Судя по всему, и в отношении Винейблов что-то затеял. Но как всякий мошенник допустил большой промах, не сумел заметить очевидного. Так вот что я тебе скажу, хотя догадываюсь, что мне не поверишь. Ты проиграл свою партию еще до того, как решил вступить в игру. И если ты на самом деле такой умный, каким привык себя считать, то, пораскинув мозгами, развернешь своего коня и уберешься отсюда подобру-поздорову.

Левитт улыбнулся, но впервые его улыбка оказалась натянутой. На какое-то мгновение ему вдруг действительно стало не по себе.

— Допускаю, Кеневен, что не так умен, как мне того хотелось бы, но только я никогда не допущу, чтобы грошовый батрак водил меня за нос.

Кеневен пожал плечами.

— Марби, давай проедем к загонам. Интересно узнать, что Пог и Рейнолдс думают о тех переделанных клеймах.

После того как они уехали, Стар Левитт еще долго глядел им вслед. Он по-прежнему улыбался, но на душе у него скребли кошки.

Может, он действительно упустил что-то из виду? Но где и в чем он просчитался?