"Течение на запад" - читать интересную книгу автора (Ламур Луис)

Глава 7

Вернувшись в фургон после скачки под хлещущими струями дождя, Жакин сменила одежду на сухую, не переставая размышлять. Вообще говоря, ее голова не знала покоя уже много дней.

Жакин прекрасно понимала, что в тот день, когда она сошла с подножки дилижанса и встретила взгляд Мэта Бардуля, прислонившегося к столбу у отеля «IXL», произошло что-то значительное.

Что именно и насколько это серьезно, сказать она не могла. Они слишком редко виделись, чтобы узнать друг друга получше. Это с одной стороны. С другой — очевидная неприязнь полковника Пирсона и тонкие, но язвительные реплики Клайва.

В рассказах, которые передавались из уст в уста в Дедвуде о Бардуле, ничего хорошего о нем не говорилось, так же как и после выступления каравана, пока не вмешался Барни.

Барни был совсем ненамного старше ее, но Жакин, хотя публично никогда бы не призналась в этом, ценила его мнение очень высоко. Она и сама заметила перемены, о которых говорил Мэт. Барни рос на глазах, превращаясь в настоящего мужчину, знающего себе цену. Если бы он продолжал оставаться в относительно спокойной и безопасной атмосфере восточных штатов, потребовалось бы восемь — десять лет, чтобы повзрослеть так, как он возмужал на Западе в течение восьми — десяти месяцев.

Вначале Жакин сочла предостережения Мэта абсолютной бессмыслицей. Она полностью разделяла гнев и раздражение отца, когда этот Бардуль осмелился, хоть и в завуалированной форме, обвинить в преступных намерениях людей, которых они знали и которым симпатизировали. Но она понимала, что ее чувства были не чем иным, как отражением мнения отца, основанного на присущей ему честности. Однако сомнение было посеяно, и ее глаза раскрылись. Она стала искать аргументы, чтобы опровергнуть предостережения Бардуля, доказать, что его опасения беспочвенны, но едва она начала присматриваться, как и сама почувствовала неопределенные, но все более усиливающиеся сомнения.

Инцидент с нападением Абеля Бэйна на Сару Старк ни о чем не говорил. В рождающемся жестоком мире Запада собрались представители разных слоев человеческого общества, и такое могло случиться. Ее тревожило то, что Мэт Бардуль говорил о присутствии Абеля в караване, а Клайв это отрицал. И еще. Разъезжая свободно от колонны к колонне, она вскоре заметила различия между колоннами, возглавляемыми Рютцем, Бардулем, ее отцом и колонной Масси. В ней совсем не было женщин, мужчины были неопрятные, хмурые и в постоянном подпитии. И именно из этой колонны Масси взял людей в группу обеспечения порядка.

Жакин была осведомлена обо всех разногласиях, возникающих в караване, ее отец часто их обсуждал, иногда выражая неудовольствие. Много новостей ей сообщил Барни, и обычно она присутствовала при его разговорах с отцом. Она знала, что Бардуль предупреждал их о трудностях этого маршрута, и его слова оправдались. Она не пропустила и тот факт, что его фургоны были спущены с обрыва быстрее и легче других. Она видела, что приспособления, позаимствованные у Мэта, помогли при спуске фургонов в колоннах Рютца и ее отца.

Теперь Клайв почти не упоминал о золоте. В Дедвуде же это был предмет почти всех его разговоров. Теперь, она заметила, он стал тише и настороженнее, но в разговорах с ней проявлял больше смелости и самоуверенности, и это ей не нравилось.

На следующий день, опередив караван, Жакин галопом поскакала к полковнику Орвису Пирсону.

Его высокая, внушительная фигура, казалось, была создана для командования. В седле он всегда держался как на параде — с театральной нарочитостью. Жакин все более и более убеждалась, что он — всего лишь фасад, вывеска без всякого содержания. Всеми делами каравана заправляли ее отец и Клайв Масси. И еще она чувствовала растущее напряжение и тягу большинства участников каравана к Мэту Бардулю. Герман Рютц, например, практически объединился с Бардулем.

— Доброе утро, полковник! Как хорошо после дождя, какой чистый воздух!

— Прекрасно! И так же прекрасны вы, мисс Койл! Мы сделаем сегодня немало миль, если что-нибудь не помешает.

Основная часть влаги уже впиталась в иссушенную, выжженную почву, и к концу дня солнце сотрет с лица земли последние следы дождя. Уже несколько раз, встречаясь с полковником, Жакин порывалась задать вопрос, на который ей страстно хотелось получить ответ.

— Полковник, — наконец решилась она, — это правда, что вы и Мэт Бардуль служили вместе в армии?

Лицо его застыло, и, когда он заговорил, голос звучал резко и холодно:

— Он никогда не служил в армии. Бардуль — безответственный неисправимый головорез. — Резко повернувшись, он продолжил командным голосом: — Он что-нибудь говорил вам обо мне? — В его поведении ощущалось что-то похожее на страх.

— Нет, нет! Кто-то, не помню, кто именно, просто упомянул, что вы с ним были вместе в краю апачей.

— Он был вольнонаемным скаутом. Я командовал отрядом. Его следовало бы судить по законам военного времени и расстрелять! — Неожиданно полковник резко сменил тему. — Жизнь в пограничном городке для вас будет не слишком проста. Вы знаете, в них не так уж много…

Разговор продолжался, но ее интерес иссяк. Дождавшись удобного момента, Жакин рассталась с полковником и повернула назад. Мэт на своем полосатом, как зебра, коне был далеко, на фланге каравана. Ее любопытство после встречи с Пирсоном только распалилось, и она решила разобраться в этой истории раз и навсегда. Ее отец как-то намекал, что история эта позорная и Бардуль обвинялся в бесчестном поведении. Клайв, со своей стороны, упоминал, что Мэт в панике бежал с поля боя.

Мерфи, друг Мэта, был лицом заинтересованным. И она подумала о Портуджи Филлипсе.

Ранее она никогда с ним не разговаривала. Время от времени до нее доходили какие-то слухи о нем, но сам он держался отстраненно, редко общаясь с кем-нибудь. Она знала его только в лицо, сразу приметив его черную, заостренную книзу бородку и узкие черные циничные, с оттенком бесстыдства, глаза. Он был мрачным и нелюдимым. О его рейде из форта Кирни в Ларами — двести тридцать шесть миль сквозь валящую с ног метель, орды враждебных индейцев при минус тридцати ниже нуля — она тоже знала.

Как он, шатаясь от изнеможения, полузамерзший, ввалился в сверкающий, искрящийся весельем танцевальный зал Ларами и потерял сознание, успев передать сообщение. В форт Кирни тут же был направлен отряд, который спас слабый гарнизон от уничтожения индейцами сиу. Филлипс некоторое время был на пороге смерти, но после этого его имя стало широко известно на всем Западе.

Она хорошо представляла, как проходила эта гонка сквозь метель. Видимость, должно быть, не превышала нескольких футов, однако он безошибочно, как по стрелке компаса, мчался в буране, ни разу не сбившись с пути и не блуждая. В тот раз он загнал насмерть великолепную кентуккийскую чистокровку из конюшни Кэррингтона, едва не погиб сам, но конь продержался до самого Ларами и упал у входа в офицерский клуб, где проходил рождественский бал.

Портуджи Филлипс никогда не был хорошим человеком. Малколм Кэпбелл характеризовал его как опасного субъекта, с которым нелегко найти общий язык, но храбрость никогда не ходит рядом с добродетелью. В ту роковую ночь после разгрома Феттермана, когда мрачная стихия метели захватила форт Фил-Кирни в свои объятия, Кэррингтон вызвал добровольца, чтобы послать его за помощью в Ларами. Откликнулся только Филлипс. И он выполнил это поручение. По сравнению с тем, что сделал Филлипс, марафонский пробег — не больше чем детская забава. То был настоящий подвиг.

Жакин погнала свою лошадь туда, где в полумиле от каравана маячил в седле Филлипс. Он встретил ее удивленным и каким-то жестким взглядом, в котором, однако, сквозило любопытство.

— Вы ведь давно на Западе, правда? — спросила она.

— Думаю, что так, — кивнул он.

— Вы знаете местность на запад отсюда?

— Немного. Не больше, чем Мерфи или Бардуль.

— А они знают местность лучше, чем Тэйт Лайон? — бросила на него быстрый взгляд Жакин.

Его желтоватые глаза смотрели на нее с интересом и в то же время иронично и оценивающе.

— Пожалуй, да, — ответил он. — Лайон говорит, что знает дорогу на Шелл-Крик или в Роттенграс. Может, и знает. Но что-нибудь еще — вряд ли.

— А вы слышали что-нибудь о ссоре между Бардулем и полковником Пирсоном?

Теперь он изучал ее открыто, не скрывая этого, и вдруг улыбнулся:

— Полагаю, интерес у вас чисто личный?

Несколько минут они ехали молча, затем он утвердительно кивнул.

— Я слышал об этом до того, как познакомился с ними, с каждым из них. Об этом рассказывали солдаты, которые там были. — Он сплюнул. — Этот Пирсон! Никакой он не руководитель! Масси делает с караваном все, что хочет, Пирсон здесь только для вида. — Филлипс откусил еще одну порцию табака. — Это произошло на пути к Мексике, у самой границы, в центре владений апачей. Пирсон возглавлял отряд из восьмидесяти человек — преследовал индейцев после их очередного рейда, когда они разграбили несколько караванов и ранчо. Мэт Бардуль тогда был много моложе, но уже неплохо знал и Запад, и индейцев.

Они столкнулись с индейцами утром на восходе солнца. До этого не было заметно никаких признаков их присутствия, только следы. Эти индейцы постреляли и затем скрылись. Мэт был впереди, он увидел человек пятьдесят апачей, разбивших лагерь у реки в глубоком каньоне. Он вернулся, доложил Пирсону и предупредил его, что это ловушка.

Пирсон высмеял его. Заявил, пусть эти индейцы только попробуют напасть на них! Он, мол, им покажет! Бардуль снова предостерег его. Сказал, что ставить лагерь так открыто HP в обычае апачей. И индейцы не будут оставаться в лагере после рассвета, особенно если вблизи солдаты. Пирсон заявил ему прямо в глаза, что он или трус, или предатель, или глупец, и повел своих людей в этот каньон.

Мэм, нам никогда не сравниться с индейцами. Они дьявольски хитрый народ. Как только солдаты вступили в каньон, индейцы попрятались среди скал, а другие апачи, из засады, напали на солдат.

Вообще-то индейцы стрелки никудышные. Но при первом обстреле из засады они уложили четверых солдат. Мэт кричал на Пирсона, требовал продолжать движение, чтобы вырваться из ловушки, но тот приказал спешиться и приготовиться к обороне. Так и сделали, но индейцы как сквозь землю провалились. А они в это время угнали коней, и тут уже отряд вляпался основательно. До выхода из каньона была добрая полумиля, и при движении пешком их бы перебили всех до единого. Но Пирсон уверенности не терял. Он этим индейцам еще покажет! Пусть только они пойдут в атаку!

А в атаку-то они и не шли. Даже и не думали атаковать. Солдаты оказались там без лошадей, почти без провизии и воды. Перед ними, в какой-то сотне ярдов, бежал ручей, они слышали его журчанье по скалистому дну. Но за ручьем было до черта «пачей». Наверное, больше двухсот человек.

Еще двое солдат было убито, один ранен. И они все лежали, ожидая атаки. Ну, Мэт опять сказал Пирсону, что нужно попытаться прорваться через скалы, по склонам. И вызвался пойти первым. Но Пирсон приказал ему оставаться на месте — он все еще думал, что индейцы пойдут в атаку. Но «пачи», дьявол их побери, — это воины! Они знают, что такое выдержка.

Ночью три солдата были заколоты «пачами», незаметно подкравшимися к ним среди скал. Ведь солдаты в поисках укрытий рассеялись по склону.

И второй день прошел. Воду сначала ограничили, потом она иссякла. И было дьявольски жарко. Какой-то солдат попытался добраться до ручья, и индейцы ранили его в ноги. Его попытался вынести другой — и был убит на месте. Индейцы залегли поблизости и время от времени стреляли по ногам раненого, чтобы заставить солдат попытаться спасти его.

Пирсон сделал попытку атаковать. Бардуль был против, и дело едва не дошло до кулаков. В атаке потеряли еще восьмерых. На третий день Пирсон не выдержал. Он сломался.

А Мэт времени не терял, он ползал туда-сюда по скалам и нашел-таки выход! По расщелине! И это был последний шанс! Он пошел к Пирсону, а тот ничего не понял. Его заместитель был убит, и осталось всего несколько унтеров. Он приказал Мэту вернуться на свой «пост» и сказал, что отряд останется на месте. Говорили, что он просто обезумел от страха.

Пирсон такой же, как большинство военных. Пока все хорошо, они суровы и требовательны, но когда возникает нестандартная ситуация — теряются и не знают, что делать. Его учили, что солдаты не должны бегать от индейцев, и это засело у него в голове. А голова у него всегда была дрянная. Он был гарнизонным служакой, а не бойцом, а между ними огромная разница.

Мэт Бардуль мешкать не стал. Собрав четыре-пять сержантов и капралов, он без обиняков разъяснил им положение: либо индейцы истребят их по одному, либо они погибнут от жажды. До них дошло. Правда, не сразу, потому что это означало неподчинение приказу, но все-таки они последовали за Бардулем. Когда Пирсон узнал об этом, он чуть не задохнулся от ярости и начал было кричать, но Мэт стукнул его рукояткой кольта по голове, связал руки и вставил в зубы кляп. А потом вывел отряд через расщелину в скалах. Они выбрались из каньона и, сделав круг, вышли к ручью выше того места, где сидели индейцы. Напились, наполнили фляжки. Сделали перекличку и обнаружили, что из восьмидесяти двух человек из каньона вышли только пятьдесят три и половина из них ранены.

«Пачи» просто осатанели. Они стали преследовать отряд, и тогда Бардуль с солдатами выбрали место с крутыми скалистыми склонами и подстерегли их. Бардуль сам не хуже индейца… Когда солдаты напились воды и двинулись дальше, он приказал им нарочно хромать и шататься. А на привале велел постирать все, какие нашлись, тряпки и развесить их на скалах, как будто это бинты после перевязок, — чтобы казалось, что раненых больше, чем на самом деле…

Жакин, глядя на голову лошади, полностью погрузилась в мир, в котором кучка военных, израненных, в грязных, окровавленных бинтах и повязках, в запыленных, пропитанных потом и кровью мундирах, со связанным, с кляпом во рту командиром заманивает «пачей» в западню.

— И ведь сработало! Индейцы и представить себе не могли, что солдаты могут устроить что-нибудь подобное! Они подумали, что с солдатами покончено, и ринулись на них. Там же было столько раненых! Когда до «пачей» оставалось не более двадцати футов, солдаты открыли огонь и стали валить индейцев пачками. Это была настоящая бойня, и, прежде чем последний, сумевший убежать индеец выбрался из каньона, шестьдесят было убито. Бардуль с десятком солдат, преследуя убегавших, добавил к ним еще десяток.

— И что же произошло, когда отряд вернулся в форт?

Филлипс пожал плечами.

— Пирсон попытался обвинить Бардуля и нескольких унтеров в неподчинении, но из этого ничего не вышло. Вскоре его перевели на восток. Чтобы выгородить Пирсона, дело замяли, замазали и забелили. Обычная вещь в армии. Лучше скрыть ошибку, чем допустить, что генерал был не прав.

Караван оставил речную долину и двигался прямо по равнине на северо-запад. Жакин в этот день ехала то одна, то вместе с братом. Мэт держался особняком на фланге, напротив своей колонны.

К вечеру к ней подскакал на великолепном черном коне самодовольный, сияющий Клайв.

— Похоже, мы сделаем сегодня миль двадцать! Идем, срезая путь, на Паудер и выйдем к нему возле форта Рено.

— А в нем сейчас есть солдаты?

— Думаю, что есть, но совсем немного. После битвы Кастера сиу особых хлопот не доставляют.

— Клайв, недавно я подумала вот о чем: вы никогда не говорили мне, чем будете заниматься, когда мы придем в Шелл.

— Что? — Он смотрел на нее недоумевающим взглядом. — Вы о чем? Что вы имеете в виду?

— Ну, скажем, папа думает открыть банк, хочет покупать золото, которое будут намывать старатели. Мистер Рютц собирается открыть магазин, Лют Харлис, мне сказали, намерен организовать транспортную линию. Каждый, с кем я говорила, что-то планирует. Интересно, а что задумали вы?

— О, я думаю застолбить участок и поработать на нем некоторое время, пока не пригляжу себе кое-что получше.

Она промолчала, но ответ ее не удовлетворил. Жакин инстинктивно почувствовала, что Клайв не думал об этом, хотя, судя по его характеру и темпераменту, он честолюбив, и не верилось, что он согласился участвовать в таком крупном деле, не имея определенного плана.

Конечно, существует и совместный бизнес. И он мог бы принять в нем участие. И все же она не видела подходящего поля деятельности для Клайва Масси.

Жакин ехала рядом с Клайвом и мысленно сравнивала обоих. Мэт Бардуль, высокий, худощавый, выдержанный, с живыми глазами и неспешными движениями. Она имела представление, с каким уважением и доверием относятся к нему такие люди, как Бен Харди и Мерфи, и из разговоров с женской половиной семьи Старка знала, что Арон Старк превозносит его как святого. Клайв был высок ростом и на вид сильнее Мэта, красив и всегда хорошо одет. Он много смеялся, демонстрируя свои великолепные зубы, но его взгляд при этом оставался холодным и расчетливым.

— Откуда вы родом, Клайв? — неожиданно спросила она.

Он рассмеялся.

— Сегодня у вас день вопросов! Ну, что ж, я родился в Новом Орлеане.

— В Новом Орлеане? Тогда вам нужно поговорить с этим великаном, погонщиком фургона у Бардуля. Он тоже из Нового Орлеана.

В голосе Масси появилась сдержанность. Он взглянул на нее и пожал плечами:

— В Орлеане живет много народу. Вряд ли я его когда-нибудь встречал. Как его звать?

— Билл или что-то вроде этого, точно не знаю.

В полдень караван встал на сухую стоянку, впервые с тех пор, как они оставили русло реки. Мэт нашел озерцо, частично заполненное дождевой водой, и подогнал к нему колонну. Старк и Харлис успели напоить из него свои упряжки, прежде чем вода иссякла. Поискав вокруг, они нашли еще два озерца и напоили весь скот из своей колонны.

После обеда идти стало тяжелее. Вначале трава была высокой, ровная на большей части пути поверхность слегка поднималась в гору. Примерно через час трава поредела и почва стала более каменистой. Они разбили лагерь для ночевки вблизи болотца, заросшего водорослями. Вода для питья не годилась.

Рассвет караван встретил уже в пути. Двигаться было очень тяжело, несколько раз приходилось возвращаться, и к концу дня, прежде чем они разбили сухой лагерь, было пройдено всего четырнадцать миль. Мэт расходовал воду бережно, но, обойдя соседние колонны, отметил, что их состояние еще хуже.

Лошади и быки, которых после тяжелой работы в знойный день мучила жажда, вели себя беспокойно. Было полнолуние, и на коротком совещании капитаны колонн решили выступать в час ночи. Собирались медленно и тяжело. Все думали только о воде. Мэт вылил остатки из последнего бочонка и задумался, глядя в ночь.

Ночь была ясная и звездная, и после двух часов пути появились признаки улучшения. К четырем часам они подошли к массиву Пампкин-Баттс, вздымающемуся в виде огромного кольца. Всадник из колонны Койла нашел воду, но она была белая, как молоко, и горькая, как желчь. Позавтракав всухомятку, они снова двинулись в путь.

После полудня снова была сухая стоянка, на которой к ним подошел Рютц. Кивнув Старку, он сел рядом с Бардулем.

— Далеко до воды?

Мэт пожал плечами.

— В этих местах я не знаю ни одного источника ближе, чем форт Рено. Он недалеко от реки. Это еще целый день пути, может быть, чуть больше. Ваш скот выдержит?

Рютц пошевелил мощными плечами.

— Может, и выдержит. Надеюсь на это. А что потом? Мне это начинает не нравиться.

— Мне тоже, — вмешался Старк. Он подцепил вилкой кусок оленины и добавил к нему целую миску бобов. — Мне не нравится все. Я за то, чтобы отделиться и идти самостоятельно. Я за то, чтобы рассказать другим все, что мы знаем.

Рютц отрицательно покачал головой.

— Еще не время. Спешка нам только повредит. Поглядим, что будет. После того, что мы узнали, нас врасплох не застанут.

— Если бы только узнать, кто этот человек! — воскликнул Бардуль. — Готов поклясться, что он ганфайтер и убийца.

Билл Шедд, сидевший на дышле фургона, распрямился и негромко произнес:

— Ганфайтеры есть не только в Техасе. Вы подумали о речных пароходах?

Бардуль напрягся и, повернувшись к Биллу, весь обратился в слух.

— Вы говорите о мошенниках, промышляющих на них?

— Угу. Кое-кто из них — жулик первой пробы. А некоторые, можно сказать, высшей марки. Взять хотя бы Дика Райдера или, к примеру, Сима Бойна.

— Я о нем слышал, — встрепенулся Старк. — Убийца из Натчеса. Из Натчес-Трейс. Хвастался, что был вместе с Мюреллом, да вряд ли, слишком он молод для этого. Ну и подонок же этот малый!

Старк внимательно посмотрел на Билла.

— Вы из тех мест?

— Вроде того. Мальчишкой жил в тех краях. Вырос на легендах о Мюрелле, Хэйере и обоих Харпах. Первую работу получил в Натчесе. Если не считать ферму, конечно.

— Ну и что вы скажете о Райдере и Бойне? — спросил Мэт.

Шедд дожевал бобы и запил их несколькими глотками кофе.

— Оба убийцы. Без роду и племени. Кто из них хуже — трудно сказать. В начале гражданской войны между штатами в Техасе запахло деньгами, и Сим Бойн стал там промышлять, еще мальчишкой. Ему не было и шестнадцати, а он уже убивал и грабил проезжих. Потом всплыл в Новом Орлеане. Устроился в игорном притоне, сначала ганфайтером, потом стал играть. Во время войны исчез, уехал в Южную Америку. — Билл сделал еще один глоток кофе и поставил кружку. — Вскоре вернулся и связался с Диком Райдером и еще несколькими подонками. Убивали и грабили до самого окончания войны. С тех пор его не видели.

Ближе к вечеру открылись вершины гор. Мэт Бардуль, как обычно, ехал на фланге, не теряя бдительности. В течение дня он дважды наталкивался на свежие следы лошадей, очевидно индейских. В одной группе было не менее сорока всадников, в другой — чуть меньше. Такие группы для каравана в общем не опасны, но угнать скот и напасть на отдельные, отбившиеся от каравана фургоны они вполне могли.

Снежные шапки вершин Биг-Хорн сверкали ослепительным блеском, так, что на них было больно смотреть.

Травы стало заметно меньше, и она как-то пожухла. Над караваном тяжелым облаком висела пыльная мгла. Быки с трудом тащили фургоны сквозь зной и пыль.

К Мэту подъехал усталый и запыленный Брайен Койл.

— Наверное, нам лучше было бы послушать вас, Бардуль. Сколько отсюда до источника Стоун-Кап?

— Слишком далеко, — сказал Мэт с искренним сожалением, — больше сорока миль к северу. Теперь лучше идти прямо к реке. Выйдем к ней где-нибудь в районе форта Рено.

Койл стер со лба пот.

— А эти горы выглядят неплохо. Лес там есть?

— И еще какой! Строевой лес, сосны, лучшие в мире! Прекрасные пастбища, много воды. Великолепные угодья!

— Жакин говорила, что вы хотите основать ранчо?

— Верно, на той стороне, в долине. Там прекрасные пастбища, и местных индейцев я знаю. Не думаю, что возникнут какие-то проблемы.

— А насчет сбыта — вы все продумали?

— Пару лет об этом вообще не придется беспокоиться. Сначала нужно развести стадо. А потом всегда можно будет продавать мясо золотодобытчикам в Западной Монтане. Или перегонять скот к железной дороге в Южном Вайоминге. Со сбытом проблем быть не должно. После того как построю помещения, съезжу в Шайен, свяжусь со скотоводами из Техаса и пригоню сюда немного скота.

— По-моему, неплохое вложение капитала.

— Если повезет, то лучше не бывает. Размножаются животные быстро. Бизнес на скоте, если не потеряешь стадо во время засухи или в сильные морозы, — надежный бизнес. Я кое-что в этом понимаю. И молодой Харди тоже.

В этот момент к ним карьером подскакал Илэм Брукс. По его лицу Мэт сразу понял, что что-то неладно.

Бывший погонщик дилижанса, рванув поводья, остановил коня перед Брайеном Койлом.

— Койл, вы можете наконец сказать, что делается в караване? Что за чертовщина!

— О чем вы? Что случилось? — потребовал разъяснений Койл. Он повернулся в седле и увидел, что его колонна прекратила движение, а кони и люди сгрудились в кучу.

— Логан Дин и Бэт Хэммер отобрали у Бена Сперри его револьвер! — объявил Брукс. — Утром Сперри подрался с Хэммером — он застал Хэммера, когда тот шарил в его фургоне. Бен сбил Хэммера с ног, хотя минуты три-четыре тот сопротивлялся. Но ведь Бен в момент спутывает взрослых быков, куда до него Хэммеру! Он разделал Бэта по всем правилам. А пару минут назад Хэммер явился с Дином, и под дулом револьвера стал отнимать у него оружие!

Все рысью направились к фургону Койла. Мэт обеспокоенно отметил, что остальные колонны продолжали движение, замедлили ход лишь люди Масси, ни Рютц, ни его товарищи ничего не заметили.

Когда они приблизились, Сперри лежал на земле. Из глубокой ссадины на лбу лилась кровь, а его жена билась в истерике. Один из «охранников порядка» оттаскивал ее назад, а над Сперри стоял Бэт Хэммер с кольтом в руке. Он был вне себя от ярости.

— Что здесь происходит? — закричал Койл.

Дин, вздрогнув от неожиданности, уставился на Койла, перевел взгляд на Брукса, потом на Бардуля. Увидев Бардуля, он плотно сжал губы и прищурил глаза.

— Обеспечиваем помаленьку соблюдение закона, — нагло заявил Дин. — Хэммер обыскивал фургон Сперри по моему приказу. Сперри застал его и избил.

— По вашему приказу? — Голос Койла звучал очень ровно, и Мэт перевел взгляд на него. Он был поражен внезапной переменой. Благожелательность, добродушие и непринужденность манер Койла исчезли. Брайен Койл был как сжатая пружина. — На каком основании вы отдаете такие приказы, Дин? Я — выбранный руководитель этой колонны. Если у вас есть какие-то претензии, обратитесь ко мне.

Бардуль посмотрел на Дина и заметил, что тот забеспокоился. Видимо, как и Бардуль, он недооценил Койла. С первого взгляда было ясно, что Койл не просто сердит — этот человек умеет постоять за себя. Если потребуют обстоятельства.

— Его обвиняют в воровстве, — заявил Дин. — Хэммер искал украденные вещи.

— Бена Сперри? В воровстве? — вскипел Койл. — Логан Дин, я не знаю, какую игру вы ведете, но имейте в виду: я знаю Бена двадцать лет и более честного человека в этом месте не встречал. Хэммер! — Койл вздернул подбородок. — Уберите револьвер и вон отсюда!

— Минуту! — процедил Дин. — Службой безопасности каравана командую я. Хэммер выполняет только мои распоряжения.

— Ну так что же? Тогда вы прикажите ему убраться отсюда! — сверкнул глазами Койл. Помнил ли он в этот момент, что Дин — профессиональный убийца, по его виду сказать было нельзя.

Бардуль с удовлетворением понял, что Койл из тех, кто и в аду схватит черта за бороду и напихает ему в пасть раскаленных углей!

Дин, с помертвевшим лицом, медлил только мгновение. У него было по крайней мере двадцать человек. У Брайена только двое. Илэм Брукс, бывший старатель и кучер дилижансов, много чего повидавший на свете и неоднократно сражавшийся с индейцами, и Мэт Бардуль. Но Логан Дин дураком не был. Он прекрасно понимал, что не позднее завтрашнего дня их встретит форт Рено, со всеми своими солдатами.

— Ладно, Бэт! Возвращайся в свой фургон.

Хэммер с недоумением и ненавистью уставился на него, как бы не веря своим ушам. Потом, грубо выругавшись, отступил и бросил кольт в кобуру. Бен Сперри медленно поднялся с земли.

— И ты считаешь себя мужчиной? Бить человека рукояткой револьвера после того, как тебя побили в честной схватке один на один! Да еще под дулом кольта!

— Хватит, Бен! — прервал его Койл. Повернувшись к Логану Дину, он добавил: — Дин, если у вас возникнут вопросы к кому-нибудь из моей колонны, обращайтесь ко мне. Если будет необходимо обыскать какие-то фургоны, я хочу при этом присутствовать. Я хочу, чтобы все делалось открыто.

— То же самое, — ровным голосом проговорил Мэт, — относится и к моей колонне.

Глаза Дина впились в Бардуля как острие рапиры. На мгновение их взгляды скрестились — холодный и настороженный взгляд Дина и совершенно спокойный, со скрытой усмешкой — Мэта. Но по его глазам можно было понять, что он готов ко всяким неожиданностям.

— Возможно, — медленно проронил Логан Дин, — на днях нам придется кое-что уладить.

Бардуль усмехнулся.

— Может быть, и уладим, Логан, — спокойно повторил Бардуль. — И может быть, вы поймете, в какое дерьмо вляпались, и, между прочим, по своей воле. — Он развернул коня, затем, повернувшись в седле и положив руку на луку, добавил: — Мне кажется, Дин, вы человек куда лучше, чем многие об этом думают.

Брайен Койл растерянно переводил взгляд с одного на другого, и, как только Бардуль отъехал, он последовал за ним.

— Что это значит, Бардуль?

— Может быть, ничего, а может быть, что-нибудь значит. — Он повернулся лицом к отцу Жакин. — Я не ищу приключений, Койл, но почему бы этот случай не соотнести с происшествием с Бэйном и с моим предупреждением в Дедвуде? Это бы имело смысл.

По пути к своей колонне Мэт чувствовал себя невесело. Для него не было секретом, почему отступил Логан Дин. Ответ был однозначным — форт Рено. Но, с другой стороны, что делал Бэт Хэммер в фургоне Бена Сперри? На этом этапе большой игры в простое воровство верилось с трудом. А если нет, что тот искал?

В это время Клайв Масси вместе с Барни Койлом были впереди каравана. Окажись здесь Клайв, как бы развернулись события?

Одной из причин такого завершения событий, и, видимо, решающей, была реакция Брайена Койла. Она была совершенно неожиданной, и Мэт усмехнулся, вспомнив испуг Дина и потрясение Бэта Хэммера, вызванные вмешательством Койла. Они недооценивали этого человека. Запад для него, может быть, и в новинку, но повидал он, наверное, немало. И через войну, видно, прошел. Когда его приперли, Койл встал на дыбы и врезал. Не удивительно, что Барни и Жакин тоже как порох.

Однако, подумал Мэт, лучше пока не втягивать Койла в их дела и не говорить о своих подозрениях — все шансы за то, что тот назовет все это мышиной возней и не станет рассматривать в качестве симптомов чего-то серьезного.

И все же схема теперь стала вырисовываться более четко. И хотя сюжет развился пока не полностью, в нем уже выявились прорехи, и неожиданная твердость Койла может заставить их существенно пересмотреть планы! Вероятность того, что до их отбытия из форта Рено может произойти что-то существенное, по-видимому, минимальна. А вот после этого каждый будет за себя, если только он не сильно ошибается.

Над караваном висело густое облако пыли. Тяжелой мерной поступи быков по пересохшим, как пустыня, прериям, движению медленно ползущих фургонов, с трудом влекомых животными, казалось, не будет конца. В отдалении маячили горы, маня их своими высоко взметнувшимися снежными пиками.

Пыль толстым слоем покрыла в караване все — и лица, и одежду. Однажды, ближе к концу дня, отъехав далеко в сторону, Мэт увидел среди скал небольшую лужицу. Наполнив две фляжки (запасная была припасена именно на такой случай), Мэт дал напиться коню. После этого от лужи осталось только серое, слегка влажное илистое пятно.

Вернувшись к каравану, Мэт остановил свою колонну и обошел фургоны, осторожно смачивая рты и ноздри животных. Ему удалось обработать этой водой всех животных в колонне. И они вновь пустились в путь, медленно продвигаясь по флангу основной части каравана.

Уже почти стемнело, когда Мэт Бардуль подъехал к легкому фургону, который следовал за караваном. Джо и его брат сидели рядышком на сиденье.

— Мы подходим к форту Рено, — сказал он. — Будем там сразу после полуночи. Почему бы вам не присоединиться к нашей колонне? Мы вас охотно примем.

Джо отрицательно покачал головой. Ему вряд ли было больше двадцати, а его брату, если тот являлся таковым, было еще меньше.

— Спасибо, но пусть лучше все останется так, как есть.

— Тогда следите за индейцами. Это территория отгонной торговли скотом старика Бозмана, и здешние сиу никогда не любили белых. Сейчас они вроде поутихли, но, если у них появляется шанс, они нападают и убивают всех белых одиночек.

— Еще раз спасибо, учтем.

Он вернулся к своим фургонам. Здесь было что-то такое, чего он никак не мог понять. Конечно, брат Джо мог оказаться девушкой, но если так, почему она не хочет присоединиться к женщинам из каравана? Особенно после инцидента с Абелем Бэйном?

После полуночи Мэт, ехавший далеко впереди каравана, заметил первые огоньки форта Рено. Он повернул назад и поехал вдоль линии фургонов. Движение было мучительно медленным, погонщики тяжело громоздились на своих местах или шли рядом с фургонами, отупевшие от усталости. Казалось, что громоздкие фургоны продвигаются вперед по дюймам, каждый поворот колеса требовал огромных усилий, каждый шаг отстаивался в упорнейшей борьбе с толстым слоем пыли и тяжестью фургонов.

Даже Жакин была в седле. Она появилась возле него неожиданно, когда он садился на коня после того, как подтолкнул плечом колесо, помогая фургону переехать через камень.

— Мы почти доехали?

Он кивнул.

— Прямо за этим подъемом. Слава Богу, последний участок пути под гору. Если бы не это, вряд ли бы мы его преодолели.

— Два фургона из нашей колонны встали. На последних трех-четырех милях их выбыло немало.

Он поглядел вперед. Видны были первые дома. Участники каравана уже много дней не видели жилья. Последние пятьдесят пять миль они прошли без воды.

К ним направились несколько всадников в мундирах. Командир, подъехав, натянул поводья.

— Вы командуете? — спросил он Бардуля.

— Только колонной. Караваном командует полковник Пирсон.

— Полковник Орвис Пирсон? Да провалиться мне на этом месте! — Тут он заметил Жакин. — О, прошу прощения! — Он снова обратился к Бардулю: — У нас приказ обыскать этот караван. Ищем женщину, Розанну Коул. Она обвиняется в убийстве.