"Оружие лесов" - читать интересную книгу автора (Ламур Луис)

Глава 9

Никого не было видно. Белл натянул поводья, развернул коня и поехал к Зарубке. У них там должна быть охрана, и он узнает, что случилось с его людьми.

Его плечо крутило от боли, добавляя злости. Он ехал по сосновым иголкам, где лошадь ступает совсем бесшумно. Белл подобрался к трем охранникам Зарубки прежде, чем они услышали его. Увидел отсвет огня на их лицах, услышал их смех, почувствовал запах костра и тонкий аромат кофе. Он выскочил из теней как призрак и остановился. Трипп в это время оглянулся и пораженный встал.

Клэй Белл сидел сгорбившись в седле, его лицо напоминало серую маску индейца, плечо и рубашка выпачканы кровью, глаза дико горели от страшной боли.

В левой руке он держал бесстрастный кольт.

— Снимите ботинки.

Белл не повысил голос, и тем не менее он громко отразился от темных отвесных стен утесов. Боб Трипп молча уставился на него, рот его то открывался, то закрывался.

— Снимите ботинки!

Он подтвердил серьезность своего намерения выстрелом в костер.

— В чем дело? — требовательно спросил Трипп, пытаясь выиграть время.

Трипп заметил дикие глаза Белла, неожиданно попятился и сел, чуть не упав. Это сумасшествие, но… Когда все трое сняли ботинки, они вопросительно посмотрели на Белла.

— Шагайте в город.

— Что? — Лицо Триппа стало землистого цвета. — Клянусь Христом Богом, Белл, ты…

— Двигай, Трипп, или можешь умереть прямо здесь. Вы, ребята, затоптали до смерти Гарри, пытались убить меня. Теперь начинайте шагать или уляжетесь штабелями здесь.

Раздался треск в кустах, а затем на поляну выскочил Дюваль, за которым бежали другие — те, что были в верхнем лагере.

— Трипп! — Дюваль выплевывал слова на бегу. — Этот Белл, он…

У них были винтовки, Клэй Белл направил на них револьвер.

— Бросай оружие!

Худощавый рыжий лесоруб начал прицеливаться, чтобы выстрелить, и револьвер Клэя прогрохотал. Рыжего развернуло пулей, и он упал, сжимая раздробленное плечо.

— Вы тоже. Снимайте ботинки!

Выстроив девять человек в две группы, он по скалистой тропе отправил их к городу босиком.

Он не оставил их одних, а ехал в нескольких метрах позади, подгоняя отстающих. Когда они дошли до пустыни, он повел их по самому солнцепеку, не давай уйти в тень холмов, потом отпустил их.

— Вы пришли сюда ради охоты, — сказал Белл. — Теперь посмотрите, нравится ли она вам. Возвращайтесь, если хотите. Я буду ждать.

Качаясь от усталости л чуть не засыпая в седле, Белл развернул пятнистого и направил его легким галопом к ранчо. Клэй едва мог думать. Если бы его увидел сейчас кто-то из врагов, он стал бы легкой добычей. В плече пульсировала боль, голова разламывалась. Он бормотал что-то, но пятнистый уже шел домой.

Навстречу ему выбежал Хэнк Руни.

— Босс! А мы-то думали, что ты мертвый!

Белл изо всех сил сжимал поводья.

— Здесь был шериф? За Брауном?

Руни казался озадаченным.

— Шериф? Нет… не видал никакого шерифа. А что за история с Брауном?

Триппу удалось пешком переправить несколько человек через Зарубку, они сзади напали на Брауна и Джексона и заставили их отступить. Белл приказал обоим возвращаться. На сей раз они расположатся в пещере, которая была хорошим укрытием и почти неприступной позицией.

Хэнк Руни снял с Белла рубашку и промыл раны. Задолго до того, как он закончил, Клэй уже спал.

Два дня прошли спокойно, ничего не случилось. Шорти Джонс лечил свое поврежденное запястье и с каждым днем становился все мрачнее и несноснее. Никто не знал, жив Берт Гарри или умер.

Клэй Белл спал, просыпался, чтобы обойти ранчо, ел и снова ложился спать. Лесорубы за белым валуном не предпринимали никаких действий. Они тихо сидели и ждали, никто не знал, чего они ждут.

Разозленные вынужденной бездеятельностью и, несомненно, тем, что произошло у Зарубки, часовые с обеих сторон время от времени переругивались друг с другом, стараясь затеять потасовку. Один из лесорубов развязной походкой подошел к валуну, и как только он сделал на один шаг больше чем следовало, Хэнк Руни заставил его попрыгать Под аккомпанемент револьверных выстрелов, после чего тот повернулся и побежал. Еще пару пуль прибавили ему скорости.

От Тиббота известий не было. Прошло еще несколько дней. Белл работал над счетами, дважды ездил к Зарубке. Раны его подживали, а сам он окреп. Он уже свободно владел правой рукой, не ощущая ни боли, ни неудобства.

Билл Коффин заехал проверить коров по пути с Пайети.

— Жиреют, босс. Скоро станут прекрасной говядиной.

С Зарубки вестей не было. С той стороны Девитт ничего не предпринял,

Беспокойные всадники «Би Бар» патрулировали границы пастбищ. Кольцо холмов вокруг Дип-Крик делало их задание относительно легким, поскольку их внутренняя сторона составляла отвесные, зазубренные скалы, где человек мог легко спуститься с помощью рук и ног, но никак не мог протащить груз, весом больше своего.

Ковбои «Би Бар» ехали с винтовками наизготовку, мысленно каждый видел Берта Гарри, обезображенного, с трудом дышащего через пробитое легкое.

Джад Девитт вошел в офис, где сидел за столом Нобл Уилер, и опустился в кресло. Джад выглядел самодовольно и радостно, подбородок был гладко выбрит, и Уилер почувствовал запах лосьона после бритья. Девитт откусил кончик черной сигары и откинулся на спинку кресла. Впервые с тех пор, когда он повстречал Белла на улице, Девитт чувствовал, что ситуация полностью в его руках.

— Он наш, Нобл. Судья Райли дает судебное предписание, которое заставит Белла разрешить свободный проезд по старой дилижанской дороге, которое будет действовать, пока дело не рассмотрят в суде, — он засмеялся. — К тому времени это будет мало что значить. Мы вырубим лес и разрежем его на шпалы.

— Это судебное предписание — кто предъявит его?

— Помощник федерального маршала, которого мы назначим.

— Его назовете вы?

— Кто же еще?

Девитт спокойно курил, обдумывая ситуацию. Вдруг ему в голову пришла мысль.

— Уилер, кто такой Харди Тиббот?

Уилер повернулся к Девитту. Он внезапно встревожился.

— Адвокат. Весьма способный. Знает влиятельны людей.

— Он в Вашингтоне, старается получить постоянные права на пастбище для Белла.

Нобл Уилер вдруг привстал в своем кресле. На его лице появилось беспокойство.

— Мне нужно было догадаться! Это же для нас сплошные неприятности.

— Чейз займется этим.

Девитт заинтересовался, но не казался обеспокоенным.

Уилер пыхтел и что-то бормотал про себя, а Девитт уставился на свои руки, жалея, что не мог провести лишний час в своем офисе. Девитт считал, что может разгадать планы банкира. Он даже догадывался, как хитроумен Уилер. Банкир свои соображения не высказывал.

Теперь настало время действовать. Назначенный помощник федерального маршала приедет в Эмигрант-Гэп, и тогда Белл будет вынужден пропустить их к Дип-Крик: Война закончится, вот так.

Закончится ли? Джад Девитт с раздражением понял, что определенности в этом деле нет. Клэй Белл был человеком, который умел так же хитроумно планировать, как и хорошо драться. Кстати, у ковбоев было заметно желание избежать стычки. Белл, смело атаковавший пост лесорубов у Зарубки, вселил в них уверенность.

Девитт выглянул в окно банка и увидел человека, стоявшего в дверях салуна «Хоум-стейк». Это был высокий человек, худой и жилистый, с длинными черными волосами, которые были похожи на боевой скальп на копье индейца. То был Стэг Харви.

Может быть, придется привлечь к делу и его. Рядом стоял и второй. Джек Килберн был коренастым человеком небольшого роста с круглым, опухшим лицом. Он был похож на кого угодно, но только не на убийцу. Тем не менее они ждали, словно знали, что их время еще придет.

В странные места заносит человека честолюбие. Он привык к роскошной жизни в городах восточного побережья. Ему нравились Сан-Франциско и Новый Орлеан. Но этот городишко на задворках Среднего Запада, застроенный лачугами…

И вот он сидит в затхлой, непроветриваемой конторе банка и смотрит через улицу на людей, которые убивают за деньги.

Девитт опустил руки на колени. Пора идти.

— Тиббот может для нас создать трудности, — вдруг сказал Уилер, — но сейчас меня больше волнует Гарри.

Девитту показалось, что он ослышался.

— Гарри? Этот раненый?

— Если он умрет, ковбои с «Би Бар» спустятся в город и начнут охоту за скальпами.

— Ерунда! — Девитт встал. Этот разговор раздражал его. Он уже слышал, как об этом говорили его люди. «Их там слишком мало, чтобы устроить неприятности, даже если они и осмелились бы», — подумал он.

Уилер поглубже опустился в кресло. Оно угрожающе заскрипело. Он поискал что-то в кармане жилета, посмотрел на стол… затем нашел спичку, взял трубку и принялся медленно набивать ее.

— Монтана Браун, Раш Джексон, Билл Коффин и Хэнк Руни? Это целая армия.

Разговор ему не нравился, он не верил в то, что что-то может произойти. Девитт обнаружил, что эта мысль не покидает его. За обедом с Коллин он даже заговорил об этом.

— Ты навещала этого парня, Гарри. Как он?

Этим вечером Коллин надела голубое платье, и оно подчеркивало глубину ее синих глаз. Она посмотрела ему в лицо — странный, ищущий, оценивающий взгляд.

— Ему лучше, — сказала она, — если так можно назвать состояние полуослепшего, обезображенного человека.

— Значит, он не умрет? — В тоне Девитта явно послышалось облегчение.

Коллин поднесла ко рту чашку. В этот вечер она впервые не гордилась Джадом Девиттом. Она увидела его по-новому. Друзья ее отца в Филадельфии и Вашингтоне говорили о нем, как о человеке с большим будущим, который умеет делать то, что нужно. Теперь она начинала понимать, как он это делает.

— Он поправится, если не заболеет воспалением легких. Доктор Маклин сказал, что с поврежденным легким у него не будет и шанса выжить. Это почти чудо, что он держится так долго.

Девитт почувствовал ее недовольство и сменил тему.

Судья Райли разделял чувства своей дочери. Он с отвращением смотрел на еду. Выполняя просьбы Девитта, обычно он соглашался, потому что у того были веские юридические основания. Но теперь он был менее уверен в этом. Джад Девитт был честолюбивым человеком, иногда он проявлял доброе отношение к окружающим, но чаще всего он был полон амбиций и чувства собственной непогрешимости.

Они как-то долго разговаривали, и Девитт искренне изложил свои соображения, а судья Райли умел слушать, и слова Девитта все больше его настораживали. Многие из его друзей согласились бы, что Девитт был прав. В развивающейся стране и личность должна развиваться. Если при этом несколько человек гибнет, тут уж ничего не поделаешь. Таков закон джунглей.

Но так ли? Судья Райли помнил, что американским колониям приходилось очень тяжело, пока они не объединились. То же самое — с людьми. Есть место конкуренции, но есть место и сотрудничеству.

Судья Райли был высоким, худым и спокойным человеком. Чертами лица он скорее напоминал ученого. Он строго придерживался буквы закона, но с тех пор, как приехал на Запад, встречаясь с людьми более либеральных, более широких взглядов, он начал понимать слова одного из своих старых учителей: держаться за букву закона надо только в принципе общего применения. Ход закону дает судья и его понимание справедливости. Судебные дела — разные, к каждому нужен свой подход.

Два дня назад, покупая сигареты у Кестерсона, он услышал от продавца:

— Хороший человек, этот Белл. Честный, работящий. Стране нужны такие люди. — Кестерсон широко махнул рукой. — Большинство из них — бродяги. Когда он приехал сюда, все они были бродягами. Клэй Белл разведал Дип-Крик и пустил тут корни.

Судья Райли подумал над этим. Таких людей, как Кестерсон, он понимал. Они были как его пенсильванские предки. Он начал понимать, что Девитт рассматривал закон как инструмент, которым можно свободно пользоваться, а не как средство достижения справедливости, которое должно уважать. Тем вечером у себя в комнате судья медленно переворачивал страницы Блэкстоуна.

Люди выработали эти принципы не за полчаса. В строках всех книг, в которых записаны человеческие законы, есть немного от Хаммурапи, немного от Моисея, есть память греков и римлян, есть Великая хартия вольностей note 2 и есть немного от первых американских поселенцев, каждый из которых внес свой вклад. Закон — это лабиринт со многими входами и поворотами, справедливость — единственный верный путь через этот лабиринт…

С верхней веранды гостиницы он посмотрел в сторону гор. Спал ли Белл в этот час? О чем он думал? Думал ли он о справедливости и правах человека?

Мягкий ветерок пошевелил заросли шалфея и донес до судьи его запах. Что это была за страна, когда Белл впервые появился здесь? Или, если уж на то пошло, когда здесь поселился Сэм Тинкер?