"Таггарт" - читать интересную книгу автора (Ламур Луис)

Глава 7

На краткий миг все застыли в молчании, как в живой сцене из какой-нибудь пьесы. В сером дверном проеме Пете Шойер смотрелся черным силуэтом, безликим квадратным истуканом. Он казался столь же незыблем и несокрушим, как горы, и столь же неотвратим, как рок. Его внезапное появление из бури выглядело зловеще и устрашающе.

Пораженная не менее других возникшим грозным видением, Мириам взглянула на Таггарта, который, справившись с шоком, вскочил и стоял совершенно незащищенный, очень высокий и прямой.

Одно неверное движение — и полумрак комнаты прорежут вспышки выстрелов, и тут Мириам тихо произнесла:

— Входите. Хотите кофе?

— Что же, не откажусь. — Шойер шагнул в комнату. Из тьмы выступило его лицо — широкое, мрачное. Огромные глаза, казалось, видели сразу все. Он был изнурен, весь в грязи, а на рубашке запеклось пятно крови. В свете огня медные патроны на его перевязи сверкали, словно золотые зубы.

Пете стянул мокрый плащ и повесил его на крючок, нахлобучив сверху шляпу. Таггарт молча едва заметно переменил положение, чтобы снова быть лицом к нежданному гостю.

Смерив его взглядом, Шойер спокойно произнес:

— Я пришел арестовать тебя.

— Попробуй, — голос Таггарта оставался бесстрастен, — и я убью тебя.

Пете осклабился в широкой улыбке.

— Не выйдет, — отозвался он, а потом посмотрел на Мириам. — Помните, вы говорили о кофе, мэм.

Мириам, полностью захваченная драматизмом встречи преследователя и преследуемого, совсем позабыла про кофе.

— Ах да!

Она поставила на стол кофейник и чашку.

Шойер пододвинул стул и уселся.

— Ты заставил-таки меня погоняться за тобой.

— Мне не хочется убивать человека с кокардой. Сам ее когда-то носил.

— Ага, слышал, — Шойер шумно отхлебнул кофе, а потом налил горячий напиток в блюдце и принялся дуть на него. — И не надо никого убивать. Просто иди со мной подобру-поздорову.

— Придет время — решим.

Оба повернулись на звук открываемой двери. Вошел Старк. В его дружелюбной улыбке сквозила ирония.

— Встретились-таки, — покачал он головой, сбросил дождевик и насухо вытер дуло ружья перед тем, как поставить его в стойку. — Я держал тебя на мушке, когда ты выезжал из низины, — пояснил он Шойеру. — Думал, апач.

— Ты был позади меня? — неприятно удивился Шойер.

— Всю дорогу от реки.

Темные глаза Пете медленно заскользили по комнате, в них жарко пылало подозрение. Он оценивал ситуацию и прикидывал, как поступить.

Чтобы разрядить и без того сложную обстановку, Таггарт разъяснил:

— Эти люди приютили меня точно так же, как и тебя. То, что здесь произойдет, касается только нас двоих. Мне бы не хотелось, чтобы ты сделал ошибку.

— Там увидим.

Сванти зачерпнул ложечкой мед и положил в кофе.

— Почему бы тебе просто не уехать, когда кончится гроза?

— За тебя Живого или мертвого мне обещана кругленькая сумма, Таггарт. — Пете отпил кофе с блюдца и отер рот тыльной стороной ладони. — Да и вообще я не могу уехать. Прошлой ночью мой конь сломал ногу, иначе я был бы уже в Глоубе.

— Как ты нас нашел? — осведомился Старк.

— По чистой случайности, — с готовностью пояснил Шойер. — Такое уж мое дело, приходится делать зарубки в памяти о таких местах, где можно укрыться. Давно, еще когда служил в армии, ходил в разведку и чуть было не свалился в этот каньон. Конечно, начисто забыл о нем, пока он мне не понадобился.

— Ты расшевелил осиное гнездо, — сказал Старк. — Вытащил апачей на охоту. Не советую никому и пытаться уехать отсюда, пока все не уляжется. Если индейцев переполошить, они рыщут повсюду, точно голодные волки, а у меня на руках две женщины.

Шойер откинулся на спинку стула.

— Мне подходит, — пробурчал он, ковыряя в зубах щепочкой. — Сухое место для сна, калорийная пища и общество дам. Нет, я не против передышки.

После такой тирады все примолкли, только по крыше барабанил дождь. Консуэло подставила под течь котелок. Одна крупная капля упала в уже собравшуюся там воду, и звук всплеска прозвучал так громко, что Мириам вздрогнула.

По дну каньона бежал небольшой ручеек, а состояние зданий, простоявших не меньше полувека, явно доказывало, что даже после больших дождей здесь никогда не несся бурный поток. В противном случае он снес бы конюшню и повредил остальные строения. Многие глубокие каньоны и овраги, избороздившие пустыню, образовались именно ревущими полноводными дождевыми потоками, бесследно исчезавшими через несколько часов после грозы, но даже в эти немногие часы вода. могла сносить плотины и уничтожать дома.

Раскуривая самокрутку, Сванти смотрел на сплошную пелену дождя, застлавшую окно. Он понимал, что с появлением Пете Шойера отдыха у него не будет. Но это не взбудоражило и даже не встревожило его. Жизненный опыт подсказывал, что любую проблему надо решать только тогда, когда она заявит о себе. А в подобной ситуации до времени ничего нельзя изменить. Значит, придется выжидать… и быть начеку, что бы там охотник за людьми не предпринял.

Сванти не боялся Шойера. Ему и раньше приходилось решать спор оружием, и он верил, если повезет, то победит, а погибнет — тем более волноваться нечего. Таггарт был вовсе не глуп и не склонен переоценивать свои силы, но знал, на что способен с кольтом в руках. Прошедшие годы лишь закалили его, приготовив к любым передрягам. Постоянная бдительность и готовность к действию составляли для него жизненный принцип.

Он не считал себя прирожденным стрелком и не уважал забияк, никогда попусту не хватался за револьвер, избегал перестрелок как степного пожара или наводнения. — Сванти был глубоко убежден, что порядочному культурному человеку негоже решать свои проблемы с оружием в руках. Но, с другой стороны, если уж пришлось столкнуться с вооруженным до зубов, ни в чем не уступающим тебе агрессивным противником, то встретить его следует, не труся и не склоняя головы.

Пустых разговоров о храбрости он не любил, они действовали ему на нервы. Как будто можно делить людей на смелых и трусливых, как будто смельчаки всегда смелы, а трусы всегда трусливы! Любой человек в силу обстоятельств мог оказаться ив той и в другой ипостаси.

Таггарт не считал Шойера ни дурным, ни хорошим человеком. При этом он рассуждал так: если Пете угодно делать свой бизнес на охоте за людьми — что ж, он, Сванти, нисколько не возражает. Одни охотятся на бизонов, другие на волков… Охотиться на людей бесконечно опаснее. Многие полагали это бесчестным занятием, но Таггарт не соглашался с ними.

Правда, что касается конкретно Шойера, то, возможно, в своем ремесле он заходил несколько дальше, чем следовало. То ли был чересчур настойчив, то ли слишком жаден… но Таггарта это не заботило. Он понимал, что как бы там ни было, Пете прекрасно знает свое дело, и его так просто не обведешь вокруг пальца, не собьешь со следа какой-нибудь нехитрой уловкой. И уж коли дойдет до стрельбы, то надо постараться заранее обеспечить себе преимущество. Но пока было ясно, что Шойер не собирается доводить дело до перестрелки. И вовсе не потому, что испугался, просто в таких обстоятельствах поступить так неразумно. Его могут ранить, а тогда он не сможет взять пленника или продолжать погоню. Пете не был упрям и не слишком дорожил своей репутацией, он привык хорошо выполнять работу, за которую взялся.

Старк поднял голову, на мгновение его лицо попало в луч света, и Таггарта глубоко поразило, какое напряжение читалось на этом лице. До сих пор Сванти не замечал перемен в Адаме, теперь же вынужден был констатировать, что тот сильно осунулся, глаза его впали и потускнели. Это удивило Сванти, с его точки зрения, Старк являлся живым воплощением силы, принадлежал к тому типу неунывающих и упорных людей, которые способны вынести любые испытания. Что-то явно не сходилось, но пристально понаблюдав за Адамом, решил, что дело не только в домашних неурядицах. Конечно, сразу во всем разобраться очень трудно, но развитая как у дикого животного интуиция помогала ему улавливать тончайшие настроения окружающих людей, любые проблески скрытого недоброжелательства. За тревогой Адама, несомненно, таилось нечто более важное, чем беспокойство о жене. Его озабоченность постепенно передалась и Таггарту.

Мириам, занятая своими мыслями, собирала на стол. Консуэло как ни в чем не бывало штопала рубашку Адама. Лишь один раз она стрельнула глазами в Сванти. Шойер перехватил ее взгляд, и в темных глазах его вспыхнул огонек изумления и ревности.

Старк вытащил колоду карт и принялся раскладывать пасьянс. Таггарт встал и потянулся к плащу. Шойер внимательно следил за ним.

— Ты куда-то собираешься?

— Ну и?..

— Я с тобой, теперь нам надо держаться вместе. — Пете глянул на Адама. — Лошадь не продашь? Тогда я заберу отсюда этого парня, и мы слезем с твоей шеи.

Прежде, чем ответить, Адам набил трубку и задумчиво посмотрел на сложившуюся комбинацию.

— Нет, — ответил он. — Не продам. Одолжу, когда тебе придет время ехать, не раньше. А вздумаешь взять лошадь без спроса, натравлю на тебя закон.

— Я сам закон.

Мельком взглянув на Пете, Адам выпустил кольцо дыма и неторопливо вытащил трубку изо рта.

— Только не для меня. Для меня ты всего-навсего охотник за людьми. И не более того, — он снова перевел взгляд на карты. — Я отнюдь не уверен, что твоя власть распространяется на эту территорию.

Шойер так и сел.

— Ты у меня узнаешь…

Старк поднял руку.

— Пойми меня. Я вовсе не оспариваю твое право производить аресты, я только не уверен, что это право действует здесь. На твоем месте я бы не торопился. Я бы сперва точно выяснил, что скажет на такие действия губернатор. Насколько я уяснил, ты преследуешь этого человека за перестрелку в Нью-Мексико.

— Так оно и есть.

— Судя по моему опыту, — спокойно произнес Старк, — народ в Аризоне с пониманием относится к стрельбе, когда несколько нападают на одного, а этот один умудряется одержать верх. Я думаю, тебе придется изрядно потрудиться, чтобы увезти этого человека из Аризоны.

Шойер усмехнулся.

— Предоставь мне тревожиться об этом. За этого человека объявлена награда. Меня не интересует, за что его разыскивают и как все происходило на самом деле. Это уже пусть разбирается суд.

Не обращая внимания на этот разговор, Сванти Таггарт открыл дверь и шагнул под дождь. Струйка воды, сочившаяся по дну каньона, превратилась в полноводный ручей. Сванти перепрыгнул через него и пошел к конюшне. Выведя оттуда коня, он увидел, что к дверям, натягивая дождевик, подходит Пете Шойер. Укрывшись от ливня под навесом, охотник за беглецами следил, как Сванти поит коня и ведет его обратно в конюшню. Там Сванти заботливо заполнил ясли сеном.

Запас корма для лошадей был совсем невелик — лишь то, что Старки смогли накосить по холмам и немногочисленным окрестным лугам. Хватило бы на день-другой, но не больше. Из-под навеса конюшни Таггарт наблюдал за дождем. Вдруг дверь дома отворилась, и появилась Мириам. Подойдя к нему, остановилась и некоторое время молча смотрела на дождь.

— Что вы намерены делать? — наконец спросила она.

— Остаться. Я уже сказал, да и бегать мне надоело.

— А если он попытается взять вас?

— Надеюсь, не станет.

— Я боюсь его. В нем есть что-то такое… Не верится, что ему может кто-то противостоять.

— Да, скроен он хоть куда.

— Если я могу помочь, — она колебалась. — Есть путь из каньона через горы. Пешеход пройдет. Надо перевалить через вон тот пик на юге. А я бы привела туда коня.

— Не вмешивайтесь в это дело.

— Но что-то надо предпринять!

— Пока ждать. — Дверь дома оставалась слегка приоткрытой, и он знал, что Шойер исподтишка следит за ними. — Нет смысла напрашиваться на неприятности. Подождем, пока он совершит свой первый шаг, а потом я отвечу.

— Думаю, он попытается убить вас.

— Его дело. — Он взглянул из конюшни. Над каньоном нависали низкие тяжелые тучи, набухшие дождем. — А как вы собираетесь устраивать свою жизнь? Потом, когда выберетесь отсюда?

Мириам взглянула на него.

— Не знаю. Я живу, как живется. А как вы? — ответила девушка вопросом на вопрос. — Помнится, говорили про ранчо… Может так, для красного словца или у вас и в самом деле есть какие-то планы?

Таггарт мрачно уставился в одну точку.

— Были у меня планы. Даже ранчо было. А потом явились эти проходимцы из Техаса, и я оттуда пулей вылетел. Прямо с ранчо в самую гущу неприятностей. — Он закурил, собираясь с мыслями. — Честно говоря, еще не знаю. Может, останусь тут, в Аризоне, а может, двину на Запад в Калифорнию. Еще не решил.

— Почему бы вам не обсудить свои планы с Адамом? О скоте он знает куда меньше, чем ему бы хотелось, но в остальном золотая голова. Вдвоем вы бы составили хорошую команду.

— У Старка есть лишняя лошадь? Ну чтобы одолжить ему?

— Есть одна. Но плохонькая.

— Тогда мы с Шойером могли бы вместе уехать отсюда и решить все проблемы где-нибудь тет-а-тет, не втравливая вас в заваруху.

— Не надо.

Дождь помаленьку начал утихать, хотя тучи еще не рассеялись и разбухший ручей продолжал с шумом нестись по дну ущелья. Чуть выше по течению стояла запруда, где запасали воду на случай засухи, чтобы поить коней или поливать траву на пастбищах.

— Я никогда ни с кем не искал ссоры, — грустно сказал Сванти. — Но если тебя задирают — выхода нет, остается драться.

— Понимаю.

— В этих местах честность и храбрость считаются главными достоинствами человека. Не случайно здесь все сопряжено с опасностью, и тебе, само собой, хочется иметь такого товарища, у которого хватит пороху с открытыми глазами встретить беду. Кто решится ехать по индейской тропе с трусом; понимая что он в первой же переделке бросит тебя? Да и в бизнесе тоже. Ты должен быть уверен, что можешь положиться на честное слово партнера. У нас нет ни законников, ни суда, да нам и некогда возиться со всей этой чепухой. Если я покупаю десять тысяч голов скота, то пусть в стаде и будет ровно десять тысяч, пересчитывать не надо, правда так оно почти всегда и выходит. Если кого-то назовут трусом или лжецом, ему приходится хвататься за кольт. Иначе с ним никто больше не станет иметь дел. Нельзя позволять, чтобы о тебе пренебрежительно говорили. А уж коли один скажет, то пусть никто больше не осмелится повторить.

Таггарт снова посмотрел на небо. На западе над горами все еще громоздились тучи, но ветер переменился, и над каньоном появился просвет.

— Народ в здешних краях задиристый, безжалостный к слабакам. Толкнут — надо давать сдачи. А то не успеешь опомниться, как тебя отовсюду вытолкнут.

Они еще несколько минут постояли молча, а потом Сванти тихо заметил:

— Ты предупреди брата. Человек, который преследует и убивает людей ради пары сотен долларов, ни перед чем не остановится, чтобы завладеть золотой жилой.

— Думаешь, он знает?

— Без сомнения. Возможно, он знает даже, где рудник. Пете Шойер хоть и убийца, но далеко не глуп.