"Битва флотов" - читать интересную книгу автора (Форстчен Уильям Р.)

Глава 6

Подняв облако пыли, истребитель Хантера опустился на поверхность планеты. Выключив двигатели, Ян протянул руку, чтобы открыть кабину.

Горячий и удушливый воздух мгновенно ворвался внутрь. Хантер, уже успевший откинуть щиток шлема, от неожиданности закашлялся, когда обжигающий воздух заполнил его легкие.

— Проклятье, хуже, чем в аду, — пробормотал он, вставая с пилотского кресла.

Наземная команда явно не спешила. Медленно толкая перед собой лестницу, четверо техников направлялись в его сторону. Он ждал. Не было никакого смысла обижаться на такое отношение, они ведь не служили во Флоте Конфедерации. База принадлежала силам обороны Ландрейха, а команда, работающая при температуре в пятьдесят градусов Цельсия, в любом случае заслуживала уважения.

Техники, наконец, приставили лестницу к его «Сэйбру». Еле дождавшись этого счастливого момента, Хантер, никак не ожидая от себя такой прыти, пулей выскочил из кабины, и в мгновение ока очутился на земле.

— Где находится штаб? — хрипло спросил он.

— Там, — махнул рукой техник, пытаясь перекричать гул двигателей взлетающих и садящихся кораблей.

Удар звуковой волны от «Феррета», пролетевшего над их головами, оглушил Яна, заставив его вздрогнуть и инстинктивно присесть, пытаясь укрыться за крылом истребителя.

Хантер поднял голову и увидел «Феррет», пролетевший прямо над ними.

Сделав бочку, тот резко взмыл вверх и, пробив дыру в тонком слое облаков, исчез, оставив после себя лишь тонкий инверсионный след. Команда, никак не отреагировав на это шоу, продолжала заниматься своими делами и явно не торопилась на боевые посты.

— Что это, было? Срочный вылет? — спросил Хантер вылезая из под крыла.

— Нет, это Мальчики Чарли слегка забавляются.

— И кто же этот Мальчик Чарли?

— Ну, он здесь вроде командира эскадрильи, — глядя на него, ухмыльнулся техник.

Ян хотел было заметить, что в любом другом месте, переход звукового барьера над базой мог бы стоить этому «Мальчику Чарли» его месячной зарплаты, а то и пары звездочек на погонах. Но решив, что Мальчик Чарли, возможно знает что делает, промолчал. Это место уже начинало ему нравиться.

Повернув голову, Хантер поймал на себе взгляды техников. Ян замялся, видя, что его летный костюм со знаками различия Конфедерации слишком уж бросается в глаза.

— Что-то много вас, флотских собралось сегодня здесь, — протянул кто-то из техников.

— Обычный слет ветеранов, — попытался отшутиться Ян. — Колониальный Флот, Флот Конфедерации, что ни говори, а ветераны везде любят собираться в стаи!

— О, и теперь мы конечно должны рассыпаться в приветствиях, поздравить вас, и бодрым строевым шагом проследовать на свои места?

— Намек понят, — рассмеявшись Ян похлопал техника по плечу. — Успокойся приятель, в этом не было необходимости.

Один из техников снисходительно кивнул, и открыв ящик для инструментов бросил ему запотевшую фляжку.

— Глотни-ка лучше этого, кэп.

Открыв флягу, Ян расплылся в улыбке. Пиво Ландрейха ценилось почти так же высоко, как «Андромеда 4», «Темный олень», «Янтарный хмель» или как старый добрый «Фостерс». Он сделал большой глоток, вспоминая его вкус, а затем в несколько глотков осушил фляжку до дна. С удовлетворенным вздохом, он бросил пустую фляжку обратно своему благодетелю.

— Спасибо дружище, давненько я не пил такого! — расплылся в улыбке Ян. — Но к делу ребята. Не забудьте позаботиться о моем корабле; между прочим, если это останется между нами, то вы найдете пару бутылок отличного Веганского портвейна в мешке за моим креслом. Надеюсь вы там хорошенько приберете, — подмигнул им Хантер.

Наземная команда понимающе переглянулась. Маленькая взятка всегда была лучшим способом обеспечить заботу о своем корабле.

Развернувшись, Ян побежал через посадочную площадку, торопясь поскорее добраться до тени. Двойное солнце этой планеты было по-настоящему убийственным, когда оба светила стояли в зените. Красный гигант и белый карлик, светили с удвоенной силой, и заставляли предметы отбрасывать необычные цветные тени. Ян глянул по сторонам, осознав наконец, что эта военная база колониальных миров Ландрейха действительно находится на самом краю вселенной. На базе было всего лишь несколько современных зданий, построенных из пластобетона. Большинство же остальных построек, и в гарнизоне, и в шахтерском городке, были кирпичные, или построенные из грубого песчаника. Если бы не богатые залежи титана в близлежащих горах, то этот мир так и остался бы незаселенным. Сейчас на нем, быть может, ютились бы только какие-нибудь отшельники, последователи сумасшедших культов, или пираты ищущие место, для тайного убежища.

Первые разведчики, высадившиеся здесь, назвали эту планету Миром Буффорда, но название не очень-то прижилось, чаще его называли Адской Дырой. Наклон оси вращения к орбите был почти нулевым, и время года тоже было всегда одно — красное горячее лето и изнуряющая жара, когда сорок градусов в тени считалось прохладой.

В окрестностях системы имелось две точки для гиперперехода. Одна вела из демилитаризованной зоны к главному миру Ландрейха, а вторая, в район полудюжины необитаемых миров, пройдя которые, можно было выйти во фланг Империи килрафи. В стратегическом, и в тактическом плане система была не более чем маленьким форпостом на краю театра военных действий и полностью игнорировалась главными силами обеих сторон. Поэтому, космос в этом регионе контролировался, если это вообще можно назвать контролем, колониальными отрядами милиции, а чаще рейдерами или пиратами, которые как полагали в Конфедерации, и составляли основную часть населения систем Ландрейха.

Пробегая мимо пластобетонного бункера, Ян приостановился. Одна из крышек бункера была наполовину приоткрыта, открывая пусковую шахту ракеты «поверхность-космос», модели «Спринт-8с», не меньше. Он задержался, наблюдая за тем, как расчет пусковой установки, облепив шахту, проводил над ней какие-то загадочные действия.

— Эй, парни, и много у вас таких птичек?

— Какого черта ты тут делаешь? — инженер, в выгоревшем комбинезоне колониальной милиции недобро взглянул на него, щуря глаза.

— Эй, мне просто интересно!

— Такое любопытство запросто приведет тебя за решетку! — грубо предостерег он, и махнув рукой Яну, что бы тот убирался, вернулся к работе. Ян понял, что лучше будет, если он пойдет своей дорогой.

Продолжая экскурсию по базе, Ян бросил свой взгляд на ангары стоявшие на краю поля. Там стояли самые причудливые корабли, самым крупным из которых, оказался средних размеров корвет. Только через минуту Ян, сумел опознать в нем, старый корвет класса «Гранникус», снятый с вооружения уже более двадцати лет назад. Однако на нем стояли новые двигатели типа Е-8, а несколько приваренных орудийных башен почти до неузнаваемости изменили очертания корабля. Это явно был корабль какого-нибудь крутого контрабандиста, с огневой мощью среднего сторожевика, не меньше. Кроме него, на поле стояло множество истребителей. Было легко опознать, какие из них принадлежат тем, кто прибыл на сегодняшнюю встречу — их опознавательные знаки Конфедерации были наскоро закрашены серой флотской краской. Его взгляд скользнул по другим кораблям. Выглядело это забавно, так, будто Ландрейх собирался создать свой музей под открытым небом. Некоторые истребители были явно довоенной постройки, остальные, лишь немногим моложе, однако, пережив не одну модификацию, сейчас, все они уже не напоминали ни один из известных типов кораблей. «Феррет-А» например, теперь имел новый двигательный отсек со всеми признаками двигателя Е-10, снятого с легкого корвета класса «Сокол». Это выглядело устрашающе — почти голый двигатель с кабиной спереди и огромная скорострельная пушка, кое-как разместившаяся под днищем.

«Летать на таком, наверное самоубийство», — подумал он.

Большинство кораблей было покрашено в черный цвет без каких-либо знаков различия, на многих не было даже эмблемы Ландрейха — синего круга с красным крестом Святого Эндрю. Он медленно шел мимо ангаров, ловя подозрительные взгляды пилотов. Ян был бы конечно не прочь остановиться, поболтать, поинтересоваться характеристиками этих странных летающих аппаратов, возможно даже посидеть в кабине, но подумав, решил что безопаснее будет пройти мимо. С момента заключения перемирия, и без того нелегкое сотрудничество Конфедерации с пограничными колониями было и вовсе на грани краха. Он не мог обвинять их, ведь если заварушка начнется вновь, то на эти форпосты придется первый удар.

— Ян-н-н-н-н!

Высокий звонкий голос явно не ошибался и звал именно его. Хантер оглянулся, и на секунду опешил, увидев тень, скользящую по земле. Но наконец, поняв в чем дело, запрокинул голову, увидел в воздухе фирекканку, парящую над ним.

— К'Каи, какого… Как ты здесь очутилась!

К'Каи сложила крылья, и спикировав, села около него. Подойдя поближе, она начала взъерошивать своим клювом его волосы, а затем щекотно провела по его шее, что, как он знал, было жестом, служившим Фирекканским эквивалентом приветствия. Обрадованный появлением старого друга, он обнял ее.

— Когда я последний раз тебя видел, ты была со своей племянницей, которая послала Конфедерацию в дали дальние!

К'Каи щелкнула клювом, что как он догадывался, означало у фирекканцев знак гордости.

— Это была целиком ее речь. Прекрасное достижение для только что оперившегося слетка.

— Ну, и как дела на Фирекке?

— Постоянные рейды, перестрелки, корабли то и дело исчезают, не война, но и миром это не назовешь. — Она присела и в упор посмотрела на него. Хантера всегда немного пугало, когда глаз размером с апельсин рассматривал его с такого близкого расстояния.

— Так вы что, пошли служить в Ландрейхский колониальный флот? — спросила она.

— Я здесь как раз за этим. А ты?

— Прислана в качестве представителя.

— Я думаю, мы уже опаздываем, надо бы поторопиться, — Ян махнул рукой в направлении, где как он надеялся, находился штаб.

Наконец они добрались до узкой полоски тени, падающей от крыльца, и Ян с облегчением перевел дыхание. В дверях стояли два охранника, и он снова поразился тому, насколько отличались от них люди с окраинных колоний. С лазерными винтовками на изготовку охранники выглядели довольно внушительно. В тоже время их форма явно видала и лучшие дни, коричневые комбинезоны давно выцвели от солнца и стирок, воротники были расстегнуты в сухой жаре пустыни, и им явно не хватало выучки и строевой подготовки.

Оба, не скрывая своего любопытства, глазели на К'Каи.

— Фирекка, — пояснил Хантер, кивая на свою спутницу, — они там делают лучшую выпивку во вселенной, — авторитетно заявил он, на что охранники слабо улыбнулись.

— Я так понял, штаб здесь?

— Да, здесь.

— Прекрасно. Я здесь для того, чтобы встретиться с Крюгером.

— По этому поводу вам лучше поговорить с сержантом, — протянул один из охранников, и кивнул своему напарнику. Тот развернулся и скрылся за дверью.

Через пару минут в дверях появился сержант. Подозрительно оглядев пришедших, он забрал тут же протянутые ему документы. Повертев их в руках, он долгое время смотрел на фотографии, рассматривал их на свет, сверял водяные знаки, потом долго морщил лоб, пытаясь прочитать что-то написанное мелким шрифтом, и напоследок, решил просветить бумаги ультрафиолетовым светом своего карманного фонарика. Не найдя предлога для ареста гостей, он с сожалением вернул документы.

— Вниз по коридору, там не заблудитесь, — сухо сказал он и снова исчез за дверью.

Ян открыл дверь для К'Каи и вошел вслед за ней. По крайней мере, здесь у них был кондиционер, жаль только работал он лишь в полсилы. Он и К'Каи шагали вниз по широкому коридору, уходившему глубоко под землю. Пройдя через двойные двери, они попали в зал набитый людьми. На входе их сразу же остановил офицер охраны. Он почти так же тщательно проверил документы еще раз, а потом, отметив их имена в своем списке, позволил им пройти.

Оглядевшись, Ян сразу же приметил несколько знакомых лиц: Ясон и Думсдэй, прилетевшие вместе с «Таравой» днем раньше, сидели в дальнем углу и оживленно беседовали с местными пилотами. Спаркс, размахивая ручным компьютером, пререкалась с человеком, которого Ян принял за тылового офицера. А за столом, рядом с ними, ссутулившись, сидел человек, склонив голову, он устало перебирал какие-то бумаги. Вид у него был сильно изможденный, будто недавно он перенес тяжелую болезнь. Загорелое, изъеденное морщинами лицо, глубокие почти бесцветные глаза, потертый китель и глубокие рубцеватые шрамы, змеящиеся по кисти левой руки. Создавалось впечатление, что за свою жизнь ему пришлось не мало пережить. Человек оторвался от бумаг, и бросил взгляд на Яна. Но тому показалось, что взгляд этого человека, просветил его насквозь, выведал самые сокровенные тайны, и наконец, потеряв к нему всяческий интерес, скользнул дальше.

Будто и не заметив вошедших, человек вернулся к своим делам.

— Говорят, это сам Крюгер и есть, — шепнул Ян, наклонившейся к нему К'Каи.

Формально Крюгер был военным преступником, объявленным в розыск на территории Конфедерации, поскольку в начале войны он поднял мятеж и захватил эсминец, которым в то время командовал. В те далекие времена, прежний командующий Флотом Конфедерации решил отказаться от обороны систем Ландрейха во время наступления килрафи. Используя свой корабль, несколько переоборудованных транспортов и корабли контрабандистов, Крюгер устроил битву за Адскую Дыру, остановив продвижение килрафи в этом секторе. И если верить слухам, то гнал остатки их сил еще целых двенадцать суток.

Его собственный корабль погиб в последнем бою, попав в засаду килрафи. Крюгер, и выжившие члены команды, три года прожили на планете захваченной килрафи, терроризируя местных жителей своими опустошительными рейдами. По воле случая, во время как раз одного из таких набегов, над планетой оказался случайный рейдер, который и доставил Крюгера обратно в Ландрейх. Тем временем, Флот Конфедерации заочно осудил его и признал виновным в мятеже и угоне военного корабля Конфедерации, — самом тяжком преступлении по законам военного времени. Однако, его провозгласили героем в колониях и избрали президентом миров Ландрейха. Это изрядно осложнило ситуаацию, столкнув Конфедерацию с уникальной проблемой преступника, являющегося членом планетарного сената.

Максимилиан Крюгер имел весьма противоречивые оценки своих действий, и часто одни его называли гениальным стратегом, любителем нестандартной тактики ведения боя, а другие звали неотесанным варваром грубым и жестоким без меры. Как решил для себя Ян, этот человек и впрямь совмещал в себе все эти качества. Колонисты действительно воевали с килрафи, и время от времени друг с другом. Они дрались с редкостной свирепостью, и редко щадили врагов или просили пощады. Как он уже знал, у Крюгера было только одно правило ведения войны — «Только полная победа, и никаких оговорок!».

— Как там, на орбите все в порядке?

Ян обернулся на голос, и не смог сдержать улыбки, глядя на подошедшего к нему Ясона.

— Еще сотня человек, прибыла вчера вечером вместе с сириусским транспортом. Теперь у нас есть еще восемь пилотов и четыре «Феррета», которые прибыли на том же транспорте.

— И это все? Нам обещали двадцать.

— Возникли проблемы. Мы с трудом смогли получить даже эти четыре. Комиссия по перемирию заблокировала всю отгрузку. Нам повезло, что мы смогли унести ноги с тем что есть.

— Да уж, дела, — вздохнул Ясон. — Эта комиссия сидит у меня уже в печенках.

— И у вас здесь приключилось что-то?

— Да так… Помнишь тот запрос, насчет получения нами десяти эскадрилий «Рапиеров» и «Сэйбров»? Но ладно, забудь, не будем о плохом. Ты то как?

— Нет постой, расскажи, что же произошло?

— Ну как ты можешь догадаться, отправка была заблокирована все той же комиссией. Похоже, что посол килрафи что-то заподозрил, и поднял такой шум, что даже барон Джукага сюда подключился. Они пригрозили прекратить все переговоры, если этим кораблям дадут покинуть Солнечную систему. Родхэму конечно пришлось пойти на попятную. Три транспорта, загруженные истребителями и запасными частями, были остановлены на лунной орбите. Так что теперь придется собирать все что здесь есть, а то и все что плохо лежит. В общей сложности, теперь у нас есть пять легких авианосцев и двадцать девять истребителей. Это все, если не считать того, что мы сможем найти здесь.

Все больше и больше людей набивалось в комнату. Мало помалу комната заполнилась на столько, что Ясона, Яна и К'Каи скоро оттеснили к стене.

— Эндрюз, уже все собрались? — человек сидящий за столом, оглянулся на охранника в дверях.

— Почти все.

— Хорошо, мы не можем ждать весь день! Начинаем.

Поднявшись из-за стола, он подошел к небольшой трибуне.

— Для тех представителей Конфедерации кто меня еще не знает, представлюсь. Меня зовут генерал Максимилиан Крюгер.

Ян поглядел на людей вокруг, он видел открытое восхищение на суровых лицах мужчин и женщин, одетых в летные комбинезоны, десантную броню или рабочую одежду.

— Я приветствую всех вновь прибывших пилотов и техников, на службе Ландрейха, — начал Крюгер. — Как уже было согласовано, все корабли считаются купленными Ландрейхом, — среди колонистов послышалось тихое ликование, — и включены в состав нашего флота. Тем не менее, эти корабли вместе с экипажами остаются в прямом подчинении адмирала Толвина.

Только в этот момент Ян увидел, что и сам Толвин находится здесь в зале, вместе со своим племянником. Толвин вышел из дальнего угла комнаты и поднял руку в приветствие. Ян не узнал его сразу, потому как Адмирал был одет теперь, не в знакомую форму флота Конфедерации, а в хаки офицера Ландрейха.

«Но как, черт возьми, он так быстро оказался здесь?» — поразился Ян, ведь корабль Ясона, прибыл на орбиту Ландрейха только вчера вечером.

— Те офицеры колониальных сил, кто получил назначение на борт новых кораблей, будут всецело подчиняться их командирам.

При этих словах, из разных концов зала послышался легкий ропот вперемешку с возгласами разочарования.

— Вопрос уже решен, — хлопнул ладонью по столу Крюгер, — так что возражения не принимаются. Вопросы?

Офицеры колониальных сил смотрели друг на друга, что-то тихо бормотали, но никто не рискнул выступить.

Крюгер кивнул Толвину, и тот вышел вперед.

— Ну что ж, я рад видеть, что большинство из вас добралось сюда. Прежде все…

Голос Толвина заглушил оглушительный вой сирены.

В зале воцарилось молчание, когда Крюгер метнулся к монитору, и склонившись над ним изучал поступившую информацию. Наконец он оторвался от экрана.

— Прошу всех пилотов занять места в своих истребителях.

Ян рванулся к выходу, прокладывая себе путь среди колонистов. Ясон, Кевин и Этьен, не отставая бежали следом.

Они вихрем пронеслись по коридору, выскочили под палящее солнце, и бросились прямо к ангарам. Вой сирен провожал их, эхом отражаясь от окружающих холмов.

Команда техников, которая так лениво тащилась, встречая Яна, теперь с невиданной прытью бегала по ангару, готовя его истребитель к взлету. Их действия были четкими и слаженными, по мастерству они не уступили бы даже техникам Конфедерации. Колеса уже были разблокированы, один из инженеров-техников сидел в кабине, прогревая двигатели. Еще четыре техника суетились рядом, подвешивая ракеты к «Сэйбру». Ян бросился к лестнице, один из техников на ходу подал ему шлем. Инженер выбрался из кабины, и встал сбоку, пропуская пилота на место. Как только Ян уселся в кресло, тот оказался рядом, помогая застегнуть замки ремней безопасности. Ян успел заметить Ясона и Думсдэя, бегущих к своим «Ферретам».

— Двигатели готовы, система навигации в рабочем режиме, оружие в порядке, загружены две ракеты активного наведения, система катапультирования включена. Удачи, капитан! — прокричал инженер, застегивая последний замок и помогая Яну отрегулировать натяжение плечевых ремней.

— Это Хантер, Сэйбр 239A к взлету готов, — доложил Ян на контрольно-диспетчерский пункт.

— Оставайтесь в готовности Хантер, ждите сигнала на взлет, — ответил диспетчер и отключился.

Ян поднял над головой руки с вытянутыми большими пальцами, показывая, что все в порядке, и главный механик, сделав ответный жест рукой, соскочил с лестницы.

Ян нажал кнопку закрытия кабины. Та пошла вниз и со щелчком закрылась, на панели загорелся зеленый огонек сигнализируя, что кабина закрыта герметично.

Мимо промчался «Феррет», восхитивший Яна своим двигателем от легкого корвета. Он рванулся в небо, даже не думая о выруливании на взлетную полосу. При разгоне его нос сильно задирался вверх, перевешиваемый двигателем. Метров пятьдесят он пролетел над землей, стоя на хвосте из раскаленных газов, а потом под прямым углом рванулся в небо, практически сразу исчезнув из поля зрения.

Слева от Яна полностью откинулась крышка ракетного бункера, и серебряные носы полудюжины «Спринтов» нацелились в небо.

— Хантер, вам разрешен взлет, после отрыва от земли переходите на форсаж и взлетайте под углом в семьдесят пять градусов, — прозвучал в наушниках голос офицера, управляющего взлетом. Хантер ухмыльнулся, слушая его наставления по экстренному взлету.

Вырулив на взлетную полосу, Ян отпустил тормоза и включил двигатели на полную мощность. Его истребитель стрелой рванулся вперед, с каждой секундой разгоняясь все больше и больше. Ян потянул рычаг управления на себя, и «Сэйбр» плавно оторвался от земли.

Хантер щелкнул переключателем подъема шасси, и включив форсаж рванулся прямо в багровеющее небо.

Будто огромная рука вдавила его в кресло, выбивая воздух из легких. Инерционный компенсатор плохо справлялся со своей работой в поле тяготения планеты, и по мере роста перегрузок Хантер дышал все короче и конвульсивнее. Ян догадывался, какой гром раздается над базой, но внутри герметичной кабины было почти тихо, чувствовалась только зубодробительная вибрация двух двигателей класса «Тангент», полыхающих за его спиной синевато-белым пламенем.

Его истребитель пробился сквозь тонкий слой облаков, и цвет неба стал постепенно меняться от красного к фиолетовому, появились первые звезды. Он повернул голову влево и увидел, как все больше изгибается горизонт, планета с каждым мгновением отдалялась. Краем глаза он заметил еще один «Феррет», пристраивающийся слева.

— Это Валерий Чкалов. Что у нас на сегодня в меню? — проговорил он в микрофон, связываясь с диспетчерской.

— Дальний патруль засек ионизационный след, от точки Бета 233. Был обнаружен слабый сигнал на радаре, и пока он не пропал мы успели провести лазерное сканирование. Оно определило цель как истребитель-невидимку килрафи.

Координаты патрулирования уже введены в память вашего автопилота. Если обнаружите неизвестный корабль, можете стрелять без предупреждения.

— Как раз то, что я и хотел услышать, — ответил Ян и, отключая ручное управление, позволив вести корабль автопилоту. Выйдя за пределы атмосферы планеты, с закрытыми лопастями топливозаборников, он не стал выключать форсаж, так что через пару минут шар Адской Дыры был виден уже полностью.

Теперь килрафи было известно обо всех маршрутах следования кораблей в системах Ландрейха, за это можно было сказать спасибо комиссии по перемирию, и теперь следовало ожидать что килрафи решат разведать все более подробно.

«По счастью, колонисты не обманулись этими дипломатическими увертками килрафи», — подумал Ян. — «Если кто-то залетает к ним таким подозрительным способом, то они сначала стреляют, а уже потом задают вопросы и разбираются кто это был. Как правило, уже по обломкам», — усмехнулся про себя Хантер.

Переключившись на общий канал, он в пол-уха слушал краткие донесения пилотов о прохождении контрольных точек. Область поиска постепенно расширялась. Обидно было то, что если не улыбнется удача, то они могут пройти всего в двух метрах от невидимки, даже не узнав об этом. То, что Империя послала редкий и очень дорогой истребитель в этот сектор, наводило на мысли, что они о чем-то подозревают.

Ян услышал доклад Думсдэя, а затем еще двух пилотов Ландрейха, все они потеряли невидимку. Включив навигационный компьютер, он проверил места, где были засечены следы, и нанес эти точки на карту.

Главный диспетчер, запрашиваю разрешение на прекращение стандартного патруля. Хочу проверить регион возле точки Бета 233 автоматическим радиопеленгатором.

— Вас понял Хантер, ждите разрешения, — ответил голос в наушниках.

Минутой позже связь снова ожила.

— Поддерживаю вашу идею Хантер, — раздался голос Крюгера. — Действуйте как считаете нужным.

Довольный собой, Ян отключил автопилот, и выдвинув лопасти топливозаборников, включил маневровые двигатели, делая разворот. Местом, где он собирался проверить свои предположения, была область около самой большой планеты, этой системы — газового гиганта под названием Тор. Три известных контакта примерно соответствовали стандартному маневру уклонения килрафи, называвшемуся «выпущенный коготь». Проложенный курс указывал именно на Тор, который был прекрасным местом, для того чтобы спрятаться и переждать, пока патруль пройдет мимо.

Внеся новые координаты для автопилота, Ян втянул лопасти топливозаборников, и через несколько минут его скорость была уже более трех тысяч кликов в секунду.

До Тора было почти двадцать миллионов кликов. Ян откинулся, поудобнее устраиваясь в своем кресле. Можно было хорошо отдохнуть, пока «Сэйбр» приблизится к Тору. Он машинально продолжал слушать болтовню по радиоканалам.

Поднятые по тревоге истребители продолжали метаться по космосу в поисках иголки в бездонном стоге сена.

Приблизившись к Тору на миллион кликов, он начал медленно сбрасывать скорость, одновременно выдвинув лопасти топливных ловушек, для дополнительного торможения. Рассеянные в космосе атомы, попадая на силовое поле, окружавшее истребитель, поглощались и, попадая на лопасти, отправлялись внутрь энергостержней, где синтезировались в молекулы топлива.

С каждой секундой скорость падала, чему немало способствовали полностью выдвинутые лопасти топливных ловушек и защитное поле, перенастроенное на поглощение атомов.

Хантер бросил взгляд на приборы, понимая, что радар здесь почти бесполезен.

— Вот куда я теперь двинусь, — прошептал Хантер, глядя на карту близлежащего пространства. Мурашки пробежали по телу. Предчувствие, что враг где-то рядом появилось секундой раньше. Хантер встрепенулся. Пилоты, не верившие инстинктам, обычно не жили слишком долго.

"Слишком близко к Тору, — размышлял он, — и след корабля будет заметен по возмущениям в магнитном поле планеты. Нет, входить в атмосферу он не будет, это все равно, что постучать в дверь и крикнуть — «Встречайте!» ".

Главным преимуществом в преследовании невидимки, знал Ян, было то, что пилот невидимки был также слеп в режиме невидимости, ибо не мог включить активного сканирования, боясь обнаружения. Он бросил взгляд на карту системы.

Две луны, одна размером почти с Земную, другая вдвое меньше.

— Войти в тень луны! Вот что бы я сделал, — воскликнул он, радуясь пришедшему решению, — спрятаться так, чтобы уйти из прямой видимости и избежать случайного обнаружения. Затаиться, и переждать, пока все не успокоится, перед тем как провести полное сканирование. Но какая из двух?

Пожав плечами, Хантер направил свой истребитель к меньшей. Он сманеврировал так, чтобы приблизиться к луне с освещенной стороны. Сбросив скорость, он выровнял истребитель на расстоянии сотни километров от поверхности и включил сканеры на полную мощность. "Если кто-либо, не экранированный защитным полем, оказался бы сейчас в радиусе полсотни километров, то такой мощный электромагнитный импульс, должен был отозваться сильной головной болью, притупляя все чувства. Ян вдруг поймал себя на мысли — «А есть ли вообще у килрафи чувства?» Он ждал, наблюдая за экраном. Фокус был в том, что, даже если он и не обнаружит невидимку, то пилот килрафи должен запаниковать, решив, что его и в самом деле обнаружили.

Вот он! Меньше чем в тысяче километров справа. Он нашел иголку!

Слабая точка мигнула на его экране, и компьютер, пытаясь захватить цель, послал еще один направленный импульс. Теперь вся энергия, которая раньше использовалась для рассеянного сканирования, была сконцентрирована в одном узконаправленном импульсе.

Второй импульс был точен. Четкая отметка вражеского корабля появилась на экране радара, показывая расстояние в восемьсот тридцать кликов. Компьютер наведения, откалиброванный для борьбы с невидимками, навел лазерный прицел на корабль килрафи. Система захватила цель и удерживала, даже когда вражеский пилот включил двигатели и начал маневр уклонения.

— Диспетчерская, это Хантер. Засек его! Один невидимка килрафи, я у него на хвосте. Преследую!

В наушниках зазвучал сигнал тревоги, это килрафи выпустил три ракеты, которые компьютер Яна опознал как стандартные ракеты с целераспознаванием. Ян мгновенно среагировал, включив систему опознавания. В крупном сражении такое действие граничило с безумием или самоубийством. Это не давало никакой гарантии, что ракета, которая уже навелась на твой истребитель, собьется с курса и повернет в сторону. Но главное, все что может летать, будь то управляемый человеком истребитель, выпущенная ракета или система орудийного наведения, все решат что ты на стороне противника и будут действовать соответственно. Но сейчас, когда других противников в пределах видимости не наблюдалось, это могло и сработать.

Компьютер перебирал тысячи возможных кодов опознавания, ища тот, который сможет обмануть ракеты, но ракеты пока ни как не реагировали и неумолимо приближались. Тем временем, Ян активировал систему захвата цели своей у ракеты, и используя лазерный луч для наведения, произвел запуск.

Ян продолжал преследование вслепую. Сам истребитель был невидим, и только слабая отметка на экране радаре показывала его местонахождение.

Внезапно, истребитель килрафи вышел из режима невидимости и открылся во всей красе. В тот же момент Ян поймал широконаправленный мощный сигнал. Пилот знал свое дело, и даже перед лицом смерти, спасая свою жизнь, он не забыл, зачем его послали.

— Диспетчерская, зафиксирована мощная передача от противника! Повторяю, фиксирую мощную передачу от истребителя противника!

Первая ракета была уже близко. Сделав резкий маневр, Хантер развернул истребитель, и прошел под ней. Ракета рванулась вниз, следуя за целью, но потеряла захват и прошла мимо. Вторую и третью ракету, на мгновение сбили с курса дипольные отражатели, порцию которых Ян выбросил за секунду до своего маневра.

Вскоре ракеты вновь восстановили захват, но не успев за маневром истребителя, снова потеряли цель. Его же собственная ракета неслась вперед, никуда не сворачивая.

Место, где находился истребитель килрафи, озарила ослепительная вспышка, но уже через секунду космос опять был такой же черный как обычно, как будто ничего и не происходило. Яну потребовалась пара секунд, чтобы понять, что его собственная ракета была еще в дюжине кликов от врага. Килрафи включил самоуничтожение.

Использовав аннигиляционный заряд, он подорвал себя и свой корабль. Теперь небыло никаких доказательств нарушения границы. Если бы в истребитель попала ракета, осталось бы много обломков, которые можно было бы собрать и исследовать. Теперь же, только несколько атомов рассеянных на тысячи километров могли напомнить о том, что здесь когда-то был истребитель килрафи.

Наблюдая за кораблем, он на мгновение забыл о том, что творится у него за спиной. Громкий сигнал тревоги вновь возвестил ему о том, что, далеко не все еще кончено. Две ракеты развернулись, и снова захватив его в прицел, шли прямо на него.

Хантер включил форсаж и направил машину к луне, отстрелив веер дипольных отражателей.

Ракеты продолжали приближаться, повторяя все его маневры. Повернув голову, он краем глаза увидел, как одна из ракет обошла слева и находится в опасной близости. Чертыхнувшись, он рванул истребитель в противоположную сторону.

По машине ударил мощный энергетический импульс. Щиты сразу же отключились. Загорелись индикаторы отказа систем. Слава богу многие красные индикаторы сразу же сменились желтыми, сигнализируя что системы еще работают.

Истребитель начал терять управление, но с огромным трудом Хантеру удалось все же удержать истребитель на нужном курсе. Вторая ракета еще висела на хвосте и не собиралась терять его из виду.

— Диспетчерская, диспетчерская! — прокричал в микрофон Хантер, вызывая базу.

— Да, слышим вас.

— Похоже, у килрафи появился новый тип оружия. Оно игнорирует дипольные отражатели и помехи. Они опознаются моим компьютером как обычные ракеты с целераспознаванием, но у этих штук, похоже, новая программа наведения, которая однажды поймав цель, продолжает держать ее в памяти и не сбрасывает захвата! — прокричал Ян, понимая что, даже если он и не уйдет от ракеты, то важно, чтобы его друзья точно узнали что произошло.

Хантер горько жалел, что у него сейчас нет хвостового стрелка, который мог бы сейчас сбить ракету, что у него нет ведомого, который мог бы сделать то же самое, что не кипит вокруг него безумная схватка из сотен истребителей и десятков кораблей, которые могли бы отвлечь ракету. Нет, он был один и полностью беззащитен. Ракета быстро приближалась с неумолимой неотвратимостью, подобно холодной и смертоносной акуле, которая убивает без чувств и каких-либо раздумий.

Он скользнул вниз, к безжизненной поверхности луны и, заложив низкий вираж, точно свернул в узкий каньон. Ракета, не поспев за его маневром, взорвалась, столкнувшись с краем каньона. Увидев позади яркую вспышку, Хантер издал вздох облегчения, но секундой позже сигнал тревоги вновь зазвучал в наушниках, показывая, и что третья ракета тоже восстановила захват.

— Вот черт!

Ракета была прямо над ним. Ян выбросил оставшиеся дипольные отражатели, но ракета прошла мимо, не обратив на них никакого внимания. Он был заперт. Это был конец. Непрекращающийся гул в наушниках возвещал о близком конце.

Ян немного приподнял свой истребитель, что бы оказаться над поверхностью, схватился за кольцо катапульты, и резко рванул его на себя за какую-то долю секунды до того, как пламя взрыва поглотило его и его корабль.

— Думаю, что все вы догадываетесь, о причине по которой мы здесь собрались, — начал барон Джукага. Он говорил тихо и медленно, жестко следя за собой, чтобы словом, или неосторожным жестом не выказать свое более высокое происхождение, его грива безжизненно свисала на одежды.

— О, конечно! И эта причина бездарность баронов Раджитагхи! — прошипел барон Кар'ка из клана Карг, вскакивая на ноги и обвинительно показывая через стол.

— Ах ты низкорожденная мразь! — воскликнул Вакх, хватаясь за кинжал-коготь на поясе.

— Тихо! — прокричал Джукага, распушив свою красно-золотую гриву. — Сивар! Я требую тишины!

Оба остановились, уставившись на барона сверкающими глазами.

— Осторожней Джукага, любой из нас может вырвать тебе сердце и бросить его на съедение борянги, — просипел Вакх. — Вы, Кай'ра — жалкое подобие по сравнению с моим кланом, или любым другим!

— Если вы прольете здесь кровь, — холодно ответил Джукага, — тогда вы обязательно получите гражданскую войну, и люди быстро покончат с теми из вас, кто после нее выживет.

— Сядьте, — прошипел барон Ка'та из клана Кур'у'так, — барон Джукага прав.

Сначала выслушаем его.

Джукага кивнул барону, благодаря за поддержку. По крайней мере он знал, что из всех восьми семейств Империи, Ка'та твердо был на его стороне, и это было удивительно. Кур'у'так, как и Сикаг, всегда считались самыми низкими по происхождению, и их храи никогда не считались великими. Было очевидно, что если клан Кай'ра когда-нибудь сблизится с его кланом, то клану Кур'у'так, придется пресмыкаться, а никак не рассматривать себя как равных. Да, клан Киранка просчитался. Император никогда не верил в их союз, с высоты своего королевского трона.

— Эта мелкая вражда между кланами должна прекратиться, здесь и сейчас, — провозгласил Джукага. — Будет большим позором, если благородная кровь прольется в комнатах Императорского дворца. Пятеро из клана Карг и трое из клана Раджитагха уже погибли на дуэлях. Довольно смертей, пора кончать с выяснением отношений.

Вакх оскалился, но Джукага протянул в его сторону руку, убрав когти в знак мира.

— Достаточно, — тихо промолвил он.

— Ты не Император, — прищурил глаза Вакх, — У тебя нет права приказывать мне или Кар'ка остановиться, — и он сверкнул глазами, смотря через стол на Кар'ка, которого еще секунду назад с удовольствием зарезал бы.

Кар'ка оскалился, соглашаясь со словами своего недруга.

Барон мысленно вздохнул. Глупцы, неужели они не могут понять элементарных вещей? За эти годы он осознал с кристальной ясностью, что войны против других рас и ритуал Сивара были намного глубже, чем просто культурные традиции килрафи — это было сильным барьером, предохраняющим их от убийства друг друга.

Агрессивность и охотничьи инстинкты были слишком сильны и часто вырывались наружу. В пределах храи или клана эти инстинкты удерживались крайне жесткой кастовой системой, но это не распространялось дальше. Даже между родственными кланами междоусобицы небыли редкостью.

Хотя все кланы готовы были поддержать концепцию о всеобщем кровном родстве, но на деле это происходило только, если интересы кланов не пересекались. Война и Сивар были необходимы для выживания расы, для того, чтобы не допустить ее самоуничтожения. Этого он не мог никому поведать, поскольку, объявлять священные заповеди Сивара не более чем социальной теорией для него означало катастрофу.

Все войны так хорошо служили этой цели — люди, хари, гортчи, сорны, ка и утара. Спасибо Сивару за утара, которые по глупости своей пришли на Килру с миром, и в знак дружбы открыли тайну космических путешествий, что и послужило для них смертным приговором.

«Если бы этого не случилось, мы бы уничтожили сами себя, в скором времени. Открытие секретов атома и нейтронное оружие неминуемо должны были привести к непоправимому», — подумал Барон, оглядывая сидевших в зале лидеров кланов.

Агрессивные расы редко доживали до развития технологии, но выход в космос открыл им новые горизонты.

Кар'ка был глупцом, да и Вакх был немногим лучше; им не дано понять этого. Они понимали только то, что в данный момент нет никакой войны, а напряженность в их собственных храи росла, старые распри начали вспыхивать вновь, орошая клинки кровью.

— Вражда должна прекратиться, — сказал Джукага, все еще не торопясь опускать гриву.

— Ты не Император, чтобы приказывать мне, — вскочил Вакх.

Джукага улыбнулся.

— А есть ли у нас Император?

На мгновение в зале повисла гробовая тишина.

— Ты что, безумен? — вскочив с кресла засверкал глазами Кар'ка.

— Он и этот его недоразвитый глупый внучек принесли нам слишком много бедствий, — зло прошипел Джукага. — Сколькие из нас потеряли своих сыновей, лучших из наших храи, в войне с людьми? Сколько раз мы слышали, как наши избранницы ночами плачут, пряча лица в подушки, дабы никто не слышал их рыданий по погибшим?

Все лидеры кланов склонили головы, даже Вакх, только что готовый схватиться за нож, опустил свою голову.

— Вакх, ты потерял своего старшего сына, в битве при Вукар Таге. Я знаю, я видел его храбрость, и геройскую смерть, когда он пытался протаранить вражеский авианосец. Он погиб как кабакка. Его отважная душа без сомнения сразу же вознеслась прямо к Сивару.

Вакх посмотрел на Джукагу, его глаза пылали холодным гневом и болью из-за бессмысленной смерти его сына. Джукага почти чувствовал угрызение совести за то, что он с такой легкостью играл на его глубинных чувствах.

— Он был бы жив, и сейчас восседал рядом с нами, поднимая свой кубок, если бы не решение Императора. Именно он приказал разделить флот, и Тракатх даже не попытался возразить. Если бы все наши авианосцы были в том бою, то мы разбили бы Конфедерацию и уже довели бы войну до победы. Во всем обвинили меня, и теперь вы знаете лживость этого обвинения. Я томился в изгнании, ожидая в любой момент, что меня казнят по приказу Императора.

Мы должны быть едины. Мы должны жестко контролировать свои храи и прекратить всякую мелкую вражду, которая угрожает перекинуться на дворец и превратить его в поле боя. Вам не приходило в голову, что Император сам исподтишка провоцирует это? Ему выгодно чтобы мы враждовали друг с другом и не могли объединиться против него?

— Так начнем войну прямо сейчас! — воскликнул Кар'ка. — Пора кончать этот фарс. Мы уже усыпили бдительность людей, теперь пришла пора вырвать их сердце!

Кар'ка запнулся, словно боясь продолжить.

— Мы должны покончить с ними пока не вернулись Манту, — тихо сказал он, — и ударили нас в спину, — продолжил он повышая голос, — пока мы бросаем все силы на борьбу с Конфедерацией.

Остальные тоже беспокойно зашевелились, поглядывая то на Кар'ку, то на Джукагу. Джукага молчал. Как раз после поражения при Вукар Таге пришло сообщение от станции дальней разведки расположенной далеко за пределами пространства Хари. Станция была настолько удалена, что сообщению потребовался целый год, чтобы достигнуть пространства Империи. Станция передавала, что Манту, однажды уже вторгавшиеся в пространство килрафи, завершили войну с неизвестным противником и вполне могут вернуться. Семьдесят лет прошло с момента последнего столкновения с Манту, и хотя конфликт прекратился, были подозрения, что Манту увеличили свое превосходство в военных технологиях. Они исчезли, ушли воевать с другими врагами, но килрафи все время подозревали, что наступит день, и Манту всерьез обратят свое вннимание на Империю. Это очень беспокоило Джукагу, когда он видел, как в войне с людьми впустую расходуются ресурсы.

Джукага развернулся и указал собравшимся на длинный список цифр, демонстрируемых голопроектором.

— Война против Конфедерации продолжается более тридцати лет. Границы Империи расширились только в самом ее начале, после чего фактически наступило равновесие. Война — это не просто череда боев, это экономика, ресурсы, производство, моральный дух, и, что самое важное, изучение того, как думает и чем дышит враг. Я знаю, что многие из вас начнут смеяться, но именно последнее вызывало у меня наибольший интерес.

— Ты и знать твоего храи в безопасности сидели по домам, играли в цифрами и читали свои книжечки, пока мы проливали свою кровь на фронтах, а теперь оказывается, что ваши игры гораздо важнее наших битв?! — прошипел Вакх.

— Без оружия, разработанного моим храи и сведений, доставленных моими шпионскими зондами, вы все давно превратились бы в комки мороженного мяса, дрейфующие в космосе, — оскалился Джукага.

— Он прав, — прежде чем Вакх смог ответить, заговорил Талмак Сутаги, — дайте ему закончить. Если бы Тракатх прислушался к тому, что говорил Джукага перед Вукар Тагом, битва закончилась бы совсем не так.

— Война застыла на одном месте, и конца ей не было видно до сего момента, — продолжил Джукага. — Мы почти добились перелома перед Вукар Тагом и рейдом на наши лунные базы. Если бы не решение Тракатха и Императора, мы давно были бы у Земли.

Один из полководцев когда-то очень точно сказал: «В любой войне хороша только одна тактика — та, что приводит к победе». Нужно найти слабое звено у врага которое поможет победить его, а затем бросить на это все ресурсы. На сей раз ошибки быть не должно. Пусть это перемирие продлится еще немного, пока их бдительность не притупится окончательно, а наш тайный флот не будет достроен. Пусть эти глупцы наслаждаются миром, пока могут. Дадим им поверить в нашу дружбу. Нужно только чтобы наш флот был достроен. Придет час, и мы нападем и уничтожим их одним всесокрушающим ударом.

— Но Сивар? — возразил Вакх. — Где он будет в этом году? Наши воины требуют его проведения.

— У вас есть военнопленные, которых мы до сих пор скрываем. Проведите ритуал с ними, — холодно ответил Джукага.

— Военнопленные? Что толку от военнопленных, это все равно что резать скот! Я все же считаю, что через два месяца, когда придет время для ритуала, мы должны мы должны начать войну и наконец окрасить реки Земли в красный цвет.

— Я повторяю вам, что должно пройти еще как минимум полтора года пока мы не будем полностью готовы. Посмотрите на диаграммы, неужто вы не можете понять этого? — Джукага раздраженно махнул рукой в сторону графиков.

— Война — это не просто цифры. Война — это кровь, — фыркнул Вакх.

— Недостающие четыре авианосца при Вукар Таге были просто цифрами Вакх, но именно из-за них теперь твоего сына нет рядом с нами!

Вакх зарычал, правда теперь Джукага не был уверен, направлен гнев на него или вызван болью за унижение и смерть своего сына.

— Послушай меня, мой такхарс, — Джукага преднамеренно выбрал слово, означавшее братьев, равных по крови. Он украдкой огляделся и увидел, что даже Вакх наконец в состоянии его слушать.

— Дайте плану претвориться в дело. Когда придет время, дюжина авианосцев вынырнет из подпространства, как нож сквозь масло пройдет сквозь их беззащитные пограничные районы. И перед тем, как они даже подумают о мобилизации, мы будем уже на орбите Земли. И я вам обещаю, той великой охотой которую мы там устроим, Сивар будет очень доволен. Когда мы вырвем сердце Конфедерации, у нас будут еще долгие годы что бы идти от планеты к планете, оставляя некоторые для Сивара, и уничтожая те, которые будут представлять угрозу. Так мы победим и в то же время будем готовы если наш старый враг опять вернется.

Он сел в свое кресло.

— Довольно вражды. Объединимся, и вы получите мою поддержку, — сказал он.

Джукага с трудом удержался от того, что бы не показывать свои зубы в знаке триумфа.

— Я жду от вас обещания держать под контролем свои храи, по крайней мере в пределах дворца.

— Это будет трудно, но мы сделаем так, — наконец сказал Кар'ка. — Но вы что-то хотели сказать про Императора?

— Да, — Джукага кивнул.

— В свое время просто подумайте над тем что я вам сейчас скажу: Император стар, и он не будет жить вечно. Когда он отправится к своим предкам, Тракатх унаследует трон. Если вспомнить, какие способности они оба продемонстрировали; действительно ли мы хотим, чтобы они вели нас к победе над людьми, или, что еще важнее против Манту, когда те вернутся?

— Вы что, предлагаете нарушить клятву верности? — прорычал Вакх.

Джукага медленно покачал головой.

— Я всего лишь хочу, чтобы вы задумались над этим, не более того, — ответил он. — Больше я ничего не предлагаю.

Вакх оскалился в улыбке. Несколько секунд Джукага пытался понять, означает это, злобу обращенную к нему или ненависть к Императору. Не сказав больше ни слова, Вакх встал и вышел из зала. Остальные лидеры кланов тоже начали медленно расходиться.

Джукага облегченно вздохнул, когда двери закрылись за ними. Он знал, откуда берет корни эта вражда между кланами. Император манипулировал ими. Он преднамеренно унизил храи Вакха перед другими кланами, и не вмешался, даже когда пролилась кровь. Со стороны Императора это был неплохой ход — не дать кланам объединиться и выступить против него. Джукага закрыл глаза, что бы сконцентрироваться.

Император уже должен был почувствовать угрозу. Так или иначе, он должен ощутить то, что считается невероятным — устранение Императорского рода. Во время войны, это было абсолютно недопустимо, но в условиях мира такая акция может оказаться успешной. Императору нужен мир, чтобы закончить постройку флота, но в то же время необходима и война, чтобы гарантировать прочность своего правления.

Джукага протянул руку к столику рядом с собой, налил в кубок вина.

Приходилось учитывать очень много факторов. Если он понял хоть что-то, изучая людей, то к победе над противником всегда ведет сразу несколько дорог. Открытый прямой бой был единственной вещью, которую килрафи хорошо знали и понимали. Но существует так много других путей. Уже отчетливо видно, что люди ослабили сами себя своим глупым стремлением к миру. Через год, если все удастся сохранить в тайне, они сами нанесут себе непоправимый вред.

Если он сможет устранить Императора и Принца, а затем лично повести новый флот в пространство землян, то они, скорее всего, сами сдадутся от безысходности. Таким образом, флот будет сохранен. И если вернутся Манту, то флот, и не только флот, будет необходим, чтобы остановить их; порабощенная раса людей, и огромные ресурсы, которыми они располагают, поможет килрафи выжить. Император мыслил как и большинство килрафи, поэтому ему и не дано было разглядеть это. Тотальная война была единственным путем, который килрафи могли понять. Этот путь очень долго приводил к победе. Теперь это может привести их к уничтожению. Если начнется гражданская война, то это погубит Империю. Война истощит настолько, что любому противнику не составит труда поработить нас. Барон подозревал, что это и было частью плана Манту, если они конечно вообще знают о том что здесь происходит.

Император уйдет, это будет просто. Он решил, что перенять некоторые приемы у людей будет полезно. Задумавшись, он улыбнулся, вспомнив свою любимую книгу одного из людских авторов и его пьесу «Леди Макбет». Именно после ее прочтения у него и зародилась эта мысль.

Люди. Ему сразу же вспомнился Толвин. Умный, высокообразованный человек, и в то же время настоящий воин — редкостное сочетание. Быстрый взлет и столь же быстрое падение. Какая ирония! Тем не менее бывший адмирал не перестал преподносить новых сюрпризов.

Трюк с отправкой боевых кораблей в Ландрейх действительно явился серьезным просчетом. Необходимо было сразу же обратить внимание на то, кто является новым хозяином этих кораблей. Теперь корабли уже в Ландрейхе и с этим ничего не поделать. Возможно и Толвин теперь тоже находится там. Опыт разведчика подсказывал Джукаге, что не все так просто.

Ландрейх как заноза сидел в теле Империи, причиняя серьезные неудобства. Он один из немногих осмеливался устраивать набеги на территорию Империи. Хоть они и не могли причинить серьезный вред, но малые потери от отдельных рейдов компенсировались количеством. А с новыми кораблями Ландрейх уже начинал представлять серьезную опасность. Джукага не верил в совпадения.

Ландрейх подходил не только для рейдов. Если идти тайно, то можно незаметно пробраться в глубокий тыл Империи. Действуя таким образом, они могут, если и не установить местонахождение секретного строительства, то что-то пронюхать. Это им вполне по силам.

«Все нужно обязательно перепроверить», — пообещал себе Джукага.

Если люди узнают правду, перемирие тут же закончится, и его планы рухнут. Этого никак нельзя было допустить. Хоть ему и крайне не хотелось иметь какие-либо дела с принцем, но придется послать ему сообщение, выказать свою обеспокоенность по поводу безопасности проекта и порекомендовать удвоить бдительность.

«Да, Толвин — это прекрасный вызов, и достойный противник».

И хотя Джукага не признавался даже себе, но в глубине души он все же считал, расу людей достойной уважения. И даже более, он предпочел бы сохранить эту расу, чтобы использовать ее в дальнейшем. Он мечтал об этом уже давно, но сейчас были другие дела. Следовало позаботиться о насущных проблемах.

— Эй, посмотрите кого нам птичка в клюве принесла! — улыбнулся Ясон, увидев вошедших. Он безуспешно пытался скрыть, свое беспокойство, когда с каждым часом таяла надежда на то, что он вновь увидит своего друга.

К'Каи, игнорируя замечание Ясона, проводила Хантера до стойки. Ян, с ухмылкой, оглядел зал. Но Ясон чувствовал, его ухмылка более чем кому-либо адресована ему — Ясону, проявившему такую своеобразную заботу о своем друге.

— Да, знаю, с меня выпивка, — сказал Ян, и толпа пилотов, находившихся в баре, встретила его слова радостным гулом. Но Ян помрачнел, понимая, что старая флотская традиция может дорого обойтись его кошельку.

— Я хочу вон ту штуку, — прищурившись, К'Каи смерила взглядом бутылку, с которой улыбался череп, подпираемый двумя костяшками, — Последний вздох! — прочитала она.

Бармен посмотрел на Яна.

— Это стоит десятку.

— Нет проблем, — вздохнул Хантер. — Эта пичужка все-таки жизнь мне спасла.

Бармен немного расслабился, особенно когда Ясон сунул руку в карман, и выудив оттуда скомканную пачку кредиток Конфедерации, бросил их на стойку.

— Думаю, что сейчас у тебя будет много денег для размена, — бросил через плечо Ясон и переведя возражения Яна, подмигнул ему. — Потом сочтемся.

— Даже не знаю, как тебя благодарить — развел руками Хантер, и подсев к Ясону заказал себе скотча. Осушив стакан одним глотком, он взглянул на Ясона и грустно улыбнулся.

— Я уже ничего не мог поделать, — тихо сказал Ян. — Возможно, в другой ситуации я и смог бы уйти от этой ракеты, но она шла за мной, как привязанная, а места для маневра не было. Когда я катапультировался, мой «Сэйбр» уже размалывало в порошок.

Чему Ясон с легкостью поверил, глядя на опаленный летный костюм Яна.

— Я катапультировался в последнюю секунду, и у меня хватило скорости, чтобы даже выйти на низкую лунную орбиту. Пару часов я вертелся на орбите меньше чем в километре над этими скалами, и с каждым оборотом я опускался все ниже, пока наконец очередная горная цепь не оказалась прямо передо мной. Я уже видел ту гору в которую врежусь и прощался с жизнью. Если бы К'Каи опоздала секунд на тридцать, меня бы так по ней и размазало. Ее буксировочный луч подхватил меня очень вовремя.

Он поднял свой стакан, и Ясон видел, что Ян безуспешно пытается подавить дрожь в руках. Каждый, кто летает, рано или поздно начинал испытывать чувство страха за свою жизнь, особенно пилоты, пережившие нечто подобное. Рано или поздно наступал момент, когда пилот просто не мог сесть в кабину. Если бы они вернулись на службу Конфедерации, Ян попал бы в руки военного психолога, а затем, вероятнее всего, был отстранен от полетов на пару недель, чтобы отдохнуть и придти в себя, прежде чем снова идти на задание. Но времени совершенно не было, а в этом крохотном флоте психолог являлся роскошью, которую Крюгер явно считал лишней.

— Капитан Бондаревский, капитан Сент-Джон?

Они развернулись к офицеру колониальных войск.

— Да, это мы.

— Вас требует к себе Крюгер.

— Сейчас будем, — сказал Хантер, натянуто улыбнувшись.

Ясон оглядел зал, залез в карман и выудил оттуда все, что оставалось. Поднимаясь со стула, Ясон бросил купюры бармену.

— Не закрывай свои краны, приятель, сегодня Хантер угощает, — сказал Ясон, иронично глядя на Хантера.

Пилоты колониальных сил провожали Ясона радостными возгласами. Хантер оглянулся на К'Каи и еще раз поблагодарив за спасение, вышел из бара.

Командный пункт находился через улицу. Следуя за своим сопровождающим, они прошли мимо охранников и спустились на подземный командный пост.

Когда Ясон вместе с Яном вошли в комнату, Крюгер и Толвин оторвались от стола и оглянулись на вошедших.

— Рад, что вы живы, — сказал Толвин.

— Я тоже, — в один голос повторили Бондаревский с Сент-Джоном, и подозрительно взглянули друг на друга.

— Однако вы потеряли «Сэйбр», — строго заметил Крюгер, — новый истребитель в обмен на одного невидимку килрафи, — не самый лучший размен, на мой взгляд.

— Вернуться со щитом или на щите, не так ли? — проворчал Ян.

— Да, именно так, — ответил Крюгер. — Может быть, вы живя там в Конфедерации, думаете: разбил истребитель — ничего страшного, тут же из ангара мне выкатят новый. Здесь все не так! Мы последние в списке снабжения. А если учитывать идиотов, сидящих в вашем правительстве, подписавших статью No23 соглашения о перемирии, по которой запрещена продажа списанных истребителей, то такой истребитель как «Сэйбр» становится просто бесценным.

— Извините, — ответил Ян, — в следующий раз я обязательно погибну вместе с машиной.

— По крайней мере, теперь мы знаем об их новой ракете, — вклинился в разговор Толвин. Налив себе чашку чая он предложил Яну подойти и присоединиться.

— Вы слишком распустили своих людей, — сказал Крюгер, буравя Толвина взглядом.

Ясон улыбнулся, с трудом подавив смешок.

— Вас что-то рассмешило? — спросил Крюгер, вперив тяжелый взгляд в Ясона.

— Ну, не то что бы…, — улыбнулся Ясон, возвращая жесткий взгляд Крюгеру.

Хоть Крюгер и не проявлял резких эмоций, но Ясон подозревал, что этот человек может сильно осложнить ему жизнь. Ведь теперь он числился добровольцем в Корпусе Свободных Охотников Ландрейха, и формально должен был подчиняться Крюгеру.

— У нас есть для вас обоих небольшой сюрприз, — сказал Толвин, вставая между

Ясоном и Крюгером. Обрадованный окончанием игры в гляделки, Ясон сосредоточил свое внимание на Толвине.

— Отлично, что же это?

— Специальное оборудование, на которое мы надеялись, покинуло пределы Конфедерации и завтра будет здесь. Это и есть основная причина, по которой я хотел доставить авианосцы сюда, — он просмотрел на помрачневшего Крюгера и улыбнулся, — и кроме того, помощь нашим союзникам Ландрейха. — Поэтому «Тарава» и «Нормандия» не идут на патрулирование с тремя остальными авианосцами.

— Почему? — в голосе Ясона почти читалось разочарование.

— До сих пор я не мог сказать тебе этого, но твой корабль предназначен для особого задания. Нам пора, Паладин уже на «Нормандии», и ожидает нас на борту.

— Так о чем все же идет речь? — не отставал Ясон.

— Скажем так, мы решили установить на «Тараву» нечто особенное, — отрезал Толвин, пресекая дальнейшие расспросы.