"Ранчо смерти [= Двойник мертвеца]" - читать интересную книгу автора (Пратер Ричард С.)

Глава 3

Ох, уж эти мне лошади!

Ну, не лежит у меня к ним душа! Вот собаки, кошки, львы или тропические рыбки — другое дело. Но если о рыбках я знаю почти все, то о лошадях — практически ничего.

Я думал, что проще будет положить труп на спину лошади, привязать его, а потом отвести ее к моему кадиллаку, который остановился в нескольких сотнях ярдов отсюда, упершись в заросли каких-то колючих растений, похожих на кактусы. Наверное, мне сначала нужно было взять машину, а потом уже вернуться и забрать труп и лошадь. Я не сделал этого лишь потому, что не видел никакой разницы между этими вариантами, ведь в конце концов все три ингредиента — мертвое тело, лошадь и машина — были в моем распоряжении. Кто бы подумал, что это такая сложная проблема. Это была моя вторая ошибка в тот день.

И вот эта распроклятая лошадь уже маячит где-то в полумиле, судя по всему направляясь в Вайоминг, а мертвое тело свисает по обе стороны седла, по-видимому, зацепившись за луку седла или как там эта штука называется. Закончив костерить гнусное животное, я влез в кадиллак и поехал за ней следом.

Ну, что вам сказать? Она подпускала меня к себе довольно близко, но в конечном итоге неизменно ускользала. И не говорите мне, что лошади глупые существа, они чертовски смышлены. Эта, например, определенно играла со мной в кошки-мышки. Я подъезжал к ней на несколько ярдов, вылезал из машины и начинал подкрадываться, но тут она издавала негромкое ржание и рысила прочь. Наконец, когда она проделала этот фокус в очередной раз, я не стал садиться в машину, а пошел за ней пешком.

Тут мне пришло в голову, что может быть стоит попробовать перехитрить ее.

— Вот что, — громко произнес я, — а не сходить ли мне взглянуть вон на те горы.

Конечно, если рассуждать логически и бесстрастно, мое поведение может показаться странным, но я еще не совсем пришел в себя после эпизода у ворот, и так как лошадь пока все время оставляла меня в дураках, я решил применить новую, более хитрую тактику. Итак, я стоял посередине этой пустынной местности, делая вид, что никакие лошади меня не интересуют.

Она смотрела на меня своими блестящими глазами, выгнув шею и потряхивая головой. Прямо за нею громоздились какие-то горы или, по крайней мере, холмы, поросшие серебристо-серой полынью и прочей растительностью. Тут и там были разбросаны валуны. Выскочившая из-под кустов ящерица, или змея исчезла за низкой плоской скалой.

Наверху, примерно в миле отсюда, на самом краю узкого, загроможденного валунами каньона я увидел какое-то деревянное строение. И тут я сразу узнал место. Коттедж там наверху несколько лет тому назад построил Расс Кординер, когда вместе с женой переехал сюда, в Аризону. Там я провел с ними несколько уик-эндов. Значит, ранчо находится милях в пяти к северу, направо от меня; а налево неподалеку отсюда есть маленькое озерцо — прохладное и приятное местечко, где мы несколько раз сиживали с Рассом, толкуя о всякой всячине. Небольшая речка, впадавшая в озерцо, извивалась по владениям Расса, а потом выходила за их пределы, и у излучины речки Расс бульдозером расчистил примерно с акр, превратив маленький пруд во вполне приличное озерцо.

И я мог бы поклясться, что именно оттуда доносились какие-то звуки. Я прислушался, но они больше не повторялись. Быть может, мне просто почудилось? Я знал, что теперь в старом коттедже никто уже не живет. Потом лошадь снова негромко заржала. Может быть, эти звуки я раньше и слышал. Лошадиное ржание. Ленивой походкой я пошел прочь. Тогда она забежала слева от меня.

А я снова услышал эти звуки. Голоса. Я не мог различить слов, но где-то поблизости явно находились люди. Звуки доносились с того места, где, как я помнил, располагалось озерцо, хотя отсюда я и не мог его видеть. С обеих сторон стены каньона отлого поднимались вверх и их венчали невысокие холмы. Слева от меня местность круто вздымалась вверх, все вокруг было усеяно кучами камней и валунами, озеро находилось дальше.

Весьма возможно, что там устроила пикник какая-нибудь образцовая семейка. Но пуганая ворона кустов боится. Я имею в виду себя самого после встречи с гостеприимными ковбоями. Поэтому я вытащил свой кольт и, держа его в правой руке, осторожно двинулся вперед, огибая небольшой утес, расположенный на пути к озерцу. Теперь я уже отчетливо слышал голос. Он принадлежал мужчине.

— О'кей, — произнес голос. — Подождите, сейчас я сдвину эту хренову скалу, и мы ее сложим.

Черт возьми, сложить скалу? Это как, интересно? Я двинулся вперед уже посмелее, но все еще держа наготове свой револьвер. Я увидел солнечные блики на воде, пару низкорослых деревьев, несколько больших валунов, но людей нигде не было. Прямо передо мной ярдов в десяти лежал огромный серый валун высотой футов в восемь и футов в шесть-семь в диаметре. Ветер и дожди как следует поработали над ним, сгладив его бока. За этим валуном и слышалась какая-то возня.

Я быстро двинулся вперед, подошел к валуну и собирался обойти его справа, чтобы поглядеть, что за ним творится, но внезапно остановился. Происходило нечто странное. Нечто очень странное.

Я был уверен, что стою совершенно неподвижно. Однако валун двигался. Весил он, я думаю, тонн двадцать, не меньше, и тем не менее, клянусь, он двигался.

Я услышал, как мужчина замычал и произнес:

— Черт побери, а скала и вправду тяжелая.

Я закрыл глаза и помотал головой. Может, я все же получил контузию в результате «дружеской» встречи с ковбоем? У меня даже челюсть слегка отвисла. Валун закачался, сдвинулся с места и поднялся в воздух! Из-за него показалась пара ног. Они сделали несколько шагов влево, валун наклонился и шлепнулся на землю.

И тут я громко вскрикнул.

Не потому что валун сдвинулся, а потому как я увидел, что он скрывал. А скрывал он четырех женщин, и притом женщин совершенно роскошных. Я могу это смело утверждать, ибо видел их, что называется, в натуре — одежды на них не было никакой. Они стояли примерно футах в десяти от меня, стояли неподвижно, нагие и спокойные, будто на картине. Глаза у меня от изумления на лоб полезли. Но тут же какая-то грусть охватила меня. Разумеется, ничего этого не было. Не могло быть. Слишком уж это было бы великолепно. Не было ни «приветливых» ковбоев, пытавшихся убить меня, ни сообразительной лошади, перехитрившей меня, ни тем более поднявшегося в воздух валуна и четырех обнаженных красоток за ним. Я был дома, в своей постели, поворачиваясь во сне с идиотской улыбкой на лице. И все это было фантазией, сном. А может быть, я уже умер? Черт возьми, если так, то лучше уж мне оставаться на том свете.

Все это молнией промелькнуло у меня в голове. Я все еще стоял с выпученными глазами и с пистолетом в вытянутой руке, издавая какие-то идиотские звуки, как вдруг ситуация стала быстро меняться.

Четыре обнаженных нимфы, придя в себя, пронзительно завизжали. Две бросились в разные стороны. Третья, размахивая руками, как ветряная мельница, закрывала руками попеременно то грудь, то низ, то сразу и то и другое. Четвертая, присев на корточки, обхватила грудь руками. Тщетная попытка, доложу я вам. Такого бюста по эту сторону Миссисипи мне видеть еще не доводилось. Это была высокая стройная блондинка с потрясающим бюстом. И теперь, стараясь прикрыть его, она визжала:

— А-а-а-а!

Нет, все это было взаправду. И попал я куда надо.

Еще несколько секунд перед моими глазами мелькали соблазнительные плечи, руки, колени, груди, бедра. Потом я услышал мужской рев.

— Откуда, черт возьми, вы здесь появились?

— Нет, это не сон, — произнес я.

— Чего? — высокий симпатичный парень с пышной копной волос двинулся мне навстречу.

— Ты кто такой, малый?

Мой мозг снова начал кое-как соображать.

— Я не малый… — пробормотал я. Какой пикничок они здесь устроили, я не знал, но знать мне это очень хотелось. — Я… Шелл Скотт. Я услыхал голоса и не знал… — Нет, не то. Я начал снова. — Мне и в голову не приходило…

— Ради Бога, — прервал он меня. — Не стреляйте. — Он только теперь заметил в моей руке револьвер.

— Извините. — Я вложил кольт в кобуру под мышкой и продолжил. — Я не знал, что это вы здесь. В меня тут стреляла одна образина, и я думал, что, может быть, здесь прячется его дружок.

— Угу, — он явно не поверил мне. — Интересную историю вы нам тут рассказываете. Вы что же, не знали, что мы здесь снимаем «Дикий Запад»? Не знали, да?

— Дикий За… — Я оглянулся вокруг и тут увидел стоявший неподалеку большой автомобиль и кое-какое оборудование на той стороне озерца. Заметил я и треножник, на котором была укреплена кинокамера. — Бен не сказал мне об этом, — пробормотал я. — Собака, он не хотел, чтобы я знал!

— Что это вы бормочете? Вы сказали, Бен?

— Ну да, Бен Фридлэндер. А вы, я полагаю, Эд Флинч? Верно?

— Верно.

— Вы что, черт побери, знакомый Бена? Это он велел вам прятаться здесь и подглядывать за девушками, или вы сами до этого додумались?

Я взглянул на него. Волосы у него были темные, кожа смуглая, глаза голубые. Довольно симпатичный парень, если бы глаза у него не были так близко посажены друг к другу. Но, если он каждый день занимался тем же, чем и сегодня, я бы не удивился, если бы глаза у него вообще были в кучку. Однако парень держался довольно нагло, и это стало меня раздражать.

— Я уже говорил вам, Флинч, я прячусь здесь и подглядываю, как вы изволили выразиться, потому что какой-то псевдоковбой стрелял в меня, и я полагал, что здесь может прятаться его сообщник.

Разговаривая с ним, я на него, как и раньше, почти не смотрел, и подобная невежливость была, с моей точки зрения, вполне простительна. Дело в том, что четыре красотки, разбежавшиеся было в разные стороны, очень быстро пришли в себя и направились к нам. Теперь они стояли всего в нескольких футах от нас.

Невозможно было удержаться и не смотреть на них. Я не без удовольствия отметил, что им это отнюдь не было неприятно. В эту маленькую группу входили: высокая блондинка, закрывавшая грудь (теперь она этого уже не делала), маленькая брюнетка ростом примерно в пять футов два дюйма и две девицы среднего роста — одна, потрясающего вида с каштановыми волосами, другая — рыжеволосая красотка, будто сошедшая со страниц модного журнала.

Рыжеволосая взглянула мне прямо в глаза и произнесла высоким, несколько хрипловатым голосом:

— Мне кажется, вы не в меру любопытный человек…

— Да нет, что вы! Вы как раз очень ошибаетесь.

— И любите приставать к незнакомым девушкам. — К счастью, произнеся это, она улыбнулась.

— Нет, нет. Вернее, не совсем так…

Другая девушка среднего роста с длинными каштановыми волосами и совершенно потрясающей фигурой сказала:

— Я слышала ваши слова. Неужели кто-то действительно стрелял в вас, мистер Скотт?

Тембр голоса этой девушки был совсем иным, чем у ее подруги — низкий, мягкий и мелодичный, словно шепот влюбленных в их медовый месяц. Голос этот был словно записан в моей хромосомной памяти и будил во мне какие-то отдаленные воспоминания. Лицо ее также казалось мне смутно знакомым, будто я ее где-то видел.

— Мне кажется, мы тоже слышали какие-то звуки, — продолжала она, — может быть, это были выстрелы.

Ну, наконец, кто-то здесь проявил элементарный здравый смысл.

— Да, мэм, — ответил я. — Кто-то действительно стрелял в меня. Я вынужден был стрелять в ответ и убил этого человека. Я в самом деле полагал, что кто-нибудь из его сообщников может скрываться здесь. Именно поэтому я и подкрался сюда с револьвером в руке. Если бы я знал… А кстати, откуда вам известно, что моя фамилия Скотт?

— Я узнала вас. Я живу в Лос-Анджелесе. Вы ведь детектив, верно? Шелл Скотт?

— Да, мэм.

Она улыбнулась.

— Не называйте меня мэм. Меня зовут Эйприл. И полагаю, нам не стоит вести себя здесь столь уж формально…

— Наверное, действительно не стоит. Как поживаете, Эйприл? — я посмотрел на остальных девушек.

— А это, я думаю, Мей, Джун и Джулай?[1]

Все засмеялись, полагая, что это я сострил. Но я все еще был как во сне. Мне казалось, что эта великолепная четверка сошла сюда прямо со страниц «Плейбоя».

Эта Эйприл, к примеру, была удивительно хороша, особенно в том виде, в каком она передо мной предстала. Солнце играло в ее темно-каштановых волосах, а глаза были той же голубизны, что и пламя в ацетиленовой горелке. И губы, полные роскошные губы, которые сейчас улыбались. И голос, соблазнительный, как у сирены. И все это при объеме груди — 37 дюймов, талии — 23 и бедер — 36. Каково?

Все четверо были сложены столь же неправдоподобно, но кто будет интересоваться этими математическими выкладками в такой момент? Разве только чокнутый автор «Занимательной арифметики». Девушки эти способны были евнуха превратить в сексуального маньяка и самому что ни на есть задохлику придать силы Геракла. Я сразу же пришел в отличное расположение духа.

— Мей и Джун? — произнесла Эйприл. — О, Боже, совсем нет. Это Чу-Чу.

Она указала на рыжеволосую, и та произнесла своим голосом с хрипотцой:

— Привет, Шелл.

— Привет, — улыбнулся я.

— А это Делиз, — продолжала Эйприл, указывая на высокую стройную блондинку. — И Зия. — Зия была маленькая черноволосая куколка.

Обе улыбнулись.

— Слушай, малый, почему бы тебе не валить отсюда? Мы ведь дело должны делать. — Это был снова парень с густой шевелюрой.

Я посмотрел на него. Раздражал он меня здорово, но я сдержался.

— Я ведь уже сообщил вам, что вовсе не собирался мешать вашей работе, но коль скоро так уж случилось, вам, наверное, следует знать причину моего приезда сюда. Вам уже известно, что я частный детектив, и я полагаю, все вы знаете Бена Фридлэндера?

Они кивнули. Девушки сами никогда с ним не встречались, но слышали, что он большая шишка в Эдбен Продакшенз. Я продолжал:

— Он нанял меня с целью расследовать причину смерти Джин Блэр. Убедиться в том, что с нею действительно произошел несчастный случай.

— Действительно несчастный случай? — прервал меня Эд. — Черт возьми, да ведь она с лошади свалилась!

— Да, именно так мне и сказали. Вы полагаете, что так оно и было? А может быть, ей кто-то немножко помог? — Я взглянул на них.

Девушки затараторили все вместе. Конечно, то, что произошло с Джин ужасно, но, по их мнению, это мог быть только несчастный случай. Кому бы понадобилось убивать бедную маленькую Джин. На секунду мне показалось, что Эйприл единственная из всех четырех могла бы что-то добавить.

— Я ведь не утверждаю, что кто-то ее убил. Просто мне нужно удостовериться в том, что действительно имел место несчастный случай. — Я сделал паузу, вспомнив про Карла Купера и вчерашний разговор по телефону с Рассом. — Кстати, — продолжил я, — никто случайно не слышал про человека по фамилии Кэлвин? Он мог здесь остановиться.

— Хэролд Кэлвин? Хэл? — спросила Делиз.

— Да.

Она кивнула.

— Мы его знаем, то есть несколько раз разговаривали с ним. Вернее, он заговаривал с нами у бассейна. — Она глубоко вздохнула, и я чуть было не позабыл, о чем мы вообще ведем беседу. — Такой видный, интересный парень?

— Да, это он. — Я на секунду задумался. — А не знаком ли вам кто-нибудь из тех, кого я сейчас назову. Карл Купер? — Они молчали. — Додо? Фармер?

— Здесь есть один здоровяк, которого мистер Кэлвин называет Фармером, — сказала Зия. — Он и в самом деле похож на фермера.

— Да уж, вылитый фермер, — подумал я.

— Послушай, парень, — произнес Флинч. — Все это, конечно, очень интересно, но я должен закончить съемки этой распроклятой картины сегодня, самое позднее — завтра. Можешь ты сделать так, чтобы мы тебя больше не видели, а?

Маленькая черноволосая Зия повернулась к нему.

— Эд, лучше не испытывай его терпение. Он же тебя живьем без соли проглотит.

Это было, конечно, преувеличение. Я действительно чуть ли не на голову был выше Эда, да и тяжелее его футов на пятьдесят. К тому же я бывший морской пехотинец, и, когда вхожу в раж, вид у меня свирепый, как у саблезубого тигра. Но глотать его живьем, да еще без соли, я бы не стал.

Эд втянул воздух сквозь сжатые зубы, но промолчал. Зия, однако, этим не ограничилась. Глядя мне прямо в глаза, она медленно и отчетливо с едва заметным акцентом произнесла:

— Нам и в самом деле необходимо сегодня завершить съемку нескольких сцен, мистер Скотт…

— Шелл.

— Хорошо, Шелл. Но примерно к пяти мы закончим. Обычно перед обедом мы заходим в бар…

— Буду вас там ждать!

Она улыбнулась.

— Так может вы закажете нам по стаканчику, скажем… в шесть?

— Будьте уверены. Я даже готов принести спиртное прямо сюда…

— Ну уж, нет. Мы специально принарядимся для такого случая. Неужели вы не хотите, чтобы мы надели ради вас что-нибудь этакое, экстравагантное?

Несколько секунд я довольно тупо смотрел на нее. Потом до меня дошло, что она слегка потешается надо мной. Сначала лошадь, а теперь вот Зия. Что же, такой уж выдался денек.

— Вряд ли то, что вы наденете, приведет меня в большее восхищение, — с некоторым опозданием произнес я.

Она довольно хихикнула и будто невзначай переступила с ноги на ногу. Мягкое волнообразное движение ее бедер трудно описать словами. Это нужно было видеть. Черт возьми! Любая из этих девочек могла бы кого угодно свести с ума. Взять хоть эту Зию. Она была самой маленькой из всех — примерно пять футов два дюйма и весила не больше ста фунтов. Но какая девушка! Волна иссиня-черных волос, переброшенная через плечо, оставляла приоткрытой соблазнительную округлость груди. На смуглом лице черные брови и ресницы, казалось, были обведены индийской тушью, спелые, как тропический плод, чуть приоткрытые губы, томно прикрытые веки. Ей было не больше двадцати — двадцати одного года, но в глазах ее читалась опытность зрелой женщины.

— Ну ладно, малый, давай, двигай отсюда. Увидел то, что тебе хотелось, и вали назад, откуда пришел.

Человек я вообще-то терпеливый и держать себя в руках умею, однако, я почувствовал, как зубы у меня сжимаются и бицепсы напряглись. Тем не менее, я медленно повернулся к нему и ровным спокойным голосом произнес:

— Слушай, Эд, если ты еще раз назовешь меня «малым», я как следует врежу тебе промеж глаз. И последний раз говорю тебе, что пришел я сюда лишь потому… — И тут я услышал какие-то звуки.

Эд нахмурился, слегка покачав головой, собирался уже что-то произнести, но остановился. Он повернул голову, прислушиваясь. Он тоже услышал эти звуки.

И тут я увидел, кто производил эти звуки. Это была моя лошадь.

Может, она просто хотела еще немного поиграть, но подошла она довольно близко и остановилась примерно ярдах в трех-четырех. В тишине слегка поскрипывало кожаное седло, через которое было переброшено тело мертвого ковбоя. Держалось оно, правда, на честном слове. Веревка почти сползла со спины, патронташ зацепился за луку седла. Ноги его торчали почти под прямым углом, голова безвольно свисала вниз. Пальцы рук всего лишь на фут не доставали до земли. С раны на груди кровь стекла на одну щеку и загустела на ней красной полосой. Голова мертвеца ритмично, как маятник, покачивалась в такт легким движениям лошади.

— О Боже, — произнес Эд. — Что это? Кто это?

Я подождал, пока он снова посмотрит на меня, а потом сказал:

— Мне кажется, Эд, что я тебе уже рассказывал. Это тот парень, которого я застрелил.

Я видел, как у него мгновенно пересохли губы. Лицо побледнело и будто съежилось. Потом губы зашевелились, но произнести он ничего не смог. Было ясно, что сначала он мне совершенно не поверил. Зато сейчас поверил вполне.

Я взглянул на четырех девушек.

— Увидимся в баре.

Но они смотрели не на меня. Они глядели на мертвеца. На этот раз лошадь не стала убегать. Я поднял поводья и повел ее к своему кадиллаку.