"Хлеб могильщиков" - читать интересную книгу автора (Дар Фредерик)9Этим же вечером Жермена по моему настоянию заявила комиссару полиции об исчезновении мужа. И только на следующий день городок забурлил от этой новости. В захолустье сплетни разносятся быстро, и через несколько часов вся округа узнала, что их могильщик исчез. В магазине было полно народу, пришедшего разузнать новости. Каждый выдавал версии, одна нелепее другой. Жермена, как и все, терялась в догадках. – Я почти уверена, что у него не было любовницы, – делилась она со мной, – и даже если бы у него и была какая-нибудь связь, он бы никогда не ушел! Он скорее бы меня выгнал; его предприятие – это вся его жизнь! Я попытался дать объяснение. – Последние дни, как мне кажется, у него были большие затруднения из-за тебя... Представь, что у него наступила депрессия. – Покончил с собой, он? Ты шутишь? Ты не помнишь его радость, когда парижские медики объявили, что у него нет ничего серьезного? Полиция взялась за дело. Уже знакомый мне комиссар обзванивал парижские больницы, морги, службу розыска пропавших, сыскные конторы... Неделя выдалась очень бурной. К нам приходил инспектор полиции, задавал кучу вопросов. Неловко я выдумал эту историю поездки в Париж с неким другом. Полиция перевернула все вокруг, чтобы узнать, кто ездил в тот день в столицу. Оптового торговца свининой, знакомого Кастэна, допрашивали несколько часов кряду по одной только причине, что он в то утро ездил в Париж. В Париже нашли врача, который, конечно же, заявил, что больной в тот день к нему не приезжал. У него спросили, действительно ли болезнь, которой страдал его пациент, была не так серьезна, и он ответил, что Кастэн должен был приехать именно для того, чтобы провести более тщательные исследования. Каждый день масса людей во Франции исчезает, и полиция сунула дело в долгий ящик. Я и Жермена остались одни. Перед нами стояла проблема: что делать с магазином? Мы, детально обсудив ситуацию, решили поставить все по-другому. В конце концов, Кастэн мог еще объявиться, по крайней мере, люди могли так думать, а Жермена не была готова продолжить дело своего мужа. Я предложил старшему носильщику возглавить похоронные церемонии, и жизнь пошла своим чередом. Как и раньше, я обедал в полдень у Жермены, а по вечерам шел в свою гостиницу. Все склонялись к тому, что это было самоубийство. Люди считали, что Кастэн, чувствуя себя больным и замечая, что я наставляю ему рога с его женой, – а для местных кумушек в этом не было никаких сомнений, – покончил с собой. Прочесали речку, окрестные леса, просмотрели колодцы, болота, заброшенные ямы. И каждый ждал, что тело пропавшего найдется. Все это действовало мне на нервы. Мы жили в каком-то странном оцепенении, опошлявшем нашу любовь. Представьте себе, мы не осмеливались отдаться любви из-за этого дамоклова меча. Каждый раз, слыша звук открываемой двери магазина, Жермена бледнела, как воск, и закрывала глаза. Меня подмывало рассказать ей всю правду, но, зная ее прямолинейность, я не мог не понимать, что, имей я несчастье признаться ей в своем преступлении, она навсегда от меня откажется. Однажды вечером, уже собираясь в гостиницу, я сел на край стола. – Послушай, Жермена, хватит с меня такой жизни! – У меня она не веселее... – Ну так хватит глупить, уедем. Ты найдешь управляющего, и мы начнем настоящую жизнь. – Но... – Не спорь, прошу тебя. Просто пораскинь мозгами. И, как добрые люди говорят, посмотри правде в лицо. Одно из двух: или Кастэн умер, или же нет. Если он мертв, ты вольна действовать, как тебе заблагорассудится, плевать на пересуды. Я умолк. Трудно было это сказать, не дрогнув. – Если он жив... Она взглянула на меня, в ее глазах был какой-то мерцающий свет. Да, это был взгляд, за которым скрывалось недоговоренное. – Если он жив... – подбодрила она. – Если он жив, Жермена, значит, он тебя бросил и ты свободна, понимаешь? В любом случае ты в выигрыше. – Что ты предлагаешь? Я вытер лоб тыльной стороной ладони, думая, что он вспотел, но он был, как лед. Она уступала, я выигрывал. Вы считаете, что я все выдумал на ходу? Я же не спал почти ни одной ночи, а бессонница, как вы знаете, так распаляет воображение... – Ты сейчас скажешь, что не сможешь одна заняться предприятием, так? – Да. – Ты найдешь управляющего. – А потом? – Когда ты его найдешь, я уеду отсюда н помашу ручкой, ясно? – А потом? Она чуть не подпрыгивала от нетерпения. – Через три дня ты приедешь ко мне в Париж. Но мещанка в ней все же взяла верх. – Но что я скажу людям? Я взорвался: – Ты их пошлешь подальше! Придумай им какую-нибудь историю, если ты так уж дорожишь их мнением. Что ты так цепляешься за их пересуды? Если твое положение здесь дороже моей любви, скажи это сразу же, чтобы я знал, что мне ждать... – Не злись, Блэз... Она раздумывала. – А если... если муж все-таки вернется? – Пошлешь ему цветную открытку! Выбор за тобой. Разве он не покинул супружеское гнездо? – Конечно... – А в отношении предприятия: подпиши бумагу тому парню, который тебя заменит, о временной передаче дел. Тогда в случае появления Кастэна этот временно управляющий должен будет уйти. – Как хочешь, Блэз... Я взял ее за плечи и пристально посмотрел в глаза. Я тонул в этом голубом чуде... Я прижался к ней щекой. – Ну что, Жермена, решено? – Решено, Блэз! – Ты приедешь ко мне? – Да. – Клянешься? – Клянусь. – Не пожалеешь? – Не пожалею! – Скажи-ка... – Что, дорогой? – А тот... – Ты же знаешь... – Морис? – Да. – Давай не будем о нем... – Только раз. Скажи мне, ты его еще любишь? Она потрясла головой. Я так ждал этого. – Ты всегда будешь меня любить, Жермена? – Мне так нужна твоя любовь, Блэз, что "всегда" – слишком мало! |
|
|