"Конечный и бесконечный анализ" - читать интересную книгу автора (Фрейд Зигмунд)VIIСвой содержательный доклад «Проблема окончания анализа»38, прочитанный в 1927 году, Ш. Ференци завершает утешительным заверением, что «анализ — не бесконечный процесс, при должной компетентности и терпении аналитика он может быть приведен к естественному концу»39. Мне же эта работа напоминает скорее призыв ставить целью не сокращение, а углубление анализа. Ференци добавляет к этому ценное замечание: успех в значительной мере определяется тем, насколько аналитик выучился на своих «ошибках и заблуждениях» и справился со «слабыми сторонами собственной личности»40. Из этого следует важное дополнение к нашей теме. Не только своеобразие Бесспорно, что аналитики как личности отнюдь не достигли той степени психической нормальности, к которой они хотят подвести своих пациентов. Противники анализа имеют обыкновение саркастически указывать на этот факт и расценивать его как аргумент для доказательства бесполезности аналитических усилий. Эту критику можно отвергнуть как выставляющую неправомерное требование. Аналитики — это люди, обучившиеся владеть определенным искусством, но при этом остающиеся такими же людьми, как и все остальные. Никто ведь не утверждает, что кто-то не пригоден врачевать внутренние болезни, если его собственные внутренние органы не здоровы; напротив, в том, что человек, которому самому угрожает туберкулез, специализируется по лечению туберкулеза, можно найти даже определенные преимущества. Но эти случаи все же не рядоположны. Врачу, страдающему легочным или сердечным заболеванием, если он вообще дееспособен, его болезнь не мешает ни диагностике, ни терапии внутреннего недуга, тогда как аналитику в силу особых условий аналитической работы его собственные дефекты и в самом деле могут чинить препятствия, не позволяя правильно понять отношения пациента и отреагировать на них должным образом. Поэтому есть свой здравый смысл в том, что от аналитика в качестве компонента его профессиональной пригодности требуют высокой степени психической нормальности и корректности; кроме того, он должен обладать некоторым превосходством, чтобы в одних аналитических ситуациях служить образцом для пациента, а в других — воздействовать на него как учитель. И наконец, нельзя забывать, что аналитические отношения основаны на любви к истине, то есть на признании реальности, и исключают всякое притворство и обман. Прервемся на мгновение, чтобы заверить аналитика в нашем искреннем сочувствии, что он должен удовлетворять столь суровым требованиям при исполнении своей деятельности. Создается впечатление, что анализ — чуть ли не третья «невозможная» профессия, где с самого начала можно быть уверенным в неудовлетворительном результате. Две другие, как давно известно, — это воспитание и руководство41. Разумеется, нельзя требовать, чтобы будущий аналитик был совершенным человеком прежде, чем он стал заниматься анализом, то есть чтобы к этой профессии обращались только люди, обладающие столь высоким и столь редким совершенством. Но где и каким образом должен тогда приобрести бедолага те идеальные качества, которые потребуются в его профессии? Ответ таков: благодаря собственному анализу, с которого начинается его подготовка к будущей деятельности. Из практических соображений этот анализ может быть лишь кратким и неполным, главная его цель — позволить учителю решить, стоит ли допускать кандидата к продолжению обучения. Он выполняет свою роль, если дает ученику твердое убеждение в существовании бессознательного, если помогает ему воспринять в себе при появлении вытесненного нечто такое, что иначе показалось бы ему неправдоподобным, и впервые показывает ему технику, единственно пригодную в аналитической работе. Одного этого недостаточно для обучения, но мы рассчитываем на то, что полученные в процессе собственного анализа стимулы не сойдут на нет с его окончанием, что процессы переработки К сожалению, случается и другое. Пытаясь это описать, приходится полагаться на впечатления; враждебность с одной стороны, пристрастность — с другой создают атмосферу, неблагоприятную для объективного исследования. Похоже, что многие аналитики учатся использовать защитные механизмы, которые позволяют им отводить от себя выводы и требования анализа, вероятно, адресуя их другим, а потому остаются такими, как есть, и избегают критического и корректирующего воздействия анализа. Вполне возможно, что этот процесс и дает право поэту предостерегать нас, что, если дать человеку власть, то трудно ею не злоупотребить42. Иногда пытающемуся понять приходит на ум неприятная аналогия с воздействием рентгеновских лучей, когда с ними обращаются без специальных мер предосторожности. Не стоит удивляться, если при постоянных занятиях с вытесненным, со всем, что рвется на свободу в душе человека, и у самого аналитика пробуждаются все те влечения, которые он обычно способен подавлять. И это тоже «опасности анализа», которые, правда, угрожают не пассивному, а активному партнеру по аналитической ситуации, и надо не избегать их, а им противодействовать. Каким образом — не подлежит сомнению. Каждый аналитик должен периодически, например по прошествии пяти лет, вновь становиться объектом анализа, не стыдясь этого шага. Это означало бы, что и его собственный анализ — не только лечебный анализ больного — стал бы вместо конечной задачи бесконечной. Между тем здесь самое время предостеречь от неверного понимания. Я не намеревался утверждать, что анализ — это работа, вообще не имеющая конца. Как бы ни относились к этому вопросу теоретически, завершение анализа, я полагаю, есть дело практики. Любой опытный аналитик может вспомнить ряд случаев, когда он |
|
|