"На грани" - читать интересную книгу автора (Френч Никки)Глава 2Несколько минут я беседовала с девушкой, по голосу похожей на тех, что названивают всем подряд и предлагают жуткие металлические оконные рамы. Я мялась в нерешительности, ей было скучно, но она пообещала ко мне кого-нибудь прислать — только придется подождать, а я заверила, что это ни к чему, положила трубку и сразу забыла об этом разговоре. Я вернулась к Джереми, который налил себе еще кофе в столовой самообслуживания Хинтлшем, как Клайв окрестил нашу кухню. Стук молотков доносился справа, слева и спереди: рабочие меняли все двери, рушили дымоходы и расправлялись со всеми уцелевшими карнизами. Знаю, в шестидесятые годы карнизы были модными, но из-за них казалось, что мы поселились в муниципальной квартирке высотного дома, а не в особняке в конце викторианской улицы. Возвращать дому первозданный вид, соответствующий архитектурному стилю и эпохе, было непросто. Уступку я решилась сделать лишь для кухни. В викторианских кухнях хозяйничали судомойки и кухарки, а мы надеялись справиться сами и все-таки сохранить атмосферу того периода. Перед нами стояла щекотливая задача: не опуститься до стиля, который Джереми презрительно называл «фермерской Икеей». Я заставила его переделывать эскизы восемь раз. Вдобавок нам пришлось вписывать в интерьер нелепый столб, торчащий посреди кухни. Я бы вообще снесла его, но Джереми объяснил, что тогда обрушится задняя часть дома. Мы как раз обсуждали очередное гениальное решение Джереми, когда в дверь позвонили. Обычно посыльным, доставляющим на дом банки с краской, батареи отопления или медные трубы, открывает Лина. Я услышала, как она во весь голос зовет меня. Такие вопли в моем собственном доме я могу сравнить разве что с разжевыванием фольги. Недовольная, я направилась к входной двери. Лина стояла на пороге. — Если тебе что-то понадобилось, надо было прийти и сказать. — Я и сказала, — удивилась Лина. Она посторонилась, и я увидела на пороге двух полицейских в форме. Молодые, стеснительные, они походили на парочку бойскаутов, предлагающих помыть машину и не знающих, что им ответят. У меня упало сердце. — Миссис Хинтлшем? — Да-да! Как хорошо, что вы приехали! Но уверяю вас, напрасно вы беспокоились. — Они еще больше смутились. — Раз уж вы здесь, входите. Оба старательно вытерли ноги о коврик и последовали за мной вниз, в будущую кухню. Джереми скорчил гримасу, безмолвно спрашивая, удалиться ему или нет. Я покачала головой. — Это не займет и минуты, — пообещала я и показала полицейским письмо, лежащее на прежнем месте у плиты. — Видите? Просто глупость. Не стоило беспокоить вас. Хотите чаю или еще чего-нибудь? — Нет, мадам, — ответил один из полицейских и передал письмо второму, а я продолжила прерванный разговор с Джереми. Через несколько минут я обнаружила, что один из полицейских вышел через застекленную дверь в сад и что-то бормочет в передатчик. Второй осматривался. — Новая кухня? — спросил он. — Да, — коротко отозвалась я и подчеркнуто резко повернулась к Джереми. Я была не расположена беседовать о дизайне интерьеров с младшим офицером полиции. Второй вернулся. Не знаю почему — может, из-за формы, черных сапог или касок, — но подвальная комната сразу стала тесной и неуютной. — Вы закончили? — осведомилась я. — Нет, миссис Хинтлшем. Я только что звонил в участок. Сейчас сюда приедет инспектор. — Зачем? — Хочет взглянуть на письмо. — Но я собираюсь уходить. — Он вас не задержит. Я испустила раздраженный вздох. — Господи! — выпалила я. — И зачем отнимать у людей время? — Мне ответили неуклюжим пожатием плеч, с которым было трудно спорить. — Подождете здесь? — Нет, мадам. Мы дождемся приезда инспектора в машине. — Как хотите. Пристыженные, они неловко удалились. Я поднялась наверх вместе с Джереми, и очень кстати: привезенная краска оказалась совсем не того оттенка. Занимаясь перестройкой дома, я сделала одно важное открытие: чтобы выяснять отношения с поставщиками и добиваться, чтобы они тщательно выполнили заказы, требуется отдельный работник. Объясняясь по телефону с бестолковой секретаршей, я услышала, как в дверь позвонили, и вскоре в комнату провели мужчину в сером костюме, в лице которого было что-то крысиное. Я поприветствовала его жестом, продолжая добиваться хоть сколько-нибудь вразумительного ответа от особы на другом конце провода. Но оказалось, что неловко скандалить с незнакомым человеком, когда второй такой же незнакомый человек стоит рядом и выжидательно смотрит на тебя. Поэтому я закруглила разговор. Незнакомец представился сержантом Олдемом, я повела его в кухню. Он взглянул на письмо, еле слышно чертыхнулся и склонился над ним так, словно страдал близорукостью. Наконец он что-то пробурчал и выпрямился. — А где конверт? — Что?.. Выбросила в ведро. — Где оно? — Вон там, под раковиной. Я не поверила своим глазам: сержант вытащил из-под раковины ведро, снял крышку и принялся рыться в мусоре. — Простите, но там, кажется, кофейная и чайная гуща... Ничего не ответив, он наконец выудил из ведра скомканный конверт — мокрый, испачканный, противный. Аккуратно взяв конверт за уголок, Олдем положил его рядом с письмом. — Прошу прощения. — Он достал мобильник. Я отошла в другой угол и поставила чайник. До меня доносились обрывки разговора: «Да, определенно», «Думаю, да», «С ней я еще не говорил». Видимо, кто-то сообщил ему плохие новости — помолчав, он вдруг сдавленно выпалил: «Что?! Это точно?» Наконец он обреченно вздохнул и сунул телефон в карман. Он раскраснелся и дышал так тяжело, словно пробежал несколько миль. Некоторое время он молчал. — Сюда едут еще два детектива, — мрачно объявил он. — Они хотели бы расспросить вас, если можно. — Его речь стала невнятной, выражение лица — несчастным, как у побитого пса. — Господи, да в чем дело? — возмутилась я. — Подумаешь, дурацкое письмо! Это же все равно что хамство по телефону! Олдем встрепенулся: — А вам кто-нибудь звонил? — Вы имеете в виду — досаждал звонками? Нет. — Вы ничего не припоминаете в связи с этим письмом? Может, другие письма, встречи — что угодно. — Нет, ничего подобного. Это чья-то глупая шутка. — Вы знаете, кто из ваших знакомых способен на такие шутки? Я растерялась. — Шутки — это не по моей части, — наконец призналась я. — Лучше спросите у Клайва. — У Клайва? Кто это? — Мой муж. — Он на работе? — Да. День не удался. Олдем со смущенным видом мялся в кухне. Я пыталась заняться делами, но его скорбное лицо выбивало меня из колеи. Когда в дверь опять позвонили, всего через четверть часа после прибытия Олдема, я вздохнула с облегчением. Он сам проводил меня до двери. На этот раз я увидела на пороге целую толпу: двух детективов в штатском, более внушающих доверие, пару офицеров в форме и еще двух человек, в том числе какую-то женщину. Всю улицу заполонили две полицейские и две какие-то другие машины, вставшие в два ряда. Самый старший из незваных гостей был пожилым, лысеющим, с седым ежиком на голове. — Миссис Хинтлшем? — с ободряющей улыбкой начал он. — Я старший инспектор Линкс. Стюарт Линкс. — Мы обменялись рукопожатием. — А это детектив Стадлер. Стадлер вообще не походил на полицейского — скорее на политика или на одного из коллег Клайва. Темный костюм прекрасного покроя, скромный галстук. Запоминающееся лицо — пожалуй, испанское. Он был рослым, хорошо сложенным, черные волосы зачесывал назад. Стадлер тоже пожал мне руку. Это было странное вкрадчивое рукопожатие, при котором он, казалось, что-то нащупывал в моей ладони кончиками пальцев. Неуместный жест. «Еще немного, — подумала я, — и он поднесет мою руку к губам и поцелует». — Как вас много! — заметила я. — Простите за вторжение, — отозвался Линкс. — Это доктор Марш из нашего судебного отдела. С ним помощница Джилл... мм-м... — Джилл Карлсон, — подсказала женщина — миловидная, миниатюрная, естественная. Доктор Марш был похож на неряшливого школьного учителя. — Вы, наверное, гадаете, почему нас так много, — продолжал Линкс. — Вообще-то да... — Письмо, которое вы получили, — что-то вроде угрозы. Нам необходимо оценить степень ее серьезности. И позаботиться о вашей безопасности. Линкс посмотрел мне прямо в глаза, потом перевел взгляд на Олдема, и тот съежился. — Это мы берем на себя, — заключил Линкс. Олдем что-то пробормотал мне, кажется, попрощался, и удалился. — Зачем он приезжал? — спросила я. — По недоразумению, — ответил Линкс и огляделся. — Вы недавно переехали? — В мае. — Мы постараемся не мешать вам, миссис Хинтлшем. Я хотел бы взглянуть на письмо и задать вам пару вопросов — вот, надеюсь, и все. — Пройдемте вниз, — растерянно предложила я. — Прекрасный дом! — заметил он. — Будет прекрасным после ремонта, — поправила я. — Должно быть, стоил недешево. Я уклонилась от разговора о ценах на недвижимость. Через несколько минут я уже сидела за столом с двумя детективами посреди разгромленной кухни. По какой-то непонятной мне причине два офицера в форме бродили по всему дому и по саду. Письмо прочитали все по очереди, потом взяли пинцетом и поместили в прозрачный пакетик. В такой же пакет попал скомканный мокрый конверт. Эксперты обрадованно вцепились в них и укатили. Прежде чем заговорить со мной, детективы о чем-то долго шептались, раздражая меня. Наконец они повернулись ко мне. — Послушайте, — начала я, — мне абсолютно нечего вам сказать, понимаете? Это дурацкое письмо для меня — полная неожиданность. Я в недоумении. На лицах детективов появилось задумчивое выражение. — М-да, — произнес Линкс. — Тогда позвольте пару обычных вопросов. В этом доме вы живете недавно. Вам случалось раньше жить в этом районе? — Нет. Мы жили к югу от реки, в Баттерси, в нескольких милях отсюда. — Вам известна школа Лорье? — А почему вы спрашиваете? Линкс выпрямился: — Мы пытаемся выяснить, не связано ли это письмо с другими. У вас есть дети? — Да. Три мальчика. — Лорье — государственная начальная школа в Хакни, у Кингсленд-роуд. Ваши дети никогда не учились там? Я не сдержала улыбку: — В государственной школе в Хакни? Вы шутите? Детективы переглянулись. — Может, вы знакомы с кем-то из тамошних учителей? Например, с Зоей Аратюнян? — Нет. Но какое отношение школа имеет к письму? — К этой школе имеет отношение один... инцидент. Мы проверяем, нет ли между ними связи. — Какой инцидент? — Такие же письма, как ваше. Но давайте вернемся к вопросам. Значит, письмо для вас — как гром среди ясного неба? Вы ни с чем не можете связать его — ни с событием, ни с человеком? — Нет. — Я хотел бы знать, сколько человек имеет доступ в ваш дом. Вижу, у вас идет ремонт. — Правильно. Поэтому дом не дом, а вокзал Ватерлоо. Он улыбнулся. — Кто ваш агент по недвижимости? — Этот дом нам продало агентство Фрэнка Диккенса. Стая акул. — А к Кларку вы никогда не обращались? Я пожала плечами. — Не помню, — ответила я. — Этот дом мы искали много лет. Связывались, наверное, со всеми риэлторами Лондона. Они опять переглянулись. — Надо проверить, — вполголоса заметил Стадлер. В кухню спустился один из офицеров, а за ним — еще одна женщина. Рослая, с длинными белокурыми волосами, которые, похоже, собирал в пучок у нее на макушке слепой в темной комнате. По ее деловому костюму не мешало бы пройтись утюгом. Она несла портфель и перекинутый через руку плащ, была чем-то встревожена и запыхалась. Оба детектива кивнули ей. — Привет, Грейс, — произнес Линкс. — Спасибо, что приехала так быстро. — И он снова обратился ко мне: — Все это очень странно. Кто-то угрожает вам. Почему — неизвестно. Мы не знаем, кто этот человек. Зато у нас есть вы. Значит, мы можем изучить вашу жизнь. Меня вдруг охватили тревога и досада. Происходящее меня утомило. — Изучить мою жизнь? Что это значит? — Вот доктор Грейс Шиллинг. Она превосходный психолог, специализируется на психологии... хм... людей, посылающих вот такие письма. Буду очень признателен, если вы согласитесь побеседовать с ней. Я перевела взгляд на доктора Шиллинг, ожидая, что от лестных замечаний Линкса она смутится и покраснеет. Но она и бровью не повела. Прищурившись, она смотрела на меня. Мне вдруг показалось, что я пришпилена к листу картона булавкой. — Миссис Хинтлшем, — начала она, — мы можем поговорить где-нибудь в тишине? Я смутилась. — Не уверена, что в доме найдется хоть один тихий уголок, — с принужденной улыбкой отозвалась я. |
||
|