"Дрессировка и натаска охотничьих собак" - читать интересную книгу автора (Оберлендер Г.)

Работа в лесу

1. Собака на страже ягдташа.

В начале октября, когда уже собака приучена к охоте по перу после многих недель натаски и умеет пользоваться верхним чутьем, – мы начинаем работу в лесу.

На собаку надевают дрессировальный ошейник и на нем укрепляют ремень. Первым делом является задача приучить собаку к ходьбе на поводке в лесу. Впечатление от новой обстановки, пахучие следы коз, фазанов и т. п. заставят собаку, дрессированную даже по нашей системе, при первом выходе в лес покинуть указанное правилами место, у левой ноги охотника, и заворачивать то направо, то налево. Лучше всего для первого опыта строевой лес с просветами.

По нем надо идти спокойно вперед. Собака же как только она покинет указанное ей место у левой ноги и удерет в сторону, тотчас запутается за ствол дерева и почувствует действие парфорса. Тогда охотник останавливается, дергает за ремень со словами: «Это еще что такое?» и возвращает собаку на место. Во время продолжения пути следует намеренно проходить близко к стволам деревьев, побуждая собаку бегать по сторонам также тем, что идем около тропинки, по траве. Не следует останавливаться даже тогда, когда собака запутается о дерево, – нужно ей предоставить самой найти обратный путь сзади охотника. Затем нужно идти густолесьем и продолжать упражнения, пока собака не привыкнет ходить на парфорсе в лесу, как в поле.

Затем делают остановку в густом лесу, кладут ягдташ на землю, вынимают ремень и укрепляют его вокруг какого-нибудь дерева.

После этого говорят «down», кладут ягдташ перед собакой и удаляются, повторяя грозным тоном «down» с поднятой кверху рукой, но только не против ветра. Это упражнение не представит особых трудностей, так как то же самое мы проделывали в конце каждого урока комнатной дрессировки, и собака, следовательно, знает, что от нее требуется.

Затем уходят шагов на 100 от собаки и сперва ждут в течение пяти минут. Если собака начнет визжать и выть, то вынимают из кармана заранее заготовленную рогатку, осторожно подкрадываются с другой стороны, скрываясь за деревьями, и пускают снаряд в заднюю часть.

Одновременно с этим кричат «down» и опять уходят, выжидая известное время, что будет делать собака. Если собаку по этому методу наказывать несколько раз тогда, когда она этого не ожидает, – она вылечена навсегда. Способ мой – лучший из всех: самые страшные визгуны, на которых вообще не действуют никакие резоны, которые после ухода дрессировщика прыгают, как сумасшедшие, на поводке, – после нескольких неожиданных выстрелов из рогатки сидят скромно у ягдташа не подавая голоса.

Если по прошествии нескольких дней собака лежит тихо в течение часа у ягдташа, то нужно взять с собой другую, более взрослую собаку. Собаку привязывают, как сказано, на ремень и уходят под ветром с другой собакой шагов на 100. Тут привязывают взятую с собой собаку и под прикрытием листвы возвращаются к первой, держа рогатку наготове.

Молодая собака страшно возбуждена тем, что хозяин ее ушел в сопровождении другой собаки, она ревнует, полна зависти и дает своим справедливым чувствам полную свободу. Тут ей за визг и вой попадает выстрел в чувствительное место и раздается громкое «down».

Всякий раз, как собака, лежа без шума у ягдташа, спокойно будет ожидать возвращения охотника, ее нужно приласкать.

После 12–15 повторений мы затрудняем задачу тем, что в отдалении 100 шагов производим выстрел. Если собака останется неподвижной (после 8–10 повторений), то мы приказываем помощнику приблизиться шагов на 200 выстрелить, свистнуть, крикнуть «аппорт», броситься быстро сквозь лес с тем же криком и звать собаку с собою.

Дрессировщик в это время стоит на страже, «угощает» собаку, если она встанет, несколькими камешками в зад и посылает ей громовое «down».

Если собака устоит и перед этим испытанием, то нужно приказать помощнику с другой собакой, с криками «аппорт» и выстрелами, пробежать близко от молодой собаки, как будто дело идет о преследовании дичи. Необходимо приучить молодую собаку лежать спокойно у ягдташа в ожидании господина, как бы долго ни продолжалось его отсутствие и что бы кругом ни происходило. Но при этих упражнениях важно вводить лишь знакомые собакам личности, так как впоследствии ее будут учить, что чужому нужно показывать зубы и всячески защищать доверенное ей имущество, а смешивание этих упражнений в одно может лишь смутить собаку.

Раз собака научилась противостоять всем помехам и искушениям в момент, когда она, привязанная на ремень, лежит на страже ягдташа, то начинается ряд тех же упражнений, но на свободе, без привязи. К парфорсу привязывают вначале короткий дрессировальный шнурок, кладут ягдташ на землю и приказывают «down». Но теперь уже охотник прячется не вблизи собаки, а ждет шагах в 50–60, под ветром, как будет вести себя собака. Если она оставит ягдташ, это будет не преступление, а проступок, за который нужно наказать не бессмысленным битьем, но хладнокровно, по описанному способу из опыта комнатной дрессировки.

Свистом подзывают собаку, берут ее за дрессировочный шнурок и делают ей выговор: «Это что такое? down». Требуемое падение на живот ускоряет хороший удар кожаным хлыстом. Затем командуют «вперед» и пускают в ход парфорс; собака должна проползти шагов 200 по дуге к ягдташу, подбодряемая в лежачем положении ударами хлыста. Со скрежетом зубов доберется собака до ягдташа,, с твердым намерением впредь не вызывать подобного наказания.

После этого утомленной собаке предоставляют быть на страже ягдташа от 1 до 2 часов. Хозяин держится от нее поблизости и, окончив урок, ласкает.

После двух-трех повторений можно без всякого опасения оставлять собаку, не привязывая, на страже около ягдташа. Оставляемые предметы надо менять: то ружье, то палку, то ремень, потом дичь, а затем и более мелкие вещи. Оставление перед собакой предмета, а также дичи должно быть ей порукой в том, что господин ее вернется на это место, все равно – через десять минут или через несколько часов. Она должна знать, что у оставленного ей залога она обязана ждать во что бы то ни стало. Нужно пользоваться поэтому всяким случаем повторить урок с охраной ягдташа.

2. Работа по горячему следу.

Значение подружейной собаки основано главным образом на способности преследовать возможно скорым аллюром подстреленную красную дичь по горячему следу, не отрываясь ни на минуту, затем настигнуть ее хотя бы в очень отдаленном от первоначального пункта месте, задушить и принести к охотнику. Собаки, способные быстро и уверенно работать даже по остывшему следу, неоценимы для практика-охотника: лишь с такими собаками он может рассчитывать на желательные результаты.

Едва ли какое-либо достоинство охотничьей собаки столь рельефно дает себя знать, как именно названная способность. Разумеется, у разных собак различные манеры проявлять это качество.

Отличительными признаками собаки, одаренной хорошими задатками, являются: твердое умение держаться горячего следа (причем по следу идет галопом) очень ясно выраженная наклонность избегать скрещивающихся с горячим следом раненой дичи следов и, наконец, радостное стремление как можно скорее принести настигнутую задушенную дичь своему хозяину.

Критическому взгляду знатока представляется галерея типов охотничьих собак этого рода, но все же в массе материала можно резко разграничить категории, под которые с большими или меньшими ограничениями можно подвести собак этого рода.

Среди тяжелых «пеших» собак встречаются очень часто прославленные ищейки, которые с редкой уверенностью и спокойствием ищут дичь, раз они напали на ее след. За ними установилась завидная в этом смысле репутация, так как они умеют принести из самой густой чащи тяжело раненую или уже мертвую дичь. Увы, дело, однако, принимает неблагоприятный оборот для таких собак, если заяц не покончит своего существования шагов через 200 в чаще или не ляжет тяжело раненый, но слегка контуженный; с перебитой, положим, передней лапой бросится безостановочно наутек. Тут уж пешая собака его не настигнет совсем; здесь ведь нужна неутомимая, долгая, энергичная травля, чтобы поймать его. Отсюда вывод: из числа подружейных собак таких пеших вычеркнуть. Они чаще упускают, чем аппортируют.

Другую крайность представляют собаки, которые долго и энергично идут по следу, когда случайно нападут на след раненой дичи, но в конце концов результаты их травли неудовлетворительны и даже плохи, так как они едва способны на 100 шагов держаться следа и часто теряют дичь, введенные в заблуждение поворотом следа в сторону, в чащу. Подобные собаки на полевой охоте часто заслуживают репутации несравненных ищеек, но стоит им попасть в лес, как искусство преследовать на 100 шагов зайца исчезает словно туман под лучами солнца.

На подобной же почве взращиваются и другие типы хорошо знакомых «ищеек». Это – собаки, для которых теплый след фазана в тысячу раз приятнее запаха красной дичи. Такие экземпляры среди охоты по следу красной дичи вдруг поднимают чутье кверху и делают безукоризненную стойку над самкой фазана. Красивое, если хотите, эффектное зрелище для… художника, фотографа, но настоящему охотнику в такой момент может прийти мысль разрядить свое ружье в голову проклятой собаке.

Из всего вышесказанного видно, что хорошая ищейка должна обладать следующими качествами: а) природным уменьем держаться следа; б) быстротою и продолжительностью бега; в) охотно аппортировать, причем она должна пройти основательный курс парфорсной дрессировки.

Наличность всех этих качеств составляет необходимое условие, но их все-таки недостаточно для образования настоящей ищейки. Существеннее всего – это развивать и правильно направлять эти качества путем систематической дрессировки и натаски.

Если бы мы вздумали предоставить это только натаске на практике (как это было принято прежде), то, конечно, со временем, лишь через несколько лет добились бы толка. Упражнение, что ни говори, играет главную роль, и даже в местностях, очень богатых дичью, не может быть столько случаев для упражнения, сколько нам даст искусственный след.

3. Искусственный кровавый след.

В общем для дрессировки молодых собак по искусственному следу я считаю нужным установить следующие положения:

Никогда не следует употреблять для аппортирования испортившуюся дичь.

Всякую хищную дичь (диких кошек, хорьков, лисиц) нужно употреблять для этой цели попеременно с зайцами, белками и т. д.

Ремень для привязывания собаки годен только для первоначальных упражнений, – его нужно как можно скорее оставить.

Все упражнения необходимо производить при невыгодном ветре.

Пока собака уверенно не будет распоряжаться нижним чутьем, нужно производить упражнения только в. лесу, а не в поле.

К работе нельзя приступать, раз собака утомлена; вначале нужно избегать и жаркой погоды.

Искусственный след (его производство) поручается какому-нибудь постороннему лицу; сам же дрессировщик не должен до него касаться.

Только при первых шести-восьми упражнениях дичь кладется прямо на землю в конце следа, при всех последующих она осторожно где-нибудь прячется. Такой маневр служит надежным соседством приучить собаку к употреблению чутья и к сообразительности.

Первоначальные упражнения следует производить по возможности в парке или вообще местности, бедной дичью, дабы собака работала без всякой помехи. Понемногу можно переходить в места более богатые дичью и, наконец, упражняться в фазаньих сажалках.

Нужно избегать всячески битья и других болезненных наказаний собак во время работы по искусственному следу.

Основание к этим предположениям будет выяснено в дальнейшем тексте.

Прежде всего нужно запастись дельным помощником, на обязанности которого должно лежать «производство» следа. Самому дрессировщику не следует брать на себя этой обязанности и вот, главным образом, почему: собака будет считать за признак следа не кровь по следу, а самый след своего хозяина.

Применение резиновой обуви, деревянных туфель, ходуль и т. д., совершенно бесцельно, так как запах того, что производит кровавый след, остается и на траве и на кустарнике; резина же чувствуется даже с саженных ходуль. Чутье собаки нельзя обмануть; я уверен, что оно – самый верный инстинкт, не поддающийся никаким искусственным ухищрениям.

Собака должна сконцентрировать всю свою внимательность на запахе крови, которая и является ее руководительницею. Чтобы добиться положительных результатов, я приглашал в качестве помощников совершенно незнакомых лиц, часто их меняя, и старался устроить так, чтобы собака не видала помощника.

Для работы по искусственному кровавому следу на первых порах выбирают места бедные дичью, совсем старый лес или молодняк без густой травы; частые насаждения с растительностью, терновником и проч. не годятся для начала этих упражнений. В заранее облюбованное место посылают помощника; собаку привязывают поблизости, – однако так, чтобы она не видала, что вокруг нее происходит; затем отправляются на поиски зайца и убивают его, по возможности, в голову.

Дрессировщик берется за одну, помощник за другую переднюю лапу зайца; затем вонзают охотничий нож как раз в середину передней части груди и поворачивают нож таким образом, чтобы легкие были прорезаны в нескольких направлениях. Пока помощник будет держать зайца за передние лапы (дабы не терять даром крови), дрессировщик привязывает к задним лапам шнурок приблизительно в один метр длиной. Шнурок укрепляется на палке. Помощнику делают следующие распоряжения: палку нужно держать в сторону так, чтобы кровь стекала рядом со следами человека. Идти нужно параллельно ветру в прямом направлении, считая шаги, приблизительно на 100 шагов. Через каждый двадцать шагов зайца нужно ставить на голову, чтобы кровь распределялась равномерно. Если упражнение производилось в молодняке, то лучше всего заранее отметить дерево, куда должен пройти в конце концов след. Там, где положат зайца на землю, т. е. на конце следа, нужно укрепить большой клочок бумаги на низком заметном сучке дерева. То же самое делается и в начале следа. Пусть не думают, что эти значки не имеют известной практической цели: они очень важны, потому что только этим путем устраняется возможность неприятного явления, когда собака, заслуживающая своей работой только похвалы, вдруг собьется на теплый след фазана или зайца.

Кровь стекает очень равномерно из приготовленного таким образом зайца, и вся работа по искусственному следу сильно упрощается. Несколько слов еще о помощнике: когда он придет на конец следа, т. е. пройдет 100 шагов, нужно развязать задние лапы зайца и, не трогая его руками, предоставить ему упасть на спину, касаясь следа, на открытом месте. Затем лучше всего помощнику уйти.

В начале занятий предоставляются крови загустеть на воздухе самое большее четверть часа, потому что сперва ведь вся трудность в том заключается, чтобы представить задачу в возможно более легком виде. Затем снимают с собаки парфорс и надевают кожаный ошейник; поводок укрепляют не в белом, а в желтом кольце, так чтобы он не мог душить или, в лучшем случае, препятствовать свободному дыханию. Снимают с себя все охотничьи принадлежности и ведут к началу следа; шнурок берут в левую руку, а правой рукой перевертывают его так, чтобы рука отстояла от ошейника; командуют: «аппорт, вперед» и медленно идут за собакой, когда она нападает на след. Когда она пойдет по следу, ее нужно похвалить. Но только вздумает она травить со всей страстью, раздается: «тише» и ни в каком случае не переходят на более скорый аллюр. Никогда не рекомендуется дергать за шнурок, как при дрессировке: ведь теперь он служит для того, чтобы в случае нужды удержать собаку, нежно отозвать ее, руководить ею, но не за тем, чтобы наказывать. Одним необдуманным жестом можно погубить все так, что собака никогда не пойдет по следу с доверением. Умеренность, терпение и выдержанность – вот что нужно.

Когда собака удачно проследовала по следу приблизительно за двадцать шагов до зайца, что на первых порах не всегда достигается легко, то ее берут осторожно за ошейник и отстегивают ремень. Ни в коем случае не допускают, чтобы собака бросалась на дичь; раз она обнаружит подобное намерение, как ей командуют: «тише» и в случае надобности: «down – вперед – аппорт вперед».

Когда собака возьмет зайца, то ей говорят: «так – аппорт – вперед» и возвращаются обратно к месту, где охотничьи принадлежности. Собака должна следовать галопом. Здесь в начале следа у нее берут зайца.

Многие охотники, вероятно, удивятся, что я, требуя от уже дрессированной собаки с поиском, чтобы она преследовала дичь по кровавому следу возможно быстрым аллюром, в то же время считаю необходимым, чтобы молодая собака при дрессировке проявляла медленный осмотрительный поиск. Вы спросите, каковы мотивы моего требования? А вот какие. Всякое молодое животное, учась бегать, делает попытку к этому не галопом, а шагом, значит и собака должна сперва научиться медленно идти по следу, чтобы не уклоняться в сторону. В собаке, дрессированной по моей системе, так развивается стремление преследовать дичь галопом, что вначале его нужно сдерживать, дабы беглость поиска не перешла в легкомысленность.

Смотря по способностям собаки, потребуется от шести до восьми упражнений, прежде чем можно будет продолжать дальнейшую дрессировку. Все упражнения необходимо производить при невыгодном ветре, т. е. иными словами тот, кто производит след, должен идти по направлению ветра, чтобы собака при работе имела ветер в спину и могла держаться следа, руководясь лишь нижним чутьем, и всякий раз теряла след при попытке воспользоваться верхним.

Если собака обнаружит уверенность, след устраивают не прямой, а зигзагами и поворотами, предварительно предупредив помощника, что в местах, где есть уклонение от прямой линии нужно укрепить на сучках деревьев кусочки бумажки. Если собака удалится от кровавого следа, то ее отзывают восклицанием: «это еще что»; правильно она работает – ее ласкают и направляют с помощью поводка. Понемногу увеличивают расстояние, на котором отстегивают поводок и предоставляют собаке свободный поиск, пока, наконец, дойдет до работы по кровавому следу протяжением в сто пятьдесят шагов без поводка: собака должна галопом принести зайца к охотнику.

Если до сих пор кровь оставляли на воздухе четверть часа, то теперь понемногу начинают приучать собаку к холодному кровавому следу. Между моментом, когда устраивают искусственный след, и началом поиска дают пройти получасу, трем четвертям и, наконец, целому часу. Если собака удовлетворительно разрешит и эту задачу, то след удлиняют до двухсот, трехсот, четырехсот и, наконец, пятисот шагов, заставляя собаку проходить его разнообразными зигзагами и поворотами, густыми насаждениями и открытыми полями. Когда след достиг такого протяжения, зайца нужно ставить на голову только время от времени. Вообще зайца нужно тащить по земле, чтобы кровь не слишком впитывалась в почву.

Можно попытаться делать следы и значительно длиннее пятисот шагов. Что касается моих взглядов на этот счет, то я придерживаюсь мнения, что если собака работает уверенно на предельном расстоянии, едва ли для нее будет наибольшей трудностью осуществить свою задачу и на большем. Можно также время от времени проделать опыт, – испытать способности собаки в отношении старых, несколько часов тому назад сделанных, следов, хотя бы протяжением до двухсот-трехсот шагов. Я подчеркиваю слово – опыт, так как легче ведь, господа, сказать, пожелать, чем исполнить на деле. Весь вопрос в том, что птица (я не говорю о хищниках), стоит значительно ниже красной дичи не только в количественном отношении, но и по интенсивности своего запаха. Я лично всегда испытывал особенное удовольствие, когда мои собаки ухитрялись разыскать зайца по следу, имевшему «часовую давность» и не представляющему легкого материала для чутья. Если же собака сумеет утилизировать свои способности в этом смысле через три или четыре часа, то я готов смотреть на нее как на единственный экземпляр, если хотите, просто феномен.

Путь, где должна пойти натаска, за день до упражнения обозначьте развешенными клочками бумаги, которые надеваются на сучки. Натаску ведите по лучистой линии, с многочисленными извилинами и зигзагами, протащите ее через ров и пр. Чтобы сбивать в целях тренировки собаку с толку, запутывать ее работу, протащите натаску шагов 200—300 по узкой дорожке или по тропинке и затем ведите кровавый след в густой лес, держась на ветер. Необходимо также приучить собаку ходить по такой натаске, где местами совсем нет крови, как это бывает и на практике при выстрелах по бегающей дичи. Поэтому прикажите помощнику в известных местах поднимать зайца за передние ноги кверху и тащить по земле задней частью тела. Шагов через 50 или 60 снова начинайте кровавый след и, пройдя немного, бросьте зайца в густую заросль.

Разумеется, здесь многое зависит от того, настолько богата дичью местность, в которой вам приходится дрессировать собаку. Если в ней дичи мало, дело не представляет никаких затруднений; в противном же случае, когда собаке постоянно попадаются горячие и давнишние следы дичи, ей поневоле приходится предпринимать массу бесполезных, ошибочных поисков. Чтобы успешно бороться против склонности собаки выходить из узких рамок своих обязанностей, в местностях, богатых дичью, необходимо начинать всю работу, что называется «с азов», т. е. вернуться опять к натаске длиною от 100 шагов и идти вперед, постепенно повышая требования.

Как одно из лучших упражнений, стоит проделать следующее: начинайте натаску шагов за 50 от неглубокого ручья и, как всегда, идите против ветра. Помощник, между тем, пусть перейдет вброд ручей и продолжает натаску на другом берегу. Первое время, пока собака не освоится со своей задачей, путь натаски на другом берегу не должен идти далеко. Собака по кровавому следу дойдет до воды – и здесь след необъяснимым для нее образом вдруг обрывается. Так как она не может найти зайца, не получая с той стороны ветра, она начинает обыскивать свой берег и скоро ни с чем возвращается к хозяину. Теперь со словами: «принеси, потеряна!» ведите собаку на кровавый след и, ободряя, заставляйте плыть через ручей; опять крикните ей: «принеси, потеряна!» и требуйте от нее, чтобы она продолжала искать. Скоро она найдет кровь – и пойдет по следу дальше. Повторив упражнение раза два, три вы достигнете того, что собака не станет больше сбиваться в воде, но не раздумывая поплывет на противоположный берег и там будет продолжать преследование. Повторять это упражнение надо при всяком удобном случае. Теперь не пожалейте труда подвести натаску к более широкому водоему и, обойдя его, продолжите ее от противоположного места дальше.

Однако не следует смешивать работу по настоящему кровавому следу с кровавой натаской, как никогда не смешивает собака, раз ей уже показан истинный путь. На следу по раненой дичи у собаки просыпается страсть, пробуждаются охотничьи инстинкты; в ней оживает врожденная ненависть к хищнику; как неистовый Роланд летит она по кровавому следу кошки или лисицы, не обращая внимания на сотни козьих, заячьих и фазаньих следов; полная ненависти, не отрывая нос от земли, собака вся занята одной мыслью – нагнать хищника и излить на него свое бешенство.

Ни один дрессировщик, знакомый с практикой охотничьего дела, не станет ожидать, что эти же инстинкты проснутся в собаке и в том случае, когда она идет по натаске, для которой служила нередко уже не свежая лисица, кошка, хорек или куница. Без сомнения, она принесет всякого хищника, так как это без конца вбивали ей парфорсной дрессировкой. Но совсем другое дело сознательно пройти все извилины натаски, которая тянется на 500 и даже на 1000 шагов. Тут уж не может быть и речи о парфорсной дрессировке; она здесь так же беспомощна, как и при других работах собаки, которые она должна исполнять вдали от непосредственного влияния хозяина, предоставленная самой себе.

Кто имеет в своем распоряжении огороженный большой сад, парк и пр., тот первые упражнения должен начинать здесь, так как в замкнутом пространстве собака гораздо охотнее подчиняется приказаниям, и в то же время лучше понимает свою работу, чем на свободе.

Протащите кошку или лисицу по траве или по дерну, сначала шагов на 50–60, и затем заставьте собаку принести ее. Пользуясь опять той же кошкой, увеличьте натаску до 80 и до 100 шагов, а потом до 200. В закрытом пространстве собаку всегда можно заставить строго идти по следу и аккуратно делать приноску. В случае необходимости надо прибегнуть к помощи ремня. Если собака правильно работает в саду, при первом удобном случае утройте натаску по хищнику в лесу. Натаску по хищнику делают длиною шагов от 50 до 200 и, чтобы устроить ее, пользуются всяким удобным случаем.

Однако, раз собака не отличается особенным усердием, избегайте давать ей такие натаски по хищнику, которые для нее слишком сложны. Если собака, идя по натаске, собьется со следа, что случается слишком часто – пусть дрессировщик не поддается легкомысленному отчаянию. Надо помнить, что при посредстве кораллов вполне возможно заставить собаку поднять лежащую перед ней лисицу или зайца; но в то же время совершенно невозможно одним внешним воздействием принудить ее к тому, чтобы она на протяжении нескольких сот шагов прошла все закоулки и извилины натаски. Если собака пришла ни с чем, прикажите ей лечь и строгим тоном скажите: «что это? фу – стыдись!» Затем, скомандовав ей: «ищи, потеряна! – тише, тише!» идите вместе с нею. Пройдя некоторое расстояние, вы можете командой «down!» прервать движение вперед и затем идти дальше.

Если собака порядочно работает по приноске в лесу, начинайте упражнения в поле. Сначала выбирайте для упражнений неровные местности, где собака не может привыкнуть озираться во все стороны, и затем мало-помалу переходите на открытые поля или ровные луга.

Натаски в поле устраивают таким образом, чтобы они сначала шли шагов на 200 по вспаханному полю, затем свертывали вправо или влево и проходили по борозде; в конце путь натаски должен давать крюк, чтобы подойти к какому-нибудь прикрытию, например к рощице, картофельному полю и проч. Когда собака работает хорошо и уже близка к практической цели дрессировки, пусть даже ляжет на землю. Возвращаясь назад собака не должна искать своего хозяина глазами, чтобы бежать к нему прямой дорогой; напротив, она должна до самого начала натаски идти по его следам. Когда собака проделает несколько таких упражнений, охотник делает 100—200 шагов дальше и прячется. От собаки требуется, чтобы она выучилась с дичью в зубах идти по следу хозяина, что на поле для нее гораздо труднее, чем в лесу.

С наступлением зимы не упускайте случаев устраивать натаски по мерзлой пашне; это такое упражнение, при котором от носа собаки приходится требовать очень многого, так как на замерзшей почве действие крови на чутье сохраняется только короткое время. Подобным же образом в ближайшее лето не мешает потренировать собаку в натаске по зайцу или кролику при сильной жаре и на самом солнцепеке.

4. Приноска потерянной дичи по настоящему кровавому следу.

Посредством искусственного кровавого следа мы приучили собаку к работе носом по земле и дали уяснить ей значение крови. Теперь она хорошо затвердила основные принципы, что кровавый след всегда ведет к дичи и что сознательный поиск по крови всегда обещает верный успех. Этим уже обеспечены наиболее существенные условия успешного поиска по раненой дичи.

Собаки, верно работающие на приноске, редки потому, что очень мало охотников берет на себя труд упражнять своих собак по кровавой натаске; наконец, из небольшого числа собак, хорошо работающих на приноске, благодаря неумелому обращению, очень многие портятся снова.

Если мы имеем в виду добиться, чтобы молодая собака освоилась с кровавым следом и привыкла травить подстреленную дичь – нам гораздо более, чем при натаске приходится считаться с известным правилом, от соблюдения которого зависит весь успех: сохранение собакой спокойствия и хладнокровия.

Поэтому, начиная практику с молодой собакой, мы подходим к делу так. Непосредственно после работы по заячьей натаске, берем собаку на сворку и идем с ней на новое хорошо знакомое место, но во всяком случае не на ровное поле, где собака может увлекаться гоном по «зрячему». Патроны берите с дробью и шагов на 25 или на 30 бейте взад по выскочившему зайцу; попасть старайтесь так, чтобы заяц мог пробежать еще шагов 100 или 150. Если есть основание предположить, что заряд попал «несогласно с предписанием», лучше ударьте по зайцу второй раз: это необходимо для того, чтобы не поставить собаку в опасность с первого раза сделать неудачную травлю.

Непосредственно после выстрела скомандуйте собаке: «down!» и если заряд попал в зайца как нужно, смотрите, куда он побежит. Через несколько минут возьмите собаку на ремень и скажите спокойным тоном: «принеси потерянного!» и медленно ведите ее по кровавому следу. Собака набросится на след с жадностью, но вы ни в коем случае не позволяйте ей рваться вперед, напротив, постоянно умеряйте ее торопливость словами: «эй, тише!» Пройдя шагов 20 или 30, спустите ее со сворки и скомандуйте: «down!», а затем: «принеси потерянного!» и предоставьте теперь ее самой себе. Она усердно с глубоким поиском побежит по следу и скоро будет около зайца. Когда собака вернется с зайцем, похвалите ее, прикажите сесть и затем, крикнув ей: «брось!» возьмите у нее зайца.

После нескольких упражнений с тяжелоранеными зайцами увеличьте паузу от выстрела до начала поиска настолько, чтобы впоследствии пускать собаку на след только через полчаса после выстрела.

Теперь отпускайте зайца дальше, шагов на 40 и старайтесь отбить ему зад дробью. После выстрела командуете собаке: «down!», ждете несколько времени и затем, сказав собаке: «принеси, потеряно!» ведете ее на то место, где был ранен заяц. Само собой понятно, что не надо разгорячать собаку частыми окликами, так как она и без того с жадностью бросится по следу. Слишком большое возбуждение самого охотника и частые оклики могут заставить собаку только растеряться, приучат ее к бесцельной суетне и вообще так или иначе испортят ее. Поэтому старайтесь сдерживать собственную торопливость, чтобы она не перешла у вас в полное отсутствие самообладания; покрикивая на собаку: «тише!», проведите ее по следу шагов на 20 или на 30 и давайте ей полную свободу только в том случае, когда вы уверены, что она держит след. Соблюдение этих правил при начале работы имеет решающее значение в смысле дальнейшего развития собаки.

Если собака соскочит со следа и, потеряв его, придет назад без зайца, строгим тоном скажите ей: «фу! – стыдись!» Затем возьмите ее на ремень и начинайте поиск снова. Само собой понятно, охотник употребит все усилия, чтобы овладеть подстреленным зайцем.

Наконец, нет никакого препятствия считаться со старым, золотым правилом охотников относительно благородной дичи – дать ей время разболеться; в ограниченных пределах оно применимо также и к зайцу; после выстрела надо обождать, по крайней мере минут 5–10 и затем уже начинать поиск.

Но, разумеется, шансы окажутся существенно различными, если придется иметь дело с подстреленной лисицей, которая обыкновенно чертовски мало выказывает желания прятаться и старается юркнуть в первую попавшую нору; а приноска лисицы из норы совсем уже не дело неопытной собаки.

Травля раненого зайца докажет охотнику на практике, настолько правильна рекомендованная мною метода подготовки собаки. Кто хоть раз видел, насколько собака, дрессированная только по зайцу, непригодна для травли другой дичи и сколько она упускает зайцев, самым постыдным образом прекращая преследование через несколько сот шагов – тот пошлет к черту всех этих «чистых зайчатников».

Как и прежде, я здесь решительно высказываюсь против ищейной охоты на зайца; но в то же время я настоятельно рекомендую всякому охотнику в течение октября и ноября не упускать ни одного случая травли по раненому зайцу и основательно упражнять собаку натаской с зайцем и с плотоядными.

Поэтому, руководствуясь вышеприведенными соображениями, пускайте собаку травить каждого подстреленного зайца. Чем чаще собака будет травить раненую дичь, тем больше приобретет она опытности и тем скорее поймет различие между кровавым и здоровым следом, между раненой и здоровой дичью. Если случаи приноски встречаются часто, в течение немногих недель собака достигнет того, что совсем перестанет обращать внимание на здоровую бегущую дичь.

Однако пусть охотник всегда избегает известной большой ошибки – водить на охоту молодую собаку вместе с другими собаками. Молодая собака не только усвоит себе все пороки товарищей, но, благодаря зависти, которую возбуждает в ней одно присутствие посторонней собаки, привыкнет к веселой беготне по кровавому следу.