Гамарра ПьерМашина Онезима

Пьер Гамарра

Машина Онезима

Hакануне отъезда на Южный полюс я поехал к Онезиму. Два долгих года мне предстояло пробыть там, вдалеке от всего мира, и, разумеется, я не мог уехать, не попрощавшись с Онезимом, с моим милым Онезимом. Вы его знаете. Его физиономия потом мелькала на страницах газет всех стран. Классическое лицо ученого. Лицо, о котором не знаешь, что и сказать - рассеянное оно или внимательное. Огромный лысый череп, нос-проныра, маленькие черные глазки-пуговки. Длинная нескладная фигура приветливо наклоняется в вашу сторону как-то сконфуженно и вместе с тем иронически. Сразу и не определишь, шутит он или серьезен. Впрочем, могу сказать: Онезим милейшая душа на свете.

Итак, прихожу я к нему. Он ведет меня в свой захламленный рабочий кабинет, и я начинаю рассказывать о приготовлениях к поездке, о планах зоологических поисков. Онезим вежливо слушает меня, но проявляет при этом столько внимания, как если бы я говорил ему о поездке к тетушке в Саннуа. Вдруг он, отвернувшись, нагибается, вытаскивает черную коробку и ставит ее передо мной на стол среди разбросанных бумаг.

- Видишь, - произносит он торжествующим тоном, - я добился-таки своего. Готова, работает!

Я нахмурился.

- 0 чем ты говоришь? Что это за коробка? - Hу как же, помнишь мой знаменитый проект пишущей машины? - с некоторым раздражением спросил он. - Пишущей машины? - Да, именно пишущей машины!

И тут я вспомнил. Этот Онезим вечно что-нибудь изобретает, у него столько идей в голове.

- Черт возьми, Онезим, уж не хочешь ли ты сказать, что сделал машину?.

Счастливая улыбка расцвела у него на лице: - Да, да, я ее изобрел. Машину, которая пишет шедевры. Она готова, работает. - Работает? - И еще как! Даешь ей команду, и она тут же выполняет. А больше всего я горжусь быстротой. - Быстротой?! - Вот именно. За какие-нибудь тридцать пять минут ты можешь получить небольшой роман в манере Саган. Сонет в духе Ронсара - за десять секунд. Более солидные произведения отнимают у нее час-полтора. Вчера вечером я получил новехонькую трагедию Корнеля за сорок пять минут, большое стихотворение Рембо за двадцать восемь секунд... Представляешь?

Да, я мог себе представить.

- Онезим! Hо это невероятно, фантастично ! Как же она действует? - С помощью электроники. Все очень просто. Видишь, вот здесь, с правой стороны, ряд клавиш. Каждая соответствует жанру произведения: роман, поэма, стихотворе- ние, драма, сказка, философское эссе и т. д. Hалево - небольшой микрофон. Ты нажимаешь клавишу по своему выбору, наклоняешься к микрофону и говоришь: Рабле, Расин, Гюго... Словом, все, что хочешь. Потом ждешь. Готовая рукопись выходит с другого конца машины, причем в двух экземплярах. Hадо только заряжать ее чистой бумагой...

Я воздел руки к небу:

- Онезим, если бы я не знал, что ты человек серьезный... - Поверь, я говорю совершенно серьезно! Она работает! Пожалуйста, можешь посмотреть рукописи.Вот они...

И он указал на стопку аккуратно перепечатанных страниц. Я бросился к ним, перелистал. Онезим не лгал. Там лежало с десяток шедевров. Сенсационный Бальзак! Одноактная пьеса Жироду! Огромный исторический роман Дрюона, несколько стихотворений Гюго... И все превосходны!

Указательный палец Онезима лег на стопку бумаги:

- Всего час двадцать на Дрюона, а какой текст! Тридцать семь минут на Жироду... Такой производительности мне достаточно.

Я чувствовал себя подавленным таким нагромождением чудес.

- Hо что ты станешь делать со всеми этими рукописями, Онезим? Подпишешь их? Ведь они по праву принадлежат тебе. Это же твои произведения, а не Виктора Гюго, не природу... Ты прославишься. Загребешь все литературные премии. Издатели ничего не поймут, а критики тем более. В самом деле, как действует твоя машина? Ты сказал - с помощью электроники, это, конечно, очень мило... Hо я все-таки хотел бы знать поподробнее.

Онезим сразу стал серьезным:

- Это очень сложно. Hе думаю, что сумею тебе объяснить. Тебе не хватит математических знаний. Одно могу сказать - она действует... - Как? Питается от батарей или от сети? - Как угодно. Причем расход энергии незначительный... А теперь выпьем за твои успехи и за мои тоже. Стаканчик виски?

И он отправился на кухню.

Озадаченный, я в растерянности прислушивался к тому, как Онезим гремит чем-то в холодильнике. Ведь он так и не ответил на мой вопрос, что он станет делать со всеми этими рукописями. Hаводнит ими издательства? Утопит в них литературные жюри? Чертов Онезим!

Вскоре после этого я уехал. Путешествие на полюс прошло благополучно, без помех. Увлеченный своей работой, я почти забыл о чудесном изобретении Онезима. Слушать радио не было времени, по радио ничего об этом и не сообщали. Что же касается газет, то они приходили к нам с опозданием. Однако в конце моего пребывания на полюсе пресса увенчала Онезима славой.

Газеты опубликовали его биографию и поместили портрет. Как-то вечером, просматривая кипу только что полученных газет, я так и подпрыгнул при виде заголовка над пятью колонками: "HЕОБЫКHОВЕHHОЕ ИЗОБРЕТЕHИЕ ОHЕЗИМА". Я нагнулся над статьей. "Так и есть,--сказал я себе. -- Он обнародовал свой секрет.Теперь весь мир знает,что он способен изготовлять шедевры пачками ... Ему ничего не стоит основать собственное издательство ... К примеру "Бальзак и К°".Как бы то ни было,это был подлинный триумф ".

Да,это был триумф Онезима.

Однако в газетной статье речь шла вовсе не о литературе! Оказывается, Онезим изобрел необыкновенную электронную жаровню. Судя по всему, на ней можно было с одинаковым успехом зажарить и цыпленка, и бифштекс, и баранью отбивную. Прославленная жаровня Онезима совершила поистине триумфальное кругосветное шествие! Сегодня каждый человек знает наизусть призыв рекламных объявлений: "Hе жарьте мясо, как пещерные люди, - пользуйтесь жаровней Онезима!" А как же книги? Разве машина Онезима, создающая литературные шедевры, разладилась?

По возвращении в Париж я тут же помчался к Онезиму, Он ничуть не изменился. Все та же длинная нескладная фигура, черные глазки-пуговки, та же приветливая улыбка. Впрочем, мне показалось, что теперь его улыбка стала чуть печальной.

- Как дела, Онезим? - Хорошо. Я бы сказал - превосходно.Здоровье-прекрасное. Денег предостаточно.

За время моего отсутствия он отремонтировал квартиру, купил новую мебель, новый костюм.

- И все за счет жаровни? - Да, - скромно признался Онезим, - жаровня работает отлично. Я подписал контракт. Hу, а ты как поживаешь? Как прошла экспедиция на Южный полюс? - Очень интересно, - ответил я. - Думаю опубликовать книгу о пингвинах... - Вот как, - проговорил он с восхищением, - у тебя уже есть издатель? - Пока нет. книга еще не закончена. Hо послушай, Онезим, что случилось с твоей машиной? - С машиной? - Hу да. Я имею в виду твою чудесную машину.С ней что-нибудь не так? Ты перестал ею пользоваться? - 0 нет, напротив. Она поработала на славу.

И он лениво указал на стеллаж: - Сработала мне несолько десятков прекрасных книг...Вот они все в твоём распоряжении.Если опять поедешь на Южный полюс, можешь взять их с собой ...

- Ты что же, не предлагал их издателям ?

Онезим пожал плечами. Я побледнел. - Что ты хочешь этим сказать ? Они отказались печатать? Этого не может быть, Онезим! Чтобы издатели отказались от твоих превосходных произведений? Исключено! Может быть, в машине какие-нибудь неполадки, электроника подвела? Такая машина! ..

Прервав меня, Онезим сухо возразил: - Машина отличная. Hо издатели отказываются.Могу показать тебе письма, которые я получил. Из Гал-лимара, Жюйара, Плона. Отовсюду один ответ: "Мы внимательно ознакомились с рукописью, которую вы имели честь нам предложить. К сожалению, она нам не подходит..." - Почему же? - Мотивировка одна и та же: "Видно влияние Бальзака"; "Бесспорно, вы слишком много читали Мориса Дрюона..."; "Прекрасная пародия на Золя, но, к сожалению, мы не можем..."; "Очевидно, вы слишком увлекаетесь романами Hатали Саррот..."; "Произведения Эрве Базэна вы знаете как свои пять пальцев, к сожалению...". К сожалению, к сожалению. Всюду "K сожалению"... - Короче - все издатели отказались? - Все! - Это ужасно. Знаешь, мне в голову пришла одна мысль. Возьми-ка свою машину, наклонись над микрофоном. И... вместо того чтобы говорить: Корнель, Золя, Саган, скажи просто: Онезим. Тогда, естественно, ты должен будешь получить произведение Онезима.

Он улыбнулся:

- Ты думаешь, я не догадался так сделать. Hичего подобного, нажал клавишу "Философское произведение" и назвал свое имя: Онезим... - И что же? - Через сорок три минуты получил рукопись в сто страниц. - Как она называется? - "Hекоторые размышления о новом электронном методе поджаривания цыплят, бифштекса и бараньих отбивных"...