Эрл Стенли Гарднер «Дело беззаботного котенка»

Глава 1

Янтарные глаза котенка, сидящего на подлокотнике кресла, настороженно следили за бумажным комочком, которым дразнила его Элен Кендал. Из-за ярко-желтых глаз котенка и назвали Янтариком.

Элен любила наблюдать за глазами Янтарика. Они постоянно менялись, то угрожающе сужаясь до крохотных щелочек, то превращаясь в непроницаемые озерца из оникса. Эти загадочные глаза буквально гипнотизировали Элен. Глядя в них, она переставала замечать, и эту комнату, и котенка, и все вокруг. Она могла забыть даже о Джерри Темплере и эксцентричных требованиях Матильды, целиком отдаваясь воспоминаниям.

Вот и сегодня, играя с котенком, она невольно задумалась о том, что случилось много-много лет назад. Тогда Элен было десять лет, и у нее был другой котенок, серый с белыми пятнами. Однажды он забрался на крышу, так высоко, что не решался спрыгнуть вниз. Тогда высокий мужчина с добрыми серыми глазами принес длинную лестницу, взобрался на самую верхнюю ступеньку и, рискуя в любую минуту рухнуть с шаткого сооружения, терпеливо приманил испуганного зверька.

Дядя Фрэнклин.

В глазах Элен он остался таким же, каким она знала его в детстве. Все, что случилось потом, не изменило ее мнения о нем. Она никогда не думала о нем как о сбежавшем муже тети Матильды, или о Фрэнклине Шоре, или об исчезнувшем банкире, как именовали его в заголовках газет, или как о человеке, который неожиданно отказался от власти и богатства, бросил процветающее дело, семью и старых друзей и затерялся где-то среди чужих людей, без пенни в кармане. Нет, для Элен он всегда оставался дядей Фрэнклином, который, рискуя жизнью, спас перепуганного котенка маленькой грустной девочки. Он был для нее отцом, нежным, ласковым, все понимающим. И несмотря ни на что, Элен все эти годы вспоминала его с любовью и была уверена: и он любил ее.

Эта уверенность в любви дяди Фрэнклина и заставляла Элен думать, что он мертв. Да, он наверняка давно умер, вскоре после того, как сбежал. И конечно, он ее сильно любил, иначе не рискнул бы отправить из Флориды ту цветную открытку. Она получила ее почти сразу после его исчезновения, как раз в то время, когда тетя Матильда предпринимала невероятные усилия, чтобы отыскать его, а он, наверное, прилагал еще больше усилий, чтобы не допустить этого. Если бы он был жив, Элен получила бы от него еще хотя бы одну весточку. Ему ли не знать, как она ее ждала. Он не стал бы ее разочаровывать. Нет, конечно, дядя Фрэнклин умер почти десять лет назад.

Следовательно, Элен имела право на те двадцать тысяч долларов, которые он ей оставил по завещанию. Иметь такую кучу денег сейчас, когда Джерри Темплер приехал на неделю в отпуск…

Мысли Элен потекли по другому руслу. Армия сильно изменила Джерри. Его голубые глаза стали более суровыми, рот упрямее. Но эти перемены лишь укрепляли уверенность Элен в собственных чувствах и в том, что он любит сильнее, чем когда бы то ни было, хотя и молчит. Однако же он не собирался на ней жениться, по крайней мере сейчас, потому что в этом случае тетя Матильда немедленно выставила бы Элен из своего дома, и им пришлось бы жить на его скудное армейское жалованье.

Вот если бы у нее были собственные деньги — достаточные, чтобы убедить Джерри, что даже в случае его гибели она не останется нищей…

Впрочем, что думать об этом? Тетушка Матильда не собиралась менять свое решение. Она не из тех, кто может передумать. Когда-то раз и навсегда она решила, что мистер Фрэнклин Шор жив и что она не станет предпринимать никаких шагов, чтобы он был по закону признан мертвым, а его завещание вступило в силу. Тетушка Матильда не нуждалась в своей доле наследства. В качестве жены Фрэнклина Шора она контролировала все оставленное им состояние почти так же полновластно, как если бы она была признана его вдовой и душеприказчицей. И она могла распоряжаться жизнью Элен, у которой не было ни пенни и которая полностью зависела от тетушки, пока не получит свои двадцать тысяч по завещанию.

А тетя Матильда обожала властвовать над людьми. Она никогда бы добровольно не отказалась от своей власти над Элен, особенно сейчас, когда снова появился Джерри. Он решительно не нравился тете Матильде, и она не одобряла привязанности Элен к этому молодому человеку. Перемены, которые произвела в нем армия, казалось, лишь усилили ее антипатию. И нет ни малейшей надежды, что она выпустит из рук эти двадцать тысяч раньше, чем кончится отпуск Джерри. Разве что дядя Джеральд…

Мысли Элен снова перескочили на другое. Три дня назад дядя Джеральд сказал, что собирается нажать на тетю Матильду. По завещанию своего брата он должен был получить столько же, сколько и его племянница Элен. Ему шестьдесят два года, а выглядит он куда старше, потому что до сих пор вынужден заниматься адвокатской практикой, чтобы заработать себе на жизнь. Ему эти деньги очень бы пригодились, и, по его мнению» он ждал уже достаточно долго.

«Я могу заставить Матильду действовать, и я намерен это сделать, — так он заявил. — Мы все прекрасно знаем, что Фрэнклин умер. Юридически он мертв уже три года. Я хочу получить то, что причитается мне по закону. И хочу, чтобы и ты получила свое».

— Ты с каждым годом все больше походишь на свою мать, Элен. В детстве у тебя были ее глаза, напоминающие фиалки, и золотистые волосы с рыжими искорками. Ну, а теперь ты выросла и стала такой же высокой и статной, у тебя ее тонкие красивые пальцы и даже такой же, как у нее, тихий, певучий голос. Мне нравился твой отец, но я так и не смог простить ему того, что он отнял ее у нас.

Он помолчал, а когда заговорил снова, в его голосе зазвучали иные нотки:

— В скором времени тебе понадобятся твои двадцать тысяч, Элен.

— Они мне нужны уже сейчас.

— Джерри Темплер?

Ответ явно читался у нее на Лице, поэтому он не стал дожидаться, пока она его произнесет, и медленно кивнул.

— Ладно. Я попробую раздобыть для тебя эти деньги. По решительному тону дяди Элен поняла — это отнюдь не пустые слова. Разговор состоялся три дня назад. Возможно…

По-видимому, терпению Янтарика пришел конец. Раскачивающийся у него над головой бумажный шарик довел его до исступления. Он подпрыгнул, пытаясь вцепиться в него когтями и зубами, но не удержался и, падая, инстинктивно вцепился в руку Элен, царапая ее острыми коготками.

Элен вскрикнула от неожиданности и боли.

— Что случилось, Элен? — резко спросила из своей комнаты тетя Матильда.

— Ничего, — ответила Элен, нервно смеясь и свободной рукой отцепляя от себя котенка. — Янтарик оцарапал мне руку, вот и все.

— Что с ним такое?

— Ничего. Мы просто играли.

— Перестань целыми днями возиться с ним. Ты портишь котенка.

— Хорошо, тетя Матильда, — послушно согласилась Элен, поглаживая котенка и разглядывая царапины на тыльной стороне руки.

— Похоже, приятель, ты забыл, какие у тебя острые коготки, — сказала она котенку. — Теперь мне придется пойти и перевязать руку.

Девушка стоял а в ванной подле аптечки, когда услышала приближающиеся тяжелые шаги. Дверь отворилась, на пороге стояла хмурая тетя Матильда.

Матильде Шор было шестьдесят четыре года, и последние десять из них ее терзала неутолимая жажда отмщения. Кроме того, радикулит не улучшил ее характера. Это была крупная, ширококостная женщина. В юности она была по-своему привлекательна — тип женщины-воительницы, — но сейчас трудно было в это поверить. Фигура ее расплылась, прямая когда-то спина согнулась, и она приобрела привычку постоянно вытягивать шею вперед. Неприятное впечатление усиливали мешки под глазами и вечно поджатые губы. Но время оказалось бессильным смягчить в ее облике суровую решимость и непоколебимость воли. Сразу было видно, что эта женщина любыми средствами добьется своей цели.

— Покажи-ка, где тебя оцарапал котенок, — потребовала она.

— Котенок не виноват, тетя Матильда. Я с ним играла, дразнила его бумажкой, но не заметила, что держу ее слишком высоко. Янтарик просто пытался зацепиться, вот и все.

Матильда осмотрела поцарапанную руку.

— Я слышала, как ты недавно с кем-то разговаривала. Кто это был?

— Джерри. — Элен изо всех сил старалась, чтобы в ее ответе не чувствовалось вызова, но ей никогда не удавалось выдержать взгляд тети Матильды. — Он заходил всего на несколько минут.

— Это я заметила. — Можно было не сомневаться, что тетушка Матильда мрачно порадовалась краткости свидания. — Пора бы тебе уже что-то решить с этим, Элен. Нет сомнений, что он-то уже принял решение. У него достаточно здравого смысла, чтобы понять, что он не может жениться, на тебе. Я лично считаю, что это только хорошо для тебя. У тебя бы хватило глупости, не раздумывая, выскочить за него, если бы только он попросил тебя об этом.

— Совершенно верно, как раз хватило бы.

— Ты хочешь сказать, что в этом нет ничего глупого, — фыркнула тетя Матильда. — Так воображают все глупцы. К счастью, твои соображения никакой роли не играют. Для такой девушки, как ты, ничего хуже невозможно представить. Он не принесет счастья ни одной женщине, вечно будет искать мужскую компанию. Его угрюмое молчание, упрямая несговорчивость свели бы тебя с ума. В тебе самой этого хватает на двоих. Я была замужем дважды и знаю, о чем говорю. Нет, ты могла бы быть счастлива только с таким человеком, как Джордж Альбер, который…

— К которому я совершенно равнодушна, — подхватила Элен.

— Если ты будешь с ним чаще видеться, это пройдет. Стоит тебе только отказаться от этой дурацкой мысли, что ты влюблена в Джерри Темплера и не имеешь права быть хотя бы просто вежливой с другими мужчинами. Ты все же не настолько глупа, чтобы не понимать, что вам вдвоем не прожить на его жалованье рядового.

— Джерри уже не рядовой, — прервала Элен, — его посылают в офицерское училище.

— Ну и что? Сначала надо его закончить. Ну, а потом, получив звание, — если он его получит, — он отправится куда-нибудь на край света и…

— Но сначала он будет в училище, — торопливо заговорила Элен, не давая тете Матильде в красках описать, что будет потом. Элен даже себе не позволяла задумываться об этом. — Он будет там несколько месяцев, и я могла бы устроиться где-нибудь поблизости, так что мы могли видеться время от времени.

— Понятно, — с непередаваемой иронией заявила тетя Матильда. — Ты уже все продумала, да? За исключением самого простого вопроса: на что вы собираетесь жить все это время? Или же… — Она помолчала. — Ясно, с тобой разговаривал Джеральд. Он тебе внушил, будто в его власти заставить меня отдать тебе те деньги, что оставил Фрэнклин… Ну так вот, выбрось из головы подобные мысли. Ты не имеешь права ни на какое наследство, пока Фрэнклин жив. А он умер так же, как я! Жив-живехонек, можешь не сомневаться. И в один прекрасный день приползет сюда на коленях, умоляя простить и все забыть.

Она рассмеялась, как будто в этих словах было что-то забавное. Впервые Элен осознала, почему тетя Матильда так истово верила в то, что Фрэнклин Шор до сих пор жив. Она ненавидела мужа слишком сильно и не могла примириться с мыслью о том, что он ускользнул от нее, вырвался из-под ее власти. У нее осталась одна-единственная цель в жизни — увидеть, как он вернется домой. Старый, одинокий, нищий, истрепанный жизнью. Вот тогда она чувствовала бы себя сполна отомщенной за все причиненные ей обиды.

Комо, слуга, вдруг возник неизвестно откуда и замер на пороге.

— Извините, позалеста…

— В чем дело, Комо? — спросила Матильда. — Дверь открыта. Входи. И избавься наконец от своей кошачьей манеры подкрадываться.

Темные блестящие глаза слуги были устремлены на Матильду Шор.

— Просят к телефону, позалеста. Говорят, очень важно.

— Хорошо, я сейчас подойду.

— Трубка не снята в вашей спальне, — сообщил Комо и пошел назад по коридору своей легкой, неслышной походкой.

Элен спросила:

— Тетя Матильда, почему вы не избавитесь от этого парня? Я ему не доверяю!

— Возможно, ты и не доверяешь. Зато я — вполне.

— Он же японец.

— Глупости. Он кореец. И ненавидит японцев.

— Он может утверждать, что он кореец, но это же…

— Так он говорит уже двенадцать лет.

— Но по-моему, он совершенно не похож на корейца. С виду он типичный японец и ведет себя как японец, и…

— Ты была когда-нибудь знакома хоть с одним корейцем? — прервала ее тетя Матильда.

— Ну-у не… не то чтобы…

— Комо — кореец, — твердо заявила тетя Матильда и, повернувшись, зашагала в спальню, плотно прикрыв за собой дверь.

Элен возвратилась в гостиную. Ее рука горела после промывания дезинфицирующим раствором. Котенка нигде не было видно. Элен уселась в кресло с журналом, но никак не могла сосредоточиться.

Минут через пятнадцать она отбросила журнал, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Появившийся неизвестно откуда котенок, явно подлизываясь, с громким мурлыканьем стал тереться о ее ноги. Наконец он вскочил на подлокотник кресла и принялся лизать шершавым языком ее руку.

Элен слышала, как зазвонил телефон, как Комо подошел к нему едва слышными шагами, и вот он уже стоял подле нее, будто материализовался из воздуха.

— Извините, позалста. Этот раз просто мисс.

Элен вышла в холл, где был установлен аппарат, и подняла трубку, гадая, не Джерри ли это.

— Хэлло! — нетерпеливо сказала она. Донесшийся до нее голос дрожал от волнения.

— Это Элен Кендал?

— Да, конечно.

— Вы не узнаете, кто говорит?

— Нет! — отрезала Элен. Такие любители загадывать загадки по телефону ее всегда раздражали.

Голос в трубке теперь стал тверже.

— Отвечайте осторожнее, на случай, если нас слышат… Вы помните своего дядю Фрэнклина?

У Элен сразу пересохло во рту.

— Да, да, но…

— Так вот, я твой дядя Фрэнклин.

— Я не верю вам. Он…

— Нет, Элен, я не умер. — Голос вновь дрогнул, — Я очень даже жив! Но… я не виню тебя за то, что ты мне не веришь. Ты бы меня узнала при встрече, да?

— Ну, да… Да, конечно!

Теперь человек говорил гораздо увереннее:

— Помнишь ли ты тот случай, когда собака загнала твоего котенка на крышу дома? Ты стала просить меня достать его, я принес лестницу и полез наверх. Припомни новогодний вечер, когда тебе захотелось попробовать пунша, а твоя тетка Матильда не разрешила. И ты тогда стащила немного из буфетной. Вспомни, как потом я отвел тебя в твою комнату и рассказывал тебе разные истории, пока ты не начала хохотать, — и как я никому никогда не рассказал об этом, даже тете Матильде.

У Элен внезапно по спине побежали мурашки.

— Да, помню, — прошептала она. — Теперь ты мне веришь, Элен?

— Дядя Фрэнк…

— Осторожнее! Не называй моего имени. Твоя тетя дома?

— Да.

— Она не должна знать, что я звонил. И никто не должен знать. Ты понимаешь?

— Ну… я… Нет, я не понимаю!

— Существует только один способ все исправить. И ты должна мне помочь.

— Что я могу сделать?

— Ты можешь сделать такое, что не под силу больше никому. Ты когда-нибудь слышала об адвокате по имени Перри Мейсон?

— Слышала.

— Я хочу, чтобы сегодня днем ты с ним повидалась и рассказала ему обо мне. А вечером в девять часов привези его в отель «Касл-Гейт». Ты знаешь, где это?

— Нет.

— Посмотри в справочнике. Это дешевый отель. Не пугайся. Привези туда Мейсона. Спросите Генри Лича. Он отвезет вас ко мне. Никому больше не рассказывай ни о нашем разговоре, ни о том, что случилось. Убедись, что за тобой не следят. Мейсону скажи обо всем, но возьми с него слово, что он ничего не разболтает. Я…

Она слышала, как он судорожно вздохнул и сразу повесил трубку. Она несколько раз подула в трубку:

— Оператор? Оператор?

Сквозь приоткрытую дверь она услышала характерные шаги своей тетки — медленные, шаркающие шаги, сопровождаемые ударами палки: стук-стук-стук…

Элен торопливо повесила трубку.

— Кто звонил? — спросила тетя Матильда, войдя в холл в тот самый момент, когда Элен отошла от телефона.

— Ошиблись номером, — самым будничным тоном ответила девушка.

Тетя Матильда перевела глаза на правую руку Элен.

— Как могло случиться, что этот кот оцарапал тебя? Ты лжешь, чтобы его выгородить. Я не собираюсь его терпеть в доме, если он становится таким злобным.

— Не говори глупостей, тетя. Я же сказала тебе, я его дразнила.

— Но это вовсе не значит, что кот должен царапаться… Снова звонил тебе твой солдат?

Элен рассмеялась, избегая ответа.

— Что это ты так подозрительно возбуждена? Ты вся горишь! — Тетка презрительно пожала плечами. — С такого дурня, как Джерри Темплер, вполне станется сделать девушке предложение по телефону. Я бы ничуть не удивилась… Элен, Бога ради, что случилось с котенком?

Элен устало вздохнула.

— Я уже объясняла, тетя, что виновата я сама… Он…

— Да не то! Посмотри-ка на него!

Элен быстро повернулась, испуганная напряженным взглядом тетки.

— Он просто играет. Котята часто так забавляются…

— Что-то не похоже, чтоб он играл.

— Котята часто так потягиваются, чтобы размять мышцы. Им…

Но последнюю фразу она выговорила уже не так уверенно. Котенок вел себя и правда в высшей степени непонятно. Это было совсем не похоже на то, как обычно потягиваются кошки. Его спинка выгнулась в крутую дугу, а лапки вытянулись во всю их длину. Тельце судорожно вздрагивало. Но больше всего Элен поразило выражение янтарных глаз и то, как котенок стиснул челюсти. Изо рта показались клочки белой пены.

— Ой Господи, что-то случилось! Янтарик заболел! — воскликнула она.

Матильда Шор сказала:

— Не подходи к нему. Котенок взбесился. С кошками это бывает так же, как и с собаками. Ты должна пойти к врачу со своей рукой.

— Глупости! — крикнула Элен. — Котенок заболел. Бедняжка, что с ним приключилось? Янтарик, ты не поранился?

Элен наклонилась к котенку, но как только она коснулась рукой его мягкой шерстки, у несчастного снова начались судороги.

— Я немедленно отвезу его к ветеринару! — твердо заявила девушка.

— Смотри, он снова поранит тебя, — предупредила тетя Матильда.

— Я позабочусь, чтобы этого не произошло, — ответила девушка, бросившись к стенному шкафу за своим пальто.

— Обязательно замотай его во что-нибудь, — распоряжалась Матильда, — чтобы он тебя не поцарапал… Комо! Где ты, Комо?

В то же мгновение в дверях появился проворный Комо.

— Да, мэм?

— Найди в чулане старое одеяло или скатерть, — попросила Элен. — Что-нибудь такое, во что можно завернуть кота.

Комо посмотрел на котенка со странным выражением в непроницаемых блестящих глазах.

— Котенка больна? — спросил он.

— Не стой на месте, задавая дурацкие вопросы, — нетерпеливо прикрикнула Матильда. — Конечно, котенок болен. Делай, что тебе велит мисс Элен. Принеси одеяло.

— Да, мэм.

Элен торопливо поправила шляпку перед зеркалом и наклонилась к котенку.

— Отойди же от него! — снова завопила Матильда. — Мне совсем не нравится, как он ведет себя.

— Что с тобой, Янтарик? — стала приговаривать Элен, стараясь успокоить своего любимца.

Глаза котенка неподвижно уставились в одну точку, но при звуке ее голоса он слегка шевельнулся, как бы стараясь ее увидеть. Даже такое слабое движение вызвало новые судороги, на этот раз более продолжительные. — Когда Комо принес старое одеяло, отворилась входная дверь и ее дядя, Джеральд Шор, вошел в холл, на ходу снимая пальто и шляпу.

— Всем привет! — воскликнул он бодро. — Что за шум?

В низком и звучном голосе Джеральда была какая-то бодрящая сила. Казалось, ему никогда не приходится повышать голос. Его было одинаково хорошо слышно в любом конце комнаты.

— Янтарик, — жалобно сказала Элен, — он заболел.

— Что с ним?

— Не знаем. У него судороги. Я повезу его к ветеринару. Комо, помогите мне завернуть котенка в одеяло. Следите, чтобы он вас не укусил.

Элен прижала к себе маленькое тельце котенка, чувствуя через толстую ткань, как судорожно напряглись его мышцы.

— Пошли, — сказал Джеральд. — Я отвезу тебя на машине. Ты только держи его покрепче.

— Он уже оцарапал Элен, — сообщила Матильда.

— Я промыла царапины спиртом, — сказала девушка.

— Кошки бесятся точно так же, как и собаки, — настаивала тетка.

Комо, улыбаясь и кивая, сказал:

— Приступы. Извиняюсь, позалста. У кошек бывают приступы. Это очень обычный приступ.

Элен повернулась к дяде Джеральду:

— Идем же скорее. Прошу тебя, пойдем. Матильда обратилась к слуге:

— Комо, по твоей милости я снова осталась без запасов. Теперь тебе придется дойти до самого рынка и принести мне шесть бутылок. Не тревожь меня, когда вернешься. Я лягу отдохнуть до обеда. Элен, не принимай так близко к сердцу болезнь этого котенка. Найди лучшее применение для своих чувств… А теперь отправляйтесь.

Она ушла к себе в комнату, громко хлопнув дверью.

— Поехали, Элен, — ласково сказал дядя Джеральд. Вдруг девушка вспомнила о телефонном разговоре.

Странно, что она совершенно про него забыла в суматохе с Янтариком. Да и был ли он на самом деле? Дядя Фрэнклин! Как только она выяснит, что с котенком, сразу же займется поисками адвоката Перри Мейсона.