"Мрачная девушка" - читать интересную книгу автора (Гарднер Эрл Стенли)Эрл Стенли ГАРДНЕР МРАЧНАЯ ДЕВУШКА 9Солнечные лучи проникали сквозь большое окно и заливали массивный стол Эдварда Нортона. В одном из кресел сидел полицейский, изо рта у него торчала потухшая сигарета, в руках он держал карандаш и блокнот. Дон Грейвс, компетентный секретарь усопшего, проверял документы. Мебель в комнате оставалась на тех же местах, что и в ночь убийства. По приказу полиции вещи по возможности старались не двигать и не перекладывать с места на место. Перри Мейсон, адвокат, представляющий заинтересованную сторону, занимался инспектированием деловой активности убитого. Стоявший у сейфа Дон Грейвс повернулся к Мейсону. – Этот отсек, сэр, содержит всю документацию, относящуюся к делам фирмы «Кринстон и Нортон». – Прекрасно. Вы, насколько я понимаю, отлично осведомлены насчет содержания этих документов, не так ли? – Да, сэр. – Не могли бы вы, в общем и целом, рассказать о финансовом положении фирмы? – попросил Мейсон. – Было сделано несколько очень неудачных инвестиций, сэр, взяты обязательства, в результате которых получился большой дефицит – где-то около миллиона долларов. Но, за исключением этого, дела находятся в хорошем состоянии. Если не ошибаюсь, примерно восемьсот тысяч долларов депонированы в различных банках. Вам нужны точные цифры? – Да. Я хочу знать финансовое положение, – ответил Мейсон. Грейвс достал из сейфа какую-то книгу и открыл ее. – Финансовое положение несколько лучше, чем я думал, сэр. В «Сиборд Секонд Нашэнал Траст» лежит восемьсот семьдесят шесть тысяч пятьсот сорок два доллара и тридцать центов, а в «Фармерс энд Мерчантс Нашэнал» – двести девяносто три тысячи девятьсот четыре доллара и пятьдесят центов. Долговые расписки, связанные с убытками фирмы, хранятся в банке «Вилерс Траст энд Сейвингс» – на девятьсот тысяч, к тому же по ним еще набежали проценты. На счет в том банке положено семьдесят пять тысяч долларов. – А что с траст-фондом? Меня интересует капитал, которым мистер Нортон управлял в пользу Фрэнсис Челейн. – Здесь все в прекрасном состоянии, – ответил Грейвс. – Более миллиона долларов вложено в акции, облигации и другие ценные бумаги. Вы можете взглянуть на список. Мистер Нортон очень ответственно относился к своим обязанностям доверенного лица и тщательно вел учет вложений. – Имеются ли какие-либо обязательства по доверительному счету? спросил Мейсон. – Нет, сэр. Ни доллара задолженности. Это нетто-активы. – Вы можете что-то сказать по личному счету мистера Нортона – за рамками фирмы «Кринстон и Нортон»? – К сожалению, нет, – ответил секретарь. – Личные дела мистера Нортона находились в таком состоянии, что бухгалтерского учета не требовалось. Большую часть информации он держал в голове. Фактически, все коммерческие сделки проходили через фирму. Личные дела мистера Нортона ограничивались покупкой акций и облигаций с золотым обрезом [ценные бумаги с золотым обрезом – первоклассные, особо надежные, высшего качества], которые он хранил в сейфе в банке. – А завещание имеется? – Да, сэр. Я правда, не знаю, где оно. Наверное, где-то здесь, в сейфе. Насколько я понимаю, все оставлено мисс Челейн. У мистера Нортона не было других близких родственников. Из угла комнаты послышался голос полицейского, вынувшего сигарету изо рта: – Повезло этой мисс Челейн. Траст-фонд безусловно переходит к ней, а вдобавок еще и куча денег от самого старика. Мейсон вновь обратился к Грейвсу, словно не слышал комментария полицейского: – Вы можете попытаться найти завещание? – Большинство его личных бумаг хранятся в том отделении, – показал Грейвс. Мейсон подошел к сейфу, опустил руку и достал кипу бумаг. – Полис страхования жизни в компании «Пруденшал», – начал читать он. – На пятьсот тысяч долларов. Бенефициаром является имущество. – Да, сэр. Здесь несколько полисов страхования жизни. Везде бенефициаром является имущество усопшего и деньги должны выплачиваться наличными. Полисы были составлены именно таким образом, чтобы заплатить налог на наследство без продажи ценных бумаг не по самой высокой цене. – Прекрасная идея, – заметил Мейсон. – Вот еще полисы. Пожалуйста, составьте список. Мейсон достал из-под полисов небольшую записную книжку с картонной обложкой. – Что это? – спросил полицейский. Мейсон повертел ее в руках. – Похоже, что в ней регистрировали количество миль прогона автомобиля. Дон Грейвс расхохотался. – Да, это была одна из странностей мистера Нортона. Он всегда требовал, чтобы встречи начинались в назначенное время, все его часы шли с точностью до секунды, он записывал каждую милю, пройденную его автомобилем, учитывал количество использованного бензина и масла. Я думаю, можно с точностью до цента сказать, во сколько ему обходилась каждая из машин. – А много ли их у него было? – поинтересовался Мейсон, небрежно листая страницы. – Три: бьюик, форд, и паккард. – Мисс Челейн обычно пользовалась паккардом? – Да. И по нему учет не велся, – сообщил Грейвс. – Мистер Нортон просто приходил из-за этого в отчаяние. Она никогда не отмечала количество миль. – Понятно. Но по остальным в эту книжечку записаны точные цифры? – Да. – Мисс Челейн обычно не брала две другие машины? Дон Грейвс многозначительно посмотрел на Мейсона. – Нет, – кратко ответил он. Мейсон открыл записную книжку в том месте, где велся учет данных по бьюику. В одну колонку были записаны мили пробега, против каждой записи указывалась дорога, по которой ехала машина, средняя скорость, место назначения, а также еще несколько видов данных, которые любому нормальному человеку показались бы бесполезными, но для зацикленного на подсчете стоимости до цента, могли играть какую-то, пусть самую незначительную роль. Мейсон листал страницы со скучающим видом, чтобы не показать окружающим своего интереса. Наконец, он добрался до последней записи, посвященной бьюику. Она гласила: «15294,3 мили. Поехал из дома в банк. Прибыл в банк: 15299,5 мили. Уехал из банка и вернулся домой: 15304,7 мили. Приказал Девоэ наполнить бак.» Мейсон взглянул на дату и увидел, чтоб это был день смерти Нортона. – Как я вижу, он в день смерти ездил в банк, – заметил адвокат. – В самом деле? – спросил Дон Грейвс. – Интересно, а он именно тогда получил деньги... я имею в виду наличные, которые были при нем? – Не могу вам сказать, сэр. – А кто-нибудь знает, почему у него при себе было столько наличных? поинтересовался адвокат. – Нет, – категорично ответил Грейвс. – Выглядит так, словно его шантажировали или что-то в этом роде, заметил Мейсон, поглядывая своими спокойными глазами из-под густых бровей на секретаря. Дон Грейвс встретился с ним взглядом, не изменив выражения лица и даже ни разу не моргнув. – Это маловероятно, сэр. Мейсон кивнул и опустил записную книжку в карман. – Секундочку, – закричал полицейский. – А эту книжку разве не следует оставить вместе с другими бумагами? Адвокат улыбнулся. – Все правильно, – согласился он. – Она так похожа на мою собственную, что я механически положил ее в карман. Мейсон протянул записную книжку секретарю, встал и зевнул. – Пожалуй, я уже посмотрел все, что хотел. Для начала этого достаточно. Конечно, в дальнейшем придется провести полную инвентаризацию. – Мы можем это сделать прямо сейчас, если хотите, – предложил Грейвс. – Не думаю, – возразил Мейсон, зевая. – Придется проверять массу деталей и, возможно, я решу привести свою стенографистку, чтобы она записывала то, что я скажу. Честно говоря, терпеть не могу подобную работу. – А что делать с завещанием? Мне его искать? – уточнил Грейвс. – Давайте на сегодня заканчивать. Завтра я приду вместе со своей секретаршей и мы все проверим, – ответил адвокат. – Хорошо, сэр. Как вам будет угодно, – ответил Грейвс. Полицейский стряхнул пепел с сигареты и сообщил: – Меня устраивает любое время. Мне все равно здесь сидеть. – Прекрасно, – в голосе Мейсона не было никакого энтузиазма. Он прикурил сигарету и вышел из кабинета. Адвокат спустился вниз по широкой лестнице, открыл входную дверь и остановился на крыльце в лучах солнечного света, вдыхая свежий утренний воздух. Когда он убедился в том, что за ним никто не следит, он спустился с крыльца и направился к гаражу, открыл дверь, проскользнул внутрь и подошел к бьюику. Очевидно, что за состоянием машины хорошо следили. Она была вымыта шофером, который теперь находился в тюрьме по обвинению в убийстве. Мейсон открыл дверцу машины, сел за руль, включил свет на приборной доске и взглянул на спидометр. Он показывал 15304,7 мили. Адвокат с минуту, не отрываясь, смотрел на эти цифры, затем выключил свет, вылез из машины и плотно захлопнул дверцу. Он вышел из гаража, проверил, не заметил ли кто его, а затем вернулся на крыльцо. Войдя в дом, он столкнулся с экономкой. Ее горевшие глаза неотрывно смотрели на адвоката. – Доброе утро, – поздоровалась женщина. – Доброе утро, – ответил Мейсон. Она слегка понизила голос: – Я хочу получить ответ, причем как можно скорее. – Вы получите его, – сказал Мейсон. – Кстати, а где мисс Челейн? Уже встала? – Да, сэр, встала. Завтракает у себя в комнате. – Пожалуйста, передайте ей от меня привет и спросите, могу ли я к ней сейчас зайти. Горящие глаза экономки уставились на адвоката, пытаясь прочесть его мысли. Перри Мейсон встретил ее взгляд и всем своим видом показал нетерпение. – Сейчас узнаю, – сказала миссис Мейфилд. Она повернулась и быстрым, воинственным шагом направилась к спальне Фрэн Челейн. Мейсон твердой рукой зажег спичку, прикурил, один раз глубоко затянулся и стал изучать дым, идущий от кончика сигареты. Вскоре он услышал приближающиеся шаги экономки. – Мисс Челейн говорит, что готова слушать всех, пока завтракает. Следуйте за мной, пожалуйста. Адвокат прошел за миссис Мейфилд по коридору до двери спальни Фрэн. Экономка открыла дверь. – Это здесь, сэр. Проходите. – Она помедлила, а потом добавила почти шепотом: – И не забудьте, я жду ответа. Мейсон вошел и услышал, как за ним с грохотом захлопнулась дверь. Фрэнсис Челейн сидела в шелковом пеньюаре в мягком кресле, поджав под себя ноги. На маленьком столике сбоку от кресла стоял поднос с пустыми тарелками. Огромный кофейник был отодвинут к краю подноса, а чашка кофе, от которой шел пар, стояла у кончиков пальцев ее правой руки. В левой руке девушка держала сигарету. Темные глаза, которые ничего не выражали, оглядели адвоката. Ее щеки были слегка припудрены, но помадой в это утро она не пользовалась. Пеньюар явно выбирался для красоты, а не для тепла. – Доброе утро, – поздоровался Мейсон, бегло скользнув глазами по пеньюару. – Вам удалось заснуть? – Когда я, наконец, добралась до кровати, я сразу же отключилась, ответила Фрэн Челейн. Девушка стряхнула пепел сигареты на краешек блюдца, на котором стояла чашка с кофе. Мейсон подошел к столику и тоже стряхнул пепел в блюдце. – Предполагаю, что вы хотите денег, – сказала Фрэн. – Почему вы спрашиваете? – решил выяснить Мейсон. – Насколько я знаю, адвокаты всегда хотят денег. Он сделал нетерпеливый жест рукой и ответил: – Я не это имел в виду. Почему вы выбрали именно это время, чтобы поднять финансовый вопрос. – Потому что у меня есть, чем заплатить вам. Взгляд Мейсона сделался холодным и осторожным. – Чек? – уточнил он. – Нет, – ответила Фрэн Челейн. – Наличные. Будьте добры, передайте мне сумочку. Она вон там, на туалетном столике. Мейсон протянул руку за сумочкой и передал ее девушке. Держа ее таким образом, что адвокат не мог заглянуть внутрь, она открыла ее, порылась там и достала пачку наличных. – Это ваш предварительный гонорар. Он взял деньги – хрустящие, новенькие тысячедолларовые купюры сложил их и опустил в карман. – Где вы их взяли? – Это вас не касается, – отрезала она, сверкнув глазами. – Вы адвокат, которому платят, чтобы он защищал клиента, а не для того, чтобы совал нос в личные дела. Мейсон стоял, широко расставив ноги и улыбаясь наблюдал за рассерженной девушкой. – В один прекрасный день из-за вашего характера у вас могут возникнуть большие неприятности, – заметил он. – Вы так считаете? – вспыхнула она. – Я знаю. Вы вышли на тонкий лед. Вам следует научиться сдерживать себя и сохранять трезвую голову. – Что вы там говорите про тонкий лед? – Я имел в виду причину, по которой вас не стали подробно расспрашивать вчера вечером, точнее, сегодня утром. – Какую еще причину? – Тот факт, что вы вчера взяли бьюик без разрешения дяди и, если я правильно помню ваш рассказ, гоняли по округе, пытаясь успокоиться. – Я всегда так делаю, – ее голос внезапно стал осторожным, – после того, как разозлюсь. Таким образом я прихожу в норму. Он продолжал ей улыбаться. – Вы знаете, как далеко вы отъехали? – Нет. Я каталась где-то с час. Причем на довольно высокой скорости. Я практически всегда так езжу. – Как жаль, что спидометр был отключен, – заметил адвокат. Она уставилась на него широко открытыми темными глазами. – Вы это о чем? – медленно произнесла она. – В записной книжке вашего дяди учитывалась каждая миля, пройденная бьюиком. – В самом деле? – спросила она. – Да, – сухо сказал Мейсон. – Он отметил, что ездил в банк. Когда он брал машину, спидометр показывал пятнадцать тысяч двести девяносто четыре и три десятых мили, а по прибытии домой – пятнадцать тысяч триста четыре и семь десятых мили. – Ну и что? – Когда я ходил посмотреть на показания спидометра сегодня утром, там стояли цифры пятнадцать тысяч триста четыре и семь десятых мили. В темных глазах девушки появилась паника. Ее лицо внезапно побелело. Она попыталась поставить чашку с кофе на блюдце, но пронесла мимо. Чашка какое-то мгновение покачалась на краю подноса, а потом упала, разлив остатки кофе на ковре. – Вы об этом не подумали, не так ли? – спросил Мейсон. Она продолжала молча смотреть на него с побледневшим лицом и бескровными губами. – А теперь, – вкрадчивым тоном продолжал Мейсон, – может, вы позволите повторить мой вопрос. Где вы взяли деньги, которые только что мне вручили? – У моего дяди, – медленно ответила она. – Перед самой его смертью? – Перед самой его смертью. – П_е_р_е_д_ смертью? – многозначительно переспросил адвокат. Значение слова, на котором Мейсон сделал ударение, внезапно осенило ее. – Вы не думаете... Послышался стук в дверь. Вошла экономка и уставилась на них. – Мне показалось, что что-то упало, – заявила она. Девушка показала на чашку на полу. – У вас замечательный слух, – многозначительно сказал Мейсон. Миссис Мейфилд с вызовом встретила его взгляд. Ее глаза горели. – Да, мне достались хорошие уши и _я _и_х _и_с_п_о_л_ь_з_у_ю_. – Для того, чтобы подслушивать под дверью? – спросил адвокат. – Хватит, мистер Мейсон, – прервала его Фрэн Челейн. – Я думаю, что сама в состоянии призвать к порядку прислугу, когда это требуется. Экономка нагнулась, подняла чашку, поставила на поднос, повернулась спиной к адвокату и обратилась к Фрэнсис Челейн: – Мне принести еще чашку с блюдцем? – Да. И наполните кофейник горячим кофе. Экономка взяла поднос и вышла из комнаты. – Если я буду вести это дело, – заявил Мейсон резким тоном, – то я не хочу, чтобы вы вмешивались. Эта женщина следит за нами. Сегодня утром она пыталась меня шантажировать. Казалось, слова адвоката мало заинтересовали девушку. – В самом деле? – спросила она с отсутствующим видом. Мейсон стоял, уставившись на нее сверху вниз. – В самом деле. И я все еще жду объяснений, почему ваша скоростная прогулка на бьюике не зарегистрировалась на спидометре. Фрэнсис спрыгнула с кресла и, полностью игнорируя присутствие адвоката, стала сбрасывать одежду со своего стройного тела. – Что вы делаете? – спросил он. – Собираюсь одеться и накатать какое-то количество миль на этом бьюике, идиот. – А вы не намерены сказать мне, где находились вчера вечером во время убийства? Девушка скинула с себя пеньюар и начала одеваться. – Не стройте из себя дурака. – Я окажу вам большую помощь, если буду знать все факты. Она покачала головой. – Уходите, – сказала девушка. Мейсон с достоинством повернулся к выходу. – Хорошо, – ответил он и распахнул дверь. На пороге стояла экономка и смотрела на него недоброжелательным горящим взглядом. В уголках ее рта играла язвительная победная улыбка. В одной руке она держала чашку с блюдцем, в другой – полный кофейник. – Спасибо, сэр, за то, что открыли дверь, – сказала она, проходя в комнату. |
|
|