"Дело смелой разведёнки" - читать интересную книгу автора (Гарднер Эрл Стенли)

Глава 12

Судья Квинси Л. Фэллон, оглядев собравшихся в зале заседаний, сказал:

— Начинаем предварительное слушание дела «Народ штата Калифорния против Аделлы Стерлинг Гастингс». Все готовы?

Заместитель окружного прокурора Мортон Эллис заявил:

— Обвинение готово, ваша честь.

Мейсон встал.

— Защита готова.

— Хорошо, — продолжал Фэллон. — Перед тем как рассматривать свидетельские показания, я хотел бы сделать несколько замечаний.

Из сообщений прессы суду известно, что развернулась борьба за состояние покойного. Претендуют на состояние Минерва Шелтон Гастингс на основании завещания и Аделла Стерлинг Гастингс, как вдова Гарвина Гастингса. Они обе подали соответствующие заявления, которые в должное время будут рассмотрены в специальном суде по делам о завещаниях.

Однако мы не хотели бы превращать рассмотрение данного уголовного дела в перебранку по поводу наследства. Нам нужно установить, совершено ли преступление, и если да, есть ли основания считать, что его совершила обвиняемая. Если это будет доказано, дальнейшее рассмотрение дела будет передано в суд более высокой инстанции; если нет, обвиняемая будет освобождена.

Суд понимает, что, возможно, возникнет необходимость рассмотреть некоторые факты, имеющие отношение к наследству, для того чтобы выявить мотивы совершенного преступления и предубежденность свидетелей. Однако суд просит ограничить показания, затрагивающие вопрос наследования, именно указанной целью. Поэтому бесполезно обвинению ставить здесь эти вопросы. В равной степени не следует защите задавать на данной сессии суда такие вопросы свидетелям, ответы на которые можно было бы использовать в суде по завещаниям.

Имея это в виду, я прошу стороны ограничиться очерченными судом рамками. Приступаем к рассмотрению дела.

Мортон Эллис сжато, по-деловому изложил суть дела. Суду были представлены план особняка Гастингса, схемы расположения помещений на первом и втором этажах, фотографии комнат. Патологоанатом указал, что смерть наступила от двух пуль 38-го калибра, которые разрушили мозг, что тело было найдено в постели. В Гастингса стреляли, когда он спал, смерть наступила мгновенно. Это произошло между часом и восемью часами утра в понедельник, четвертого числа. Тело не перемещалось, оно осталось в том же положении, в котором находилось в момент выстрелов, и вскрытие это подтвердило.

Эллис сказал:

— Я вызываю очередного свидетеля, лейтенанта Артура Трэгга.

Трэгг вышел к столу судьи. Он был приведен к присяге, рассказал об обнаружении тела, предъявил фотографии тела в постели, комнаты, в которой тело было обнаружено; две пули, явившиеся причиной смерти, одна из которых, прошив голову, застряла в матраце постели, другая — в черепе.

— Вы знакомы с Перри Мейсоном, защитником обвиняемой? — спросил Эллис.

— Да, знаком.

— Говорили ли вы иногда с ним по телефону?

— Да, говорил.

— То есть вы узнаете его голос?

— Да, узнаю.

— Разговаривали ли вы с Мейсоном по телефону во вторник, пятого числа?

— Да, сэр, разговаривал.

— О чем?

— Позвонив мне, Мейсон рассказал, что накануне кто-то был в его офисе.

— Минутку, — вмешался Эллис, — значит это было в понедельник, четвертого.

— Да, именно так.

— Что еще рассказал Мейсон?

— Он рассказал, что этот человек оставил в его офисе женскую сумку, в которой был обнаружен револьвер. Из револьвера, судя по пустым гильзам, были произведены два выстрела. Он также заявил, что позднее было установлено, что сумка принадлежит Аделле Стерлинг Гастингс, обвиняемой по делу. Мейсон предложил мне приехать и обследовать обнаруженное оружие.

— И что сделали вы?

— Я попросил своих сотрудников позвонить Гарвину Гастингсу. Однако вскоре поступило сообщение о том, что один из служащих Гастингса был послан к нему домой, чтобы выяснить, почему он не отвечает на телефонные звонки. Этот служащий обнаружил в постели тело Гастингса.

— Какие действия предприняли вы?

— Я поехал к мистеру Мейсону.

— И кого вы там застали?

— В офисе Мейсона находилась обвиняемая.

— Вы обнаружили револьвер, о котором говорил мистер Мейсон?

— В тот раз нет.

— А позднее вы нашли его?

— Минутку, — вмешался Мейсон. — Я возражаю против этого вопроса, поскольку в нем от свидетеля требуется высказать свое заключение.

— Почему же? Свидетель, естественно, может ответить, обнаружил ли он впоследствии револьвер, — заявил Эллис.

— Нет, не может, — возразил Мейсон, — потому что он не знает, является ли обнаруженный им позднее револьвер тем, о котором я говорил ему по телефону, и который был у меня в офисе.

— Ваша честь, — взмолился Эллис, — это же словесная эквилибристика. Мы можем проследить за перемещениями револьвера из женской сумки в ящик стола Мейсона, оттуда в офис Гарвина Гастингса, где его спрятал служащий Гастингса Симли Бисэн, затем к Трэггу.

— Вот и прослеживайте, — твердо заявил Мейсон, — но не спрашивайте свидетеля, был ли обнаруженный им впоследствии револьвер тем самым, который находился в ящике моего стола. Вот о чем идет речь.

— Хорошо, хорошо, — смирился Эллис.

— Вы спрашивали у Мейсона о револьвере, когда пришли в его офис?

— Да, спрашивал.

— Вы просили предъявить револьвер?

— Просил.

— И что сделал мистер Мейсон, когда вы попросили его об этом?

— Он выдвинул ящик с правой стороны своего стола и был очень удивлен, обнаружив ящик пустым.

— Я хочу спросить вас, лейтенант Трэгг, — продолжал Эллис, — есть у вас заверенные копии квитанций о продаже оружия Гарвину С. Гастингсу.

— Да, у меня они есть.

— Пожалуйста, передайте их мне.

Трэгг передал Эллису два листа.

— О чем говорится в этих квитанциях, лейтенант?

— Это официальные документы, составленные в соответствии с положениями закона штата Калифорния. Они свидетельствуют о приобретении двух револьверов в центре спортивного оружия.

— О чем конкретно говорится в них? — спросил Эллис.

— О покупке двух револьверов «смит-и-вессон» 38-го калибра. Первый из них со стволом в два с половиной дюйма имеет номер С—48809. Второй приобретен несколькими месяцами позднее, идентичен первому. Его номер С—232721.

— Хорошо. Теперь расскажите нам о разговоре, который вы вели с Перри Мейсоном, адвокатом защиты, в связи с этим оружием? Что он рассказал и почему не смог предъявить револьвер, когда вы пришли в его офис?

— Мистер Мейсон рассказал, что он обнаружил револьвер в сумке обвиняемой, которая была оставлена в его офисе, что он положил револьвер в правый верхний ящик своего стола, что оружие исчезло.

— Когда состоялся этот разговор, лейтенант?

— Во вторник, пятого.

— Рассказывал ли мистер Мейсон о мерах, которые он предпринял для поиска оружия?

— Да, в разговоре, состоявшемся позднее.

— Что он сказал?

— Мистер Мейсон сказал, что он и Пол Дрейк, шеф детективного агентства, провели расследование, в результате которого они вышли на человека, который во вторник утром, пятого числа, приходил в его офис, когда там находилась уборщица. В руках у этого человека был атташе-кейс. Он выступал как Перри Мейсон, но не сказал об этом прямо, а дал понять это своим поведением. Пробыв в офисе около пятнадцати минут, он ушел. Мистер Мейсон сказал мне, что в результате анализа и работы детективов он установил этого человека. Им оказался Симли Бисэн, менеджер фирмы «Гарвин Гастингс энтерпрайзис».

— Что еще он рассказал?

— Он сообщил, что Симли Бисэн взял револьвер из его стола, завернул его в бумагу, которую затем заклеил лентой, и положил упаковку на дно мешка с клюшками для игры в гольф.

— Что случилось потом?

— Мейсон сказал, что в его присутствии Бисэн позвонил своему секретарю и попросил ее взять упаковку из мешка и принести ее в кабинет Мейсона. Когда секретарь пришла, то обнаружилось, что целость упаковки нарушена.

— Что сказал Мейсон о револьвере?

— Он позвонил мне по телефону и сказал, что у него есть для меня револьвер. Позднее он сообщил мне, что упаковку он положил в коробку, чтобы при желании я мог попытаться обнаружить отпечатки пальцев.

— И что сделали вы?

— Я пошел в офис к мистеру Мейсону и взял там револьвер.

— Провели ли вы его баллистические испытания?

— Да, провел.

— Вы сравнивали пули, выпущенные из этого револьвера, с теми, которые явились причиной смерти Гарвина Гастингса: одна из которых была извлечена из головы покойного, другая — из матраца его постели?

— Да, сравнивал.

— Что вы обнаружили?

— Пули, принесшие смерть Гастингсу, были выпущены из этого револьвера.

— Я предъявляю вам револьвер системы «Смит-и-вессон» номер С—48809. Узнаете ли вы его?

— Да, сэр. На нем моя пометка. Его номер я записал.

— Это тот револьвер, который вы получили от мистера Мейсона?

— Да, тот.

— Лейтенант, вы изучали его на предмет обнаружения отпечатков пальцев?

— Да.

— И каковы результаты? — спросил Эллис.

— Сначала я не нашел на нем никаких отпечатков пальцев. Я обработал револьвер порошком, однако это ничего не выявило. Позднее в штаб-квартире полиции я нашел на нем засохший отпечаток пальца. Порошок к нему не приставал, поскольку он высох. Его оставил человек, на пальце которого было какое-то вяжущее вещество, возможно сладкая слюна, никотин. Во всяком случае, при определенном свете этот отпечаток удалось обнаружить.

— Вы сфотографировали его?

— Да, сэр.

— У вас фотографии с собой?

— Конечно.

— Вы пробовали идентифицировать этот отпечаток?

— Да, пробовал.

— Чей он?

— Это отпечаток среднего пальца правой руки обвиняемой Аделлы Гастингс.

— Если суд не возражает, прошу приобщить этот револьвер к вещественным доказательствам под индексом «Б—12».

— Минуточку, — вмешался Мейсон. — Прежде чем я соглашусь с этой просьбой, мне хотелось бы задать свидетелю ряд вопросов.

— Хорошо, — заявил о своем решении судья Фэллон. — Вы можете приступить к допросу свидетеля.

— Лейтенант, вы заявили, что я вам якобы сказал о том, что у меня есть определенный револьвер. Это не так. Я вам говорил о каком-то неопределенном револьвере. Не так ли?

— Мне показалось, вы сказали об определенном револьвере.

— Который я взял из ящика своего стола?

— Так я понял.

— Разве я вам говорил, что этот револьвер я взял из сумки своей подзащитной?

— Подождите минутку, — попросил Трэгг. — Сначала разговор о револьвере я вел с вами. Оказалось, что этот револьвер из ящика вашего стола исчез. Затем ваш секретарь позвонила мне и сказала, что револьвер, который якобы положили не на то место, нашелся и я могу его взять.

— Разве я не говорил вам, — продолжал Мейсон, — что Симли Бисэн взял револьвер из моего стола, унес его в свой офис, завернул в бумагу и запечатал ее. Когда эту упаковку принесли в мой кабинет, оказалось, что бумагу разрезали бритвой или острым ножом и невозможно определить, был ли находившийся в бумаге револьвер тем самым, который я взял из сумки своей подзащитной, не так ли?

— Возражаю против этого вопроса, как основанного на слухах, — заявил Эллис.

— Нет, не на слухах, — отпарировал Мейсон. — Лейтенант Трэгг уже рассказывал вам о нашем разговоре с ним. Я пытаюсь своими вопросами помочь ему вспомнить весь разговор.

— Возражение прокурора не принимается, — принял решение судья Фэллон. — Отвечайте на этот вопрос.

— Да, — сказал Трэгг.

— Таким образом, если сказанное мною соответствует действительности, невозможно доказать, что предъявленный обвинением револьвер является тем самым, который я взял из сумки своей подзащитной или который Бисэн выкрал из моего офиса.

— Возражаю, как против спорного вопроса, который требует заключения свидетеля, — заявил Эллис.

— Возражение прокурора принято, — заявил судья Фэллон.

Мейсон улыбнулся.

— Лейтенант Трэгг, — сказал он. — Вы пришли к выводу, что именно из этого револьвера произведены выстрелы, ставшие причиной смерти Гарвина Гастингса?

— Да, сэр.

— Поэтому вы знаете, что с помощью этого револьвера было совершено преступление?

— Да, сэр.

— Вы никогда не видели этот револьвер у обвиняемой?

— Нет, не видел.

— Вот именно. Из разговора с вами, содержание которого вы только что подтвердили, вы не можете сделать вывод, а также поклясться, что, после того как Симли Бисэн взял револьвер из ящика моего стола, завернул его в бумагу, положил в мешок с клюшками для игры в гольф, кто-то не взял пакет, не разрезал бумагу, не вынул револьвер и на его место не положил другой, не так ли?

— Вопрос в такой формулировке принять нельзя, — заявил Эллис.

— Если суд позволит сказать, — произнес Мейсон, — это совершенно иной вопрос. Я спрашиваю свидетеля, может ли он в результате состоявшегося со мной разговора как-то связать этот револьвер с моей подзащитной?

— Возражение прокурора не принимается, — постановил судья Фэллон. — Я думаю, что этот вопрос законный. Он касается разговора свидетеля с Перри Мейсоном.

— Нет, сэр, — заявил Трэгг. — Принимая во внимание разговор с вами, я не могу поклясться, что тот револьвер не был подменен, после того как Симли Бисэн взял его из ящика вашего стола. Я не могу поклясться, что переданный вами револьвер был тем же самым, что вы взяли из сумки той женщины. Я не могу поклясться, что этот револьвер имел какое-либо отношение к обвиняемой. Это, вы понимаете, мистер Мейсон, я говорю на основании того разговора, что я имел с вами.

Однако я клянусь, что предъявленный обвинением револьвер находился в руках обвиняемой, так как остался отпечаток от среднего пальца ее правой руки, где было какое-то вязкое вещество.

— Вот именно, — сказал Мейсон. — Вещество, которое могло содержать сахар, например.

— Да, сэр, сахар, лак или другое вязкое вещество.

— И это вещество высохло?

— Да, сэр.

— Оставив след, к которому порошок не пристает?

— Да.

— Такой отпечаток может держаться очень долго?

— Да, сэр.

— Обычный отпечаток, содержащий влагу и сальные вещества, сохраняется ограниченный период времени?

— Да, сэр.

— А этот отпечаток относится к отпечаткам особого типа?

— Вот именно, сэр.

— Он не исчезнет так быстро, как обычный отпечаток?

— Правильно.

— Значит, можно сказать, что этот отпечаток мог быть оставлен в Рождество прошлого года, когда обвиняемая ела рождественские сладости, а револьвер в то время находился у ее мужа.

Трэгг покраснел:

— Я не могу сказать, когда был сделан этот отпечаток.

— Но он мог быть сделан в Рождество прошлого года?

— Да, это возможно.

— Вот именно, — сказал Мейсон. — Больше у меня вопросов к свидетелю нет. Я возражаю против приобщения этого револьвера к вещественным доказательствам, поскольку он к делу не относится. Для этого не было приведено достаточно оснований.

— Однако имеются достаточные основания сказать, — заявил судья Фэллон, — что с помощью этого револьвера было совершено преступление, и в качестве такового его можно приобщить к вещественным доказательствам.

— Я отпускаю лейтенанта Трэгга и прошу Симли Бисэна занять свидетельское место, — заявил Эллис.

Бисэн подошел к свидетельскому месту, как человек, которому неизбежно придется пройти через эту процедуру. Подняв руку, он произнес текст присяги, назвал клерку свою фамилию, указал домашний адрес. Затем с нескрываемой враждебностью посмотрел на Мортона Эллиса.

— Ваше имя Симли Бисэн? — начал Эллис. — Четвертого и пятого числа этого месяца вы выполняли обязанности менеджера штаб-квартиры фирмы «Гарвин Гастингс энтерпрайзис». В этой должности вы работаете уже более четырех лет, не так ли?

— Да, сэр.

— Ваша честь, — продолжал Эллис. — Этот свидетель представляет защиту, и поэтому в процессе данного допроса я собираюсь задавать наводящие вопросы.

— Пока этот свидетель не показал своего отрицательного отношения к обвинению, — возразил судья Фэллон. — Поэтому продолжайте рассмотрение дела обычным путем. Когда это станет ясно, я приму соответствующее решение и вы сможете задавать наводящие вопросы.

— Хорошо, ваша честь. Хочу обратить ваше внимание на вторник, пятое число этого месяца, и спросить, видели ли вы в этот день обвиняемую? — начал допрос Эллис.

— Да, сэр, видел.

— В какое время?

— Рано утром.

— Насколько рано?

— Я не смотрел на часы.

— Это было до рассвета?

— Не помню.

— Где вы ее видели?

— В ресторане.

— Как случилось, что вы встретились с ней там?

— Она сказала мне, что будет в ресторане.

— Это был круглосуточный ресторан?

— Да.

— Вы встретились с обвиняемой и завтракали с ней?

— Да.

— И разговаривали во время завтрака?

— Конечно. Мы же не сидели, уставившись друг на друга.

— Отвечайте на заданный вопрос, — сказал Эллис. — Разговаривали ли вы с обвиняемой?

— Я уже ответил на вопрос. Да, разговаривал.

— И после этого разговора вы пошли в офис мистера Мейсона, то есть в здание, в котором находится офис?

— Да.

— И вошли в здание?

— Да.

— Расписались в книге посетителей, которая находится в лифте?

— Да.

— Вы расписались вымышленным именем?

— Да.

— На лифте вы поднялись на этаж, где находится офис мистера Мейсона?

— Да.

— И вошли в его приемную?

— Да.

— Что вы сделали, когда вошли в его приемную?

— Из нее я вошел в кабинет мистера Мейсона.

— Вас кто-нибудь туда впустил?

— Да.

— Кто?

— Уборщица.

— Вы разговаривали с ней?

— Да.

— Что вы сказали ей?

— Я не помню.

— Вы что-нибудь взяли из кабинета мистера Мейсона?

— Я отказываюсь отвечать на этот вопрос.

— По какой причине?

— Ответ может пойти мне во вред. Эллис посмотрел на судью Фэллона.

— Хорошо, — сказал Фэллон. — Из ответа свидетеля видно, что он представляет защиту. Я разрешаю вам задавать наводящие вопросы. Хотя это вы уже и так делали, не встречая возражений со стороны защиты. Так что продолжайте.

— Вы взяли револьвер из стола мистера Мейсона? — спросил Эллис.

— Я отказываюсь отвечать, поскольку ответ может пойти мне во вред, — сказал Бисэн.

— Позднее, находясь в кабинете мистера Мейсона, вы позвонили своему секретарю на фирму «Гарвин Гастингс энтерпрайзис»?

— Да.

— Как зовут вашего секретаря?

— Розали Блэкберн.

— Что вы сказали ей по телефону?

— Я попросил ее взять ключ, пойти в мой офис, открыть шкафчик, вытащить из него мешок с клюшками для игры в гольф, перевернуть мешок вверх дном. Из мешка должен был выпасть сверток, который ей необходимо было принести в кабинет мистера Мейсона.

— В кабинет мистера Мейсона?

— Да.

— И она принесла?

— Я не знаю.

— Что вы не знаете?

— Я не знаю, принесла ли она то, что я просил.

— Но вам известно, что она появилась в кабинете мистера Мейсона со свертком в руках, не так ли?

— Да.

— Это была та самая упаковка, которую вы положили в мешок с клюшками?

— Я не знаю.

— В упаковке был тот самый предмет, который вы положили туда?

— Я не знаю.

— Что вы имеете в виду, повторяя «я не знаю».

— Я не пытался идентифицировать предмет, который был в упаковке.

— Этим предметом был револьвер, не так ли?

— В упаковке, которую я положил в мешок, был револьвер. Это именно так.

— Это был тот самый револьвер, который вы взяли из кабинета мистера Мейсона?

— Я отказываюсь отвечать на этот вопрос, поскольку ответ может быть использован мне во вред.

— Но вы признаете, что положили упаковку в мешок?

— Да.

— В упаковке был револьвер, не так ли?

— Да.

— И именно эту упаковку ваш секретарь достала из мешка?

— Возражаю, — заявил Мейсон, — поскольку ответ требует вывода со стороны свидетеля.

— Возражение принимается, — постановил судья.

— Но вы проинструктировали своего секретаря взять упаковку из мешка?

— Да.

— И принести ее в кабинет мистера Мейсона?

— Да.

— Она выполнила вашу просьбу?

— Я не знаю.

— Разве вас не было в кабинете? Разве она не вам передала упаковку? — спросил Эллис.

— Упаковку она передала мне, — сказал Бисэн. — Но я не могу сказать, была ли это та самая упаковка, которую я положил в мешок. Я хотел бы пояснить следующее: для того чтобы сохранить упаковку в целости, я заклеил ее лентой, снаружи прикрепил бирку, на которой написал, что именно находится в упаковке. Когда упаковку доставили мне, лента была разрезана, сама упаковка раскрыта. Поэтому я не знаю, заменили ли содержимое упаковки или нет.

— Предметом, который вы завернули в упаковку, был револьвер, не так ли?

— Да, сэр.

— Револьвер системы «Смит-и-вессон», 38-го калибра.

— Да, сэр.

— Это был тот самый револьвер, который вы взяли в кабинете мистера Мейсона?

— Я отказываюсь отвечать на этот вопрос, поскольку ответ может быть использован против меня.

— Хорошо. Теперь вернемся к вашей встрече с обвиняемой, — продолжал Эллис. — Разве ваш визит в кабинет мистера Мейсона не был следствием чего-то рассказанного вам обвиняемой?

Бисэн колебался.

— Разве это не так? — настаивал Эллис. — Отвечайте на вопрос.

— Я отказываюсь отвечать на этот вопрос, поскольку ответ может быть использован против меня.

— Если суд позволит, — заявил Эллис, — совершенно ясно, что свидетель пытается использовать свои конституционные права даже тогда, когда для этого у него нет никаких оснований. Может быть, это справедливо, когда речь идет о его вторжении в кабинет мистера Мейсона. Что же касается его разговора с обвиняемой, то он носил не частный характер, и тут ничего не может быть использовано в ущерб интересам свидетеля.

— Можно мне высказать свое мнение? — спросил Мейсон.

— Конечно, — ответил судья Фэллон.

— Если допустить, — сказал Мейсон, — что обвиняемая и свидетель вступили в сговор, чтобы вынести вещественное доказательство из моего офиса, тогда это действие может составить отдельное преступление — преступный сговор. Вынос револьвера — одно дело, вступление в сговор — совершенно другое. То и другое является преступлением.

— Вы мелочный человек и педант, — вмешался Эллис.

— Совсем нет, — возразил Мейсон. — Когда вы возбуждаете дело против какого-то человека, вы указываете максимальное число пунктов, по которым его можно привлечь к ответственности. Таким образом, в данном случае он будет виновен и в преступном сговоре, и в похищении оружия. Затем вы будете пытаться уговорить присяжных заседателей вынести обвинительное заключение по каждому пункту. Вы доказываете, что каждый пункт — это отдельное преступление, что вы не разрабатываете законы, а только претворяете их в жизнь, что если законодательные органы считают преступлением даже намерение совершить его, то обвиняемый будет виновен в совершении двух отдельных преступлений, в намерении совершить преступление и в самом преступлении. Таким образом, нельзя съесть весь торт и в то же время оставить его нетронутым.

Судья Фэллон еле сдержал улыбку.

— Я разделяю вашу точку зрения, — заявил он. — Мне трудно судить, имеет ли разговор отношение к разбираемому делу, поскольку не видно, что он как-то связан с данным преступлением. А если он имеет отношение и если свидетель и обвиняемая вступили в сговор, чтобы что-то совершить, то свидетель может посчитать, что ответ на заданный ему вопрос будет использован против него.

— Хорошо, — сказал Эллис, решительно поворачиваясь к Бисэну. — Вы завернули револьвер в бумагу и положили его на дно мешка, не так ли?

— Да, сэр.

— Видели ли вы до этого этот револьвер?

— До чего до этого?

— До того, как положили его в мешок для клюшек.

— Да, сэр. — Где?

— Я отказываюсь отвечать на этот вопрос, поскольку ответ может быть использован против меня.

— Видели ли вы этот револьвер до пятого числа этого месяца?

— Я не знаю.

— Почему вы не знаете?

— Потому что я не знаю, был ли это тот самый револьвер, который я видел ранее.

— Вы видели револьвер, который внешне похож на этот?

— Да.

— Где вы его видели?

— Я не могу помнить все места, где я видел подобные револьверы. Фирма, несомненно, выпускает сотни тысяч таких револьверов. Я видел их на витринах магазинов спортивных товаров и в некоторых других местах.

— И, — сказал Эллис, обвинительным жестом указывая на свидетеля, — «некоторые другие места» включают женскую сумку, не так ли?

— Да.

— Кому принадлежала эта сумка? Свидетель опустил голову.

— Миссис Гастингс, — сказал он.

— Ага! — воскликнул Эллис. — После всех этих перипетий допроса вы признаете, что видели этот револьвер в сумке обвиняемой.

— Минуточку, — вмешался Мейсон. — Я возражаю против комментариев прокурора и против самого вопроса. Свидетель не сказал, что он видел именно этот револьвер в сумке обвиняемой.

— Насколько известно, это мог быть и этот револьвер, — настаивал Эллис.

— Насколько вам известно, это мог быть и другой револьвер, — парировал Мейсон.

— Я хочу поддержать возражение на вопрос, заданный в такой форме, — принял решение судья Фэллон.

— Хорошо, — сдался Мортон Эллис, — оставим это. Говорил ли вам кто-нибудь, откуда появился этот револьвер?

— Да, говорил.

— Что говорил?

— Миссис Гастингс сказала мне, что муж дал ей револьвер и посоветовал держать его в своей сумке для защиты, особенно ночью, когда она одна. Если у автомашины спустит шина или забарахлит мотор, ей придется останавливаться на обочине дороги. Она будет беспомощна.

— Так, — ликующе заявил Эллис. — Наконец-то!

— Минутку, — вмешался Мейсон. — У меня есть пара вопросов к свидетелю. Вы сказали, что видели такой револьвер в сумке миссис Гастингс?

— Да, сэр.

— Миссис Гастингс рассказала вам, что револьвер дал ей ее муж для защиты, особенно в ночное время, не так ли?

— Да, сэр.

— Она не говорила вам, как часто она носила его с собой?

— Я понял так, что почти всегда она носила его в своей сумке.

Судья Фэллон посмотрел на Эллиса:

— Свидетель делает вывод. Не хотите ли вы вычеркнуть его из протокола допроса?

Эллис улыбнулся и сказал:

— Ваша честь, обвинение не хочет вычеркивать его. Пусть адвокат защиты продолжает допрос. Такой перекрестный допрос, возможно, немножко труден для клиента мистера Мейсона, но обвинение не хотело бы прекращать его.

— Не было необходимости в таких комментариях с вашей стороны, — сказал судья Фэллон. — Суд просто хотел бы обратить внимание обвинения на то, что это показание позволяет сделать определенные выводы.

— Обвинение не хотело бы возражать против такой линии ведения допроса, — заявил Эллис.

Мейсон повернулся к Бисэну:

— Из разговора вы сделали вывод, что переданный ей револьвер был ее собственностью?

— Да, сэр.

— И она носила его с собой?

— Да, сэр.

— И знала, как им пользоваться?

— Да, сэр.

Эллис оглядел собравшихся в зале, широко и победно улыбаясь.

— Вы сказали, что это была миссис Гастингс, с которой вы вели эти разговоры?

— Да, сэр.

В глазах Мейсона заиграли огоньки.

— Это была Аделла Гастингс, обвиняемая по делу об убийстве?

— Нет, сэр. Разговоры происходили с Минервой Шелтон Гастингс, второй женой Гарвина Гастингса.

Улыбка сразу же исчезла с лица Эллиса. В состоянии болезненного оцепенения он вскочил на ноги.

— Минуточку, ваша честь, минуточку, — сказал он. — Кажется, адвокат защиты и свидетель разработали хитроумную ловушку, зная, что, когда свидетель произносит «миссис Гастингс», я отношу эти слова к обвиняемой. Я возражаю против этих вопросов и прошу вычеркнуть их из протокола допроса, так как, отвечая на них, свидетель должен был делать свои выводы.

— У вас была возможность вмешаться в ход допроса и высказать свои возражения, — резко ответил судья Фэллон. — Суд обратил ваше внимание на слова свидетеля и, зная, что имеются две миссис Гастингс, внимательно следил за допросом. Свидетель старался даже не упоминать обвиняемую. Он просто называл ее миссис Гастингс.

— Это была ловушка, умело расставленная ловушка, — повторял Эллис.

— Нет такого закона, — заявил Фэллон, — который запрещал бы адвокату защиты заготавливать ловушки на пути, по которому собирается следовать обвинение. Я боюсь, мистер помощник окружного прокурора, вам нужно было внимательно смотреть и не попадаться в свои собственные ловушки. Ввиду того что имеются две миссис Гастингс, суд отмечал особые формулировки ответов свидетелей. Ждал, что вы спросите его, какую же миссис Гастингс он имел в виду. Но вы не сделали этого. Поэтому ответы свидетеля в протоколе остаются.

— У вас есть еще вопросы к свидетелю, мистеру Мейсон?

— У меня нет больше вопросов, — ответил адвокат. Бисэн собрался уйти со свидетельского места.

— Минуточку, минуточку, — вмешался Эллис. — У меня есть еще пара вопросов.

Бисэн вернулся на свое место.

— Предварительно вы обсуждали свои показания с мистером Мейсоном? — спросил Эллис.

— Да, сэр.

— Не говорил ли вам мистер Мейсон, что на суде вас могут спросить, видели ли вы когда-либо револьвер, по внешнему виду напоминающий тот, из которого были произведены два смертельных выстрела?

— Да, говорил.

— И вы сказали мистеру Мейсону, что такой револьвер видели у Минервы Гастингс?

— Да, сказал.

— Не говорил ли вам мистер Мейсон, что при возможности вы должны сказать, что видели такой револьвер у миссис Гастингс, не упоминая, что это была Минерва Гастингс?

Что-то вроде этого говорил.

— Тогда, — спросил Эллис, победно улыбаясь, — видели ли вы когда-либо подобный револьвер у обвиняемой, Аделлы Гастингс? Отвечайте просто, да или нет.

— Да.

— Он был в ее сумке?

— Да.

Широко улыбаясь, Эллис оглядел публику в зале суда.

— Это, — заявил он, — все.

Бисэн вновь попытался уйти со свидетельского места.

— Минутку, — попросил Мейсон. — У меня к свидетелю есть несколько вопросов. Такой револьвер вы видели в ее сумке не однажды?

— Да, именно так.

— Когда это было?

— Я не помню точно даты.

— Тогда вы видели у нее два револьвера, — заявил Мейсон. — Один, — сказал он, загибая указательный палец левой руки, — это тот, что покойный купил ей. Второй, — и Мейсон загнул указательный палец правой руки, — револьвер, из которого были произведены те, принесшие смерть человеку выстрелы.

— Я возражаю против этого вопроса, поскольку он требует выводов со стороны свидетеля, — сказал Эллис.

— Не вижу, как этот вопрос может требовать выводов со стороны свидетеля, — сказал Мейсон.

— Свидетель не может сказать, видел ли он два разных револьвера, — указал Эллис. — Для этого он должен сравнить их номера.

Улыбаясь, Мейсон посмотрел на судью Фэллона.

— Я думаю, — сказал он, — окружной прокурор отлично понял, что я имел в виду. Свидетель видел какой-то револьвер. Он не знает, был ли это револьвер, из которого произведены два смертельных выстрела и на который убийца заменил револьвер, находившийся в мешке с клюшками для гольфа, или это был револьвер, который покойный передал обвиняемой для ее защиты и который у нее украли. — Мейсон слегка поклонился помощнику окружного прокурора и сказал: — На этом, если позволит суд, я заканчиваю перекрестный допрос.

— Подождите минутку, — сказал Эллис. — Это несправедливо. Свидетель должен ответить на вопрос.

— Он не может ответить, — сказал Мейсон, — поскольку вы возражаете против этого.

— Но суд еще не принял решения по этому вопросу, — сказал Эллис. — Я снимаю свое возражение.

— Очень хорошо, — заявил Мейсон. — Ответьте на вопрос, Бисэн.

— Я действительно не знаю, что это был за револьвер, — начал Бисэн. — В обоих случаях это мог быть один и тот же револьвер, разные револьверы, мог быть любой револьвер. Я знаю, что «Смит-и-вессон» производит сотни тысяч револьверов, и все они идентичны.

— Свидетелю очень легко отвечать на мой вопрос, — раздраженно сказал Эллис, — после того как его адвокат под предлогом возражений неуважительно подсказал ответ.

— Если суд позволит сказать, я не выдвигал возражений, — заметил Мейсон. — Возражения исходили от обвинения.

— У обвинения больше нет вопросов, — сказал Эллис.

— Все, мистер Бисэн. Вы свободны, — вынес свое заключение судья.

Эллис посмотрел на часы. Заметив это, судья Фэллон заявил:

— Время обеденного перерыва. В два часа суд возобновит свою работу.

Присутствовавшие в зале встали, когда судья поднялся с кресла и направился в свой офис.

Мейсон поймал взгляд Симли Бисэна и кивнул ему. Подойдя совсем близко к нему, адвокат взял Бисэна за руку и спросил:

— Чего вы так боялись, Бисэн?

— Боялся? — удивленно переспросил Бисэн. — Что вы имеете в виду? Боялся? Я не боялся. Я просто не хотел больше необходимого помогать прокурору.

— Вы боялись, Бисэн, — настаивал Мейсон. — Вы вздохнули с облегчением, когда помощник окружного прокурора заявил, что у него больше нет вопросов.

Бисэн покачал головой, в его глазах застыло выражение загадочной невинности.

— Нет, мистер Мейсон. Вы неправильно меня поняли.

— Я не думаю, что ошибся, — возразил Мейсон. — Передо мной в суде прошло слишком много свидетелей, я видел стольких людей в состоянии крайнего напряжения, что вряд ли могу ошибиться. Какую информацию вы утаивали? Каких вопросов обвинения вы так боялись?

— Никаких, — возразил Бисэн. — И на этом закончим.

Бисэн поймал взгляд Аделлы Гастингс, когда женщина-полицейский уводила ее в тюрьму. В этом взгляде можно было прочесть взаимное понимание, даже триумф.