"Несчастный случай" - читать интересную книгу автора (Гарднер Лиза)ПЛАН Б25Машина шерифа Люка Хейза стояла напротив «Закусочной Марты», а сам шериф, как могло показаться, дремал под полуденным солнцем, опершись локтем о крышу. Невысокого роста, пять футов девять дюймов, с редеющими волосами, худощавый и гибкий, Хейз мало чем напоминал классических поборников закона и порядка, одним лишь своим видом повергающих в трепет потенциальных правонарушителей. Но это ровным счетом ничего не значило. Во-первых, удар у него был посильнее, чем у иного лесоруба, а во-вторых, двигался Хейз в три раза быстрее. Слухи обычно распространяются довольно быстро. «Видишь того лысоватого парня? Не пытайся перехитрить его, а то нарвешься на неприятности». Мало чести уступить в драке тому, кто весит вдвое меньше, да еще на глазах у завсегдатаев бара. Самой замечательной чертой Хейза были глаза — восхитительные, невинные, как у ребенка, голубые глаза, взгляд которых смягчал разбушевавшихся домохозяек, усмирял воинственных пьянчуг и приводил в чувство орущих детишек. Однажды его даже обвинили в использовании колдовских чар. Люк не думал, что обладает какой-то особенной магической силой. Просто он был очень спокойным от природы. Спокойным и уравновешенным. Удивительно, что женщины ценили это качество больше, чем мужчины. В данный момент, однако, заглянуть в его глаза не представлялось возможным. Люк закрыл их и слегка повернул лицо в сторону, словно ловил освежающее дыхание ветерка. Но воздух как будто застыл. Шериф тяжело вздохнул. Опустил голову. Открыл глаза. И обнаружил стоящую перед собой Рейни. — Еще один трудный день в Бейкерсвилле, — сухо заметила она. — К шести будет драка. Возможно, две, если не спадет жара. — Может, тебе стоит бросить эту нелегкую службу и заняться продажей кондиционеров? — Неплохая идея. Для начала хорошо было бы поставить один у себя. Привет, Рейни. Рад тебя видеть. Он сжал ее руку и не сразу отпустил, внимательно вглядываясь в такое знакомое и дорогое лицо. Она выглядела уставшей. Щеки ввалились, как бывало всегда, когда Рейни не давала себе поблажки. Красивая, даже поразительно красивая женщина. Широкие скулы, полные губы, мягкие серые глаза. А вот фигура стала стройнее, изящнее, суше. И волосы… Она рассталась со своими густыми, отливающими медью волосами ради городской прически с торчащими, словно пики, непокорными вихрами. Жаль, когда-то половина мужчин Бейкерсвилла мечтали о ее роскошных прядях, горели желанием прикоснуться к ним, представляли, как они рассыпаются по подушке… Пустые, конечно, фантазии. Но приятные. Особенно в долгие серые орегонские зимы. — Тебе идет форма шерифа, — заметила Рейни. Люк гордо выпятил грудь: — Я тот еще жеребец. Она рассмеялась: — И каждая мамаша готова отдать тебе в жены свою единственную дочь, верно? — Трудно быть героем, но кому-то же надо. — Господи, как я соскучилась по этому городу. — Мы тоже соскучились по тебе, Рейни. Они вошли в закусочную, устроились, не сговариваясь, в своей старой кабинке и сделали заказ. — Как дела у Чаки? — поинтересовалась Рейни, попросив принести дежурное пятничное блюдо — стейк из цыпленка с двойным соусом и картофельным пюре с чесноком. Гарантированная прибавка к талии — или забирайте ваши денежки. — Каннингем повзрослел, — ответил Люк. — Стал поувереннее. Не бросается на человека только за то, что тот проехал на красный свет. — Неужели? Это уже прогресс. Что нового в городе? — Ты же понимаешь, прошел только год, — тихо сказал он. — Такое быстро не забывается. Кое у кого до сих пор кипит кровь. Я иногда даже думаю: как хорошо, что Шеп и Сэнди все же уехали. Трудно представить, что здесь могло бы быть. — Жаль. — Человеческую природу не переделаешь. Нам всем надо во что-то верить и кого-то винить. — И все-таки… — У нас все в порядке, Рейни. В этом-то вся прелесть таких вот маленьких городков — даже меняясь, мы остаемся прежними. Ты лучше о себе расскажи. Рейни заговорила не сразу, чего Люк и ожидал. Она всегда была такой — сдержанной, скрытной, независимой. Даже тогда, когда они втроем — она, он сам и Шеп — стояли против всех. Впрочем, именно это и нравилось ему в Рейни. Она могла быть мрачной, неразговорчивой. У нее был тот еще характер. Но Люк знал, что на Рейни можно положиться, что она сделает свою работу, несмотря на обстоятельства. Его огорчило — нет, разозлило — решение городского совета потребовать удаления Рейни из департамента шерифа. Люк ожидал, что она не уступит без борьбы, и был разочарован, даже уязвлен, как и большинство жителей Бейкерсвилла, ее пассивной покорностью. — Куинси в беде, — бросила она. — Это я понял. — Дела плохи, Люк. Очень плохи. — Значит, несчастный случай не был несчастным случаем? Она кивнула. — Аманду убили, чтобы отомстить Куинси. Но этим не закончилось. Убийца воспользовался ее смертью, чтобы добраться до бывшей жены Куинси. Познакомился с ней, стал встречаться, а потом… Он просто разделал ее, Люк. Распотрошил. Не прошло и двадцати четырех часов, как пропал отец Куинси. Люк поднял бровь. — Этим должно заниматься Бюро, — сдержанно проговорил он. Куинси ему нравился — неплохой парень, хотя и федерал. — Оно и занимается. Остается только ждать, когда его арестуют. — Что? — Его подставили. С убийством жены. Разве я не сказала? — Да, этим ребятам не позавидуешь. — Люк нахмурился. — Как он держится? — Не знаю. — Не знаешь? Мне казалось, что уж ты-то должна знать. Что-нибудь изменилось? — Ох, Люк, перестань. На его семью открыта охота. Прямо как у Агаты Кристи в «Десяти негритятах»: «И никого не осталось…» Не самое лучшее время, чтобы лезть человеку в душу с вопросами типа «Эй, Куинси, скажи, как ты себя чувствуешь?». Я же не могу подкатиться к нему под бочок… — Это было бы весьма удобно. — Какого черта? Что ты имеешь в виду? Голос ее взлетел почти до крика, к щекам прилила кровь. Это должно было нагнать на него страху, но Люк едва сдержал улыбку. Пусть встряхнется. Пусть оживет. Вот только надо было захватить с собой коробку с карандашами. Сколько их Рейни переломала в старые добрые времена. — Я только хочу сказать… — мягко начал он. — Я слышала. И уже жалею, что вообще затронула эту тему. — Не затронула бы ты, затронул бы я. А иначе для чего нужны друзья. — Друзья… — хмыкнула Рейни. — Кстати, о друзьях. Это ведь ты рассказал одному виргинскому копу, что я сохну по некоему федералу. — Ты? Сохнешь по федералу? — Люк Хейз… Он усмехнулся, и Рейни вдруг почувствовала, что не может злиться на него. — Признайся, Рейни. Вы с Куинси словно созданы друг для друга. Такое бывает не часто. Можно прожить всю жизнь и не встретить человека, который бы так тебе подходил. — Люк вздохнул и тихо добавил: — Я по себе знаю. Рейни нахмурилась, но он-то знал ее лучше, чем многие. В больших серых глазах теплела благодарность. Или, может быть, облегчение. Кто-то еще верил, что у них с Куинси что-то получится. Кто-то еще верил, что девчонка из жалкого городишки достойна суперагента ФБР. «Ты переросла этот городишко, — хотел сказать Люк. — Ты достойна большего, чем просто стоять в патруле во время пятничных футбольных матчей. Черт возьми, я горжусь тобой». И конечно, он ничего не сказал, потому что знал — эти слова только смутят ее. Официантка принесла две колы. Люк благодарно улыбнулся девушке. Рейни, взяв стакан, рассеянно покрутила его в руках. — Не знаю, как и объяснить тебе, что происходит. Это… это какое-то безумие. У нас нет его имени. Нет точного описания. Мы даже не знаем, что он имеет против Куинси. Ясно только, что этот парень очень хитер. Методичен. И опережает нас по крайней мере на дюжину ходов. — Планируете наступление? — тихо спросил Люк. — Сильно сказано. Пока что планируем только отступление. Мы прилетели сюда с младшей дочерью Куинси, Кимберли. На Восточном побережье оставаться слишком опасно, там он знает о них все. — Нужна поддержка? Рейни покачала головой. Провела ладонью по своим коротко подстриженным волосам. — Не знаю, как и сказать. Этот человек… У него есть своя система. Он не из тех, кто действует по принципу «бей и беги». Для него соль не столько в том, чтобы убить, сколько в том, чтобы поиграть. Мы знаем, что он не остановится. Знаем, что появится здесь. Но не ждем удара из-за угла. Так или иначе он убедит нас открыть перед ним дверь. — Карл Миц, — вставил Люк. — Согласись, его появление выглядит очень странно. Слишком уж подозрительное по времени совпадение. — Понимаю, что тебя беспокоит. — Люк вздохнул и положил руки на стол. — Ну, что я могу тебе сказать. Звонки начались четыре дня назад. Я связался с офисом «Эйвори и Эббот», и они подтвердили, что такой человек у них числится. Есть он и в списке лиц, имеющих право заниматься практикой на территории штата Орегон. Мне тоже не нравится, что Миц появился именно сейчас, но в данный момент… Карл Миц отпадает. — На мой взгляд, он самый настоящий адвокат. Вцепится — не оторвешь. — Как насчет его клиента? Люк нахмурился: — Какого клиента? Рейни кивнула и наклонилась вперед. — Этот парень — за неимением лучшего будем называть его Тристаном Шендлингом — использует одних членов семьи для сбора информации о других. Мэнди рассказала ему о матери, Бетти — о Кимберли. Игра для Шендлинга в то же время и разведка. Но ни Кимберли, ни Бетти, ни Мэнди ничего не знали обо мне. Теперь Люк понял. — Предположим теперь, что ему стало известно о некоей знакомой Куинси, проживающей в Портленде… — Это не так уж и трудно. У него куча всякой информации о личной жизни Куинси. Кроме того, он подделал его документы. Чтобы получить список телефонных номеров, нужно лишь позвонить в справочную службу компании и назвать имя и номер карточки социального страхования. — Потом Шендлингу понадобится источник информации о тебе. — Сам он приехать сюда не может, — рассуждая вслух, заметила Рейни. — У него дела с Бетти в Филадельфии. — И он нанимает кого-то другого. — Кого-то, кто выдержит проверку, если у нас возникнут подозрения. Легально действующего адвоката. Люк задумчиво кивнул: — Ты права, он хитер и методичен. Как мы сыграем? — Не будем изобретать что-то уж очень сложное. Я расположусь в соседней кабинке, прикрывшись газетой, так что, когда Миц придет, он меня не увидит. Ты его встретишь, разговоришь, расположишь к себе и сделаешь вид, что готов к сотрудничеству. — Играю хорошего полицейского. — Вот именно. Я жду, слушаю и не мешаю. Потом, когда Миц расслабится, заглотит наживку и начнет распространяться насчет того, что, мол, мы, адвокаты, не разглашаем информацию о клиентах, на сцене появляюсь я и рву его на кусочки. — Плохой полицейский. — Да. — Она хищно улыбнулась. Люк покачал головой: — Рейни, как же, черт возьми, приятно с тобой работать. Ровно в пять часов пополудни в закусочной появился Карл Миц. В толпе одетых по большей части в клетчатые рубашки и замасленные джинсы посетителей он заметно выделялся светло-коричневым льняным костюмом и громадным коричневым кейсом. Адвокат довольно быстро определил Люка Хейза — последнего, наверное, выдала звезда шерифа — и направился прямо к его кабинке. Рейни раскрыла газету и постаралась спрятаться за спинкой красного винилового сиденья, но все равно чувствовала себя неуютно. Впрочем, бояться было особенно некого. На первый взгляд Миц не представлял собой ничего особенного и был похож на слегка располневшего бухгалтера с неудачно подобранными очками. Взъерошенные волосы, плохо сидящий костюм, невыразительное бледное лицо. Трудно сказать, в какой области права он специализировался, но роль адвоката по уголовным делам была ему явно не по плечу — никакой суд присяжных не принял бы всерьез человека с такой физиономией. Его сферой, вероятно, оставались налоги и корпоративные споры. Люк пожал ему руку. Миц поморщился. «Ох, бедняга, — подумала Рейни. — Охотник мог бы выбрать пса и получше…» Миц сел и положил кейс на соседнее сиденье. Кейс занимал половину кабинки, но адвокат, похоже, не намеревался выпускать его из поля зрения. — Спасибо, что согласились встретиться, — сухо сказал он. — Никаких проблем, — лениво протянул Люк. Голос его волшебным образом понизился на пару октав и звучал как медленно текущая река на перекате. — Вы, похоже, парень серьезный, вот я и решил, что лучше встретиться лично. Познакомиться, ответить сразу на все вопросы. — Да, конечно. Личная встреча всегда предпочтительнее заочного общения. Мне бы только не хотелось отнимать у вас время… — Знаете, у нас, в маленьких городках, времени хоть отбавляй. Мы всегда только рады случаю познакомиться с новыми людьми. Рейни закатила глаза. Люк Хейз, как ей показалось, немного переигрывал, но Миц, похоже, действительно расслабился — покрайней мере он уже прислонился спиной к спинке стула. — Дело в общем-то простое, — быстро заговорил адвокат. — Я навожу справки о женщине, проживавшей некогда в вашем городе. Ее имя — Лоррейн Коннер. Насколько мне известно, она работала в здешней полиции. — Да, сэр, работала. — Она жила здесь? — Да, сэр, она жила здесь. — Долго? — Э-э… довольно долго. Несколько лет. Да, определенно несколько лет. — М-да. Ее матерью была Молли Коннер? — Да. Именно так. — Вы можете сказать, сколько лет сейчас этой Лоррейн Коннер? — О нет, сэр. Никогда не спрашиваю у женщины, сколько ей лет. Нет. — Но у вас же есть ее личное дело или что-то вроде этого. — Возможно. Но понимаете, она ушла со службы вместе с прежним шерифом, Шепом О’Треди. Вам бы лучше спросить у него. Хотя… он ведь здесь больше не живет. Переехал куда-то. — Шеп О’Треди. — Миц сделал пометку в блокноте. — А в чем, собственно, дело, сэр? Хотелось бы знать. У нас не часто появляются адвокаты, наводящие справки о бывших офицерах полиции. — Это обычная рутинная проверка. — Она пытается устроиться на работу? — Э-э… нет. — Обратилась за кредитной карточкой? — Я адвокат, шериф, и, уверяю вас, к кредитным карточкам не имею ни малейшего отношения, — Конечно, извините. Так в чем тогда дело? С чего вы взялись за эту проверку? — Вопрос строго конфиденциальный. Суть его я могу раскрыть лишь самой мисс Коннер при личной встрече. — Что ж, справедливо. Не в моих правилах заставлять человека отступать от его принципов. Просто ради любопытства, на чем вы специализируетесь? Как ни хитер был Хейз, Миц тоже оказался не просто филей. — Об этом я тоже расскажу только Лоррейн Коннер. Итак, она служила в местной полиции. Долго? — Несколько лет. — А в прошлом году, насколько мне известно, ушла, не так ли? — Да, сэр. — Был какой-то небольшой скандал или что-то в этом роде? Какой-то инцидент с участием четырнадцатилетнего подростка? Люк пожал плечами. — Офицер Коннер ушла по собственному желанию и с незапятнанной репутацией, мистер Миц. Мы все гордимся ею. — Что ж, приятно слышать, — быстро проговорил адвокат. — Вы, надеюсь, не станете возражать, если я, находясь в городе, порасспрашиваю о ней и других? — Пожалуйста, — любезно согласился Люк. — Хорошо. А что ее семья? — Что ее семья? — У нее ведь есть другие родственники? В голосе Мица послышалось удивление. Явно застигнутый врасплох, Люк замялся. — Может быть, но я о них не знаю, — сказал наконец он, забыв о своем южном говорке. — Значит, у нее нет бывшего супруга, братьев или сестер, детей? — Мне об этом ничего не известно. А почему вы спрашиваете? — Так положено, — коротко ответил Миц и принялся что-то записывать, но шериф схватил его за руку. Маска добродушия слетела с его лица, голос стал твердым и жестким. — Для обычной проверки вы задаете слишком уж личные вопросы, сэр, а Рейни, хотя ее и нет здесь, остается моим другом. Понятно? Теперь ответьте, в чем дело? И имейте в виду, я спрашиваю в последний раз. — А я отвечаю вам в последний раз, что не имею права выдавать конфиденциальную информацию. Пора вступать в игру, решила Рейни. Разговор зашел в тупик, к тому же хороший полицейский явно собирался применить к адвокату отнюдь не разрешенные законом средства давления. И что тогда делать ей? Она поднялась, вошла в соседнюю кабинку и ласково улыбнулась: — Привет, Миц. Сюрприз. Оказавшись зажатым между женщиной и шерифом, адвокат явно занервничал. — Что… что здесь происходит? — запинаясь пробормотал он. Бедняга моментально вспотел, и Рейни подумала, что если дело пойдет так и дальше, то у него промокнет весь костюм. Она подвинулась ближе, положив руку на кейс и нежно поглаживая мягкую коричневую кожу. — Вы так упорно искали меня, мистер Миц. — Э… да. Я отправил несколько сообщений в Виргинию. Я не знал… Когда вы вернулись в город? — Вам что-то не по себе? — Я… хм… ну, все не так уж и плохо. — Миц немного приободрился. — Конечно, было бы лучше, если бы вы предварительно позвонили. Тогда я привез бы все документы. Но раз уж так получилось… Мне нужно поговорить с вами. — О моем прошлом, не так ли? — Откровенно говоря, все детали вашего прошлого нам известны, даже те, что имеют отношение к так называемому несчастному случаю. Уверяю вас, его это не волнует. Нисколечко. — Что? — теперь смутилась уже Рейни. Она посмотрела на Люка. Тот, сам ничего не понимая, покачал головой. Вот черт. — Вы ведь разговаривали с ним, да? — торопливо и с улыбкой продолжил Миц. — Я дал ему ваш адрес в Виргинии, и он обещал позвонить. Гораздо удобнее самому объявить об этом, чем перекладывать дело на адвоката. Рейни вспомнила звонки, сделанные в ее отсутствие. Звонки без сообщений. Звонки, отнесенные ею на счет Мица. Почему она так предположила? Потому что именно это пришло ей в голову. — Объявить о чем? — Она с трудом узнала собственный голос. — О наследстве, мисс Коннер. О завещании. Именно этим я и занимаюсь. Делами по наследству. Недвижимостью. Я его адвокат. — Чей адвокат? — Ооооооох, дорогууууууууша. — Миц покачал головой. Глаза за стеклами очков весело блеснули. — Так, значит, он все-таки не позвонил, да? Сказал, что позвонит, но не позвонил. Непредсказуемый человек. Впрочем, в таких делах предугадать поведение клиента всегда трудно. — Мистер Миц, потрудитесь ответить на мой вопрос, или, клянусь, я переломаю вам все кости. Мистер Миц опустил голову и кивнул. А потом тихим, едва слышным голосом проговорил: — Я работаю на мистера Рональда Доусона. Ронни полагает… мы оба полагаем, что он ваш отец. А вы, мисс Коннер, его единственная наследница. |
||
|