"Место смерти изменить нельзя" - читать интересную книгу автора (Гармаш-Роффе Татьяна)Глава 27– Как вы думаете, где драгоценности? – спросил Максим утром следующего дня, когда Реми приехал за ним. – Ага, вот и вы заинтересовались наследством! А я смотрю – что-то вы столиком вашим мало озабочены. Но – ставки меняются! Драгоценности – это стоит того, чтобы ими заинтересоваться, – подначивал Реми. – Я ходом расследования интересуюсь. А вам – просто завидно, – ответил ему в том же тоне Максим. – Мне? Вовсе нет. Я вам позавидую, может быть. Если найду ваши драгоценности. И если вам, конечно, еще удастся их заполучить. Наследник-то не вы, мой русский друг. Хотя по праву они должны принадлежать вам, и только вам… – Вы думаете, что их еще можно найти? – А вы – нет? – По-моему, их уже кто-то нашел. И вряд ли отдаст. – Этот – или эта – «кто-то» их не нашел. Если бы камешки были у него в кармане, он бы уже давно загорал на каких-нибудь экзотических островах и общество бы лишилось чести его присутствия в своих рядах… Но наш «кто-то» не отдыхает, он суетится, причем уже давно. Он еще год назад пытался украсть ваш столик, уже зная о тайнике и рассчитывая вскрыть столик где-то в спокойной обстановке и заняться поисками драгоценностей. Кража не удалась, а возможность другой попытки осложнилась тем, что Арно привинтил его ножки к полу… Узнав о вашем, Максим, приезде, наш «кто-то» задумал убить Арно, пока он не отдал столик вам, боясь, что «русское наследство» уйдет к вам вместе со спрятанными в нем драгоценностями. И убил… Но еще надо было устранить вас: ведь Соня сказала, что завещание написано! Сказала при всех. Поэтому «кто-то» пытался сначала найти доступ к столику в ваше отсутствие: вот вам. ваша ночная посетительница, вот вам телефонные прозвоны; не исключено даже, что этот «кто-то» пытался туда пробраться еще раз, но наткнулся на новые замки, к которым его ключи не подходили… И когда стало ясно, что вас оттуда не выкуришь, то милый «кто-то» попытался избавиться и от вас путем наезда… – Вы что, по ночам не спите? Размышляете? – А что, на это всю ночь надо? – Намек понял. Так где драгоценности в таком случае? Их же нет в тайнике! Значит, их кто-то нашел. – Браво, Максим! Признайтесь, вы всю ночь не спали, размышляли? – До чего же вы злобный, господин детектив. Так и норовите обидеть бедного иностранца. Так кто их нашел? – Арно. – Не может быть! – Максим до того удивился, что утратил свой шутливый тон. – Масло помните? – Какое масло? А-а… Машинное? На рычажке тайника! – Именно. Тот, кто нашел тайник, тот и смазал. А о наличии тайника знали, видимо, два человека: Арно и тот, кто украл книгу. – Мог еще кто-нибудь, она ведь и в других библиотеках должна… Реми! Теперь я понимаю, почему в другом экземпляре страниц нет! В Национальной библиотеке. – Тоже проверим, – кивнул Реми. – Это все очень интересно. И скорей всего дело рук того же человека… Так вот, если бы тайник нашел другой человек, то мы бы с вами не имели ни убийства, ни всего остального. Следовательно, его нашел Арно. Нашел, но никому ничего не сказал. Он, при его видимой болтливости, умел, оказывается, хранить тайны: ни о его дочери Мадлен, ни о сокровищах никто ничего так и не узнал. Собственно, это и стало причиной его смерти: убийца полагал, что драгоценности все еще в столике… – А вдруг Арно нашел тайник тоже пустым? В конце концов, драгоценности могли найти еще его родители – ведь это они «встретили» столик. – Если бы Арно нашел пустой тайник, то он бы как раз всем рассказал о такой занятной истории. А он промолчал – потому что нашел. В вашей книге не написано, какие именно драгоценности? – Нет. Но мне сегодня ночью приснилось, что это бриллианты и рубины. – Видите, они вам даже снятся. Если ваш сон вещий – то у нас, может быть, еще есть шанс разыскать то, что от них осталось. – Не понял, – помотал головой Максим. – Много было бриллиантов с рубинами? – В моем сне? Мно-о-го… – Тогда должно остаться. – Остаться – от чего? – От покупки фирмы для Мадлен. – Вы думаете?.. – У Арно ведь не было ценностей, как все утверждают. А он подарил эту фирму Мадлен. – Вот оно что… Поэтому он никому ничего не сказал… – Мы тоже пока никому ничего не скажем, Максим. Договорились? Они подъехали к дому Сони. – Почему вы об этой книге спрашиваете? – удивилась Соня. – Это имеет какое-то значение? – Она Максиму нужна, для работы. Он не может ее найти и обратился к услугам детектива, – отшутился Реми. – Так попытайтесь вспомнить, что вы о ней слышали, когда, при каких обстоятельствах? – Это было так давно… – Как давно? – Ну, не знаю, год, может быть, назад… – Так. И что вам говорил ваш отец? – Что там много документальных фактов из той эпохи. Папа еще сам, по-моему, не читал в тот момент. Он к нам приехал прямо из библиотеки с этой книгой… Если мне память не изменяет. И то удивительно, что я хоть это помню – наверное, потому, что папа потом ее искал. – Погодите, что значит – не читал? Не читал до приезда к вам, а потом она пропала? Реми глянул недоумевающе на Максима. «Ну да, – сообразил Максим, – если он ее не читал, как он мог найти тайник?» – Я не могу вам сказать точно, мне так кажется, что он говорил: вот, мол, нашел в библиотеке книгу, пролистал, там любопытные факты из эпохи русской эмиграции… – И как книга пропала? – Я не знаю. Папа потом спрашивал, не забыл ли он ее у нас. Но у нас ее нигде не было, я помню, что я ее искала. – Значит, он не знал точно, где именно потерялась книга? – Ну, видимо… – Соня пожала плечами. – У вас что-нибудь есть новое? Нашли что-нибудь для Пьера? – Не беспокойтесь, Соня, я свое дело делаю. – Ведь это не он убил папу?.. – тихо спросила она, коротко глянув на Реми исподлобья. – Я стараюсь это доказать. – Я все время вспоминаю этого человека в саду. Это был не Пьер! Поверьте мне, Реми, это был не он! Я теперь в этом абсолютно уверена. У меня даже такое ощущение, что еще чуть-чуть, и я узнаю, кто это был. Это лицо, фигуру… – Еще немножко терпения, Соня, еще немножко. И мы его все узнаем. Соня предложила им кофе, но Реми вежливо отказался, сославшись на дела. Максим колебался. Соблазн остаться еще раз наедине с Соней, и… и… И что? Они были убийственно чужими, словно никогда и ничего между ними и не было. А что, собственно, было? Так, проскользнуло чувство, взыграло желание – подумаешь, бывает. Ничего особенного, это жизнь, се ля ви. И эта жизнь у каждого своя. Он отказался и вышел с Реми. – Куда сейчас? – спросил он детектива в машине. – Вы торопитесь? Если да, я вас отвезу домой. – А если нет? – Тогда сделаем крюк. Мне надо повидать Пьера. – А вас пустят? С ним свидания не разрешены. – Меня – пустят. Мне есть что продать полиции: вашу книжечку. Реми припарковался перед комиссариатом полиции Версаля и, предложив Максиму осмотреть в ожидании Версальский дворец, скрылся в высоких створчатых дверях комиссариата. Максим побрел в сторону дворцовой площади. Дворец был огромен, великолепен и величествен. Булыжная дворцовая площадь неслышно отдавала цокотом копыт былых пышных конных процессий, громыханием колес золоченых карет – чтобы весь город слышал. Максим мельком подивился тщеславию Короля-Солнца, запечатленному в каждом камне помпезного здания. Он прослонялся час, который отвел ему Реми, вокруг дворца, не столько рассматривая знаменитую достопримечательность, сколько предаваясь потоку своих размышлений. "Конечно, наличие драгоценностей в тайнике меняет все, как сказал Реми. И искать надо среди тех, кто читал книгу, кто общался с Арно. Может быть, и Пьер – не вижу никаких причин, по которым Реми его так уверенно исключил. Если он и не пошел бы на преступление ради какого-то столика в несколько сотен тысяч франков, то драгоценности… Они могут стоить несколько миллионов, совсем другой расклад! И он думал, что они по-прежнему там, в тайнике, не зная, что дядя их уже нашел. Поэтому он решил убить его… Как он побледнел, когда Соня сказала, что папа сделал завещание на мое имя! Ну а если уж действительно это не он… Книгу мог прочитать кто угодно. И любой мог убить. Такой мотив, как миллионы, подходит всякому. "Ну, не всякому, допустим, – возразил он сам себе. – Мне не подходит. Нравственные ценности, мировоззрение, воспитание – все то, что называется культурой, – не позволит. Душа не позволит. Душа". Погордившись собой мгновение, он вдруг ощутил острую тоску. Желание счастья. Такому славному парню, как он, пристало быть счастливым! А он – был ли? Формально – да. Формально – он талантливый режиссер, который уже добился успеха и добьется, он был уверен, еще большего. Богатство – пока не было, но эта приятная вещь уже где-то брезжила на горизонте. И внешне бог не обделил, и женщины у него были, даже с лихвой… И характер хороший – легкий и веселый. А вот счастлив… Максим перебирал свою пустоватую суму счастливых мгновений – итог был жидок, протекал меж пальцев, почти ничего не оставляя. Почему-то казалось, что для счастья ему нужна Соня. Душа моя. Соня. Соня, Соня, Сонечка. Почему ты не живешь в России? Почему ты мне не встретилась в Москве? Почему ты мне не встретилась? Русские девочки в общем-то красивее француженок… Но эта тонкость, эта таинственная прелесть, это летучее очарование, это медлительное наслаждение от беседы и просто от созерцания – все это только в Соне, в Соне. Ты так чудесна и так недосягаема, что я устал тебя любить, устал тебя желать, устал надеяться – ты все равно безнадежна. Безнадежно не моя. Реми уже ждал его у машины. – Пьеру тоже показалось, что Арно к тому моменту книгу еще не читал, а только пролистал. «А все-таки, когда я отказался остаться на кофе, Соня была разочарована…» – Что логично на самом деле, – продолжал Реми. – Иначе бы Арно не стал трезвонить, что в этой книге интересные факты. «И даже, пожалуй, задета…» Реми кинул внимательный взгляд на Максима. Заметив, Максим слегка смутился и закивал: – Там действительно интересные факты… Детектив усмехнулся. – А как же дядя тогда о тайнике узнал? – попытался включиться в разговор Максим.. – Вторую книгу забыли? С потерянными страницами? Вот я думаю, что Арно их и «потерял». Он просто нашел эту книгу в другой библиотеке и узнал о тайнике, только позже того, кто у него стащил первый экземпляр… Полиция выяснит, на чьи имена были выданы книги. И это будет скорее всего имя Арно Дорана. «Все-таки я точно знаю, что Соня ко мне неравнодушна. Как бы она себя ни вела со мной, как бы она ни боялась разрушить свою жизнь с Пьером, но ее тянет ко мне, тянет!» – Кстати, я подумал еще об одной возможности… – О какой? – рассеянно откликнулся Максим. – Эта дама, написавшая книгу, могла иметь потомство. И потомство могло быть в курсе описанных ею историй. А дама, заметьте, жила во Франции, в Ницце. И, учитывая страсть Арно оповещать окружающих о своих делах, кто-нибудь из ее детей или внуков мог услышать о «русском наследстве» известного актера и сопоставить факты… – И решил воспользоваться семейным преданием! – окончательно проснулся Максим. – И даже вырванные страницы в библиотечных экземплярах вполне могут оказаться плодом стараний потомка «графини 3.»! – И как это выяснить? – Пошли звонить Соне. – Соне? – Графскими потомками я займусь завтра с утра. А пока что у меня есть кое-какой план на этот вечер. – И что вы собираетесь сказать Соне? – Говорить будете вы – так вопросов будет меньше. Скажите, что звоните по моей просьбе. И что я прошу Соню собрать сегодня вечером у себя своих друзей – вы якобы не знаете зачем. Предположите, что я хочу прийти и задать какие-то вопросы. Главное, чтобы к Соне пришла на весь вечер вся ее обычная компания. И детектив сунул телефон Максиму в руки. – …А я и так сегодня принимаю всех наших друзей у себя, – сказала Соня в ответ на заготовленный текст, который Максим произнес в телефон несколько нежнее, чем ему бы хотелось. – Я хотела вас с Реми тоже пригласить, но вы так быстро ушли… «Я был прав. Ее задел мой отказ». – Максим почти ликовал. – Так что приходите, если хотите. Максим глянул на детектива, однако шептать не рискнул, боясь выдать, что Реми находится рядом с ним. Последний, однако, слушал разговор, прижавшись ухом к обратной стороне трубки и теперь делал Максиму «большие глаза». – Я думаю, что Реми как раз собирается к тебе прийти, – рискнул ответить Максим и увидел по выражению лица детектива, что ответил правильно. – Я так понял, что у него есть вопросы ко всем. – А ты – придешь? – Соня была откровенно настойчива, и Максим вдруг испугался. Испугался, что все начнется сначала, все то, что только начало утихать в душе – сердцебиения, головокружения, сны и полная бесперспективность отношений. – Постараюсь, – уклончиво ответил он. На этот раз получилось холоднее, чем ему бы хотелось, и он был недоволен собой до отвращения. Соня моментально почувствовала изменение в его тоне. – Как хочешь, – с прохладней ответила она ему. – В нашем доме тебе всегда рады, ты знаешь. – Ну что, – теребил его Реми, – сделает? – Она и так собирает у себя всех сегодня. Мы тоже приглашены. – Мы не пойдем. – Это почему? – удивился Максим. – Мы к Жерару пойдем. – Не понял… Мы… приглашены к Жерару? Но он вроде бы к Соне… – То-то и оно. Мы пойдем без приглашения. – То есть вы хотите… – Залезть в его дом в его отсутствие. – Вы для этого просили Соню созвать гостей? – Чтобы избавиться от хозяина. И заодно от его сына – они всегда к Соне парочкой ходят. – А это законно? – А в России это законно? – Нет. – Франция вроде бы не менее цивилизованная страна, чем Россия, – усмехнулся Реми. – Так-так… А если нас кто-нибудь заметит? – То вызовет полицию. – И меня вышлют из Франции, а вас лишат лицензии. – Смотря что мы там найдем. – А что мы там ищем? – Увидите. Так вы хотите поиграть вместе со мной в незваных гостей? Максим на мгновение задумался. Детское удовольствие залезть в чужой сад и поиграть в казаков-разбойников его соблазняло неимоверно, но он действительно опасался неприятностей с полицией. А, черт с ним, полезем. Если его, как нашкодившего мальчишку, вышлют из Франции – так у него будет хоть одно приятное приключение для воспоминаний. Впрочем, культурная общественность Франции за него заступится. А то как же он приедет на последующие Каннские фестивали? – Согласен, – ответил он коротко. |
||
|