"Львица" - читать интересную книгу автора (Гарвуд Джулия)Глава 8 В пятницу после обеда Лайон посетил таверну «Мрачный Брайан», расположенную в самой убогой части города. Разумеется, он отправился туда не за тем, чтобы выпить, а для того, чтобы разузнать кое-что у капитанов и матросов, бывших завсегдатаями таверны. Он не без удовольствия посещал подобные места. Хотя на нем были дорогие штаны из оленьей кожи и роскошный камзол для верховой езды, ему не нужно было беспокоиться о том, что на него могут напасть. Лайона обходили стороной. Всем в этом районе была прекрасно известна его репутация. Они боялись его, но и уважали, приближаясь лишь тогда, когда он подзывал их. Лайон сидел спиной к стене. Брайан, матрос, потерявший руку в драке на ножах и списавшийся после этого на берег, сидел рядом с ним. Лайон когда-то купил эту таверну и помог Брайану начать дело – за его верность в прошлом. Маркиз расспрашивал одного за другим, не выказывая нетерпения среди бесконечных бесед или же когда собеседники явно лгали, чтобы получить еще одну бесплатную кружку эля. Только что вошедший в таверну матрос также подошел к столу и потребовал свою долю выпивки. Великан поднял за шиворот человека, с которым разговаривал Лайон, и небрежно отшвырнул его в сторону. Брайан улыбнулся. Он по-прежнему любил хорошую драку. – Ты, значит, никогда еще не видел маркиза Лайонвуда? – спросил он незнакомца. Моряк покачал головой, сел и протянул руку к кувшину с элем. – Мне плевать, кто он, – пробормотал он угрожающе. – Я хочу свою долю, В глазах Брайна засверкали веселые искорки. Он повернулся к Лайону и сказал: – Он хочет получить то, что ему причитается. Лайон пожал плечами. Он знал, чего от него ожидают. Сейчас глаза всех посетителей таверны были устремлены на него. Для сохранения репутации требовалось провести вечер спокойно: необходимо было поскорее уладить это небольшое дельце. Он подождал, пока моряк поставил кувшин обратно на стол, и изо всех сил ударил его каблуком сапога. Все произошло так быстро, что моряк просто не смог защититься. Он еще не успел даже закричать от боли, как Лайон уже схватил его за горло, сильно сжал, а затем отбросил здоровяка в сторону. Толпа одобрительно заревела. Лайон не удостоил их даже взглядом. Он не спускал глаз с верзилы, который корчился на полу. – Ты получил то, что тебе причитается! Теперь убирайся отсюда. У меня приличная таверна, – прокричал Брайан между вспышками смеха. Худой мужчина привлек внимание Лайона. – Сэр, я слышал, вы расспрашиваете о кораблях из колоний, – сказал он запинаясь. – Садись, Мик, – распорядился Брайан. – Он хороший, честный человек, Лайон, – добавил он. Лайон ждал, пока моряки обменивались новостями, не спуская при этом глаз с парня, которого только что ударил, пока за тем не закрылась дверь. Потом его мысли вновь обратились к Кристине и цели его нынешней миссии. Лайон решил начать все сначала. Хватит делать выводы, исходя из логических предположений. Там, где речь идет о Кристине, логика бесполезна. Он отбросил все ее объяснения о прошлом. Он точно знал лишь одно – графиня вернулась в Англию примерно три месяца назад. Кто-нибудь должен помнить эту старую каргу. Характер у нее был настолько отвратительный, что она, несомненно, обратила на себя внимание своими жалобами и капризами. Такую пассажирку не скоро забудешь. Оказалось, что Мик помнил эту женщину, и довольно хорошо. – Капитан Куртис был несправедлив ко мне, да, сэр. Я бы предпочел драить палубу или выливать горшки, только бы не быть на побегушках у этой Каммингс. Боже, она не давала покоя моим ногам ни днем, ни ночью! – Она путешествовала одна? – спросил Лайон. Внешне он не проявил, особого интереса к сообщению Мика, подумав, что моряк может приукрасить свой рассказ, чтобы порадовать его и получить побольше эля. – В каком-то смысле да, – подумав, ответил Мик. – В каком-то смысле? Это же глупость какая-то, Мик! Рассказывай толком все как было, – посоветовал Брайан. – Она села на корабль в сопровождении джентльмена и маленькой прекрасной леди. Правда, я только мельком видел красавицу. Голова ее была закрыта капюшоном, но, прежде чем графиня увела ее вниз, она посмотрела на меня и улыбнулась. Да, сэр, правда. – Ты случайно не заметил цвета ее глаз? – спросил Лайон. – Голубые. Они были голубые, словно океан. – Расскажи мне, что ты помнишь о человеке, который сопровождал графиню, – велел Лайон. Знаком он показал Брайану, чтобы тот снова наполнил стакан Мика. – Он не был их родственником, – пояснил Мик, отхлебнув эля. – Миссионер, так он сказал. Я сразу подумал, что он французишко. Он рассказал нам, что жил в колониях, в самой глуши. Он ехал во Францию, чтобы проведать своих родственников! Хотя он был француз, мне он понравился. За то, как он оберегал маленькую леди. Он ей в отцы годился и относился к ней как отец. А поскольку эта Каммингс большую часть пути провела в каюте, миссионер сопровождал красавицу на прогулках по палубе. Мик остановился, чтобы вытереть рот тыльной стороной руки. – Старуха была очень странной. Она держалась поодаль от этих двоих и даже велела поставить вторую цепочку на дверь своей каюты. Капитан Куртис пытался развеять ее страхи и убедить, что никто ее не тронет. Господи, нам было противно даже смотреть на нее, не то что лишний раз нарываться на встречу с ней. Но в конце концов мы ее раскусили. Она закрывала дверь от маленькой мисс. Да, сэр, так и было. Мы как-то случайно услышали, как миссионер уговаривал маленькую леди не печалиться из-за того, что тетя ее боится. Ну разве это не чушь? Лайон улыбнулся Мику, чем поощрил его к дальнейшему рассказу. – Она была такой милой крошкой. Правда, она все же вышвырнула Луи за борт. Просто перебросила его через плечо. Я не мог поверить своим глазам, правда, сэр, никак не мог. Но Луи сам нарывался. Он подкрался к ней и схватил. Вот тогда я и разглядел цвет ее волос. Светло-золотые. Она всегда ходила в капюшоне, даже когда было жарко, наверное, ей было ужасно неудобно. – Она выкинула мужчину за борт? – переспросил Брайан. Он знал, что не должен вмешиваться, но был слишком потрясен словами Мика, чтобы промолчать. – Хватит про капюшон. Расскажи лучше еще об этой девчонке. – Ну, Луи повезло, что тогда не поднялся ветер. Мы выловили его из воды без особых хлопот. После такого сюрприза он оставил мисс в покое; Да, пожалуй, это можно сказать и обо всех остальных парнях. – Когда капитан Куртис вернется в Лондон? – спросил Лайон. – Не раньше чем через месяц или два. А может быть, вы хотите поговорить с этим миссионером? – Хочу, – ответил Лайон, сохраняя полнейшую невозмутимость и так неохотно роняя слова, словно ему страшно скучно. – Он вернется в Лондон совсем скоро. Он сказал, что немного побудет во Франции, а потом навестит маленькую мисс перед возвращением в колонии. Он, правда, очень оберегал девушку. Беспокоился за нее. И я его понимаю. Эта старая… – Ведьма? – подсказал Лайон. – Да, она была сущая ведьма, – сказал Мик с издевкой. – Ты помнишь имя миссионера, Мик? Я дам тебе еще один фунт, если ты назовешь мне его имя. – Оно прямо вертится у меня на языке, – сказал Мик, напряженно нахмурившись. – Когда я вспомню, я скажу тебе, Брайан. Ты сохранишь для меня монеты, ладно? – Расспроси своих товарищей, – предложил Брайан. – Наверняка кто-нибудь из них вспомнит имя миссионера. Мик так спешил получить вознаграждение, что сразу покинул таверну и отправился на поиски приятелей. – Это государственное дело? – спросил Брайан, когда они вновь остались одни. – Нет, личное, – ответил Лайон. – Речь идет об этой даме, да? Со мной не нужно притворяться, Лайон. Я бы тоже заинтересовался ею, если бы был помоложе. Лайон улыбнулся: – Ты ведь даже не видел ее. – Это не важно. Мик сказал, что это изящная девчушка с голубыми глазами и белокурыми волосами. На мой вкус уже достаточно красиво, но я не по этой причине заинтересовался бы ею. Ты когда-нибудь видел Луи? – Нет. – Он такой же здоровый, как я, только еще потяжелее. И если дама перебрасывает его за борт, то это весьма любопытно. Боже, как бы мне хотелось присутствовать при этом! Никогда не любил Луи. От него смердит, и его ум такой же грязный, как и тело. Черт, хотелось бы мне посмотреть, как он плюхнулся в воду! Лайон еще несколько минут побеседовал с Брайаном и собрался уходить. – Ты знаешь, где найти меня, Брайан. Хозяин таверны проводил Лайона до кареты. – Как поживает Рон? – спросил он. – По-прежнему безобразничает? – Боюсь, что да. Кстати, Брайан. Ты не подготовишь заднюю комнату к пятнице, через неделю? Мы с Роном хотим кое с кем перекинуться в карты. Подробности я сообщу тебе попозже. Брайан задумчиво посмотрел на Лайона. – Как всегда пытаешься разгадать мои намерения? – спросил Лайон. – Мои мысли всегда написаны у меня на лице, – ответил Брайан с ухмылкой. – Вот почему я никогда бы не преуспел в твоей работе, – добавил он. Брайан придержал дверь кареты для Лайона и попрощался словами, ставшими уже ритуалом: «Защищай спину, друг мой». Но неожиданно добавил: – И сердце тоже, Лайон. Не позволяй красоткам бросать тебя за борт. Это пожелание несколько запоздало, подумалось Лайону. Кристина уже добралась до его сердца. Он давно дал себе слово, что до конца своих дней не позволит себе серьезно увлечься женщиной. Вот вступить в непродолжительную и приятную связь – это пожалуйста. Вот тебе и клятвы, подумал Лайон со вздохом. Он не мог защитить свое сердце. Оно уже принадлежало Кристине. Его мысли снова вернулись к странным высказываниям Кристины. Он вспомнил, как она сказала, что его любопытство может стоить ему жизни. Лайон никак не мог понять, шутила она или же говорила серьезно. Похоже, Кристина говорила правду, заявив, что не останется в Лондоне и скоро вернется домой. По крайней мере она выглядела так, словно говорила правду. Он не собирался никуда ее отпускать. Кристина будет принадлежать ему. Но он должен владеть ситуацией. Если ей все же удастся ускользнуть от него, то ему будет значительно лете искать ее, зная, где ее дом. – Никуда она не уедет, – пробормотал Лайон себе под нос. Нет, он не выпустит ее из виду. Со стоном раздражения Лайон вынужден был признаться себе, что есть только один способ удержать Кристину рядом с собой. Черт, ему придется жениться на ней! – Господи, где тебя носит? Я сижу тут у тебя уже целую вечность! Восклицание Рона встретило Лайона прямо на пороге его дома. – Посыльные ищут тебя по всему городу, Лайон! – Не знал, что должен отчитываться перед тобой. – Лайон сбросил камзол и вошел в кабинет. – Закрой дверь, Рон. Ты соображаешь, что делаешь? Тебе нельзя показываться на людях. Кто-нибудь может заметить повязку. Нельзя так рисковать! Твой посыльный очень скоро нашел бы меня. – Ну и где же ты был? Уже почти стемнело, – пробормотал Рон и рухнул в первое попавшееся кресло. – Ты становишься похож на ворчливую жену, – усмехнулся Лайон. – В чем дело? У твоего отца возникли новые затруднения? – Нет. А ты, черт побери, перестанешь смеяться, когда я расскажу тебе, зачем я разыскивал тебя по всему Лондону. Ты лучше надень снова камзол, друг мой. Тебе предстоит нелегкое дело. Серьезность тона Рона наконец подействовала на Лайона. Он прислонился к столу, скрестил руки на груди и потребовал: – Излагай. – Речь идет о Кристине. Она в беде. Лайон отреагировал так, словно его поразил удар молнии. Он отскочил от стола и схватил Рона за плечи, прежде чем тот успел вздохнуть. – Не торопись, Лайон. Я просто беспокоился, что ты уехал в свой загородный дом. У нас есть время до полуночи, когда они явятся за ней… Ради Бога, отпусти меня! Лайон немедленно отпустил Рона, и тот снова рухнул в кресло. – Кто «они»? – решительно спросил маркиз. Выражение его лица стало таким грозным, что Рон еще раз порадовался, что Лайон ему друг, а не враг. – Спликлер и нанятые им люди. Лайон кивнул и стремительно направился в прихожую приказать, чтобы вновь подали карету. Рон последовал за ним. – А разве не быстрее добраться туда на твоем жеребце? – Мне понадобится карета. – Зачем? – Спликлер. То, как он произнес это имя, сказало Рону достаточно. Они уселись в карету, и Рон принялся подробно объяснять приятелю ситуацию. – Одному из моих людей, вернее одному из людей Джека, предложили внушительную сумму, чтобы он помог отвезти Кристину в Гретна-Грин. Понимаешь, Спликлер хочет насильно жениться на ней. Я встречался с моими людьми, чтобы сказать им, что распускаю нашу банду. Один из них, довольно приличный для бандита парень по имени Бен, рассказал мне о предложении Спликлера, не скрыв, что дал согласие. Бен решил, что это довольно забавный способ подзаработать. Выражение лица Лайона стало просто ледяным. – Спликлер нанял Бена и еще троих парней. Я заплатил Бену, чтобы он продолжал играть свою роль. Он не станет помогать Спликлеру, если, конечно, можно положиться на слово налетчика. – Ты уверен, что это произойдет в полночь? – уточнил Лайон. – Да. Еще много времени. – Рон глубоко вздохнул. – Слава Богу, что ты нашелся. – О да. Я позабочусь обо всем. Маркиз сказал это так зловеще, что у Рона мурашки по коже побежали. – Знаешь, Лайон, я всегда думал, что Спликлер – змея, но не представлял, что у него хватит духу сделать что-нибудь настолько мерзкое. Если кто-нибудь узнает об этом, репутация Кристины тоже может пострадать. – Никто не узнает. Рон снова кивнул. – Может, кто-то подговорил Спликлера, а, Лайон? Он сам никогда бы до такого не додумался. – О да, кое-кто подсказал ему это. Графиня. Жизнью мог бы поклясться. – Господи, Лайон, она же тетя Кристины! Не думаешь же ты, что… – Именно так и думаю, – пробормотал маркиз. – Она оставила Кристину сегодня совсем одну. Удобно, ты не находишь? – У тебя есть лишний пистолет для меня? – спросил Рон. – Никогда не пользуюсь ими. – Почему? – ужаснулся Рон. – Слишком много шума. Кроме того, их всего четверо, если верить твоему приятелю. – Пятеро! – Спликлер не в счет. Он убежит при первых признаках опасности. – Да уж, наверняка. – Рон, когда мы доберемся до их дома, мой кучер отвезет тебя обратно. Я не хочу, чтобы моя карета стояла перед домом Кристины. Спликлер заметит ее. Не стоит его тревожить прежде времени. Я велю своему кучеру вернуться за мной в час ночи. – Но я должен помочь тебе! – воскликнул Рон. – У тебя всего лишь одна здоровая рука, – улыбнулся Лайон. – Как ты можешь быть таким безрассудным? – Ты хотел сказать «расчетливым», Рон? Расчетливым. Лайон выскочил из кареты еще до того, как она полностью остановилась. – Черт побери, Лайон, я же могу помочь! – Ты будешь больше мешать, чем помогать. Отправляйся домой. Я сообщу тебе, когда все закончится. Боже, он вел себя так, словно его совершенно не касалось происходящее! Рон, однако, знал, что это не так. Ему даже стало жалко глупых, жадных парней, связавшихся со Спликлером. Эти дурни скоро узнают, каким образом маркиз Лайон приобрел свою репутацию. Черт, как невыносимо пропустить такую схватку. – И я совершенно уверен, что не пропущу, – пробормотал Рон себе под нос и стал дожидаться удобного случая. Когда карета затормозила на повороте, он выпрыгнул из нее, упал на колени, чертыхнулся из-за собственной неуклюжести, отряхнулся и зашагал обратно к дому Кристины. Лайону придется воспользоваться его помощью, хочет он того или нет. Маркиза трясло от злости. Он знал, что успокоится, как только увидит Кристину и убедится, что с ней все в порядке. А Кристина не торопилась открывать ему дверь. Его нервы были на пределе. Лайон уже собрался вскрыть замок (кое-какие приспособления для этого он всегда носил с собой), но вдруг услышал лязг снимаемой с двери цепочки. Он сдерживался в присутствии Рона, Но как только увидел Кристину, буквально взорвался, дав волю гневу. – Господи, о чем ты думаешь, открывая дверь в таком виде, в одном халате? Проклятие, ты даже не спросила, кому открываешь, Кристина! Кристина сжала полы халата и попятилась. Лайон буквально ворвался в прихожую, словно взбесившийся жеребец. – Зачем вы здесь? – прошептала она. – Почему Элберт не открыл дверь? спросил Лайон требовательно. Он уставился на ее ма-кушку, понимая, что от вида ее распущенных волос, находящихся в таком очаровательном беспорядке, у него все мысли разбегутся. – Элберт поехал навестить свою мать, – объяснила Кристина. – Лайон, вам не кажется, что сейчас слишком поздно для визита? – Кого он навещает? – Гнев Лайона внезапно испарился. – Свою маму. Интересно, что в этом смешного? – поинтересовалась она. – Лайон, вы ящерица. То вы кричите на меня, то вдруг начинаете смеяться. – Хамелеон, Кристина, а не ящерица. Элберту никак не меньше восьмидесяти. Не может быть, чтобы его мать была еще жива. – О, я видела ее, Лайон. Очень милая женщина. Выглядит точно так же, как Элберт. Итак, вы намерены объяснить мне причину вашего визита? – Иди наверх и оденься. Я не могу думать, когда ты разгуливаешь в подобном виде. – Я не разгуливаю, – запротестовала Кристина. – Я стою совершенно спокойно. – Скоро у нас будут гости. – Да? – Кристина покачала головой. – Я никого не приглашала. Лайон, у меня совершенно нет настроения принимать кого-либо. Я только начала скорбеть о вас… – Скорбеть? – переспросил Лайон. – Какого черта ты скорбишь обо мне? – Не важно, – сказала Кристина. – И прекратите выходить из себя. Кто собирается нанести нам визит? Лайону пришлось глубоко вздохнуть, чтобы обрести спокойствие, а затем он рассказал все о Спликлере и его компании. Он намеренно не стал говорить о роли графини: ему не хотелось слишком расстраивать Кристину. Он решил, что это можно оставить на потом. – Что я должна делать? – спросила Кристина. Она вновь закрыла на цепочку переднюю дверь и встала прямо перед ним. Лайон вдохнул запах цветов и обнял ее. – Ты хорошо пахнешь, – сказал он. Он обхватил ладонями ее ангельское личико. Боже, она смотрела на него так доверчиво! – Вы должны сказать мне, что делать, – снова прошептала Кристина. – Поцелуй меня, – велел Лайон. Он нагнулся и быстро поцеловал ее сам. – Я спросила, что мне делать с бандитами, – сказала Кристина, когда он отстранился. – Вы и правда не можете как следует сосредоточиться на чем-то. Это что, семейная черта, Лайон? Он покачал головой. – Разумеется, я могу сосредоточиться. Например, с того момента как ты открыла дверь, я думаю только о том, чтобы обнять тебя. У тебя ведь нет ничего под этим тонким халатом? Она бы покачала головой, если бы он не прижимал ее так крепко к себе. – Я принимала ванну, – объяснила она, улыбаясь его признанию. Он такой честный! Кристина привстала на цыпочки, чтобы он получил то, что он просил. Она хотела только вернуть его беглый поцелуй. Но у Лайона были другие намерения. Большим пальцем он нажал на ее подбородок так, что ее рот приоткрылся и его язык немедленно рванулся внутрь? Кристина ухватилась за него, опасаясь, что у нее вот-вот подогнутся колени. Когда она убедилась, что не опозорится и не упадет, она вернула поцелуй с не меньшим пылом. Кристина не в силах была сдержать себя, и это возбуждало Лайона не меньше, чем ее едва слышные стоны, ее мягкие губы, ее необузданный язык. Да, он был вполне удовлетворен ее порывом и тут же решил, что только в эти моменты она бывает с ним честна. Лайон неохотно отстранился. – Вы заставили мои руки дрожать, – сказала Кристина. – От меня не будет толку, если они сейчас постучат в мою дверь. – Как жаль, что ты не владеешь кинжалом, – заметил Лайон, ожидая в ответ лжи. Она ведь не могла признаться в том, что отлично умеет обращаться с ножом. – Да, очень жаль, – ответила Кристина. – Но кинжалы – это скорее для мужчин. Женщинам так легко пораниться! И пистолета у меня нет. Наверное, вы разочарованы, что я так плохо вооружена? Потому, как она это спросила, Лайон понял, что она надеется на подтверждение. – Вовсе нет, милая, – ответил Лайон ровным голосом. Он обнял ее за плечи и стал вместе с ней подниматься по лестнице. – Обязанность мужчины – защищать свою маленькую женщину. – Да, так принято в большинстве стран. – В голосе Кристины появились нотки сомнения, даже застенчивости, когда она добавила: – Но все же вы не возмутились бы, если эта маленькая женщина умела защитить себя сама? Вы бы не посчитали это неженственным… а? – Это твоя комната? – спросил Лайон, намеренно уходя от ответа. Он толкнул дверь первой спальни, увидел мрачную обстановку, почувствовал застоявшийся запах старых духов и сам понял, что вторгся во владения графини. В комнате было очень темно, ну просто идеальное место для пауков. Или для старой ведьмы, подумал Лайон нахмурившись. – Это комната тети, – сказала Кристина и заглянула внутрь. – Тут ужасно мрачно, правда? – Тебя это удивляет? Ты разве не была здесь раньше? – Нет. Когда Лайон закрывал дверь, он увидел множество запоров и цепочек на ее внутренней стороне. – Твоя тетя, должно быть, неспокойно спит. От кого она запирает дверь, Кристина? Он знал ответ и уже заранее злился. Лайон помнил слова Мика о том, что графиня боялась маленькой красивой мисс. С точки зрения Лайона, запоры находились не с той стороны двери. Это Кристине нужно было защищаться от графини, а не наоборот. Как жила Кристина, вернувшись на родину, к своей родне? Наверняка она одинока. Что же это за женщина, которая сторонится своей единственной родственницы? – Тетя не любит, чтобы ее беспокоили, когда она спит, – объяснила Кристина. Услышав грусть в ее голосе, Лайон прижал Кристину к себе. – Тебе нелегко пришлось с тех пор, как ты вернулась домой, так ведь, милая? Он почувствовал, как она пожала плечами. – Моя комната в конце коридора. Вы ведь ее ищете? – Да, – ответил он. – Но еще я хочу проверить все окна. – В моей комнате два окна. – Кристина отодвинулась, взяла его за руку и поспешила в свою спальню. Когда они вошли, Лайон быстро огляделся. По меркам большинства женщин, спальня была обставлена скудно, но ему это чрезвычайно понравилось. Никакие безделушки не загромождали полки комодов. Ничего Лишнего. Один стул в углу, ширма рядом с ним, кровать под пологом, накрытая ярким белым покрывалом, и два небольших комода. Вот и все, что было в большой квадратной комнате. Кристина явно любила порядок. Комната была безупречно убрана, за исключением одного одеяла, которое кто-то забыл на полу у окна. – Сад как раз под моими окнами. Через стену легко перелезть. Плющ вьется до самого окна. Думаю, что плети плюща вполне выдержат человека. – Я бы не хотел, чтобы они появились через окно, – заметил Лайон рассеянно, затем он проверил прочность рам и выглянул в сад. Он пожалел, что луна светит так ярко – слишком много было света. Лайон взглянул на Кристину. Как он переменился! Кристина чуть было не улыбнулась. Он и вправду был настоящим воином. И лицо его было таким же невозмутимым, как у индейского воина. Она не могла догадаться, о чем он сейчас думает, но по его сосредоточенности поняла, что он готовится к схватке. – Насколько я помню, в гостиной всего два окна, выходящих на улицу. Есть ли еще какой-нибудь вход, помимо парадного? – Нет. – Хорошо. Оденься, Кристина. Ты можешь подождать в своей комнате, пока все кончится. Я постараюсь, чтобы ты чувствовала себя в безопасности. – Каким образом? – Я закрою окна и двери, – пояснил Лайон. – Нет. То есть я хочу сказать, мне будет не по себе, если я буду заперта. Горячность ее тона удивила Лайона. Но потом он вспомнил, как плохо она чувствовала себя внутри кареты, и ему стало так жаль ее! – Если я сумею сделать запор изнутри, чтобы ты знала, что сможешь выйти, если… – О да, этого будет вполне достаточно, – перебила его Кристина, энергично кивнув головой. Она явно испытала облегчение. – Спасибо, что вы поняли. – Так, а теперь ты почему хмуришься? – спросил Лайон, теряя терпение. – Теперь у вас есть еще одно оружие против меня. Я только что призналась в своей слабости. – Нет, ты только что оскорбила меня, – возразил Лайон. – Я не знаю, многим ли мужчинам или женщинам понравилось бы оказаться запертыми в комнате. А теперь прекрати отвлекать меня. Одевайся. Она поспешила выполнить его распоряжение. – Думаю, мне вовсе не захочется дожидаться одной в комнате, – бормотала она, хватая первый попавшийся наряд и направляясь за ширму. Она поняла, насколько неудачен ее выбор, когда сняла халат и надела ярко-голубое платье. – Лайон! Все застежки на спине. Я не могу сама с ними справиться. Лайон повернулся от окна и увидел, что Кристина стоит, прикрывшись голубым платьем. Когда она повернулась к нему спиной, первое, на что он обратил внимание, – на ее великолепную кожу. В свете свечей она выглядела так соблазнительно, что ему было трудно совладать с собой. Он заметил и еще кое-что. Под платьем у нее ничего не было, черт побери! И это тоже смутило его покой. Руки дрожали, когда он начал застегивать пуговицы, пальцы двигались неуклюже уж слишком ему хотелось погладить ее. – Где твоя служанка, Кристина? – спросил он, надеясь, что разговор отвлечет его от не подобающего джентльмену желания немедленно отнести ее в постель и совратить. – Я буду одна всю эту неделю, ведь я отпустила Беатрису отдохнуть. Ее легкомысленность рассердила Лайона. – Ради Бога, ведь ни одна леди не остается в доме в одиночестве, пробормотал он. – Я прекрасно справляюсь одна. Я вполне самовластная. – Самостоятельная, – поправил Лайон со вздохом. Он никак не мог поймать последнюю пуговичку. Ее шелковистые волосы все время мешали ему. – Прошу прощения? Лайон приподнял ее волосы и перекинул через плечо. Он улыбнулся, когда увидел, как ее кожа покрылась мурашками. – Самостоятельная, милая моя, а не самовластная. – А какая разница? – спросила она, пытаясь повернуться, чтобы взглянуть на него. – Стой спокойно, – приказал Лайон. – Да, разница есть. Твоя тетя самовластная, а ты – самостоятельная. – Вы знаете, что я делаю ошибки только в вашем присутствии? Значит, это вы виноваты в том, что я путаюсь. Он не хотел терять времени на споры. – Пошли, – приказал он, закончив застегивать платье, потом взял ее за руку и потянул за собой. Чтобы успеть за ним, Кристине пришлось бежать. – Я не заплела волосы, – быстро проговорила она. – Я обязательно должна сделать это, Лайон. Мои волосы могут сослужить мне плохую службу. Вы же должны понимать это! Он не понимал; знал, что не нужно спрашивать, но все равно спросил: – Чем могут помешать твои волосы? – Эти люди могут схватить меня за волосы, если, конечно, я не буду быстра, как пантера, бесстрашна, как волк, и хитра, как медведь. Эта женщина явно увлеклась, и, когда они вошли в гостиную, он дал волю своему раздражению. – Ты сможешь посидеть одна в темноте? – спросил Лайон. Он подошел к окнам, снял плетеный шнур с одной из портьер и передал его Кристине. – Я не боюсь темноты, – ответила она недовольно. – Какой глупый вопрос! – Обвяжи эту веревку вокруг ручек двери, Кристина, и потуже! Если кто-нибудь попытается ворваться, я услышу шум. Хорошо? – Лайон проверил окна. Их так давно не открывали, что теперь это сделать было просто невозможно. – Да, Лайон, я не подведу вас. – Послушай-ка меня хорошенько, мой маленький воин, – сказал Лайон твердо. Он взял ее за плечи и сжал их. – Ты будешь ждать в этой комнате до тех пор, пока не минует опасность. Ты понимаешь меня? Его голос был резкий, сердитый. Однако Кристину это, судя по всему, совсем не испугало. Она по-прежнему улыбалась ему. – Я правда хотела бы помочь вам, Лайон. Кстати, должна напомнить вам, что это ко мне они собираются вломиться. И вы, конечно, позволите мне принять в этом участие. – Конечно, не позволю! – зарычал Лайон. – Ты только будешь путаться под ногами, Кристина, – уже мягче добавил он. – Хорошо, – ответила Кристина, повернулась к небольшому овальному зеркалу и начала заплетать косу. Она была такой грациозной, такой женственной! Когда она приподняла руки, подол ее платья тоже приподнялся, обнажив лодыжки. – Ты забыла надеть туфли, – сказал Лайон, и в голосе его послышалось веселье. – Опять. – Опять? Что такое вы говорите? – встревожилась Кристина и обернулась. Он покачал головой: – Не важно. Оставь в покое свой волосы. Ты не будешь ни во что вмешиваться. Она улыбнулась ему с такой покорностью, что Лайон тут же что-то заподозрил. – Дай мне слово, Кристина. Сейчас. – Какое слово? – спросила она, притворяясь непонимающей, отвела глаза в сторону и снова стала заплетать косу. Лайон сумел сдержаться. Эта невинная овечка не понимала, что он видит ее отражение в зеркале. И сейчас она совершенно не выглядела кроткой, скорее очень решительной. Он добьется от нее обещания, даже если ему придется вытрясать его из Кристины. Конечно, главная его забота – ее безопасность. Лайон не собирался допускать, чтобы с ней что-то случилось. Но была и другая причина. Хотя она и казалась незначительной по сравнению с первой, но все равно беспокоила его. По правде говоря, он не хотел, чтобы она наблюдала за его действиями. Вполне вероятно, что, когда закончится эта ночь, она станет его бояться больше, чем Спликлера с подручными. В борьбе для Лайона не существовало честных или нечестных методов. Кристина ничего не могла слышать о его прошлом. Сейчас, когда он понял, как она ему дорога, он хотел уберечь ее не только от всех опасностей и таких негодяев, как Спликлер… но и не допустить, чтобы она узнала о темной стороне его жизни. Он не хотел, чтобы она разочаровалась в нем. Кристина знала, что он маркиз Лайонвуд, ни больше ни меньше. И да поможет ему Бог! Он сделает так, чтобы она и дальше оставалась в неведении. Он подумал, что потеряет ее, если она узнает правду. – Я обещаю, что не буду вмешиваться до тех пор, пока вы сами не попросите меня, – перебила Кристина его грустные размышления. – Ведь миссис Смизертон научила меня, как защищаться, – поспешно добавила она, когда он мрачно взглянул на нее. – Саммертон, – ответил Лайон с протяжным вздохом. – Воспитавших тебя людей звали Саммертонами. Его настроение подобно переменчивому ветру, решила Кристина. Совершенно непредсказуемо. Сейчас он не улыбался, а выглядел так, словно замышлял убийство. – Вы ведете себя так, словно до прихода незваных гостей у нас ещё бездна времени, – заметила Кристина. – Ведь они, наверное, уже скоро будут здесь? – напомнила она, надеясь отвлечь Лайона от зловещих замыслов, зревших в его мозгу. – Еще не очень скоро, – ответил Лайон. – Оставайся здесь, а я осмотрюсь. Кристина кивнула. Как только он скрылся, она побежала наверх за лентой для волос. И конечно, за своим кинжалом. Она все равно поможет Лайону, хочет он того или нет. Когда Лайон вернулся, она скромно сидела в гостиной на потертом диване, а кинжал лежал под подушкой. – Я решил слегка облегчить дело Спликлеру. – Как? – Оставил заднюю дверь незапертой. – Это очень любезно с вашей стороны. Лайон улыбнулся. Он подошел и встал прямо перед ней. Кристине пришлось сильно запрокинуть голову, чтобы увидеть его лицо. Поскольку он все еще улыбался, она решила, что его настроение улучшилось. – Если вы уверены, что они пройдут через сад, зачем вообще пускать их в дом? Почему бы не встретить их снаружи? – Встретить их? – Лайон покачал головой. – Кристина, они придут сюда не беседовать с тобой. Вполне вероятно, что завяжется драка. Ему страшно не хотелось тревожить ее, но необходимо было, чтобы она поняла. – Ну, конечно, драка будет, – безмятежно сказала Кристина. – Именно поэтому я предпочитаю, чтобы вы встретили их в саду, Лайон. Ведь потом именно мне придется тут убирать. Об этом он не подумал. И когда он понял, что она полностью осознает, что их ждет, он испытал огромное облегчение. – Ты очень отважная, – сказал он ей. – Но луна сегодня яркая, от нее слишком много света. Я запомнил каждую мелочь в комнате, куда они войдут. Я погашу там свечи. Они окажутся в невыгодном положении. – И им придется заходить по одному, – добавила Кристина, – Очень умно придумано, Лайон. Но что если они взберутся по плющу, а не войдут в дверь? – Не взберутся, милая. Он выглядел таким уверенным, что Кристина поверила ему. – Пора гасить свечи, дорогая. Обвяжи веревку вокруг ручек двери сначала, ладно? Тебе не страшно? Я позабочусь о тебе. Я обещаю. – Я верю вам, Лайон. Ее ответ обрадовал Лайона. – А я верю, что ты останешься здесь. – Лайон? – Да, Кристина? – Будьте осторожны. – Обязательно. – И еще, Лайон… – Да? – Вы постараетесь не очень тут наследить? – Постараюсь. Он подмигнул ей и закрыл за собой дверь. Кристина обвязала веревку вокруг ручек, сделав крепкий двойной узел. Задув свечи, она приготовилась ждать. Время шло черепашьим шагом. Кристина все время напряженно прислушивалась, ожидая, не раздадутся ли какие-то звуки в задней части дома. Шорох, донесшийся со стороны фасада, застал ее врасплох. Они не должны были войти здесь. Лайон будет разочарован. Кристине даже захотелось предложить негодяям обойти дом и проникнуть в него через заднюю дверь, но тут же она поняла, насколько глупо это прозвучит. Она решила просто подождать, Надеясь, что они оставят попытку открыть окно и в конце концов направятся к задней двери. – Кристина? Ее имя было произнесено шепотом, но она все равно узнала голос. Граф Рои пытался привлечь ее внимание. Она раздвинула портьеры и обнаружила улыбающегося Рона, уцепившегося за подоконник. Улыбка недолго продержалась, как и сам Рон. Внезапно у него разжались руки, и он исчез. Затем послышался мягкий удар и поток неприличных слов, из чего Кристине стало ясно, что бедняга приземлился явно не на ноги. Она решила, что нужно помочь ему вылезти из кустов. Иначе он наделает столько шума, что наверняка привлечет внимание разбойников. Рон встретил ее у передней двери. Вид у него был еще тот – рукав камзола оторван, галстук запачкан и развязан, а сам он, скривившись, потирал ногу. Кристина отметила, что он очень неловок, но это не уменьшило ее симпатий к нему. Лайон, должно быть, рассказал ему обо всем, и он решил, помочь другу. Только так можно было объяснить этот неожиданный визит. – Вы выглядите так, словно уже проиграли один бой. Рон, берегитесь! Страшный грохот, донесшийся с задней полови-ны, почти заглушил ее голос, но Рон все же услышал ее. Он отреагировал мгновенно: повернулся лицом к опасности и плечом навалился на дверь прямо перед носом жилистого мужчины, пытавшегося вломиться в дом. Ноги Рона подогнулись от усилий, лицо налилось кровью. Когда стало ясно, что ему не обойтись без ее помощи, Кристина тоже навалилась на дверь. – Лайон! От этого крика Рона у Кристины зазвенело в ушах. – Спрячьтесь где-нибудь, – выдохнул Рон. – Кристина, вернись в гостиную! Голос Лайона прозвучал у нее за спиной. Кристина хотела только обернуться на секунду, чтобы объяснить, что нужно держать дверь, но представшая перед ее глазами картина мгновенно заставила ее позабыть все слова. Она медленно повернулась и осторожно шагнула вперед, слишком потрясенная, чтобы двигаться быстрее. Перемена, происшедшая с маркизом, потрясла ее. Он сейчас вовсе не был похож на англичанина. Его камзол куда-то исчез, рубашка была разодрана в клочья. От пореза у рта кровь текла по подбородку. Рана была незначительной и не испугала Кристину. Как и кровь на его рукаве – она сразу почувствовала, что это чужая кровь… нет, ее испугал не его вид. А вот выражение его глаз – это было совсем иное дело. У него был взгляд убийцы. Внешне Лайон казался совершенно спокойным. Он скрестил руки на груди и выглядел почти скучающим. Но все это было притворство. А глаза его говорили правду. – Сейчас же! Его крик вывел Кристину из оцепенения. Она кинулась в гостиную, даже не оглянувшись на Рона. – Уйди с дороги, Рон! Рон подчинился приказу Лайона без малейших колебаний. Как только он отскочил назад, в прихожую ввалились трое огромных мужчин и тут же свалились друг на друга. Рон остался стоять в углу, надеясь, что Лайон позовет его на помощь. Лайон застыл в центре прихожей, терпеливо ожидая, пока головорезы встанут на ноги. Рон подумал, что его друг уж чересчур спокоен. Он был один, хуже вооружен, и они были сильнее его. У бандитов в руках были ножи, а один из них держал по кинжалу в каждой руке. Рон улыбнулся. Глупец явно не понимал, что у Лайона все равно есть преимущество. Толстяк в центре внезапно замахнулся на Лайона ножом. Сапог Лайона угодил ему прямо в подбородок. Удар приподнял налетчика в воздух, и кулак Лайона пришелся ему прямо в пах. Нападавший потерял сознание еще до того, как свалился на пол. Двое других кинулись на Лайона, третий бандит бросился к ступенькам. Рон услышал его шаги и, потянувшись, захлопнул дверь. Вопль боли, донесшийся из-за двери, сказал Рону, что он успел как раз вовремя. Рон ни на секунду не отводил взгляда от Лайона. Хотя он и раньше видел Лайона в бою, все же его сила не переставала поражать Рона. Локтем Лайон сломал челюсть одному из нападавших, потом настал черед другого, и по хрусту костей Рон понял, что Лайон сломал бандиту запястье. Когда Лайон закончил, проход оказался завален телами. – Открой дверь, Рон. – Черт, ты даже не запыхался! – пробормотал Рон. Он открыл дверь, затем посторонился, и Лайон без малейших усилий вышвырнул налетчиков одного за другим на улицу. – Неплохо получилось, – заметил Рон. – Да? – Я наблюдал за твоей работой. – Понятно. – А что случилось со Спликлером? Он вошел вместе со всеми или убежал? Лайон ухмыльнулся, потом жестом показал на пирамиду тел у ступенек крыльца. – Спликлер – нижний. Я думаю, ты сломал ему нос, когда захлопнул дверь. – Значит, и я принял некоторое участие в деле, – заявил Рон, надуваясь, словно индюк. Лайон рассмеялся. Он хлопнул Рона по плечу, повернулся и вдруг заметил стоявшую в дверях Кристину. Она выглядела так, словно только что увидела привидение. Щеки ее побледнели, глаза широко раскрылись. Сердце Лайона перевернулось. Господи, она, наверное, видела драку! Он сделал шаг к ней, но она тотчас отступила назад. Лайон почувствовал, что проиграл. Она боялась его. Господи, он хотел защитить ее, а не внушить ей ужас! Вдруг Кристина бросилась к нему. Она кинулась к нему в объятия, едва не сбив его с ног. Лайон не понял, что ею руководило, но был до смерти рад. Он обнял ее, положил подбородок ей на макушку и протяжно вздохнул: – Я никогда не пойму тебя, да? – Я так счастлива, что вы не сердитесь на меня. Она говорила невнятно, уткнувшись лицом ему в грудь, но он все равно расслышал ее слова. – Почему я должен сердиться на тебя? – Потому что я нарушила свое обещание, – напомнила ему Кристина. – Я вышла из гостиной, чтобы впустить Рона. Лайон хмуро посмотрел на графа. – Я точно помню, что велел тебе отправляться домой. – И тут он заметил, как его друг выглядит. – Что с тобой случилось? Разве ты участвовал в драке? – Небольшой несчастный случай. – Он свалился в кусты, – объяснила Кристина, улыбнувшись смущению Рона. Господи, он даже покраснел! – В кусты? – переспросил Лайон недоверчиво. – Я, пожалуй, пойду домой пешком. Твоя ка-рета, вероятно, ждет у моего дома, Лайон. Я велю твоему кучеру приехать сюда за тобой. Всего доброго, принцесса Кристина. – Нет, вам нельзя идти пешком. Лайон, вы должны… – Пусть идет. Здесь совсем рядом. Кристина не стала спорить. Кому-то нужно было сходить за каретой, и она предпочитала, чтобы этим занялся Рон. Тогда она сможет провести несколько минут с Лайоном наедине. – Спасибо за помощь, Рон. Лайон, что вы со-бираетесь делать с этими, лежащими на дорожке? Если я не ошибаюсь, то позади дома тоже валяется один или два? – Двое, – ответил Лайон. – Я вышвырнул их на улицу. – Они придут в себя и поползут домой, – предположил Рон. – Если только ты их… – Нет, – перебил его Лайон. – Что «нет»? – переспросила Кристина. – Если только он их не убил, – объяснил Рон. – Рон, не пугай ее. – Господи, надеюсь, что нет. Только подумайте, сколько тут пришлось бы убирать! – ужаснулась Кристина. Лайон и Рон захохотали. – Разве тебе не следует поплакать или хотя бы немного расстроиться? – А что, следует? – Нет, Кристина, не стоит, – сказал Лайон. – А теперь перестань хмуриться. – Кристина, вы же без туфель! – вдруг выпалил Рон. – Пожалуйста, будьте осторожны по дороге домой, – сказала Кристина, пропуская мимо ушей замечание о своих босых ногах. – Постарайтесь, чтобы никто не заметил вашей повязки. Могут возникнуть вопросы. Как только дверь была закрыта, Кристина вновь повернулась к Лайону, но оказалось, что он уже был на середине лестницы. – Куда вы? – Мыться, – ответил Лайон. – Кажется, в твоей комнате был кувшин с водой, а, Кристина? Он скрылся прежде, чем Кристина успела ответить, и она поспешила вслед за ним. Когда она наконец догнала его, то сразу пожалела, что не подождала внизу. Лайон уже снял рубашку. Склонившись над тазиком, он умывался. Вид его мощного тела ошеломил Кристину. Она видела, как перекатываются мышцы на его сильных руках и плечах; грудь его покрывала густая золотистая масса волос. Кристина никогда не видела ничего подобного. Она была зачарована и думала только о том, как было бы хорошо сейчас оказаться в его объятиях. Он протянул руку за полотенцем, но Кристина сама стала вытирать ему лицо. – У вас такая темная кожа, Лайон. Вы были на солнце без рубашки? – Да, на своем корабле. – У вас есть корабль? – обрадованно спросила Кристина. – У меня был корабль, – поправил ее Лайон. – Пожар уничтожил его, но я собираюсь построить новый. – Собственными руками, Лайон? Лайон улыбнулся ей: – Нет, милая. Я найму людей для этой работы. – Мне понравился корабль, на котором я плыла в Англию. Правда, мне не очень понравилось находиться внизу, слишком там все давит, – призналась она. Голос ее дрожал, как и руки, когда она начала вытирать его плечи. У него было несколько великолепных шрамов, и при виде их сердце ее заколотилось. Впервые в жизни Лайону действительно стало неловко. Кристина была такой красавицей, а он весь покрыт рубцами. Лайон подумал, что эти отметины темного прошлого никогда не волновали его раньше. – Обещаю взять тебя на свой новый корабль, – услышал он свои слова как бы со стороны. – Я бы очень хотела этого, Лайон, – ответила Кристина. Полотенце упало на пол, когда она кончиками пальцев коснулась длинного извилистого шрама на груди Лайона. – Вы так красивы! – прошептала она. – У меня полно изъянов, – прошептал Лайон в ответ неожиданно охрипшим голосом. – О нет, это знаки доблести! Они прекрасны. Она смотрела на него не отрываясь, и Лайон подумал, что никогда не привыкнет к ее красоте. – Надо пойти вниз. – Но произнося эти слова, он уже притягивал ее к себе. Господи, он не мог остановиться! Он вдруг понял, что они в доме одни, стоят в ее спальне, и все его благие намерения мгновенно словно ветром сдуло. – Вы поцелуете меня, прежде чем мы спустимся? – спросила Кристина. Лайон подумал, что она выглядит так, словно ее уже только что целовали. Щеки слегка порозовели, а глаза вновь приобрели темно-голубой оттенок. Она явно не понимала щекотливости ситуации. Если бы она только знала, какие дикие мысли роятся у него в голове, ее лицо побледнело бы, словно полотно. Она доверяла ему, иначе не просила бы поцелуя. Лайону нужно обуздать свои низменные инстинкты. Да, он будет вести себя как джентльмен. Но ведь от одного поцелуя не будет никакого вреда. Он хотел заключить ее в объятия с того самого момента, как закончилась драка. Гнев жег его, словно раскаленная лава. О, как он желал ее тогда, с какой первобытной страстью! Но она вдруг отступила. Он вздрогнул, внезапно вспомнив об этом. – Кристина, ты боишься меня? Она видела, как важен для него ответ на этот вопрос. Об этом говорила тревога в его глазах. Вопрос озадачил ее. – Почему я должна вас бояться? – спросила она, сдерживая смех. Он действительно выглядел ужасно обеспокоенным. – После схватки, когда ты отодвинулась от меня… И тогда она улыбнулась, не в силах сдержаться. – Лайон, ту небольшую потасовку, свидетелем которой я была, никак нельзя назвать схваткой. Ее слова так удивили его, что он немедленно стал оправдываться. – Да, конечно, эту стычку не назовешь настоящей схваткой, но ты так смотрела на меня, что я, естественно, предположил, что ты испугалась. Черт возьми, Кристина, большинство женщин на твоем месте были бы просто в истерике, – закончил он уже раздраженно. – Я должна была заплакать, Лайон? Прошу прощения, если я рассердила вас, но я пока еще не знаю всех ваших законов. – С тобой любой спятит, – заявил Лайон. Поскольку он улыбался, Кристина решила быть сдержанной. – Вы самый непонятный человек из всех людей на свете, – заметила она. – Мне все время приходится напоминать себе, что вы англичанин. Искушение было слишком велико. Прежде чем она успела подавить желание, рука ее уже потянулась к его груди. Кончиками пальцев она ощутила волнующий жар его кожи, густоту мягких завитков на груди. – Я не боюсь вас, Лайон, – прошептала она, избегая его взгляда. – Я никогда не боялась вас. Как я могла? Вы такой добрый, мягкий… Он растерялся, не зная, что ответить. Она говорила так, словно он внушал ей благоговение. Разумеется, она заблуждалась. Он никогда не был ни добрым, ни мягким. Правда, человеку свойственно меняться. Лайон твердо решил стать таким, каким его хотела бы видеть Кристина. Боже, если она думает, что он мягкий, то таким он и станет. – Вы ведь и вправду воин, да, Лайон? – Ты хочешь, чтобы я был воином? – спросил он довольно растерянно. – О да! – выдохнула Кристина, осмелившись бросить на него взгляд. – Воины не могут быть мягкими, – напомнил он ей. Она не хотела объяснять, зная, что он все равно не поймет ее. Он ошибался, но не стоило поправлять его. Ее руки скользнули на его шею, пальцы запутались в мягких курчавых волосах. Она почувствовала, как по его телу пробежала дрожь, как напряглись его мускулы. Лайон заговорил бы, если бы не боялся, что голос выдаст его. Ее руки сводили его с ума. «Мягче, – предостерег он себя, – я должен быть с ней мягче». Он поцеловал ее в лоб. Кристина закрыла глаза и вздохнула. Он поцеловал ее в веснушчатую переносицу и наконец добрался до ее губ. Это был очень нежный поцелуй, ничего не требующий взамен. Но вот ее язык коснулся его языка. Это вызвало в нем такую бурю, ощущение было столь опьяняющим, столь всепоглощающим, что он тут же позабыл о сдержанности, и его язык рванулся в теплую глубину ее рта. Когда Кристина еще сильнее прижалась к нему, желание настолько захлестнуло его, что он мог думать только о том, чтобы овладеть ею… полностью. Она не сопротивлялась. Нет, ее нежные стоны подтверждали: она не хотела, чтобы он останавливался. Ее бедра обволакивали его возбужденную плоть. Он знал, что ее движение было инстинктивным, и все же, когда она, выгнувшись, еще больше прижалась к нему, его охватило неистовое желание. Она была так хороша, так желанна! Лайон оторвался от ее губ с резким стоном. – Я жажду любить тебя, Кристина, – прошептал он ей. – Но если мы хотим остановиться, это нужно сделать сейчас. Голова Кристины откинулась, когда он стал осыпать поцелуями ее шею. Ее руки, все еще обнимавшие его, сжимались, умоляли, тянули к себе. Он знал, что скоро уже не сможет остановиться. Лайон попытался прекратить эту муку. – Боже, Кристина, отойди от меня! Сейчас же! Отойти? Господи, да она едва могла стоять! Каждый укромный уголок ее тела откликался на его прикосновения. Она слышала гнев в его голосе, чувствовала напряжение в его мощном теле. Она пыталась понять его, но все это сбивало ее с толку. – Но я не хочу останавливаться, Лайон! Он слышал ее слова. Лайон схватил ее за плечи и сжал до боли. Кристина заглянула ему в глаза и увидела там желание. Сила его страсти подавляла ее, лишала способности разумно мыслить. – Ты понимаешь, что говоришь? Она ответила ему единственным доступным ей образом. Тело Кристины само дало ему разрешение. Она еще сильнее прижалась к нему, притянула к себе его голову… Она поцеловала его с такой страстью, что в голове у него все пошло кругом. Сначала Лайон был слишком потрясен, но очень скоро снова взял инициативу в свои руки. Он хотел доставить ей такое полное наслаждение, чтобы она совершенно забыла о существовании других мужчин. Она будет принадлежать только ему, сейчас и навсегда! Лайон возился с застежками на спине, не переставая жадно целовать ее. Вдруг Кристина услышала звук рвущейся материи. Он развел ее руки и рванул платье, и оно тут же упало к ее ногам. Теперь ничто не мешало его жадному взору. Он сделал шаг назад, а Кристина осталась стоять перед ним, опустив руки. Ее тело принадлежало ему. Он был ее Лев. Кристина приняла это как истину, повторяла ее снова и снова, пытаясь таким образом преодолеть свою застенчивость, свой страх. Она не могла закрыть свое тело от него… как и сердце. И то, и другое принадлежало Лайону. Лайон пожирал ее глазами. Она была так бесподобно сложена, так прекрасна! Гладкая кремовая кожа словно светилась в мягком свете свечей. Соски высокой полной груди напряглись, ожидая его прикосновения. Ее талия была такой узкой, бедра так изящны! Она была неотразима. И принадлежала ему. Руки Лайона дрожали, когда он потянулся к ней и снова заключил ее в объятия. Ее обнаженная грудь коснулась мощной груди, и Кристина ахнула. Его волосы щекотали ее, кожа согревала, и благодаря той уверенности и силе, с которой он обнимал ее, все страхи и опасения улетучились. Да, она еще не знала мужчины, но чувствовала, что Лайон будет нежен с ней. Она поцеловала его в шею, там, где билась и пульсировала жилка, потом прижалась головой к его плечу, вдыхая его замечательный мужской запах и ожидая, пока он покажет ей, что им делать дальше. Лайон медленно развязал ленту в ее косе, расплел шелковые пряди, и одеяло солнечного цвета накрыло ее плечи. Он поднял ее на руки, понес к кровати, остановившись только для того, чтобы отвернуть покрывало, и положил ее на постель. Кристина пыталась объяснить ему, что это она должна раздевать его, но Лайон уже снял сапоги. Слова застряли у нее в горле, когда он сбросил и остальную одежду, и ей оставалось только в изумлении взирать на него. Он был самым великолепным воином, которого ей когда-либо приходилось видеть. Мощь ощущалась во всем его теле. Весь он был мускулистый, сильный, великолепный, и Кристина, которой руководил природный инстинкт, открылась ему. Кристина обвила руками его талию. Никогда еще поцелуй не доставлял ей такого наслаждения, никогда еще его язык так не возбуждал. Его руки не знали покоя, они гладили, ласкали, вызывая у нее дрожь. Желание вспыхнуло в ней, словно огонь. Ей хотелось касаться его, нежить, боготворить его тело так, как он – ее, но возникшие ощущения были слишком новы, слишком остры. Сейчас она могла только прижиматься к нему и умолять о продолжении. Лайон ощущал ее невероятный жар. Он терял над собой контроль: Кристина так беззастенчиво откликалась на каждую его ласку! Он больше не мог ждать. Он велел себе не торопиться, а сам в это время уже раздвигал коленом ее бедра. – С этой минуты ты принадлежишь мне, Кристина. Сейчас и навсегда. Он вошел в нее одним сильным стремительным рывком. Она была девственницей. Он понял это слишком поздно. Он протяжно вздохнул и постарался не двигаться. Это усилие чуть не убило его. Кристина была такой горячей, такой тугой; она великолепно подходила ему. Сердце его колотилось, дыхание было прерывистым. – Почему ты не сказала мне? – наконец вымолвил он. Приподнявшись на локтях, он посмотрел ей в лицо. Господи, она не издала ни единого звука. Но ведь он причинил ей боль? – Почему ты не сказала мне, что у тебя еще не было мужчины? – требовательно спросил он, обхватив ее голову руками. – Пожалуйста, Лайон, не сердись! – прошептала Кристина. Она знала, что вот-вот разрыдается. Неистовый блеск его глаз пугал ее. Тело пульсировало от боли, болел каждый мускул. – Извини, если я разочаровала тебя, – попросила она прерывающимся голосом. – Но я не хотела, чтобы ты остановился. Ты не мог бы разочароваться чуть позже? – Я вовсе не разочарован, – ответил Лайон. – Я очень рад. – Он пытался говорить тихо, мягко. Это была непосильная задача: его возбуждение требовало освобождения, и сейчас он желал только излить в нее свое семя. Но сначала он непременно хотел, чтобы она получила полное наслаждение. – Я попытаюсь не сделать тебе больно, Кристина. – Ты уже сделал. – О Боже, прости! Я перестану, – пообещал он, точно зная, что уже не сможет остановиться. – Нет, – запротестовала Кристина. Ее ногти впились ему в плечи, удерживая его в себе. – Теперь будет лучше, правда ведь? Лайон пошевелился и застонал. – Тебе это нравится? – спросил он. – О да! – Кристина приподняла бедра. – А тебе так нравится? Может быть, он и кивнул. Но она была слишком поглощена волнами жара, чтобы заметить. Лайон пытался быть нежным, но она мешала ему. Она терлась об него, подгоняла его, требовала удовлетворения. И самообладание оставило Лайона. – Осторожно, любовь моя! – Лайон! – Кристина, почему ты позволила мне думать, что у тебя были другие мужчины? Лайон лежал, вытянувшись на спине и заложив руки за голову. Кристина примостилась рядом. Лицо она спрятала на его груди. – Позволила тебе думать? – переспросила она. – Ты знаешь, что я имею в виду, – сказал Лайон, не обращая внимания на смех в ее голосе. – Мне казалось, что не стоит с тобой спорить. Ты сам все решил. И потом, ты бы все равно мне не поверил. – Я мог бы поверить тебе, – запротестовал он, зная, что это ложь. Нет, конечно, он бы ей не поверил. – Но почему ты думал, что я… – Из-за того, как ты меня целовала, – объяснил Лайон улыбнувшись. – А разве я как-то не так целовала тебя? Я всего лишь повторяла то, что делал ты. – Нет, нет, все так, любовь моя. Мне нравится твой… пыл. – Спасибо, Лайон, – сказала Кристина после того, как убедилась, что он не шутит. – Мне тоже нравится, как ты целуешься. – А что еще ты можешь повторить? – поинтересовался Лайон. Поскольку он дразнил ее, то оказался не готовым к ее ответу. – О, все что угодно! Знаешь, у меня очень хорошо получается, особенно если мне нравится то, что я делаю. – Мне жаль, что я причинил тебе боль, Кристина, – прошептал Лайон. – Если бы ты мне сказала заранее, что ты девственница, я был бы осторожнее. Лайон чувствовал себе немного виноватым, но зато самодовольству его не было предела. Она принадлежала ему. Раньше он даже не представлял, что у него так сильно развиты собственнические инстинкты. Лайону хотелось верить, что Кристина не отдалась бы ему, если бы не любила. Он знал, что полностью удовлетворил ее. Господи, она звала его так громко, что можно было услышать на улице! Лицо Лайона расплылось в улыбке. Когда она давала себе волю, то уж в полную силу. Она становилась совершенно необузданной. И шумной, признал Лайон. Ее громкие крики все еще звенели у него в ушах. Лайон подумал, что трудно быть счастливее. Нет, Кристина не сдерживалась. Доказательством тому служили царапины, оставшиеся на его коже. Сейчас он хотел от нее только правды. И еще он хотел, чтобы она сказала ему, как сильно любит его. Лайон глубоко вздохнул. Он чувствовал себя, словно девственница на брачном ложе – неуверенным, уязвимым. – Лайон, а что, у всех англичан столько волос на теле? Вопрос Кристины отвлек Лайона от его мыслей. – У некоторых есть, у некоторых нет, – ответил он, пожав плечом так, что едва не столкнул ее со своей груди. – А разве ты никогда не видела мистера Саммертона без рубашки? – поддразнил он. – Кого? Он не собирался вновь напоминать ей. Если женщина запутывалась в собственной лжи, к чему было помогать ей? Лайон немедленно почувствовал раздражение. Он знал, что сам виноват – он вновь затронул эту тему, но это уже было не важно. – Кристина, теперь, когда мы стали так близки, тебе нет необходимости выдумывать небылицы. Я хочу все знать о тебе. Не важно, что у тебя было в прошлом, ты мне все равно небезразлична. Кристина не хотела отвечать. Она не хотела лгать ему… больше не хотела. У нее было так тепло на душе. Лайон оказался таким нежным любовником. – Я доставила тебе наслаждение, Лайон? – спросила она, водя пальцем по его груди. – Огромное, – ответил он и поймал ее руку. – Милая, расскажи мне… – А ты не спросишь меня, доставил ли ты мне наслаждение? – спросила она, освобождаясь из его цепких пальцев. – Нет. – Почему? Лайон глубоко вздохнул. Он чувствовал, что снова возбужден. – Потому что я это и сам знаю, – выдавил он из себя. – Кристина, перестань! Прошло слишком мало времени. Мы не можем сейчас снова любить друг друга. Ее рука коснулась его возбужденной плоти, и у Лайона вырвался тихий стон. – Хватит! – скомандовал Лайон. Зарывшись пальцами в ее локоны, он потянул ее к себе. – Если ты хочешь подразнить меня, тебе лучше подождать до завтра, – предупредил он. – Есть предел терпению мужчины, Кристина. – Большой? – прошептала она. Ее рот снова подбирался к нему. Лайон уложил ее обратно к себе на грудь. – Но у нас есть только эта ночь, – запротестовала Кристина. – Нет, Кристина. У нас вся жизнь. Она не ответила ему, хотя знала, что он ошибается. Ее глаза наполнились слезами, и она отвернулась. Кристина отчаянно хотела снова трогать его, снова ощутить вкус его кожи. Память о ее Лайоне останется с ней… навсегда. Его запах был таким же опьяняющим, как и вкус. Но у нее было всего несколько секунд на то, чтобы ощутить это! Лайон вновь притянул ее к себе. Она была более чем готова принять его, и Лайон медленно проник в нее, стараясь не дать ей слишком быстро рвануться ему навстречу и тем самым причинить себе боль. Она укусила его за плечо. Лайон сводил ее с ума. Он медленно проникал в нее, потом так же медленно отступал. Это было мукой, приводило ее в исступление. Он обладал терпением и выносливостью воина. Она подумала, что всю жизнь не устала бы наслаждаться этой сладкой мукой. Но Лайон был гораздо более опытен в искусстве любви, чем она. Когда его рука проскользнула между их телами, она не в силах была больше сдерживаться. Ее охватило непередаваемое наслаждение, оно целиком поглотило ее. Кристина вцепилась в Лайона, прижалась лицом к его шее и плотно закрыла глаза – горячие волны сотрясали ее тело. Лайон тоже больше не владел собой. Он был потрясен мощью охватившего его наслаждения. Оно перевернуло всю его душу. Наконец он обрел покой. Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем слегка успокоился бешеный стук его сердца и дыхание стало ровнее. Кристина плакала. Лайон вдруг ощутил влагу от ее слез на своем плече. Это сразу привело его в чувство. – Кристина, – прошептал он, крепче прижимая ее к себе, – я опять сделал тебе больно? – Нет. – Ты себя хорошо чувствуешь? Она кивнула. – Тогда почему же ты плачешь? Если бы в его голосе не прозвучало столько заботы, она, может, и смогла бы сдержаться. Но теперь не было никакой необходимости сдерживаться: он все равно заметил ее слезы, и вскоре она уже рыдала в полный голос, как выжившая из ума старая индейская скво. Лайон пришел в ужас. Он положил Кристину на спину, смахнул с ее лица волосы и нежно вытер слезы. – Скажи мне, любовь моя. Что случилось? – Ничего. Ответ был, конечно, глупый, но Лайон сдержался. – Я правда не сделал тебе больно? – спросил он, не сумев скрыть страх, прозвучавший в голосе. – Прошу тебя, Кристина, перестань плакать и скажи мне, что случилось. – Нет. Он вздохнул так, что у нее тут же высохли слезы на щеках. Лайон обхватил ладонями ее лицо, гладя мягкую кожу под подбородком. – Я не сдвинусь с места до тех пор, пока ты не скажешь, что тебя беспокоит. Твоя тетя обнаружит нас здесь, когда вернется домой на следующей неделе. Она знала, что так и будет, ведь лицо его было таким упрямым! – Я никогда не испытывала ничего подобного, Лайон. Это испугало меня, – призналась она. Кристина снова начала плакать. Боже милостивый, как же она сможет покинуть его? Сама мысль об этом была невыносимой. Да и Лайон, вероятно, любит ее. Нет, подумала она, качая головой. Он любит принцессу. – Кристина, ты была девственницей. Конечно, тебе было страшно. В следующий раз все будет не так ужасно, я обещаю, милая моя. – Но ведь следующего раза не будет, – прорыдала Кристина. Ее руки упирались в плечи Лайона, и она оттолкнула его. Он перекатился на бок. – Разумеется, будет, – сказал он. – Но сначала мы поженимся и как можно быстрее. Ну, что я теперь такого сказал? – Ему пришлось прокричать свой вопрос. Кристина рыдала так громко, что он не был уверен, услышит ли она его иначе. – Ты же говорил, что не женишься на мне. Ах, так вот в чем была причина! – Я передумал, – заявил Лайон. Он улыбнулся: теперь он понял ее тревогу. И еще он улыбался оттого, что был очень доволен собой. Боже, он только что произнес слово «женитьба» и даже не побледнел. Но еще удивительнее было то, что он действительно хотел на ней жениться. Это потрясло его. Приподнявшись, Кристина перекинула волосы через плечо и повернулась к Лайону. Она долго и пристально смотрела на него, пытаясь найти ответ, который не показался бы ему слишком несуразным. В конце концов Кристина решила сказать как можно меньше: – Я тоже передумала. Я не могу выйти за тебя. Она спрыгнула с постели прежде, чем Лайон успел остановить ее, и заторопилась к шкафу, чтобы взять халат. – Сначала я считала, что смогу выйти за тебя замуж, потому что с тобой мне легче будет перенести мое пребывание в Англии. Но тогда я думала, что смогу покинуть тебя. – Черт побери, Кристина! Если ты затеяла какую-то игру, то советую тебе прекратить ее сейчас же. – Это не игра, – запротестовала Кристина. Она затянула пояс халата, остановилась, чтобы смахнуть вновь выступившие слезы, затем подошла к кровати. Голова ее поникла. – Ты хочешь жениться на принцессе Кристине. Но не на мне. – Я тебя совсем не понимаю, – пробормотал Лайон. Он встал с постели и подошел к ней. Он совершенно не представлял, что творится у нее в голове, и сказал себе, что это в общем-то и не важно. – Ты можешь лгать мне сколько угодно. Но ты была честна, когда только что так отдалась мне. Ты хочешь меня не меньше, чем я тебя. Он собирался вновь притянуть ее к себе, но следующие слова Кристины заставили его остановиться. – Это не имеет значения. Печаль в ее голосе задела его за живое. – Это не игра, да? Ты действительно думаешь, что не сможешь выйти за меня замуж? – Я не смогу. Ее короткий ответ привел его в бешенство. – Черта с два ты не сможешь! Мы поженимся, Кристина, как только я все подготовлю. Клянусь Богом, если ты еще раз покачаешь головой, я отлуплю тебя. – Нет необходимости так кричать на меня, – сказала Кристина. – Уже почти рассвело, Лайон, мы оба слишком устали для этого разговора. – Почему ты просила меня жениться на тебе, а потом передумала? – Я надеялась, что смогу выйти за тебя замуж ненадолго, а потом… – Брак – это навсегда, Кристина. – Это по твоим законам, но не по моим, – ответила Кристина, отступив от него. – Я слишком расстроена, чтобы говорить об этом сейчас, и боюсь, что ты вообще не сумеешь понять… Лайон протянул руки, чтобы обнять ее. – Ты знала, что не выйдешь за меня еще до того, как мы любили друг друга? Кристина закрыла глаза, чтобы не видеть его сердитое лицо. – Ты же отверг мое предложение, – сказала она. – Да, я знала, что не выйду за тебя. – Тогда почему ты отдалась мне? – Ты дрался за мою честь. Ты защищал меня. Он был вне себя. Она говорила так, словно он должен был понять. – Ну, тогда чертовски удачно, что никто другой… – Нет, я не стала бы спать ни с одним другим англичанином. Нам суждено… – Тебе суждено стать моей женой, ты поняла, Кристина?! – закричал он. Кристина вырвалась из его рук и удивилась при этом, что он отпустил ее. – Я ненавижу Англию, понимаешь? – крикнула она. – Я не смогла бы жить здесь. Тут такие странные люди. Они вечно сидят в своих маленьких коробках. И коробок так много, что человеку нечем дышать. Я не смогла бы! – Какие маленькие коробки? – спросил Лайон. – Дома, Лайон. Никто никогда не бывает на воздухе. Люди бегают из одного дома в другой, словно мыши. Я не смогла бы так жить. Я задохнулась бы. И мне не нравятся англичане. Ну, как тебе абсолютная правда, Лайон? Ты считаешь, что я сошла с ума? Может быть, я такая же сумасшедшая, какой все считали мою мать. – Почему тебе не нравятся англичане? – спросил Лайон. Его голос стал нежным, успокаивающим. Кристина подумала, что он, должно быть, и правда считает ее сумасшедшей. – Мне не нравятся их поступки. Женщины заводят любовников после того, как избрали себе пару и дали обет. Молодые относятся к старикам, как к ненужному мусору. Это их самый ужасный недостаток, – сказала Кристина. – Стариков нужно почитать. А дети, Лайон! Я слышу о малышах, но пока еще ни одного не видела. Матери не выпускают их из детских. Разве они не понимают, что дети – это душа семьи? Нет, Лайон, я не смогла бы жить здесь! Она остановилась, чтобы перевести дыхание, и тут заметила, что Лайон не особенно расстроен ее словами. – Почему ты не сердишься? – спросила она. В ответ он схватил ее и крепко прижал к себе. – Прежде всего я согласен почти со всем, что ты сказала. Во-вторых, ты все время говорила «они», а не «ты». Ты не включаешь меня в число других и, следовательно, можешь не любить всех остальных англичан. Ты как-то сказала мне, что считаешь меня не таким, как все. Именно поэтому тебя и тянет ко мне, правда? Но вообще-то это все совершенно не важно, – добавил он со вздохом. – Мы оба с тобой англичане. И этого не изменить, Кристина, как и того, что отныне, ты принадлежишь мне. – Я не англичанка в самом главном, Лайон. – И в чем же это? – В душе. Он улыбнулся. Она говорила как ребенок, нуждавшийся в утешении. Кристина заметила его улыбку, и это привело ее в ярость. – Как ты смеешь смеяться надо мной, когда я тебе раскрываю душу?! – закричала она. – Смею! – закричал Лайон в ответ. – Смею, потому что ты впервые говорила со мной совершенно честно, и я пытаюсь понять тебя, Кристина, – добавил он, Делая шаг в ее сторону. – Я смею потому, что ты мне небезразлична. Одному Богу известно почему, но ты мне дорога. Кристина повернулась к нему спиной. – Я не хочу продолжать этот разговор, – заявила она. Подняв его одежду, она швырнула ее Лайону. – Одевайся и уходи. Боюсь, тебе придется идти пешком: у меня нет слуги, который мог бы сбегать за твоей каретой. Она оглянулась, увидела его удивленное выражение, и внезапная мысль заставила ее ахнуть. – Твой экипаж ждет у моего дома, да? – О черт! – пробормотал Лайон. Он стремительно натянул штаны и выскочил из спальни как был – с обнаженным торсом, босой, все еще бормоча что-то себе под нос. Кристина кинулась за ним. – Если кто-нибудь увидит твою карету, это неизбежно станет известно тете, да? – Тебе же все равно, что о тебе думают англичане, помнишь? – проорал Лайон в ответ. Он распахнул парадную дверь, затем обернулся к ней. – И конечно, черт тебя дернул жить на главной улице! – сказал он с таким упреком, словно она намеренно поселилась в самом людном месте. Бросив ей это обвинение, Лайон обратился к своему кучеру: – Отправляйся и разбуди слуг. Пусть половина приедет сюда. Они останутся с принцессой Кристиной до возвращения ее тети. Ему приходилось кричать, иначе кучер не услышал бы его. Ведь вереница карет, ехавших по улице, так грохотала! Он знал, что ему должно быть стыдно за свое поведение. Увидев первую карету, поворачивавшую за угол, он мог бы по крайней мере молча сделать знак кучеру отправляться домой и закрыть дверь. – Должно быть, только что закончился вечер у Томпсонов, – сказал он застывшей в ужасе Кристине. Лайон даже улыбнулся, услышав, как она ахнула: значит, она хорошо представляла себе последствия его шумного поведения. Потом он прислонился к дверному косяку и помахал удивленным пассажирам проезжавшей кареты. – Добрый вечер, Хадсон и леди Маргарет! – прокричал он, совершенно не обеспокоенный тем, что его штаны были только частично застегнуты. Через плечо он бросил Кристине: – Леди Маргарет, похоже, вот-вот вывалится из кареты. Она наполовину высунулась из окна. – Лайон, как ты мог? – только и спросила Кристина. – Судьба, моя дорогая. – Что? Он помахал обитателям еще трех карет, прежде чем наконец закрыл дверь. – Этого должно быть достаточно, – сказал он скорее себе, нежели возмущенной Кристине, явно готовой убить его. – Итак, что ты там говорила по поводу того, что не выйдешь за меня замуж, моя прелесть? – Ты бессовестный! – закричала Кристина, когда наконец обрела способность говорить. – Нет, Кристина. Я только помог судьбе, так сказать. Ты ведь все еще веришь в судьбу? – Я не собираюсь за тебя замуж, какой бы ты скандал ни устроил. Не будь Кристина так возмущена, может быть, она и попыталась бы вновь объяснить ему. Но Лайон улыбался ей так торжествующе, так самодовольно, что она оставила эту мысль. Но он в одно мгновение затушил бушевавший в ней гнев. Притянув ее к себе, он крепко поцеловал ее, а когда наконец отпустил, она слишком ослабела, чтобы пытаться возражать. – Ты выйдешь за меня замуж, – заявил он и отправился вверх по лестнице разыскивать сапоги. Кристина, облокотившись на перила, смотрела ему вслед. – Ты думаешь, что, если опозоришь меня, это поможет? – Это будет неплохим началом! – крикнул Лайон. – Помнишь: чему быть, того не миновать. Это твои слова, Кристина! – Я скажу тебе, чему быть! – закричала она. – Я не проживу в Англии столь долго, чтобы меня волновала моя репутация. Ты что, не понимаешь, Лайон? Я должна вернуться домой. Она знала, что он слышит ее. От ее крика стены могли содрогнуться. Лайон исчез за углом, но Кристина терпеливо ожидала его возвращения. Она не собиралась бежать за ним: тогда опять все закончится постелью. Да поможет ей Господь, она вполне могла сама предложить это. Лайон был слишком привлекательным, а она слишком слабовольной, чтобы противостоять ему. Да, но она же ненавидит его, напомнила себе Кристина. У этого человека столько же совести, как у гремучей змеи. Лайон спустился вниз уже одетым. Он вовсе не обращал на нее внимания. Он не проронил ни слова до тех пор, пока не приехала карета с двумя лакеями и одной служанкой. Затем он стал отдавать распоряжения. Кристина была вне себя. Когда он велел слугам позаботиться о ее безопасности и никого не впускать в дом без его разрешения, она уже открыла было рот, чтобы возразить. Однако передумала, увидев выражение его лица. Она уже познакомилась с этой стороной характера Лайона. Он очень походил на Черного Волка, когда тот отдавал распоряжения своим воинам. Лайон был так же холоден, так же сдержан, так же властен. Инстинктивно Кристина поняла, что сейчас с ним лучше не спорить. Тогда она решила просто не обращать на него внимания. Однако и эта решимость быстро испарилась. Кристина уставилась в камин, пытаясь сделать вид, что этого человека просто не существует, но вдруг на ее уши обрушился поток довольно выразительных ругательств. Она повернулась как раз в тот момент, когда Лайон спрыгивал с дивана. Он сел на ее кинжал. – Поделом тебе, – пробормотала она, когда он поднял оружие и уставился на него. Она попыталась выхватить у него нож, но Лайон не дал ей этого сделать. – Он мой! – заявила Кристина. – А ты моя, мой маленький воин! – рявкнул Лайон. – Признай это, Кристина, или же, клянусь Великим Духом, я покажу тебе, как пользуются ножом настоящие воины! Их взгляды скрестились. – Ты ведь не знаешь, Лайон, чего добиваешься? Очень хорошо. На некоторое время – пока ты не передумаешь – я буду принадлежать тебе. Это тебя устроит? Лайон уронил нож, заключил Кристину в объятия и еще долго продолжал демонстрировать, насколько это его устраивает. |
||
|