"Провинциальная девчонка" - читать интересную книгу автора (Гарвуд Джулия)Глава 22По дороге домой Тео был очень молчалив. Оба изнывали от жары и духоты. Одежда липла к коже, и единственным их желанием было поскорее принять душ, прежде чем ехать в «Лебедь» на ужин. Тео предложил ей отправиться в какое-нибудь заведение поскромнее, но Мишель пообещала отцу при необходимости помочь в баре. Среда была одним из самых оживленных дней, тем более что в субботу были назначены соревнования рыбаков, так что в «Лебеде» наверняка будет полно народу. – А не может ваш брат помочь Джейку? – сопротивлялся Тео. – Джон Поль не показывался всю прошлую неделю. – Он часто исчезает? – И появляется, когда нужен отцу. – Но откуда он знает, что нужен отцу? Тот ему звонит? Мишель улыбнулась: – У Джона Поля нет телефона, а если бы и был, он не поднял бы трубку. Брат обычно приходит в пятницу утром узнать, что от него требуется. Джон Поль никогда не работает в баре по будним дням. – А если ваш отец попадет в беду? Заболеет или что-то в этом роде? – Джон Поль почувствует неладное. – Экстрасенсорное восприятие? – Он просто узнает. – Судя по всему, ваш брат – довольно странный человек. – Не странный! – мгновенно вскинулась она. – Просто другой. – А ваш старший брат? – Реми? При чем тут он? – Он тоже другой? – По вашим стандартам – нет. Несколько минут оба молчали. Заметив, что он хмурится, Мишель робко спросила: – О чем вы думаете? – О том пареньке, что все время спотыкался и падал на поле. – А что с ним? – На нем были ботинки брата. – И вы пытаетесь придумать, как ему помочь? – Вся команда нуждается в новом снаряжении. Конрад собирается поговорить с тренером команды Сент-Клера, чтобы Позволил нашей команде пользоваться их тренажерным залом. Никому не следовало выходить на поле, прежде чем они будут готовы. Понимаете, о чем я? – Им необходимо укрепить не только мышцы, но и дух. – Совершенно верно. В противном случае они всегда будут терпеть поражение. – Вы назвали их «наша команда». – Не правда! – Назвали. Я собственными ушами слышала! Тео поспешно сменил тему: – Что было нужно тому курьеру? Я видел, как вы говорили с ним, когда ходил напиться. – Какая-то путаница в больнице. Я послала его к секретарю приемного отделения. Она все уладит. Тео кивнул и снова сменил тему: – Как по-вашему, сколько денег получит победитель соревнований? – Не знаю, сколько человек запишется, но, предположим… по два рыбака в лодке, по пятьдесят долларов с каждого… в прошлом году было свыше семидесяти участников… Значит, если запишутся человек восемьдесят… это четыре тысячи. – Большие деньги в здешних местах. – Похоже, у вас есть план? – По крайней мере некоторый замысел. Как победить и получить деньги. – Нет, правда? – засмеялась Мишель. – А как насчет моего отца? – А что насчет него? – удивился он, подъезжая к дому Мишель и выключая зажигание. – Две тысячи достанутся ему. – Он их пожертвует. Сердце у него мягкое, – заверил Тео. – Но поверьте, ключ к моему грандиозному плану – это выиграть соревнования. – Мучаетесь, что не можете просто пойти и купить команде все, в чем она нуждается? Как она догадалась? – Да, – кивнул он. – Но этого ни в коем случае нельзя делать. Родители на стену полезут. Я оскорблю их гордость. Верно? – Еще как оскорбите! И вообще разоритесь, если будете и дальше покупать малышам дорогие ограды и бутсы, и форму. для команды, и бог знает что еще. – Ни один ребенок не должен бояться аллигатора на своем заднем дворе. У самой двери Мишель обернулась, положила ему руки на плечи и поцеловала. – А это за что? – растерянно спросил он, когда она величественно удалилась. Девушка снова обернулась, одарила его улыбкой и пояснила: – Почему я поцеловала вас? Очень просто: потому что вы милый. Он отреагировал так, словно она его оскорбила. – Во мне нет ничего милого! – Вот как? Но вы же старались не сконфузить того мальчишку, что напялил ботинки брата. – Вовсе нет. – Не правда, старались, – улыбнулась она. – Да, но… – Вы… милый. – Я зарабатываю немало денег, Мишель, и уж ни в коем случае не потому, что очень мил. Он медленно надвигался на нее, а она так же медленно отступала. – Мне абсолютно все равно, сколько у вас денег. Там, в Бостоне, вы всех одурачили, верно? Они, вероятно, считают, что вы неумолимый преследователь убийц и преступников. – Именно так и есть, и я горжусь этим. – Вы беспокоились за Джона Патрика и именно поэтому купили ограду. Следовательно… – Только не это, – остерег он. – Следовательно, вы милый. Тео покачал головой: – Нет. Будьте честны, беби. Я знаю, почему вы меня поцеловали. Она уже почти скрылась в библиотеке, но он успел поймать ее за талию и привлек к себе. Мишель, смеясь, позволила притянуть себя к мужской груди. Совсем как кирпичная стена. Теплая кирпичная стена. Он продолжал наклонять голову, пока его губы не оказались в дюйме-другом от ее рта. – Сказать, почему вы меня поцеловали? – Уже затаила дыхание. – Все просто. Вы меня хотите. Он ожидал протеста, по ничуть не разочаровался, услышав ответ: – Что правда, то правда, спорить не буду. – И знаете, что еще? Она отклонилась, чтобы лучше рассмотреть его. – Вы умираете от желания обнять меня. Он чуть сильнее прижал ее к себе. Она сцепила руки у него на талии и запустила большие пальцы под ремень. – Ну вот я и обняла вас. Вам нужно срочно поработать над своим «эго». Я заметила, что в присутствии женщин вы немного теряетесь. Это очень печально,., но… – Но что? – спросил он и потерся подбородком о ее щеку в ожидании некоего чуда. – Ты все равно милый, – прошептала она и, прикусив зубами мочку его уха, потянула. Тео застонал.: – Сейчас покажу тебе, какой я милый!.. Он яростно оттянул за волосы ее голову и впился в губы исступленным поцелуем: жарким, страстным, влажным, огненным… непередаваемо возбуждающим, с каждым мгновением становившимся все более опьяняющим. Выражение «глина в его руках» пришло ей на ум, но вскоре все исчезло, едва она прильнула к нему и все сколько-нибудь связные мысли вылетели из головы. Поцелуй все продолжался и продолжался, и вкус его рта казался таким восхитительным, что она неосознанно старалась прижаться к нему все теснее. Его прикосновение было греховно-чувственным, и она боялась одного: что все это прекратится. Тео ласкал ее руки, шею, плечи, творя несказанное волшебство, и вскоре она, окутанная эротическим туманом, повторяла про себя, как молитву: – Только не останавливайся. Только не останавливайся. Нет! Она выкрикнула это через мгновение после того, как он отстранился. Оба дрожали. – Что «нет»? – проворчал он, задыхаясь. Она была безоглядно счастлива сознавать, что стала причиной его состояния. Правда, ей тоже без него плохо. Одиноко. – Что «нет»? – повторил он, наклонясь и снова целуя ее. Легкая, нежная ласка, только подогревшая желание. – Не знаю… – Это выходит за все рамки. Просто из рук вон! Ее лоб был прижат к его груди, и когда она кивнула, макушка ударилась о его подбородок. – Кстати, о руках… – Да? Он чмокнул ее в макушку, – Вам, вероятно, следует убрать руки. – Что? – Ваши руки, – проскрипел он. Мишель охнула. – О Господи! Не менее пяти секунд ушло на то, чтобы извлечь пальцы из его джинсов. Пряча горящее лицо, она повернулась и вылетела из комнаты. Взбегая по ступенькам, она слышала за спиной его смех. Мишель схватила халат, вошла в ванную. Раздевшись, она включила душ на полную мощь, встала в ванну и с такой яростью задернула занавеску, что едва не разорвала. – Причина номер один, – пробормотала она. – Он разобьет мое сердце. |
||
|