"Три розы" - читать интересную книгу автора (Гарвуд Джулия)

Глава 3

Дуглас отчетливо осознавал, что Изабель оказалась в настоящей ловушке. Если все, что она говорит, правда, а он не сомневался в этом ни секунды, то ее положение более чем серьезно — оно просто отчаянное.

Ее преследуют головорезы под началом злобного негодяя Бойла. Она отрезана от города, а значит, не может рассчитывать на чью-то помощь или защиту. Ребенок родился слабеньким и требует безраздельного внимания, а Изабель невероятно измучена, и нужно время, чтобы она оправилась от родов…

Беда не приходит одна. Дождь продолжал лить не переставая. С утра слабый, едва моросящий, к обеду он превращался в ливень — небо начинало извергать неистовые потоки воды. Когда Дуглас днем вышел из хижины и увидел, где она выстроена, ему чуть не сделалось плохо. Спускаясь по склону холма ночью, в темноте, и ориентируясь лишь на слабый блеск огонька внизу, он ничего не разглядел. Он знал, что дом Изабель с трех сторон окружен горами, но и не подозревал, что он расположен как раз на пути бегущих с холмов водных потоков, которым ничего не стоит смыть его.

Дуглас не верил своим глазам. Надо же было догадаться построить дом в таком месте! Об умерших плохо не говорят, но тем не менее факт есть факт: Паркер Грант, то есть Паркер-старший, был довольно бестолковым человеком. Дуглас засомневался в его способностях, взглянув на колыбель. Существуют, конечно, мужчины, неспособные даже гвоздь вбить как следует, и ничего страшного в этом нет. Но построить дом вот здесь! Это уж слишком.

Однако Дуглас не спешил с выводами. А что, если дом строил не Паркер, если они купили его вместе с землей и поселились, собираясь возвести более подходящее жилище и в местечке повыше?

Дуглас надеялся, что так и есть. Если существует на свете везение, а один Бог знает, как заслуживает его Изабель Грант, то, наверное, у них выстроен где-нибудь другой домик. И если он поблизости, то дня через два надо отвезти туда Изабель и ребенка.

Двор превратился в сплошную лужу, поля за домом и сараем были залиты водой, земля под ногами чавкала, но Дуглас считал, что пока можно оставаться на месте. Кроме того, есть надежда, что дождь прекратится. А жаркое летнее солнце быстро высушит почву.

Дугласу надо было чем-то взбодрить себя, и он пошел в сарай, к лошадям. Ему не терпелось еще раз взглянуть на арабских скакунов. Жеребец просто замечательный, именно такой, как описывал брат.

Дуглас чувствовал недоверие жеребца. Изабель совершенно права: Пегасу не нравятся посторонние. Но Дуглас умел обращаться с лошадьми, и, видимо, конь это понял чутьем — немного привыкнув к запаху и голосу чужака, он позволил ему осмотреть рану. Подруга Пегаса была помельче и поспокойнее. Явно довольная собой, она горделиво, как тщеславная женщина, вскидывала голову и очень понравилась Дугласу.

Как только Дуглас вошел в стойло к кобыле, которое находилось рядом со стойлом жеребца, они уткнулись мордами друг в друга и разрешили Дугласу почистить их щеткой. Эта пара должна быть вместе. Понятно, почему Изабель хотела их сохранить. Муж не должен был продавать жеребца без ее согласия, даже если отчаянно нуждался в деньгах.

Дуглас задал корм своему Бруту и арабской парочке, прикинул, что еды осталось меньше чем на неделю…

Он вернулся в хижину. Там было все разбросано, но Дуглас не стал наводить порядок, Паркер заливался во все горло. Решив не будить Изабель, Дуглас направился в спальню, чтобы перепеленать ребенка, но дверь оказалась запертой.

Ему пришлось дважды постучать, прежде чем Изабель ответила. Заикаясь, она попросила его подождать, потому что одевается.

— Теперь можешь войти, — минуты через две негромко сказала она.

Изабель стояла возле комода в голубом халате, застегнутом под самое горло, с притихшим Паркером на руках. Она показалась Дугласу еще красивее, чем прежде, и он восхищенно уставился на нее, но, спохватившись, поспешно отвел взгляд. Он заметил платье, разложенное на кровати.

— По-моему, тебе лучше полежать, — назидательно произнес Дуглас.

Изабель наконец подняла глаза, сияющие материнской гордостью; на щеках ее играл слабый румянец. Но она, явно смущенная, избегала смотреть на Дугласа и, устремив взгляд на стену влево от него, покраснела еще больше.

— Что-нибудь случилось? — обеспокоенно спросил он?

— Нет-нет, ничего, — нервно ответила она. — Я хочу умыться и приготовить тебе завтрак.

Дуглас покачал головой.

— Да ради Бога! Я же не маленький, сам приготовлю; ты садись в качалку, пока я поменяю простыни.

Он говорил тоном, не допускающим возражений. Изабель опустилась в кресло слишком резко и невольно застонала.

— Ой, я лучше постою, — жалобно проговорила она. Дуглас помог ей встать, она все еще избегала смотреть на него.

— Почему ты так робеешь передо мной?

Она покраснела еще гуще. «Наверное, не стоит к ней привязываться», — подумал он.

— Ну-у… после того как.,.. Ну, ты понимаешь…

— Нет. Не понимаю. Потому и спрашиваю.

— Все это… как-то неловко. Мне так стыдно! Я все время думала о том, как встречусь с тобой после всего…

Дуглас не выдержал и расхохотался. Изабель, не понимая причины такого веселья, обиженно взглянула на него.

— Я так перепугался, что мне было не до деталей. Честно говоря, я вообще ничего не помню, кроме того, что безумно боялся уронить ребенка.

— Правда?

— Ну конечно! Что, больно сидеть? Обопрись о комод, пока я перестилаю постель. Тебе сейчас нельзя падать. Ты, наверное, очень слаба.

— Паркер капризничает, — запинаясь, проговорила Изабель, торопясь сменить тему разговора.

Дуглас наклонился и посмотрел на спящего младенца. Чтобы описать состояние малыша, слово «капризничать» подходило меньше всего.

— А по-моему, он очень спокойный парень.

Они посмотрели друг на друга и улыбнулись.

Дуглас успел заметить, как хороши ее глаза: скорее золотистые, чем карие, нежные и выразительные. А веснушки… Веснушки, черт побери, просто сводили его с ума!..

Пока молодая мать перечисляла качества, которыми, как она была уверена, наделен ее сын, Дуглас быстро поменял младенцу пеленки и перестелил его постельку. Изабель сообщила, что Паркер уже успел проявить недюжинный ум и массу других достоинств. Когда она закончила свой панегирик, никто не посмел бы оспорить тот факт, что на свет появился гений…

— Я могу пойти с тобой на кухню и помочь приготовить завтрак, — предложила Изабель.

— Нет необходимости, — тихо сказал Дуглас. — Паркеру хватит еды?

— Скоро, думаю, да.

— Пожалуйста, прекрати наконец смущаться. Я должен знать, все ли у него в порядке.

— Да. Все идет прекрасно. Доктор мне заранее объяснил, чего ждать. Сегодня вечером я уже смогу покормить Паркера.

Дуглас кивнул.

— Если начнется кровотечение, ты мне скажешь.

Хорошо?

— Дуглас…

— Я думаю о Паркере, — строго перебил он. — Мне надо поехать за доктором, пусть он вас обоих осмотрит. Я смогу провезти его ночью мимо людей Бойла.

— Незачем. Я скажу тебе, если что…

Положив ребенка, Дуглас повернулся к Изабель, чтобы помочь ей снять халат. Желая доказать, что справится сама, она дрожащими руками попыталась расстегнуть пуговицы… Не обращая внимания на это слабое сопротивление, Дуглас спокойно раздел ее, уложил в постель и аккуратно подоткнул одеяло.

— Но я совсем не устала! Я хорошо выспалась, — протестующе проговорила Изабель.

Она попросила его еще раз взглянуть на сына, что он и сделал, а потом вышел из комнаты. Когда Дуглас закрывал дверь, Изабель уже погрузилась в глубокий сон.

В тот вечер она поужинала рано. Дуглас накормил ее поджаренным хлебом и комковатой подслащенной кашей. Он решил, что сейчас для нее ничего не может быть лучше каши.

Изабель считала совершенно иначе! «Ну и гадость!» — подумала она, едва проглотив первую ложку, но изо всех сил постаралась съесть остальное и при этом не давиться. Потом горячо поблагодарила Дугласа.

Убрав поднос, он сел на краешек кровати.

— Нам надо поговорить, Изабель.

Она уронила салфетку па колени.

— Ты уезжаешь?..

— Изабель…

— Я понимаю.

Лицо ее совершенно побелело.

— Нет, я не уезжаю. Но надо каким-то образом обеспечить тебя продуктами.

— Правда?

— Да..

— Вот тогда бы я смогла что-нибудь испечь. А у меня нет ни муки, ни сахара.

— Я поеду в город.

— А люди Бойла?..

Дуглас прикоснулся к ее руке.

— Послушай меня. Не надо волноваться. Я не настолько глуп, чтобы разгуливать у всех на виду или средь бела дня заявиться в магазин. Поверь мне, Изабсль.

— Тогда как…

Дуглас ухмыльнулся:

— Я отправлюсь туда ночью.

Изабель ошарашенно посмотрела на него.

— Ты собираешься ограбить мистера Купера?

— Нам нужны продукты. Я хочу взять и кое-что из одежды, У меня с собой всего одна рубашка и. пара брюк. Я оставлю деньги на прилавке.

— О, ты не можешь так поступить! Мистер Купер пожалуется Бойлу, что его обокрали. Он ему рассказывает абсолютно все. Пойми: это слишком рискованно, Дуглас. А если кто-нибудь догадается, что ты мне помогаешь? Погоди, я знаю, как лучше сделать. Спрячь деньги на прилавке, под бумагой. А он случайно их найдет. Не важно, догадается он, откуда они взялись, или нет, зато мы с тобой будем знать, что ничего не украли и наша совесть чиста! Да, вот так и надо поступить.

— А почему Купер во всем дает отчет Бойлу?

— Попробовал бы он этого не сделать, — грустно ответила Изабель. — Другие тоже все рассказывают Бойлу. Очень немногие в Суит-Крике держатся независимо, как доктор Симпсон. Он даже солгал Бойлу ради меня — сказал, что ребенок родится не раньше конца сентября. Доктор хотел, чтобы Бойл подольше не приставал ко мне.

— Отлично. Пусть Бойл верит словам Симпсона, тебе это только на руку. А доктор бывал здесь?

— Один раз.

— Он говорил тебе, откуда люди Бойла следят за тобой?

— Да, они устроились на холме за городом, полностью перекрыли сюда дорогу и постоянно сменяют друг друга. Одни уезжают в Суйт-Крик, другие приезжают на пост. Доктор говорит, что эти люди очень ленивые.

— Эти посты я видел, когда ехал сюда. Может, доктор упоминал еще о каких-нибудь? С последних холмов я спускался в темноте и мог не заметить.

— Нет, я думаю, других постов нет. Да и зачем им следить за самим домом? Они прекрасно знают, что я никуда не денусь. Пожелай я отправиться на запад, мне пришлось бы неделю ехать до соседнего городка. Куда мне! Нет, отсюда есть лишь один безопасный путь — через Суйт-Крик.

— Это хорошо, что они не наблюдают за домом.

— Почему?

— Чем дольше я останусь незамеченным, тем лучше. А хозяйством, лошадьми и прочими делами буду заниматься ночами. Но мне надо убедиться в том, что люди Бойла не перенесли свои посты в какое-нибудь другое место.

— Когда ты хочешь поехать в магазин?

— Как только стемнеет. Ты справишься без меня?

— Да. Но… Дуглас, В темноте опасно ехать верхом.

— Никаких проблем, — стараясь казаться беззаботным, ответил он. — Расскажи-ка мне все, что знаешь о городе, об улицах, объясни, где что находится.

Ее память поразила Дугласа. Изабель подробно описала едва ли не каждый дом. Она даже точно знала, где что лежит в магазине Купера.

— А теперь скажи, как мне быстро и незаметно разыскать дом доктора Симпсона. Я хочу узнать, сколько человек за ним наблюдает.

Изабель ответила на все его расспросы, стараясь не упустить ни малейшей детали.

— Но без тележки ты много не привезешь, — закончив, сокрушенно вздохнула она. — А ее брать нельзя: люди Бойла услышат скрип колес.

— Не волнуйся. Я справлюсь. Раньше утра меня не жди. Я оставлю тебе ружье и патроны… На случай, если Бойл надумает заявиться. Изабель, мне очень не хочется тебя оставлять, но я…

Она обняла его за шею.

— Пожалуйста, возвращайся. Жаль„ что я втянула тебя во все это… Но я так надеюсь, что ты вернешься.

Он обнял ее и крепко прижал к себе.

— Успокойся. Я вернусь. Обещаю.

Изабель казалось, что у нее недостанет сил отпустить его. Она ненавидела себя за то, что так сильно зависит от Дугласа. Никогда ни от кого она не зависела, даже от мужа. По натуре тот был слабый человек. Дуглас совсем другой. Наверное, ничто не способно вывести его из себя.

— Паркеру не обойтись без твоей помощи, пока я не окрепну как следует, — жалобно проговорила она.

— Я вернусь. Отпусти меня, Изабель.

— Чем я могу тебе помочь?

— Напиши список всего, что тебе нужно. А то я что-нибудь забуду.

— Возьми на кухне в ящике: я начала составлять этот список несколько недель назад. — Изабель оживилась: — Я назвала его перечнем желаний.

Выпустив наконец его руку из своей, Изабель откинулась на подушки, и Дуглас увидел на ее глазах слезы.

— Не надо плакать, дорогая. Тебе это вредно.

— Просто я немного возбуждена. Вот и все, — всхлипнув, прошептала Изабель.

Дуглас взглянул на младенца, потом взял карманные часы, сказал, который час, и положил обратно на комод.

— Знаешь, что тебе нужно? — повернувшись к Изабель, спросил он.

— Все в списке, — ответила она.

— Я не о том.

— Тогда не знаю.

— Вера. Попытайся обрести ее, пока меня не будет. Иначе мне придется серьезно поговорить с тобой.

Раздражение, прозвучавшее в его голосе, ничуть не задело Изабель. Напротив — она успокоилась. Значит, Дуглас и правда вернется, если намерен выругать ее за то, что она в нем сомневается. Он так уверен в себе и такой гордый… И пусть он как следует отчитает ее за глупое недоверие.

— Я не хотела тебя обидеть.

— Но сделала это, — уже мягче заметил он. Изабель постаралась скрыть, что его слова расстроили ее: она не хотела, чтобы он уехал рассерженный.

— Я найду в себе силы и поверю. — В глазах Изабель светилась искренность. — Будь осторожен, дорогой.