В любом большом американском городе есть целые районы, забытые богом и городскими властями, где тысячи людей не знают, чем заняться, где процветают насилие, наркомания, преступность. В Нью-Йорке, например, это Южный Бронкс, Уильямсбург в Бруклине, Гарлем. Или вот свидетельство чикагского корреспондента журнала «Тайм» Роберта Вурмстедта:

«Бедность в негритянских и пуэрториканских районах чикагского Вест-сайда страшнее той бедности, которую я где-либо наблюдал в Западной Африке. Там люди руководствуются сильными традиционными ценностями. Они не живут в постоянном страхе перед насилием, паразитами и пожарами. Там вы не сталкиваетесь с таким чувством отчаяния и безысходности, как в американских гетто» [15].

Упомянем по ходу дела о влиянии инфляции, ставшей постоянной чертой американского экономического ландшафта. Рост цен ведет к перераспределению доходов. Обычно у людей, и без того живущих припеваючи, рост доходов обгоняет рост цен; у большинства реальные доходы падают. Хуже всего лицам с фиксированными доходами, например, пенсионерам, если их пенсии не увязаны с индексом цен. Газета «Нью-Йорк таймс» подытоживает: «Самыми ощутимыми результатами инфляции для широких слоев американцев с низкими доходами стали понижение уровня доходов и усугубление неравенства» [16].