"Сотворение и современный христианин" - читать интересную книгу автора (Моррис Генри)

Эволюция как религия

Хотя эволюционисты обычно провозглашают, что эволюция — научный факт, креационисты всегда утверждают, что это не что иное, как «лжеименное знание» (1 Тим. 6:20). Это система, которая должна быть принята на веру; все действительные факты науки поддерживают креационизм, а не эволюцию, о чем будет сказано позднее.

Таким образом, эволюционизм — это религиозная философия. Фактически это фундаменталистское мировоззрение, лежащее в основе всех философских и религиозных систем, кроме тех, которые основаны на монотеизме. Если вселенная не сотворена вечным трансцендентным Творцом, тогда Вселенная всего-навсего конечная реальность. В этом случае все живые существа и другие сложные системы космоса предположительно развиваются естественными процессами из пространства, материи, времени самой Вселенной. Эта концепция — главное, во что верят эволюционисты.

Христиане, разумеется, не должны дать себя запугать нескончаемыми утверждениями эволюционистов, что эта система веры является «наукой». Напыщенные утверждения о том, что «все данные науки поддерживают эволюцию», можно заставить замолчать, потребовав привести хотя бы одно научное доказательство действительной эволюции! Конечно, нет никаких научных свидетельств того, что в наши дни происходит «вертикальная» эволюция, как не имеется и подлинных переходных окаменелостей, показывающих, что подобное когда-либо имело место в прошлом. Какой бы возраст ни был у Вселенной, не существует научных доказательств, что эволюция могла когда-либо быть возможной, и даже если бы она могла стать возможной, нет реальных свидетельств, что вселенная достаточно стара, чтобы это могло произойти. Эволюция — религия, а не наука.

Эволюционная вера среди ученых

Фактически не слишком сильно будет сказано, что требуется более сильная вера, чтобы верить в эволюцию, чем в креационизм. Это часто ненамеренно признается самими эволюционистами.

Христианская вера — непременное условие спасения (Еф. 2:8), но в одном смысле совсем не трудно иметь такую веру. В конце концов впечатляющее величие, красота и сложность вселенной облегчает веру в великого Бога-Творца (Пс. 18:2, Рим. 1:20), а подавляющее количество объективных свидетельств историчности личности и деятельности Иисуса Христа, включая Его телесное воскресение из мертвых, существенно облегчает веру в Его спасительную силу.

Но вера эволюциониста и гуманиста — совсем иное дело. У него действительно чудесная вера — вера, не зависящая от таких земных понятий, как свидетельство и логика, сильная своим детским доверием, целиком полагающаяся на способность вездесущего случая и всемогущей материи произвести сложные системы и могущественные энергии Вселенной.

Гарвардский зоолог П. Д. Дарлингтон сделал примечательное заявление об этой эволюционной вере в своей книге «Эволюция для натуралистов». Подтверждая, что творческие возможности материи целиком загадочны, он тем не менее смело верит в них: «Великая эволюционная тайна заключается в том, как произошла и развивалась материя, почему она приняла свои настоящие формы во Вселенной и на Земле и почему она способна формировать себя в существующие сложные молекулярные системы. Эта способность присуща, как нам известно, материи, ее организации и энергии» (Уайли, 1980, с. 15).

Разве это не отличное провозглашение веры? С пренебрежением взглянув на различные проспекты потенциальных свидетельств, профессор Дарлингтон более чем 200 страницами ниже еще способен заверить, что нет доказательств и что его вера чистая и слепая:

«Главное эволюционное обобщение состоит в том, что нет внешней силы, привносящей жизнь в материю. Материя принимает имеющуюся форму, потому что ей присуща способность так делать… Это один из самых примечательных и загадочных фактов нашей вселенной: существует материя, которая имеет возможность преобразовывать себя в наиболее сложные жизненные структуры» (там же, с. 233).

Здесь эволюционист сталкивается с большим искушением, серьезным камнем преткновения его вере. Кажется совершенно невозможным, чтобы мертвая материя могла создавать жизнь. В этом случае он, наверняка, должен уступить логике и признать, что Жизнь должна быть произведена Причиной, которая сама является живой. Ученые давно экспериментально продемонстрировали, что жизнь исходит только от жизни.

Ничего подобного! Его вера достаточно сильна, чтобы преодолеть и этот барьер:

«Этим я не хочу предположить, что существует жизненная сила, или энтилехия, или вселенский разум, а лишь заявляю о свойствах материи, представленной атомами и молекулами, которые мы знаем… Мы не разрешим тайну, используя наш неадекватный мозг, чтобы придумать мистические объяснения» (там же).

Эта вера в генерирующую жизнь силу материи сверкает еще ярче в свете известных затруднений, которые испытывают ученые, наиболее сведущие в природе жизни и ее предположительно естественном происхождении. Один из них сказал:

«Мы не понимаем даже общие черты происхождения генетического кода… Происхождение генетического кода — наиболее трудный аспект проблемы происхождения жизни, и необходимо сделать крупный концептуальный или экспериментальный прорыв, прежде чем мы сумеем добиться существенного прогресса» («Нью сайентист», 15 апреля, 1982, с. 151).

Автор этого признания, д-р Лесли Орджел, кажется, вначале как-то поколебался в своей собственной вере. Он и д-р Френсис Крик, соавтор открытия (совместно с Джеймсом Уотсоном) удивительно сложной молекулы ДНК, теперь известной в качестве основного компонента жизни и генетического кода, контролирующего воспроизводство практически всех живых систем, подтверждают, что жизнь слишком сложна, чтобы возникнуть естественным путем, за несколько миллиардов лет истории земли.

В действительности, однако, их поверхностная вера еще сильна, возможно, даже сильнее, чем у других эволюционистов. Они верят в «направляемую панспермию», занимательное понятие о том, что семена жизни каким-то образом посажены на земле неизвестной цивилизацией из какого-то другого мира космического пространства! Сама приверженность этой концепции — примечательное свидетельство большого легковерия слепой веры этих эволюционистов, так как не существует абсолютно никаких научных свидетельств существования таких небесных цивилизаций.

Другим эволюционистом слепой веры является Ричард Доукинс, автор и популяризатор странной концепции «эгоистичных генов», которая сама по себе свидетельствует о необычном виде веры. Доукинс, работающий на факультете зоологии знаменитого Оксфордского университета (Англия), сохраняет непоколебимую веру в эволюцию Дарвина, даже на молекулярном уровне, несмотря на все предпринимающиеся в настоящее время нападки на нее со стороны его друзей-эволюционистов. Разумеется, он подтверждает, что верить в Бога логично:

«Чем более статистически невероятно что-либо, тем менее мы можем верить, что это произошло по воле слепого случая. Внешне очевидной альтернативой случаю является разумный Дизайнер» («Нью сайентист», 15 апреля, 1982, с. 130).

Хотя вполне очевидно, что любая сложная и целенаправленная система, созданная человеком на протяжении истории, была продуктом разумного человеческого дизайнера, профессор Доукинс хочет верить, что сама жизнь, гораздо более сложная, чем любое созданное человеком изобретение, не была создана. Он отвергает Бога в следующих снисходительных словах:

«Боюсь, что я должен буду довольно резко высказаться о Боге. У Него, может быть, есть много добродетелей: Он, без сомнения, бесценен, возбуждая сознание и утешая умирающего или несчастного, но в объяснении организованной сложности мира Ему просто нет места. Именно эту организованную сложность мы пытаемся объяснить, и глупо приводить в качестве объяснения существо, достаточно организованное и сложное, чтобы сотворить ее» (там же).

Конечно, он прав. Требуется самая ординарная вера, чтобы объяснить тот или иной результат причиной, адекватной произведенному воздействию. Гораздо больше требуется веры, необычной веры, чтобы поверить, что результаты вызваны причинами, которые не в состоянии привести к ним! Поверить, что неживая материя может создать жизнь, что хаотический беспорядок может развиться в организованную сложность, а лишенные мышления атомы могут расположиться так, чтобы превратиться в мыслящие человеческие существа — вот где величественная вера!

Проявления эволюционной веры в других областях

Конечно, эволюционная вера свойственна не только биологам. Она может быть присуща эволюционным гуманистам в философии, экономике, политике и во всех других областях. Превосходным примером этого был Адольф Гитлер, чья слепая вера в дарвинизм («сохранение привилегированных рас в борьбе за жизнь» — так звучал подзаголовок к «Происхождению видов» Дарвина) сформировала его систему взглядов и воодушевила настроить «господствующую» (с его точки зрения) «расу» против всего мира, веря, что ее триумф будет огромным благом для всего человечества в его продолжающемся эволюционном процессе. Хотя его армии в конце концов потерпели поражение, он сохранил свою великую веру!

«Гитлер верил в борьбу как дарвиновский принцип человеческой жизни, который заставляет каждый народ пытаться доминировать над всеми другими: без борьбы они разложатся и исчезнут… Даже признавая собственное поражение в апреле 1945 года, Гитлер выразил веру в выживание сильнейших и заявил, что славянские народы показали себя более сильными» (П. Гоффман «Личная безопасность Гитлера», «Пергамон», 1979, с. 264).

Отметим сильную, лишенную эгоизма, эволюционную веру Адольфа Гитлера, согласившегося даже пожертвовать всей своей тевтонской «расой» и в конце концов свести счеты с собственной жизнью ради дела эволюции.

Наконец давайте рассмотрим примечательную веру Айзека Азимова, наиболее плодовитого писателя нашего поколения, автора многих научных книг. Азимов верит, что наша сегодняшняя вселенная началась с Большого Взрыва первозданного космического яйца, что привело к возникновению химических элементов, звезд, галактик и в конечном счете людей. Отметим следующее замечательное провозглашение веры:

«Космическое яйцо может быть бесструктурным (насколько нам известно), но оно очевидно представляет очень упорядоченный конгломерат материи. Его взрыв представлял собой громадное перемещение к беспорядку, и с тех пор количество беспорядков во Вселенной увеличивалось» («В начале», «Краун паб.", 1981, с. 24).

Теперь взрывы повсеместно производят беспорядок и дезинтеграцию, так что этот величайший из всех взрывов должен был явиться кульминацией беспорядка и дезинтеграции. Однако эволюция требует, чтобы Большой Взрыв каким-то образом привел к установлению полного порядка и созданию сложных структур. Поэтому доктор Азимов верит, что первозданное яйцо обладало порядком бесконечно высокой степени, даже не имея структуры.

Здесь мы сталкиваемся с глубокой верой Азимова. Во всех нормальных системах, с которыми работают ученые, «структура» и «порядок» — это в сущности одно и то же и являются эквивалентами «информации», «сложности», «организации», «интеграции» и других подобных терминов. Если бы произошло то, во что верили эволюционисты, первозданное яйцо, несомненно, должно было бы нести громадное количество упорядоченной информации и поэтому бессмысленно считать, что у него не было структуры. Азимов не только верит в очевидную невозможность, но и ставит знак равенства между двумя несовместимыми понятиями («отсутствие структуры» = «высшему порядку»).

Однако доктор Азимов чувствует необходимость в попытке своего рода рационализации, зная, что иначе люди с меньшей верой споткнутся.

«Существование космического яйца само по себе — аномалия. Если общее движение вселенной происходит от порядка к беспорядку, откуда взялся порядок (который, возможно, существовал в космическом яйце)? Откуда он появился?» (там же).

В этом месте Азимов делает еще один скачок веры, предполагая, что Вселенная вместо расширения, — что, как он считает, происходит в настоящее время, — сжималась, и все происходило наоборот, и ее порядок по мере сжатия увеличивался. Чтобы это стало возможным, разумеется, должно было быть привлечено гравитационное сжатие, чтобы удержать все вместе. Проблема с этой верой заключается в том, что общая масса материи во Вселенной в сотни раз меньше той, при которой подобное могло бы произойти. Такая проблема сама по себе не подрывает веру таких людей, как Азимов. Он решает этот вопрос с помощью еще одного акта веры.

«У меня такое предчувствие, что недостающая масса, требуемая для увеличения плотности до соответствующей цифры, будет найдена, и колебания вселенной будут обнаружены» (там же, с. 25).

Предчувствие Азимова, видимо, решает все. Нам, креационистам, трудно верить в то, во что эволюционисты ухитряются верить. Но мы всегда высоко уважали принцип веры, хотя наша собственная вера самая обычная, основанная на таком сильном свидетельстве, которое почти вынуждает верить в Бога-Творца и Искупителя. Мы должны по меньшей мере восхищаться замечательной верой эволюционистов.

Эволюция в других религиях

Христианам следует осознать важный факт, что в мире реально существуют лишь две основные религии. У одной в центре — Бог, у другой — человек. Итак, выбор ограничен: либо монотеистический («один Бог») креационизм, либо эволюционный пантеистический («повсюду бог») гуманизм. Библейское христианство зиждется на истине, что существует только один Бог, и что Он Творец и Искупитель мира. Хотя ортодоксальный иудаизм и ислам тоже монотеистические религии, они не признают, что Бог, создавший все, — единственный, Кто может быть истинным Спасителем всего через Свое воплощение и искупительную смерть в качестве Сына Божия и Сына Человеческого. И евреи, и мусульмане продолжают верить в спасение человеческими делами, а не верой в единственно возможное, истинное дело искупления — смерть и воскресение единственно истинного Бога-Творца Господа Иисуса Христа. Таким образом, в конечном счете они также становятся религиозными гуманистами, полагаясь на способность людей спастись самим. А значит, только истинное библейское христианство может быть настоящей монотеистической креационистской верой, сконцентрированной всецело на Личности и деле единого истинного Бога, Творца и Спасителя, через Иисуса Христа.

Что касается всех других великих мировых религий — буддизма, конфуцианства, таоизма, индуизма, сикхизма, синтоизма, анимизма и др. — все они откровенно пантеистические (или политеистические, что одно и то же). Ни одна из них не верит в трансцендентного Творца всей Вселенной пространства и времени. Для них космос — конечная реальность, вечно существующая и способная к генерации своими собственными силами всех сложных систем в природе, включая животных, людей и даже невидимых духов. Последние могут быть поняты или как духи умерших предков, или как «боги» — ангелы, демоны или другие духи, которые влияют на физический мир и дела в человеческой жизни. В глазах более искушенных идеологов этих религий боги и богини могут рассматриваться как воплощение различных сил и систем природы, будучи различными лицами одного великого разума или Силы, которая наполняет космос, саму Природу. Это, конечно, пантеизм («повсюду боги»). Но это может называться и атеизмом («бога нет»). Если «бог» вообще повсюду, тогда такой бог нигде не может быть конкретно.

Все в вышеупомянутом анализе можно в равной мере применить и к религиям древности, таким, как греческая, римская, египетская, вавилонская и все остальные. Ни одна из них не верила (или не верит) в личность всемогущего Творца, который создал весь космос (пространство, время, энергию, материю, жизнь, дух) Своей собственной вечной силой.

Поэтому во всех отношениях все эти религии — древние и современные — являются по сути эволюционными религиями. Они основаны в конечном счете на вере в «тварь», а не в Создателя (Рим. 1:25), и поэтому все они — одна и та же религия. Не удивительно поэтому, что все они довольно легко адаптировались к современному «научному» эволюционизму, так как последний — это всего-навсего слегка модернизированная форма их древнего поклонения природе или духу.

Кончилось тем, что эволюция теперь так же углубленно и свободно преподается в учебных заведениях Азии, Африки и океанских островов, как и в школах Европы и Америки.

В качестве примера рассмотрим религию Китая, древнюю и современную. В своей новой книге «Китай и Чарлз Дарвин» Джеймс Р, Пьюзи («Гарвард университи пресс», 1983, 544 с.) ясно показывает, что эволюционистская природа древних китайских религий (конфуцианство, таоизм, буддизм, анимизм) непосредственно способствовали быстрой ассимиляции китайской культуры современной эволюционистской религией марксизма. Стоящий на позициях дарвинизма философ Майкл Руз в рецензии на книгу делает следующий анализ:

«Идеи [Дарвина] сразу пустили корни, так как в Китае не было внутренних интеллектуальных и религиозных барьеров на пути эволюции, которые часто существовали на Западе. В самом деле, в некоторых отношениях Дарвин выглядел почти китайцем… Таоистская и неоконфуцианская мысль всегда подчеркивала «вещественность» человеческих существ. Наше существование на одном уровне с животными не было большим шоком» («Долгий путь Дарвина», «Нью сайентист», т. 103, 16 августа, 1984, с. 35).

Переход от западного дарвинизма к марксизму и коммунизму был тогда легким, поскольку влияние христианских миссий в Китае было подорвано.

«Как и американские промышленники, дарвинизм сделался привлекательным благодаря таким понятиям, как борьба, выживание и (особенно) успех… Сегодня верх взяла официальная философия марксизма-ленинизма (ее разновидность). Однако без светского материалистического подхода дарвинизма (означающего теперь широкую социальную философию) для Мао и его революционеров не была бы подготовлена почва, чтобы посеять зерна и собрать урожай» (там же).

Поэтому противники креационизма проявляют отвратительное лицемерие, когда настаивают, что, поскольку он «религиозный», его не следует преподавать в школах. Эволюция в гораздо большей степени религия, чем креационизм, требует более поверхностной веры и является основой гораздо более религиозных систем, чем креационизм. Эволюционные гуманисты не хотят запрещать в школах религию как таковую. Они хотят запретить только истинную религию.

Эволюция как нереализм

Можно предположить, что такая универсальная религиозная система, как эволюция, должна быть основана на хороших свидетельствах. Но это не так. Удивительное признание появилось в недавнем выпуске «Нейчур» — престижном британском научном журнале. В статье наконец-то признается, что эволюция противоречит всем наблюдениям и здравому смыслу:

«Большинство современных ученых не могут понять, чем привлекают мнимые научные аргументы креационистской науки людей со здравым смыслом. Научные эксперты отдают предпочтение эволюции, но она не укладывается в здравый смысл общественности. Просто трудно поверить, что изумительный порядок жизни на земле возник стихийно из первоначального хаотического состояния вселенной» (Джордж М. Марсден «Сотворение против эволюции: срединного пути нет», «Нейчур», т. 305, 13 октября 1983 г., с. 572).

Д-р Марсден был одним из свидетелей со стороны эволюционистов на позорном арканзасском судилище, где столкнулись креационизм и существующий закон. Он выступил с примечательным высказыванием о том, что «необычно большое число технических специалистов участвует в движении креационистской науки» и что эта наука сотворения «ближе техническим специалистам своей откровенностью, последовательностью, фактами и отсутствием всяких глупостей» (Там же).

Будучи инженером, я давно говорю то же самое. Технические науки основаны на подтвержденных принципах науки и эмпирических опытах. Сложная система в технике требует осторожного и интеллигентного замысла. Верить в то, что гораздо более сложные системы живых организмов могли когда-либо возникнуть случайно, значит противоречить здравому смыслу, так же, как и эксперименту.

Марсден называет науку креационизма «наивным реализмом», который «в принципе не антинаучен» (там же, с. 573). Это выглядит как непреднамеренное признание того, что эволюционная «наука» — это фактически «изощренный нереализм». Люди верят в эволюцию несмотря на тот факт, что она не основана на эмпирическом свидетельстве. В прошлом о ней нет сведений. Она противоречит основному закону науки и является оскорблением здравому смыслу! Хотя Марсден достаточно сильно верит в эволюцию, чтобы поддержать ее в суде, он называет ее «основным мифологическим элементом в философии, функционирующим как фактическая религия» (Там же, с. 574).

Трудно найти более удачную характеристику эволюционного разума, чем в 2 Кор. 4:3, 4.

«Если же и закрыто благовествование наше, то закрыто для погибающих, для неверующих, у которых бог века сего ослепил умы, чтобы для них не воссиял свет благовествования о славе Христа, Который есть образ Бога невидимого».

Бог гуманистов

Конечно, среди эволюционных гуманистов существуют различные «культы», так же, как и различные конфессии среди верующих в Библию христиан. Некоторые из этих гуманистов являются откровенными атеистами-материалистами, как, например, члены Американской атеистической ассоциации, которой руководит Мадалин Маррей О'Хейр и которая расположена в Остине (Техас). Они открыто заявляют, что не верят ни в какого бога и выступают, по их словам, против любых форм религии — оккультизма, восточного мистицизма, также библейского фундаментализма и всех других. Для них сама «наука» является почти что эквивалентом Бога.

Многие другие, особенно среди интеллектуалов, практикуют, видимо, более благовидную форму атеизма, проповедуя на вид благородные и гуманные идеалы. Они предпочитают называть себя «светскими гуманистами» или даже «религиозными гуманистами». Последние, как правило, смешиваются со многими лицами, участвующими в работе многочисленных пантеистических религиозных ассоциаций, некоторые из которых даже называют себя церквами. Все виды восточной мистики, оккультные движения, философские клубы, социалистические коммуны, ложи и многие другие организации верят и практикуют то, что по всем своим намерениям и целям является религией гуманизма. Пантеистический бог, которому они поклоняются, может быть назван «Сила», «Природа», «Мировая Душа», «Разумная Вселенная», «Любовь» или как-то по-иному, но никогда библейским Богом или Вечным Творцом. Многие люди и организации, втянутые в эти различные формы эволюционного гуманизма, были как-то переплетены между собой в своих многочисленных неблаговидных делах в большую сложную сетку, которую некоторые зовут «Движение нового века» или «Заговор Водолея» (см. книгу «Скрытые опасности радуги» Констанции Канби, «Хантингтон Хаус», 1983, 268 с.).

Эти пути опасны, и слишком много христиан уже поддались искушению и пошли на компромисс с учениями и практикой таких объединений и организаций, «Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим», — громогласно заявил сотворивший мир Бог в самой первой из Его десяти заповедей (Исх. 20:3). «Да не будет у тебя иного бога, и не поклоняйся богу чужеземному» (Пс. 80:10),

Люди веками упрямо идут за многими чуждыми, или «чужими», богами и упрямо «заменили истину Божию ложью и поклонялись и служили твари вместо Творца, Который благословен во веки, аминь» (Рим. 1:25), Однако никто никогда не был более чужд или не противостоял более истинному Богу на небесах, чем бог эволюционных гуманистов в эти последние дни. Один из ведущих представителей современного гуманизма священник Лестер Мондейл, «брат бывшего вице-президента Уолтера Мондейла, в примечательной статье «Ложные боги» впервые отверг библейского Бога: «Разделяя позиции гуманизма…

Хотя я и симпатизирую антипатии Илии к ложным богам, но должен заметить… что Ягве у Илии тоже ложный… То, что типично для божественного Отца, типично также и для Сына» («Гуманист», т. 44, янв. — февр. 1984 г., с. 33). Затем он продолжает описывать то, что считает характером и свойствами гуманистического бога, и они, действительно, враждебны истинному Богу, сотворившему мир. Занимаясь поисками такого бога, он пишет:

«Всегда имеется философская возможность того, что кто-то где-то, возможно, достигнет реального Бога. …В любом случае я уверен, что, примыкая быстро к стандартам, ценностям и культуре, с помощью которых мы стремимся к осуждению ложных богов как таковых, мы значительно ближе подходим к моральным качествам, соответствующим Высшему Существу, которые, похоже, это Существо захочет проявить, если Он (?) победит мир достоверностью Первого Пришествия» (Там же, с. 34).

Более откровенно атеистическим, чем пастор Мондейл, является один из наиболее непримиримых гуманистов-антикреационистов нашего времени д-р Айзек Азимов, знаменитый писатель-фантаст и наиболее плодовитый из всех научных писателей. В отправленном в 1982 году с целью сбора пожертвований письме от имени Американского союза гражданских свобод и его антикреационистской деятельности Азимов писал:

«Эти религиозные фанатики… входят, как армия ночи, в наши государственные школы с высоко поднятыми Библиями… Они представляют весьма реальную угрозу для общества, которое ставит академическую свободу и просвещение выше догм и моральной праведности».

Будучи приверженцем атеистического гуманизма, опасающегося, что эволюционизм потеряет долголетний контроль над американскими государственными школами, Азимов проявляет озабоченность. В своем комментарии к Книге Бытия (необычная тема для атеиста!) он писал:

«Наука дает картину Вселенной, в которой вообще нет места для существования Бога» («В начале», 1981, с. 13).

Он может полагать, что нет необходимости верить в Бога, но Азимов демонстрирует удивительную веру в натурализм. Он верит, что замечательная сложная Вселенная развилась из предполагаемого первоначального Большого Взрыва. То есть, даже высокоорганизованные живые системы каким-то образом развились натуралистически из абсолютного хаоса, возникшего в результате взрыва в космосе (см. обсуждение кредо Азимова).

Преподобный Мондейл, д-р Азимов и их гуманистические коллеги все еще ждут «первого пришествия» их богов в мир, но когда «Он» (?) действительно придет, это будет бог, «противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом… выдавая себя за Бога» (2 Фес. 2:4). Бог гуманизма будет великим представителем Человека «и возвеличится выше всякого божества, и о Боге богов станет говорить охульное… даже божества никакого не уважит: ибо возвеличит себя выше всех» (Дан. 11:36-37). Гуманизм, основанный на ложной космогенной эволюции, неизбежно закончит поклонением полностью ложному «человеку» в качестве полностью чуждого «бога».