"История первой любви" - читать интересную книгу автора (Гербер Джина)

Глава 3


Первые мгновения оба чувствовали себя неловко. Два почти незнакомых человека — а именно такими их сделали тринадцать лет разлуки — смотрели друг на друга, не зная, что сказать.

Затянувшаяся пауза, хотя и длилась всего несколько секунд, вынудила Стеф занервничать, действуя на нее хуже, чем жара. Билл Уиндхем! Уж не грезится ли ей? На миг Стеф даже показалось, что ее хватил солнечный удар.

Она даже более красива, чем он себе представлял, отметил Билл. Пожирая Стеф глазами, он не замечал ни слишком долгой паузы, ни бегущих мгновений. Его взгляд скользил по ее лицу, не упуская ничего: изящные скулы, густые темно-русые волосы, кожа нежная, как лепестки роз. А глаза…

— Много воды утекло…

Билл услышал свой голос, донесшийся откуда-то, словно издалека, и не был даже уверен, что сам сказал это. Он смотрел в ее глаза, поражаясь их удивительной глубине.

— Д-да, конечно, много утекло воды… — не думать о том, какая она, должно быть, растрепанная и чумазая.

Но под его взглядом совсем не думать об этом не получалось. А он смотрел та-ак!..

— Ты классно выглядишь, — сказал Билл, угадав ее мысли.

— Спасибо, — почти машинально отозвалась Стеф.

Она думала о том, как изменился он за минувшие годы. Его волосы стали темнее — они уже не белые, как в юности, а цвета теплого речного песка, золотом отливающие на солнце.

Билл, конечно, стал старше и, хотя что-то юношеское в нем и сохранилось, выглядел теперь гораздо более спокойным и уверенным в себе — настоящий мужчина. И все же прошедшее время не изгладило в его облике некоторую резкость, еще в юные годы выдававшую упрямый и вспыльчивый характер. В целом же он производил впечатление человека, нашедшего свое место в жизни.

Стеф спросила себя, что же произошло с ним такого, что вызвало подобные изменения? Она знала, что Билл давно уже разведен. И хотя вовсе не думала, женился ли он снова или нет, машинально все же бросила взгляд на его загорелые темные руки, лежавшие на руле. Левую было особенно хорошо видно. Стеф почувствовала нечто вроде облегчения, не обнаружив на ней кольца. Однако, поймав себя на мысли, что ей, оказывается, не безразлично, женат ли он, Стеф тут же заставила себя отвести глаза в сторону.

Так. Успокойся. С этим человеком у тебя ничего быть не может, мысленно сказала она себе. Билл Уиндхем — всего лишь знакомый школьных лет. Стеф осторожно посмотрела на него опять и, к своему огорчению, обнаружила, что он по-прежнему не сводит глаз с ее лица.

— Ну, в общем… Я действительно была рада тебя видеть, Билл. Но мне нужно идти, чтобы поскорей попасть домой. Может быть, мы как-нибудь снова встретимся, когда я буду в городе…

Билл с интересом наблюдал за сменой эмоций на лице Стеф, словно по раскрытой книге читая ее мысли. Он замерил быстрый взгляд, брошенный на его левую руку, и отметил про себя, что Стеф небезынтересно, женат ли он. Даже такое внимание с ее стороны было ему приятно.

Взгляд Билла остановился на крошечной родинке возле самого уголка ее рта, чуть выше верхней губы. От воспоминаний его сердце учащенно забилось. Он вспомнил, как однажды прикоснулся к этой родинке. Сначала кончиком пальца, потом — губами.

Билла бросило в жар, и только усилием воли он вновь вернулся к реальности. Что это с ним? Как он мог забыть, что Стеф все еще стоит под палящими лучами? К тому же она уже приготовилась идти дальше… Стеф подняла воротник, защищая шею от солнца, и вновь натянула шляпу до бровей.

— Эй-эй, постой! — Билл поглубже вдавился в сиденье, чтобы лучше видеть ее лицо через узкое окно автомобиля. — Неужели ты думаешь, что я остановился только поздороваться? Садись в машину. Я подброшу тебя.

Стеф на секунду задумалась над его предложением. Это, конечно, лучше, чем плестись пешком. Но почему он смеется?

Смущенная усмешка Билла превратилась в широкую улыбку, открывшую крепкие белые зубы. Стеф почувствовала, что ноги ее ослабли, а по телу, от макушки до кончиков пальцев ног, пробежала теплая волна. Стоп, сказала она себе, осторожность прежде всего!

— Да нет, спасибо, я сама дойду. Правда-правда, здесь недалеко. Немного прогуляться мне будет даже полезно.

Билл несколько секунд молча смотрел на нее, потом отвернулся и задумчиво измерил взглядом расстояние до видневшегося вдали дома. Прошло еще несколько долгих секунд. Стеф подумала, что ей, наверное, лучше потихоньку уйти. Но было уже поздно. Она увидела, что Билл облизнул губы и вновь перевел на нее взгляд.

— Я вам вот что скажу, мэм, — начал он вдруг почему-то с сильным южным акцентом, тоном столь же интригующим, сколь серьезным. — Конечно, видок у этой тачки еще тот. Клапана стучат, шины поистерлись, а за неимением кондиционера приходится, чтобы подышать свежим воздухом, высовывать голову в окно. А потому… — Билл изобразил на лице смиренное понимание, — я не могу осуждать вас за отказ ехать на такой развалюхе, хотя она, надо признаться, все-таки бегает еще довольно резво. Но вот что я вам еще скажу, мэм. Если вы все же твердо решили идти пешком, то будь по-вашему. Сейчас припаркую свою лошадку у обочины, и мы пойдем вместе. В любом случае, я не позволю вам одной шествовать по такому пеклу.

К концу его торжественной речи Стеф уже не могла сдержать улыбки и даже издала короткий смешок. Она не смеялась уже много месяцев и теперь чувствовала, что понемногу начинает оттаивать. И все же ее не оставляло беспокойство. Главное — осторожность, снова напомнила она себе.

— Ну, я не знаю, — с сомнением сказала Стеф, вопросительно глядя на Билла, — насколько можно доверять такой машине и ее водителю?

Он прищурился, слегка наклонил голову и снова произнес, по-южному растягивая слова:

— Не волнуйтесь, мэм. Последний раз предлагаю вам на выбор: или через пять минут вы будете дома, или мы вместе полчаса плетемся по солнцу.

Позднее Стеф убеждала себя, что согласилась только потому, что иначе он, чего доброго, решил бы, что она стесняется его машины или, того хуже, набивается на совместную пешую прогулку.

И все же Стеф не была уверена, что поехала только по этой причине. В течение тех трех минут, пока добирались до дома, она трепетала, словно школьница, время от времени, не в силах справиться с собою, украдкой посматривала на него, порой замечая, что и Билл делает то же самое.

Чтобы сгладить возникшую неловкость, они говорили обо всем на свете. Отвечая на его вопрос, Стеф рассказала, что уже пять лет преподает коррекционное чтение в небольшой частной школе. В свою очередь, он сообщил, что не только по-прежнему занимается ремонтными работами по заказам, но также строит дома на продажу.

— В одном из них, — объявил Билл, гордо улыбаясь, — будет жить преподобный Эдуард Бартон со своей молодой женой Викторией.

— Что? — удивленно переспросила Стеф. — А почему я ничего не знаю? Когда они это решили?

Хотя Стеф и радовалась за Вики и Эда, но в то же время ей было не по себе оттого, что никто в семье не позаботился сообщить ей эту новость. Конечно, Вики и Эду нужно новое жилище, крошечный домик Эда хорош лишь для одного человека, двум в нем тесно. Но почему нельзя было сказать ей, что дом для них строит Билл?

Почувствовав ее огорчение, хотя и не понимая его причин, Билл попытался объяснить:

— Понимаешь, я строил дом на продажу, а они решили его приобрести всего несколько недель назад. Возможно, Вики еще просто не успела поделиться с тобой этой новостью, ведь тебя не было здесь целый месяц. Наверное, ты узнаешь еще целую кучу новостей.

До нее не сразу дошел смысл сказанного, но затем Стеф подумала, что ослышалась.

— Как ты сказал? — порозовев от волнения, спросила она. — Откуда тебе известно, когда я в последний раз была дома?

Она заметила, что Билл смутился и замялся, отчего ее вновь охватили тревога и смутное беспокойство.

— Да я даже не помню откуда, — пожимая плечами, произнес он с запинкой. — Быть может, случайно услышал от Эда. Или увидел на шоссе твой автомобиль. Я ведь езжу по этой дороге дважды в день. И вполне мог заметить твою машину у дома в прошлом месяце.

Его слова звучали так, будто он хотел убедить в этом и самого себя. Стеф замолчала, не зная, что и думать. К счастью, они уже приехали, и можно было не продолжать разговор.

— Айрин! — во все горло крикнула Стеф, едва пикап затормозил во дворе.

Старшая сестра уже спешила к ней из сада с лейкой в одной руке и ножницами для подрезания кустов в другой. Ее короткие шорты открывали великолепные длинные и загорелые ноги, которым Стеф всегда завидовала и по которым втайне вздыхала вся мужская половина Гринуэй Кроссроуда. Впрочем, Айрин в свои тридцать три была совершенно равнодушна к этим вздохам. Ее волосы, завязанные в хвост, падали на спину.

— Стеф? — Айрин прищурилась, глядя против солнца. — Ты ли это? И почему ты прибыла на таком катафалке?

Смущенная подобным эпитетом в применении к пикапу, Стеф забормотала что-то в его защиту, но Билл расхохотался от всей души. Похоже, взаимное подшучивание было постоянной формой их общения с Айрин.

— Слушай, Айрин, — начал он с напускной строгостью, едва только выбрался из машины. — Я тебе уже тысячу раз говорил и еще раз повторю: моя верная рабочая лошадка не любит твоих грубых намеков на ее внешность и страшно конфузится. Правда, детка? — нежно обратился он к автомобилю, похлопав по пыльному капоту.

— Билл, ты неисправим, — засмеялась Айрин и перевела блестящие от удовольствия глаза на Стеф. — Скажите-ка лучше, вы двое, что там у вас такое стряслось?

Стеф сама готова была задать аналогичный вопрос. Она никогда не видела, чтобы Айрин держала себя на столь короткой ноге с кем-либо из мужчин, не принадлежавших к семье. Да и после смерти отца их оставалось только двое — Эд Бартон и Тони Мэльюсибл, муж Кэт.

Неужели Айрин имеет виды на Билла? Нет-нет, поспешно успокоила себя Стеф. Ничего такого не заметила. Но все же они общаются между собою довольно необычно…

— Заходите же, — пригласила Айрин, и Стеф заметила, что Билл опередил ее старшую сестру и открыл дверь, пропуская вперед. Он смотрел на Айрин тепло и просто. Стеф он тоже пропустил вперед, но, когда она проходила, ей показалось, что выражение его лица несколько изменилось. Билл по-прежнему улыбался, но глаза подернулись легкой грустью. Закрыв дверь, он последовал за ними, несколько более скованный и напряженный, чем во дворе.

— Идемте на кухню, — позвала Айрин, которая шла впереди, показывая дорогу. — Я как раз приготовила холодный чай. Всегда ужасно хочу пить после работы в саду. Будешь чай со льдом? — повернулась она к Биллу.

— Конечно!

— С сахаром или без?

— Три ложечки, — вкрадчиво произнес он.

Айрин достала стаканы из шкафа.

— Уж ты бы лучше сразу попросил каплю чая в чашку сахара, — съехидничала она, вынимая лед из холодильника.

— Ну, ты же знаешь меня… — он обращался к Айрин, но не спускал глаз со Стеф, сидевшей за столом напротив. — Меня хлебом не корми, дай сладеньким побаловаться.

Бледная от волнения Стеф молча наблюдала за их дружеской перепалкой, не в силах вымолвить ни слова. Наконец она не выдержала:

— Я и не знала, что вы так хорошо узнали друг друга.

Она попыталась произнести это вполне светским тоном, однако не смогла справиться с раздражением, и в ее словах отчетливо прозвучала нотка ревности.

Билл и Айрин с удивлением воззрились на Стеф.

— Что ж тут удивительного, — спокойно ответила Айрин. — Тебе прекрасно известно, что мы знакомы уже многие годы. А с тех пор, как не стало папы, Билл часто заходит помочь мне по дому и выполняет разную мужскую работу. Ну а теперь он и вовсе строит новое жилище для Вики и Эда. Чего уж тут… — и она удивленно пожала плечами, показывая, что ей вообще невдомек, из-за чего разгорелся весь сыр-бор.

Билл не был уверен, что правильно понял Стеф, и выглядел слегка озадаченным, когда с открытой улыбкой обратился к ней:

— Я хорошо знал твоего отца, Стеф, а теперь Айрин осталась совсем одна. Приходя ей помочь, я лишь плачу старый долг. И прочем, если тебя это смущает, я могу уйти, — его сощуренные глаза недобро сверкнули. — Но смею заверить, тебе нечего беспокоиться, что репутация или благосостояние Айрин могут из-за меня пострадать.

Он замолчал, продолжая сверлить Стеф глазами. Та почувствовала себя виноватой и зарделась от жгучего чувства стыда.

— Я вовсе не имела в виду ничего такого…

Она не закончила фразу. Правда состояла в том, что Стеф откровенно ревновала. Она ничуть не беспокоилась, что Билл скомпрометирует и тем самым навек погубит репутацию ее сестры. Просто один только вид мужчины и женщины, чье общение друг с другом столь легко и радостно, заставлял ее почувствовать себя совсем одинокой и никому не нужной. Ей хотелось, чтобы и ее так же поддразнивали, хотелось смеяться так же беззаботно, как Айрин. Но Стеф боялась, что уже не будет чувствовать себя так же легко, как прежде. Казалось, развод оставил в ее душе выжженную пустыню. Ведь раньше она никогда не испытывала ни ревности, ни зависти.

Стеф понимала, что ей надо извиниться перед Биллом и Айрин. Но подобрать подходящих слов не удалось, и она решила свалить все на усталость.

— Кажется, я переутомилась на такой жаре. Извините, если мои слова задели вас. Я не хотела никого обидеть.

— Разумеется, ты просто устала, — поспешила поддержать ее Айрин. — Долгая поездка и поломка автомобиля. Ты ведь так сказал, Билл?

Стеф подняла глаза и с облегчением увидела, что выражение лица Билла смягчилось и теперь он, улыбаясь, смотрит на нее.

— Да-да, конечно. Именно так я и сказал.

Странно. Стеф не помнила, чтобы кто-то произнес хоть слово о ее машине. Наверное, она слишком углубилась в свои мысли и пропустила это мимо ушей.

— Тебе сейчас нужно принять прохладный душ и переодеться, чтобы прийти в себя, — продолжала Айрин. — Билл, не принесешь ли ты вещи Стеф?

— Ай-яй-яй, про вещи-то забыли! — воскликнул Билл, хлопнув себя по лбу.

— Я же оставила их в своей машине, — огорченно простонала Стеф. — Не тащить же по такой жаре!.. А когда поехали, я не догадалась попросить вернуться за ними.

— Ладно, не убивайся, — утешил ее Билл. — Сейчас доставлю.

— Нет, нет, что ты!.. — возразила Стеф. — Ты и так уже много сделал. Айрин привезет все попозже.

— А твой автомобиль? Его же нельзя просто так бросить на дороге.

— Даже и не знаю, — пожала плечами Стеф. — Наверное, придется связаться с аварийной службой, чтобы вызвать грузовик или нечто в этом роде.

Теперь настала очередь Билла пожимать плечами.

— Это обойдется тебе раз в десять дороже, чем весь ремонт. Думаю, там всего-то радиатор потек. Если это так, я и сам бы мог справиться.

— Ой, спасибо тебе огромное!

— Хорошо, тогда я поеду заберу твои вещи и на обратном пути вечером заброшу их сюда. До вечера терпит?

Стеф утвердительно кивнула. У нее все-таки три сестры. Конечно, футболка и шорты ей всегда найдутся.

— О'кей. Тогда я заеду вечером и заодно посмотрю твою машину. Если потек радиатор или какая-нибудь подобная ерунда, я куплю запчасти и пригоню машину, когда починю. Если же что-нибудь серьезное, сам отбуксирую ее в город на станцию техобслуживания.

Стеф запротестовала:

— Ну что ты, зачем тебе столько хлопот! У тебя же своя работа есть и…

Билл прервал сбивчивый монолог, приложив палец к ее губам. От этого прикосновения сердце Стеф бешено забилось.

— Ты же мне однажды оказала услугу, помнишь? — Билл понизил голос почти до шепота, и в его глазах было нечто такое, отчего Стеф почувствовала, что у нее подгибаются ноги. — Позволь же и мне ответить тем же, — совсем тихо закончил он.

Билл отнял палец от ее губ, отчего на них осталось странное волнующее ощущение. Стеф медленно, как во сне, достала из кармана юбки ключи от машины и протянула на раскрытой ладони.

Их руки соприкоснулись, взгляды встретились. На какое-то мгновение оба замерли, охваченные воспоминанием о другом таком моменте, происшедшем много лет назад.

— Я тебе по-настоящему признательна, — сказала Стеф, глядя ему прямо в глза и думая о чем-то своем.

— А я… Я вернусь так быстро, как только смогу, — ответил он столь же отрешенно.

— Не торопись.

— Тогда я позвоню тебе, — улыбнулся Билл.

— Хорошо, — кивнула она.

Резко повернувшись, Билл пересек комнату и, уже подойдя к двери, остановился, а потом, искоса глядя на Стеф, прерывающимся голосом произнес:

— Я страшно рад тебя снова видеть. Через мгновение он уже был за дверью.