"Комбинации против Хода Истории (Сборник повестей)" - читать интересную книгу автора (Гергенрёдер Игорь)18«Понесла молодца лихая! — с тоской подумал доктор. — Но ведь искренен! Дай-ка подсажу болезного на его любимого конька...» — Вот вы рассуждаете, Сан-Франциско надо было в своё время колонизовать... — Продолжать с него колонизацию, — поправил Костарев, — двигаться на восток, по просторам, куда в те времена ещё не добрались янки. Граница между русской и англоговорящей Северной Америкой пролегла бы с севера на юг через нынешний город Денвер! «Милый вы мой Александр Македонский!» — мысленно воскликнул доктор, у него щемило сердце. — Дружочек, Аттила вы мой, — пробормотал он. — Откуда же сил было взять? Мы Кавказ полвека покоряли... — А вот Кавказ, Крым следовало оставить на сегодня! И без Польши, Литвы, Финляндии надо было обойтись. Не лезла же Англия присоединять Данию. Энергию нужно забрасывать подальше и туда, где свободнее. Нам бы не грызться с Турцией, а ещё при Петре Первом — все силы в Северную Америку! Отменить крепостное право — мужики б и потекли. Да ещё сказку о заморском чудо-счастье распустить. С кого этого б не достало, тех насильственно выселять, как делало английское правительство, когда освобождало земли для нужд овцеводства. Гнать и подгонять. И обещать, обещать! Мелкопоместные дворяне поразорялись бы без рабочих рук и сами в Америку побежали б. И хорошо — ибо все главные нигилисты вышли из них. А так: мирная жизнь не для вас? На Восток! Вот вам просторы — дерзайте. Кто не поедет, а по лесам станет шататься — вешать! Деревня в назначенный срок не стронулась с места — сжечь! — Да вы прямо Нерон, — сказал Зверянский не с насмешкой, а с состраданием. — Нет. Всего лишь английский король Генрих Восьмой. — Да-аа-с! — доктор глядел на человека в пенсне, проливая чай и не замечая этого. Костарев выпил рюмку, не притронулся к еде. Доктор промолчал в унынии. Сдерживая вздох, спросил: — Вот вы толкуете — все силы туда. А отделись они потом от нас, как американцы от Англии? — И пусть! Появилась бы большая страна — Русский Союз Губерний Америки. Все силы возбужденья, весь революционный элемент — там! А в самой России — покой, тишь. Земли всем вдоволь, и сидят на ней истинные труженики, а не охотники пограбить. Нищеты этой омертвелой, избёнок дрянных нет, а только усадьбы да дома под тёсом, под железом... о!.. Не могу говорить — больно! Какую проспали игру!.. Но и недавно была вероятность комбинаций. Отстраниться от Европы! Пусть бы она — без вмешательства России — погрязла в войне. А нам — брать реванш над Японией. Занять Корею, Монголию. Кто б воспрепятствовал, кто? Но наша верхушка — царь, это мелкое существо — предали интерес России, столкнули её с Германией. Какую за это казнь придумать? Какое проклятье?.. В правой руке Костарева — серебряная чайная ложка, он взмахивает ею. Левая рука сжата в кулак. — Вероятен ряд комбинаций. Первая: союз Пудовочкина с Дутовым против большевиков. В дальнейшем — действия по обстоятельствам... Или: устранение Дутова и привлечение его сил к Пудовочкину. Отсечение от Центральной России Урала, Туркестана, Сибири. Дальше опять же два предположительных хода. Первый: наступление на Москву для свержения большевиков. Но как поведёт себя народ? Большевицкими лозунгами очарованы многие. Наступление может провалиться из-за противодействия плебса. Не лучше ли ход второй? Движение в Монголию, в Синьцзян, усиленная пропаганда и агитация относительно земного рая там? Население станет перебегать от большевиков к нам, и тогда их власть останется лишь подтолкнуть. — Вы верите... — пробормотал доктор, — что вам поверят? — Если поверили лжи большевиков, то почему не поверят нашей? Но нужна ужасающая и тем самым обольстительная фигура вожака черни, фигура пресловутого Хама с большой буквы. — Помнится, — сказал Зверянский, — вы не так давно превозносили русский народ. А сейчас допускаете о нём такое... — Лишь мудро влюблённый, — перебил Костарев, — я подчёркиваю слово «мудро»! — лишь мудро влюблённый не боится видеть все недостатки любимого и воздействовать на них к его пользе, жертвуя собой! — Вы потрясающи в вашем заблуждении, и... — доктор почесал тугую бритую щёку, — не понимаю... может, вы и Пудовочкина любите? Когда вы давеча поехали к нему, я подумал, как вам, должно быть, противно говорить с ним, но вы берёте на себя это бремя ради населения нашего города... — Я не говорил с ним о вашем городе! Я говорил о городах Урумчи и Хотан, о пути в Тибет. Почему вы не поймёте? Всё, что не сопоставляется с Ходом Истории, — пустяки для меня! — Не говорили? — в ужасе прошептал Зверянский, приподымаясь из-за стола; его мясистая нижняя губа отвисла. |
|
|