"Комбинации против Хода Истории (Сборник повестей)" - читать интересную книгу автора (Гергенрёдер Игорь)

32

Отдаваясь в руки убийце, Зверянский почему-то думал, что поведёт себя находчиво. Теперь он ужасался, что не в силах хитрить.

Пудовочкин сказал:

— Комиссара моего вы спрятали, а он прислал вас меня вызволить?

Тут бы и подтвердить, войти в игру, но он с оторопью услышал собственные слова:

— Видите ли, чтобы вы знали... я — вам враг!

Доктор мысленно проклинал себя, в ярости хотел повернуться и уйти и вдруг вспомнил, что уйти ему не дадут. От мысли, что он мог об этом забыть, ему стало ещё хуже.

— Хорошие вы люди — какие с фасоном! — нежно смотрел Пудовочкин. — Обмана не выносите. Без благородства никак не живёте. — Он сидел на полу сбоку от окошка. — Прибыли, стало быть, старичков спасать? Каким манером?

Доктор стоял перед ним: руки на груди, взгляд устремлён поверх головы гиганта. «Какое безрассудство — прийти сюда! — билась мысль. — А всё характер: вспыхнул как спичка и прямиком в клетку.»

— Я пришёл, — выговорил с усилием, — как врач... оказать помощь тому, кто в ней нуждается.

— Правильно! — одобрил Пудовочкин. — Очень верю. На то и фасон у вас, чтоб только так и делать. А я, Александр Романыч, ранен.

— Ранены? — доктор встрепенулся, подхватил с пола чемоданчик. — Надо осмотреть, и перевязку...

— С этим покамесь не удастся — на ваших хулиганов каждый миг нужен глаз да пулька. Вы б сделали мне укольчик от боли. Морфий у вас при себе? Иголочка чистая? Вот и ладно.

«Наконец-то! — мысленно вскричал Зверянский. — Всобачу ему лошадиную дозу!» Сейчас казалось, что он этого и ждал. Вовсе не безрассудство, что, вопреки воле друзей, он пришёл сюда. Его вело чутьё.

— Потребуем телегу с парой лошадок, — свойски делился Пудовочкин. — С вами да со старичками сяду. Докатим до Четвёртого разъезда, а там на проходящий на Пензу вскочу. Ворочусь через пару неделек с другим отрядом: пожалте, господа виновники, к ответу! Фасон уважаете? Ну-ка, подержите фасон перед косоглазой!

— Заладили: фасон да фасон... — доктор готовил шприц. — Что вы этим хотите сказать?

Пудовочкин глянул в одно окошко, в другое.

— Какие живут для интересности своей персоны: вот-де до чего благородно я делаю! каков я во всём наилучший! — эти и есть ваш брат, с фасоном. А мы — на полном отличии. Мы — люди с полезным понятием. В чём понимаем пользу, то и делаем, а там хоть чего про нас говори...

— Получается, — заметил доктор, — что наш брат глупее вас?

— Зачем же глупее... — добродушно возразил Пудовочкин. — Возьмите коня благородных кровей. Красота! И цена ему? Многие людишки и сотой доли не стоят. А всё ж таки он — лошадь. Он мне душу радует, но захочу — я его продам. И загоню вусмерть, коли мне надо.

— Так-так, получается, мы — кони. — Зверянский держал шприц иглой вверх. — Ну-с, обнажите-ка руку!

Пудовочкин посмотрел на шприц, улыбнулся:

— Хе, от эдакой порции я закимарю, а меня хлопоты ждут. Извольте половину отбрызнуть.

«Кончено! — доктор ощутил, как заледенели руки. — Не усыпить! Всё выйдет так, как хочет эта бестия...»