"Фиолетовое пламя" - читать интересную книгу автора (Джойс Бренда)Глава 3Грейс пришла в себя. Она стояла, тесно прижавшись к мужчине… к незнакомому мужчине. Руки его беззастенчиво, ласково поглаживали ее бедра. Сердце ее бешено колотилось, колени подгибались, внутри все как будто таяло. Он снова рассмеялся — все тем же глубоким, раскатистым смехом. Упершись кулачками ему в грудь, Грейс оттолкнула его. И подняла глаза. Она тотчас же узнала его. Не из-за его потрясающей внешности — чудесно вылепленных скул, прямого, с широкими, нервно подрагивающими крыльями носа, чувственных, суливших наслаждение губ, синих, как сапфир, глаз и золотистых, словно солнечные лучи, волос, но оттого, что из всех людей, собравшихся в особняке вам Хорна в тот вечер два года назад, он был единственным, кто нашел ее забавной. Он один смеялся так, будто вопрос о женских правах — всего лишь шутка! Не говоря уж о том, что в тот раз — так же, как и сейчас, — он вертел ее, словно мешок с бобами, перекинув через плечо и бесстыдно похлопывая по заду. Да-да, она ничего не забыла! Грейс не знала, как его зовут, но она знала его. Мужчина широко улыбался. Глаза его блестели. В уголках рта появились две глубокие ямочки. Зубы были белые и ровные. — Как вы смеете! — вскрикнула Грейс. Он приподнял одну бровь. — О, прошу прощения — я нечаянно налетел на вас. Его тягучий техасский выговор ласкал слух. Грейс, к вящей своей досаде, вспыхнула — ведь им обоим было ясно, что это она сама налетела на него с разбегу. Она с достоинством выпрямилась и попыталась пройти мимо него, но незнакомец загородил ей дорогу. Лицо ее застыло от ярости. — Не убегайте. Зачем же так сердиться? — добродушно пробормотал он. — Как вас зовут? — Грейс О'Рурк. Мысли ее заметались. Узнал ли он ее? Прошло почти два года с той короткой встречи, и на ней тогда был берет, прикрывавший лицо. Грейс старалась не поддаваться панике, но можно ли забыть активистку, взобравшуюся на рояль в разгар званого вечера и устроившую скандал? Если он узнает ее, она скорее всего лишится работы. Похоже, он свой человек в доме Баркли. Кто же он? Брат? Кузен? Любовник? О Господи, пусть это окажется гость… который вот-вот уедет! Ей нельзя потерять работу! — Грейс О'Рурк, — протянул незнакомец, точно пробуя ее имя на вкус. Как видно, оно ему понравилось, и он улыбнулся так, что у нее сжалось горло. В смятении Грейс снова попыталась протиснуться мимо него. Могучей рукой он преградил ей путь и подмигнул, будто намекая на какую-то лишь им двоим известную шутку. — Мисс Маргарет-Энн, а ну-ка выходите! — Его глаза, устремленные на Грейс, смеялись. Грейс так и застыла на месте. Дверь рядом с ними отворилась, и появилась Маргарет-Энн: вид у нее был воинственный, глаза красные от слез. — Это и есть маленькая беглянка, которую вы ищете? — Да, благодарю вас, — сказала Грейс. Маргарет-Энн исподлобья взглянула на нее и бросилась к золотоволосому незнакомцу: — Она разбила мою куклу! Она разбила Лайзу! Он взял ее на руки и поднял высоко в воздух. — Не может быть! Бедная Лайза! Но ведь мисс О'Рурк сделала это не нарочно, она ведь не хотела, правда? Он прижал к себе девочку и ласково потерся носом о ее личико. Даже самый капризный ребенок не смог бы устоять перед ним. — Мисс О'Рурк ведь наверняка ужасно жалеет о случившемся. А вы, принцесса, должны быть милостивы и простить ее. — Я не разбивала ее куклу, — сказала Грейс, с трудом сдерживая негодование. — Она сама бросила ее на пол от злости. Он заглянул в глаза девочке. — Маргарет-Энн! Та заплакала. — Ну-ну, малышка, — тихонько бормотал он, покачивая ее. — А как ты думаешь, не отвести ли нам Лайзу к доктору? — Она разбилась, — всхлипывала девочка. Незнакомец посадил Мархарет-Энн на согнутую руку, и Грейс против воли пришлось последовать за ними в детскую. Опустив девочку на пол, он присел на корточки и стал осматривать Лайзу. — Ну что ж, ничего страшного, хороший кукольный доктор ее моментально вылечит, — весело объявил он. — Правда? — недоверчиво спросила Маргарет-Энн. — Разве я стал бы тебя обманывать? — мягко, с ласковой улыбкой заверил он. Грейс сжала губы. Его обаяние неотразимо действует даже на шестилетнего ребенка! И девочка, уже поддавшись этому обаянию, успокоилась, заулыбалась. — Я люблю тебя, Рейз! — воскликнула она, обхватывая ручонками его шею. Он засмеялся, крепко обнимая ее. — И я тебя люблю. Сейчас я возьму с собой Лайзу, и ты и глазом не успеешь моргнуть, как она уже будет здорова. Но взамен ты должна быть поласковее с мисс О'Рурк. Настоящие, хорошо воспитанные леди всегда вежливы и приветливы, а ведь ты, моя красавица, маленькая леди! Грейс просто ушам своим не верила. Маргарет-Энн нахмурилась. — Не дуйся, — сказал Рейз, — а то у тебя появятся некрасивые морщинки. Он поднял куклу и повернулся к Грейс, глаза его сверкнули: — Вы тоже не должны дуться. Кулачки ее невольно сжались. Этот человек… этот ловелас уже принялся превращать ребенка в глупенькую, жеманную барышню! Грейс готова была взорваться, но так как она не знала, кто он, и не хотела рисковать своей работой, то неожиданно для себя промолчала. — Пойду расскажу про Лайзу Ханне! — крикнула Маргарет-Энн и выбежала из комнаты. Грейс посмотрела ей вслед — это было безопаснее, чем смотреть на Рейза, — но в конце концов ей все же пришлось поднять на него глаза. Взгляд его скользил по ней медленно, неторопливо, охватывая ее всю — от рыжеволосой головки до кончиков туфелек. Грейс почувствовала, что снова краснеет, — ее тонкая белая кожа вспыхивала слишком легко и слишком часто. Она вздернула подбородок, изо всех сил стараясь не замечать его откровенно оценивающего взгляда. Беда только в том, что тело ее жило своей собственной жизнью и сердце так билось, что казалось, вот-вот выскочит из груди. — Девочке всего лишь шесть, а не шестнадцать. Какие морщинки? Прошу вас, не забивайте ей головку глупыми мыслями, их там и без того предостаточно. — А почему бы и нет? — беспечно поинтересовался Рейз. — Она красивая малютка и обещает в будущем превратиться в прелестную женщину. Вы что-нибудь имеете против комплиментов, Грейс? Она стиснула зубы. Взгляд его, казалось, пронизывал ее насквозь, проникая в душу, точно он намеревался заглянуть в ее самые потаенные уголки. — Меня вообще не интересуют комплименты, — ответила она холодно. — Прекрасно. — Глаза Рейза потеплели. Рука стала медленно подниматься. Грейс с ужасом поняла, что он тянется к ее очкам, и отшатнулась назад, к стене. — Потому что сейчас я сниму эти гадкие очки и посмотрю вам прямо в глаза. — Его указательный палец коснулся ее лица. — А потом скажу, как вы очаровательны. Грейс так и подпрыгнула. — Прошу вас, — почти выкрикнула она, задохнувшись, — избавьте меня от ваших бесстыдных ухаживаний! Рука его замерла; он смотрел на нее в замешательстве: — Бесстыдных ухаживаний? Это мужчины вроде него виновны в жалком положении современных женщин. Развратники, которым нужны только смазливое личико да пышное тело, чтобы удовлетворить похоть. Жаркая волна торжества захлестнула ее: все-таки ей удалось поставить его на место! — Я не нуждаюсь в комплиментах — ни от вас, ни от любого другого мужчины. — А, понимаю. Так мы, значит, независимы, да? Она вспыхнула: — Да. Рейз не отрываясь смотрел «а нее, потом слегка улыбнулся и спросил: — Вы боитесь меня, Грейс? От ярости и возмущения она просто потеряла дар речи. — Или вы опасаетесь заслуженных комплиментов? Она презрительно фыркнула: — Я, сэр, не боюсь ни мужчин, ни уж тем более их высказываний, по крайней мере тех, какие припасены у вас! Но мне бы хотелось задать вам один вопрос… — Грейс взглянула на него торжествующе. Она перешла в наступление и готовилась нанести сокрушительный удар. — В какой области вы считаете себя большим специалистом — в комплиментах или в женщинах? Он хмыкнул: — И в той и в другой, моя милая. И в той и в другой. Грейс чуть не задохнулась от такого нахальства. — Пока мужчины, подобные вам, сэр, смотрят на женщин как на низшие существа, как на кукол, пока нам отвешивают комплименты только за то, что у нас смазливые личики, мы никогда в полной мере не сможем воспользоваться тем, чем Господь одарил нас. Рейз серьезно посмотрел на нее, мигнул, потом опять широко улыбнулся. — Нет-нет, не может быть, — тяжело вздохнул он. — Вы ведь не из этих ненормальных активисток, а? Грейс не ответила, только густо покраснела. — Это такие, как вы, сэр, виновны в сегодняшнем бесправном, униженном положении женщин! — Бесправном… Униженном… Я хотел только сделать вам приятное, Грейс. — А разве мужчинам комплименты приятны? — парировала она. — Комплименты приятны даже собакам, если уж на то пошло. Я часто ласкаю собак, им это необходимо. Рейз смотрел на нее твердо, спокойно. — Мы говорим о людях, а не о собаках, — не уступала Грейс. — Ну что ж, давайте поговорим о людях, — сказал он, многозначительно понижая голос, и усмехнулся. — Хотя любые разговоры рано или поздно надоедают. У нее просто дух захватило от негодования. — Так что же, сэр, нравятся вам комплименты — да или нет? — Грейси, вы можете делать мне комплименты когда угодно, в любое время, даже сейчас, если вам так хочется. — Боюсь, — съехидничала она, — эта задача слишком трудна и попросту невыполнима для меня. Он имел наглость расхохотаться, причем с нескрываемым удовольствием: — А я-то думал, мои чары неотразимы! — Не все мы пустые, легковерные дурочки, — отрезала Грейс. — У вас своеобразный взгляд на лучшую половину рода человеческого — прямо скажем, не слишком лестный! — Я не лицемерка. Рейз улыбнулся: — Знаете, Грейси, мне кажется, уж что-что, а это обвинение вам не грозит. Он ни о чем не может говорить серьезно! Грейс решительно повернулась к нему спиной. — Мне надо идти. — Подождите минутку. Рейз удержал ее за локоть. Она снова повернулась к нему, насупившись, поджав губы. Он был невыносим, он улыбался. — Вот что, Грейси, как вы смотрите на то, чтобы прогуляться у реки? Она пришла в полное замешательство, не находила слов от возмущения. Рейз шагнул к ней. Она отступила. Улыбка его стала шире, зубы ярко сверкнули на загорелом лице. Спиной Грейс почувствовала, стену. Руки его — в одной из них он все еще держал куклу — опустились на ее плечи. — Ну что, рискнем? — шепнул Рейз. — Вы очаровательны даже в этих нелепых очках. Она не могла произнести ни слова. — И знаете что? Рот его, казалось, придвинулся еще ближе. Грейс смотрела в его синие глаза, сознавая лишь одно: рядом мужчина, и дыхание его, отдающее табаком и бренди, мешается с ее дыханием. Он посмотрел на нее пристально, без улыбки. Грейс приоткрыла рот, собираясь что-то сказать. Он наклонился к ней и прошептал: — Ваши губы… они чудесны… они жаждут поцелуя… мужчины… «Он хочет поцеловать меня», — поняла Грейс, но не в силах была шевельнуться. — Рейз! Дорогой! Где вы? Он улыбнулся, покачивая головой и пожимая плечами, но не двинулся с места. — Черт! — вырвалось у него. — Рейз! Он отступил на шаг. — Я в детской, Луиза. Глаза его все так же нежно смотрели на Грейс. Слишком нежно. Она запылала до корней волос. Луиза вошла, взглянула на них и, подойдя к Рейзу, ласково взяла его руку и прижала ее к груди. — Мой дорогой, Джон сказал, что вы здесь. Я так надеялась, что вы приедете к ужину. Что вы делаете тут, наверху? — Да вот пришел поздороваться с девочками, — ответил Рейз, улыбаясь Луизе. — И успокоить Маргарет-Энн. Она разбила свою куклу. — Я вижу, вы познакомились с мисс О'Рурк. — Да, мы уже успели познакомиться, — подтвердил Рейз. — Смотрите не начните флиртовать с прислугой, дорогой, — насмешливо фыркнула Луиза. Рейз засмеялся: — Не беспокойтесь, прелесть моя, этого не случится. Луиза не сводила с него глаз, крылья ее тонкого носа трепетали. Он обнял ее за талию. — Так-то вы меня встречаете? У Грейс было такое ощущение, будто она подглядывает в замочную скважину. Что-то мутное подкатило к горлу когда она догадалась об их отношениях. — Но я вовсе не хотела вас обидеть, — проворковала Луиза. Грейс, пробормотав какое-то извинение, выскользнула из комнаты. Вбежав к себе, захлопнула дверь, чтобы не видеть и не слышать их больше. Она дрожала с головы до ног и злилась даже сильнее, чем раньше, если, конечно, такое было возможно. Этот мужчина не только отъявленный наглец, но еще и худший из донжуанов — бездушный, бесчувственный, самовлюбленный. Она ненавидела его. Какая несправедливость, что он так красив! |
||
|