"Сердечные перемены" - читать интересную книгу автора (Деверо Джуд)

Глава 12

— Илай! Почему ты так нервничаешь с утра? Я же это прекрасно вижу!

Мальчик полагал, что мать, занятая приготовлением клюквенной начинки для праздничного пирога, не заметит, что он то и дело выглядывает в окно, словно ожидая кого-то.

— Если ты ждешь Санта-Клауса, полагаю, он едва ли вспомнит наш адрес, мрачно пошутила Рэнди.

Ее огорчало, что в этом году ей не удастся подарить сыну ничего приятного ни на день рождения, ни на Рождество. Но еще больше Рэнди угнетала мысль о том, как им протянуть вдвоем следующий месяц — ежегодный взнос за дом съел все сбережения Даже уже не вдвоем, а втроем. Она сосредоточилась на пироге, стараясь отвлечься от унылых размышлений Хватит думать о деньгах, моральном уроде Фрэнке Таггерте, обо всем, что портит праздничное настроение.

«А ну-ка немедленно успокойся, — приказала себе Рэнди. — Твое раздражение ничего не изменит, а вот детям может повредить — и Илаю, и тому, второму».

— Надеюсь, Челси забежит сегодня?

— Не сейчас, позже. — Мальчик вдруг рассмеялся, но тут же овладел собой, удобно расположился на софе и стал небрежно перелистывать журнал. Это был журнал Рэнди «Умелая домохозяйка», поэтому она сильно сомневалась, что сына интересует его содержание.

— Илай! — наконец не выдержала она — Ты ничего не хочешь мне рассказать?

Почему ты все утро крутишься возле окна? — Рэнди замолчала и прислушалась. Кстати, ты слышишь стук копыт? Илай! — потребовала Рэнди. — Немедленно отвечай!

Это твои штучки, твои и Челси?

Мальчик внимательно вчитывался в рецепт приготовления какого-то блюда.

— Илай! По-моему, лошадь направляется к нашей веранде! — И тут до нее дошло. Ну конечно же, Челси обкатывает своего пони. Стоит открыть дверь, и появится растрепанная девочка, держащая в руках корзинку с рождественскими подарками. Что ж, решила Рэнди, придется поддержать игру. Вытерев руки, она направилась к дверям. Теперь нужно изобразить радостное удивление.

Но ей не пришлось ничего изображать, ибо она испытала шок, увидев не Челси и ее маленького пони, а огромного вороного коня, который, казалось, въехал бы прямо на кухню, если бы его не сдержала властная рука наездника, одетого во все черное. На всякий случай всадник развернул коня спиной к крыльцу — животное вело себя слишком строптиво.

— Что-то мой конь не в себе! Здесь что, поблизости живет лошадка?

— Следующий дом, пожалуйста, — пробормотала Рэнди, уверенная, что уже слышала этот голос. — Показать вам дорогу? — Она старалась держаться подальше от огромного жеребца.

Каким-то чудом всадник все же укротил коня, порывавшегося встать на дыбы.

— Миссис Харкурт, — начал он, вынимая из седельной сумки большой конверт, — позвольте мне… — Он вдруг вытаращил глаза:

— Миранда?!

Не прошло и секунды, как Рэнди влетела в дом и закрыла дверь на засов.

Соскочив с коня и даже не привязав его, Фрэнк бросился за ней и принялся отчаянно колотить в запертую дверь:

— Миранда! Погоди! Выслушай меня, пожалуйста! Нам необходимо поговорить!

Рэнди прислонилась спиной к двери. Илай, перебравшись с софы за стол, продолжал углубленно изучать кулинарию. Казалось, приготовление цыплят занимает его сейчас больше всего на свете.

— Илай! Отвечай немедленно, где и как ты его нашел?

Ожесточенный стук в дверь прекратился. Фрэнк мялся на пороге, не зная, что делать. Итак Миранда, та, кого он любит, та, что снилась ему два месяца подряд, — мать Илая! Он не верил в подобные совпадения и поэтому сгорал от нетерпения и любопытства.

Его мозг лихорадочно работал, сопоставляя факты и перебирая все возможные варианты. Значит, это проделки Илая — он настропалил Майкла, а уж тот-то, конечно, не упустил такой возможности. Да и Саманта явно приложила к этому руку. На мгновение Фрэнк ощутил себя полным идиотом, но тут же испытал облегчение: а что, собственно, плохого произошло? «Что мне еще нужно? Я люблю сына этой женщины как родного, люблю ее, а к тому же, по словам Илая, она ждет ребенка. Моего ребенка!»

— Миранда! Впусти меня, я должен поговорить с тобой.

— Только через мой труп! И не забудь увести свою норовистую лошадь подальше от моего порога. — Рэнди бросила грозный взгляд на сына. — Когда я разберусь во всем, молодой человек, ты об этом очень пожалеешь. Мне надоело, что ты и твоя подружка вечно суете свои длинные носы в чужие дела!

Илай продолжал делать вид, что поглощен чтением. Поняв, что над головой сгущаются тучи, он почел за лучшее молча наблюдать за развитием событий.

— В Рождество все дозволено, — пробормотал Фрэнк.

Очевидно, так и считая, он поднял с крыльца цветочный горшок, запустил им в стеклянную панель двери и, сунув руку в отверстие, откинул засов.

— Что ты делаешь? — взвизгнула Рэнди. — Я вызову полицию!

Он схватил ее, не давая подойти к телефону. Теперь было необходимо сразу же что-то сказать, и если бы Фрэнк знал, что говорится в подобных случаях, то немедленно сделал бы это. Любовь и нежность, испытанные им в ту незабываемую грозовую ночь, снова захлестнули его. Не раздумывая ни секунды, Фрэнк еще крепче прижал к себе Рэнди и поцеловал ее. Едва он оторвался от ее губ, она попыталась что-то сказать, но Фрэнк снова закрыл ей рот поцелуем.

— Нет уж, выслушай меня. Не знаю, как превратиться в героя твоих романов, но… Но я люблю тебя, Миранда.

— Ты же сбежал тогда, — прошептала она.

— Да. Мои чувства к тебе оказались такими сильными, что я испугался.

Это… это было восхитительно и ужасно, я никогда не испытывал ничего подобного… Так вот, я очень люблю и тебя, и Илая — с ним-то я знаком гораздо дольше, чем с тобой. Помнишь, в горах я рассказывал тебе о мальчике, моем друге? Это он и есть.

— Илай?!

— Да. И я буду так же любить и нашего общего ребенка, тебе не найти лучшего отца для него. Конечно, я не уверен, что мне сразу удастся стать хорошим мужем и отцом, но обещаю очень стараться… Я… — Напористость Фрэнка вдруг исчезла. — Выходи за меня замуж, Миранда… Пожалуйста! Два месяца я терзался тем, что сбежал от тебя, неизвестно почему. Мне казалось, что я забуду все, вытесню из памяти. Только ничего не вышло — лунный свет, силуэты деревьев в темноте, твои клубничные вафли…

— Что?

— Я сам не знаю — что. Ты. Просто ты. Миранда, давай поженимся, а?

Не успела она ответить, как забытый ими Илай отбросил журнал.

— Да, да! — радостно завопил он. — Мама выйдет за тебя! Да, да, да!

— Но так вот сразу… Я не могу. — начала было Рэнди, но мальчик уже обнимал их обоих. Фрэнк подмигнул Илаю:

— Миранда, не забывай, нас уже четверо.

— Но…

Он опять нежно поцеловал Рэнди:

— Я люблю тебя. А ты разве нет?

— Да! — улыбнулась она. — Ты не заслуживаешь этого, но люблю. Кстати, что с Джулианом? По-моему, в последний раз ты обошелся с ним довольно скверно.

— Вот он, первый укол ревности! За шесть недель ему до смерти надоело заниматься устройством личной жизни, и я взял его обратно, сократив оклад вдвое, чтобы не зарывался. Итак, если это единственный камень преткновения, я готов попросить тебя еще раз: Миранда, выходи за меня замуж!

Невдалеке послышался вой сирены, и тут же раздался страшный грохот. Сирена оказалась не по вкусу черному коню Фрэнка, и он вскочил в открытые двери дома.

— Кретин! — рявкнул Таггерт. — Тупая тварь!

— А кому принадлежит идея с лошадью? — ехидно поинтересовалась Рэнди.

— Мне! — одновременно откликнулись Илай и Фрэнк.

Оглядев их, Рэнди наконец-то поняла, кого ей так напомнил Фрэнк, когда она увидела его впервые, — сына!

— Хорошо. — Она обняла Таггерта. — Я выйду за тебя замуж.

— Ну вот, — спокойно заметил Илай, — я получил все, что хотел, — и на Рождество, и на день рождения. — Он почесал затылок. — Все-таки Кембридж лучше Принстона, а?

Мальчик не дождался ответа. Фрэнк и Рэнди опять целовались. Отойдя от этих непонятных взрослых, которые стояли в обнимку рядом с вороным конем, весело косящим на мальчика своим блестящим фиолетовым глазом, Илай набрал номер Челси, чтобы сообщить ей последние новости: Робин Гуд и Мэриан ле Джюн снова достигли своей цели.