"Отель «Трансильвания»" - читать интересную книгу автора (Ярбро Челси Куинн)ГЛАВА 8Около четырех утра граф Сен-Жермен наконец появился в игорных залах северного крыла «Трансильвании». На нем были просторный камзол черного шелка, черные панталоны и черные же чулки. Правда, жилетам приглушенных тонов граф в этот раз предпочел изысканно белый – атласный. Этот ослепительный фон добавил яркости коллекции его бриллиантов, зато знаменитый рубин среди них словно бы потемнел. Герцог де Валлонкаше, игравший в пикет против Боврэ, оторвался от карт. – Вы припозднились, граф. Я вас заждался. Сен-Жермен поклонился с легкой улыбкой. – Прошу прощения, герцог, меня задержало одно неотложное дело. Надеюсь, однако, мое опоздание не помешает решить нам свой спор. Итак, я здесь и всецело к вашим услугам. Де Валлонкаше усмехнулся. – Боюсь, теперь занят я. Но спор действительно надо решить. Пора наконец выяснить, кто тут лучше играет. – Вот и выясняйте, – сварливо заметил Боврэ.– Играем, Валлонкаше! Он сдвинул на сторону кремовое жабо и расстегнул две пуговицы зеленого, как весенняя травка, камзола Лимонно-оранжевый полосатый жилет тут же засиял на приволье, затмив собой и отчаянную бирюзу туфель барона, и нежно-розовый шелк его панталон. Валлонкаше, пожал плечами. – Что делать, граф? Боврэ прав, игру надо кончить. Сен-Жермен согласно кивнул. – Я могу подождать. Маркиз де Шеню-Турей, слышавший разговор, многозначительно подмигнул своему партнеру по картам. – А что же за дельце, граф, вас так задержало? Если Сен-Жермен и уловил в этой фразе скрытый намек, то не подал и виду. – Я навещал своего приятеля… музыканта Он покидает Париж, и похоже, что навсегда Мы заболтались, визит затянулся… – Музыканты! – презрительно фыркнул Боврэ.– Чем могут быть привлекательны такие людишки? – Полегче, Боврэ, – заметил Валлонкаше.– Людям искусства всегда есть что обсудить. – Людям! Ха! – хмыкнул барон.– Скажите – шарлатанам! Он вновь поправил жабо, демонстративно не глядя на Сен-Жермена. – Барон в омерзительном настроении, – усмехнулся Валлонкаше, пытаясь сгладить неловкость.– Я, видите ли, все время выигрываю, и это его страшно бесит. Не обращая внимания на Боврэ, Сен-Жермен вежливо поклонился и негромко сказал: – Если это не нарушает ваших планов, Валлонкаше, я пока сыграю с кем-нибудь для разминки. Возможно, вам и удастся чуть позже обрушить всю свою мощь на меня. Он отвернулся и направился в дальний угол, где играли в запрещенную хоку, но его остановили слова де Шеню-Турея, произнесенные хотя и вполголоса, однако достаточно громко, чтобы их услышали многие. – Чертовски удобно являться сюда к утру. И игроком прослывешь, и много не проиграешь. Даже не обернувшись к насмешнику, граф бесстрастно парировал: – Если тут есть желающие сразиться со мной, я готов принять любой вызов. Прошу, называйте себя, господа. Он стоял в центре роскошного зала: одинокая фигура в черном и белом. В одной руке – старомодная короткая трость, другая легла на эфес шпаги. Шум за столами затих, все головы повернулись. Маркиз де Шеню-Турей, поколебавшись, был вынужден заговорить, однако в тоне его поубавилось спеси. – Мы здесь играем в пикет, по десять луи ставка. Сен-Жермен улыбнулся. – Почему не по двадцать, чтобы не тратить время впустую? Утопая в густом бельгийском ковре, он подошел к столику, за которым кроме Шеню-Турея сидели герцог Мер-Эрбо и барон д'Ильруж. Соседями их оказались де Вандом и де Ла Сеньи. Они, оставив свою игру, подталкивали друг друга локтями. – Кому же из вас не терпится меня разорить? – спросил Сен-Жермен, опускаясь в кресло и расправляя полы камзола. – Надеюсь, вы окажете эту честь мне? – быстро произнес Шеню-Турей, обменявшись взглядом с Вандомом. – Буду счастлив, – ответствовал Сен-Жермен, ослепительно улыбаясь. – Нет-нет, маркиз, – спохватился д'Ильруж.– Следующая игра по праву моя. – Итак? – Сен-Жермен поднял бровь, ожидая.– Который из вас, господа? Д'Ильруж взглянул на маркиза. – Вы и так играли весь вечер, – напомнил капризным голосом он.– А я все сижу и сижу. Дайте мне разыграть первый роббер. Если я проиграю, перчатку подхватите вы… Шеню-Турей едва заметно кивнул и уступил свое место. Блуждающая ухмылочка завзятого игрока поразительно контрастировала с невинностью его внешнего облика: кукольными чертами лица, бледно-голубым атласным камзолом, жилетом из серебристой тафты и белоснежными кружевами. Он передвинул на другой конец стола кучку золотых луидоров и сказал де Вандому: – Ставлю на барона, принимаю любые ставки. Кто против? По залу пробежал шепоток, и вскоре к столику, за которым затевалась большая игра, подтянулись зеваки. Английский граф с лошадиной физиономией возбужденно вздохнул – сам он уже успел проиграться. Д'Ильруж раздал карты и сосредоточенно задвигал бровями. Игра началась. Барон то сопел, то помаргивал, то дергал щекой, то шевелил беззвучно губами. Его же противника происходящее как будто не занимало. Граф с безразличным видом делал ходы и хмурился только изредка, когда д'Ильруж погружался в слишком уж длительное раздумье. – Позер, – тихо шепнул соседу Вандом.– Он даже не смотрит в карты. Ставлю двести луи на барона, – сказал он чуть громче.– Этот роббер за ним. – Принято, – быстро ответил Валлонкаше, прервавший свою игру, чтобы понаблюдать за поединком. К столу подошли еще три человека. – Ставлю на Сен-Жермена, – произнес с хохотком чей-то игривый голос. Сен-Жермен, не оборачиваясь, произнес: – Ступайте домой, любезный Жервез. Графиня будет вам рада. Жервез, порядком разгоряченный вином, побагровел и сконфуженно возразил: – Я просто хотел оказать вам поддержку. – Вы ее оказали. Сен-Жермен небрежно бросил на стол еще одну карту и откинулся в кресле, ожидая ответного хода. – Ага! Если вы скинули короля, значит, туза у вас нет! – вскричал барон торжествующе. – Ужасно не хочется вас разочаровывать, но… Сен-Жермен выложил на стол и туза Он рассеянно оглядел толпу наблюдателей и с невинным видом спросил: – Надеюсь, кто-нибудь смотрит за счетом? Это замечание вызвало взрыв возбужденного смеха Д'Ильруж враждебно насупился. Сен-Жермен смешал карты и стал раздавать. С этого момента игра пошла много медленнее, хотя Сен-Жермен продолжал делать ходы в своей прежней манере. Затягивал время д'Ильруж, уже успевший сообразить, что дело не обещает быть легким. Этот задрапированный в черное и белое граф вовсе не напускал на себя скучающий вид, ему и вправду скучалось. Противник нимало не беспокоил его именно потому, что не представлял для него ни малейшей опасности. – Ставлю тысячу луидоров на то, что Сен-Жермен победит с перевесом в сотню очков, – выкрикнул Жервез д'Аржаньяк. Тот, на кого он ставил, поморщился, но не сказал ни слова. – Принято, д'Аржаньяк, – процедил красавчик-маркиз.– И поднято вдвое. Англичанин с лошадиными челюстями выложил на стол кучку гиней и с напряжением заявил по-французски: – Я думать, д'Ильруж проиграть, я фее это ставить. – У меня три, граф, – прошипел д'Ильруж, скрипнув зубами. – Пикет, барон. К тому времени как игра подошла к концу, свечи почти догорели. Сен-Жермен отодвинулся от стола, окинув взглядом груды монет и испещренные записями листочки бумаги. – Уже почти рассвело, д'Ильруж. Лицо д'Ильружа давно превратилось в бледную маску, но глаза его бегали, а руки перебирали карты. Казалось, барон лишь сейчас осознал, во что он ввязался. – Я не предполагал… все вышло так быстро… Сколько я должен вам, Сен-Жермен? Сен-Жермен поднял бровь и вопросительно взглянул на Жервеза. – Сколько там получается? Вы ведь наверняка все считали. Прошу вас, сообщите барону. Жервез облизнул губы и с нервным смешком сказал: – Вы задолжали графу восемнадцать тысяч двести сорок восемь луи. Д'Ильруж окаменел. – Я… мне необходимо какое-то время, граф. Я не предполагал… Сен-Жермен снисходительно отмахнулся. – О, безусловно, барон. Когда вам будет удобно. Срок для меня не имеет значения, я подожду.– Он поднялся с кресла.– Любезный Валлонкаше. Окажите мне честь, прогуляемся вместе до экипажей. – Ну конечно, – ядовито и достаточно громко произнес де Вандом.– Куш сорван, пора и поторопиться. Замечание вызвало в зале глухой ропот. Ставки зрителей, заключавших пари, были огромными, и эта игра опустошила карманы многих. Де Валлонкаше, подгребавший к себе луидоры, заметил: – Умейте проигрывать, герцог. Одну секундочку, граф, – добавил он, оборачиваясь к Сен-Жермену.– Вы меня сегодня обогатили. Я хочу еще получить кое-что с Шеню-Турея и Брэдуотера. Англичанин, уже двигающий к нему две кучки гиней, осклабился и заявил: – Мне сегодня везти, но я быть осторожен. Вы играть на фее, герцог, и правильно поступить. Вот мне урок. – Это урок мне, – мрачно пробормотал д'Ильруж и повернулся к де Вандому, который тут же зашептал ему что-то на ухо. – Сорок две тысячи луидоров! – хрипло повторял обезумевший от счастья Жервез.– Сорок две тысячи! Теперь Клодия будет довольна. Она поймет, что ее муженек продувается далеко не всегда. Сен-Жермен покачал головой. – Да, сейчас у вас все получилось, – тихо сказал он.– Постарайтесь толково распорядиться этими деньгами, Жервез. Граф д'Аржаньяк движением руки показал, что советы ему не нужны. – Фортуна мне улыбается, мой дорогой, а это что-то да значит. Есть смысл подумать о празднике всех святых в Мэзон-Либеллюль. Еще немного везения, и я снова разбогатею. Он мечтательно улыбнулся. Обеспокоенный Сен-Жермен взял мечтателя за плечо. – Д'Аржаньяк, – произнес он с нажимом, – хватит витать в облаках. Не воображайте, что вам удастся выиграть в Мэзон-Либеллюль, – там никто не выигрывает. Не пускайте по ветру то, что приобрели. Жервез легко рассмеялся. – О, я знаю, что вас там не будет. Клодия говорила, что у вас намечена репетиция в нашем особняке. Что ж, у каждого свои игры. Не стоит обо мне беспокоиться, граф. Покачиваясь, он удалился прочь, более пьяный от счастья, чем от вина. Внезапно до Сен-Жермена донеся голос Вандома: – Вы видели, как он играл? Небрежно, не глядя в карты! И тем не менее выиграл Почему? – Перестаньте, Вандом! – оборвал его Валлонкаше.– Д'Ильруж проиграл в честной игре, и хватит об этом. – В честной игре? – с вызовом переспросил вдруг д'Ильруж. Кровь бросилась ему в лицо. В зале сделалось тихо. Все замолчали, все смотрели на Сен-Жермена. Какое-то время он стоял неподвижно, затем довольно медленно обернулся к д'Ильружу и произнес: – Прошу ответить мне прямо, барон. Вы полагаете, что я шулер? Д'Ильруж с трудом сглотнул и выдохнул: – Да. – Так, – уронил Сен-Жермен, глаза его сузились. – Не будьте глупее, чем вас создал Господь, Бальтазар! – раздраженно бросил Валлонкаше. Барон Боврэ разразился лающим смехом. – Да он чертов трус. Я пытался вызвать его. Он струсил, он отказался. Д'Ильружа вдруг охватил панический страх. Что, если этот черно-белый чужак владеет не только искусством игры, но и шпагой? – Итак, граф, – сказал он с фальшивой бравадой, – вы принимаете вызов? Сен-Жермен смотрел на него изучающим взглядом, ничем не выдавая своих чувств. – Не в моем обычае принимать вызов от человека, который годится мне в сыновья. – Неужто и вправду трусите? – насмешливо спросил де Вандом. – Я говорю не с вами, – оборвал его Сен-Жермен.– И право на подобные замечания имеет д'Ильруж, а не вы. Граф обернулся к барону и коротко кивнул. – Отлично, я принимаю ваш вызов. Похолодев от головы до пят, д'Ильруж неловко поклонился. – Назовите своих секундантов, сударь, и пусть они отыщут моих. Сен-Жермен протестующие поднял руку. – Нет-нет, д'Ильруж. Оскорблен я. У меня есть право выбрать время и место. Я выбираю этот зал и хочу драться сейчас. Царившая в помещении тишина сделалась абсолютной. Де Вандом с удивлением взглянул на человека в черном и белом. – У вас, разумеется, есть друзья, которые не откажутся вам помочь, – любезно сказал Сен-Жермен.– В свою очередь, я обращаюсь к Валлонкаше.– Герцог поклонился, услышав свое имя.– А если вы настаиваете на соблюдении всех формальностей, надеюсь, один из присутствующих шевалье не откажется выручить нас. – Одного будет достаточно, – сдавлено произнес д'Ильруж. С безумным видом оглянувшись по сторонам, он скользнул взглядом по де Вандому и спросил: – Де Ла Сеньи, вы не откажетесь быть моим секундантом? Де Ла Сеньи медленно приподнялся с кресла. – Да, Бальтазар, благодарю за честь. Он даже не попытался скрыть презрительную усмешку. В каждом жесте его сквозило молчаливое осуждение. Д'Ильруж, уже сожалея о вызове, терзался невыразимыми муками. – Оружие? – спросил он голосом, который не мог счесть своим. – Шпаги. Сен-Жермен уже снял свой черный камзол и подоткнул многослойные кружева на запястьях. Вытащив из ножен парадную шпагу, он заметил: – Она хуже чем бесполезна. Граф посмотрел на секундантов. – Обратитесь к мажордому. Пусть выдаст боевые рапиры. Быстро кивнув, де Ла Сеньи вышел из зала, де Валлонкаше пошагал вслед за ним. Д'Ильруж тоже стащил камзол и теперь мучился с пышным жабо, пытаясь стянуть его с шеи. Его взгляд, устремленный на де Вандома, являл забавную смесь ярости и недоумения. – Господа, – негромко произнес Сен-Жермен.– Не соизволите ли вы сдвинуть к стенам столы? Даже Боврэ соизволил принять участие в этой работе, оттащив к стенке ломберный столик, за которым провел всю ночь. Потом он оттащил туда же и стул и упал на него – очень довольный, словно кот, подобравшийся к миске со сливками. Сен-Жермен собирался снять туфли, но быстрый взгляд за окно подсказал ему, что рассвет уже близок, и он вновь застегнул широкие пряжки. Д'Ильруж, заметив это, нервно шепнул соседу: – Он хочет драться до первой крови. Надеюсь, ты понимаешь, что я на это не соглашусь. Де Вандом усмехнулся. – Убей его, Бальтазар, и будешь вознагражден. Он крепко пожал приятелю руку и ободряюще похлопал его по плечу. – Вы готовы? – спросил, появляясь, де Ла Сеньи. У него за спиной возвышался невозмутимый Валлонкаше. Сен-Жермен выпрямился. – Могу я предложить господам закрыть и запереть двери? Полагаю, никому здесь не хочется, чтобы нас прерывали. Он окинул помещение взглядом. – Валлонкаше, свечи лучше убрать. Они все равно почти догорели, а в окнах уже достаточно света. И если кто-нибудь займется камином… Казалось, ему и в голову не приходило, что выполнять обязанности лакеев вовсе не характерная черта французских дворян. Впрочем, сейчас это не приходило в голову никому. – Я за ним присмотрю, – быстро отозвался Шеню-Турей и поспешил к камину. Он вытащил пару поленьев из аккуратной стойки для дров и положил их на угли. Вскоре они весело затрещали. – Ваши условия, д'Ильруж? – спросил де Валлонкаше во внезапно охватившей все помещение тишине. – Схватка до смерти. Де Валлонкаше поклонился и подошел к Сен-Жермену. – Условия таковы… – Я их слышал. Сен-Жермен повернулся к противнику, пробуя рапиру рукой. – Принято, но при одной оговорке, – сказал он негромко, но так, что услышали все. – Какой? – встрепенулся д'Ильруж. – Если я одержу победу и пощажу вас, вы назовете имена тех, кто подбил вас на эту дуэль. Д'Ильруж удивленно вскинулся и натолкнулся на твердый внимательный взгляд. – Вы даете в том слово? Д'Ильруж взглянул на графа еще раз, явно не владея собой. – Да-да. Я даю. Как вам будет угодно, – пробормотал он и повернулся, чтобы уйти. Странное условие его озадачило, но… не все ли равно? – Какие будут распоряжения? – спросил торопливо герцог. В центре зала его уже ожидал де Ла Се-ньи. – Мой слуга Роджер знает, что делать. Поговорите с ним… если возникнет нужда. Он опустился на колени и осенил себя крестным знамением. Д'Ильруж издевательски хохотнул. Валлонкаше обменялся с де Ла Сеньи парой фраз, де Ла Сеньи кивнул и сказал: – Господа, займите свои позиции. Сен-Жермен, если не возражаете, вам выпал восток. Вам, д'Ильруж, соответственно, запад.– Он указал кончиком шпаги, куда кому встать.– Отлично, господа. Никто не желает отказаться от схватки? – Нет, – бросил д'Ильруж. – Сен-Жермен? – Нет. – Вот и прекрасно. Секунданты скрестили шпаги, дуэлянты обменялись приветствиями через этот импровизированный барьер. Затем клинки разошлись, и секунданты отпрыгнули в стороны, уклоняясь от яростной атаки д'Ильружа. В тот момент, когда барон рванулся вперед, Сен-Жермен перекинул рапиру в левую руку и повернулся, заставляя д'Ильружа открыться. Заметив опасность, д'Ильруж сделал выпад, целясь Сен-Жермену в бедро. Сен-Жермен шевельнул запястьем, и клинок был отбит. Граф двигался с грацией тореадора, он улыбнулся, но глаза его были печальны. Д'Ильруж снова атаковал, но уже осторожнее, рапира в левой руке противника смущала его. Он сделал выпад, но удар был парирован, и барон отступил. Сен-Жермен защищался, он словно бы не решался напасть, но д'Ильруж чувствовал, что теряет уверенность. У него не было ни мастерства, ни реакции графа, а молодость – плохое подспорье там, где главенствует опыт. Сен-Жермен фехтовал в итальянской манере, которая при других обстоятельствах привела бы д'Ильружа в восторг. Но эта манера сейчас не давала ему зацепить Сен-Жермена, тому оставалось лишь измотать и прикончить его. В полном отчаянии д'Ильруж пытался отыскать шанс на спасение, и ему показалось, что шанс этот есть. Сделав неуклюжий выпад, он стал терять равновесие и увидел, что Сен-Жермен отшатнулся назад. В тот же миг д'Ильруж выпрямился, схватил стул и швырнул его в графа. Стул ударил противника по ногам, что вызвало в толпе зрителей крики протеста. – Ну нет, – выдохнул Сен-Жермен и перешел в атаку. В бледном предутреннем свете призрачно полыхнул белый жилет. Д'Ильруж с трудом парировал выпад, сталь звякнула о сталь, и он отступил. Тело его взмокло от пота, но Сен-Жермен оставался свежим. Даже полоска кожи над его верхней губой была совершенно сухой. Они снова сошлись. На этот раз граф встретил атаку глухой обороной и отступил сам, давая барону возможность передохнуть. Когда тот немного пришел в себя, Сен-Жермен улыбнулся: – Я готов признать себя удовлетворенным, барон. – Нет… нет… бьемся до смерти. Д'Ильруж поднял рапиру и заметил, что кончик ее дрожит. Сен-Жермен вздохнул. – Как пожелаете. К бою! Внезапно он почувствовал, что эта игра больше не занимает его, и сделал мощный прямой выпад. Удар был практически неотразим. Клинок Сен-Жермена, направленный в грудь молодого аристократа внезапно чуть отклонился, пронзив ему руку. Ошеломленный д'Ильруж попытался нанести ответный удар, но достиг лишь того, что в ткани жилета противника появилась прореха. Его рапира не причинила графу никакого вреда. Барон споткнулся и тяжело осел на ковер. Открыв глаза, он увидел, что к шее его приставлен клинок.– Я удовлетворен, д'Ильруж. Что скажете вы? Барон только сплюнул. Его охватила бессильная ярость. Он хотел драться, но сталь не давала встать. – Я не хочу вашей гибели, – ровным голосом произнес Сен-Жермен. Он продолжал ждать, не отводя смертоносной рапиры. – Ладно, граф… ваша взяла. Это было сказано тихо, так тихо, что барон и сам не услышал себя. – Я удовлетворен, – сказал он достаточно громко, и лицо его перекосилось от муки. Сен-Жермен отступил и подал руку поверженному противнику, но та не была принята. Пожав плечами, граф обернулся к свидетелям поединка. – Я покидаю вас, господа. Проследите, чтобы мое условие было выполнено. Кто-либо из вас должен повидаться со мной еще до захода солнца. По залу пробежал шепоток, напряжение схлынуло. Дуэль завершилась, зрители принялись ее обсуждать. Граф медленно пересек помещение, чувствуя себя бесконечно усталым. – Я уже староват для подобных вещей, – тихо сказал он своему секунданту. – Ну разумеется, – засмеялся Валлонкаше.– Более изящной дуэли я в жизни не видел. Скажите, вы всегда деретесь левой рукой? – Нет, не всегда. Сен-Жермен тяжело упал в кресло и устремил рассеянный взгляд за окно. Небо приобрело бледно-лиловый оттенок; его рассекали длинные золотые лучи. Герцог ушел и вскоре вернулся с камзолом своего подопечного, бормоча себе что-то под нос. – Что? – переспросил Сен-Жермен. – Ваш жилет безнадежно испорчен. Клинок распорол его сверху донизу. Сорочка тоже задета. Вам повезло. Он почти вас достал. Сен-Жермен опустил голову и взглянул на длинный разрез. – Впечатляет, – сухо сказал он. Казалось, его замечание натолкнуло Валлонкаше на новую мысль. – Почему вы сегодня надели белый жилет? Вы ведь всегда носите черное. Сен-Жермен улыбнулся, медленно поднялся с кресла и набросил на плечи камзол, словно плащ. – Он должен был символизировать чистоту моих устремлений. Граф отложил рапиру и пошел к дверям, короткими наклонами головы отвечая на поздравления тех, кому его умение фехтовать принесло немалую выгоду. Отрывок из письма графини д'Аржаньяк к Люсьен де Кресси. Возвращено нераспечатанным 11 января 1744 года. |
||
|