"Жажда искушения" - читать интересную книгу автора (Грэм Хизер)

Глава 20

Марк наблюдал, как Энн сердито прошла в кухню, налила себе бокал вина и скрылась в спальне, постаравшись, насколько это позволяли сломанные петли, как можно громче хлопнуть дверью.

Дверь закрылась. Но запереть ее было невозможно.

Разумеется, это не имело особого значения, поскольку их было двое: Джон и Марк.

— Может, нам тоже выпить вина? — предложил Джон, направляясь в кухню и доставая из шкафа бокалы. — Вы на службе или уже нет? Не возражаете, если я распоряжусь здесь, на кухне? Скажите, вы впервые остались с Энн в рабочее время или по окончании смены?

— Марсел, — раздраженно перебил его Марк, — это не ваше собачье дело, но если хотите знать, все случилось тогда, когда я искал ее среди болот: она рисковала своей дурацкой головой, чтобы доказать, что убийца не вы, а кто-то другой.

Марсел на это ничего не ответил.

— Выпьете вина? Вы ведь официально не на службе?

— А что у нее еще есть? — поинтересовался Марк. — Сейчас бурбон со льдом больше подошел бы.

Марсел широко улыбнулся:

— Будет вам бурбон со льдом, непременно.

Джон налил виски, протянул Марку и тут заметил эскиз Энн на мольберте. Подойдя, он откинул полотнище, прикрывавшее холст, и присвистнул:

— Никто, никто не умеет рисовать лица так, как Энн. Идите сюда, взгляните, — позвал он Марка.

Марк подошел к мольберту и тоже стал разглядывать рисунок.

На нем были изображены три лица, как на семейном портрете: его лицо, его сына и личико Брит.

Уже в этом наброске были тонко схвачены все сходства и различия. Детские мечты в огромных глазах Брит, надежность — в лице Майкла, мудрость — в облике Марка. Рисунок был еще не закончен, но уже восхитителен: в нем угадывалась многозначность. И так точно подмечено чувство глубокой и искренней привязанности всех троих друг к другу. Являясь отражением настоящего, он содержал обещание прекрасного будущего.

— Ну ладно, похоже, вы не такой уж случайный любовник, — прокомментировал увиденное Марсел и стал просматривать рисунки, которые были отложены в сторону. Он брал их один за другим и ставил на мольберт. — Синди. Тоже очень недурная работа: красота, схваченная в движении, печаль, столь естественная для… — Он помолчал, потом взглянул Марку прямо в глаза и сказал: — Я не убивал Джину. Клянусь, я этого не делал. Скажите мне честно — это Жак убил ее?

— Честно? Я не знаю. Завтра мы будем допрашивать его, чтобы досконально выяснить, что он делал в тот день, шаг за шагом. Так же мы поступим и с вами. Если ничего не выяснится, я не смогу его долго задерживать. Напомню вам, что вас я не держу под стражей, хотя вы были покрыты кровью жертвы с головы до ног.

— Но если Жак тоже ее не убивал, то кто же, черт возьми?

— Есть еще Хэрри Дюваль.

— Или ваш напарник, — заметил Джон.

— Мой напарник? — удивился Марк.

Джон холодно улыбнулся.

— Я сам об этом недавно узнал. Дюваль сказал сегодня вечером. Джимми Дево разузнал о ритуалах, которые отправляли на кладбище, и, вероятно, шантажировал этим Джину.

— Не верю.

— Почему? Потому что он полицейский?

— Потому что он хороший человек.

— Я тоже хороший человек, верите вы в это или нет. Но это не помешало мне полюбить, возжелать Джину.

— Однако вы говорите о шантаже и о вещах куда более непривлекательных, чем вожделение к женщине.

— Бросьте, Лакросс! Я хотел жениться на Джине, но будь я проклят, если я не знал о ней всю правду. Она была проституткой. А полицейские тоже люди. И проституткам они тоже платят. Ну ладно, вы этого не делали, у вас с ней были особые отношения, а я в самый первый раз тоже заплатил ей. И только после этого между нами началось нечто другое. Может, ваш напарник просто заплатил ей?

Марк последним глотком допил свой бурбон. У него болела голова. Ах, Джимми, чтоб ему пусто было! Почему, черт его возьми, он мне ничего не сказал об этом?

— Джимми… Джимми ее не убивал, — вслух сказал Марк.

— Знаете, Лакросс, для меня вы такой же подозреваемый, как и все остальные.

— Вот как? Позволю себе напомнить, что на мне не было ее крови.

Джон Марсел остановил его, подняв руку:

— Я этого не говорил. И не думаю, что вы в самом деле виновны. Я… я не знаю. Знаю только, что видел что-то, что наверняка помогло бы, если бы я только мог вспомнить!

— Хотите, я приглашу гипнотизера, который постарается помочь вам вспомнить?

— Гипнотизера? — удивился Джон.

Марк кивнул:

— Да, я видел, как действует гипноз: люди вспоминают то, что их бодрствующее сознание наглухо блокирует.

— Я готов попробовать все, что только поможет делу и истине, — заверил его Джон.

— Ну и прекрасно. Завтра мы пригласим доктора.

— Хорошо.

— Если мне придется утром уйти, не оставляйте ее, пока я не вернусь.

— Не оставлю, — успокоил его Джон, насмешливо подняв бровь.

Марк не был обязан объяснять ему что бы то ни было, но одну вещь все же счел необходимым сообщить:

— Я хочу поговорить с Джимми до того как он выйдет завтра на службу.

— А! Не беспокойтесь, мне никуда не нужно, и я не собираюсь оставлять Энн одну. Что ж, спокойной ночи, — он взглядом указал на дверь спальни Кати, находившуюся в другом конце коридора, и состроил шутливую гримасу: — Комната Кати.

Марк кивнул и, указав взглядом на диван в гостиной, в тон ему произнес:

— Диван.

— Да. — Джон направился было в спальню Кати, но обернулся и неожиданно сказал: — Я сплю как убитый, чтоб вы знали. Вы человек в высшей степени порядочный. Я… я понял это по рисунку Энни. Мне действительно не следовало сюда приходить.

— Спокойной ночи, — сказал Марк.

— Спокойной. — Джон исчез за дверью.

Марк опустился на диван.

Жак.

Черт его побери.

Джейн Доу оказалась Элли Трейнор, которая вела с ним дела, и они ужинали вместе в вечер убийства. Вероятно, анализы покажут, что они также занимались сексом.

Ну и что это доказывает?

Кто еще мог быть связан с Элли Трейнор, кроме Жака Морэ?

Ответ был простым и страшным.

Любой, кто был в клубе в тот вечер, когда ее убили.

Он обхватил голову руками. Сукин сын! Но нужно же найти хоть какие-то ответы! Он так испугался, услышав там, на кладбище, как закричала Энн. Перед его мысленным взором мелькнула ужасная, хоть и совершенно абсурдная картина: Энн, распростертая на могильной плите, словно цыпленок с длинной шеей, и нож вудуистского шамана, занесенный над ней.

Он взглянул на ее дверь. Мотнул головой: нет, этого он больше не выдержит. Она слишком дорога ему.

Он ее любит.

Ему не нужно было сегодня приходить сюда.

Поднявшись, он все же нерешительно подошел к двери. «Толкни ее, держись уверенней!» — сказал он себе.

Толкни — и она с грохотом отвалится, Джон и Энн вскочат с постелей и будут смотреть на тебя, как на полного идиота.

Открой, только открой, уговаривал он себя. Скажи ей, что ты — осел, но ничего не можешь с собой поделать и панически боишься, как бы с ней что не случилось.

Наконец он открыл-таки заветную дверь, открыл тихо и аккуратно.

Она не спала, сидела с бокалом вина в кресле-качалке и глядела через окно в садик, прилегавший к торцу дома. На ней была легкая ночная рубашка без рукавов. Свет с улицы освещал куст гардений, подвесные качели и небольшой фонтан с купидоном в центре — прелестный, мирный пейзаж.

Она услышала, что он вошел, знала, что это он, но не обернулась.

Однако и не протестовала.

Он подошел и после недолгого колебания, зарывшись пальцами в ее густые волосы, сжав в ладонях голову, поднял Энн на ноги и стал прижиматься губами к ее плечам, затылку, шее.

Она по-прежнему молчала.

Он взял у нее бокал и поставил на подоконник, при этом они встретились глазами, и он прижал ее к себе, покрывая поцелуями лицо.

Она отвечала на его поцелуи.

Просунув руки под тонкие тесемки ночной рубашки, он отвел их, и легкая ткань бесшумно скользнула на пол. Марк провел руками по ее спине и обхватил ладонями ягодицы.

Задыхаясь, он целовал ее губы, груди и чувствовал, как она начинает дрожать. Он опустился перед ней на колени, прижимаясь лицом к ее телу.

Он почувствовал момент, когда она готова была вот-вот закричать, и, вскочив на ноги, закрыл ее рот поцелуем, потом подхватил ее на руки и понес к постели.

Здесь было гораздо удобнее, чем на диване.

Утром Энн разбудил телефонный звонок.

Они с Марком лежали рядом, их ноги переплелись, но, услышав звонок, Энн мгновенно высвободилась из его объятий, накинула махровый халат, валявшийся возле кровати на полу, и выскочила в кухню, чтобы успеть взять трубку, прежде чем включится автоответчик и оповестит всех о том, кто ей звонит.

— Алло?

На том конце провода послышался какой-то отдаленный шорох, потом низкий, испуганный женский голос.

Да, скорее всего женский.

— Энн?

— Да.

Опять какой-то шорох.

— Мама Лили Маэ хочет видеть вас. Она говорит, чтобы вы не доверяли никому из тех, кто вас окружает, даже если уверены, что можете доверять этим людям, слышите?

— Да, слышу, но… кто вы? Эйприл? Синди?

— О Господи, я не могу долго говорить, меня услышат. Никому не доверяйте, ни единому человеку, отправляйтесь к Маме Лили Маэ, как только сможете. Наймите лодку и поезжайте в Дельту. О Боже, вы не можете себе представить…

Связь оборвалась.

Энн постояла в нерешительности, потом положила трубку. Надо сказать Марку. Или Джону.

«Не доверяйте никому. Даже тем, в ком вы уверены».

Джон находился в больнице, когда убили Элли Трейнор.

Но это убийство не обязательно совершено тем же самым человеком!

Марк тоже встречался с Джиной.

Нет, не Марк. Только не Марк!

А как насчет его напарника? Человека с собачьим лицом?

Что, если убийца работает в полиции? Марк ведь ни за что в это не поверит и невольно может отдать ее в руки не того человека.

— Кто это звонил? — крикнул из спальни Марк.

— Это… это из чистки, — ответила Энн. — Мои вещи готовы.

— Что за черт? — услышала она бормотание Марка и поспешила в спальню. Он все еще лежал в постели, голый, животом вниз, свесившись с кровати и разглядывая что-то на полу.

Когда она вошла, он быстро вскинул голову и уставился на нее.

— Что? — спросила Энн.

— Дай-ка мне полиэтиленовый пакет.

— Зачем?

— Дай!

— Я тебе не горничная…

— Энн, черт возьми, пожалуйста, дай мне пластиковый пакет!

Яростно чертыхаясь, она пошла на кухню за пакетом, принесла его и, рассмотрев, что именно он нашел, задохнулась от ужаса.

— Проклятый нож.

На лезвии не менее десяти дюймов запеклась кровь. Засунутой в пакет рукой Марк взял нож за рукоятку, поднял и, вывернув пакет, опустил в него нож. Энн переводила взгляд с ножа на Марка.

— Это не я его сюда положила.

Он ничего не ответил.

— Марк, дьявол тебя побери, я его туда не клала. И Джон тоже.

Марк встал, автоматически протянул руку за одеждой, молча оделся. Энн похолодела:

— Марк, он этого не делал. Сюда мог войти кто угодно. В ту ночь, когда убили Джину, здесь было полно полицейских. А потом… потом я часто отсутствовала — одну ночь я провела в Дельте, другую — у тебя. Сюда всякий мог проникнуть.

— Не слишком ли удобно?

— Ты, сукин сын! Как ты смеешь?

— Приведи Джона.

— Слушай, ты мне не старшина, а я не рядовой и я не твоя собственность…

— Энн, пожалуйста, приведи ко мне своего бывшего мужа. Я не собираюсь причинять ему вреда, мне нужно с ним поговорить! — едва сдерживаясь, замедленно произнес Марк.

Поняв, в каком он гневе, Энн решила делать то, что он велит. Дрожа и кусая губы, она побежала к комнате Кати и постучала в дверь.

— Джон?

Ей никто не ответил.

— Джон! — она постучала громче.

Он по-прежнему молчал.

— Джон, черт, что с тобой? — Энн толкнула дверь.

Окно, выходившее в тот же скверик, что и окно ее комнаты, было открыто.

Джона в комнате не было.

У Энн вырвался длинный, отчаянный стон. Господи, неужели она так ошибалась? Неужели Джон убийца? Не может быть, не может быть!

«А как насчет Марка? — услышала она свой тревожный внутренний голос. — Он ведь нашел орудие убийства, когда был в комнате один».

— Энн! — сердито крикнул Марк.

Она побрела в свою спальню.

— Где Джон?

— Он…

— Что — он?

— Исчез, — призналась Энн.

— Сукин сын! — выругался Марк и, наставив на нее указательный палец, строго сказал: — Я не желаю больше слушать твои глупости. Как только я его настигну, он окажется за решеткой. И надеюсь, его накажут по всей строгости закона!

Марк направился к выходу, но она догнала его и схватила за руку:

— Постой! Ты ведь пока ничего толком не знаешь…

— Я знаю, что он сбежал.

— Но…

— Мне нужно отправить это на…

— Пожалуйста, только…

— Энн, черт возьми, я полицейский!

— Значит, все кончено. Так оно и должно было случиться.

— Правильно. И именно поэтому Джон Марсел сбежал.

— Может, он услышал, как ты орешь, может, просто испугался.

— Он оставил тебя.

— Он оставил меня на тебя.

Марк мотнул головой:

— Я должен идти.

— Пожалуйста, не относи нож в полицию. Пока. Должно же найтись хотя бы какое-то объяснение…

— Энн, я обязан идти. А ты не выходи отсюда, ты меня поняла? Я предупреждаю тебя абсолютно серьезно.

Он воспользовался не ее телефоном, а своим новым сотовым аппаратом, который он извлек из кармана.

— Дежурный? Это Марк Лакросс, пришлите кого-нибудь для охраны Энн Марсел. Пусть полицейский постоянно дежурит прямо у нее в коридоре, не забывайте, что вчера ей удалось ускользнуть через черный ход. Немедленно, слышите? Посмотрите, нет ли там Джимми.

— Нет! — закричала Энн. — Не Джимми. Только не Джимми. Он меня пугает.

— Джимми не убивал ни Джину, ни кого-либо другого.

— Ты не можешь с уверенностью это сказать…

— Ты же утверждаешь, что Джон не убивал ее, ну а я утверждаю, что Джимми этого не делал! — Марк посмотрел на входную дверь, потом на Энн: — Не выходи отсюда, заклинаю тебя, не выходи, слышишь?

— Иди ты к черту!

— Если ты хоть шаг сделаешь за порог, я прикажу Джимми или тому, кто будет здесь дежурить, арестовать тебя!

Она стояла, оцепенев. Ее прищуренные глаза пылали гневом. Он ответил ей таким же разъяренным взглядом, потом смягчился:

— Энн, извини…

— Пошел ты к черту!

— Энн! — он сделал шаг ей навстречу.

— Я сказала — пошел к черту! И не смей прикасаться ко мне, понял?

Марк остановился. Она увидела невыразимую боль в его глазах, а потом взгляд его сделался холодным, в нем сверкнула сталь.

— Не выходи из дома. Или мне придется тебя арестовать, тем более что тебе можно предъявить кучу обвинений, — бесстрастно сказал он, повернулся на каблуках и вышел.

Как только дверь за ним захлопнулась, Энн бросилась в спальню и стала одеваться с фантастической скоростью. Ей нужно было улизнуть, пока Джимми Дево не встал на посту возле ее квартиры.

Она оделась так, чтобы было удобнее ехать в Дельту.

— Эй, Марк! Куда это вы направляетесь?

К своему несказанному удивлению, Марк увидел Джона Марсела, спешащего к нему из кафе напротив дома Энн. Он нес коробку с пирожными и чашки кофе на подносе.

— Я думал, что один из нас должен постоянно находиться с Энн. Вы полицейский, я полагал, вы проверите, на месте ли я, прежде чем оставить ее.

Джон наконец понял, что Марк смотрит на него несколько странно.

— В чем дело?

Марк протянул ему пластиковый пакет.

— Господи Иисусе! — выдохнул Джон.

— Под кроватью у Энн нашелся, — объяснил Марк.

— Но вы же не думаете, что это Энн его туда положила?

— Может, и не она.

— Да ладно вам! Меня вы тоже не можете в этом заподозрить. «Прошу вас, пожалуйста, спите с моей бывшей женой, покуда я прячу окровавленный нож у нее под кроватью» — так, что ли?

— Может, именно так вы и рассуждали: нужно спрятать нож там, где его непременно найдут.

— И после этого отправиться за кофе для вас, — неприязненно продолжил Джон. — Прекрасно. Черт знает, как прекрасно! Что ж, арестуйте меня тогда. Я-то этого не делал, а вот настоящий убийца тем временем будет гулять на свободе.

Марк внимательно изучал его лицо. Нет, его реакция абсолютно естественна, это не он. Надо начинать с ножа. Но ведь он полицейский и обязан немедленно представить улику.

Вероятно, это подставка. Может, и кровь на ноже окажется цыплячьей.

Марк с отвращением передернул плечами:

— Перед тем как потерять сознание, вы сказали Энн…

— «Аннабелла». Если бы я мог… если бы я только мог разобрать, что там, за этими тенями. Будь я проклят, я ведь скорее всего видел убийцу!

— Давайте поднимемся и все спокойно обсудим, — предложил Марк. — Не так уж важно, с чего начинать — с гипнотизера или с анализа крови на ноже.

— Да. Спасибо. Давайте по крайней мере сначала выпьем кофе. Это очень разумно.

Они поднялись по лестнице и вошли в квартиру. Джон поставил на стол коробку с пирожными и поднос с кофе.

— Энн! — позвал Марк.

Она не ответила.

— Наверное, переодевается, — предположил Джон.

— Энн? Ответа не было.

Нахмурившись, Марк быстро подошел к двери в спальню и распахнул ее. Сломанная дверь сорвалась с петель и с грохотом рухнула на пол, чуть не ударив Марка по ноге.

Он этого даже не заметил, так ему стало плохо: она исчезла.

И ей грозила реальная опасность.

— Куда? — в бешенстве закричал он, оборачиваясь.

— Я не… — начал было Джон, но запнулся, уставившись на Марка. — В клуб?

— Поехали! — крикнул Марк, и они бросились прочь из квартиры Энн.

По дороге Марк связался с дежурным и сообщил, что Энн Марсел исчезла из дома, но тем не менее пусть охранника все же поставят у ее дверей.

— Ты еще не нашел моего напарника, Джейни? — спросил он дежурного.

— Нет еще, простите.

— Если найдешь, скажи, чтобы ехал в «Аннабеллу».

Но в клубе Энн не оказалось.

Одноглазый вышибала Хэрри Дюваля, встретивший их у входа, сообщил:

— Босс за кулисами, но я не видел сегодня здесь симпатичной художницы. Ее здесь нет. Я совершенно уверен, но на всякий случай вы можете сами убедиться. Сегодня вообще еще никто не приходил — ни Дженнифер, ни Эйприл, ни Марти, ни Синди… Может, они все решили, что Четвертое июля наступило раньше времени или еще что, но никого из них пока не было.

— Пожалуйста, проверьте, нет ли все же где-нибудь здесь Энн Марсел, — попросил Джон.

— Сейчас пошлю кого-нибудь в гримерную.

Они вошли в клуб. Марк оперся на табурет возле бара, ближайший к телефону. Возле аппарата лежала стопка бумаги для записей.

Когда появился Хэрри Дюваль, Марк внимательно всматривался в нее: на верхнем листке несколько раз был написан номер телефона Энн.

— Джентльмены, что-то вы сегодня рано, — приветствовал их Дюваль.

— Дюваль! — резко позвал Марк. Хэрри и Джон одновременно повернулись к нему. — Чей это почерк, вы случайно не знаете?

— Не уверен, нет, пожалуй, не знаю… — начал Джон.

— А я знаю. — Дюваль присвистнул.

— О Господи, да я ведь тоже знаю! — воскликнул Марк. — Да, черт, конечно же, знаю!

— Так, значит, ее сегодня утром выманили из дома! — догадался Джон. — Боже, а куда нужно выманить женщину, чтобы…

— …убить ее? — закончил за него Марк, чувствуя, что ему становится совсем плохо, и неотрывно глядя на Джона.

— В болота, — ответил Джон.

— Подождите! — воскликнул Дюваль. — Вероятно, вам нужно знать еще кое-что.

— Что? — нетерпеливо спросил Марк.

— Я никогда не думал, что это имеет какое-то значение, но сейчас все может оказаться важным.

Марк и Джон внимательно выслушали его, потом все трое двинулись в путь.

Вернувшийся из похода по недрам клуба Одноглазый Джек хотел сообщить, что там совершенно никого нет, но его никто не ждал, даже босс ушел.