"Гром" - читать интересную книгу автора (Грейди Джеймс)

Глава 3

Джон Лэнг сидел на заднем сиденье полицейской машины. Один. Оцепеневший. Отрешенный. Медленно, медленно приходя в себя.

Его костюм был пропитан запекшейся кровью. Полицейский дал ему полотенце и помог вытереть лицо и волосы. Джон посмотрел на свои руки, на ржавые пятна, которые так и не удалось оттереть.

Только это была вовсе не ржавчина.

Он перестал дрожать. Урчал двигатель полицейской машины. Было тепло. Слишком тепло. Джон чувствовал запах собственного пота и слез. И сладкий запах крови.

Он опустил стекло на своей двери. Повеяло прохладным воздухом.

На крыше полицейской машины вращались проблесковые маячки. Их вспышки бросали отблески на дорогу. Полиция блокировала движение, направив поток машин в объезд.

Тут же стоял микроавтобус с помятой решеткой радиатора, его водитель что-то оживленно объяснял полицейскому, который записывал его показания в блокнот.

Стояла машина «скорой помощи», ее бригада слонялась неподалеку.

Стоял полицейский буксировщик, в кабине никого не было, водитель потягивал кофе из пластикового стаканчика, прислонившись к радиатору.

Стояла покореженная машина Фрэнка с помятым капотом и спущенным передним правым колесом. Треснувшее лобовое стекло. Пятна на нем.

Окно со стороны водителя было в паутине разбитого стекла с дыркой в центре.

Эксперт-криминалист сфотографировал эту дырку. Обошел вокруг «тойоты». Сделал несколько снимков того, что лежало на переднем сиденье. Дверь со стороны пассажира была распахнута настежь.

Два детектива что-то обсуждали с полицейским сержантом и патрульным, в машине которого Джон сейчас и находился. Сквозь открытое окно до него доносились обрывки их разговора.

— ...подумать только, еще один на том же самом месте, — рассказывал сержант. — Мамаша везла трех своих детей из школы домой...

— Новый джип? — спросил патрульный.

— Не такой уж и новый, — заметил белый детектив.

— Направлялась домой, а тут такое, — продолжал сержант.

— Прощай, мама. — Это уже сказал черный детектив.

— Ударом разнесло целых шесть блоков ограждения, смело начисто. Пуля попала ей в голову.

— Чертовски не повезло, — заметил сержант, — а помните, тогда на Рождество, в полумиле отсюда, какой-то ненормальный врезался в президентский лимузин, помните?

— Не в лимузин, — поправил его белый детектив, — в фургон секретной службы. Он был на стоянке, президент в это время находился в каком-то здании, вице-президент тоже — оба с женами.

— Прежний президент или нынешний? — поинтересовался патрульный.

— Не важно, — ответил сержант. — Главное, что это произошло не в нашу смену.

— Вашингтон — город мертвецов, — заметил черный детектив.

— А кто занимался делом той мамаши? — поинтересовался его партнер.

Полицейская радиостанция протрещала: «На связи „пятьдесят седьмой“, нахожусь на Иви-стрит, 413, юго-восточный район. Бытовая ссора».

— Кто-нибудь что-нибудь видел? — спросил сержант.

— Убийц — никто, — ответил белый детектив. — Разбитые машины, парня, вывалившегося на дорогу.

— Бедняга как раз собирался тронуться, когда это произошло, — вступил в разговор черный детектив.

— К счастью, у его приятеля оказалась крепкая голова, — заметил белый детектив. — Он видел что-нибудь?

— Вряд ли он мог что-нибудь заметить, — вставил слово патрульный.

— Как всегда, — согласился белый детектив.

Белый детектив пожал плечами.

— Два водителя, пострадавшие при столкновении, дали официальные показания. Они слышали звук выстрела.

— Установили личность пострадавшего?

— У него на шее висела рабочая регистрационная карточка, — ответил черный детектив.

— Пластиковая, водонепроницаемая, — добавил его партнер.

— В задней двери я обнаружил застрявшую пулю. — Патрульный, видимо, хотел, чтобы сержант отметил его усердие. — Она сильно деформирована. Похоже, тридцать восьмой калибр.

— Девять миллиметров, — высказал свое мнение белый детектив.

— "Двадцать первый" вызывает центральный пост.

— Судя по всему, стреляли вон оттуда. — Белый детектив указал на груду мешков с землей, «ожидающих», что случится чудо и обанкротившийся проект вновь получит финансирование.

— А почему не с Н-стрит? — спросил сержант.

— Возможно, если пуля отрикошетила.

— Центральный пост — «двадцать первому», выезжайте. Просьба детективам, занимающимся расследованием убийств, прибыть на пересечение авеню Мартина Лютера Кинга и Вэлпол-стрит.

— Вот черт, — ругнулся черный детектив.

— Что случилось? — спросил сержант.

— Да ведь это нас, — ответил белый детектив. — Пошли-ка своих парней поохотиться на свидетелей...

— Центральная станция вызывает свободного детектива, занимающегося убийствами.

— В принципе это обычная авария на перекрестке, начальник, — сказал патрульный. — Я вызову службу дорожного департамента.

— Что нам осталось сделать здесь?

— Картина происшествия восстановлена, — сказал черный детектив, — однако...

— Свидетели не видели стрелявших, — сказал сержант, — по-видимому, стрелявший находился далеко отсюда. Нигде ничего, одни пустые тротуары.

Он покачал головой:

— Свободное общество.

— Центральная станция вызывает свободного детектива, занимающегося убийствами.

— Думаю, с оставшейся работой сможет справиться и один «значок», — сказал сержант. — Машину на буксировщик, тело в морг. Обойти окрестные дома квартиру за квартирой и опросить всех. Хотя начать, я думаю, надо с того парня в машине. Очистить улицы, прежде чем сюда примчатся телевизионщики, а мэр получит сотни звонков с вопросами налогоплательщиков, по чьей вине они опоздали сегодня на работу. И держите язык за зубами.

— Понадобится не меньше двух часов, не считая бумажной работы, — заметил белый детектив.

— Кто-нибудь из свободных детективов, занимающихся убийствами, просьба откликнуться.

Сержант подбросил монету.

— Орел, — загадал белый детектив, пока четвертак вращался в воздухе.

— Черт, — в сердцах сказал он секунду спустя.

Белый детектив включил свой радиопередатчик:

— Центральный, говорят из отдела убийств. Детектив выезжает.

Они с сержантом отправились к машине. Сержант на ходу отдал указания экипажу машины «скорой помощи» и водителю буксировщика.

Черный детектив забрался на заднее сиденье патрульной машины. Он дружелюбно улыбнулся:

— Как вы себя чувствуете, мистер Лэнг?

— Не знаю.

— Меня зовут Гринэ. Детектив Тэйлор Гринэ.

Он протянул руку. Джон судорожно принялся трясти ее.

— Все будет в порядке, — сказал детектив.

— Ваш оптимизм — простая вежливость или профессиональный приговор?

Гринэ пожал плечами.

— Что случилось? — спросил Джон.

— Ваш друг, его звали Фрэнк Мэтьюс, так?

Джон кивнул.

— Мистер Мэтьюс был убит случайной пулей, попавшей ему в голову.

Санитары открыли задние двери своей машины. Они вытащили носилки, развернули резиновый мешок и направились к белой «тойоте». На руках у них были пластиковые перчатки.

Джон отвернулся.

— Он мертв, — сказал Гринэ.

— Я знаю.

— Похоже, смерть была мгновенной. Не думаю, что он страдал.

— Для вас он всего лишь еще один пострадавший, вы не были с ним знакомы.

Снаружи загудела лебедка буксировщика.

— А вы хорошо его знали?

Джон посмотрел на этого представителя закона, творца официальных заявлений для общественности.

Детектив Тэйлор Гринэ был мощного телосложения. На нем был плащ и зашитый в двух местах костюм, купленный не иначе как в лавке, торгующей всяким уцененным хламом. Квадратное лицо цвета черного дерева. Шапка черных волос и усы.

— Я знал его, — сказал Джон.

— Вы работали вместе? По очереди подвозили друг друга?

Джон кивнул. От этого движения туман в его голове начал потихоньку рассеиваться.

— Вы работаете на сенат?

Джон на мгновение заколебался. После чего сказал правду. И в то же время солгал.

— Да, — сказал Джон.

Он назвал Гринэ номер телефона своего комитета. Кроме того, детектив попросил адрес и номер домашнего телефона, и Джон назвал их тоже.

— Вы видели или знаете что-нибудь, что могло бы нам помочь? — спросил детектив.

— Я уже говорил, что ничего не заметил. Почему вы решили, что это шальная пуля?

— А у вас есть идея получше? Тогда, может быть, вы поделитесь со мной?

Сигналила, сдавая назад, машина.

— О'кей, — сказал Гринэ. — Вот моя карточка. Позвоните завтра, и мы договоримся, когда вы сможете дать официальные показания. Через несколько минут офицер на этой машине доставит вас в окружную больницу.

— Не знаю, стоит ли... У меня вроде нет никаких повреждений.

— Шок может вызвать неожиданные последствия. Реакция в каждом случае бывает индивидуальной.

— У вас большой опыт в делах подобного рода?

Шуршали колеса проносившихся мимо машин. Джон проследил взглядом за носилками с большим черным резиновым мешком, которые санитары «скорой помощи» прокатили мимо.

На этих носилках вполне мог лежать и я.

Водитель «скорой помощи» стянул пластиковые перчатки. Они были красные.

Буксировщик подтянул «тойоту» вверх, так что теперь земли касались только задние колеса.

Двери «скорой помощи» захлопнулись. Регулировщик на перекрестке восстановил движение. Осколки разбитого лобового стекла уже были убраны с дороги.

— Вам хватит пятнадцати минут, чтобы прийти в себя? — спросил Гринэ.

— Могу я... я должен позвонить... позвонить на работу. Поставить их в известность.

— Вы справитесь?

— Полагаю, мне следует это сделать. Моя работа.

— Вы сможете позвонить из госпиталя.

Джон отрицательно покачал головой. Гринэ пожал плечами. Медленно, ощущая каждую мышцу, Джон открыл дверь машины.

Выставил ногу наружу. Ноги, слава Богу, работали. Оказавшись на свежем воздухе, он почувствовал себя лучше. Зима умирала под лучами солнца.

— Эй, детектив! — громко крикнул водитель «скорой помощи». Он помахал блокнотом с зажимом. — Ты нам нужен!

Гринэ вылез из машины вслед за Джоном.

— Не уходите далеко, — бросил он ему вслед.

— Я только... немного пройдусь. — Джон кивнул в сторону автобусной остановки, где толпилось несколько человек, глазея на разыгравшуюся драму. — Позвоню.

Гринэ проводил его долгим, испытующим взглядом. Тяжесть вечности давила Джону на плечи, пока он шел вдоль перекрестка. Он чувствовал себя неподвластным указаниям вспыхивающих огней светофора. Полицейский сделал машинам знак остановиться, позволяя Джону пройти. Джон этого даже не заметил, сейчас машины его не волновали.

Остановка автобуса. Ветер, разбивающийся о пластиковое ограждение. Странные взгляды, все приближающиеся и приближающиеся к нему.

Серебристая будка телефона. Мимо Джона прогромыхал автобус, чадя дизельным смогом.

Небо полностью прояснилось. Пахло теплым асфальтом, от нагретой солнцем кучи мусора тянуло какой-то дрянью.

Шаг за шагом, он как будто заново учился ходить.

Обочина.

Вверх на тротуар.

Расступившаяся толпа.

Его костюм был жестким, как панцирь, и тяжелым. Зубы выбивали дробь, он убеждал себя, что это все из-за холода.

В десяти футах от телефона он остановился. Сунул руку в карман брюк.

Пусто. Так же, как и в другом кармане.

Вся его мелочь, должно быть, высыпалась... Когда он вылетел из открывшейся двери «тойоты», расстегнув наконец ремень безопасности, вывалился, перекувырнувшись через голову. Пронзительный вопль, удар о дорогу. Освободился, освободился от навалившегося на него... Он упал на землю, покатился.

Растерял всю мелочь.

— Мизстер.

Джон вздрогнул.

— Мизстер.

Ее кожа была сморщенной, как чернослив. Допотопная шляпка и линялое серое пальто. Постукивая тросточкой, она приближалась к нему. Бифокальные очки придавали ее взгляду что-то кошачье, губы обнажили пустые десны, когда она вновь прошамкала:

— Мизстер.

Рука, свободная от тросточки, потянулась к нему, большой и указательный пальцы сжаты.

Она положила четвертак на его ладонь. Заковыляла прочь. Неожиданно он забыл все номера телефонов, по которым мог позвонить. Джон занервничал. Он вцепился в металлический край телефонной будки и сжимал до тех пор, пока боль в пальцах не заглушила все остальные ощущения. Восстановил дыхание. Медленно вдохнул.

Часы, он посмотрел на свои часы: циферблат был весь в грязи.

Он позвонил в справочную. Узнал свой рабочий телефон. Через главный коммутатор. Джон твердил эти десять цифр про себя, как заклинание, которое боялся забыть, как код, который мог принести спасение.

Опустил четвертак в щель телефона. Услышал, как тот с лязгом упал внутрь.

Нажать на кнопки, все десять кнопок одну за другой.

Длинный гудок.

Второй.

Рано, слишком рано для...

— Доброе утро, — сказал профессионально вежливый женский голос ему в ухо. — Центральное разведывательное управление.