"Тот, кто умрет последним" - читать интересную книгу автора (Гриппандо Джеймс)51Рик Ларсен, детектив по делам об убийствах, прибыл в дом Джерри Коллетти во второй половине дня. Стоял теплый осенний день, но с заходом солнца температура резко упала. Обычно Ларсен носил белые рубашки с короткими рукавами и свободно свисающим галстуком, но сегодня вечером он сдал свои позиции и надел ветровку. Это было как раз то, что нужно. Его старые приятели в Буффало уже с трудом пробивались сквозь снежные заносы Дня благодарения высотой в восемнадцать дюймов. В конце подъездной дорожки стояли два полицейских автомобиля, блокировавших движение автотранспорта. Фургон судебно-медицинского эксперта находился внутри огражденного участка, а желтая полицейская лента ограждения свидетельствовала о том, что местом преступления является весь двор. Вообще-то Ларсен сегодня не дежурил, но попросил, чтобы ему позвонили сразу же, если что-то случится с любым из оставшихся претендентов на наследство Салли Феннинг. Поскольку Мейсон Радски и Дейрдре Мидоуз уже находились в морге, не требовалось особой проницательности, чтобы понять происходящее. Ларсен подумывал о том, чтобы вести наблюдение за Риосом, Коллетти и Найтом. Тогда полиция немедленно оказывалась бы на месте, если бы с ними что-то случилось. Но наружное наблюдение стоит больших денег, а в бюджете для наблюдения хотя бы за одним человеком средств не было. Наследников же осталось трое. К тому же интуиция подсказывала Ларсену, что убийца «заляжет» на дно до тех пор, пока все не успокоится, то есть на несколько недель или даже месяцев, и только потом ударит снова. За время своей работы Ларсен редко допускал оплошности, но на этот раз интуиция подвела его. Выбравшись из машины, он подошел к полицейскому в униформе, который обеспечивал блокирование места преступления. – Это тот, о ком мы и подумали? – спросил Ларсен. – Официальной идентификации пока нет. Но это его дом, его машина, а лицо похоже на расплывчатую фотографию в его водительском удостоверении. Если это не Джеральдо Коллетти, то его брат-близнец. – Кто обнаружил его? Кто-нибудь проезжавший мимо? – Нет. Дверь гаража была закрыта. – Не видно, чтобы она была закрыта, – заметил Ларсен с упреком, словно желал выразить надежду на то, что картина места преступления не изменилась и, значит, никто не получит строгого взыскания. – Это его секретарша открыла дверь. Она увидела Коллетти через окно и подумала, что он еще, возможно, жив. Поэтому и открыла. – Его секретарша? – Он пропустил одиннадцать заранее назначенных деловых встреч и не отвечал на вызовы ни по пейджеру, ни по сотовому телефону. Позднее, во второй половине дня, секретарша по-настоящему обеспокоилась и приехала сюда. Обнаружила она его там, в гараже. Ларсен посмотрел на длинный подъездной путь, мощенный чикагским кирпичом. Группа, снимавшая отпечатки пальцев, работала на всем участке вокруг въезда в гараж, а помощник судебно-медицинского эксперта занимался телом. – Его секретарша все еще здесь? – Она в патрульной машине. Я допросил ее, но она слишком напугана, чтобы самостоятельно поехать домой. – Попросите ее оставаться здесь, хорошо? Мне, возможно, понадобится поговорить с ней. Ларсен подмигнул полицейскому, похлопал его по плечу и пошел по подъездному пути к гаражу. Порыв ветра поднял несколько опавших листьев манго и понес их мимо гаражных ворот. Этот северо-восточный ветер предвещал приближение страшных холодных фронтов, способных понизить температуру конца ноября до пятидесяти, а то и до сорока градусов[16]. Ларсену вообще-то нравилось немножко вздремнуть на свежем воздухе, хотя он и жалел бедных недотеп, которые тратили двухмесячную зарплату на то, чтобы прогуляться по Майами-Бич в зимних пальто. Ларсен был жалостливым парнем – во всяком случае, многие так считали. Он брался за любое дело об убийстве и проявлял настоящее сострадание к жертвам и к семьям этих жертв. Даже если жертвой был дерьмовый адвокат. – Джерри Коллетти, – произнес он у входа в гараж, не обращаясь ни к кому. Шнур все еще был на шее жертвы. Окровавленные руки были по-прежнему прижаты капотом, а обмякшее тело прикрывало капот машины. Так выглядел бы несчастный олень, сбитый каким-нибудь автомобилистом, тащившимся по автостраде со скоростью шестьдесят миль в час. Сосредоточив взгляд на руках, Ларсен сказал: – Ух ты! – Шутки в сторону, – проговорил судебно-медицинский эксперт, делая замеры. – Черт побери, я помню, когда мне было двенадцать лет, сестра прищемила таким же образом мои пальцы, захлопнув крышку пианино. – Это, наверное, очень больно. – Еще бы! Конечно, удушение с помощью шнура, на котором раньше держалась пятидесятифунтовая картина, может отвлечь внимание жертвы от каких-то там пальцев. – Это и есть причина смерти? – Взгляните сами. Шнур все еще на шее, и едва ли он помещен там специально для того, чтобы направить следствие по ложному следу. Тут мы имеем кровоточащие участки на слизистой оболочке губ, в полости рта и на веках. На лице и шее участки застойной крови, а само лицо темно-красное. Все свидетельствует об удушении. – Думаю, мы можем исключить самоубийство. – Я бы так и сказал. Кровоподтек на шее имеет вид прямой горизонтальной линии, – сказал доктор. – При самоубийстве кровоподтек более вертикален и имеет форму перевернутой буквы V. – Особенно если руки намертво зажаты капотом. – Меткое замечание, Коломбо. Молодой помощник Ларсена, находившийся внутри гаража, спустился вниз по приставной лестнице. – Рик, посмотри-ка на это. Лестница стояла рядом с автомобилем, со стороны сиденья для пассажира. Ларсен поднялся на четвертую ступеньку и заглянул в пространство между потолком и поднятой дверью гаража. Панель, прикрывавшая лаз на чердак, была отодвинута, и Ларсен посветил туда фонариком. – Место, откуда появился преступник, – прокомментировал он. – Похоже на то, – подтвердил помощник. Спускаясь вниз, Ларсен говорил о том, как все произошло. – Преступник прячется на чердаке. Слышит, как открывается дверь гаража. Когда гаражная дверь начинает с шумом подниматься, он отодвигает крышку лаза. Коллетти ничего не слышит. И ничего не видит, потому что поднявшаяся дверь загораживает лаз. Преступник слезает с чердака, ждет, когда Коллетти подойдет к передней части автомобиля, и бросается на него сверху. – А почему его руки зажаты капотом? – Преступник позаботился и об этом. Машина не заводится. Готов поспорить, что ключи все еще во включателе зажигания и стартера. – Ларсен посмотрел в окно с пассажирской стороны и кивнул. – Точно. Судебно-медицинский эксперт поднялся с пола. – Эй, Коломбо, посмотри на это. – Что там? – Ларсен направился к нему. Ему не нравилось, когда тот называл его Коломбо. Медик держал увеличительное стекло у правой лопатки жертвы. – Похоже, у нас здесь высохшее пятно. – Крови? – Нет, высохшая кровь на желто-коричневой одежде была бы темно-коричневой. – Так что же это, по-твоему? – Это шелковистый предмет одежды. Ты когда-нибудь проливал воду на шелк, например, на шелковый галстук или на что-нибудь еще? Ларсен поморщился. – На шелковый галстук? Нет, едва ли. Как-то раз я написал на полиэфировые брюки. – Радуйся, что это был не шелк. Вода оставляет на шелке пятна, круглое пятно, подобное этому. – Ты хочешь сказать, что это была вода? – Что-то с большим содержанием воды, которая высыхает, почти не оставляя следа. Но это была не вода. – Медик нахмурился. – Может быть, сперма. Партнер Ларсена захихикал. – Думаете, что он задушил свою жертву, а потом обрызгал ее спермой? Ларсен и доктор переглянулись так бесстрастно, словно видели и не такое. Потом Ларсен еще раз посмотрел на тело, на изуродованные руки, зажатые капотом, на ссадины вокруг шеи, свидетельствовавшие о том, что убийца применил больше силы, чем нужно, для удушения человека. – Таково состояние психики убийцы: он сделал это, говоря фигурально, чтобы снять камень с сердца. – Едва ли это сперма. – Ларсен покачал головой. – Лаборатория даст точный ответ. – Бьюсь об заклад, это слюни. – Слюни? Ларсен неторопливо кивнул, рассматривая то, что было перед его глазами, и отмечая дополнительные детали преступления. – В данном случае мы имеем дело с настоящей ненавистью. С чем-то сугубо личным. Просто убить его преступнику было мало. – Ларсен еще раз взглянул на обмякшее тело, которое повисло на капоте восьмидесятитысячного «БМВ», и его чуть не вывернуло от омерзения. – Он плюнул на него? – Да. – Ларсен задумчиво улыбнулся. – Мы родились под счастливой звездой. Он плюнул на него. |
||
|