"Гарики на каждый день" - читать интересную книгу автора (Губерман Игорь Миронович)
VI. Кто томим духовной жаждой,тот не жди любви сограждан
Человек – это тайна,в которойзамыкается мира картина,совмещается фауна с флорой,сочетаются дуб и скотина.Взрывы – не случайный в мире гость;всюду то замедленно,то быстровоздух накопляет нашу злость,а она – разыскивает искру.По странам и векам несется конница,которая крушит и подчиняет;но двигатель истории – бессонницау тех,кто познает и сочиняет.На безрассудства и оплошностия рад пустить остаток дней,но плещет море сытой пошлостио берег старости моей.Глядя,как играют дети,можно быть вполне спокойным,что вовек на белом светене пройдут раздор и войны.Когда усилия наукипрольют везде елей и мед,по любопытству и со скукивсе это кто-нибудь взорвет.Служа истории внимательно,меняет время цену слова;сейчас эпоха,где романтиказвучит как дудка крысолова.Весомы и сильны среда и случай,но главное – таинственные гены,и как образованием ни мучай,от бочек не родятся Диогены.Бывают лица – сердце тает,настолько форма их чиста,и только сверху не хватаетот фиги нежного листа.Душой своей,отзывчивой и чистой,других мы одобряем не вполне;весьма несимпатична в эгоистахк себе любовь сильнее,чем ко мне.Когда сидишь в собраньях шумных,язык пылает и горит;но люди делятся на умныхи тех,кто много говорит.Всегда сильней и выше песенник,и легче жить ему на свете,в ком веселей и ярче висельник,всегда таящийся в поэте.Воспев зачатье и агонию,и путь меж ними в мироздании,поэт рожден прозреть гармониюв любом и всяком прозябании.В стихах моих не музыка живет,а шутка,запеченная в банальности,ложащаяся грелкой на живот,болящий несварением реальности.Нельзя не злясь остаться прежнимурчаще булькающим брюхом,когда соседствуешь с мятежнымсмятенно мечущимся духом.Жрец величав и строг. Он ключот тайн,творящихся на свете.А шут – раскрыт и прост. Как луч,животворящий тайны эти.Владыка наш – традиция. А в ней -свои благословенья и препоны;неписанные правила сильней,чем самые свирепые законы.Несмотря на раздор между нами,невзирая,что столько нас разных,в обезьянах срослись мы корнями,но не все – в человекообразных.Наука наукой,но есть и приметы;я твердо приметил сызмальства,что в годы надежды плодятся поэты,а в пору гниенья – начальство.Я повзрослел,когда открыл,что можно плакать или злиться,но всюду тьма то харь,то рыл,а непохожих бьют по лицам.Жизнь не обходится без сук,в ней суки с нами пополам,и если б их не стало вдруг,пришлось бы ссучиваться нам.Слишком умных жизнь самачешет с двух боков:горе им и от умаи от мудаков.Талант и слеп и слишком тонок,чтоб жизнь осилить самому,и хам,стяжатель и подоноквсегда сопутствуют ему.Когда густеют грязь и мрак,и всюду крик: "Лови!,товарищ мой! Не будь дурак,но смело им слыви.В эпоху страхов,сыска,рвения -храни надменность безмятежности;веревки самосохранениянам трут и душу и промежности.Чтоб выжить и прожить на этом свете,пока земля не свихнута с оси,держи себя на тройственном запрете:не бойся,не надейся,не проси.Добро уныло и занудливо,и постный вид,и ходит боком,а зло обильно и причудливо,со вкусом,запахом и соком.Пугаясь резких поворотов,он жил и мыслил прямиком,и даже в школе идиотовего считали мудаком.Чтобы плесень сытой скудостине ползла цвести в твой дом -из пруда житейской мудростичерпай только решетом.Определениям поэзииспокон веков потерян счет,она сечет сердца,как лезвие,а кровь у автора течет.Сколь часто тот,чей разум выше,то прозябал,то просто чах,имя звук намного тише,чем если жопа на плечах.Устройство мироздания жестокопо прихоти божественной свободы:убийствами поэтов и пророковк их духу причащаются народы.В цветном разноголосом хороводе,в мелькании различий и приметесть люди,от которых свет исходит,и люди,поглощающие свет.Есть люди: величава и чистаих личность,когда немы их уста;но только растворят они уста,на ум приходят срамные места.Люби своих друзей,но не греши,хваля их чересчур или зазря;не сами по себе мы хорошиа фону из гавна благодаря.Бесцветен,благонравен и безлик,я спрятан в скорлупу своей типичности;безликость есть отсутствие уликопасного наличия в нас личности.Властей пронзительное окоотнюдь не давит сферы нижние,где все,что ярко и глубоко,свирепо травят сами ближние.Всегда среди чумы и бедствийпируют хари вместе с ликами,и не смолкает смех в соседствес неумолкающими криками.У нищих духом струйка днейжурчит ровней и без осадка,заботы бедности скуднейбогатых трудностей достатка.В года кошмаров,столь рутинных,что повседневных,словно бублики,страшней непуганых кретиноводни лишь пуганые умники.Прости,Господь,за сквернословья,пошли всех благ моим врагам,пускай не будет нездоровьяни их копытам,ни рогам.О чувстве дружбы в рабской долесказал прекрасно сам народ:кого ебет чужое горе,когда свое невпроворот?Наши дороги – простор и шоссе,легок житейский завет:думай,что хочешь,но делай,как все,иначе – ров и кювет.Сквозь вековые непогодыидет,вершит,берет свое -дурак,явление природы,загадка замыслов ее.Не меряйся сальным затасканным метромтолпы,возглашающей славу и срам,ведь голос толпы,разносящийся ветром,сродни испускаемым ею ветрам.Кто хоть недолго жил в тюрьме,чей хлеб неволей пах,те много знают о дерьмев душевных погребах.Есть индивиды – их участь сурова,жизнь их легко увядает;камень,не брошенный ими в другого,в почках у них оседает.Вновь,как поганки в роще мшистой,всегда внезапны,как нарывы,везде растут марксималистыи жаждут жатвы,сея взрывы.Всегда и всюду тот,кто странен,кто не со всеми наравне,нелеп и как бы чужестраненв своей родимой стороне.Те души,что с рождения хромые,врачуются лишь длительным досугомв местах,где параллельные прямыенавек пересекаются друг с другом.Чем дряхлый этот раб так удручен?Его ведь отпустили? Ну и что же.Теперь он на свободу обречен,а он уже свободно жить не может.Если крепнет в нашей стаеклимат страха и агрессии,сразу глупость возрастаетв гомерической прогрессии.Не гаснет путеводная звезда,висевшая над разумом и сердцемтех первых,кто придумал поезда,пошедшие в Дахау и Освенцим.Откуда столько псов с кипящей пастью,я понял за прожитые полвека:есть холод,согревающийся страстьюохоты на живого человека.На людях часто отпечатаныистоки,давшие им вырасти;есть люди,пламенем зачатые,а есть рожденные от сырости.Опять стою,понурив плечи,не отводя застывших глаз:как вкус у смерти безупреченв отборе лучших среди нас!