Гуэрра Тонино Малерба ЛуиджиИстории тысячного года, или Приключения Тысячемуха, Початка и Недорода

Тонино Гуэрра и Луиджи Малерба

Истории тысячного года, или

Приключения Тысячемуха, Початка и Недорода

Часть 1

ДВА ЧЕЛОВЕКА В КОЛОДЦЕ

Ворон покружил над полем боя и, когда утих шум и грохот, полетел предупредить стаю. Уцелевшие воины умчались, кто на конях, а кто и на своих двоих, а те, кто остался неподвижно лежать на земле, безмолвствовали. Никто даже не шелохнулся, и хоть у некоторых глаза и рот были открыты, они не произносили ни слова и ничего не видели. Вокруг царили тишина и покой, струи дыма от горящего сухого кустарника и подожженных повозок вздымались ввысь.

Повозки горели вместе с конями, дым клубился в небе и растекался серой предгрозовой тучей. А потом прилетели черный дрозд и сорока и принялись за дело. Они всегда прилетают первыми, даже раньше воронья и грабителей.

Дрозд выклевывал у мертвецов глаза, а сорока искала золотое сверкающее кольцо, но ничего похожего не нашла среди железного хлама: копий, шпаг, алебард и продырявленных, пыльных кольчуг. Ведь в те времена сражались копьями, шпагами, алебардами. Это происходило в средневековье, когда на полях часто не оставалось ни колоска и повсюду шли бесконечные войны. Над дорогами вздымалась пыль; когда же начинался дождь, пыль оседала и превращалась в грязноле месиво. И еще было много пепла, потому что солдаты сжигали дома, а порой и целые селения. Жгли они и людей, больше всего женщин-ведьм.

Но воронам не удавалось отведать ведьмино мясо: когда костер гас, оставались лишь груды пепла. Зато уж мясом убитых солдат вороны лакомились вволю.

Вот и сейчас воронья стая прилетела к полю боя, но сесть на землю не смогла. Странное дело- откуда-то доносились голоса, хотя прежде все убитые молча валялись в пыли. Откуда же доносились голоса? И еще плеск воды и бульканье из колодца? Приглядевшись, можно даже было различить на дне две тени, которые барахтались в грязной воде, и четыре белых глаза. Одну из этих теней зовут Початок, другую- Недород. Перед ними стояла задача- выбраться из колодца. После ожесточенных споров они решили действовать так: маневр первый - Початок взбирается на плечи Недороду. Маневр второй- Недород взбирается на плечи Початку. Маневр третий- Початок снова взбирается на плечи Недороду и наконец хватается за край колодца, который снизу кажется страшно глубоким. Но по-видимому, операция была продумана плохо: всякий раз после второго маневра оба падали на дно. И вновь начинали ссориться и отчаянно ругаться.

- Отпусти мою лодыжку!- завопил Початок.

- Не могу,- ответил Недород.

- Ну тогда хоть ногу.

- Да это же моя нога!

- Как это твоя, если колено мое? - воскликнул Початок.

- Одно дело нога, другое дело колено.

- Отпусти ногу, а то получишь пинок,- пригрозил Початок.

- Ничего у тебя не выйдет,- сказал Недород.

- Почему вдруг!

- Потому что я держу твою ногу.

- У меня есть вторая, ею тебя и пну. Вот она,- не сдавался

Початок.

- И эта нога моя. Не можешь же ты бить меня моей собственной

ногой!

- Тогда ударю тебя коленом.

Астрономы древности опускались на дно колодца, чтобы оттуда наблюдать за звездами. Початок и Недород, хоть они тоже люди из довольно древних времен, спустились в колодец совсем по другой причине- чтобы не участвовать в сражении. Теперь же, когда битва закончилась, они хотели вылезти, но вдруг обнаружили, что сами себе уготовили ловушку.

Новый всплеск. Опять оба свалились в воду. -Кто предложил спуститься в этот чертов колодец?-сказал Початок. -Зато мы спасли себе жизнь,-ответил Недород. -Что нам толку от жизни, если мы живыми не выберемся отсюда? -Все лучше, чем ничего,-возразил Недород. -Нужно было захватить лестницу или веревку. А если уж все равно умирать , по мне, лучше умереть в бою. -По мне, так одинаково: смерть она и есть смерть,- не согласился Недород. -Вот и ошибаешься. Одно дело умереть на своей постели под шерстяным одеялом, а другое дело утонуть. Не хотел бы я и чтоб меня четвертовали, сожгли, задушили, закололи. Да и от холеры умереть не сладко; чтоб тебя, Недород, холера взяла.

КОНЬ НЕПРИКОСНОВЕНЕНИ

Возле колодца рос каменный дуб, ветвистый, с густой листвой и черным корявым стволом. На самой его верхушке, в листве, что-то шевелилось. Но что? Верно, птица. Нет, не птица. Тогда, может быть, это колыхалась листва? Но воздух спокоен, ни ветерка. Это "что-то" скрипело и скрежетало и вдруг свалилось на землю. Латы. Вернее, человек в шлеме и латах. Он тоже держался подальше от поля боя. Теперь, поднявшись с земли, он озирался вокруг и протирал глаза. Не мог понять, жив он или мертв, как те, что остались лежать на поле брани. Мертвец обычно нем как рыба, а Тысячемух - так зовут нашего героя - попробовал крикнуть, и это у него получилось совсем недурно. Слава богу, значит, он жив. Для верности он крикнул еще раз. И тут кто-то вдруг ответил ему из-под земли, точнее, со дна колодца: -Чем орать, кинул бы нам веревку. -Кто вы такие? -Друзья. -Чьи? -Конечно, твои. -Что вы там делаете? -Тонем. Кинь нам веревку! -А где ее взять? -Где есть колодец, там есть и веревка. Найди ее и кинь нам.

Тысячемух огляделся, но веревки не увидел, ведь он на ней стоял. Потом отошел на несколько шагов и только тогда увидел веревку. Схватил ее и бросил кончик в колодец. Он и не заметил, что другим концом веревка обвилась вокруг его ноги. И потому, когда Початок и Недород уцепились за веревку, латы, а с ними и сам Тысячемух полетели вниз. Сверкнуло искрами железо, ударившись о стенку колодца, всплеснулась вода, и раздался отчаянный вопль. И сразу за ним - поток проклятий Початка и Недорода. -Нет чтобы бросить нам веревку, так и сам в придачу бросился в колодец, чтоб тебе пусто было! - закричал Недород. -Что ты тут забыл? Вылезай, пока не поздно! - приказал Початок.

У Тысячемуха, рот, уши, и нос забило водой и грязью. Да еще он наглотался лягушек. Он судорожно вдохнул воздух и...чихнул так сильно, что вода и грязь, а с ними и лягушки шлепнулись на дно. Початок и недород подняли Тысячемуха и прислонили его к стенке. Тут Початок взобрался ему на плечи, Недород влез на плечи Початку, дотянулся до края колодца и ...выбрался наружу. А потом вытянул Початка и Тысячемуха вместе с его латами и шлемом.

Едва они очутились на твердой земле, сразу посмотрели друг на друга. Тысячемух вдруг понял, что перед ним бывшие солдаты вражеской армии, а Початок и Недород тоже сообразили, что Тысячемух враг. Но было уже поздно Тысячемух выхватил шпагу и приставил ее к животу Початка: -Если сдаетесь, беру вас в плен, а не сдадитесь, кишки из вас выпущу. -Но чья армия выиграла сражение?- спросил Недород. -Откуда мне знать. Я в этом чертовом шлеме и латах почти ничего не видел. -А тебе известно, что пленников полагается кормить? Есть у тебя припасы, покажи?- сказал Початок. -Какие там припасы!

Тысячемух сразу сник: его самого мучил голод, сильнее даже, чем двух пленников. К счастью, рядом умирал раненый конь.

Початок мгновенно прикинул, что из него получится бифштексов сорок, а Недород возразил, что и все сто, если резать потоньше. Но Тысячемух наклонился к коню и прошептал ему на ухо: -Ну, поднимайся, милый мой коник! Ты только встань, а там тебя ноги сами понесут. Тебе со мной будет хорошо, я всадник-рыцарь, и меня зовут Тысячемух. Кончай же притворяться, вставай! -Разве не видишь, что он скоро умрет? Давай лучше из него бифштексы сделаем,- предложил Початок. -Я всадник-рыцарь и не позволю есть коня! -Тогда его съедим мы двое, поскольку мы не рыцари,- сказал Недород. -Конь неприкосновенен! -Послушай, дай хоть ухо попробовать,- попросил Недород. -Отрежь ухо у коня, я тебе самому отрежу ухо. -Ну хоть хвост. Лошадь даже не заметит, ведь хвост у нее сзади. -Убийцы. Что бы вы сказали, если бы у вас отрезали нос? Хвост- краса и гордость коня.

Початок и Недород встали на четвереньки и высунули языки. Очень он несимпатичный, этот чертов конь. Все кони такие; ты, бедняга, плетешься пешком, а они смотряи на тебя сверху вниз. Да еще норовят растоптать. Когда конь скачет по дороге, лучше убирайся с его пути. Хорошо еще, что у коней нет рогов. Но они и копытами умеют лягаться пребольно. Вот мясо у них отличное, тут ничего не скажешь.

Недород рванулся вперед и схватил коня за хвост. Не успел он и кусок оторвать, как Тысячемух набросился на него со шпагой, набросился с таким ужасным воплем, что даже вороны и черный дрозд испугались.

От такого типа лучше держаться подальше. Початок и Недород бросились наутек. Чтобы запутать Тысячемуха, Початок помчался по правой лесной тропинке, а Недород- по левой. Но Тысячемух был великий хитрец, и он побежал за ними по средней ьропинке. Он слыхал, что главная хитрость в жизни- всегда держаться золотой середины.

В лесу три тропинки шли каждая куда ей вздумается: змеились, нередко выбирали самый длинный путь, а то вдруг сворачивали в густой кустарник, словно им некуда торопиться.

Одна тропинка взбиралась на восточный склон холма, а другая на западный, чтобы полюбоваться березовой рощей. И обе обнаружили, что после боя ни одного деревца не уцелело. Так три тропинки бежали врозь до середины леса, а там сошлись вместе, помтрились и единой дорогой устремились дальше вдоль долины.

А три наших героя бежали, куда их вели ноги, а ноги привели их к дороге в глубине леса. И теперь они шли гуськом, словно гуси. Впереди Тысячемух, за ним Початок и Недород.

Немного спустя Тысячемух обернулся и гневно спросил у Початка: -Ты почему плетешься за мной следом? -Я не плетусь, а иду. -Куда же ты идешь? -Своим путем. -Кто сказал, что он твой? -Тогда давай его поделим. Половина тебе, половина мне.

Недород, который, опустив голову, шел сзади всех, услышал, что Тысячемух и Початок что-то делят. Он подбежал и схватил Тысячемуха за руккав: -А мне ничего не дадите? -Ты-то тут при чем? -При том, что и вы. Не станем же мы снова ссориться? -Рыцарю не пристало ссориться с двумя оборванцами,- гордо сказал Тысячемух. -Тогда знаете что сделаем, притворимся, будто мы друзья, и поделим все поровну, -предложил Початок. -Все-все? -Конечно,- ответил Початок. -Даже еду: кур, гусей и всяких других съедобных животных?-недоверчиво спросил Тысячемух. -А где их взять?- удивился Недород. -Может, встретим по дороге. -Тогда и поделим,- сказал Початок. -Если встретим свинью, то и ее поделим?- сказал Тысячемух. -Даже вола, если только его встретим,- ответил Недород. -Нет, лучше свинью, у нее мясо нежнее,- сказал Тысячемух. -Немного сладковатое,- зпметил Початок. -Сразу видно, что ты свинины и не пробовал. Свиное мясо соленое.

Пока же они стали делить на три равные части дорогу. Початок и Недород довольны и счастливы. А вот Тысячемух еле тащился в своих рыцарских доспехах. И он потихоньку стал от них избавляться. Сначала сбросил шлем, потом нагрудные латы и железные наколенники. Вскоре он остался в одной кольчуге. Вдруг железное кольцо зацепилось за колючку и начало разматываться. А Тысячемух шел себе и ничего не замечал. А когда заметил, то уже был без кольчуги. В пыли валялся клубок железной проволоки. Ну, а если кольчуга превращается в клубок железной проволоки, воин превращается в обычного человека. Теперь Тысячемух уже не солдат, он такой же оборванец, как Початок и Недород.

ЗОЛОТОЙ НАВОЗ

Они уже и сами не помнили, кто первым увидел кучку навоза. Навоз лежал у обочины пыльной дороги, неподалеку паслись лошади, а чуть подальше- ослы. На поле боя никогда ничего не найдешь, кроме комьев грязи да желтых ручейков воды. Но от поля боя наши герои и без того предпочитали держаться подальше. То ли дело мирная дорога- тут всегда можно увидеть что-нибудь любопытное. Правда, что может быть любопытного в навозе?! -Навоз- это чистое золото,- важно объявил Тысячемух друзьям.-Его можно обменять на картофель, муку, рис, цветную капусту, салат, лук, чеснок, тыквы и всякте разные цветы. -Тыквы очень вкусные, а вот цветы на что годятся?- сказал Недород. -Ими любуются,- ответил Тысячемух. -А потом? -Потом ничего. Полюбуешься, и на душе станет приятно. -Нет, не понимаю я таких людей! Кругом с голоду помирают, а они любуются цветами!- воскликнул Початок.

Друзья сняли штаны, завязали штанины веревками, и вот уже и мешки готовы. Они набрали три полных мешка навоза. Теперь оставалось лишь его продать. А что покупатель найдется, они не сомневались. А может, и нес тоит вовсе этот навоз продавать? Не лучше ли отыскать кусок ничейной земли, унавозить его и посадить капусту, салат, морковь, огурцы? Потом продать все эти овощи и на вырученные деньги купить камней, нанять каменщиков, чтобы они возвели ограду от воров. И пусть эти воры знают, что у огородов есть хозяева. А для этого надо построить дома. Три дома, по одному на каждого. Тысячемух сказал, что лучше построить дворец- все богачи живут во дворцах. Друзья так увлеклись своими планами, что и не заметили, как очутились на зеленом лугу. А Тысячемух даже не заметил, что угодил ногой в огромную серую лепешку. -По-моему, это корова оставила,-сказал Початок. -Нет, у коровы лепешки вдвое меньше. Я как-то слышал, что в лесу встречаюися огромные звери, которые и по земле бегают и по небу летают,-возразил Тысячемух. -Что же это за звери?- спросил Недород. -Я их ни разу не видел, но раз есть следы, значит, есть и звери.

Они пошли по следам, добрались до берега реки и наткнулись на пещеру. -Тут, верно, и живет этот страшный зверь?- сказал Недород.

Початок предложил поскорее удрать, пока зверь их не сожрал. -А вдруг у него мясо нежное и вкусное!- воскликнул Тысячемух.- И потом, чем зверь больше, тем он глупее и тем легче его убить. -Надо собрать сучья и сухой кустарник, сложить все в кучу перед входом в пещеру и развести костер. Когда зверь выскочит, то к нам попадет уже поджаренным. -Как это поджаренным?- не понял Початок. -Очень просто- ему костра не миновать. А в огне он поджпрится на славу,объяснил Тысячемух. -Ну, а если из пещеры есть другой выход?- усомнился Початок. -У всех пещер только один выход. -А я видел пещеру с двумя дырами, спереди и сзади,- объявил Недород. -Это у тебя в башке сзади дыра.

Наконец они перестали спорить и принялись ждать. Ждали долго и терпеливо, но зверь все не появлялся. Может, там, внутри, вообще никого нет?

Вдруг из пещеры с диким рычанием выбежал огромный зверь, разметал костер и понесся прямо через кустарни к в лес. Недород успел разглядеть лишь большущий глаз. Початок- рот, а Тысячемух- огненную гриву. Что же это за зверь такой? Все трое бросились за ним следом. И тут зверь остановился и зарычал так громко, что задрожала земля. Друзья от неожиданности замерли, а потом пустились бежать сломя голову. Когда голодный и слабый начинает охотиться, он всегда рискует, что его самого съедят.

ОТКУДА ВЗЯЛАСЬ ЗЕМЛЯ

Откуда взялись все эти красные, голубые и зеленые камни, которые лежат на дне реки? Они свалились с горы. Всему есть объяснение, его надо лишь найти. А откуда взялись цвета? Ну, это уж, верно бог забавы ради решил: сделаю-ка я этот камень красным, а этот зеленым, в вот тот и зеленым и красным сразу. А вот эти камни сделаю острыми, тогда путники поранят о них ноги.

Тысячемуху, Початку и Недороду и правда невесело идти по острым камням, и они на чем свет стоит ругают всевышнего. А уколовшись босой ногой, потом долго стоят на другой, потирая пораненную ногу, и по-собачьи скулят от боли. -Право слово, от ног одни неприятности. Лучше их вовсе не иметь,-сказал Тысячемух. -Точно. У кого нет ног, у того они и не болят,-подтвердил Початок. -Вот не было бы у меня живота, мне бы никогда не хотелось есть!- воскликнул Недород. -А спина? Она-то зачем? Вечно болит и ноет, когда дождь хлещет,-пожаловался Тысячкмух. -А меня мучают мысли. Так много думаю, что потом голова начинает болеть. Вот бы и ее не иметь,-сказал Початок. -Лучше всего ничего не иметь, - заключил Недород.

К счастью, в реках не одни только камни, есть еще и песок, а на берегу, там, где земля, сползая с полей, встречается с водой, образуется грязная жижа. Под лучами солнца она высыхает, твердеет и превращается в солоноватую корку с трещинами. Идти по такой корке очень легко, особенно если прежде ты шагал по острым камням. Постепенно корка превращается в пыль, а шагать по пыли очень приятно, если прежде иы шагал по раскаленной солнцем корке. Но когда пыли становится слишком много и ноги утопают в ней, это уже не так приятно. Вернее, совсем неприятно.

Трое друзей прошли километра три по пыли и теперь утопают в ней по колено. Они рады бы повернуть назад, нотем временем поднялся ветер, и они сбились с пути. Пыль проникает им в глаза, уши, нос. -Откуда берется вся эта пыль?- удивился Початок. -Почему она должна откуда-то браться? Когда идешь по земле, ты разве спрашиваешь, откуда она взялась?- сказал Тысячемух. -Я-всегда,- ответил Недород. -Ну и откуда же взялась земля?-не унимался Початок. -Знаю, но тебе не скажу. Не всем же с тобой делиться.

Но вот наконец пыль кончилась: подул ветер и унес ее.

Тысячемух, Початок и Недород очутились на лугу с густой травой. Видно было, что по лугу никогда не ступала нога человека или животного. В таких глухих местах не знаешь даже, идти ли тебе направо или налево. Кругом на диво красиво, но и страшновато тоже. Пожалуй, лучше всего идти вперед наугад: куда-нибудь да придешь. Друзья так и поступили. - Куда же мы идем?- спросил Початок у Недорода. -Сам не знаю. -А я говорю, что раз мы идем и идем, то непременно попадем в какое-нибудь место,- сказал Тысячемух. -Куда?-встепил в разговор Недород. -Мне эти края незнакомы, но уж до какого-нибудь места доберемся. -Скажи хоть, далеко ли это место? У меня ного от усталости подгибаюися,-простонал Початок. -Не знаю, далеко или близко, ведь я там никогда не был. -Главное не в этом,- сказал Недород.- Найдется ли в том месте, чем голод утолить? -Вот придем, тогда и увидим,- ответил Тысячемух.

И тут в небе раздался страшный грохот и задрожала земля. Все трое бросились бежать, чтобы спастись от грозы, если это гроза, или же от землетрясения, если это землетрясение. Они добежали до луговой тропки и там остановились. Бежать дальше у них не было сил. Земля продолжала дрожать, и трое друзей прижались друг к другу: если уж погибать, то всем вместе. Прошло минуты две, и они поняли, что это бурлит, дрожит и грохочет в их пустых животах.

Они отпрянули, посмотрели испучанно друг на друга, а потом на безмолвное, чистое небо.

Тысячемух и Недород снова поплелись по дороге, а Початок сел - вынуть из ноги занозу. Но вытащить ее не сумел и попросил друзей ему помочь. Уговорил их тоже сесть, и оба вдруг поняли, что сидеть лучше, чем идти. -Почему бы нам здесь не остановиться?- предложил Початок. -А что мы делать будем? - спросил Тысячемух. -Ждать,- ответил Початок. -Кого? -Не знаю. Когда дождемся, увидим,- сказал Початок. -А не лучше ли нам пойти ему навстречу? - подал голос Недород. -Кому? -Разве ты, Початок, не говорил, что мы ждем кого-то? - воскликнул Недород. -Да, но я и сам не знаю кого. Давайте уж подождем здесь, не то как мы его узнаем? -Спросим, не нас ли он ищет,- сказал Тысячемух. -Нет, первым делом спросим, есть ли у него что-нибудь пожевать. Может, он такой же голодный оборванец, как и мы. Тогда какой от него толк?!

ЧУМА ЗА ПОВОРОТОМ

В нескольких шагах от того места, где сидели трое друзей, тропинка сворачивала в заросли тростника. Но все трое следили не за зарослями тростника, а за поворотом. Ведь как раз оттуда внезапно может показаться человек, зверь или еще кто-нибудь. Если бы этот поворот был в Африке,из-за него мог выскочить тигр. К счастью, Италия не Африка, потому что встретиться с тигром не слишком большая радость. Конечно, из-за поворота может выехать и повозка, доверху нагруженная всякой снедью. Но таких повозок за все средние века по этим местам проехало пять или шесть, так что лучше на это не надеяться...

Чаще же всего из-за поворота на вас нежданно-негаданно налетает чума. Но и с ней встретиться не слишком приятно.

А пока Тысячемух, Початок и Недород, почесывая ноги и растирая их плевками, поглядывали на поворот. Вот тз-за поворота показались наконец пусть и не сам папа, но его верные слуги, три монаха. Они шли согнувшись, словно толкали перед собой тележку, а на самом деле толкали только воздух. Друзья вскочили и стали ждать гостей.

- Хорошо, что вы пришли, братья-монахи, сказал Початок.

- Чем же это хорошо?- спросил один из монахов.

- А тем, что мы голые, босые и голодные.

- Пост очищает души грешников,- ответил монах.

- Кто же эти грешники?- спросил Недород.

- Все люди на этой земле.

- Но все-таки одетому грешнику лучше, чем босому, голому и

голодному. А раз так, почему бы вам не поделиться с нами едой и

одеждой?

- Наши одеяния освящены папой, их не могут носить простые

смертные.

- Мы не простые смертные, а бродяги,- ответил Недород.- И потом

сначала нужно примерить ваши сутаны, подойдут ли они нам.

Монахи хотели было пройти мимо, но трое друзей их не пропустили. Недород стал рыться в корзине монахов, наполненной чем-то до самого верху. "Наверно, тут всякая вкусная вкуснятина",- подумал он, жадно облизываясь. Оказалось, что в корзине лишь сплошные клочки бороды. Тогда Недород опрокинул корзину и вывалил все на траву - посмотреть, нет ли чего съестного на дне.

Монахи страшно разгневались и бросились собирать пучки волос, ведь борода некогда принадлежала усопшему монаху Гуидоне и была драгоценной реликвией. Пока они собирали в траве пучки волос, Тысячемух подумал, что раз уж нельзя отобрать у монахов их священные одеяния, пусть хоть отдадут сандалии. Так он трем монахам и сказал. Самый старый из них сначала не согласился, но потом сказал: "Ну, сандалии я, пожалуй, отдам". Два других монаха тоже не стали сопротивляться, лишь бы избавиться от этих оборванцев. Но когда монахи подняли сутаны, то оказалось, что они все трое босые. Тысячемух, Початок и Недород ощупали ноги монахов и убедились, что сандалий на них нет. Выходит, монахи их обманули ?! Фх, так, ну ладно же! Трое друзей набросились на монахов, содрали с них сутаны и по неосторожности немного кожи.

УС, УМ, ИБУС,ОРУМ

По каменистой дороге цепочкой плелись проаыленные люди. Они пришли сюда из разных дальних мест. Впереди, опираясь на палки либо ползком, царапая землю ногтями, брели калеки. За калеками шествовали кардиналы в красных мантиях, а за кардиналами шагали солдаты. За солдатами в паланкине из ивовых прутьев несли папу римского. А за папой в рваной одежде ползли на коленях верующие. И,наконец, за ними со свечой в руке, отдельно от всех прочих, шли принцы.

Куда направлялся папа? Никто этого не знал, ведь папа никому об этом не говорил. Время от времени калеки останавливались. Тогда останавливался и паланкин, носильщики могли передохнуть.

Когда процессия остановилась неподалеку от трех друзей, они преклонили колени. И тут к трем "монахам", а вернее, к Тысячемуху, Початку и Недороду в одеянии монахов приблизился кардинал и произнес:

- Его святейшество желает, чтобы его исповедал один из вас троих.

- Какое святейшество?- пролепетал Початок.

- Его святейшество папа. Эту великую честь он хочет оказать самому

бедному и кроткому из вас.

Под ногами у трех друзей сразу образовались три желтые лужицы, так велик был их страх.

- Самый кроткий из нас ты, Початок,- сказал Недород.

- Нет, нет, я вовсе не кроток.

- Я и подавно,- заявил Недород.

- Как?! Вы оба голодны и босы. Может ли человек быть беднее и

смиреннее? -воскликнул Тысячемух.

- Ты тоже голоден и бос,- сказал Недород.

- Да , но у меня когда-то был конь. И потом меня обуревает

гордыня. Я недостоин исповедовать папу.

Кардинал суровым голосом приказал им решать и поскорее.

Тысячемух повернулся к друзьям и стал считать.

- Эни-бени, рики-паки, буль-буль, парики-шмаки, деус-деус, космо-деус, бац.- Он ткнул рукой Початка: -Тебе,- но тот сразу пустился наутек. Недород тоже попытался было бежать, но Тысячемух вовремя схватил его за ногу. И снова принялся считать:

- Эни-бени, рики-паки...

На этот раз идти выпало Недороду. Но тот силой вырвался и помчался куда глаза глядят. Кардинал стоял и смотрел на всю эту сцену, разинув рот от изумления. Тысячемух взглянул на кардинала и медленно направлился к паланкину с белым балдахином. Дрожащими руками раздвинул полог и просунул голову внутрь, чтобы исповедать папу. От страха и стыда он зажмурил глаза. Под балдахином пахло ладаном и еще чем-то терпким.

Папа говорил что-то кротким голосом, но Тысячемух не понимал ни слова. Каждое из них кончалось на "ус", "ум", "ибус", "орум", из чего Тысячемух догадался, что папа говорит по латыни. Потом его холодная рука легла Тысячемуху на голову. Папа поцеловал ему руку, а затем легонько ткнул его пальцем лоб. Папская исповедь закончилась.

Процессия калек, убогих и солдат снова двинулась в путь, распевая псалмы, которые уносило вдаль ветром.

А Тысячемух так и остался стоять с закрытыми глазами, пока не подошли Початок и Недород. Тут он открыл глаза и заговорил. Но изо рта вылетали почему-то лишь непонятные слова, которые кончались на "ус", "ум", "ибус", "орум".

БРАТ ГУИДОНЕ , НАДЕЖДЫ И СТОНЫ

И вот Тысячемух, Початок и Недород пошли дальше.Они плелись через поле, то и дело задевая ногой край сутаны и спотыкаясь. Падали, снова вставали и уныло брели дальше. Они по опыту знали, что, клгда ты, умирая отголода, чудом держишься на ногах, еще и не такое случается.

Вдруг все трое бростлись за низко летящей птицей. Поймали ее, очистили от перьев, собрадись жарить и тут только увидели, что это...бабочка. Уж лучше еще потерпеть, чем есть бабочку. Ты съедаешь бабочку или там саранчу в надежде унять голод, а в животе поднимается целая буря. Теперь он требует еще и три бифштекса, курицу, два яйца и вареную грушу.

Тысячемух все это знает наизусть. Поэтому, увидев на земле пять желудей, он пинает их ногой.

- Желуди - еда для свиней.

- Какие свиньи? Где они? Скорее, может, мы их еще догоним!

закричал Початок.

- О чем это вы? - спросил Недород.

- О свиньях.

- Каких свиньях? - не понял Недород.

- Которые удрали.

- Куда они удрали, эти чертовы свиньи? - разволновался Тысячемух.

- Тебе лучше знать.

Но Тысячемух молчит, он и сам не знает, куда девались свиньи. В голове у него сплошной шум и звон, а в таких случаях лучше молча идти вперед и вперед. Куда-нибудь да придешь.

Они и в самом деле подошли к воротам монастыря. Недород все-таки не поверил в это чудо, пока ворота не открылись и не появился монах-сторож.

- Привет тебе, брат во Христе,- сказал Тысячемух.

- Да будет благословен господь,- ответил монах.

- Кто-кто? - не понял Початок.

- Господь.

- Конечно, да будет благословен. А что дальше? - сказал Недород.

Монах-сторож засомневался, понятно, не в существовании бога, а впускать или не впускать трех оборванцев с голодными глазами.

Но все-таки они тоже братья-монахи, и он их впустил.

- Ну, а что теперь будем делать? - спросил Початок у Тысячемуха.

- Подождем, клгда зазвонит колокол.

- А потом?

- Потом нам дадут поесть, - неуверенно сказал Тысячемух.

- А если колокол не зазвонит?

- Значит, он сломался.

- И тогда нас не накормят?- заволновался Початок.

- Может быть, колокол не сломался.

- Почему ты сказал "может быть"?

- А что я должен был сказать? - удивился Тысячемух.

- Что точно не сломался.

- Ну хорошо, он точно не сломался.

- Значит, нас покормят?

- Может быть.

- Сказано тебе, не говори "может быть"!- вспылил Початок.

- Тогда я вообще больше не скажу нис лова,- обидился Тысячемух.

- Лучше ни слова, чем это твое "может быть".

МЕШОК С БОРОДОЙ

О монастыре, затерявшемся среди гор, знали лишь окрестные крестьяне и никто больше. Чтобы его увидеть, надо было случайно очутиться у ворот, что и произошло с нашими тремя друзьями.

Монастырь этот основали монахт, которые однажды заблудились в лесу. Но потом эпидемия чумы унесла всех монахов до единого. Сто с лишним лет в монастыре никто не жил. Но однажды бродячие монахи с Востока, под предводительством брата Гуидоне, наткнулись на этот заброшенный, обезлюдевший монастырь и поселились в нем.

Монах Гуидоне был самым великим монахом средневековья. Когда он умер, из монастыря в Рим к папе отправился монах с просьбой, чтобы тот объявил брата Гуидоне святым. Но назад монах не вернулся, как не врнулись и другие монахи, которые с той же целью уходили в Рим. Однако монахи этого монастыря продолжали твердо верить, что рано или поздно брат Гуидоне займет место в алтаре среди других святых и у него будет свой день в календаре.

Вот немногие из тех чудес, которые творил брат Гуидоне. Свои молитвы он начинал с песнопений. У него был самый красивый голос среди всех монахов мира. Он сочинил множество кантилен на стихи из Библии. Он умел петь и монотонно и с модуляциями и нередко заканчивал свои проповеди мелодичным криком.

В юности он пел так нежно, что одна монашенка, заслушавшись его, вывалилась из окна. Потом такое же несчастье случилось с одним стариком. Тогда брат Гуидоне перестал петь на улицах селений и пел отныне лишь в чистом поле.

В такие дни на поле собирались крестьяне из всех соседних деревень. Брат Гуидоне взбирался на деревянную башенку и начинал распевать псалмы. И вот наступал момент, когда брат Гуидоне натягивал на голову капюшон и возносил свои песни-молитвы к одному лишь господу. В эти чудесные мгновения и происходили великие чудеса.

У одного крестьянина, у которого болела правая рука и он не мог работать в поле, боль перешла в левую руку. А у одной женщины одна нога была короче другой, и она прихрамывала. Внезапно у нее обе ноги стали короче обычных, зато она больше уже не хромала.

Стоило брату Гуидоне закончить молитву и поднять капюшон, как на него накидывались верующие. Они вырывали у него из бороды волосы и хранили их потом как священную реликвию. Брату Гуидоне боль, понятно, не доставляла такой же радости, как верующим реликвии. И вот однажды он принес с собой ножницы и после молитвы обрезал свою бороду, чтобы раздать каждому по пучку волос. К несчастью, налетел сильный ветер и унес драгоценную бороду. Брат Гуидоне ужасно рассердился и решил больше не петь даже в поле. Он заперся в своей келье и каждый день стал обрезать волосы на бороде и класть их в мешок.

Когда мешок наполнился доверху, брат Гуидоне понял, что настал его смертный час. И в тот же день он умер. А монахи монастыря много лет жили себе безбедно, меняя волосы усопшего брата Гуидоне на мясо и на муку.

Со временем чудодейственные волосы выросли в цене. Теперь монахи меняли их уже на волов и кур, да и крестьяне покупали на них еду, словно это были золотые и серебряные монеты. Но многие крестьяне не соглашались отдавать клок чудодейственных волос ни за какую цену, потому что чудо бесценно.

Из всех чудес, сотворенных братом Гуидоне, одно было поистине невероятным: волос в мешке не убывало. А вот у монахов монастыря бороды вообще не росли. Быть может, причиной тому было преклонение перед бородой брата Гуидоне, а может статься - неизбывная скорбь. Точно этого не знал и сам монах-сторож, который рассказал нашим друзьям обо всех этих чудесах.

Вдруг зазвонил колокольчик. Тысячемух, Початок и Недород вскочили и пошли вслед за остальными монахами. Они миновали один длинный коридор, потом другой, поднялись по лестнице и снова попали в коридор. Недород забеспокоился и спросил у Тысячемуха:

- Куда же мы идем?

- В трапезную.

- А что это такое?

- Место, где монахи едят.

- Раз у них есть особое место для еды, значит, они едят часто?

- Каждый день.

- Жаль, что я не знаю латыни, не то бы я стал монахом,- со вхдохом

сказал Недород.

- Да, жизнь у монахов прекрасная, но к этому надо иметь призвание.

- Что это за штука? - удивился Недород.

- Очень странная вещь, которая может посетить каждого.

- И нас тоже?

- Всех, - ответил Тысячемух.

- А как понять, посетило ли тебя призвание?

- Этого я не знаю, но думаю, что оно дает о себе знать, как,

скажем, голод.

- С голодом все ясно, он сразу ударяет в живот,- сказал Недород.

- Ну, а призвание, верно, ударяет в голову. Она начинает

кружиться, и ты говоришь себе: "Хочу стать монахом, хочу стать

монахом".

- У меня как раз кружиться голова,- объявил Недород.

- Это от голода.

- Откуда ты знаешь? А по-моему, от призвания.

- Ты хочешь стать монахом?

- Да.

- Вот если у тебя и после обеда будет кружиться голова, значит,

это- ризвание.Тогда и станешь монахом.

- А вы?

- Тоже. Одного призвания хватит на всех троих,- ответил Тысячемух

за себя и за Початка сразу.

Наконец они добрались до трапезнолй. Настоятель монастыря сел во главе стола, за ним расселись и все остальные. Пришел монастырский повар и поставил перед каждым миску. Тысячемух, Початок и Недород сразу заглянули в миски: что там за еда? Но миски были пустые.

Настоятель громким голосом начал читать на латыни главу из Евангелия, и монахи стали что-то жевать. Тысячемух и двое его друзей забеспокоились. Недород посмотрел на Початка, Початок- на Тысячемуха. Потом все трое уставились на пустые тарелки, затем в потолок, снова переглянулись. А в голове у них гудели непонятные латинские слова. Нов от настоятель сказал не то "суп", не то "супус" и умолк.

Все монахи стали тихо молиться.

Тысячемух набрался храбрости и спросил у монаха, сидевшего рядом:

- Брат, простите великодушно, но моя миска пуста, почему так? Не

найдется ли у вас что пожевать и голодное брюхо насытить?

- Мы постимся уже третий день, чтобы мешок с волосами бороды брата

Гуидоне всегда оставался полным,- ответил монах.

- Но ведь борода растет быстрее, клгда ешь больше!

- Ваша, но не его.

- Да как же у него может расти борода, если он умер?- удивился

Тысячемух.

- Вот об этом мы и молимся и потому соблюдаем недельный пост.

Початок и Недород, как услышали слово "пост", сразу заткнули уши. Тысячемух хотел поступить так же, но не успел. Перед глазами у него закружились и стены монастыря, и монахи, и Початок с Недородом, а в голове загудело и загрохотало, словно началось извержение вулкана.

ДВА ЧУДА СРАЗУ

Тысячемух, Початок и Недород проснулись, но еще не пришли в себя. С трудом открыли глаза, а рта раскрыть вообще нес могли.

Кое-как они поднялись и увидели, что спали в трапезной. Втянули в себя воздух, принюхались и не поверили своему носу. Однако нет, это, несомненно, был запах жареной свинины.

- Да, но запах-то старый,- сказал Тысячемух.

- Не слишком, похоже, даже сегодняшний,- не согласился Початок.

- О чем это вы?- спросил Недород.

- О свинье.

- Неплохо бы узнать, где ее монахи раздобыли,- сказал Недород.

- Брат Гуидоне творит чудеса. Почему бы нам не попросить у него

свинью?- предложил Початок.

- Давай попробуем,- согласился Тысячемух.

И они стали умолять покойного Гуидоне:

- Сотвори нам свинью, сотвори нам свинью.

Недород сказал, что одной свиньи на троих мало. Пусть брат Гуидоне сотворит две, а еще лучше три. После долгих споров они все-таки решили, что для начала им и одной свиньи хватит, не то брат Гуидоне может наказать их за жадность.

Они вышли во двор и присоединились к монахам, которые кружились по двору, так что и не поймешь сразу- молятся они или же водят хоровод.

Тысячемух и Недород ушли немного вперед, а Початок отстал на несколько шагов. Ему показалось, будто в кустах кто-то хрюкнул. Он пригляделся и не поверил своим глазам: и-за дерева высовывалась голова большущей свиньи. Початок подождал, пока двое друзей отошли подальше, а сам юркнул в кусты и бесшумно пополз на четвереньках. Он и не заметил, что рядом водосточная яма. Только было протянул руку за свиньей, как всем телом рухнул в яму. Ударился головой о туфовую плиту и остался лежать на дне, полумертвый от боли.

Когда Тысячемух и Недород обернулись, Початка нигде не было видно.

Зато в яме лежала свинья. Оба сразу бухнулись на колени- брат Гуидоне услышал их моль бы. -Ты что видишь?- спросил Недород у Тысячемуха. -Животное, со щетиной.... -На кого оно похоже? -На свинью. -Значит, свершилось чудо? -Где же еще случаются чудеса, как не в монастыре?- ответил Тысячемух.

- А куда девался Початок?

- Исчез, и вместо него появилась свинья.

- Но Початок- человек, а свинья - животное.

- Выходит, ты, Недород, ничего не понял. Нередко случается, что

человек чудесным образом превращеется в кота, собаку или в другое

животное. А Початок превратился в свинью.

- Всегда бы так! Ведь свинья- сородич кабана. А кабан - царь

зверей.

- Нет, царь зверей- вол,- аозразил Тысячемух.

- Верно, но за ним идут свинья и кабан.

- Вот и нет, после вола идет петух.

- Э, свинья куда больше и вкуснее петуха!- воскликнул Недород.

Тысячемух и Недород не спускают глаз со свиньи. Почему она стонет, а не хрюкает? Того и гляди, снова в человека превратится. Лучше, пока не поздно, ее зарезать.

- Послушай, Тысячемух, а не зарежем ли мы вместо свиньи нашего

друга Початка?

- Да ты что, рехнулся?! Это свинья, а ее полагается съесть.

Тысячемух и Недород вытащили свинью из ямы и по каменной лестнице потащили в келью. Свинья забилась в угол и оттуда смотрела на них красными, воспаленными глазами. Недород принялся искать нож, а Тысячемух сел на пол и стал разглядывать лицо, да нет же, морду свиньи. Удивительно, до чего у нее глаза и уши похожи на глаза и уши Початка! Свинья жалобно заскулила, совсем как их друг Початок.

Тем временем Недород, нашел нож и протянул его Тысячемуху.

- Что я должен делать?

- Зарезать его. Ведь он теперь свинья.

- Пожалуй, ты прав. Но я немогу, он как-то странно на меня

смотрит,- пробормотал Тысячемух.- На, держи, зарежь сам, а я потом, за

тобой.

Недород взял нож, поднес его к горлу свиньи и зажмурился. Тысячемух тоже закрыл глаза ладонью. А когда оба друга снова их открыли, то увидели, что лезвие и на миллиметр не вошло в свиную кожу.

Недород вернул нож Тысячемуху:

- У меня не получается. Хочу нажать на рукоятку, а вся сила в

согнутом локте застревает.

- Был бы это христианин, я бы его не задумываясь зарезал, а

животное не могу,- сказал Тысячемух.

- Тогда считай, что это христианин, который превратился в свинью.

- Все равно не могу,- пробормотал Тысячемух.

- Как?! Ты же сам сказал, что тебе убить христианина легче

легкого!

- Да, но только врагов. В сражениях и на дуэлях я их сотнями на

тот свет отправлял. Но для этого я должен рассвирепеть.

- Возьми и рассвирепей. Вспомни, что Початок был солдатом

вражеской армии.

Тысячемух попытался, но ничего у него не получалось. Посовещавшись, друзья решили выбросить свинью в окно, тогда она сама о землю насмерть разобьется. Они подтащили свинью к окошку кельи, просунули в него свинячью голову, но вот тело почему-то упиралоссь. С великим трудом им удалось выбросить упрямое животное из окна в огород. Оно с криком упало на землю и превратилось в монаха. Не успел бедный монах подняться с земли, как к нему подбежали Тысячемух и Недород.

- Ты что делаешь? Опять человеком претворяешься. Ах ты свинья

такая!- завопил Недород.

- Я початок.

- Долго будешь нас дурачить? Превращайся в свинью, да поживее!

Они кричали, толкали Початка в спину, молотили кулаками по голове, но тот отчаянно упирался. И вдруг вырвался и пустился бежать. Это он увидел в воротах монастыря трех монахов, которых они раздели на дороге. Монахи узнали грабителей, закричали: "Держите воров!"- и бростлись их ловить. А за ними и другие монахи. Тут уж и Тысячемуху с Недородом стало не до свиньи- как бы самим ноги унести.

Они взбежали по лестнице, вылезли в окно и взобрались на крышу. Сутаны мешали им, цепляясь за острые выступы, черепица колыхалась и крошилась. Но страх придал друзьям храбрости. Они прыгнули прямо с крыши на высокое, могучее дерево, которое росло у монастырской стены. Уцепились за ветки, влезли на стену. Новый прыжок- и вот уже они удирают к лесу и скрываются в чаще. Монахи бросились звонить в колокола, и оглушительный набатный звон казался беглецам барабанным боем перед казнью.

ЧЕРНЫЙ СОКОЛ

С великим трудом удрали трое друзей от погони. И не успели они дух перевести, как на луг выехали три рыцаря. Остановились, вынули из корзин соколов, подбросили их, и могучие птицы взмыли в небо. Это были черные охотничьи соколы. Они стремительно врезались в стаю перелетных уток. Бедные утки превратились в облако перьев и камнями упали вниз. Слуги рыцарей сразу бросились их подбирать.

Тысячемух, Початок и Недород охотно полакомились бы жареными утками, а на худой конец - соколами. Но рыцари были при полном вооружении, а с вооруженными людьми шутки плохи. Тысячемух бдительно следил за соколами: уцелевшие утки улетели, и теперь хищные птицы плавно кружили над землей, выискивая белок, змей, а может, и кабанчиков.

Внезапно все соколы ринулись вниз. Тысячемух вмиг сообразил, что это они пикируют на них троих. Он бросился на землю и вместе с Початком и Недородом сжался в комок. Соколы клевали их острыми клювами, а они отчаянно отбивались от свирепых птиц. Потом зарылись головой в траву, прикрыли глаза ладонью, а ладонь другой рукой.

Прискакали рыцари, с гиканьем и свистом подбежали их слуги. Соколы тут же уселись на кожаные перчатки рыцарей. А те посмотрели на три комка, и стали пинать их ногами, проверяя, люди это или звери.

- Зачем притворяетесь, будто вы кабаны?- грозно крикнул один из

рыцарей.

- Да мы кабанов и не видели ни разу!- ответил за всех троих

Тысячемух.

- Тогда перемените одежду и ходите по-другому.

- Но мы же лежим!

- Тогда лягте по-другому.

- А как нужно?- спросил Початок.

- Ну хоть притворитесь, что вы люди, а не животные,- с грозным

видом сказал самый злой из рыцарей.

Трое друзей сжались еще больше. Когда же рыцари, пришпорив коней умчались в долину, Тысячемух, Початок и Недород поняли, что гроза миновала. Они вскочили и побежали. Всегда лучше держаться подальше от рыцарей и от их черных соколов.

КОНЬ В ГОЛОВЕ

Целых три дня шли друзья без остановки и ни разу никого не встретили. Тысячемух решил, что Початок и Недород, как иным людям черная кошка, приносят ему неудачу.

И вот на четвертое утро он проснулся первым и ... задумал от них сбежать. Тихонько пошел по тропинке у подножия песчаной горы и увидел заросли крапивы. Бесстрашно через них пробрался и сразу повеселел: теперь он один и забот стало втрое меньше.

По дороге у Тысячемуха родилась идея - вернуться домой. Он и сам не понимал, почему не подумал об этом раньше. Ведь дома его ждут жена, две козы, шесть кур и черные и желтые пчелы. И тут Тысячемух вспомнил, что у пчел тьма врагов. Главные из них- медведь, барсук, куница, ласка, ящерица, жаба и лягушка. Все они поедают пчел. А вот люди, шмели и осы крадут и поедают мед. А еще моль поедает воск.

Но самый главный враг- полевая мышь. Она поедает и пчел, и мед, и воск. Его сосед и друг, пчеловод Баконе, ненавидел полевых мышей больше других животных охотился за ними все дни недели, даже в субботу и воскресенье. Когда Баконе удавалось поцмать мышь, он ее жарил и съедал, закусывая хлебом. Тысячемух и сам полакомился бы полевой мышью, а еще лучше - четырьмя или пяитю сразу. Особенно вкусно их готовит его жена Джоконда. Она и ящериц умеет так вкусно сготовить, что только пальчики оближешь. Правда, ящериц он ел, когда голод уж вконец его одолевал. А случалось это семь раз в неделю.

Тысячемух так увлекся воспоминаниями, что уже больше часа безостановочно шел по тропинке. Потом все-таки присел немного отдохнуть. Вдруг он увидел, что Початок и Недород мирно спят в нескольких шагах от него. Значит, он вообще никуда не уходил? Тогда отчего же у него так ноги устали? Похоже, он кружил по тропе, и она привела его на прежнее место. С горя и обиды Тысячемух отыскал остроконечный камень и принялся что-то рисовать. Нарисовал сначала хвост, затем задние ноги и, наконец, спину, голову и передние ноги. Теперь уже ясно, что это конь.

Початок и Недород проснулись и стали молча разглядывать рисунок. Тысячемух гордо объявил им, что вот таким и был его конь, стройный, с тонкими, красивыми ногами и длинным хвостом. И вдруг он понял, почему хотел удрать от своих товарищей по несчастью. Что может быть общего у рыцаря-всадника, хоть и бывшего, с людьми, которые всегда и всюду ходят пешком?! Между обычным человеком и рыцарем такая же разница, как между котом и львом либо вороной и орлом, если приводить сравнения из мира животных, и фиговым деревом и дубом, если прибегнуть к сравнению из растительного мира. Всадник как бы сливается с конем в единое целое, превращается на скаку в зверя с человечьей головой и конским хвостом.

Тысячемух до того размечтался и растрогался, что стал рассказывать о своем чудесном коне двум жалким оборванцам, хоть они этого не заслуживали. Начал он с конца- со смерти коня, который умер от сана. Потом рассказал, какие бывают кони, об их достоинствах и недостатках. К примеру, белый конь не переносит солнца, черный быстро устает в гористой местности. А затем перешел на описание мускулов и других частей тела этого гордого животного.

Початок и Недород слушали его разинув рты. Но вскоре Тысячемух заметил, что интерес у них чисто гастрономический. Стоило ему упомянуть о мощном конском бедре, как оба они уже представили себе, что поджпривают это бедро и съедают. Глаза их светились голодным блеском. Долго они крепились, но потом все-таки начали допытываться у Тысячемуха, сколько же ломтей мяса можно нарезать из спины коня или плеча. Тысячемух вскочил и зашагал прочь. Недород и Початок - за ним. Стали его просить, нельзя ли повторить, какие у коня мускулы и брюхо. Тысячемух побагровел от ярости:

- Я же вам сказал: не позволю есть при мне конское мясо! Ясно вам?

- Да кто ест мясо? Мы с Недородом лишь воображаем, будто его едим.

- И воображать не должны.

- Что хочу, то и воображаю,- сказал Початок.

- Нет, не все и, уж конечно, не о моем коне! Крикнул Тысячемух.

- А я вообразил, будто я папа римский и никто мне ничего сказать

не сможет,- возразил Недород.

- И мне,- подивердил Початок.

- Видишь, мы правы!- объявил Недород.

- Нет, не правы, - не сдавался Тысячемух.- Если я воображу себя

папой, от этого никому хуже не станет. А вот если я его съем, ни мне,

ни папе не поздоровится.

- Но мы ничего не ели!

- Пока я рассказывал вам о своем коне, вы его сожрали прямо на

моих глазах. Мускул за мускулом.

Початок и Недород молчали. Они старательно жевали довольно жесткое конское мясо. Наконец доели и, отвернувшись, чтобы Тысячемух не видел, стали облизывать губы.

ЛУЧШЕ УЖ ОТ ПУЛИ, ЧЕМ ОТ ГОЛОДА

Друзья подползли поближе. Точно, на груде красных камней сидела зеленая ящерица и грелась под лучами солнца. Вдруг из-за камня высунулась худая, грязная рука. Ящерица юркнула в расщелину. Шесть усталых глаз печально смотрели на расщелину, в которой скрылась ящерица. На лицах Тысячемуха, Початка и Недорода написаны были усталость и боль.

Они огляделись вокруг. Перед ними лежала долина с редким кустарником, а в самом центре долины возвышался замок. Почти у подножия замка виднелись военные палатки, возле которых расхаживали солдаты.

- Это наемники, которые осадили замок,- объяснил друзьям

Тысячемух.

- А это замок, который осадили наемники,- уточнил Початок.

- Я что, неверно сказал?- возмутился Тысячемух.

- Не желаю с тобой спорить,-парировал Початок.-И так на ногах не

держусь.

Трое друзей задумчиво смотрели на замок и на военный лагерь внизу. Между палатками бродили утки и свиньи, на веревках и на деревьях сушилось белье, от костров доносился приятный запах мяса.

Недород долго кренился, но потом все-таки не выдержал:

- Я подумал, что уж лучше от пули...-и умолк на полуслове.

- Что лучше?подскочил к нему Початок.

- Да так, ничего.

- Нет уж, говори, что ты подумал!- приказал Тысячемух.

Но Недород до того испугался собственных мыслей, что вскочил и бросился в лес. Тысячемух и Початок догнали его, повалили на землю и схватили за ноги.

- Не отпустим, пока не скажешь, что тебе пришло на ум.

Недород снова попытался удрать, но двое друзей схватили его еще и за руки. Тогда Недород закрыл глаза, собрался с духом и выпалил:

- Я подумал: лучше уж стать наемником. Хоть наедимся перед смертью

досыта.

Початок в ярости пнул Недорода ногой да еще отвесил ему оплеуху. Но тут он заметил, что Тысячемух совсем не разозлился на Недорода и даже ему улыбнулся. Початок встал и поплелся прочь: не хочет он умирать за какого-то воинственного принца. Но ведь и голодать не сладко. Сел он неподалеку и в полной растерянности стал скрести землю.

Тысячемух, наоборот, поднялся, зорко оглядел замок.

- Осада- неплохая вещь, обычно она длится годами,- объяснил он

Недороду. - Ешь, пьешь вволю и мундир носишь. Главное, не подходить

слишком близко к стенам замка. Я уже участвовал однажды в осаде замка.

Эти два года были лучшими в моей жизни. Скакал на коне да размахивал

себе саблей.

- Я слыхал, будто осажденные выливают осаждающим на головы кипящее

оливковое масло,- сказал Недород.

- Кто тебе такую чепуху рассказал? Я человек опытный и знаю,

оливковое масло стоит дорого. Какой же дурак станет его лить со стены!

- Но нас могут и не взять в наемники,- усомнился Недород.

- Возьмут, возьмут!- воскликнул Тысячемух.-Где они еще найдут

таких храбрых вояк, как мы. Только не говорите, что вы голодны. Если

вас спросят, не проголодались ли вы, отвечайте, что совсем недавно

наелись свинины.

При слове "свинины" Початок вскочил и подбежал к Тысячемуху и Недороду.

- Я не смогу сказать, будто ел свинью,- прошептал он дрожащими

губами.

- Я тоже, -еле слышно сказал Недород.

- Тогда молчите, а говорить буду я.

Тысячемух смело направился к военному лагерю. Потом остановился и посмотрел, идут ли за ним следом друзья. Недород сразу его догнал, и дальше они шли вместе. А вот Початок делал шаг вперед, потом шаг назад, пошел вправо, затем влево. "Нет, верно, все же лучше погибнуть от пули, чем от голода",- решил он.

ПОГИБШАЯ РУКА

Они тащились, спотыкаясь о камни, с трудом передвигая ноги. Подошли к первым палаткам лагеря и очень удивились: вокруг ни души. Куда же девались солдаты? По траве бродили одни утки да куры. Трое друзей стали крадучись к ним подбираться.

Они уже изготовились к прыжку, как вдруг увидели отряд солдат. Бравые вояки молча шли за маленькой повозкой, которую вез мул.

На повозке лежал узкий, длинный ящичек из дерева, выкрашенного в черный цвет. Многие солдаты плакали. Тысячемух, Початок и Недород догадались, что кого-то хоронят. Друзья подошли поближе, и Тысячемух осторожно спросил у жирного наемника в старом шлеме и латах:

- Чей это ребенок?

- Какой ребенок?

- Ну, тот, который лежит в гробу, мертвец.

- Никакой ребенок не умер.

- Кто же тогда лежит в гробу?

- Рука.

- Так вы хороните руку?!

- Это правая рука нашего кондотьера. Ее откусил взбесившийся конь.

Повозка остановилась. Двое солдат сняли с повозки гробик и бережно опустили его в небольшую яму. Кондотьер печально смотрел на похороны своей правой руки. Точным ударом ноги он бросил в могилу первую горсть земли. Солдаты молча наблюдали за ним. Потом переглянулись и деликатно оставили кондотьера наедине с горем.

Тысячемух, Початок и Недород стояли в сторонке и негромко мпорили о том, что важнее для человека, руки или ноги.

- Что, по-твоему, лучше, потерять ногу или же руку?- спросил у

Тысячемуха Недород.

- Ногу.

- Как же ты потом ходить будешь?

- Буду сидеть. Это куда удобнее, чем ходить. Особенно когда ты

голоден.

- А по мне, так лучше потерять руку,- возразил Початок.- Нам почти

всегда приходится от кого-нибудь убегать, а без ноги далеко не убежишь.

- А я уверен: лучше потерять ногу!- повторил Тысячемух.- И потом,

если ты потеряешь руку, то ведь и без пяти пальцев останешься.

- А ты- без стопы,- не сдавался Початок.

- Разве можно сравнить ногу с рукой?- вступил в спор Недород.

Нога зачем нужна? Только чтобы крепко стоять на земле. А вот рукой

можно свернуть голову курице и утке, дать врагу зуботычину или

пощечину, снять и надеть штаны.

- Зато ногой можно дать врагу пинка,- парировал Тысячемух.-Ну а

штаны нетрудно снять и надеть одной рукой.

- Не верю,- отрезал Недород.

- Давай поспорим.

- На что?- с надеждой сказал недород.

- На голову.

- На чью голову, свиньи?- обрадовался Недород.

- Нет, на нашу. Кто проиграет, тот потеряет голову.

- Согласен.

Тысячемух заложил правую руку за спину, а левой расстегнул штаны, опустил их, присел...и очутился в одний трусах перед кондотьером, который возвращался с похорон к себе в палатку.

Тысячемух вскочил и быстро подтянул одной рукой штаны. Потом их осторожности и почтения к кондотьеру отступил на шаг.

- Что ты делаешь возле моей палатки?- грозно спросил кондотьер.

- Ничего, мой кондотьер. Просто я хотел доказать друзьям, что

лучше иметь одну руку, чем одну ногу.

Кондотьер вошел в палатку, сел на табурет и задумчиво уставился на свою левую руку. Внезапно его осенила блестящая мысль. Он приказал адъютанту выстроить солдат в колонну перед палаткой. Адъютант и офицеры забегали по лагерю.

И вот уже колонна застыла перед командирской палаткой. Среди солдат и трое наших друзей. Они подумали-подумали и решили, что так будет безопаснее.

Первый в колонне солдат вошел в палатку и мгновение спустя вылетел оттуда головой вперед. С трудом поднявшись с земли, он поплелся прочь. Та же участь постигла второго и третьего солдата. Тысячемух, Початок и Недород попытались улизнуть, но вооруженная охрана вновь загнала их в колонну.

- Мы здесь случайно оказались. Нас дома ждут...- жалобно сказал

Тысячемух.

- Раз оказались, так и останетесь до конца.

- Но мы даже не знаем, что происходит.

- Потом узнаете.

- Когда?- спросил Початок.

- В палатке. Хотя так и быть, скажу. Наш кондотьер ищет правую

руку.

- А что он сней сделает?- поинтересовался Недород.

- Все, что захочет.

Из ответов стражника друзья ничего толком не поняли. Они хотели бы знать, собирается кондотьер отрезать правую руку, которая ему понравится, или же отрубить. Но иуи подошла очередь Недорода.

Солдат-охранник схватил его и втолкнул в палатку. Послышались отчаянные вопли, и Недород тоже вылетел их палатки и тоже головой вперед. Иысячемух хотел было удрать, но охранники схватили его и бросили в палатку.

Подняв глаза, Тысячемух увидел посреди палатки кондотьера, который стоял, широко расставив ноги. Он пальцем поманил Тысячемуха. Но тот не мог сдвинуться с места, его ноги словно приросли к земле. Кондотьер пристально посмотрел ему в глаза, и Тысячемух в ужасе зажмурился.

- Похоже, мы с тобой уже виделись.

- Да, мой кондотьер, возле вашей палатки.

- Знаешь, почему ты в ней очутился?

- Отчасти.

- Покажи свою правую руку,- приказал кондотьер.

Тысячемух до того растерялся, что уже не понимал, какая у него левая, а какая- правая. Он начал засучивать рукав левой руки, но быстро сообразил, что правая рука другая. Набравшись смелости, он ловко засучил рубаху до самого плеча: пусть кондотьер видит, какие у него мускулы! Кондотьер обошел его кругом, потом вдруг левой рукой схватил правую руку Тысячемуха и сжал ее так, точно это был хлебный мякиш. Тысячемух рухнул на землю, успев закрыть глаза руками. Кондотьер стал бить его ногами по спине, по голове, но Тысячемух не убегал.

Кондотьер совсем рассвирипел. Он схватил Тысячемуха, поднял и принялся яростно трясти. Наконец он устал, сел на табурет и посмотрел на этого оборванца, который валялся у его ног. Тысячемух приподнял голову и гордо сказал:

- Я сношу удары лучше любого силача.

- Да, но рука-то твоя коротка.

- Вырастет, мой кондотьер.

- Отчего вдруг она вырастет?- недоверчиво сказал кондотьер.

- От хорошей еды.

- Как тебя зовут?

- Тысячемух Куискуилья.

- Владеешь шпагой?

- Шпагой, саблей и копьем,- похвастал Тысячемух.- Я рыцарь. Еще я

умею бросать камни.

- Молодец. Будешь служить мне правой рукой. За три дуката в день?

- За четыре.

- Учти, я беру на службу лишь твою правую руку. Остальным

распоряжайся, как хочешь.

- У меня двое больных стариков, мой кондотьер.

- Три дуката. Больше дать не могу.

- Три с половиной?

- Больше трех не получишь,- отрезал кондотьер.-Эта осада стоит мне

уйму денег, а принц, как назло, давным-давно не присылал жалованья.

Наконец они сошлись на трех дукатах в день. Кондотьер позвал своих адъютантов и офицеров на церемонию принятия на службу новой правой руки.

Он надел парадную форму. Тысячемух стал позади него и сунул свою правую руку в пустой рукав кондотьера. Два адъютанта привязали Тысячемуха двумя кожаными ремнями к спине кондотьера, да так крепко, что они словно слились воедино.

- Ой, я задыхаюсь!-закричал Тысячемух.

- Запомни: когда ты служишь мне правой рукой, то должен молчать,

наставительно сказал кондотьер.- Считай, что ты не существуешь.

- Слушаюсь.

- Молчать!- рявкнул кондотьер.

- Я понял.

- Молчи, болван!

Кондотьер пнул его ногой, и Тысячемух сразу уразумел, что не должен раскрывать рта. Теперь, когда наконец-то воцарилась тишина, кондотьер громогласно и торжественно объявил:

- Назначаю рыцаря Тысячемуха моей правой рукой. С этой минуты его

рука будет верно служить мне днем и ночью, в годы мира и войны,

радостей и бед. Она защитит меня от врагов и от друзей.

Кондотьер церемониальным шагом вышел из палатки, а за ним- привязанный к спине Тысячемух. Чуть позади следовали адъютанты.

В центре военного лагеря выстроились солдаты. Начался парад. Кондотьер смотрел, как проходят его воины, чеканя шаг, и повелительно топал ногой. Тысячемух по собственной инициативе решил еще больше подкрепить власть кондотьера. Одного солдата, у которого шлем сполз набок, он стукнул по голове, другого так ударил кулаком в толстый живот, что бедняга согнулся вдвое, третьему дал пощечину- пусть не носит усов.

Солдат охватил страх перед правой рукой кондотьера. Проходя мимо него, они заранее откидывали голову назад, поджимали живот, отчего стройность рядов несколько нарушалась.

После парада кондотьер и офицеры стали обсуждать кое-какие ясные вопросы, которые, однако, при желании можно было считать неясными.

- Надо разработать план решительного штурма замка,- сказал

кондотьер.

- Уж не собираетесь ли вы захватить замок?- испуганно спросил

страший адъютант.

- Да ты что, с ума сошел?- воскликнул кондотьер.- Тогда принц

сразу нас уволит. А так осаду можно вести еще не меньше года. Просто я

решил, что не мешало бы...

Тут он препвался и скосил глаза на свою правую руку, которая подчеркивала каждое слово повелительным жестом. Едва кондотьер умолк, правая рука опустилась на его бедро и застыла в неподвижности. -...Не мешало бы на тот случай, если к нам наведается принц, разработать план красивого штурма. Надо же пустить ему пыль в глаза. Не так ли, мои верные офицеры?

ВЛАДЫКА МИРА

Пока Тысячемух служил правой рукой кондотьера, Початок и Недород стали строить дом из камней, которыми осажденные отбивались от осаждающих. Кондотьер им палатки не дал, вот они и принялись сооружать дом, настоящий, с прочными стенами и с крепкой крышей, дом на краю военного лагеря. Початок и Недород брали два камня и клали их один на другой. Щели они замазывали свежим конским пометом, который скреплял камни не хуже нынешнего цемента.