"Похороны чародея" - читать интересную книгу автора (Хантер Ким)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Лицо охотника скрывало неизменное небесно-голубого цвета одеяние из холстины. Его голос, которого Солдат не слышал уже несколько лет, звучал странно. Словно говорящий хотел скрыть, кто он есть на самом деле.

— Уезжай, — сказал охотник, едва переведя дух. — Поворачивай назад. Беги отсюда. Известия о поражении прилетели раньше тебя и достигли ушей королевы. Она очень недовольна.

— Ничего не поделаешь, — ответил Солдат — скорее раздраженный, чем напуганный. — Кстати, кто принес вести? Мы передвигались так быстро, как только возможно. Кто мог видеть, что произошло, и опередить нас?

— Не знаю. — Его беспокойная пегая кобыла забила копытами. — Очень советую тебе куда-нибудь смыться.

Солдат распрямился в седле и вздохнул.

— К сожалению, я не могу так поступить. Надо отвечать за свои поступки. Я провалил задание, верно. Но не в моих правилах бежать от неудачи. — Он немного помедлил и добавил: — А кроме того, я хочу повидаться с женой.

Охотник прыснул.

И снова Солдат почувствовал к нему неприязнь.

— Ты находишь это смешным? То, что я соскучился по жене?

— Я скорее поверю, что тебе не терпится избавиться от этой сумасшедшей женщины.

Солдат гневно шагнул вперед, затем вспомнил, что у него есть дела и поважнее потасовки.

— Никогда, — сказал он, задыхаясь от гнева, — не смей говорить о принцессе Лайане подобным тоном, иначе мне придется призвать тебя к ответу.

Взгляд охотника, казалось, стал мягче, когда он услышал угрозу, что тоже показалось Солдату необычным.

— Я не шучу! — сказал Солдат. — И не посмотрю ни на что, будь я хоть стократ твой должник.

С этими словами он развернулся и пошел своей дорогой. Близнецы на миг задержались, с любопытством разглядывая охотника.

— Кто вы? — спросил охотник.

— Мы — правители королевства Бхантан, — ответил Гидо.

— В прошлом, — напомнил Сандо брату.

— Почему вы идете с ним?

Сандо кивнул в сторону Солдата:

— Он помог нам. И теперь он наш друг.

Солдат тем временем приближался к воротам. Близнецы поспешили за ним. Все трое были встречены отрядом имперских гвардейцев во главе с капитаном Каффом.

— Следуйте за нами, — велел Кафф.

Сейчас на культе его запястья с помощью серебряной скобы была закреплена живая крыса. В манере Каффа не слышалось ни особой злобы, ни триумфа, скорее простое удовлетворение, что наконец-то мир убедился в его правоте. Этот чужестранец, называющий себя Солдатом, является всего-навсего бесполезным ничтожеством, которому нельзя поручать важные задания. И теперь все поймут, что подобных дураков надо бросать в сточную канаву, как только их нога коснется земли Зэмерканда.

Канцлер Гумбольд гнусно заулыбался, когда Солдат вошел во дворец и пал ниц перед королевой.

Королева Ванда залилась густым румянцем гнева.

— Солдат, я очень в тебе разочарована.

Разочарована? Гумбольд и Кафф обменялись взглядами, не в силах поверить своим ушам. Они ожидали, что из уст королевы извергнется нечто более грозное. Они даже не сомневались, что Ванда почти потеряет здравомыслие от ярости. Они бы предпочли услышать такие слова, как «неимоверная глупость», а потом «темница» или «немедленная казнь».

— Милостиво прошу ваше величество простить меня за оплошность. На выходе из Кермерского прохода мое войско было атаковано ханнаками. Меня сопровождала рота бхантанской кавалерии. Они полегли все до одного. Я единственный пережил бойню. Нареченного Короля магов отбили, и теперь он с матерью находится в плену у ханнаков.

— Ты единственный остался в живых? — выпалил Гумбольд. — Скажи просто, что ты бежал. Трусость карается смертью, ваше величество. Я предлагаю…

— Тихо, Гумбольд, — отрезала королева, более взбешенная непрошеным вмешательством Гумбольда, чем провалом Солдата. — Ты бежал с поля боя, Солдат?

Солдат поднялся с колен и застыл в почтительной позе.

— Меня ударили, и я потерял сознание.

— Да, так и было, так и было, — пропищал фальцетом Гидо. — Мы все видели, скажи, братишка.

— Да, — закричал Сандо. — Мы стояли на гряде и видели, как все происходило. Солдат сражался как настоящий герой. На него напал ханнак, как трус, из-за спины.

— Молчать! — проревел Гумбольд. — Как вы смеете говорить перед королевской особой без разрешения?!

— Мы тоже королевские особы! — закричали близнецы в один голос, обернувшись и сверля Гумбольда бешеными взглядами. — Мы законные правители королевства Бхантан. А ты просто придворный лакей! Прихлебатель. Мы — принцы. Если захотим, прикажем отрубить тебе голову.

Придворные как один выдохнули.

— Нас изгнали, — продолжил Сандо, доверительно обращаясь к королеве.

— По ошибке, — добавил Гидо и усердно закивал.

Солдат объяснил:

— Они разыграли целый город. Нарушили протокол. По всей видимости, это считается в Бхантане чудовищным преступлением. Принцев свергли с трона и изгнали. По мне — это просто парочка шаловливых сорванцов, которым самое время проказничать и озорничать. Но они сказали вам правду, как бы нескромно с моей стороны это ни звучало. Я был атакован одновременно с нескольких сторон и получил удар со спины.

Двор не сводил глаз с мальчишек. Маршал Крашкайт, который до сих пор оставался на заднем плане, выступил вперед.

— Настоящие принцы или простые беспризорники, — запыхтел он, — мне безразлично, ваше величество. У них есть глаза — вот что имеет значение при сложившихся обстоятельствах, Главное, что они являются свидетелями произошедшего.

— Но можно ли им верить? — сказал Гумбольд вкрадчивым голосом. Он все еще не мог оправиться от отчаянного отпора, что дали ему мальчики. — Из Бхантана не поступало известий о низведении с трона Белого и Розового принцев. Они с такой же легкостью могут оказаться уличными воришками, подобранными Солдатом в пустыне. И они очень неплохо служат его целям…

Капитан Кафф, которому не терпелось поучаствовать в споре, чуть не взорвался — так его распирало от желания вставить свое словцо. И все же ему приходилось сдерживаться. При дворе, полном знати, он не имел должной репутации. Подумаешь, вояка без титула! А вот его начальник на подобных собраниях занимал положение повыше и имел право голоса. К сожалению, маршал Крашкайт твердо встал на сторону Солдата. Наверное, оттого, что Солдат слеплен из той же глины, что и он; хотя скорее им двигала личная неприязнь к Гумбольду.

Королева, похоже, растерялась. Она плотно сжала губы, а это было верным признаком того, что она вот-вот сделает какое-то нехорошее объявление. Внезапно Квидквод, лорд королевской казны — фигура могущественная, несмотря на возраст и физическую хрупкость, — заговорил в присущей ему спокойной и рассудительной манере:

— Мне кажется, ваше величество, что слишком многие из присутствующих торопятся найти виноватого и мало кто выступает с конструктивными предложениями. Новый Король магов находится в данный момент в руках ханнаков. Он всего лишь мальчик и не будет наделен полагающейся ему великой властью чародейства до самой инаугурации. Посему следует полагать, что он беззащитен в руках похитивших его северных варваров. Нам нужно снарядить спасательный отряд. Я предлагаю, чтобы Солдат во главе роты имперских гвардейцев отправился в военную экспедицию и вырвал Короля магов из лап дикарей. Тем самым он искупит свою вину. По возвращении — а он вернется, ибо, на мой взгляд, как никто другой достоин возглавить эту экспедицию и способен довести ее до успешного завершения, — он подвергнется испытанию за допущенную ранее некомпетентность.

Кафф не мог больше молчать. Он заговорил взахлеб:

— Я капитан имперской гвардии! Ваше величество, все экспедиции с участием моих людей должен возглавлять я!

И снова тихим голосом заговорил Квидквод:

— Капитан Кафф — хороший солдат, спору нет. Но он привык к муштре и парадам, а не к войне, в особенности к партизанской войне. Нам нужен человек, способный возглавить поисковую операцию. Солдат, который, напомню вам, тоже является капитаном, неоднократно участвовал в сражениях и с ханнаками, и с людьми-зверьми, и многими другими врагами империи. Более того, в боях он проявил себя воином исключительной отваги, доблести и…

— И свирепости, — перебил Гумбольд. — Да он же сам варвар. Разве можем мы доверять ему в таком важном деле? Им будет двигать жажда мести, а не желание спасти Короля магов. Капитан Кафф — напротив, офицер, чья верность интересам государства не вызывает сомнений.

Солдат сказал:

— Кто-то выдал нас ханнакам.

Глаза Гумбольда широко распахнулись.

— Ты обвиняешь капитана Каффа?

Солдат осознал, что с его стороны было бы глупо настаивать на подобном утверждении, не имея под рукой должных доказательств. Рассудком он допускал, что Кафф выслал на север шпионов, которым велел следить за передвижениями Солдата, и те вспугнули ханнаков. По всей видимости, ханнаки заранее знали, что Солдат и ИксонноскИ вот-вот появятся из перевала. Кто-то предал отряд варварам. И Солдату не приходила в голову более подходящая кандидатура, чем капитан имперской гвардии.

— Я сказал: «Нас кто-то предал».

— Посему повелеваю отправиться обоим, — изрекла королева, прервав дебаты одним из характерных для нее импульсивных решений. — Солдат возьмет на себя командование экспедицией. Она будет состоять из роты имперских гвардейцев и роты воинов Солдата из Шатра Орла наших друзей и защитников, карфаганской армии. Таково мое решение.

И Кафф, и Солдат шумно вздохнули. Решение королевы могло привести к катастрофе, но они не посмели возражать. Ее глаза в тот момент походили на кремень; единой искорки хватило бы, чтобы воспламенить ее ярость, и тогда с плеч полетят головы.

Королева поднялась, намереваясь удалиться, и покачала головой, глядя на Солдата.

— Я сильно разочарована, — повторила она. — Без сомнения, сестра будет столь же недовольна тобой, как и я. Когда — скорее если — ты вернешься, Солдат, тебе предстоит пройти Испытание судом божьим. Ты можешь сделать выбор сейчас, если пожелаешь. По правде говоря, я даже настаиваю. Огонь, вода или поединок?

— Огонь, ваше величество.

Ее глаза чуть расширились.

— Не поединок? Ты исключительно сильный боец.

— В поединке будет участвовать другой человек — доблестный воин, которого выберет суд. Не исключено, что этот человек будет убит или покалечен без вины. Я потерял Короля магов, и вина за это лежит всецело на мне. А потому я выбираю испытание огнем.

— Да будет так. Тем временем я провожу бывших правителей Бхантана в их апартаменты. Гумбольд, ты отнесешься к ним с уважением, достойным королевских особ, и предоставишь все привилегии, которые полагаются знатным гостям. Мне бы хотелось верить, что если я когда-нибудь окажусь на их месте и буду, свергнутая с престола, искать прибежища в иностранной державе…

— Похороните эту мысль, ваше величество, — еле слышно сказал Гумбольд.

Бывшие принцы подняли на него глаза и мило заулыбались.

— Ггавбульд, — промурлыкал Гидо.

— Ггавбульдог, — сладкозвучно подчеркнул Сандо, дабы не упасть в грязь лицом в сравнении с братом.

Канцлер одарил их таким взглядом, которого с лихвой хватило бы, чтобы убить двух взрослых слонов-близняшек.

Кафф и Солдат покинули зал вместе. Крыса Каффа неистово дергалась, щелкая в воздухе зубами. Капитан вырвал ее из крепления на запястье и швырнул в сад, где она поспешно скрылась. Затем он повернулся к Солдату, потрясая культей:

— Почему ты не выбрал поединок в качестве Испытания? Я бы дрался с тобой снова, на законных основаниях. Последнее слово не за судом. Ты как обвиняемый имеешь право сам выбрать соперника.

— Знаю, — сказал Солдат. — Я не питаю к тебе ненависти, пока ты держишься на должном расстоянии от моей жены.

— Ты обвинил меня в предательстве страны! — жарко воскликнул Кафф. — И не смотри на меня так. Я знаю, что ты имел в виду меня. Я скажу тебе кое-что, Солдат, дабы уберечь тебя от грядущего разочарования и сэкономить твое время. Я никогда не предам свою страну и королеву ради таких, как ты. Ты понял? Ты не стоишь моей чести.

— Как скажешь.

— Да, так.

Солдат пожал плечами.

— Сейчас это к делу не относится. Нам предстоит совместный поход. Давай не будем совершать ошибок. Я — главный. Любая операция терпит только одного лидера, поэтому ты будешь подчиняться мне беспрекословно, как если бы ты был капралом, а я маршалом. Понятно?

— Абсолютно, — ответил Кафф. Его здоровая рука упокоилась на эфесе меча. — Я получил приказ от королевы. Нет необходимости напоминать мне о нем. Ты — командуешь, и ты несешь ответственность в случае провала. Твоя слава, если все пройдет гладко. Я всего лишь пешка.

— Славы не будет. Я просто исправляю ошибку.

Кафф кивнул не без удовлетворения:

— Конечно, ты прав. Ты в безвыходном положении. Я выделю лучших пехотинцев из моей гвардии. Сотню, пойдет?

— Нет, не целую роту. Пятьдесят человек. Но все должны быть правшами.

Кафф выглядел удивленным.

— У меня все гвардейцы правши.

— Понятно, но мне нужны правши от рождения, а не левши, которых выучили драться с праворукими. Да, и еще дюжину первоклассных лучников, капитан Кафф, рука не имеет значения. Мне понадобится кавалерия — всадники на быстрых скаковых лошадях.

— Как пожелаешь. Сколько берешь карфаганцев?

— Столько же.

— Хорошо.

Они расстались.

Солдат направился к городским воротам. Он шел к красным шатрам, расположившимся за стенами города.

И хотя Солдат умело скрывал свои чувства, на душе у него было скверно. Идти на ханнаков целой армией — при желании это вполне осуществимо — все равно, что выслать вперед гонца с предупреждением врагу. Получится трудный поход с таким же количеством запряженных волами телег с припасами, как и пеших солдат. С другой стороны, малыми силами можно передвигаться быстро и нанести неожиданный удар. Если же наступать целой армией, ее намерения будут сразу понятны. Тогда ханнаки скорее всего просто убьют заложников и подадутся в горы.

И все же удастся ли обойтись малой силой? Всего-то рота или около того… Один или двое — слишком мало для такой сложной операции. Десять тысяч человек — гарантированная потеря заложников. Придется обойтись сотней с малым воинов на быстрых лошадях.

Солдат направился прямо к своему шатру — Шатру Орла.

— Лейтенант Велион, — подозвал он женщину-офицера, которая в тот момент наблюдала за учебным боем на коротких мечах. Арена для тренировок была разбита чуть поодаль от шатров. — Мне нужен доброволец, который поможет отобрать пятьдесят воинов для смертельно опасного задания.

— Я в твоем распоряжении, — широко заулыбалась она. — Только разберусь с этими.

Она отдала приказ крепким коренастым мужчинам и более высоким и стройным женщинам, которые изо всех сил кромсали мечами деревянные чушки. Воины прекратили сечу и отправились к берегу реки смывать пыль и пот со смуглых тел. Затем Велион подошла к Солдату, обхватила ладонью протянутый ей кулак и пожала его в особом приветствии.

— Как дела? Куда отправляешься?

Они знали друг друга с тех пор, когда оба служили рядовыми пехотинцами в одном шатре. Их дружба зародилась в те времена, когда Солдат записался в армию, отчаянно пытаясь обрести хоть какую-то опору на земле, где его никто не знал. Он был загадкой не только для окружающих; единственный в этом мире человек с голубыми глазами и отсутствием прошлого, он и сам себя не знал. Велион отнеслась к нему по-доброму.

Между ними не было романтической связи. Братья по оружию, на войне они прикрывали друг друга, а в мирное время вместе охотились, упражнялись и тренировались бок о бок. Солдат вскоре женился. Велион же с легкостью вступала в близкие отношения с разными мужчинами и женщинами, предпочитая главным образом последних. Велион с Солдатом доверяли друг другу безоговорочно.

— Отправляюсь в логово ханнаков, — объяснил Солдат. — Я завалил одно задание. Под моей ответственностью находился новый Король магов, и его у меня отбили. Теперь нам предстоит вернуть его. Я не упрекну, если не захочешь идти со мной. В случившемся виноват я один.

Погибло и так много народу из-за того, что я потерял бдительность.

— Будто никто из нас никогда не ошибался. Я с тобой.

— Хорошо. Мне нужны всадники — быстрые всадники. Все от природы левши. Да, и еще с дюжину лучников. Из тех, кто выпускает в воздух тридцать стрел за минуту. И еще десять воинов из того района Карфаги — как он называется? Джундра? — те бойцы, которые управляются мечом с одинаковой ловкостью обеими руками и идут в бой с двумя мечами, по одному в каждой руке, используя их как ножницы.

Велион кивнула.

— Поняла. Теперь насчет левшей, о которых ты говорил…

Солдат объяснил, как он собирался их использовать.

— Ты постоянно выдумываешь что-нибудь новенькое, — сказала она.

Они дали команду на построение и прошлись вдоль шеренги. Солдат разбил воинов на пары и приказал драться друг с другом на мечах. Он знал, что ищет. Как только какой-нибудь воин проявлял еле заметную неловкость в обращении с оружием, Солдат вызывал его вперед и задавал один единственный вопрос

— Ты от рождения левша?

Если следовал утвердительный ответ, как неизменно и происходило, он отправлял этого воина в сторону, к лейтенанту Велион. Солдат знал, что в большинстве армий — если не во всех — левшей переучивают сражаться правой рукой. Чтобы в бою строй действовал слаженно, каждый воин носит копье и меч с одной, общей для всех, стороны — таким образом он не мешает рядом стоящему. Однако если весь личный состав состоит из левшей, то вполне можно выбрать за главную и левую руку.

Набрав достаточно воинов, Солдат попросил Велион поучить их владению оружием левой рукой.

— А ты куда сейчас? — спросила она.

— Повидаться с женой.

Лайана поняла, что Солдат вернулся в Зеленую башню, когда услышала, как он тихо спрашивает Офао, дома ли госпожа. На самом деле Солдата скорее интересовало, в здравом ли она сейчас рассудке.

— Госпожа чувствует себя хорошо, хозяин, — послышался голос Офао. — Она ожидает вас в Белой комнате.

Мгновение спустя Солдат уже стоял в дверях: высокий поджарый атлет с ниспадающими по плечам черными кудрями.

— Супруг мой! — воскликнула Лайана, бросаясь в его объятия.

Он поцеловал ее лицо раз сто, ни разу не остановившись, чтобы перевести дух. Затем сжал ее в своих объятиях, да так, что воздух с силой вырвался из груди женщины.

— Не знаю, что бы я делал, если бы ты была больна, — шепнул он ей на ушко. — Ты мне сейчас так нужна.

— Только сейчас? — поддразнила она.

— На веки вечные, — сказал он. И отстранил ее на вытянутых руках, чтобы получше рассмотреть. — У тебя волосы так пахнут… Что это? Розмарин? Жасмин?

Лайана рассмеялась:

— А ты, как всегда, путаешься в ароматах и благовониях. Это мускусное масло.

— Ах да, конечно. Как ты поживаешь? Выглядишь превосходно. Как ты хороша сейчас! Кафф не разнюхивал здесь? Я просто обязан убить эту собаку. Ты отослала его прочь?

— Нет, он интересный собеседник, на мой взгляд. Я знаю, что ты его ненавидишь, но он не позволяет себе лишнего и рассказывает много интересного и поучительного.

Солдат удивленно поднял брови:

— Ты находишь его россказни интересными и поучительными? Видимо, я знаком с каким-то другим Каффом.

— С тем же самым. Ты просто не видишь в нем положительных сторон. Вы оба только и делаете, что рисуетесь друг перед другом, как бойцовые петухи. Потому и не можете разглядеть друг в друге что-нибудь хорошее. Он тоже ненавидит тебя. Разумеется, за это я порицаю его, потому что ты — мой любимый муж, и ни одного мужчину на этой земле я не люблю сильнее и самозабвеннее.

Он снова обнял ее.

— Как я соскучился!

— Докажи, — сказала она, развязывая пояс своего одеяния.

Потом они попросили Офао принести горячего чаю, который неторопливо попивали за разговором.

Солдат лежал на диване, а Лайана уютно устроилась возле него.

— Я потерял Короля магов. Теперь надо вернуть его.

— Я слышала, — сказала она, потягиваясь на шелковых подушках. — Это очень опасно. Пожалуйста, побереги себя и возвращайся. Я… я хотела бы поехать с тобой, но…

Из-за сумасшествия она не могла этого сделать.

— Знаю. Даже если экспедиция увенчается успехом, по приказу королевы я подвергнусь испытанию. Испытанию огнем.

При этих словах Лайана села на кровати.

— Что?

— В качестве наказания за то, что потерял мальчика. Так будет справедливо.

— Это чудовищно. Мой муж? Испытанию огнем? Я непременно поговорю с сестрой. Я потребую…

— Не надо, — перебил ее Солдат и нежно добавил: — Я должен через это пройти.

— Нелепость какая-то. Что от тебя требуется?

— Я возьмусь рукой за раскаленное докрасна железо. Я мог бы прогуляться по горячим углям, но об этом даже подумать страшно. У меня такие чувствительные ступни. Должно быть, в прошлой жизни я был принцем. У меня челюсти сводит, когда наступаю на что-нибудь грубое, только шерсть годится… На испытании я возьмусь за раскаленную кочергу, подержу ее положенную минуту, а потом ты будешь накладывать бальзам на мои бедные обожженные руки и остужать горящую кожу слезами.

— Я не стану плакать о тебе, — твердо ответила Лайана. — Я не из таких женщин, и для тебя это не секрет, но я буду очень зла на сестру. Ах, дорогой мой, твои руки будут выведены из строя так надолго. Ненавистники станут вызывать тебя на дуэли, а ты не сможешь отказать — уж я-то тебя знаю.

Солдат фыркнул:

— Погляди на меня. Я похож на дурака? Вот когда мне полегчает, — он прищурился, — тогда я сам пойду и вызову желающего на дуэль, и посмотрим, кто из нас трус, а кто нет.