"Пудра и мушка" - читать интересную книгу автора (Хейер Джорджетт)Глава VIII В КОТОРОЙ ФИЛИППА ПОКИДАЕТ СОСТОЯНИЕ ПОЭТИЧЕСКОЙ ЭЙФОРИИЧерез несколько недель после приезда мистера Банкрофта граф де Сен-Дантен устроил званый обед. Приглашены были только самые избранные гости, в числе которых оказался и Филипп. К половине шестого все приглашенные, за исключением одного, собрались в библиотеке, и Сен-Дантен сверил свой хронометр с часами над камином. – Что случилось с Филиппом? – его вопрос не был адресован к кому-либо персонально. – Где наше дитя? – Его вчера видели на балу, – сказал де Шателен. – Но он уехал очень рано и в большой спешке. Филипп был потрясен жемчужиной в правом ухе мадам де Маршеран и тут же упорхнул. – Упорхнул? Но почему? – Кажется, чтобы сочинить балладу в ее честь. Сен-Дантен поднял руки вверх. – Дьявол побери Филиппа с его стихами! Клянусь, что именно поэтому он и задерживается. Поль де Вангрис повернулся к нему. – Вы говорите о Филиппе? Кажется, мне послышалось его имя? – А о ком же еще! Генри утверждает, что на него напало вдохновение и он сочиняет балладу о жемчужине Жюли де Маршеран. Де Вангрис подошел к разговаривающим. – Увы, мой друг, вы совершенно правы. Я заезжал к нему сегодня утром и застал его в неглиже. Он попытался добиться от меня рифмы к одному слову, которую я, к несчастью, позабыл. поэтому я поскорее ушел. Де Бержери жалобно посмотрел на окружающих. – Неужели никто не убедит Филиппа, что он совсем не поэт? В ответ де Вангрис безнадежно покачал головой. – Вы можете ему говорить, что он плохой фехтовальщик, даже что он не кавалер; вы можете отрицать все его способности, и он лишь рассмеется в ответ; но его нельзя убедить, что он никогда не станет поэтом. Он вам просто не поверит! – О, я полагаю, что он все-таки понимает это, – возразил Сен-Дантен. – Стихи для него – забава. А, кстати, вот и он! В комнате появился Филипп, облаченный во все желтое. В руках он держал свиток, перевязанный тесемкой янтарного цвета. От него веяло весной, а глаза светились неописуемой детской радостью. Он победоносно размахивал своим свитком. Сен-Дантен подошел поприветствовать его. – Опаздываете, мой милый Филипп! – прокричал он и протянул ему обе руки. – Тысяча извинений, дорогой Луи! Я закончил свою поэму всего лишь час назад. – Поэму? – удивился де Вангрис. – Но, позвольте, еще утром это была баллада? – Утром? Ба! Это было почти в прошлом году. С тех пор это стало еще и сонетом! – Боже упаси! – искренне вырвалось у Сен-Дантена. – Конечно, – согласился Филипп. – Сама тема требовала, чтобы стихотворение было непременно поэмой. К трем часам дня я в этом полностью убедился. Ведь вы были у меня сегодня утром, Поль? – И вы просили меня придумать рифму, – напомнил ему де Вангрис. – Вот именно! Я просил рифму к слову «помешанный», а вы мне предложили «повешенный»! – Именно, а потом вы бросили в меня своим париком, и Мне пришлось ретироваться. – «Повешенный», – повторил Филипп с негодованием. – «Повешенный»! Сен-Дантен мягко, но настойчиво забрал у него свиток. – Позже вы нам это обязательно прочтете, – пообещал он. – А теперь пойдемте обедать. – Лучше послушать до еды, – взмолился Филипп. Эти слова были встречены с отчаянным протестом. – Я не смогу слушать ваши стихи на голодный желудок, – заявил виконт. – Мне нужно быть немного навеселе, чтобы оценить их по достоинству – Вы бездушны, – горько произнес Филипп. – Зато у меня есть желудок, мой маленький английский друг, а он вовсю взывает к поддержанию своего существования. – Мне жаль вас, – сказал Филипп. – К чему на вас растрачивать свой поэтический дар? Сен-Дантен взял его под руку и повел к дверям. – Ей-богу, Филипп, нам всем на терпится послушать вашу поэму. Вы прочтете ее за обедом. В середине трапезы виконт что-то вспомнил. Он кивнул Филиппу, который сидел напротив него и был увлечен оживленным и остроумным спором с де Бержери, и прошипел. – Кстати, Филипп, ваш столь любезный друг говорил о вас! – Какой друг? – спросил Филипп. – Жюль, если бы вы приняли мои объяснения, что Жанна де Фонтаней может соперничать с Ля Саливье в… – Послушайте же, Филипп! – настаивал виконт. – Я говорю .об англичанине… об этом Банкрофте… тьфу, какое трудное имя! Филипп прервался посредине фразы. Его глаза поблескивали при свете свечей. – Банкрофт? И что же он говорил? – Много всякой всячины, если все, что я слышал, конечно, правда. Филипп поставил свой бокал. – В самом деле? Что же вы услышали, дорогой де Равель? – Похоже, что этот Банкрофт не испытывает к вам больших симпатий, бедный вы мой. Если верить де Грону, то он возмущен вашим присутствием здесь и уверяет, что ошибся в вас. Это все очень грустно. – Да, – согласился Филипп и нахмурился. – Это неприятно. Но что же он все-таки говорил? – Он открыл так тщательно охраняемую вами Тайну! – торжественно ответил виконт. – О! – Филипп облокотился на край стола, придвигаясь поближе. – Возможно, мне придется напомнить мистеру Банкрофту кое о чем. Продолжайте, Шарль! – Он говорил о леди, – не унимался виконт, – что живет в Литтл Фитлдине, у которой голубые глаза и… – Давайте оставим, наконец, ее глаза в покое! – улыбнулся Филипп. – Да-да, конечно! А ее волосы… – И волосы тоже. Не станем же мы обсуждать все ее достоинства? – Кажется, он безумно влюблен, – громко прошептал де Бержери. Филипп покраснел и улыбнулся. – Безумно, дорогой Жюль. Продолжайте, виконт. Тот сделал глоток вина. – Банкрофт говорило вашей влюбленности. Он описал эту леди… Он улыбнулся и поджал свои тонкие губы. Филипп закивал головой. – Продолжайте! Продолжайте! – Виконт, неужели вас забавляют эти сплетни? – довольно резко спросил Сен-Дантен. Но виконт, слывший ужасным интриганом, не обратил внимания на замечание. – Милая штучка, так он ее назвал; но не более! Просто обычная деревенская девушка. А зовут ее… – Прекратите, в конце концов! – резко оборвал его Сен-Дантен. – Зачем же! – возразил ему Филипп. – Мне чрезвычайно интересно, что мсье будет рассказывать дальше. – А зовут ее Клеона. Мы выпытали у мистера Банкрофта, что она по уши в него влюбилась за его красивые глаза и хорошие манеры. – Вот как! – Филипп оперся подбородком на ладони. – А затем? – Затем мистер Филипп Жеттан начал надоедать ей своими неуклюжими приставаниями, и мистеру Банкрофту пришлось хорошенько проучить мистера Филиппа. Когда же его спросили, действительно ли эта Клеона стоила того, то он пожал плечами и сказал, что утомился ею столь же быстро, как и всеми остальными. Бодрый голос Сен-Дантена прервал наступившую тишину: – Наполните ваш бокал, Филипп! Послушайте, о чем мне сейчас рассказал Поль; он научился прекрасному выпаду во время дуэли с Мардри в прошлом месяце. Этот… – Я непременно попрошу Поля показать мне этот выпад, – сказал Филипп. Он откинулся назад и мягко рассмеялся. Через мгновение он возобновил прерванный диспут с де Бержери. Позже Сен-Дантен отвел Филиппа в сторону. – Простите, Филипп, я не должен был допустить подобного в моем доме! Шарль неисправим! – Напротив, я ему очень благодарен, – возразил Филипп. – Я мог про все это ничего не знать. Теперь я заткну рот этому парню. – Каким образом? – удивился Сен-Дантен. Филипп сделал воображаемый выпад шпагой. – Убивать его? – запротестовал Сен-Дантен. – Не вижу в этом… – Убивать? Зачем? Могу я рассчитывать на то, что вы меня не выдадите? – Для начала поменяюсь с ним ролями. Я его просто накажу. Затем я уверю его, что мои друзья встанут на мою защиту, попробуй он еще хоть раз упомянуть имя этой леди в обществе. Сен-Дантен одобрительно кивнул. – Друзья найдутся. – Подождите! Если где-либо будет упомянуто ее имя, мне будет немедленно доложено, и я сразу же пошлю Франсуа устроить ему маленькую взбучку. Граф искренне расхохотался. – Ну, Филипп, лукавый и бесшабашный проказник! Эта Клеона для вас так много значит? Филипп прошептал ему почти, на ухо: – Я надеюсь однажды сделать ее своей женой. – Как? Вашей женой? Это совершенно меняет дело! Я этого не предполагал. Немедленно остановите его болтовню любыми средствами! – Как раз это я и собираюсь сделать, – ответил Филипп. – Мерзавец! – И безвкусно одевающийся в розовое, не так ли? Вы мне дадите знать? – Разумеется, если вам так угодно. – Сен-Дантен! – окликнул его де Вангрис, – держу пари, что знаю, о чем вы так оживленно беседуете?! – О розовых камзолах, – поспешил ответить Филипп. – О! А где же моя поэма! Куда я ее подевал? – Дьявол ее похитил! – закричал виконт. – Пойдемте лучше перекинемся в карты. – Один момент! – Филипп развязал тесемку и развернул свиток. – Я настаиваю, чтобы вы послушали мое творение! Невзирая на насмешливые аплодисменты, он взобрался на стул и торжественно раскланялся во все стороны. – Посвящается жемчужине, что трепещет в ее ухе! и… Филипп сделал паузу, чтобы набрать побольше воздуха и закончить мажорно и торжественно, но к нему подскочил Сен-Дантен и со стремительностью молнии докончил вместо него: Раздосадованный Филипп запустил в него своим свитком. |
|
|